– Сашка меня убьет!
Эта мысль прогремела в моей голове, когда я поняла, что так и не взяла для нее автограф Конте. Я не смогла бы внятно объяснить подруге, почему я не сделала такую простую вещь, поэтому пришлось пойти на самый грандиозный в мире обман. Я откопала в чемодане открытку с замком и сделала на ней черным маркером кривую каракулю по-итальянски так, чтобы угадывались латинские буквы «G» и «C». Слава Богу, некому было сообщить подруге о том, что сувенир из Италии – коварнейший подлог. Я была абсолютно уверена, что теперь всю оставшуюся жизнь мне будет жутко стыдно. Зато я останусь жива.
Сашка приехала тотчас, как узнала, что я проснулась. Накануне я лишь обняла родителей и скрылась в своей комнате, отказавшись от ужина. Мне не хотелось разговоров. Нужно было просто побыть одной.
Проснулась я около полудня и сразу же написала Сашке. Я даже чемоданы разобрать не успела, а подруга уже заваривала себе чай у нас на кухне.
– Мама с папой укатили на дачу, оставив нам с тобой лишь несколько конфеток, – я поставила на стол вазочку с шоколадными конфетами и мармеладом. – Встретили меня вчера, убедились, что жива и здорова, и велели отдыхать.
– Ну, и хорошо! Хоть поболтаем по-человечески. Давай с самого начала-а-а-а… – протянула Саша, влюблено рассматривая подаренную ей открытку. – Какой он?
– Необыкновенный.
Подруга посмотрела на меня с удивлением.
– Так ты все же поняла, что я была права?
Я кивнула.
– И теперь ты тоже их фанатка? Когда выходит клип? Тебе понравилось сниматься?
– Стоп, стоп, стоп! Полегче! – Попыталась я успокоить свою нетерпеливую гостью. – Это была чудесная неделя. Мы снимались в старинном замке, мне даже пришлось ездить на лошади, с которой я умудрилась упасть… Ой! Только при маме не ляпни! Я ей ничего не сказала. Сейчас уже все в порядке. Я отделалась лишь ушибами. Мы делали много дублей, носили красивые исторические костюмы.
– Видела я ваши костюмы. – Подмигнула мне Сашка и открыла на телефоне нашу с Конте фотографию, давшую толчок его разрыву с Валентиной. У меня похолодела спина. Я немыслимыми усилиями воли отгоняла прочь все мысли о Габриэле, но эта фотография напомнила мне о том, какой он нежный и ранимый. Я боялась даже подумать, как ему сейчас было больно.
– Это всего лишь небольшое недоразумение, – я попыталась сделать равнодушное лицо. – На самом деле значение этих фотографий преувеличено. Я просто утешала Конте, когда он переживал после той истории с официанткой.
– Весь фан-дом гудел, споря, правда это или неправда.
– Ну, конечно же, это неправда! – Я почувствовала внутри вскипающее негодование. Мне до сих пор было обидно за мальчиков. – Они совсем не такие. Все трое. Они удивительные!
– Я всегда тебе это говорила, – засмеялась Саша. – А ты все отмахивалась от меня, как от назойливой мухи. Так значит, ты была его парчкой?
До меня не сразу дошел смысл Сашкиного вопроса. Каждое упоминание о Конте – словно удар ножом в сердце. Но я из последних сил улыбалась и делала вид, что все в порядке. Зря, что ли на актрису училась?
– Да, мы были партнерами по клипу.
– Чего же ты мне сразу не сказала?
– Хотела, чтобы это был сюрприз на премьере.
– И вы целовались?
Да, такта у моей подруги было на двоих. Но мы дружили с детского сада, поэтому я давно привыкла ко всем ее причудам.
– Один дубль. Габриэль сказал, что либо получится, либо нет. Убивать на поцелуи полдня он не собирался.
– Или просто ты ему не понравилась, – решила меня немножко подразнить Саша.
– Может, и так…
Мне не особенно хотелось рассуждать о поцелуях с Конте, а Сашке же наоборот только эта тема и была интересна.
– Весь фан-дом на ушах стоит. Обсуждают, что у Конте кто-то появился на съемках клипа. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Снова словно удар ножом по сердцу.
