Но Голливуд уже давно доказал обратное, делая секс-идолов даже из актрис, которые в жизни были совершенно не сексуальными. Тут надо оговориться – прежде всего именно из актрис, потому что традиционно секс-индустрия была направлена на мужчин. В интернете на эту тему можно найти весьма любопытное эссе Лоры Малви «Визуальное удовольствие и нарратив в кинематографе» (Visual Pleasure and Narrative Cinema), написанное в 70-е и обобщающее накопленный Голливудом опыт создания из актрис сексуальных богинь. Несмотря на то, что этому эссе уже несколько десятков лет, актуальности оно не потеряло, и описанные там приемы по-прежнему прекрасно работают. С одной только разницей – теперь их куда чаще применяют по отношению к актерам, чем к актрисам.
Лора Малви писала, что оператор всегда снимает женщину (ту, которую надо подать зрителю как сексуальный объект) особым образом, так, чтобы зрители идентифицировали себя не с нею, а с теми, кто на нее смотрит и восхищается ею. Их внешность по ее словам «предназначена для сильного визуального и эротического воздействия на зрителя».
Какие приемы для этого используются? Прежде всего одежда – сексуальный объект должен быть и одет сексуально. Более того, он должен в этой одежде сразу выделяться на фоне остальных героев. Вспомним первое появление Душечки в «В джазе только девушки», когда оба героя застывают, глядя на ее обтянутые облегающим платьем великолепные округлости. В фильме очень много женщин, но рядом с ней все они кажутся незаметными и неуклюжими. И дело тут не только в харизме знаменитой Мэрилин, но и в том, что только у нее такие обтягивающие или полупрозрачные платья, сидящие на ней как вторая кожа.
Второе – камера постоянно фиксируется на отдельных частях ее тела. Это так называемая фетишизация, привлечение внимания к сексуальности лица и тела героя. Взятые крупным планом полуоткрытые губы, томные глаза, фиксация камеры на ногах, бедрах, груди (это делается не явно, обычно якобы для того, чтобы показать что-то другое). К примеру, ноги той же Душечки то и дело попадают в кадр – то рядом с ними падает фляга, то поезд выдувает пар.
Третье – крупные планы героя в статике, когда повествование на мгновение замирает, чтобы зритель мог полюбоваться на красивый поворот головы или на изящный изгиб тела. Кто не помнит Мэрилин в черном неглиже и с фляжкой в руке, или на пляже, когда она широко распахнутыми глазами смотрит на красавца-«миллионера», или на сцене, когда она в своем «полуголом» платье грустно поет о любви. Действие на эти мгновения замирает, чтобы зритель успел оценить ее сексуальность и перевести дух.
И наконец еще один прием – сексуального героя показывают как бы восхищенными глазами других героев. Тут можно снова вернуться к первому появлению Душечки. Специально для тех, кто сам с первого взгляда не оценил ее привлекательность, на этом акцентируют внимание при помощи восторженных взглядов Джо и Джерри и их реплик на ее счет. Во время разговора с Джо в поезде она вновь показана как объект его желания – главный герой вроде бы он, но сцена построена так, что зритель смотрит не на него, а его глазами на Душечку, и воспринимает его как свое альтер-эго, а ее – как сексуальный объект. И такая расстановка продолжается весь фильм. Джо и Джерри двигают сюжет, а когда в кадре появляется Мэрилин – как говорится «входит секс».
Теперь, зная эти четыре основных способа, можно рассмотреть, как они применяются в «Шерлоке».
1. Сексуальная одежда. Тут можно обойтись без лишних комментариев – кто не помнит едва не рвущихся на груди рубашек Шерлока от «Dolce & Gabbana» и узких костюмов, в которых Камбербэтчу трудно было даже дышать. Несмотря на то, что Бенедикт Камбербэтч и Мартин Фриман носят примерно один и тот же размер, Уотсон рядом с изящным стройным Шерлоком кажется коренастым и плотным. А все потому что Шерлок одет в обтягивающие костюмы, а Джон в широкие и свободные. Прием с одеждой работает с мужчинами так же хорошо, как и с женщинами.
