Twins

Мужчина, в очаровательном галстуке, никак не мог сфокусировать взгляд на тех, кто посмел его разбудить. Дав ему пару минут оклематься, Кайл подошел поближе и хищно уставился, проговаривая каждое слово леденящем сознание голосом:
       - Вы когда-либо встречали здесь Лили и Адама Мёрфи? – медленно, дабы не разрывать зрительного контакта, он подносит телефон с фотографией к лицу. Я задерживаю дыхание в ожидании ответа, но после очередного отрицательного покачивания головой, с досадой выдыхаю.
       После того как брат устало отводит взгляд, на лице «спящей красавицы» проступает какая-то непонятная гримаса. Я, конечно, понимаю, что ощущение парализующего яда в голове крайне неприятны, но бедняга зеленеет и с соответствующим звуком выблевывает содержимое желудка на пол.
       Данное событие служит последней каплей в терпении моего брата. Повернувшись к зрелищу спиной, он злобно цедит через стиснутые зубы:
       - Мы уходим.
       Я понимаю, что уйти сейчас это разумное решение, но что-то внутри истошно кричит остаться. И раз мы оба владеем суперсилами, поверить в шестое чувство не так уж сложно.
       - Ты иди, а я останусь, вдруг кто-то еще придёт, - аккуратно проговариваю я.
       Не веря своим ушам, Кайл поворачивается дабы воочию убедится в моем здравомыслии. Смерив меня подозрительным взглядом, он всё же тяжело выдыхает. Так же, как и я всегда остро ощущаю его чувства, так и он сейчас понимает, что спорить бесполезно.
       - Не вляпайся в неприятности, - устало кидает он напоследок и исчезает.
       Где-то с час я сижу в ожидании чуда, непринужденно постукивая ногой в такт знакомых песен. Не знаю движет ли мной детское упрямство или же высшие силы, но в итоге я не ошибаюсь.
       Через дверь проходит очередной мужчина средних лет. Кивнув бармену, он усаживается вдали и чего-то ждёт. Через время до меня доходит, что это было вовсе не приветствие, а безмолвный заказ, что означает только одно – постоянный клиент. Я глушу подступившую к горлу надежду и решаю для начала присмотреться к подозреваемому.
       Аккуратно уложенные лаком светло-русые волосы, очки, умостившиеся на носу с горбинкой, легкая щетина и чутка помятая белая рубашка, закатанная до локтей. Выглядел он приятно и располагающе, так что я встала со своего места и направилась к нему. Но на пол пути меня будто закоротило десятками мыслей, что пролетали в голове, среди которых можно было выделит основные: «Тебе сейчас запросто могут наврать. Ты не продумала слова, которые будешь говорить. А вдруг этот человек последняя надежда, а ты сейчас всё испортишь».
       Именно в этот момент мужчина приятной внешности решает повернуться ко мне лицом и мою системную ошибку прерывает последняя мысль: «Я уже видела этого человека». Она же служит импульсом для моих ног, и я вмиг оказываюсь рядом и уже набрав дыхание, собираюсь поздороваться, но он прерывает меня своим вопросом:
       - Ты ведь Иветта Мёрфи? – растерявшись от услышанного, я на автомате киваю головой и только потом осознаю значимость этого вопроса.
       

       Глава 5

       Однажды за семейным ужином я задала вопрос:
       - Почему мы никогда не видели нашу бабушку?
       В тот день нам в школе задали проект о семейной родословной, и я была крайне настроена сдать его на отлично. Хруст от жевания салата синхронно стих и в доме Мёрфи наступила минутная тишина. Кайл с упреком уставился на меня, чего я никак не понимала, а через секунду тишину оборвали судорожные всхлипы. Мама, с шумом отодвинув стул, вылетела с комнаты, оставив нас в неловком молчании. Наконец папа поднял голову и тяжело вздохнув сказал:
       - Ваша бабушка умерла.
       - Это было очевидно, - обращаясь скорее всего ко мне, сказал Кайл. Вина окатила меня жаром по всему телу.
       - Извините, - все что могла выдавить я в тот момент.