– Саш, я же не следила там за ним. Мы всего лишь были партнерами по съемкам, жили на разных этажах. Они даже ели не всегда вместе с нами.
– Знаешь, что Конте учудил сегодня?
Не дожидаясь моего ответа, Сашка сунула мне под нос телефон с открытой страничкой в Инстаграме, где начал воспроизведение видеоролик. Улыбающийся Антонио сообщал всем, что съемки клипа на песню «Анкора» завершены, и совсем скоро мы увидим премьеру, потом в кадр попал Алессандро, он просто передал всем привет и помахал рукой, Тони перевел камеру на Габриэля, и я увидела эти бесконечно печальные глаза, и лицо, пытающееся, как и я, из последних сил улыбаться. И вдруг Габриэль пропел строчку из «Анкоры»:
- Perche certo da quella sera Io non faro l'amore senza te…
Далее Тони громко смеялся и обвинял Габриэля в забывчивости, мол, перевирает собственные же песни. На этом видео обрывалось. Дело в том, что Габриэль спел: «Совершенно точно с того вечера я не буду заниматься любовью ни с кем кроме тебя», хотя в оригинале была несколько иная фраза «Perche io da quella sera non ho fatto piu' l'amore senza te», что значило «Потому что с того вечера я не занимался любовью ни с кем, кроме тебя».
– Теперь ты понимаешь, откуда ноги растут?
– Это может быть обычная шутка или рекламный ход, – попыталась отмахнуться я.
– Какой рекламный? Ты его глаза видела?! – Сашка негодующе посмотрела на меня и вдруг в лице переменилась. – Натааааш! Что с тобой? Ты вся бледная!
– Ннннаверное, давление упало, я со вчерашнего дня почти ничего не ела, – промямлила я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Я не могла больше сдерживать свои эмоции внутри. Это было выше моих сил. В одну секунду глаза заволокло пеленой слез, а комок, подступивший к горлу, мешал вздохнуть. Я просо сидела и молча плакала.
Сашка мигом позабыла про все свои ошеломляющие новости и догадки и бросилась меня обнимать.
– Наташк, ну, ты чего? Что у тебя там случилось? Рассказывай. Тебе же самой легче станет!
Я лишь молча уткнулась ей в плечо и продолжала тихо всхлипывать.
– Давай как-нибудь потом, ладно? – прошептала я, когда слезы чуть утихли. – Не хочу сейчас об этом думать. Хочу все забыть.
– Как скажешь…
Сашка посидела еще с полчасика, пытаясь отвлечь меня от грустных мыслей московскими новостями, но, заметив, что я практически ее не слушаю, заявила, что я еще недостаточно отдохнула с дороги. Я согласно кивнула и, крепко обняв на прощание подругу, пообещала, что на днях мы непременно встретимся.
Я бродила по квартире и не знала, чем мне заняться. Уснуть было бы лучшим выходом, но сон совершенно не шел. Я лежала на диване и рассматривала узоры на обоях. Из головы никак не шел этот печальный взгляд Габриэля на видео. Родное мое сердечко, неужели тебе сейчас так же плохо, как и мне?
Нет, баста! Мне срочно нужно было чем-то отвлечься, чтобы не сойти с ума. Я встала с дивана, сходила в ванную, умылась, достала из шкафа яркий сарафан, взяла телефон, кошелек и крохотную сумочку. Заперев квартиру, я спустилась со второго этажа по мрачной пыльной лестнице и вышла из подъезда. На улице настроение как-то само собой чуть улучшилось.
Я еще не решила, куда пойду, просто шагала по родной улице Кондратюка в сторону Останкинского проезда и дышала свежим июльским воздухом. Мое внимание привлек кислотно-желтый Опель, неспешно проплывший мимо меня, а потом притормозивший неподалеку. Из машины вышел молодой человек и, повернувшись ко мне, громко спросил:
– Девушка, не подскажете где четвертый дом?
– Да вот же он, – я махнула рукой на свой дом, и вдруг меня словно молнией ударило. – Игорь?!
