Ее глаза округляются. Она просто в шоке. Ха-ха-ха.
— А я не могу поменять себе психолога? Нет? Жаль. Боюсь, что силиконовая болезнь передается воздушно-капельным путем и я стану такой же, а у меня и так полголовы нет.
Вижу, как ей не приятно такое слышать. Ну, извини, деточка, что я такая грубая. Вы меня, врачи, все уже выбесили.
В общем пришлось ей рассказать, как и что случилось. Разумеется, она пыталась все это впитать, как губка. Только вот, силикон вряд ли все впитает. Ладно, тупая шутка про идиотский силикон. И уже не смешная. Эх.
Час я рассказывала. Час читала ее задания.
Типо закрой глаза, попробуй не думать об этом, главное что жива. О да, так отлично быть глухой. Сейчас уписаюсь от радости.
Интересно, а ей бы тоже было приятно после аварии стать глухой?
Думаю, нет.
А что дальше?
Что-то говорит мужику, улыбается. Сволочь. Делают вид, что меня здесь и не было вовсе. Опять обнимаются, мда. Наша медицина страдает именно из-за таких тварин.
Честно, уже страшно представить, что будет дальше.
Когда я выходила из кабинета, на часах был уже вечер, я пропустила обед и это чувствовалось. Сил не было совсем, как и желание уже здесь находиться. В голове был только один вопрос «что это сейчас был за дебилизм?»
У нее точно есть диплом врача?
На ужин я не пошла, мне уже было на это все равно. Да и можно ли назвать это едой? Думаю, нет. Если обед и ужин такие же, как и завтрак, то мне проще здесь не питаться.
Всю первую неделю в этом центре, я ходила к этой недоврачихе. И чуть ли не всю неделю, она пыталась что-то выяснить. Нет, это не похоже на приемы психолога. Это больше похожи на приемы к идиоту, с красивой грудью и прочими частями тела.
Вечер провела с телефоном. Общалась с подругами, которые все это время меня поддерживают. И завтра все будет как обычно.
Хотя, хочется верить в лучшее.
Следующая неделя началась с уроков изучения языка жестов. Вот и настал, как говорит во мне подросток, жескач. Жестко, нужное, необходимое.
Я пыталась запоминать, правда, мой мозг решил все сделать по-своему и отказывался от выполнения, поставленной задачи. А к концу занятий и вовсе решил заболеть. Да так, что голова начала кружиться, ноги перестали слушаться. Я кое-как смогла дойти до номера, а потом кое-как смогла доползти до кровати.
А что было, потом я уже не помню.
Когда проснулась, поняла, что пролежала вот так несколько дней.
Позже приехал друг Ромы, который как раз и решил помочь мне. Он долго разговаривал с моим социальным работником, который не был со мной в тот момент, когда я так нуждалась в помощи. Забыл предупредить моего врача, что перенагружать свой мозг я не могу. Это можется плачевно кончится.
В общем отчитала Дмитрия Алексеевича, как ребенка. Он потом еще долго извинялся. И признался, что решил заняться кое-чем поважнее своей пациентки, точнее, кое-кем. Обоих наказали, и предупредили, что отношения мешают работе, за подобное могут быть уволенными.
— Так и началась моя реабилитация, — сказала я, пока Рома сидел и слушал.
— Ну, офигеть.
— Потом, конечно же, мне дали другого социального работника, получше. Все было в разы лучше. Меня научили читать по губам, точнее, я попросила об этом. Поняла, что мне не удастся выучить все это жесты, знаешь, это как с английским языком. Я так и не смогла его выучить, а то, что знала, забыла.
Весь вечер и полночи ушло на то, чтобы до рассказать свою историю. Ромка слушал внимательно, пока я не заткнулась.
Сил уже не было, а голова начинала давать понять, что пора бы пойти спать и отдохнуть. Не стоит сбивать себе решим, которому я уже привыкла. Теперь я ложилась рано, спала на пару часов больше, но к вечеру все равно уставала.
И поняла еще, что если переработать, то я просто могу уснуть на несколько дней, а потом и вовсе не помнить что было. Конечно же, врач все мне это объяснил и, я не стала по этому поводу переживать так сильно. Переживала, но уже не так, как в первый раз.
