Несмотря на большую разницу в возрасте, они наслаждаются общением друг с другом. Она улыбается, держа при этом большой букет пышных красных роз, а он рассказывает какие-то смешные истории из своей жизни.
Таких мужчин мало, но именно такой попался ей. Кажется, это любовь с первого взгляда, с первого слова или даже с первого прикосновения. Может и так, только вот она не знает, что будет потом.
Она думает, что это свидание закончится, как и предыдущие, но, увы…
Они подошли к машине. Сильный удар по голове и девушка теряет равновесие. Сопротивления нет, значит и в машину запихать очередную тушу будет куда проще.
Мужчина оглянулся. Вдалеке он увидел силуэт человека.
— Черт, — выругался он тихим и хриплым басом.
Нужно уезжать, чтобы она не запомнила ни его, ни машину. Даже если и машина знакомого, все равно через него выйдут. Слишком палевно.
Что-то в этой девушке знакомое. Нужно найти ее, чтобы разобраться.
— Ты следующая, — произнес он, заводя мотор машины и уезжает.
Мужчина ходил по комнате туда сюда, взъерошивая себе волосы, и злиться на самого себя.
— Нужно с этим заканчивать. Нужно! — приказывает себе с яростью. — Но эти суки так бесят, так раздражают! Они должны гореть в Аду!
Он с силой пинает стул, что тот отлетает на три метра прямо в стену со скрипом. Был бы этот стул человеком, сразу бы все кости поломались. Он ничего не скажет. Он молча будет терпеть всю злобу своего хозяина, который срывается на нем, чуть ли не каждый раз. И как же можно это терпеть? Терпит, потому что стул. Этим все сказано. Не суждено ему стать живым, только стул.
Мужчина развернулся на сто восемьдесят градусов. Его взгляд остановился на девушке, которая недавно улыбалась на вымышленными им же истории.
— Глупая!
Сделал шаг к ней.
— Ты настолько глупая, что не могла отличить правду от фантазии.
Еще шаг.
— А казалась умной.
Шаг.
— Знаешь, что тебя ждет. Нет? А я знаю! — последний шаг. Смех, холодящий всю кожу. Смех, от которого становится не по себе.
Девушка открыла глаза, в которых читался страх. По телу пробежали мурашки. Стая холодных мурашек. Она смотрит ему в лицо, а он смеется.
Сумел же он поймать очередную глупую девушку.
Страх. Страх. Страх.
«Мамочка…» — думала девушка, чувствуя, что еще немного и заплачет от собственной глупости, от собственной наивности и от самой себя.
Мужчина подошел слишком близко, да и бежать бы она не смогла. Зверь подготовился, зная, что жертва попробует сбежать.
«Я знал это. Знал», — думал про себя он, наблюдая за бесполезными попытками сбежать своей жертвы.
Что ее ждет? Знает он. И только он.
Зверь присел на корточки, хватая девушку за волосы с такой силы, от чего на глазах навернулись слезы. Приподнял ее за волосы так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Он видит ее страх.
— Глупая.
Зажмуривает глаза в надежде, что это ее спасет, только вот все наоборот. Зверя это разозлило. Он любит, когда его жертва смотрит ему в глаза, а он видит страх в глазах. Ему это нравится. Он жаждет этого.
— Ах, ты, — говорит он, замахиваясь, и ударяет ее по лицу. — Не смей! Не смей закрывать глаза!
Взбесился.
Злиться.
Подходит и бьет ногой в живот.
— Я сказал не смей закрывать глаза! — орал он, продолжая избиение девушки.
Боль пронизывала все тело. Тяжело дышать. Нет больше сил. Умереть от побоев. Глупо.
«Я сама виновата» — подумала она, когда удары прекратились.
Он ушел в другую комнату. Она одна.
— Нельзя ее сейчас убивать, — сказал сам себе мужчина, хлопая дверью в комнату, где лежала девушка.
Он вышел из дома, освежить голову.
На улице темно, прохладно.
Легкие освежаются свежим кислородом. Злоба уходит. Успокаивается.
Достает из кармана пачку синего винстона и закуривает. Расслабляется.
Утром я проснулась от того, что кто-то лизал мне лицо своим шершавым языком.