Улыбаясь из-за вычурной желтой иномарки, мне махала рукой моя первая любовь – Игорь Верестов. Словами не описать, что значил для меня этот человек. Именно из-за Игоря я ни с кем не встречалась все эти годы, именно из-за него я пошла учиться на актрису, именно он был причиной всех моих девичьих слез. Так странно. Даже не верится, что теперь все это в прошлом. Когда-то я думала, что буду любить его вечно.
Мне было шестнадцать, когда мы случайно познакомились в Останкинском парке. Блестящий выпускник ВГИКа, молодой талантливый актер, успевший засветиться в нескольких сериалах и получить роль в новогодней комедии. Игорь был прекрасен. Однажды, катаясь на роликах и зазевавшись, я со всей дури влетела в этого красавца. Помню, как мы оба упали на землю, и я подвернула правую ногу. Игорь хотел разразиться гневной тирадой, но, увидев мое лицо, побледневшее от нестерпимой боли, принялся оказывать мне первую помощь. Усадив меня на ближайшую скамейку, Игорь добежал до лотка с мороженым и купил фруктовый лед. Этот лед прекрасный спаситель приложил к больному месту на моей ноге, а чуть позже помог мне добраться до дома. Так мы подружились. Точнее Игорь со мной дружил, а я с каждым днем все сильнее и сильнее в него влюблялась. Сначала он приходил ко мне под предлогом проведать больную, и мы подолгу сидели на лавочке возле моего подъезда и болтали обо всем на свете, а когда через неделю я смогла снова ходить не хромая, мы стали практически каждый вечер гулять, исследуя разные уголки Москвы. Иногда мне казалось, что Игорь смотрит на меня по-особенному, но ни разу он не пытался сблизиться. Лишь позже я поняла, почему он так старательно избегал каких-либо серьезных отношений. Игорю предложили долгосрочный контракт в Штатах и тот июль был его последним месяцем в России. Почему-то он решил провести этот месяц именно со мной.
Игорь сообщил мне об отъезде только накануне отлета, и я весь вечер прорыдала у него на плече. Тогда он в первый и последний раз поцеловал меня. Наверное, чтобы успокоить. Первый поцелуй не забывается. Он произвел на меня настолько сильное впечатление, что с тех пор я больше никого к себе не подпускала. Пока не встретила Габриэля.
– Просто представь, что я ухожу служить в армию, – пытался тем вечером шутить Игорь. – Ты ведь дождешься меня?
Вместо ответа я лишь снова разревелась у него на груди. Сначала мы пытались держать связь по скайпу и в соцсетях, но потом у Игоря появился миллион дел и забот, и мы стали общаться все реже и реже. Наконец, я решила жить дальше и удалила все координаты Верестова со своих страниц и аккаунтов. Четыре долгих года мне потребовалось на то, чтобы забыть его. И лишь только у меня это получилось, как Игорь тут как тут.
– Привет, малыш! Ну, что? Ты ждала меня?
Мы уже несколько часов сидели в полупустой «Шоколаднице». Игорь рассказывал о своей жизни в Штатах, о съемках в Голливуде, о знаменитостях, с которыми он пересекался на съемочной площадке, а я лишь молча любовалась его живыми серыми глазами и очаровательной мягкой улыбкой.
– Наташ, ты почему молчишь?
– Никак не могу поверить, что ты вернулся.
Я в самом деле с трудом верила в происходящее. Чувствовалась во всем этом какая-то рука судьбы. Лишь только я вычеркнула из своей жизни Габриэля, как тут же образовавшуюся пустоту заполнил Игорь. Все это неспроста. Не бывает в жизни таких совпадений.
– Между прочим, я на тебя очень сердит.
Я непонимающе взглянула на Игоря. Чем уж я умудрилась его обидеть, если мы больше года совсем не общались?
– Почему ты удалила меня отовсюду и пропала?
Я растерялась, не зная, как ответить, что я просто пыталась начать жить нормальной жизнью.
– Решила, что довольно с меня мечтать, пора двигаться дальше. Прости, но в тот момент мне в самом деле это было нужно.
– Я примерно так и понял… – Игорь внимательно посмотрел мне в глаза, словно пытался прочесть мои мысли. – Помогло?
– Да.
– Значит, не дождалась? – усмехнулся Верестов, вспоминая наш последний вечер.
– Не дождалась.