— Так, все, ромашка, я спать, а ты, если хочешь ее посидеть — посиди. Голова болит и еще работа завтра.
Он кивнул, вылив последние граммы алкоголя в рюмку, и выпил залпом. Встал и пошел со мной.
Он поцеловал меня в лоб. Кажется. Алкоголь ударил ему в голову.
Жаль, что мы друзья…
Первый рабочий день! Вроде, нужно радоваться, но радости у меня совсем нет.
Раньше, думала, что работа в школе это прикольно, весело, а сейчас думаю «какого хрена?»
Встала я в семь, учитывая, что первый урок мой начнется в 10. Да, это нормально.
Или почти.
Я уже не уверена, что смогу работать в школе, да еще и в той, в которой училась, пусть и два года.
Это вроде, как и странно.
Беру телефон, вк и музыка... Стоп...
Зачем мне это, если...
Это рефлексы. Ведь я всегда вставала, включала музыку и собиралась...
Настроение уже упало, стоило вспомнить, что было раньше.
Шлепнула руками себя по щекам, приводя себя в порядок. Спокойно, Мира, только спокойствие. Это нормально, вернуться к тому, что было. Разумеется, если это привычки.
Сходила в душ, а потом путь лег на кухню. Горячий кофе, одна сигаретка и все будет супер.
Села на стул и стала наблюдать за тем, как кофеварка начала работать, как капля за каплей падает жидкость и как кофе начал пахнуть.
Пролистываю свой плейлист вконтакте и ностальгирую. Это как-то не привычно.
bury a friend - Billie Eilish
More Than You Know - Axwell /\ Ingrosso
Zombie - The Cranberries
Smells Like Teen Spirit - Nirvana
Балалайка - Ленинград
Every Single Day Original Extended - Benassi Bros feat. Dhany
Fredom - Dan Balan
In The End - Linkin Park
Sadeness - Enigma
Rammstein - Rammstein
Bon Jovi - It's My Life
Хотелось заплакать, хотя, честно, я уже смирилась этим. Вся жизнь, стала совсем другой. Совершенно другой. Никогда не была к этому готова. Столько поворотов в жизни, никогда не видела, даже в книгах, которые я читала.
Но мы никогда не можем быть уверенными в том, что жизнь пройдет так просто, как сходить на горшок или сделать чай, всегда в чем-то да будет сложность. И об этом стоит помнить.
Было бы это еще так просто.
В школу я приехала в половине десятого, время еще было. Зашла к Светлане Сергеевне, она дала ключ и дала расписание.
Дрожь в коленках, была просто не выносимой, я с трудом даже на ногах стояла.
Кабинет был тот самым, где я два года "изучала" русский язык. Это было смешно, учитывая, что весь класс все время занимался своими делами. Иногда мы тупо сбегали, если это был последний урок или если с последнего нас отпускали, то и смысл был идти к Тамарке?
Сажусь за стол. Это так не привычно.
Непривычно сидеть на месте преподавателя. Достаю из сумки свой ежедневник, листок с расписанием звонков. Это будет трудно. Будет тяжело. Но никто не говорил, что будет легко.
Делаю глубокий вдох. Смотрю на часы. Еще пять минут до звонка. Дверь открыта, одиннадцатиклассники уже стоят и смотрят в мою сторону, тыкая пальцами, показывая кому-то на меня. Честно, я не удивлюсь, если они будут подкатывать ко мне, выпрашивая хорошие оценки.
Нет уж, я на их подкаты не куплюсь.
Начинают заходить, видимо, звонок. На часах ровно десять.
Встаю со своего места, дожидаясь, когда класс подготовится к уроку, встанут.
— Здравствуйте, с сегодняшнего дня я буду у вас преподавать, как русский язык, так и литературу. Зовут меня Мирослава Сергеевна.
Осматриваю класс, вдруг кто задаст вопрос и придется отвечать. Коленки все еще дрожат, вроде бы ничего страшного, а чувство, что накосячила и теперь отчитываю, словно котенка тыкают в его же говно.