Стоп, но у меня нет ни кошки, ни собаки.
Открываю глаза и вижу перед собой морду немецкой овчарки. Пончик. Как же я могла забыть, что сегодня я ночевала не дома.
До меня доносились звуки кипящего чайника, звон столовых приборов и тихая музыка, под которую Саша готовил. Мне с трудом удалось понять, что же за песня там играет. Би-2. Не думала, что он слушает что-то в этом роде.
— Встаю, я встаю, — сказала я Пончику, который начал стягивать с меня одеяло, намекая, что пора б мне уже встать.
На мои слова овчарка гавкнула и убежала. Долго не рассиживаясь, я встала и вышла следом из комнаты.
— Доброе утро, соня.
— Доброе, — ответила я, присаживаясь за стол.
— Ну и чего села, иди, умойся, ребенок.
— Чего? — изогнувь бровь, я посмотрела на него.
Он посмотрел на меня. Я на него. Ну, что за нафиг. Опять мы смотрим, друг на друга и молчим. Почему именно с ним у меня такое происходить? Неужели это и есть любовь, когда ты смотришь на человека и молчишь? Да это же глупо!
Но ведь мы любим человека не за внешность, не за то, что он богат или еще чего-нибудь. Любим лишь за то, что он рядом.
Интересно, как он относится к любви? Так же думает или нет?
Почему опять вопросы? Почему нельзя объяснить все как в учебниках. Вопрос и сразу ответ. Почему жизнь настолько сложна?
— Ничего, иди, умойся, — сказал он, убрав локон моих волос за уши.
— Ты как мама, — он удивленно посмотрел, а я лишь добавила:
— Ладно, как папа.
— Брысь отсюда, доча.
Сказал мне, когда я лениво приподнялась, а затем слегка шлепнул по моей пятой точке. Вот что делает любовь с людьми. Любовь делает из людей настоящих психов. И это уже давно доказано и не только в книжках, но и в реальности.
Я, медленно переставляя ногами, отправилась ванную. Теплые струйки воды оказались в ладошках, а после на лице. Чем больше раз я это делаю, тем живее себя чувствую, если учитывать последние события, то этого мне как раз не хватало.
Многого мне сейчас не хватает.
В зеркале видна девушка. Честно, я не узнаю себя. Даже после водных процедур на вид мое лицо не похорошело. Растрепанные волосы, уставшее на вид лицо, а на лбу так и написано большими буквами: «HELP». Да дело даже не в том, что я переживаю из-за похищенных девушек. Больше всего меня сейчас интересно, как же так получилось, что лучшая подруга так нагадила в душу? Как? Зачем? Неужели отомстить? Но за что?
Так я не пойму. А разбираться мне не хочется. Пусть живут, как хотят. В конце концов, не мое это дело. У меня ж своя жизни, как ни крути.
Улыбнувшись самой себе, я вытерла лицо полотенцем и вернулась на кухню.
— Вот теперь ты на человека похожа, — с усмешкой проговорил мужчина.
На столе уже были расставлены тарелки с едой. Пончик уже вовсю ест из своей миски, стоящей рядом с холодильником.
— Ты что, офигел?
Я хотела стукнуть его, но его реакция заставляет ждать лучшего. Перехват. И я в объятиях этого человека. Смотрю на него и чувствую, как щеки розовеют, сердце вновь начинает стучать так бешенно, что вот-вот выпрыгнет.
В обществе этого человека мое сердце уже вовсю готово выскочить из плена ребер.
Мне хочется сказать, но парень жестом говорит, что лучше помолчать. Молча смотрим друг на друга и наслаждаемся этим моментом, слушая, как Пончик ест свой завтрак.
Послезавтра, можно сказать, ближе к двум часам меня подвезли к университету. Я быстро выскочила, не забыв попрощаться с Сашей, и побежала к зданию.
Возле входа стояла Диана, разговаривая по телефону и не сразу заметив меня.
— Сказала я, — поздоровалась и тогда девушка все же обратила на меня внимание.
— Все, пока, — нажав на отбой, темноволосая улыбнулась мне.
Мы зашли.
Чувство, что здесь меня не было куда дольше, чем пару дней. Мне уже трудно подсчитать, сколько времени я проводила за раскрытием сложного дела.