2. Фетишизация. Можно даже не пересматривать сериал, достаточно открыть любой поисковик и набрать «Шерлок». Кадров, подтверждающих частое использование операторами этого приема, будет предостаточно. Лицо крупным планом. Губы крупным планом. Шея в небрежно расстегнутом воротничке. Четкая линия подбородка, подчеркнутая воротником-стойкой или романтично завязанным шарфом. Глаза крупным планом. Руки, сложенные у лица. Целая мозаика из сексуальных кусочков Шерлока.
3. Крупные планы в статике. Если присмотреться, то кадры, где Шерлок с кем-то еще, обычно динамичны – в них либо есть активное действие, либо присутствует повествовательный фон, то есть в кадре есть предметы, рассказывающие что-то о происходящем. Шерлок, Джон и беспорядок в комнате. Шерлок, труп и полиция. Шерлок, труп и Молли. И т. д. Если в кадре нет Шерлока, а только кто-то другой, в том числе Джон, то кадр тоже динамичный, и в нем главное не персонаж, а история. А вот крупные статичные планы, когда камера ненадолго застывает, позволяя догадываться, о чем думает герой, закрыв глаза, или на что он задумчиво смотрит, бывают только с Шерлоком. Действие ненадолго замедляется, чтобы зрители могли подсознательно восхититься романтично растрепанными кудрями и глубиной тяжелого взгляда.
4. Взгляд глазами других героев. Этот прием работает постоянно, причем в «Шерлоке» это фактически заложено еще Конан Дойлем. Холмс, несмотря на всю свою асексуальность, всегда был для читателей объектом восторга, а часто и увлечения, во многом благодаря тому, что он подается через призму восприятия доктора Уотсона. А тот Холмсом откровенно восхищается, хоть и сохраняя долю здоровой иронии. Сохранилось это и в сериале, но для усиления эффекта Шерлока показывают не только глазами Джона, но и через взгляды влюбленной в него Молли, восхищенной им Ирэн, уважающих и опасающихся его полицейских и преступников и т. д. На Шерлока смотрят постоянно, и практически в любой сцене с несколькими персонажами зритель может ощущать себя частью мизансцены, потому что его взгляд, как и взгляды всех остальных героев, направлен на Шерлока.
В заключение имеет смысл еще раз сказать, что вся эта проделанная работа нисколько не умаляет ни талантов, ни харизмы самого Бенедикта Камбербэтча. Стал бы сериал таким популярным и без ухищрений профессионалов по созданию сексуального образа Шерлока? Безусловно. Но стал бы Шерлок в одночасье таким признанным секс-символом? Кто знает…
Конечно, рубашками, костюмами и пальто создание визуального образа Шерлока не ограничилось. В задачу костюмера входило также подобрать соответствующие запоминающиеся аксессуары, ведь именно они делают образ мгновенно узнаваемым (вспомним классического Холмса с его трубкой и кепкой).
Из аксессуаров Шерлока самый заметный – несомненно шарф из тонкого трикотажа, появившийся на нем в первом сезоне. Элегантный, мягкий, отлично оттеняющий и подсиняющий цвет глаз Бенедикта Камбербэтча. Он абсолютно естественно вписался в образ, и по словам знатоков дал герою больше, чем любая другая деталь его гардероба, потому что именно такие старые дорогие вещи типичны для представителей самых высших слоев британского общества. Настоящий джентльмен покупает только дорогие вещи, но потом носит их десятилетиями. Так что, этот шарф заодно и немного нивелировал излишнюю ультрамодность остального гардероба.