Но все молчали, будто им было плевать или же ничего им не нужно.
— Садитесь, — проговариваю я и разворачиваюсь к доске.
Мел в левую руку и пишу число на доске.
Спокойствие.
Успокойся.
Все будет хорошо.
Разворачиваюсь к классу, не успев открыть рот, как что-то прозрачное, похожее на маленький пакетик прилетело прямо в лицо. Узел развязался и жидкость растеклась по блузке — чернила из ручки, черного цвета. Стало обидно. Захотелось, и разреветься и наорать, но я не даю волю эмоциям. Мне тупо плевать.
Они начали смеяться. Думаю, если бы не потеряла слух, слышала бы как они громко и беспрерывно смеются, а может, ржут как кони.
Делаю глубокий вдох.
Что я хотела от школьников? Кажется, ничего. В моей первой школе и не такое было, правда, блузку очень жалко.
Оглянув в последний раз класс, я вышла из кабинета. Встретила Светлану Сергеевну, которая решила проверить, как я справляюсь и вот. Вышла вот такая картина: я выхожу из класса, блузка испорчена, а дети ржут. Да так, что их слышно с первого этажа.
На ее лице смешанные выражения лица, что-то начинает говорить, да еще так быстро, что я не успеваю понять, о чем говорит. Хотя, судя по тому, что они видит перед своими глазами в данную секунду, можно с легкостью догадаться.
Слегка кивает и скрывается за моей спиной, пока я спускаюсь по лестнице вниз и иду в учительскую.
Если бы меня предупредили — взяла бы запасную кофту. А так, мне даже домой не в чем ехать.
Душ помог мне успокоиться, зря я переживала, что дети меня не примут. Им вообще на это плевать.
Прошла столько времени…
Смотрю на душ, из которого силой течет теплая вода, успокаивающая каждую клеточку моего тела.
Находиться в полной тишине. Я привыкла. Почти.
С какой-то стороны мне все еще хочется завыть от этого. Только вот позвать на помощь, значит показаться беспомощным, показать всю свою слабость. Даже тот день, когда я пыталась покончить с собой — ошибка. Я только показала свою беспомощность. Показала, как мне фигово, что жить не охота. Только вот не пойму, какое кому дело, что мне делать? Сами же точно так же поступили.
Вылез из ванной, посмотрела на себя в зеркало. Волосы облепили плечи, шею и грудь. От воды волосы стали еще темнее, что не очень идет к моему лицу.
Помню, как однажды хотела покрасить волосы в темный цвет, но немного подумав, поняла, что это будет ужасно и выбрала пепельный цвет. Прошло около трех лет, корни отрасли и смотрится это еще хуже. Надо бы записаться к парикмахеру.
Надела халат, завязав пояс, вышла.
В коридоре стоит аквариум, помню, как его мне подарили на мой восьмой день рождения, и с тех пор много рыб прожило в нем, хотя одному единственному сому, живущему в нем с первого дня, одиноко. Мне так кажется. Но ведь он не может помнить, кто был, кто помер, может, они тут всегда были. Все может быть.
Подхожу. Он всегда прячется под большим фильтром или же в домике из глины. Сестра всегда любила его искать, а потом стучать по стенке, трясти, пока он не вылезет.
От маленьких, на первый взгляд не очень важных воспоминаний, потекли слезы.
Хочется вернуться в то время, когда я была счастлива…
Вспоминаю, что было дальше, к чему все это привело и понимаю, что пройти через это снова мне не хочется. Нет… никогда и ни за что…
Вспоминаю, как говорят о моем диагнозе, об инвалидности и слезы только сильнее скатываются по щекам.
Опираюсь о стол, понимая, что просто не могу стоять на ногах, но чувство сильных, крепких рук появилось буквально за секунду, когда я собиралась упасть.
Сначала показалось, но я увидела мужские руки на своей талии.
Разворачиваюсь, убирая их, собираюсь ударить, но увидев человека, замираю.
— Ты как сюда, черт возьми, попал?! — вместо приветствия спросила я.