Почему все не как фильмах. Раз, два и все готово. Все за считаные минуты, а здесь, чтобы одно дело раскрыть проходит минимум месяц, если взять серию похищений.
Запутано… даже слишком.
— И запомните: завтра у вас зачет, — повторил Семен Константинович, прокашлявшись.
Завтра…
Завтра…
О нет, завтра! Я же не успею все выучить! Что же мне делать? Что?
— Ты чего побледнела?
— Н-не ничего, просто думаю, как сдавать зачет.
— Это да, но ты не думай о плохом, и все будет хорошо, — она улыбается.
Легко сказать.
От Саши
Выходи. Сейчас подъеду.
Кому Саше
Зачем?
Ответ пришел чуть ли не моментально, будто он сразу начал писать ответ, зная, что я задам вопрос.
От Саши
Дело. Очень важное.
Думаю, тебе будет интересно ;)
— Вот же… — тяжело вздохнув, я на секунду прикрыла глаза и обдумывала, что же еще за дело. Что там должно быть, чтобы меня это заинтересовало?
С этим человеком не заскучаешь.
— Ты чего такая… странная? Что-то случилось?
— Нет. Все в полном порядке, просто нужно будет уехать.
— Уехать? Сейчас? Ты что-о-о!
— Да, прости.
Вздыхает.
— Ну ладно, надеюсь ничего серьезного.
Киваю и убегаю.
Да, «ничего серьезного». Просто маньяк в университете и я отчасти свидетель.
Я выхожу из здания. Внедорожник Саши уже стоял на парковке, из машины еле доносилась музыка.
— Что за дело? — сказала я, громко хлопнув дверью, и сделала музыку потише.
— Сейчас узнаешь, — с усмешкой ответил он и завел мотор.
Саша выехал на улицу Терешковой. Машина ехала вдоль рельсов. Музыка. Попуток не было, как и встречек. Скорость на спидометре показывала около восьмидесяти километров в час.
Потом он куда-то свернул направо. Здесь я уже ориентировалась плохо. Поэтому я молча сидела и смотрела на новые дома. Слева была теплица. Что там выращивают, не знаю, да и не интересно мне все это.
— Может, ты уже скажешь?
— Приехали, — сказал он и заглушил мотор авто, после чего вышел и обошел машину, открыв мне дверь, — прошу.
— Ты меня пугаешь.
Улыбнулся.
Мы прошли к одному из подъезда шестнадцатиэтажки. Еще раньше я заметила, что кто-то здесь стоит. Подойдя ближе, я поняла, что это стоял Женя.
— Привет.
— Привет.
Женя открыл дверь, пропуская меня и друга.
— Вы кому? — поинтересовалась женщина лет пятидесяти, может и старше.
— В 143 квартиру.
— Хозяев нет, идите, — пробубнила она, прошипев.
Жена и Саша одновременно вытащили свои удостоверения и показали ей. Нет, они это сделали так, как маленького котенка тычут мордой в то, что он сделал.
— П-проходите…
И мы пошли.
Квартира на шестнадцатом этаже. Мы подошли ближе. Из помещения не вылетало ни звука. Действительно, никого нет. Тогда зачем пришли?
— И что мы тут забыли? — не выдержала и спросила я.
— Сейчас узнаешь.
Парни переглянулись. Встали около двери. Женя позвонил раз, потом второй. Никто не открывает. Оно и понятно, ведь никого нет, а может, попросили так сказать?
Я стою в сторонке и молча наблюдаю.
Через пару минут по ту сторону двери кто-то спрашивает и, не дождавшись ответа, открывает. Парни сразу же скрутили парня, как в фильме.
Да уж.
Мы вошли внутрь квартиры, где пахло сигаретами (может, было чего еще, только мой нос этого не уловил), нос сразу же заложило и это было к лучшему.
В большой комнате была самое, что есть в мире свалка. Разбросанные бутылки из-под пива, водки. Комки вещей валяются по всему полу. На люстре я увидела носок. Как же он там оказался?
Саша достал наручники из заднего кармана джинс и прицепил парня к батарее. Женя в этот момент просто сел, осмотрев всю комнату.
— Ну что, допрыгался?