Зато костюмеру он доставил много хлопот. «Это был старый Paul Smith из довольно тонкого трикотажа, – говорит Сара Артур. – Бенедикт повязал его так естественно, что мы решили так и оставить. Интересно, что было очень много активных сцен, в которых он присутствовал, и мне нужны были копии всего гардероба, но единственная вещь, у которой не было замены – это вот этот шарф. Я была в ужасе от мысли, что что-нибудь случится, и мы его потеряем! В такой работе очень много беспорядка, особенно когда темнеет и люди роняют вещи с трейлеров! Это шарф был для меня настоящим проклятием!» Понятно, почему эксклюзивный Paul Smith в следующих сериях был заменен на более массовый и бюджетный Hugo Boss – синий в полоску, стоимостью 40 фунтов.
Что за Холмс без трубки и кепки?
Два самых знаменитых атрибут Холмса – его знаменитая изогнутая трубка и кепка-двухкозырка. Практически во всех фильмах он появляется с трубкой в зубах и с кепкой на голове, его рисуют с ними на всех иллюстрациях, и в общем-то чтобы изобразить Холмса, достаточно надеть такую кепку, взять в зубы трубку, и все поймут, кто это.
Удивительно, но к произведениям Конан Дойла ни такая трубка, ни кепка-двухкозырка не имеют никакого отношения. Трубка с гнутым мундштуком называется «бент» или «калабаш», и заядлые курильщики говорят, что Холмс вряд ли мог любить подобную трубку. Она устроена так, что охлаждает дым и убирает их него часть смол и никотина. А зачем такой эффект мог быть нужен Холмсу, который курил самый крепкий табак, какой только можно найти.
Откуда же она взялась? Если посмотреть первые иллюстрации к произведениям Конан Дойла, там трубки другие, более распространенные в викторианское время. Однако в кино большинство Холмсов сразу же стали курить именно «бент».
Скорее всего эта традиция пошла с первого исполнителя роли Холмса Уильяма Джилетта в знаменитой театральной постановке «Шерлок Холмс». На фотографиях он изображен именно с такой гнутой трубкой, которую он выбрал потому, что с ней в зубах было проще произносить четкие реплики. Ну а после того, как на экраны вышел сериал с Бэйзилом Рэтбоуном, курившим такую же трубку, «бент» окончательно стал неотъемлемой частью облика Шерлока Холмса.
Что касается кепки-двухкозырки, то называется этот головной убор «deerstalker» (по-русски ее называют «дисталкером» или «дистокером»), что значит «кепка охотника на оленей». Впервые Холмса в ней изобразил Сидни Пэджет, иллюстрируя рассказ «Тайна Боскомской долины». В тексте на голове сыщика просто кепка, без уточнений. Но по рассказам дочери Пэджета, художник сам носил дисталкер, когда бывал за городом, и решил нарисовать Холмса в нем, как бы символизируя, что тот тоже охотник, но не на оленей, а на преступников. Ну а потом все тот же Уильям Джилетт, появился на сцене в «кепке охотника на оленей», и с тех пор дисталкер стал непременной частью костюма великого сыщика.
В общем-то, почему бы и нет. Холмс вполне мог носить и такую кепку. Но есть одна тонкость – дисталкер в те времена надевали только за городом. Ходить в ней по городу было все равно что сейчас прийти на торжественный прием в кедах и спортивном костюме. Поэтому в Лондоне Холмс как положено джентльмену носил шляпу или цилиндр.
Но конечно, в такие тонкости мало кто вникает, поэтому в большинстве фильмов он ходит в кепке постоянно, хотя на самом деле в викторианском Лондоне его бы за это подняли на смех.
Другой стильный аксессуар Шерлока, аналог которого его поклонники стараются находить для своего гардероба, это черно-серые перчатки тоже от Paul Smith. К радости Сары Артур, они хоть и стоят 175 фунтов за пару, не настолько эксклюзивны, и при желании можно найти им замену.