Я пыталась сказать это максимально спокойно, но голос дрогнул. Перед глазами стояло лицо Конте, в тот момент, когда я порвала с ним. Это случилось накануне, а казалось, что прошла целая жизнь. Господи, только бы в кафе не разреветься! Да что же со мной такое?!
– Наташ, я не вижу счастья в твоих глазах. Он точно тебя любит?
– Это сейчас абсолютно не важно, – почти прошептала я. – Мы расстались.
– Из-за него?
– Нет… Просто иногда ты понимаешь, что не судьба. Как у нас с тобой. Ты уехал в Штаты, я осталась. Там примерно такая же история. Отношения на расстоянии – явно не мой конек.
Пара предательских слезинок все же появились на глазах. Я сердито смахнула их ладонью и отвернулась к окну.
– Давай уйдем отсюда? – предложил Игорь, и я с такой благодарностью кивнула ему. – Не уверен, что тебе сейчас нужно быть одной. Давай просто покатаемся по городу? Не хочу отпускать тебя в таком настроении.
Я снова молча кивнула. Игорь расплатился с официанткой, и мы вышли на улицу к припаркованному возле «Шоколадницы» Опелю.
– Как ты мог выбрать такой ядовитый цвет? – Не удержалась я, глядя на сверкающую под фонарями кислотно-желтую Инсигнию.
– На нее была тридцатипроцентная скидка, – засмеялся Игорь. – А цвет мне показался забавным.
Игорь открыл для меня пассажирскую дверь, и я села на переднее сиденье. В машине пахло земляникой. Отчего-то этот аромат очень успокаивал меня. Я пристегнулась ремнем безопасности и попыталась максимально комфортно расположиться в кресле. Игорь сел в машину и завел мотор. Инсигния ожила разноцветными огнями приборной панели и плавно покатилась по вечернему городу.
– Ты надолго приехал? – Этот вопрос вертелся у меня на языке с первого же момента нашей неожиданной встречи, но я все никак не решалась его задать.
– Надеюсь, что навсегда, – ответил Верестов, не отвлекаясь от дороги.
– Не понравилось в Штатах?
– Ну, почему же. Это был отличный опыт. Но жить и работать я все же мечтаю в России.
– А когда ты прилетел?
– В понедельник. И я, между прочим, сразу же приехал к тебе, но твоя мама рассказала, что ты теперь звезда итальянского кино и вернешься лишь в воскресенье. Я еле дождался конца недели. И все же решил приехать только сегодня, давая тебе время отдохнуть.
Признаюсь, мне было приятно это услышать. Но я ничего не ответила, лишь продолжала смотреть на проплывавшие мимо нас дома.
– Что это за группа такая «L'Ucello»? Я ничего о них не слышал. Интересный клип получился?
– Я сама еще ничего не видела. Но, судя по съемкам, может получиться что-то стоящее. Очень красивое место, изумительные костюмы, режиссер – большой профессионал. Сниматься было здорово.
– А группа?
– Три молодых парня с необычным для их возраста репертуаром и стилем пения. Моя подружка Саша – большая их поклонница, но вообще в России «L'Ucello» почти не знают.
– Выходит, не зря ты тогда итальянским увлеклась. Пригодилось.
– Ты помнишь? – Прошло четыре года. Я думала, что Игорь вообще обо мне забыл, а он, оказывается, помнил столько милых мелочей из «нашего июля».
– Я все прекрасно помню, Наташа.
В голосе Игоря было что-то особенное. Мне трудно описать это, но когда он говорил, я верила ему безоговорочно, не подвергая ни малейшему сомнению ничего из сказанного.
– Я долго еще скучал по нашим с тобой вечерним прогулкам, мне так не хватало задушевных бесед с моей гонщицей. В Штатах этого нет. У всех на уме карьера, погашение кредита, страховка, новый дом. Поначалу там все так солнечно и прекрасно, но постепенно тебя начинает вымораживать от натянутых улыбок добродушных жителей пригорода. Сейчас тебе улыбаются, а через минуту плюнут в спину. Я так не могу. Поэтому, как только закончился мой контракт, я сразу вернулся на Родину. Мне предлагали остаться на очень хороших условиях, но… Я вспомнил, что обещал тебе вернуться.