Парень что-то попытался произнести, только ничего из этого внятного не получилось. Явно перебрал с алкоголем. Говорить с таким человеком бестолку. Тоже самое, если взять пилочку и начать пилить решётку «обезьянника»: долго и вряд ли получится. Хотя шанс есть всегда, правда, в каких-то случаях он больше, а в каких-то других, ой, какой маленький.
Что затеяли эти двое, я так и не поняла. И от чего-то начинает меня пугать вся ситуация в целом.
Зачем я здесь, если я стою и ничего дельного не делаю. Тем более Саша сказал, что мне здесь будет что-то интересно. Только ничего интересного я здесь не увидела. Может, не заметила… не знаю.
Одно могу сказать, что все это не закончится ничем хорошим ни для нас, ни для этого алкоголика. Да и не мое это дело вовсе…
?
Атмосфера в квартире накаливалась до предела. Честно, мне становится не по себе только от мысли, что сейчас мы находимся в квартире маньяка. Чувство, что некто смотрит на меня, а его взгляд столь холодный и что-то в нем было такое, чего невозможно описать. Я кожей начинаю ощущать стаю мурашек, от которых становится вдвойне не по себе.
Сейчас хочется домой. Страх пробирает до самых костей.
— Ты говорить будешь?
— Чо говорить? — заплетавшимся языком проговорил мужчина, еле-еле можно разобрать его слова.
— Где твоя машина?
— Какая еще шина?
— Машина!
— Маши нет.
— Какая *цензура* Маша? — начал уже орать Саша, — *цензуры* не давай мне тут, *цензура* уже.
И это продолжалось еще около часа, честно я так и не поняла, о какой машине идет речь.
Еще немного криков и мужчина все-таки начал рассказывать, начал он издалека. Ни я, ни Саша и даже ни Женя не сразу поняли, о чем эта пьяница говорит.
— Сначала мы разговаривали, смотрели футбол…
— Кто мы?
— Я, Вовка и этот… как его… не знаю, как его зовут, но видел я его в первые. Сидели, выпивали пиво. Потом то ли мне, то ли Вовану сбрендило сыграть в карты. Пошли еще бухла купили и начали играть.
— Ну, вы пили и чо, — совсем не так начал говорить Саша, как я к этому привыкла. Добавил какой-то незнакомый акцент, еще и это «чо», будто это не тот Саша, которого я знаю…
— Когда бабки у меня закончили, а долг большой, незнакомец предложил мне отдать свою машину. Вот и отдал. На год. Такой уговор, — добавляет он с большим вздохом, а последние слова дались ему с трудом, может для него машина была чем-то большим, чем просто груда металла.
«Неужели он и есть тот маньяк? " — спрашиваю саму себя и понимаю, это не он.
Как я это определила, без всего. Внутри мне кто-то нежно шепчет, что этот человек и мухи не обидит, только вот Саше и Жени это объяснить, еще и без весомых аргументов сложно будет. Скажу, мол, внутренний голос говорит и кто знает, что меня потом ждать будет… нет. Нужно что-то решать и чем быстрее, тем лучше.
Еще час, может, два мы проторчали в этой квартире прежде, чем выяснили еще кое-что. Женьке позвонили и начали, говорил, о чем там разговор плохо было слышно. Проговорил он минут пятнадцать. Даже отошел чуть дальше от нас. А мы в это время молча смотрели друг на друга. Ничего не хочется говорить, только смотреть на него. «Да, я влюбилась» — сказала себе и по-идиотски улыбнулась.
— Ну что, — наше пространство прервал Женя, конечно, стало чуть-чуть обидно, но это ж важно.
— М?
— В общем, слушайте, этот Петр Иванович машину отдал около месяца назад, потом как раз и начались похищения. Может машину-то ему, и вернули раньше, кто ж знает.
— Отдал машину маньяку?
— Да.
— *цензура*
— Да, Саша, да именно *цензура*
Совсем не стесняясь меня, начали уже в который раз материться. «Ой, да ладно тебе, неженка, сама-то вот как материлась, когда Машку последний раз видела». Что верно, то верно. Но все же!
— Ой, извини, — вдруг говорит Саша, поняв, что я стою рядом.