Обувь Шерлока вызывает неожиданно много шуток среди поклонников, потому что у нее намеренно очень низкий каблук, чтобы немного сгладить разницу в росте между Холмсом и Уотсоном. Аккуратные, изящные, легкие ботинки, которые хорошо дополняют его костюм, но сами в отличие от других предметов его гардероба достаточно безликие. «Первоначальная пара обуви для Шерлока была Yves Saint Laurent, – вспоминает Сара, – им несколько досталось во время беготни по улицам Лондона! Если на вас узкие брюки, а ступни довольно большого размера, нужно быть осторожным. Поскольку Бенедикт довольно высокого роста, а Мартин не очень, нам пришлось подобрать Шерлоку обувь на низком каблуке. Мы хотели, чтобы были вытянутые линии, но не хотели острых носов. В качестве дублирующей обуви я купила туфли от Poste, которые были значительно дешевле, чем Yves Saint Laurent. Они были отличными и выглядели очень похоже. Третью пару я взяла в TK Maxx. И выглядели они все, в общем-то, одинаково».
Эффект красного степлера.
Запрос «сервиз как у Шерлока» приведет на сайт малоизвестного дизайнера Али Миллер. «Я «Шерлока» и не смотрела, пока у меня неожиданно не скупили все сервизы, – признается она. – Приходят и спрашивают: «У вас есть как тот, из которого Шерлок поит чаем Мориарти?» Миллер обещает до дня Святого Валентина ответить на все имейлы с требованием «сделайте еще один такой сервиз, я заплачу двойную цену». У этого явления даже есть название – «эффект красного степлера». В 1999 году вышла американская комедия «Офисное пространство», в которой один из героев пользуется красным степлером от компании Swingline. Вскоре компанию буквально атаковали заказами, но Swingline красных степлеров никогда не продавала. Оказалось, что степлер для съемок покрасили художники-оформители. Через несколько месяцев в Swingline опомнились и напроизводили таких степлеров, но было поздно – фильм начали забывать. Это и есть главный признак «эффекта красного степлера»: за взлетом спроса следует такое же резкое падение.
Елена Осипова. «Ведомости. Пятница».
Отдельно надо сказать о домашней одежде Шерлока, представленной пижамами и халатами. Первым в кадре появляется синий полосатый халат из натурального шелка, а происходит это в финале второй серии первого сезона «Слепой банкир». Куплен он, как и пижама, в магазине Harrods, а изготовлен знаменитой фирмой Derek Rose, работающей на рынке одежды с 1926 года. Ее пижамы, халаты и нижнее белье по праву считаются одними из самых роскошных в мире. Стоит эта красота 290 фунтов. Правда, по мнению Сары Артур, этот халат все же недостаточно хорош: «Поверьте мне, бюджет был очень ограниченным и тот, который я хотела, стоил тысячи, но я не могла себе этого позволить. Я нашла нечто похожее – в подобных проектах всегда приходится идти на компромисс. Я очень им довольна, но если бы деньги не имели значения, я бы выбрала прекрасный кашемировый халат в полоску. Но когда нужно придерживаться бюджета, вы должны немного себя контролировать».
Во втором сезоне у Шерлока появляются новые халаты. Красный из Мэриносовой шерсти, того же покроя, что и синий. И шерстяной халат в клетку-тартан. Оба стоят по 260 фунтов, и оба производства той же фирмы Derek Rose.
Тут стоит сделать небольшое отступление и вспомнить о Холмсе Конан Дойла. Как обычно, любовь Шерлока к халатам взялась не на пустом месте. Классический Холмс из рассказов тоже носил халаты, и у него тоже было их несколько. Вряд ли тут имеет смысл что-то анализировать, халат был обычной домашней одеждой викторианского джентльмена. Так что можно обойтись цитатами:
Я скоро понял, что он готовится просидеть без сна всю ночь. Он снял пиджак и жилет, надел синий просторный халат и принялся собирать в одну кучу подушки с кровати, с кушетки и с кресел. Из этих подушек он соорудил себе нечто вроде восточного дивана и взгромоздился на него, поджав ноги и положив перед собой пачку табаку и коробок спичек. При тусклом свете лампы я видел, как он сидит там в облаках голубого дыма, со старой трубкой во рту, рассеянно устремив глаза в потолок, безмолвный, неподвижный, и свет озаряет резкие орлиные черты его лица.