       - Ты ни в чём не виновата. Я говорил вашей маме, что, когда-нибудь нам всё же придётся обсудить это с вами, - ласково проговаривал папа, а я всё не могла смириться с тем, что, если бы не я, ничего бы и не пришлось обсуждать. Кайл вот понял без слов, - Ваша бабушка была феноменальной личностью. При встрече она показалась мне милейшим созданием на земле, спустившемся к нам с небес. Она растила вашу маму в любви и заботе, и готова была поделиться ими со всем миром, поэтому с радостью приняла и меня в семью. Вы знаете, что я был сиротой, но эта женщина заменила мне мать.
       Глаза отца выражали всё яснее слов. Он будто превратился в того мальчишку, которому впервые в жизни подарили любовь.
       - До неё я всегда думал, что добрые люди слабы сами по себе и всегда нуждаются в защите. Но я ошибался. Этот милый ангел, не был хрустальным. Разбить его было невозможно. Почему-то я забыл, что большую часть жизни, она прожила с вашим дедушкой и по мне, только это уже достойно уважения, - с грустным смешком рассказывал он, - Но люди как звезды: чем ярче горят, тем быстрее сгорают. Раковая опухоль. Ей оставался год, она должна была увидеть вас напоследок. Это было её заветное желание, но судьба решила иначе. И трех месяцев не прошло после оглашённого диагноза. Врачи не могли объяснить, почему она так быстро покинула нас, так же как не могли объяснить, почему мир так не справедлив к добрым людям.
       Комната вновь погрузилась в понимающую тишину и только всхлипы, доносящиеся из ванны, отдавались эхом по всему дому.
       - Тебя назвали в честь неё, - вновь неожиданно заговорил отец, - Твое полное имя нигде не прописано, оно лишь служит воспоминанием об этом чудесном человеке. Таким образом ваша мама хотела подарить вам частичку её доброты, а заодно попытаться выполнить её последнее желание. «Иветта», — с улыбкой произнес папа.
       Больше мы не вспоминали бабушку, по крайней мере в слух. Она продолжала жить в памяти родителей, в памяти дедушки, но теперь ясно отзывалась и в наших душах тоже. Скорее всего этого она и желала.
       С тех пор я думала, что мое полное имя было известно лишь членам нашей семьи. Услышать его от незнакомца в баре было крайне странно, но в то же время весьма занятно. Тот факт, что этот мужчина знал его, говорил о его близких отношениях с родителями.
       Сейчас же я жалела только о том, что рядом не было Кайла и никто не мешал ему накрутить мне лапшу на уши.
       - Да, это я, - запоздало ответив, я умостилась на свободное место напротив него, - Откуда вы меня знаете?
       Лицо его покрывали маленькие морщинки, говорящие скорее не о старости, а об излишней эмоциональности. Пару волосинок выбились из налакированной прически и теперь падали прямо ему на очки.
       - Разве ты не помнишь? Ах, ну да, столько лет уже прошло. Я Итан, давний друг твоих родителей, когда-то заходил к вам в гости. Вы тогда совсем карапузами были. Как же зовут твоего брата… Кайл вроде?
       - Ага, - растеряно мямлю я. Ожидая того, что ответы мне придётся вытаскивать из него чуть ли не силой, я была шокирована такой разговорчивостью.
       Вот только запланированная беседа сразу же превратилась в монолог, который со временем раз за разом сворачивал совершенно не в нужное мне русло. Закончив рассказ о том, как они с родителями ходили в поход, Итан принялся восхвалять старую машину папы, которая была у него до нашего рождения. В это время я подумывала о том, как бы поделикатнее перебить его и вывести на нужную тему.
       - А как вы познакомились? - спросила я, когда он взял передышку.
       Так и не скажешь, но выражение его лица поменялось с расслабленного приятными воспоминаниями на какое-то мрачно задумчивое. Тонкие губы превратились в кривую линию, а пальцы на столе забарабанили в нервном ритме.
       - Адам спас меня от школьных хулиганов, а Лили обработала мне раны после этого. Так и началась наша дружба. Мы всегда помогали друг другу, даже на работе.