— Да ничего страшного, я тут сама недавно и похуже материлась…
— С чего это вдруг ты начала.
Таких мужчин мало, но именно такой попался ей. Кажется, это любовь с первого взгляда, с первого слова или даже с первого прикосновения. Может и так, только вот она не знает, что будет потом.
Она думает, что это свидание закончится, как и предыдущие, но, увы…
Они подошли к машине. Сильный удар по голове и девушка теряет равновесие. Сопротивления нет, значит и в машину запихать очередную тушу будет куда проще.
Мужчина оглянулся. Вдалеке он увидел силуэт человека.
— Черт, — выругался он тихим и хриплым басом.
Нужно уезжать, чтобы она не запомнила ни его, ни машину. Даже если и машина знакомого, все равно через него выйдут. Слишком палевно.
Что-то в этой девушке знакомое. Нужно найти ее, чтобы разобраться.
— Ты следующая, — произнес он, заводя мотор машины и уезжает.
***
Мужчина ходил по комнате туда сюда, взъерошивая себе волосы, и злиться на самого себя.
— Нужно с этим заканчивать. Нужно! — приказывает себе с яростью. — Но эти суки так бесят, так раздражают! Они должны гореть в Аду!
Он с силой пинает стул, что тот отлетает на три метра прямо в стену со скрипом. Был бы этот стул человеком, сразу бы все кости поломались. Он ничего не скажет. Он молча будет терпеть всю злобу своего хозяина, который срывается на нем, чуть ли не каждый раз. И как же можно это терпеть? Терпит, потому что стул. Этим все сказано. Не суждено ему стать живым, только стул.
Мужчина развернулся на сто восемьдесят градусов. Его взгляд остановился на девушке, которая недавно улыбалась на вымышленными им же истории.
— Глупая!
Сделал шаг к ней.
— Ты настолько глупая, что не могла отличить правду от фантазии.
Еще шаг.
— А казалась умной.
Шаг.
— Знаешь, что тебя ждет. Нет? А я знаю! — последний шаг. Смех, холодящий всю кожу. Смех, от которого становится не по себе.
Девушка открыла глаза, в которых читался страх. По телу пробежали мурашки. Стая холодных мурашек. Она смотрит ему в лицо, а он смеется.
Сумел же он поймать очередную глупую девушку.
Страх. Страх. Страх.
«Мамочка…» — думала девушка, чувствуя, что еще немного и заплачет от собственной глупости, от собственной наивности и от самой себя.
Мужчина подошел слишком близко, да и бежать бы она не смогла. Зверь подготовился, зная, что жертва попробует сбежать.
«Я знал это. Знал», — думал про себя он, наблюдая за бесполезными попытками сбежать своей жертвы.
Что ее ждет? Знает он. И только он.
Зверь присел на корточки, хватая девушку за волосы с такой силы, от чего на глазах навернулись слезы. Приподнял ее за волосы так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Он видит ее страх.
— Глупая.
Зажмуривает глаза в надежде, что это ее спасет, только вот все наоборот. Зверя это разозлило. Он любит, когда его жертва смотрит ему в глаза, а он видит страх в глазах. Ему это нравится. Он жаждет этого.
— Ах, ты, — говорит он, замахиваясь, и ударяет ее по лицу. — Не смей! Не смей закрывать глаза!
Взбесился.
Злиться.
Подходит и бьет ногой в живот.
— Я сказал не смей закрывать глаза! — орал он, продолжая избиение девушки.
Боль пронизывала все тело. Тяжело дышать. Нет больше сил. Умереть от побоев. Глупо.
«Я сама виновата» — подумала она, когда удары прекратились.
Он ушел в другую комнату. Она одна.
— Нельзя ее сейчас убивать, — сказал сам себе мужчина, хлопая дверью в комнату, где лежала девушка.
Он вышел из дома, освежить голову.
На улице темно, прохладно.
Легкие освежаются свежим кислородом. Злоба уходит. Успокаивается.
Достает из кармана пачку синего винстона и закуривает. Расслабляется.
Глава 16 Подозреваемый плюс новая улика
Утром я проснулась от того, что кто-то лизал мне лицо своим шершавым языком.
Стоп, но у меня нет ни кошки, ни собаки.