Лора Малви писала, что оператор всегда снимает женщину (ту, которую надо подать зрителю как сексуальный объект) особым образом, так, чтобы зрители идентифицировали себя не с нею, а с теми, кто на нее смотрит и восхищается ею. Их внешность по ее словам «предназначена для сильного визуального и эротического воздействия на зрителя».
Какие приемы для этого используются? Прежде всего одежда – сексуальный объект должен быть и одет сексуально. Более того, он должен в этой одежде сразу выделяться на фоне остальных героев. Вспомним первое появление Душечки в «В джазе только девушки», когда оба героя застывают, глядя на ее обтянутые облегающим платьем великолепные округлости. В фильме очень много женщин, но рядом с ней все они кажутся незаметными и неуклюжими. И дело тут не только в харизме знаменитой Мэрилин, но и в том, что только у нее такие обтягивающие или полупрозрачные платья, сидящие на ней как вторая кожа.
Второе – камера постоянно фиксируется на отдельных частях ее тела. Это так называемая фетишизация, привлечение внимания к сексуальности лица и тела героя. Взятые крупным планом полуоткрытые губы, томные глаза, фиксация камеры на ногах, бедрах, груди (это делается не явно, обычно якобы для того, чтобы показать что-то другое). К примеру, ноги той же Душечки то и дело попадают в кадр – то рядом с ними падает фляга, то поезд выдувает пар.
Третье – крупные планы героя в статике, когда повествование на мгновение замирает, чтобы зритель мог полюбоваться на красивый поворот головы или на изящный изгиб тела. Кто не помнит Мэрилин в черном неглиже и с фляжкой в руке, или на пляже, когда она широко распахнутыми глазами смотрит на красавца-«миллионера», или на сцене, когда она в своем «полуголом» платье грустно поет о любви. Действие на эти мгновения замирает, чтобы зритель успел оценить ее сексуальность и перевести дух.
И наконец еще один прием – сексуального героя показывают как бы восхищенными глазами других героев. Тут можно снова вернуться к первому появлению Душечки. Специально для тех, кто сам с первого взгляда не оценил ее привлекательность, на этом акцентируют внимание при помощи восторженных взглядов Джо и Джерри и их реплик на ее счет. Во время разговора с Джо в поезде она вновь показана как объект его желания – главный герой вроде бы он, но сцена построена так, что зритель смотрит не на него, а его глазами на Душечку, и воспринимает его как свое альтер-эго, а ее – как сексуальный объект. И такая расстановка продолжается весь фильм. Джо и Джерри двигают сюжет, а когда в кадре появляется Мэрилин – как говорится «входит секс».
Теперь, зная эти четыре основных способа, можно рассмотреть, как они применяются в «Шерлоке».
1. Сексуальная одежда. Тут можно обойтись без лишних комментариев – кто не помнит едва не рвущихся на груди рубашек Шерлока от «Dolce & Gabbana» и узких костюмов, в которых Камбербэтчу трудно было даже дышать. Несмотря на то, что Бенедикт Камбербэтч и Мартин Фриман носят примерно один и тот же размер, Уотсон рядом с изящным стройным Шерлоком кажется коренастым и плотным. А все потому что Шерлок одет в обтягивающие костюмы, а Джон в широкие и свободные. Прием с одеждой работает с мужчинами так же хорошо, как и с женщинами.