       - Ой, а где вы работали с ними?
       Мама всю жизнь преподавала биологию в Южном Медицинском Университете, а отец был программистом в IT-компании. В детстве не было ни малейшего повода для сомнений, тогда б мы поверили и в то, что они супергерои, но в результате это привело к моему первому тупику. В университете мне сказали, что никогда не слышали про Лили Мёрфи, а после пару кликов мышки, выяснилось и то, что компании, в которой работал Адам, никогда не существовало. Интересно, какую ложь придумает этот мужчина. Хотя затянувшиеся молчание видимо говорило о его слабой фантазии.
       - В бухгалтерии? – «помогла» я ему.
       - Именно, - облегченно выдохнул Итан, натянув кривую улыбку, - Весело то, как было…
       - Не врите, пожалуйста.
       - Нет, правда весело. Не верь тем, кто говорит плохо про эту профессию…
       - По словам мамы она работала в университете, отец был программистом и как выяснилось ничего из этого не было правдой. Бухгалтерию я придумала лишь для того, чтобы уличить вас во лжи и у меня остался только один вопрос: хоть кто-то в этой жизни собирается говорить мне правду!
       Я очень редко повышала голос, тем более на старших, но никогда раньше я не была так близко к истине и не собиралась выслушивать очередные сказки на своем пути. Если надо чуть поднажать, я это сделаю.
       - Слушай, всё что я могу, это перестать врать тебе, но сказать правду не в моих силах, - уже более серьезно начал он.
       - То есть вы не скажете, где работали мои родители? - получив отрицательный ответ, я принялась закидывать его другими вопросами, на что получала лишь молчание.
       Уже потеряв надежду услышать хоть что-нибудь, я задала последний вопрос:
       - Из-за чего вы поссорились? – что-то оценив в своей голове Итан, все-таки решился заговорить.
       - С чего ты решила, что мы поссорились?
       - Я вспомнила тот день, четырнадцать лет назад. Я смутно всё помню, но вы громко спорили с папой, после чего он ходил по дому жутко злым. И если вы так хорошо знали Адама, как утверждаете, то наверняка знаете и то, что вывести его из себя невероятно сложно.
       - Ты уверенна, что хочешь услышать эту историю? Уверяю, она тебе не понравится, - с какой-то хищной ухмылкой сказал он.
       - Вам какое дело понравится мне или нет? – видимо усталость напрочь стерла мою воспитанность и учтивость к старшим. Выдохнув, я уже спокойнее добавила, - Рассказывайте, пожалуйста.
       - Как я и говорил, подружились мы давно, еще со школьных времен. «Знаменитая тройка умников» - так нас называли. И долгое время всё было идеально, до тех пор, пока у этих двоих не закрутились отношения. Я конечно же был рад и всячески поддерживал их, но не мог игнорировать тот факт, что становился третьим лишним. Они же напрочь отрицали это, продолжая кругом таскать меня с собой и флиртовать, пока я отворачивался и делал вид, что ничего не замечаю. Но вскоре я смирился с этой ролью и перестал раздражаться, каждый раз, когда они переставали слушать мой рассказ и с тупой улыбкой пялились друг на друга.
       Года шли, мы втроем устроились на одну работу, а вскоре и эти двое поженились. У меня почему-то личная жизнь никак не складывалась, но мне было всё равно, ведь влюблен я был в свою работу. И вот спустя время, одним вечером, Лили решила заскочить ко мне на ужин. Давно было видно, что её что-то беспокоило, но я не спрашивал, и ждал, когда она решится заговорить первой. Помню, пол часа мы сидели в молчании, а потом её прорвало. Она в слезах рассказывала о том, как ей всё надоело, как холоден стал к ней Адам и как ей не хватает поддержки. И я дал Лили поддержку.
       Мы чаще начали проводить время вдвоем. Каким-то образом я перестал видеть в ней подругу детства и впервые увидел женщину, кстати довольно красивую. По её глазам я видел, что это было взаимно. Всё было не понятно и мир казался не правильным, но мне нравилось это.
