Глава 1. Волколак
Порыв ледяного ветра вновь заставил очнуться. Лукас в очередной раз вернулся с того света и с трудом вспомнил, где он, и что происходит. Кажется на теле не было ни одного места, которое бы не болело, холод лишь на время облегчал эту боль, а потом она накатывала снова. Справа и слева не доносилось больше ни звука – стоны и проклятья, звучавшие, когда он приходил в себя в прошлый раз, стихли. И видимо навсегда. Давно пора. И ему пора – поскорее бы…
Стук копыт. Еще одна группа всадников, сколько их уже проезжало по этой дороге, и все останавливались посмотреть на подвешенных на деревьях разбойников. Вот и эти остановились.
– Кто эти люди? – прозвучал холодный звучный голос. Голос женщины, привыкшей, чтобы ей все немедленно подчинялись.
– Разбойники, госпожа, – поспешно ответил стражник. Ни следа не осталось от наглости, с которой он разговаривал со всеми проезжими путешественниками, теперь в его голосе звучало уважение и даже страх.
Лукасу хотелось поднять голову и посмотреть, что это за женщина такая, которую боится самоуверенный имперский стражник. Но сил не было. Да и желания еще больше привлекать к себе внимания – тоже. Недолго уже осталось, он и так продержался гораздо дольше, чем сам от себя ожидал. Проклятое волчье желание жить не отпускало, не давало навсегда погрузиться в спасительное забытье.
– Разбойники… – в надменном голосе прозвучал интерес. – Банда или одиночки?
– Вчетвером орудовали, госпожа, – стражник небрежно ткнул древком копья Лукасу под ребра, – вот этот главный у них. Видите, остальные уже померли, а этот держится. Неудивительно – волколак ведь.
– Волколак? – интерес стал еще заметнее. – Точно?
Стражник довольно хихикнул.
– Точно-точно, госпожа. Мы за ним давно охотились. Волколаки ведь они неуловимые, пройдут на четырех лапах там, где ни человек, ни лошадь не проберутся. Да вы сами можете посмотреть – глаза у него не по-нашему светлые, а как разозлится, так еще и желтеют.
Лукас почувствовал, как ему под подбородок уперся скрученный хлыст, и без сопротивления, на которое все равно не было бы сил, позволил приподнять свою голову. Любопытства ради, а оно наверное умрет только вместе с ним, даже заставил себя разлепить глаза и поглядеть все-таки на важную госпожу. Последний шанс как-никак увидеть женщину, и очень хотелось, чтобы она была молодой и красивой.
Когда усилием воли удалось разогнать туман, застилавший взгляд, Лукас на мгновение даже испытал прилив сил – сердце чуть сильнее забилось, а почти застывшая кровь разбежалась по жилам. Женщина была действительно молода и не просто красива, а ослепительна, какими бывают только самые знатные дамы, в которых смешалась кровь демонов и их прекрасных избранниц. Теперь понятно стало почтение стражника – даже по виду в прекрасной госпоже можно было определить принцессу.
Изумрудно-зеленые глаза, такие же сверкающие, как драгоценные камни, покачивающиеся с обеих сторон прекрасного лица, но такие же холодные, разглядывали Лукаса с презрительным интересом. Ему захотелось отвести взгляд, а еще лучше – сразу умереть. Впервые ему вдруг стало важно, что за жалкое зрелище он представляет. Грязный, одежда разодрана в клочья, спутанные волосы свисают как пакля, а лицо наверняка жуткая смесь запекшейся крови и синяков.
– Действительно, глаза светлые, – холодно сказала женщина, – но разве это признак волколака? На севере у всех светлые глаза. Хотя, это конечно южанин, судя по чертам. Насколько я могу различить под этой коркой на лице.
– Но что за интерес у госпожи к этому ничтожному бандиту? – осторожно спросил стражник. – Даже если бы он не был волколаком, он все равно остался бы разбойником. От их банды вся округа страдала – ни один караван не мог пройти, чтобы его не ограбили. И стражу как колдовством усыпляли…
– Что же не убивали-то? – усмехнулась женщина, продолжая разглядывать Лукаса. Ее цепкий взгляд словно удерживал его, не давая снова опустить голову, хотя хлыст она уже убрала.