2. Фетишизация. Можно даже не пересматривать сериал, достаточно открыть любой поисковик и набрать «Шерлок». Кадров, подтверждающих частое использование операторами этого приема, будет предостаточно. Лицо крупным планом. Губы крупным планом. Шея в небрежно расстегнутом воротничке. Четкая линия подбородка, подчеркнутая воротником-стойкой или романтично завязанным шарфом. Глаза крупным планом. Руки, сложенные у лица. Целая мозаика из сексуальных кусочков Шерлока.
3. Крупные планы в статике. Если присмотреться, то кадры, где Шерлок с кем-то еще, обычно динамичны – в них либо есть активное действие, либо присутствует повествовательный фон, то есть в кадре есть предметы, рассказывающие что-то о происходящем. Шерлок, Джон и беспорядок в комнате. Шерлок, труп и полиция. Шерлок, труп и Молли. И т. д. Если в кадре нет Шерлока, а только кто-то другой, в том числе Джон, то кадр тоже динамичный, и в нем главное не персонаж, а история. А вот крупные статичные планы, когда камера ненадолго застывает, позволяя догадываться, о чем думает герой, закрыв глаза, или на что он задумчиво смотрит, бывают только с Шерлоком. Действие ненадолго замедляется, чтобы зрители могли подсознательно восхититься романтично растрепанными кудрями и глубиной тяжелого взгляда.
4. Взгляд глазами других героев. Этот прием работает постоянно, причем в «Шерлоке» это фактически заложено еще Конан Дойлем. Холмс, несмотря на всю свою асексуальность, всегда был для читателей объектом восторга, а часто и увлечения, во многом благодаря тому, что он подается через призму восприятия доктора Уотсона. А тот Холмсом откровенно восхищается, хоть и сохраняя долю здоровой иронии. Сохранилось это и в сериале, но для усиления эффекта Шерлока показывают не только глазами Джона, но и через взгляды влюбленной в него Молли, восхищенной им Ирэн, уважающих и опасающихся его полицейских и преступников и т. д. На Шерлока смотрят постоянно, и практически в любой сцене с несколькими персонажами зритель может ощущать себя частью мизансцены, потому что его взгляд, как и взгляды всех остальных героев, направлен на Шерлока.
В заключение имеет смысл еще раз сказать, что вся эта проделанная работа нисколько не умаляет ни талантов, ни харизмы самого Бенедикта Камбербэтча. Стал бы сериал таким популярным и без ухищрений профессионалов по созданию сексуального образа Шерлока? Безусловно. Но стал бы Шерлок в одночасье таким признанным секс-символом? Кто знает…
Конечно, рубашками, костюмами и пальто создание визуального образа Шерлока не ограничилось. В задачу костюмера входило также подобрать соответствующие запоминающиеся аксессуары, ведь именно они делают образ мгновенно узнаваемым (вспомним классического Холмса с его трубкой и кепкой).
Из аксессуаров Шерлока самый заметный – несомненно шарф из тонкого трикотажа, появившийся на нем в первом сезоне. Элегантный, мягкий, отлично оттеняющий и подсиняющий цвет глаз Бенедикта Камбербэтча. Он абсолютно естественно вписался в образ, и по словам знатоков дал герою больше, чем любая другая деталь его гардероба, потому что именно такие старые дорогие вещи типичны для представителей самых высших слоев британского общества. Настоящий джентльмен покупает только дорогие вещи, но потом носит их десятилетиями. Так что, этот шарф заодно и немного нивелировал излишнюю ультрамодность остального гардероба.
Зато костюмеру он доставил много хлопот. «Это был старый Paul Smith из довольно тонкого трикотажа, – говорит Сара Артур. – Бенедикт повязал его так естественно, что мы решили так и оставить. Интересно, что было очень много активных сцен, в которых он присутствовал, и мне нужны были копии всего гардероба, но единственная вещь, у которой не было замены – это вот этот шарф. Я была в ужасе от мысли, что что-нибудь случится, и мы его потеряем! В такой работе очень много беспорядка, особенно когда темнеет и люди роняют вещи с трейлеров! Это шарф был для меня настоящим проклятием!» Понятно, почему эксклюзивный Paul Smith в следующих сериях был заменен на более массовый и бюджетный Hugo Boss – синий в полоску, стоимостью 40 фунтов.