Эта мысль прогремела в моей голове, когда я поняла, что так и не взяла для нее автограф Конте. Я не смогла бы внятно объяснить подруге, почему я не сделала такую простую вещь, поэтому пришлось пойти на самый грандиозный в мире обман. Я откопала в чемодане открытку с замком и сделала на ней черным маркером кривую каракулю по-итальянски так, чтобы угадывались латинские буквы «G» и «C». Слава Богу, некому было сообщить подруге о том, что сувенир из Италии – коварнейший подлог. Я была абсолютно уверена, что теперь всю оставшуюся жизнь мне будет жутко стыдно. Зато я останусь жива.
Сашка приехала тотчас, как узнала, что я проснулась. Накануне я лишь обняла родителей и скрылась в своей комнате, отказавшись от ужина. Мне не хотелось разговоров. Нужно было просто побыть одной.
Проснулась я около полудня и сразу же написала Сашке. Я даже чемоданы разобрать не успела, а подруга уже заваривала себе чай у нас на кухне.
– Мама с папой укатили на дачу, оставив нам с тобой лишь несколько конфеток, – я поставила на стол вазочку с шоколадными конфетами и мармеладом. – Встретили меня вчера, убедились, что жива и здорова, и велели отдыхать.
– Ну, и хорошо! Хоть поболтаем по-человечески. Давай с самого начала-а-а-а… – протянула Саша, влюблено рассматривая подаренную ей открытку. – Какой он?
– Необыкновенный.
Подруга посмотрела на меня с удивлением.
– Так ты все же поняла, что я была права?
Я кивнула.
– И теперь ты тоже их фанатка? Когда выходит клип? Тебе понравилось сниматься?
– Стоп, стоп, стоп! Полегче! – Попыталась я успокоить свою нетерпеливую гостью. – Это была чудесная неделя. Мы снимались в старинном замке, мне даже пришлось ездить на лошади, с которой я умудрилась упасть… Ой! Только при маме не ляпни! Я ей ничего не сказала. Сейчас уже все в порядке. Я отделалась лишь ушибами. Мы делали много дублей, носили красивые исторические костюмы.
– Видела я ваши костюмы. – Подмигнула мне Сашка и открыла на телефоне нашу с Конте фотографию, давшую толчок его разрыву с Валентиной. У меня похолодела спина. Я немыслимыми усилиями воли отгоняла прочь все мысли о Габриэле, но эта фотография напомнила мне о том, какой он нежный и ранимый. Я боялась даже подумать, как ему сейчас было больно.
– Это всего лишь небольшое недоразумение, – я попыталась сделать равнодушное лицо. – На самом деле значение этих фотографий преувеличено. Я просто утешала Конте, когда он переживал после той истории с официанткой.
– Весь фан-дом гудел, споря, правда это или неправда.
– Ну, конечно же, это неправда! – Я почувствовала внутри вскипающее негодование. Мне до сих пор было обидно за мальчиков. – Они совсем не такие. Все трое. Они удивительные!
– Я всегда тебе это говорила, – засмеялась Саша. – А ты все отмахивалась от меня, как от назойливой мухи. Так значит, ты была его парчкой?
До меня не сразу дошел смысл Сашкиного вопроса. Каждое упоминание о Конте – словно удар ножом в сердце. Но я из последних сил улыбалась и делала вид, что все в порядке. Зря, что ли на актрису училась?
– Да, мы были партнерами по клипу.
– Чего же ты мне сразу не сказала?
– Хотела, чтобы это был сюрприз на премьере.
– И вы целовались?
Да, такта у моей подруги было на двоих. Но мы дружили с детского сада, поэтому я давно привыкла ко всем ее причудам.
– Один дубль. Габриэль сказал, что либо получится, либо нет. Убивать на поцелуи полдня он не собирался.
– Или просто ты ему не понравилась, – решила меня немножко подразнить Саша.
– Может, и так…
Мне не особенно хотелось рассуждать о поцелуях с Конте, а Сашке же наоборот только эта тема и была интересна.
– Весь фан-дом на ушах стоит. Обсуждают, что у Конте кто-то появился на съемках клипа. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Снова словно удар ножом по сердцу.