— Полгода назад ты мне дала ключ от своей квартиры, на всякий случай. Я звонил, ты не брала, решил, что уснула и вот, — после того случая я действительно отдала ему один комплект ключей. И знаю, что помимо того, что я могла уснуть, он подумал о том, что я опять решила покончить с собой, учитывая первый день, и что-то могло пойти не так. Он знал это. Догадывался.
Но не спросил.
И я могла лишь мысленно поблагодарить его.
Когда я уже вернулась на кухню, Ромка сделал чай. Он стоял у плиты, видимо, решил что-то приготовить. Села на стул и уставилась на спину парня. Ох, если бы можно было б до нее дотронуться. Хотя о чем я думаю… По любому у него есть прекрасная девушка и с ней мне не сравниться… Да и зачем я кому-то… такая глухая…
— Повезло твоей девушке, — сказала я, не понимая этого. Надеялась, что сказала это тихо, про себя, но он слышал.
Развернулся ко мне, когда закончил с готовкой.
— У меня нет девушки.
Ответил спокойно. Удивил…
— Не поверю, что у такого парня, как ты нет девушки.
— Постарайся поверить. Извини, я не успел дома позавтракать, приехал к тебе сразу, как проснулся.
М-да, осталось только, и сказать, хлопнув себя по лбу. Ну, что за мужик...
Мы посидели, поболтали о многом. Пришлось рассказать про первый урок. С какой-то стороны это весело, но как по мне — нет. И тот, кто это сделал, обязательно заплатит за это, никакой хорошей оценки ему не видать ни в четверти не в году. За все в этом мире надо платить. И за такие подлянки — тоже. Так просто эта утварь не избежит наказания.
На следующий день идти на работу совсем не хотелось идти. По расписанию сегодня опять класс утварей. Если так будет каждый раз, то одежды в моем гардеробе не останется, к слову, совсем. И не думаю, что их заставят возмещать ущерб. «Они ведь всего лишь дети» будут говорить родители и тупо пошлют меня, мол, с одеждой разбирайся сама. Знаю я таких родителей.
Поворачивая на улицу Терешковой, влетела колесом в яму. И прилично же… остановилась у обочины, вышла из машины, а от колеса одно название. Вот черт. Колесо пробито, даже диск. Вот вы только представьте себе! Что же это за день сегодня такой? Правильно, никакой!
Написала Ромке о случившимся, больше ведь не кому обратиться. Пока ждала его, написала Светлане Сергеевне, что не приду сегодня, проблема с машиной. Не знаю, поверила она в это или нет. Да, черт с ними, мне плевать, что они будут думать.
Ромка приехал минут через сорок. И это еще быстро, учитывая, какие тут могут быть пробки.
Он как мужчина в машинах разбирается лучше, чем я. Хотя в машинах я тоже кое-что понимаю. Он вызвал эвакуатор, продиктовал адрес и заплатил. Вот блин. Мою машину увезли. Потом он набрал кого-то еще и объяснил ситуацию.
Никогда не думала, что буду вот так краснеть.
— Я бы могла ему заплатить.
— Не, лучше оставь свою зарплату учителя при себе, — улыбнулся он, открывая передо мной дверь.
— Поедем за ним?
— Если хочешь, могу и на работу подбросить.
— Я отпросилась сегодня.
На базу, где Ромка периодически останавливался, чтобы отремонтировать свою машину. Базу я узнала сразу. Я здесь бывала еще в детстве, да и до тех пор, пока отец не уехал. Удивительно вновь здесь оказаться.
Он оставил меня одну в машине. Сам ушел куда-то.
База совсем не изменилась, с моего последнего появления здесь. И я не знаю радоваться мне этому или расстроится. С этим местом много воспоминаний: хороших, плохих. И куда от них деться я, к сожалению, пока не знаю.
Рома выходит и направляется к машине.
— Ну, все. Машину твою привезли, завтра ей займусь, если ты не против.
— Спасибо.
Невольно обняла его за шею и притянула к себе, поцеловав в щеку. Не знаю что со мной, но мне хочется это делать снова и снова. А потом он поцеловал меня в губы. Так нежно, неловко, будто до меня никогда еще не целовался и мне это нравилось.