Стражник не нашелся, что ответить. А путешественница вдруг обратилась к Лукасу:
– Что же ты их не убивал, волк?
Он хотел огрызнуться, но не было сил, хотел промолчать, но ледяной изумрудный взгляд заставлял его говорить. Ему хватило мгновения, чтобы понять – даже будь он здоров и силен, сопротивляться было бы бесполезно, поэтому он разлепил губы, разрывая запекшуюся кровь, и хрипло, с трудом напрягая голосовые связки, ответил:
– Я не волк. Я – человек.
На прекрасном лице женщины мелькнуло что-то неуловимое, а в зеленых глазах блеснул огонек.
– Развяжите его, – спокойно сказала она, – я дарую ему свободу.
– Госпожа! – ахнул стражник.
Но один из молчаливых спутников женщины выехал вперед и показал ему какую-то бумагу, скрепленную печатями. Второй, также молча, поманил слуг, вытащил кинжал и разрезал веревки. Два дюжих конюха подхватили Лукаса и аккуратно опустили на землю. Как ни странно, но у него даже хватило сил, чтобы не лежать ничком, а подняться хотя бы на колени.
Прекрасная всадница без улыбки отстегнула от седла кошелек и бросила ему.
– Отдашь половину стражникам, человек. Остальное тебе для начала новой жизни. И запомни – судьба редко дает второй шанс, и почти никогда третий.
Она развернула вороного коня, ее спутники замешкались ровно настолько, чтобы пропустить ее вперед, и через минуту вся кавалькада уже мчалась по дороге, ведущей в Пограничные княжества. Лукас не отрывал глаз от зеленого платья, пока оно не скрылось из виду, а потом высыпал из кошелька деньги.
– Половина ваша, – он почему-то не сомневался, что стражники не посмеют нарушить приказ прекрасной госпожи, – и дайте воды.
– Повезло тебе, волколак, – с неприязнью сказал стражник, но деньги отсчитал тщательно и даже кинул флягу с водой.
– Кто она? – задал Лукас самый важный вопрос.
И совсем не удивился ответу.
– Да откуда ж мы знаем? Похоже, принцесса или княгиня какая из союзников. У нее императорский полновластный мандат – хочет казнит, а хочет – милует.
Так и должно быть. У судьбы нет имени.
Отрывок из «Книги легенд Пограничья»
То не ледяным дыханием зимы веет, и не холодный ветер с имперских равнин дует, то на вороном коне мчится по дорогам Пограничного края Каменная княгиня. Словно мрамор бела ее кожа, словно изумруды сияют ее прекрасные глаза, и каждый кто посмотрит в них – не забудет никогда ледяного взгляда, обжигающего, словно лютый мороз.
Но как холоден ее взгляд, также холодно ее сердце. Не ведает Каменная княгиня ни любви, ни ненависти, не знает ни гнева, ни сострадания. Тверда она как скала и как скала холодна. Но пусть нет чувств в ее каменном сердце, разум ее от этого лишь сильнее. Справедлива Каменная княгиня, и не влияют на ее решения глупые человеческие страсти и слабости.
Никто не знает, куда летит Каменная княгиня в сопровождении своих молчаливых спутников, никто не знает, кто она и откуда. Но ни разбойник, ни воин, ни чародей не решатся преградить ей путь. Одним взглядом превращает она врагов в ледяные статуи, одним кивком вызывает холодный смерч, сметающий все живое и неживое.
Но знает и стар и млад, что не враг людям Каменная княгиня, и каждый, кто осмелится, может обратиться к ней за справедливостью. Всех рассудит она, бедных и богатых, простолюдинов и князей. Не важны ей ни деньги, ни происхождение, не смягчат ее слезы и не введет в заблуждение лесть. Равнодушно вынесет она справедливый приговор и вновь умчится неведомо куда, не слушая благодарностей и проклятий.
И замирают в испуге преступники, когда слышат стук копыт на дороге, чудится их нечистой совести, что это по их души едет Каменная княгиня. И ждут ее появления несчастные и обиженные, верят невинно осужденные, что явится она и восстановит справедливость.