Открываю глаза и вижу перед собой морду немецкой овчарки. Пончик. Как же я могла забыть, что сегодня я ночевала не дома.
До меня доносились звуки кипящего чайника, звон столовых приборов и тихая музыка, под которую Саша готовил. Мне с трудом удалось понять, что же за песня там играет. Би-2. Не думала, что он слушает что-то в этом роде.
— Встаю, я встаю, — сказала я Пончику, который начал стягивать с меня одеяло, намекая, что пора б мне уже встать.
На мои слова овчарка гавкнула и убежала. Долго не рассиживаясь, я встала и вышла следом из комнаты.
— Доброе утро, соня.
— Доброе, — ответила я, присаживаясь за стол.
— Ну и чего села, иди, умойся, ребенок.
— Чего? — изогнувь бровь, я посмотрела на него.
Он посмотрел на меня. Я на него. Ну, что за нафиг. Опять мы смотрим, друг на друга и молчим. Почему именно с ним у меня такое происходить? Неужели это и есть любовь, когда ты смотришь на человека и молчишь? Да это же глупо!
Но ведь мы любим человека не за внешность, не за то, что он богат или еще чего-нибудь. Любим лишь за то, что он рядом.
Интересно, как он относится к любви? Так же думает или нет?
Почему опять вопросы? Почему нельзя объяснить все как в учебниках. Вопрос и сразу ответ. Почему жизнь настолько сложна?
— Ничего, иди, умойся, — сказал он, убрав локон моих волос за уши.
— Ты как мама, — он удивленно посмотрел, а я лишь добавила:
— Ладно, как папа.
— Брысь отсюда, доча.
Сказал мне, когда я лениво приподнялась, а затем слегка шлепнул по моей пятой точке. Вот что делает любовь с людьми. Любовь делает из людей настоящих психов. И это уже давно доказано и не только в книжках, но и в реальности.
Я, медленно переставляя ногами, отправилась ванную. Теплые струйки воды оказались в ладошках, а после на лице. Чем больше раз я это делаю, тем живее себя чувствую, если учитывать последние события, то этого мне как раз не хватало.
Многого мне сейчас не хватает.
В зеркале видна девушка. Честно, я не узнаю себя. Даже после водных процедур на вид мое лицо не похорошело. Растрепанные волосы, уставшее на вид лицо, а на лбу так и написано большими буквами: «HELP». Да дело даже не в том, что я переживаю из-за похищенных девушек. Больше всего меня сейчас интересно, как же так получилось, что лучшая подруга так нагадила в душу? Как? Зачем? Неужели отомстить? Но за что?
Так я не пойму. А разбираться мне не хочется. Пусть живут, как хотят. В конце концов, не мое это дело. У меня ж своя жизни, как ни крути.
Улыбнувшись самой себе, я вытерла лицо полотенцем и вернулась на кухню.
— Вот теперь ты на человека похожа, — с усмешкой проговорил мужчина.
На столе уже были расставлены тарелки с едой. Пончик уже вовсю ест из своей миски, стоящей рядом с холодильником.
— Ты что, офигел?
Я хотела стукнуть его, но его реакция заставляет ждать лучшего. Перехват. И я в объятиях этого человека. Смотрю на него и чувствую, как щеки розовеют, сердце вновь начинает стучать так бешенно, что вот-вот выпрыгнет.
В обществе этого человека мое сердце уже вовсю готово выскочить из плена ребер.
Мне хочется сказать, но парень жестом говорит, что лучше помолчать. Молча смотрим друг на друга и наслаждаемся этим моментом, слушая, как Пончик ест свой завтрак.
***
Послезавтра, можно сказать, ближе к двум часам меня подвезли к университету. Я быстро выскочила, не забыв попрощаться с Сашей, и побежала к зданию.
Возле входа стояла Диана, разговаривая по телефону и не сразу заметив меня.
— Сказала я, — поздоровалась и тогда девушка все же обратила на меня внимание.
— Все, пока, — нажав на отбой, темноволосая улыбнулась мне.
Мы зашли.
Чувство, что здесь меня не было куда дольше, чем пару дней. Мне уже трудно подсчитать, сколько времени я проводила за раскрытием сложного дела.