— А я не могу поменять себе психолога? Нет? Жаль. Боюсь, что силиконовая болезнь передается воздушно-капельным путем и я стану такой же, а у меня и так полголовы нет.
Вижу, как ей не приятно такое слышать. Ну, извини, деточка, что я такая грубая. Вы меня, врачи, все уже выбесили.
В общем пришлось ей рассказать, как и что случилось. Разумеется, она пыталась все это впитать, как губка. Только вот, силикон вряд ли все впитает. Ладно, тупая шутка про идиотский силикон. И уже не смешная. Эх.
Час я рассказывала. Час читала ее задания.
Типо закрой глаза, попробуй не думать об этом, главное что жива. О да, так отлично быть глухой. Сейчас уписаюсь от радости.
Интересно, а ей бы тоже было приятно после аварии стать глухой?
Думаю, нет.
А что дальше?
Что-то говорит мужику, улыбается. Сволочь. Делают вид, что меня здесь и не было вовсе. Опять обнимаются, мда. Наша медицина страдает именно из-за таких тварин.
Честно, уже страшно представить, что будет дальше.
Когда я выходила из кабинета, на часах был уже вечер, я пропустила обед и это чувствовалось. Сил не было совсем, как и желание уже здесь находиться. В голове был только один вопрос «что это сейчас был за дебилизм?»
У нее точно есть диплом врача?
На ужин я не пошла, мне уже было на это все равно. Да и можно ли назвать это едой? Думаю, нет. Если обед и ужин такие же, как и завтрак, то мне проще здесь не питаться.
Всю первую неделю в этом центре, я ходила к этой недоврачихе. И чуть ли не всю неделю, она пыталась что-то выяснить. Нет, это не похоже на приемы психолога. Это больше похожи на приемы к идиоту, с красивой грудью и прочими частями тела.
Вечер провела с телефоном. Общалась с подругами, которые все это время меня поддерживают. И завтра все будет как обычно.
Хотя, хочется верить в лучшее.
***
Следующая неделя началась с уроков изучения языка жестов. Вот и настал, как говорит во мне подросток, жескач. Жестко, нужное, необходимое.
Я пыталась запоминать, правда, мой мозг решил все сделать по-своему и отказывался от выполнения, поставленной задачи. А к концу занятий и вовсе решил заболеть. Да так, что голова начала кружиться, ноги перестали слушаться. Я кое-как смогла дойти до номера, а потом кое-как смогла доползти до кровати.
А что было, потом я уже не помню.
Когда проснулась, поняла, что пролежала вот так несколько дней.
Позже приехал друг Ромы, который как раз и решил помочь мне. Он долго разговаривал с моим социальным работником, который не был со мной в тот момент, когда я так нуждалась в помощи. Забыл предупредить моего врача, что перенагружать свой мозг я не могу. Это можется плачевно кончится.
В общем отчитала Дмитрия Алексеевича, как ребенка. Он потом еще долго извинялся. И признался, что решил заняться кое-чем поважнее своей пациентки, точнее, кое-кем. Обоих наказали, и предупредили, что отношения мешают работе, за подобное могут быть уволенными.
— Так и началась моя реабилитация, — сказала я, пока Рома сидел и слушал.
— Ну, офигеть.
— Потом, конечно же, мне дали другого социального работника, получше. Все было в разы лучше. Меня научили читать по губам, точнее, я попросила об этом. Поняла, что мне не удастся выучить все это жесты, знаешь, это как с английским языком. Я так и не смогла его выучить, а то, что знала, забыла.
Весь вечер и полночи ушло на то, чтобы до рассказать свою историю. Ромка слушал внимательно, пока я не заткнулась.
Сил уже не было, а голова начинала давать понять, что пора бы пойти спать и отдохнуть. Не стоит сбивать себе решим, которому я уже привыкла. Теперь я ложилась рано, спала на пару часов больше, но к вечеру все равно уставала.
И поняла еще, что если переработать, то я просто могу уснуть на несколько дней, а потом и вовсе не помнить что было. Конечно же, врач все мне это объяснил и, я не стала по этому поводу переживать так сильно. Переживала, но уже не так, как в первый раз.