Но напрасно люди называют ее Судьбой, напрасно верят в ее всесилие и неуязвимость. Тоже человек Каменная княгиня, и также как все подвластна она воле небес. Пришел однажды тот осенний день, когда даровала она свободу разбойнику-волколаку. И пусть как обычно умчалась она прочь, сразу забыв о нем, но с того часа судьба ее была определена…
Глава 2. Наваждение
Наваждение…
Оно преследует тебя днем и ночью. Оно туманит разум и ослабляет тело. Оно сидит в сердце мучительной занозой. Оно всегда рядом – во сне или наяву. Все твои мысли, все желания сводятся только к нему.
Наваждение.
Что такое наваждение, знает лишь тот, кто испытал это проклятье на собственной шкуре. С ним жизнь – не жизнь и радость – не радость. Оно является во снах, не позволяя забыться и отвлечься. Оно отравляет пищу и воду, и ты не чувствуешь больше ни вкуса, ни запаха. И скоро начинаешь думать – а вдруг ты безумен? Но даже если это безумие, ты не можешь расстаться с ним. А что еще хуже – ты и не хочешь с ним расставаться, ведь вся твоя жизнь, все твое счастье лишь в нем.
Наваждение.
Оно везде – в воде, которую пьешь, в воздухе, которым дышишь, в порывах ветра, в звуках свирели, в шелесте листвы. Оно сжигает заживо, и не загасить этот пламень ни долгой дорогой, ни смертельной усталостью. Не залить его ни вином, ни кровью, не потушить в объятиях женщин. Хмель и маковый дурман, страстные поцелуи и жар обнаженного тела – все это дает забыться лишь на мгновения, а потом наваждение возвращается, но уже со стыдом, болью и чувством вины, словно ты растоптал что-то дорогое и светлое.
Лукас слышал о таком из старых легенд. Но легенды на то и легенды, чтобы не слишком им верить.
Он и не верил. Прежде.
– Чего ты хочешь от меня, волколак? – знахарка смотрит, чуть склонив голову набок, и перебирает пальцами кончик толстой белокурой косы.
У нее молодое лицо, но в глазах вековая усталость. Волчье чутье опять не подвело, он пришел именно туда, куда нужно. В этом доме пахнет не простыми зельями, а чем-то древним, могучим и запретным, чем-то таким, что не одобряют Великие Школы. Не одобряют, но и не решаются запретить.
– Отворожи меня.
Знахарка не спрашивает, почему он пришел с этим к ней, простой ведунье, а не к императорскому чародею. Она видит, что он узнал ее, а открыто лгать – не в ее привычках. Она прикладывает теплую руку к его щеке, на мгновение закрывает глаза, но тут же отодвигается и качает головой.
– Не могу. Это не приворот.
Лукас стискивает кулаки. Значит, он не ошибся.
– Я знаю. Это наваждение.
Голубые глаза знахарки прищуриваются, словно она пытается рассмотреть его насквозь.
– Ты знаешь слишком много для простого разбойника.
И это ей известно. Много, слишком много. Или слишком мало?
– Я давно уже не разбойник. И я честно зарабатываю свои деньги.
– Даже для проводника по Темным землям ты знаешь слишком много, – знахарка вновь притрагивается рукой к его лицу, скользит пальцами по щеке, лбу, проводит по переносице и снова отдергивает руку. – У кого ты учился?
Но он и не собирался скрывать.
– У Повелительницы Зверей.
Она кивает.
– Я должна была и сама догадаться, – ее губы вдруг изгибаются в странной улыбке, злой, насмешливой и удивленной. – Так ты сумел справиться с Лорой? Выжил в ее доме целый год?
– Как видишь, – он не любит об этом вспоминать. И пусть он тогда был еще подростком – есть вещи, которые не забываются годами.
Знахарка понимающе кивает, кому как не ей знать таких же, как она. Но от одной фразы все-таки не удерживается.
– Странно тогда, что ты не любишь убивать.
Лукас возвращает ей усмешку.
– Разве странно?
Знахарка отводит взгляд и вздыхает.