Почему все не как фильмах. Раз, два и все готово. Все за считаные минуты, а здесь, чтобы одно дело раскрыть проходит минимум месяц, если взять серию похищений.
Запутано… даже слишком.
— И запомните: завтра у вас зачет, — повторил Семен Константинович, прокашлявшись.
Завтра…
Завтра…
О нет, завтра! Я же не успею все выучить! Что же мне делать? Что?
— Ты чего побледнела?
— Н-не ничего, просто думаю, как сдавать зачет.
— Это да, но ты не думай о плохом, и все будет хорошо, — она улыбается.
Легко сказать.
От Саши
Выходи. Сейчас подъеду.
Кому Саше
Зачем?
Ответ пришел чуть ли не моментально, будто он сразу начал писать ответ, зная, что я задам вопрос.
От Саши
Дело. Очень важное.
Думаю, тебе будет интересно ;)
— Вот же… — тяжело вздохнув, я на секунду прикрыла глаза и обдумывала, что же еще за дело. Что там должно быть, чтобы меня это заинтересовало?
С этим человеком не заскучаешь.
— Ты чего такая… странная? Что-то случилось?
— Нет. Все в полном порядке, просто нужно будет уехать.
— Уехать? Сейчас? Ты что-о-о!
— Да, прости.
Вздыхает.
— Ну ладно, надеюсь ничего серьезного.
Киваю и убегаю.
Да, «ничего серьезного». Просто маньяк в университете и я отчасти свидетель.
Я выхожу из здания. Внедорожник Саши уже стоял на парковке, из машины еле доносилась музыка.
— Что за дело? — сказала я, громко хлопнув дверью, и сделала музыку потише.
— Сейчас узнаешь, — с усмешкой ответил он и завел мотор.
Саша выехал на улицу Терешковой. Машина ехала вдоль рельсов. Музыка. Попуток не было, как и встречек. Скорость на спидометре показывала около восьмидесяти километров в час.
Потом он куда-то свернул направо. Здесь я уже ориентировалась плохо. Поэтому я молча сидела и смотрела на новые дома. Слева была теплица. Что там выращивают, не знаю, да и не интересно мне все это.
— Может, ты уже скажешь?
— Приехали, — сказал он и заглушил мотор авто, после чего вышел и обошел машину, открыв мне дверь, — прошу.
— Ты меня пугаешь.
Улыбнулся.
Мы прошли к одному из подъезда шестнадцатиэтажки. Еще раньше я заметила, что кто-то здесь стоит. Подойдя ближе, я поняла, что это стоял Женя.
— Привет.
— Привет.
Женя открыл дверь, пропуская меня и друга.
— Вы кому? — поинтересовалась женщина лет пятидесяти, может и старше.
— В 143 квартиру.
— Хозяев нет, идите, — пробубнила она, прошипев.
Жена и Саша одновременно вытащили свои удостоверения и показали ей. Нет, они это сделали так, как маленького котенка тычут мордой в то, что он сделал.
— П-проходите…
И мы пошли.
Квартира на шестнадцатом этаже. Мы подошли ближе. Из помещения не вылетало ни звука. Действительно, никого нет. Тогда зачем пришли?
— И что мы тут забыли? — не выдержала и спросила я.
— Сейчас узнаешь.
Парни переглянулись. Встали около двери. Женя позвонил раз, потом второй. Никто не открывает. Оно и понятно, ведь никого нет, а может, попросили так сказать?
Я стою в сторонке и молча наблюдаю.
Через пару минут по ту сторону двери кто-то спрашивает и, не дождавшись ответа, открывает. Парни сразу же скрутили парня, как в фильме.
Да уж.
Мы вошли внутрь квартиры, где пахло сигаретами (может, было чего еще, только мой нос этого не уловил), нос сразу же заложило и это было к лучшему.
В большой комнате была самое, что есть в мире свалка. Разбросанные бутылки из-под пива, водки. Комки вещей валяются по всему полу. На люстре я увидела носок. Как же он там оказался?
Саша достал наручники из заднего кармана джинс и прицепил парня к батарее. Женя в этот момент просто сел, осмотрев всю комнату.
— Ну что, допрыгался?