— Так, все, ромашка, я спать, а ты, если хочешь ее посидеть — посиди. Голова болит и еще работа завтра.
Он кивнул, вылив последние граммы алкоголя в рюмку, и выпил залпом. Встал и пошел со мной.
Он поцеловал меня в лоб. Кажется. Алкоголь ударил ему в голову.
Жаль, что мы друзья…
Глава 13 жаль, но ты опоздал
Первый рабочий день! Вроде, нужно радоваться, но радости у меня совсем нет.
Раньше, думала, что работа в школе это прикольно, весело, а сейчас думаю «какого хрена?»
Встала я в семь, учитывая, что первый урок мой начнется в 10. Да, это нормально.
Или почти.
Я уже не уверена, что смогу работать в школе, да еще и в той, в которой училась, пусть и два года.
Это вроде, как и странно.
Беру телефон, вк и музыка... Стоп...
Зачем мне это, если...
Это рефлексы. Ведь я всегда вставала, включала музыку и собиралась...
Настроение уже упало, стоило вспомнить, что было раньше.
Шлепнула руками себя по щекам, приводя себя в порядок. Спокойно, Мира, только спокойствие. Это нормально, вернуться к тому, что было. Разумеется, если это привычки.
Сходила в душ, а потом путь лег на кухню. Горячий кофе, одна сигаретка и все будет супер.
Села на стул и стала наблюдать за тем, как кофеварка начала работать, как капля за каплей падает жидкость и как кофе начал пахнуть.
Пролистываю свой плейлист вконтакте и ностальгирую. Это как-то не привычно.
bury a friend - Billie Eilish
More Than You Know - Axwell /\ Ingrosso
Zombie - The Cranberries
Smells Like Teen Spirit - Nirvana
Балалайка - Ленинград
Every Single Day Original Extended - Benassi Bros feat. Dhany
Fredom - Dan Balan
In The End - Linkin Park
Sadeness - Enigma
Rammstein - Rammstein
Bon Jovi - It's My Life
Хотелось заплакать, хотя, честно, я уже смирилась этим. Вся жизнь, стала совсем другой. Совершенно другой. Никогда не была к этому готова. Столько поворотов в жизни, никогда не видела, даже в книгах, которые я читала.
Но мы никогда не можем быть уверенными в том, что жизнь пройдет так просто, как сходить на горшок или сделать чай, всегда в чем-то да будет сложность. И об этом стоит помнить.
Было бы это еще так просто.
***
В школу я приехала в половине десятого, время еще было. Зашла к Светлане Сергеевне, она дала ключ и дала расписание.
Дрожь в коленках, была просто не выносимой, я с трудом даже на ногах стояла.
Кабинет был тот самым, где я два года "изучала" русский язык. Это было смешно, учитывая, что весь класс все время занимался своими делами. Иногда мы тупо сбегали, если это был последний урок или если с последнего нас отпускали, то и смысл был идти к Тамарке?
Сажусь за стол. Это так не привычно.
Непривычно сидеть на месте преподавателя. Достаю из сумки свой ежедневник, листок с расписанием звонков. Это будет трудно. Будет тяжело. Но никто не говорил, что будет легко.
Делаю глубокий вдох. Смотрю на часы. Еще пять минут до звонка. Дверь открыта, одиннадцатиклассники уже стоят и смотрят в мою сторону, тыкая пальцами, показывая кому-то на меня. Честно, я не удивлюсь, если они будут подкатывать ко мне, выпрашивая хорошие оценки.
Нет уж, я на их подкаты не куплюсь.
Начинают заходить, видимо, звонок. На часах ровно десять.
Встаю со своего места, дожидаясь, когда класс подготовится к уроку, встанут.
— Здравствуйте, с сегодняшнего дня я буду у вас преподавать, как русский язык, так и литературу. Зовут меня Мирослава Сергеевна.
Осматриваю класс, вдруг кто задаст вопрос и придется отвечать. Коленки все еще дрожат, вроде бы ничего страшного, а чувство, что накосячила и теперь отчитываю, словно котенка тыкают в его же говно.