– Саш, я же не следила там за ним. Мы всего лишь были партнерами по съемкам, жили на разных этажах. Они даже ели не всегда вместе с нами.
– Знаешь, что Конте учудил сегодня?
Не дожидаясь моего ответа, Сашка сунула мне под нос телефон с открытой страничкой в Инстаграме, где начал воспроизведение видеоролик. Улыбающийся Антонио сообщал всем, что съемки клипа на песню «Анкора» завершены, и совсем скоро мы увидим премьеру, потом в кадр попал Алессандро, он просто передал всем привет и помахал рукой, Тони перевел камеру на Габриэля, и я увидела эти бесконечно печальные глаза, и лицо, пытающееся, как и я, из последних сил улыбаться. И вдруг Габриэль пропел строчку из «Анкоры»:
- Perche certo da quella sera Io non faro l'amore senza te…
Далее Тони громко смеялся и обвинял Габриэля в забывчивости, мол, перевирает собственные же песни. На этом видео обрывалось. Дело в том, что Габриэль спел: «Совершенно точно с того вечера я не буду заниматься любовью ни с кем кроме тебя», хотя в оригинале была несколько иная фраза «Perche io da quella sera non ho fatto piu' l'amore senza te», что значило «Потому что с того вечера я не занимался любовью ни с кем, кроме тебя».
– Теперь ты понимаешь, откуда ноги растут?
– Это может быть обычная шутка или рекламный ход, – попыталась отмахнуться я.
– Какой рекламный? Ты его глаза видела?! – Сашка негодующе посмотрела на меня и вдруг в лице переменилась. – Натааааш! Что с тобой? Ты вся бледная!
– Ннннаверное, давление упало, я со вчерашнего дня почти ничего не ела, – промямлила я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Я не могла больше сдерживать свои эмоции внутри. Это было выше моих сил. В одну секунду глаза заволокло пеленой слез, а комок, подступивший к горлу, мешал вздохнуть. Я просо сидела и молча плакала.
Сашка мигом позабыла про все свои ошеломляющие новости и догадки и бросилась меня обнимать.
– Наташк, ну, ты чего? Что у тебя там случилось? Рассказывай. Тебе же самой легче станет!
Я лишь молча уткнулась ей в плечо и продолжала тихо всхлипывать.
– Давай как-нибудь потом, ладно? – прошептала я, когда слезы чуть утихли. – Не хочу сейчас об этом думать. Хочу все забыть.
– Как скажешь…
Сашка посидела еще с полчасика, пытаясь отвлечь меня от грустных мыслей московскими новостями, но, заметив, что я практически ее не слушаю, заявила, что я еще недостаточно отдохнула с дороги. Я согласно кивнула и, крепко обняв на прощание подругу, пообещала, что на днях мы непременно встретимся.
Я бродила по квартире и не знала, чем мне заняться. Уснуть было бы лучшим выходом, но сон совершенно не шел. Я лежала на диване и рассматривала узоры на обоях. Из головы никак не шел этот печальный взгляд Габриэля на видео. Родное мое сердечко, неужели тебе сейчас так же плохо, как и мне?
Нет, баста! Мне срочно нужно было чем-то отвлечься, чтобы не сойти с ума. Я встала с дивана, сходила в ванную, умылась, достала из шкафа яркий сарафан, взяла телефон, кошелек и крохотную сумочку. Заперев квартиру, я спустилась со второго этажа по мрачной пыльной лестнице и вышла из подъезда. На улице настроение как-то само собой чуть улучшилось.
Я еще не решила, куда пойду, просто шагала по родной улице Кондратюка в сторону Останкинского проезда и дышала свежим июльским воздухом. Мое внимание привлек кислотно-желтый Опель, неспешно проплывший мимо меня, а потом притормозивший неподалеку. Из машины вышел молодой человек и, повернувшись ко мне, громко спросил:
– Девушка, не подскажете где четвертый дом?
– Да вот же он, – я махнула рукой на свой дом, и вдруг меня словно молнией ударило. – Игорь?!