– Зачем ты пришел? Раз ты учился у Лоры, то знаешь, что от любви нельзя отворожить. А от любви-наваждения – тем более.
Да, он знает это, но он знает и ее силу.
– Ты же можешь ослабить наваждение.
Она задумывается и почему-то колеблется, словно опасается чего-то. Наконец решительно кивает.
– Хорошо. У меня есть еще неделя, чтобы выткать тебе оберег. Через неделю я ухожу из этой страны.
– Куда?
– На юг, на мою родину, – знахарка нетерпеливо протягивает руку, словно боится передумать. – У тебя есть что-нибудь, чего она касалась?
Теперь колеблется он, но все же достает и протягивает ей кошелек из тонкой коричневой кожи.
– Только это.
Но едва пальцы знахарки дотрагиваются до кошелька, как тут же разжимаются, а сама она отшатывается в каком-то странном ужасе.
– Нет!
Лукас чувствует, как наваждение вспыхивает с новой силой, кровь ударяет в голову, а перед глазами плывут яркие круги.
– Кто она? Ты ее знаешь?
Знахарка закрывает лицо руками и говорит будто через силу:
– Знаю. И в то же время не знаю. Что же за проклятье на тебе, волколак, что ты влюбился в Каменную княгиню?
Каменная княгиня. Почему-то он не удивился. Значит, верно говорят люди, существует она. И он сам испытал на себе ее власть и силу.
– Человек ли она? Или такая, как ты?
Опускает руки знахарка, вновь спокойным становится ее лицо. Лишь в глазах остается печаль.
– Человек. Но не такой, как ты. И даже не такой, как я. Не умеет она любить или ненавидеть, не понимает обид и страстей. – Что-то непонятное и личное звучит в странном тоне знахарки, но видно, что искренна она как никогда прежде. – Прости, волколак, но видно на роду тебе написано, что не будет тебе счастья.
Счастья? Лукас усмехается. Он уже и забыл это слово.
– Я не счастья прошу, а покоя. Какая мне разница, королева она дальней страны или волшебница с каменным сердцем? Я знаю, что нет у меня надежды дотянуться до луны. Помоги мне просто не думать о ней.
Но качнула головой знахарка.
– Не видать тебе ни счастья, ни покоя. Весь их род проклятый таков – зачаровывают зеленые глаза, затягивают, опутывают наваждением. И не вырваться из этих сетей до самой смерти…
Отрывок из «Книги легенд Пограничья»
С древнейших времен мудрецы говорят, что нельзя человеку заключать сделки с демонами, ибо он всегда останется в проигрыше. Но раз за разом находятся те, у кого достаточно смелости рискнуть и проверить на себе истинность этого утверждения. Ставят они самые сложные условия, готовят лазейки для отступления, но как ни стараются, как ни лукавят, а всегда приходит время расплаты.
Так и для Каменной княгини пришел тот час, когда потребовал от нее древний демон обещанную плату за великий дар читать в душах людей. И нечего было возразить княгине, ибо правда была на стороне демона.
Слишком надеялась она на свое каменное сердце, слишком верила, что нет такой силы, которая могла бы растопить сковывающий ее холод. Но оказалось, что вовсе не из камня ее сердце, и пусть медленно оно билось, но все же удар за ударом разрушало ледяную броню. И когда появилась в ледяной корке первая трещина, явился демон за обещанной платой. Желал получить он прекрасную княгиню в свою полную власть и ввести ее покорной рабыней в свой дворец.
Но рано торжествовал победу демон. Молча выслушала его Каменная княгиня, ни жестом, ни взглядом не показала она страха или волнения, и лишь презрительная усмешка была ее ответом. Не приняла она от него ни обручального кольца, ни ключей от дворца, а предпочла получить проклятие, которое накладывали демоны на нарушивших сделку.
В гневе и обиде покарал ее демон за такое пренебрежение. Завалил он валунами дороги к ее замку, разрушил мост через пропасть, а прекрасный сад превратил в сплетение колючего кустарника. А саму княгиню превратил он в камень и наложил на нее самое страшное из проклятий, чтобы не под силу было его снять обычному смертному.