Но все молчали, будто им было плевать или же ничего им не нужно.
— Садитесь, — проговариваю я и разворачиваюсь к доске.
Мел в левую руку и пишу число на доске.
Спокойствие.
Успокойся.
Все будет хорошо.
Разворачиваюсь к классу, не успев открыть рот, как что-то прозрачное, похожее на маленький пакетик прилетело прямо в лицо. Узел развязался и жидкость растеклась по блузке — чернила из ручки, черного цвета. Стало обидно. Захотелось, и разреветься и наорать, но я не даю волю эмоциям. Мне тупо плевать.
Они начали смеяться. Думаю, если бы не потеряла слух, слышала бы как они громко и беспрерывно смеются, а может, ржут как кони.
Делаю глубокий вдох.
Что я хотела от школьников? Кажется, ничего. В моей первой школе и не такое было, правда, блузку очень жалко.
Оглянув в последний раз класс, я вышла из кабинета. Встретила Светлану Сергеевну, которая решила проверить, как я справляюсь и вот. Вышла вот такая картина: я выхожу из класса, блузка испорчена, а дети ржут. Да так, что их слышно с первого этажа.
На ее лице смешанные выражения лица, что-то начинает говорить, да еще так быстро, что я не успеваю понять, о чем говорит. Хотя, судя по тому, что они видит перед своими глазами в данную секунду, можно с легкостью догадаться.
Слегка кивает и скрывается за моей спиной, пока я спускаюсь по лестнице вниз и иду в учительскую.
Если бы меня предупредили — взяла бы запасную кофту. А так, мне даже домой не в чем ехать.
***
Душ помог мне успокоиться, зря я переживала, что дети меня не примут. Им вообще на это плевать.
Прошла столько времени…
Смотрю на душ, из которого силой течет теплая вода, успокаивающая каждую клеточку моего тела.
Находиться в полной тишине. Я привыкла. Почти.
С какой-то стороны мне все еще хочется завыть от этого. Только вот позвать на помощь, значит показаться беспомощным, показать всю свою слабость. Даже тот день, когда я пыталась покончить с собой — ошибка. Я только показала свою беспомощность. Показала, как мне фигово, что жить не охота. Только вот не пойму, какое кому дело, что мне делать? Сами же точно так же поступили.
Вылез из ванной, посмотрела на себя в зеркало. Волосы облепили плечи, шею и грудь. От воды волосы стали еще темнее, что не очень идет к моему лицу.
Помню, как однажды хотела покрасить волосы в темный цвет, но немного подумав, поняла, что это будет ужасно и выбрала пепельный цвет. Прошло около трех лет, корни отрасли и смотрится это еще хуже. Надо бы записаться к парикмахеру.
Надела халат, завязав пояс, вышла.
В коридоре стоит аквариум, помню, как его мне подарили на мой восьмой день рождения, и с тех пор много рыб прожило в нем, хотя одному единственному сому, живущему в нем с первого дня, одиноко. Мне так кажется. Но ведь он не может помнить, кто был, кто помер, может, они тут всегда были. Все может быть.
Подхожу. Он всегда прячется под большим фильтром или же в домике из глины. Сестра всегда любила его искать, а потом стучать по стенке, трясти, пока он не вылезет.
От маленьких, на первый взгляд не очень важных воспоминаний, потекли слезы.
Хочется вернуться в то время, когда я была счастлива…
Вспоминаю, что было дальше, к чему все это привело и понимаю, что пройти через это снова мне не хочется. Нет… никогда и ни за что…
Вспоминаю, как говорят о моем диагнозе, об инвалидности и слезы только сильнее скатываются по щекам.
Опираюсь о стол, понимая, что просто не могу стоять на ногах, но чувство сильных, крепких рук появилось буквально за секунду, когда я собиралась упасть.
Сначала показалось, но я увидела мужские руки на своей талии.
Разворачиваюсь, убирая их, собираюсь ударить, но увидев человека, замираю.
— Ты как сюда, черт возьми, попал?! — вместо приветствия спросила я.