       За одним из наших ужинов, она сказала, что они с Адамом ждут ребёнка. Вроде как у них всё наладилось и теперь она хотела прекратить наше общение. Это было жутко несправедливо по отношению ко мне, но я не стал возражать. Зачем-то эта женщина даже поцеловала меня на прощанье.
       После этого на работе её отец почему-то стал не подпускал меня к ней, чтобы поговорить. Я хотел сказать Лили, что меня отправляют в другой филиал, поделиться успехами. Ведь хоть она разбила мне сердце, всё ещё оставалась моей подругой. Тогда я жутко злился на нее, на Адама, на мистера Бернарда и на весь мир. Но через пять лет разлуки с ними я остыл и решил последний раз попытаться наладить нашу дружбу. И в один момент, казалось, даже получилось. Я приходил к ним домой, играл с вами, вспоминал старые времена... Но однажды я нечаянно вспомнил слишком много. Случайно проболтался Адаму про измену его жены, а он взял и вышвырнул меня за дверь. Больше я их и не видел.
       Закончив рассказ, Итан опустил голову, попивая свой коктейль через трубочку. Меня же пробила дрожь, будто ледяную воду вылили мне на голову. Все чувства перемешались и отдавали тупой болью в животе. Розовые очки, через которые я смотрела на нашу семью трещали по швам и, казалось, чуть-чуть и меня вывернет, как того беднягу час назад. «Эмоции мешают расследованию», - вспомнила я цитату из своего любимого комикса про детектива женщину-невидимку и втянула воздух, очистив мозг от чувств.
       - Я правильно поняла, что мой дедушка работал на вашей «секретной» работе?
       Не ожидав того, что я так быстро оклемаюсь, еще и найду улику в его ужасной истории, Итан поперхнулся и закашлял. В его глазах промелькнул страх.
       - Возможно, но это не имеет значения. Тебя что, совсем не волнует, то, что я рассказал?
       - Меня волнует только то, что я получила новую зацепку из ваших слов, - я старалась держаться максимально равнодушно и не показывать, насколько ранили меня его слова. Плакать можно только ночью в подушку — это было правило номер один в моей жизни.
       Наскоро попрощавшись, я вышла на улицу, ели сдерживая ноги от того, чтобы не побежать. Проведя пол дня в этом конфетном раю, я уж думала, что совсем забыла, как выглядит внешний мир. В ушах всё еще отдавалась музыка из колонок, а перед глазами мерцали блики диско шара. Казалось, что я опьянела только от проведенного там времени. Уж моя одежда точно пропахла алкоголем, как у заядлого пьянчуги. Свежий вечерний воздух представлялся мне спасением.
       

       Глава 6

       Когда я наконец добралась домой, уличные фонари били в окна ярко-желтым светом, разбавляя кромешную тьму. Найденный в холодильнике йогурт, приятно растекался по желудку, потихоньку утоляя и голод, и нервы. На носочках, не задевая громких половиц, я поднялась на второй этаж, направляясь в противоположную от своей комнаты сторону. В руках у меня была еще одна коробочка йогурта, служившая примирителем, а заодно и утешением после услышанных новостей.
       Дверь в комнату Кайла была плотно закрыта, что, впрочем, не помешало мне пробраться туда незамеченной. Брат сидел спиной к двери, перебирая струны своей электрогитары. Наушники не давали мне возможности услышать, какую мелодию он наигрывал, но поднятые вверх уголки рта и блаженно прикрытые глаза, указывали только на одну песню.
       Я не раз видела, как он, выделываясь перед друзьями играл «Металлику» или заигрывающее перебирал струны перед девушками, фальшивенько напевая любовные баллады девяностых. Но только эта мелодия теплом отзывалась у него, да и чего скрывать, у меня в душе, обволакивая каждую клеточку тела.
       Это была колыбельная, рассказывающая о несчастной любви официантки и главы мафиозной банды, звучавшая каждый вечер перед нашим сном. Чуть повзрослев, мы решили поинтересоваться происхождением и смыслом данной песни у мамы, ведь по телевизору мы слышали совсем другие детские песенки.