Улыбаясь из-за вычурной желтой иномарки, мне махала рукой моя первая любовь – Игорь Верестов. Словами не описать, что значил для меня этот человек. Именно из-за Игоря я ни с кем не встречалась все эти годы, именно из-за него я пошла учиться на актрису, именно он был причиной всех моих девичьих слез. Так странно. Даже не верится, что теперь все это в прошлом. Когда-то я думала, что буду любить его вечно.
Мне было шестнадцать, когда мы случайно познакомились в Останкинском парке. Блестящий выпускник ВГИКа, молодой талантливый актер, успевший засветиться в нескольких сериалах и получить роль в новогодней комедии. Игорь был прекрасен. Однажды, катаясь на роликах и зазевавшись, я со всей дури влетела в этого красавца. Помню, как мы оба упали на землю, и я подвернула правую ногу. Игорь хотел разразиться гневной тирадой, но, увидев мое лицо, побледневшее от нестерпимой боли, принялся оказывать мне первую помощь. Усадив меня на ближайшую скамейку, Игорь добежал до лотка с мороженым и купил фруктовый лед. Этот лед прекрасный спаситель приложил к больному месту на моей ноге, а чуть позже помог мне добраться до дома. Так мы подружились. Точнее Игорь со мной дружил, а я с каждым днем все сильнее и сильнее в него влюблялась. Сначала он приходил ко мне под предлогом проведать больную, и мы подолгу сидели на лавочке возле моего подъезда и болтали обо всем на свете, а когда через неделю я смогла снова ходить не хромая, мы стали практически каждый вечер гулять, исследуя разные уголки Москвы. Иногда мне казалось, что Игорь смотрит на меня по-особенному, но ни разу он не пытался сблизиться. Лишь позже я поняла, почему он так старательно избегал каких-либо серьезных отношений. Игорю предложили долгосрочный контракт в Штатах и тот июль был его последним месяцем в России. Почему-то он решил провести этот месяц именно со мной.
Игорь сообщил мне об отъезде только накануне отлета, и я весь вечер прорыдала у него на плече. Тогда он в первый и последний раз поцеловал меня. Наверное, чтобы успокоить. Первый поцелуй не забывается. Он произвел на меня настолько сильное впечатление, что с тех пор я больше никого к себе не подпускала. Пока не встретила Габриэля.
– Просто представь, что я ухожу служить в армию, – пытался тем вечером шутить Игорь. – Ты ведь дождешься меня?
Вместо ответа я лишь снова разревелась у него на груди. Сначала мы пытались держать связь по скайпу и в соцсетях, но потом у Игоря появился миллион дел и забот, и мы стали общаться все реже и реже. Наконец, я решила жить дальше и удалила все координаты Верестова со своих страниц и аккаунтов. Четыре долгих года мне потребовалось на то, чтобы забыть его. И лишь только у меня это получилось, как Игорь тут как тут.
– Привет, малыш! Ну, что? Ты ждала меня?
Мы уже несколько часов сидели в полупустой «Шоколаднице». Игорь рассказывал о своей жизни в Штатах, о съемках в Голливуде, о знаменитостях, с которыми он пересекался на съемочной площадке, а я лишь молча любовалась его живыми серыми глазами и очаровательной мягкой улыбкой.
– Наташ, ты почему молчишь?
– Никак не могу поверить, что ты вернулся.
Я в самом деле с трудом верила в происходящее. Чувствовалась во всем этом какая-то рука судьбы. Лишь только я вычеркнула из своей жизни Габриэля, как тут же образовавшуюся пустоту заполнил Игорь. Все это неспроста. Не бывает в жизни таких совпадений.
– Между прочим, я на тебя очень сердит.
Я непонимающе взглянула на Игоря. Чем уж я умудрилась его обидеть, если мы больше года совсем не общались?
– Почему ты удалила меня отовсюду и пропала?
Я растерялась, не зная, как ответить, что я просто пыталась начать жить нормальной жизнью.
– Решила, что довольно с меня мечтать, пора двигаться дальше. Прости, но в тот момент мне в самом деле это было нужно.
– Я примерно так и понял… – Игорь внимательно посмотрел мне в глаза, словно пытался прочесть мои мысли. – Помогло?
– Да.
– Значит, не дождалась? – усмехнулся Верестов, вспоминая наш последний вечер.
– Не дождалась.