Что за Холмс без трубки и кепки?
Два самых знаменитых атрибут Холмса – его знаменитая изогнутая трубка и кепка-двухкозырка. Практически во всех фильмах он появляется с трубкой в зубах и с кепкой на голове, его рисуют с ними на всех иллюстрациях, и в общем-то чтобы изобразить Холмса, достаточно надеть такую кепку, взять в зубы трубку, и все поймут, кто это.
Удивительно, но к произведениям Конан Дойла ни такая трубка, ни кепка-двухкозырка не имеют никакого отношения. Трубка с гнутым мундштуком называется «бент» или «калабаш», и заядлые курильщики говорят, что Холмс вряд ли мог любить подобную трубку. Она устроена так, что охлаждает дым и убирает их него часть смол и никотина. А зачем такой эффект мог быть нужен Холмсу, который курил самый крепкий табак, какой только можно найти.
Откуда же она взялась? Если посмотреть первые иллюстрации к произведениям Конан Дойла, там трубки другие, более распространенные в викторианское время. Однако в кино большинство Холмсов сразу же стали курить именно «бент».
Скорее всего эта традиция пошла с первого исполнителя роли Холмса Уильяма Джилетта в знаменитой театральной постановке «Шерлок Холмс». На фотографиях он изображен именно с такой гнутой трубкой, которую он выбрал потому, что с ней в зубах было проще произносить четкие реплики. Ну а после того, как на экраны вышел сериал с Бэйзилом Рэтбоуном, курившим такую же трубку, «бент» окончательно стал неотъемлемой частью облика Шерлока Холмса.
Что касается кепки-двухкозырки, то называется этот головной убор «deerstalker» (по-русски ее называют «дисталкером» или «дистокером»), что значит «кепка охотника на оленей». Впервые Холмса в ней изобразил Сидни Пэджет, иллюстрируя рассказ «Тайна Боскомской долины». В тексте на голове сыщика просто кепка, без уточнений. Но по рассказам дочери Пэджета, художник сам носил дисталкер, когда бывал за городом, и решил нарисовать Холмса в нем, как бы символизируя, что тот тоже охотник, но не на оленей, а на преступников. Ну а потом все тот же Уильям Джилетт, появился на сцене в «кепке охотника на оленей», и с тех пор дисталкер стал непременной частью костюма великого сыщика.
В общем-то, почему бы и нет. Холмс вполне мог носить и такую кепку. Но есть одна тонкость – дисталкер в те времена надевали только за городом. Ходить в ней по городу было все равно что сейчас прийти на торжественный прием в кедах и спортивном костюме. Поэтому в Лондоне Холмс как положено джентльмену носил шляпу или цилиндр.
Но конечно, в такие тонкости мало кто вникает, поэтому в большинстве фильмов он ходит в кепке постоянно, хотя на самом деле в викторианском Лондоне его бы за это подняли на смех.
Другой стильный аксессуар Шерлока, аналог которого его поклонники стараются находить для своего гардероба, это черно-серые перчатки тоже от Paul Smith. К радости Сары Артур, они хоть и стоят 175 фунтов за пару, не настолько эксклюзивны, и при желании можно найти им замену.