Парень что-то попытался произнести, только ничего из этого внятного не получилось. Явно перебрал с алкоголем. Говорить с таким человеком бестолку. Тоже самое, если взять пилочку и начать пилить решётку «обезьянника»: долго и вряд ли получится. Хотя шанс есть всегда, правда, в каких-то случаях он больше, а в каких-то других, ой, какой маленький.
Что затеяли эти двое, я так и не поняла. И от чего-то начинает меня пугать вся ситуация в целом.
Зачем я здесь, если я стою и ничего дельного не делаю. Тем более Саша сказал, что мне здесь будет что-то интересно. Только ничего интересного я здесь не увидела. Может, не заметила… не знаю.
Одно могу сказать, что все это не закончится ничем хорошим ни для нас, ни для этого алкоголика. Да и не мое это дело вовсе…
?
Глава 17 Откровение опера
Атмосфера в квартире накаливалась до предела. Честно, мне становится не по себе только от мысли, что сейчас мы находимся в квартире маньяка. Чувство, что некто смотрит на меня, а его взгляд столь холодный и что-то в нем было такое, чего невозможно описать. Я кожей начинаю ощущать стаю мурашек, от которых становится вдвойне не по себе.
Сейчас хочется домой. Страх пробирает до самых костей.
— Ты говорить будешь?
— Чо говорить? — заплетавшимся языком проговорил мужчина, еле-еле можно разобрать его слова.
— Где твоя машина?
— Какая еще шина?
— Машина!
— Маши нет.
— Какая *цензура* Маша? — начал уже орать Саша, — *цензуры* не давай мне тут, *цензура* уже.
И это продолжалось еще около часа, честно я так и не поняла, о какой машине идет речь.
Еще немного криков и мужчина все-таки начал рассказывать, начал он издалека. Ни я, ни Саша и даже ни Женя не сразу поняли, о чем эта пьяница говорит.
— Сначала мы разговаривали, смотрели футбол…
— Кто мы?
— Я, Вовка и этот… как его… не знаю, как его зовут, но видел я его в первые. Сидели, выпивали пиво. Потом то ли мне, то ли Вовану сбрендило сыграть в карты. Пошли еще бухла купили и начали играть.
— Ну, вы пили и чо, — совсем не так начал говорить Саша, как я к этому привыкла. Добавил какой-то незнакомый акцент, еще и это «чо», будто это не тот Саша, которого я знаю…
— Когда бабки у меня закончили, а долг большой, незнакомец предложил мне отдать свою машину. Вот и отдал. На год. Такой уговор, — добавляет он с большим вздохом, а последние слова дались ему с трудом, может для него машина была чем-то большим, чем просто груда металла.
«Неужели он и есть тот маньяк? " — спрашиваю саму себя и понимаю, это не он.
Как я это определила, без всего. Внутри мне кто-то нежно шепчет, что этот человек и мухи не обидит, только вот Саше и Жени это объяснить, еще и без весомых аргументов сложно будет. Скажу, мол, внутренний голос говорит и кто знает, что меня потом ждать будет… нет. Нужно что-то решать и чем быстрее, тем лучше.
Еще час, может, два мы проторчали в этой квартире прежде, чем выяснили еще кое-что. Женьке позвонили и начали, говорил, о чем там разговор плохо было слышно. Проговорил он минут пятнадцать. Даже отошел чуть дальше от нас. А мы в это время молча смотрели друг на друга. Ничего не хочется говорить, только смотреть на него. «Да, я влюбилась» — сказала себе и по-идиотски улыбнулась.
— Ну что, — наше пространство прервал Женя, конечно, стало чуть-чуть обидно, но это ж важно.
— М?
— В общем, слушайте, этот Петр Иванович машину отдал около месяца назад, потом как раз и начались похищения. Может машину-то ему, и вернули раньше, кто ж знает.
— Отдал машину маньяку?
— Да.
— *цензура*
— Да, Саша, да именно *цензура*
Совсем не стесняясь меня, начали уже в который раз материться. «Ой, да ладно тебе, неженка, сама-то вот как материлась, когда Машку последний раз видела». Что верно, то верно. Но все же!
— Ой, извини, — вдруг говорит Саша, поняв, что я стою рядом.
— Да ничего страшного, я тут сама недавно и похуже материлась…
— С чего это вдруг ты начала.