— Полгода назад ты мне дала ключ от своей квартиры, на всякий случай. Я звонил, ты не брала, решил, что уснула и вот, — после того случая я действительно отдала ему один комплект ключей. И знаю, что помимо того, что я могла уснуть, он подумал о том, что я опять решила покончить с собой, учитывая первый день, и что-то могло пойти не так. Он знал это. Догадывался.
Но не спросил.
И я могла лишь мысленно поблагодарить его.
Когда я уже вернулась на кухню, Ромка сделал чай. Он стоял у плиты, видимо, решил что-то приготовить. Села на стул и уставилась на спину парня. Ох, если бы можно было б до нее дотронуться. Хотя о чем я думаю… По любому у него есть прекрасная девушка и с ней мне не сравниться… Да и зачем я кому-то… такая глухая…
— Повезло твоей девушке, — сказала я, не понимая этого. Надеялась, что сказала это тихо, про себя, но он слышал.
Развернулся ко мне, когда закончил с готовкой.
— У меня нет девушки.
Ответил спокойно. Удивил…
— Не поверю, что у такого парня, как ты нет девушки.
— Постарайся поверить. Извини, я не успел дома позавтракать, приехал к тебе сразу, как проснулся.
М-да, осталось только, и сказать, хлопнув себя по лбу. Ну, что за мужик...
Мы посидели, поболтали о многом. Пришлось рассказать про первый урок. С какой-то стороны это весело, но как по мне — нет. И тот, кто это сделал, обязательно заплатит за это, никакой хорошей оценки ему не видать ни в четверти не в году. За все в этом мире надо платить. И за такие подлянки — тоже. Так просто эта утварь не избежит наказания.
На следующий день идти на работу совсем не хотелось идти. По расписанию сегодня опять класс утварей. Если так будет каждый раз, то одежды в моем гардеробе не останется, к слову, совсем. И не думаю, что их заставят возмещать ущерб. «Они ведь всего лишь дети» будут говорить родители и тупо пошлют меня, мол, с одеждой разбирайся сама. Знаю я таких родителей.
Поворачивая на улицу Терешковой, влетела колесом в яму. И прилично же… остановилась у обочины, вышла из машины, а от колеса одно название. Вот черт. Колесо пробито, даже диск. Вот вы только представьте себе! Что же это за день сегодня такой? Правильно, никакой!
Написала Ромке о случившимся, больше ведь не кому обратиться. Пока ждала его, написала Светлане Сергеевне, что не приду сегодня, проблема с машиной. Не знаю, поверила она в это или нет. Да, черт с ними, мне плевать, что они будут думать.
Ромка приехал минут через сорок. И это еще быстро, учитывая, какие тут могут быть пробки.
Он как мужчина в машинах разбирается лучше, чем я. Хотя в машинах я тоже кое-что понимаю. Он вызвал эвакуатор, продиктовал адрес и заплатил. Вот блин. Мою машину увезли. Потом он набрал кого-то еще и объяснил ситуацию.
Никогда не думала, что буду вот так краснеть.
— Я бы могла ему заплатить.
— Не, лучше оставь свою зарплату учителя при себе, — улыбнулся он, открывая передо мной дверь.
— Поедем за ним?
— Если хочешь, могу и на работу подбросить.
— Я отпросилась сегодня.
На базу, где Ромка периодически останавливался, чтобы отремонтировать свою машину. Базу я узнала сразу. Я здесь бывала еще в детстве, да и до тех пор, пока отец не уехал. Удивительно вновь здесь оказаться.
Он оставил меня одну в машине. Сам ушел куда-то.
База совсем не изменилась, с моего последнего появления здесь. И я не знаю радоваться мне этому или расстроится. С этим местом много воспоминаний: хороших, плохих. И куда от них деться я, к сожалению, пока не знаю.
Рома выходит и направляется к машине.
— Ну, все. Машину твою привезли, завтра ей займусь, если ты не против.
— Спасибо.
Невольно обняла его за шею и притянула к себе, поцеловав в щеку. Не знаю что со мной, но мне хочется это делать снова и снова. А потом он поцеловал меня в губы. Так нежно, неловко, будто до меня никогда еще не целовался и мне это нравилось.