Обувь Шерлока вызывает неожиданно много шуток среди поклонников, потому что у нее намеренно очень низкий каблук, чтобы немного сгладить разницу в росте между Холмсом и Уотсоном. Аккуратные, изящные, легкие ботинки, которые хорошо дополняют его костюм, но сами в отличие от других предметов его гардероба достаточно безликие. «Первоначальная пара обуви для Шерлока была Yves Saint Laurent, – вспоминает Сара, – им несколько досталось во время беготни по улицам Лондона! Если на вас узкие брюки, а ступни довольно большого размера, нужно быть осторожным. Поскольку Бенедикт довольно высокого роста, а Мартин не очень, нам пришлось подобрать Шерлоку обувь на низком каблуке. Мы хотели, чтобы были вытянутые линии, но не хотели острых носов. В качестве дублирующей обуви я купила туфли от Poste, которые были значительно дешевле, чем Yves Saint Laurent. Они были отличными и выглядели очень похоже. Третью пару я взяла в TK Maxx. И выглядели они все, в общем-то, одинаково».
Эффект красного степлера.
Запрос «сервиз как у Шерлока» приведет на сайт малоизвестного дизайнера Али Миллер. «Я «Шерлока» и не смотрела, пока у меня неожиданно не скупили все сервизы, – признается она. – Приходят и спрашивают: «У вас есть как тот, из которого Шерлок поит чаем Мориарти?» Миллер обещает до дня Святого Валентина ответить на все имейлы с требованием «сделайте еще один такой сервиз, я заплачу двойную цену». У этого явления даже есть название – «эффект красного степлера». В 1999 году вышла американская комедия «Офисное пространство», в которой один из героев пользуется красным степлером от компании Swingline. Вскоре компанию буквально атаковали заказами, но Swingline красных степлеров никогда не продавала. Оказалось, что степлер для съемок покрасили художники-оформители. Через несколько месяцев в Swingline опомнились и напроизводили таких степлеров, но было поздно – фильм начали забывать. Это и есть главный признак «эффекта красного степлера»: за взлетом спроса следует такое же резкое падение.
Елена Осипова. «Ведомости. Пятница».
Отдельно надо сказать о домашней одежде Шерлока, представленной пижамами и халатами. Первым в кадре появляется синий полосатый халат из натурального шелка, а происходит это в финале второй серии первого сезона «Слепой банкир». Куплен он, как и пижама, в магазине Harrods, а изготовлен знаменитой фирмой Derek Rose, работающей на рынке одежды с 1926 года. Ее пижамы, халаты и нижнее белье по праву считаются одними из самых роскошных в мире. Стоит эта красота 290 фунтов. Правда, по мнению Сары Артур, этот халат все же недостаточно хорош: «Поверьте мне, бюджет был очень ограниченным и тот, который я хотела, стоил тысячи, но я не могла себе этого позволить. Я нашла нечто похожее – в подобных проектах всегда приходится идти на компромисс. Я очень им довольна, но если бы деньги не имели значения, я бы выбрала прекрасный кашемировый халат в полоску. Но когда нужно придерживаться бюджета, вы должны немного себя контролировать».
Во втором сезоне у Шерлока появляются новые халаты. Красный из Мэриносовой шерсти, того же покроя, что и синий. И шерстяной халат в клетку-тартан. Оба стоят по 260 фунтов, и оба производства той же фирмы Derek Rose.
Тут стоит сделать небольшое отступление и вспомнить о Холмсе Конан Дойла. Как обычно, любовь Шерлока к халатам взялась не на пустом месте. Классический Холмс из рассказов тоже носил халаты, и у него тоже было их несколько. Вряд ли тут имеет смысл что-то анализировать, халат был обычной домашней одеждой викторианского джентльмена. Так что можно обойтись цитатами:
Я скоро понял, что он готовится просидеть без сна всю ночь. Он снял пиджак и жилет, надел синий просторный халат и принялся собирать в одну кучу подушки с кровати, с кушетки и с кресел. Из этих подушек он соорудил себе нечто вроде восточного дивана и взгромоздился на него, поджав ноги и положив перед собой пачку табаку и коробок спичек. При тусклом свете лампы я видел, как он сидит там в облаках голубого дыма, со старой трубкой во рту, рассеянно устремив глаза в потолок, безмолвный, неподвижный, и свет озаряет резкие орлиные черты его лица.