Я пыталась сказать это максимально спокойно, но голос дрогнул. Перед глазами стояло лицо Конте, в тот момент, когда я порвала с ним. Это случилось накануне, а казалось, что прошла целая жизнь. Господи, только бы в кафе не разреветься! Да что же со мной такое?!
– Наташ, я не вижу счастья в твоих глазах. Он точно тебя любит?
– Это сейчас абсолютно не важно, – почти прошептала я. – Мы расстались.
– Из-за него?
– Нет… Просто иногда ты понимаешь, что не судьба. Как у нас с тобой. Ты уехал в Штаты, я осталась. Там примерно такая же история. Отношения на расстоянии – явно не мой конек.
Пара предательских слезинок все же появились на глазах. Я сердито смахнула их ладонью и отвернулась к окну.
– Давай уйдем отсюда? – предложил Игорь, и я с такой благодарностью кивнула ему. – Не уверен, что тебе сейчас нужно быть одной. Давай просто покатаемся по городу? Не хочу отпускать тебя в таком настроении.
Я снова молча кивнула. Игорь расплатился с официанткой, и мы вышли на улицу к припаркованному возле «Шоколадницы» Опелю.
– Как ты мог выбрать такой ядовитый цвет? – Не удержалась я, глядя на сверкающую под фонарями кислотно-желтую Инсигнию.
– На нее была тридцатипроцентная скидка, – засмеялся Игорь. – А цвет мне показался забавным.
Игорь открыл для меня пассажирскую дверь, и я села на переднее сиденье. В машине пахло земляникой. Отчего-то этот аромат очень успокаивал меня. Я пристегнулась ремнем безопасности и попыталась максимально комфортно расположиться в кресле. Игорь сел в машину и завел мотор. Инсигния ожила разноцветными огнями приборной панели и плавно покатилась по вечернему городу.
– Ты надолго приехал? – Этот вопрос вертелся у меня на языке с первого же момента нашей неожиданной встречи, но я все никак не решалась его задать.
– Надеюсь, что навсегда, – ответил Верестов, не отвлекаясь от дороги.
– Не понравилось в Штатах?
– Ну, почему же. Это был отличный опыт. Но жить и работать я все же мечтаю в России.
– А когда ты прилетел?
– В понедельник. И я, между прочим, сразу же приехал к тебе, но твоя мама рассказала, что ты теперь звезда итальянского кино и вернешься лишь в воскресенье. Я еле дождался конца недели. И все же решил приехать только сегодня, давая тебе время отдохнуть.
Признаюсь, мне было приятно это услышать. Но я ничего не ответила, лишь продолжала смотреть на проплывавшие мимо нас дома.
– Что это за группа такая «L'Ucello»? Я ничего о них не слышал. Интересный клип получился?
– Я сама еще ничего не видела. Но, судя по съемкам, может получиться что-то стоящее. Очень красивое место, изумительные костюмы, режиссер – большой профессионал. Сниматься было здорово.
– А группа?
– Три молодых парня с необычным для их возраста репертуаром и стилем пения. Моя подружка Саша – большая их поклонница, но вообще в России «L'Ucello» почти не знают.
– Выходит, не зря ты тогда итальянским увлеклась. Пригодилось.
– Ты помнишь? – Прошло четыре года. Я думала, что Игорь вообще обо мне забыл, а он, оказывается, помнил столько милых мелочей из «нашего июля».
– Я все прекрасно помню, Наташа.
В голосе Игоря было что-то особенное. Мне трудно описать это, но когда он говорил, я верила ему безоговорочно, не подвергая ни малейшему сомнению ничего из сказанного.
– Я долго еще скучал по нашим с тобой вечерним прогулкам, мне так не хватало задушевных бесед с моей гонщицей. В Штатах этого нет. У всех на уме карьера, погашение кредита, страховка, новый дом. Поначалу там все так солнечно и прекрасно, но постепенно тебя начинает вымораживать от натянутых улыбок добродушных жителей пригорода. Сейчас тебе улыбаются, а через минуту плюнут в спину. Я так не могу. Поэтому, как только закончился мой контракт, я сразу вернулся на Родину. Мне предлагали остаться на очень хороших условиях, но… Я вспомнил, что обещал тебе вернуться.
