Капля росы задрожала, провиснув с листа осоки, и взорвала закатный луч ошеломительной радугой. Сквозь этот ореол болото засветилось некой возвышенной романтикой – давно забытое чувство. Вспомнилось, что, было дело, весь мир частенько пел яркими красками, а в груди, да чего уж там – тогда еще в грудях, распирало ощущение полета и чего-то невыносимо прекрасного на пороге. Когда же это было? Таким мхом поросло, что, кажется, лет пятьсот минуло.
- Чавой-то присмурнела, подруженька, м?
Баба Яга вздрогнула – простуженный басок Кикиморы вцарапался ржавым стеклорезом.
- Фух, напугала, старая! Сама не знаю, взгрустнулось внезапно.
- Это предыменинная хандра – пройдет!
- Все в этом мире проходит. Просто… шутка ли – пятьсот девяносто девять стукнет! Еще год – и седьмой столет погонит. Как оно все случилось?
- Пф! Ну, вот я разменяла седьмой – свежа, бодра и полна планов! – Кикимора оглушительно чихнула в замотанный вокруг тощей шеи пухлый шарф. – Лишь переплюхалась в холодной воде – намедни кувыркались с русалками. И русалами, - Кикимора подмигнула и ткнула Ягу локтем в бок. – Вот завтра оттянемся, м?!
- Да ну… - Яга отмахнулась. – Все так предсказуемо: Леший будет травить бородатые анекдоты, Кощей напьется и начнет развлекаться с бензопилой, а потом навязывать волейбол с его головой - «Ты меня уважаешь?». Горыныч по пьяни начнет искать у моей избушки жопу. Скипидаром, грит, сбрызнуть – проверить, мол, кто дальше прыгнет. Васька – замужняя баба, ей не до меня. У зятя вечно проблемы – не понос, так золотуха. Позвонят лишь по зеркальцу, поздравят. Скучно все…
Кикимора вздохнула, пристроила, поерзав, тощий зад рядом с Ягой и тоже уставилась на болото. Замолчали. Вечерело. Потянулся туман, обволакивая чахлые кустики неведомыми страшилищами.
Вдруг из зеленой жижи потянулись пупырчатые конечности, пытаясь достать скрюченными пальцами. Медленно вылез Болотник, завывая, откинул с глаз космы гниющей травы и напоролся на выставленную пятку Кикиморы.
- Упс! Пардон, дамы – обознался! - Болотник аж присел от неожиданности и с извинениями сгинул в тумане.
Оживившаяся, было, Яга опять скисла.
- Что за мужик нынче пошел! Нет, чтобы… так он – в кусты! Эх…
- Слушай, старая, - Кикимора хитро прищурилась. – А помнишь, мы по молодости собирались, было, гульнуть так, чтобы все мужики – да штабелями, да чтоб розы там, комплименты, эйфельи башни, капучино и ваниль?
Яга хмыкнула.
- Ага, вижу – помнишь. А мы ведь так и не собрались!
- И?
- Чо «и» - кто нас сейчас не пускает?
- Шутишь? – Яга саркастически ухмыльнулась, выставив клык. – Я, конечно, еще не старуха, но давно уже не сто.
Кикимора лишь лукаво хехекнула и зашарила в торбе. Долго бухтела, что-то перебирая, наконец, видимо, нашла.
- А что у нас тут за подарочек!?? – с торжествующим видом она вытянула на ладони два сморщенных плода.
- Молодильные яблочки!!! – Яга радостно взвизгнула, как девчонка.
- А ты тут про хандру, - подмигнула Кикимора. – Ну, шо, погнали?
Через минуту звонкий девичий хохот привлек Болотника. Подкравшись, он подглядывал из-за кустов за резвящимися на полянке девицами в бесформенных старческих балахонах: одна с богатой копной рыжих кудрей и совершенным античным профилем, другая – глазастая, с прозрачно-белой кожей и пепельной косой, отдающей в зелень, замотанная в пышный шарф.
- О, дают, старые ветошницы! – присвистнул Болотник и ретировался от греха.
Обе, тем временем, заливисто смеясь, прыгнули в ступу и умчались под загорающиеся звезды.
В избушке девки, веселясь, вытащили на середину большой ларь, и давай рыться в шелках, да бусах. Принарядившись, Кикимора пытливо огляделась в надтреснутое зеркало и, явно довольная результатом прищелкнула тонкими перстами.
- А давай-ка, Наина, вытаскивай свою фирменную.
Зарумянившаяся Яга огладила яркий шелк на бедрах, крутанулась перед зеркалом и со счастливой улыбкой кивнула.
- Да, это стоит обмыть.
Сквозь пыльное стекло пузатой бутыли нет-нет, да проглядывали крепыши-мухоморы. Яга ловко разлила по стопочкам…
Одним словом, день рождения Яга начала праздновать с вечера. Сначала они с песнями оприходовали бутыль, потом завели гусли-самогуды и наплясались. Потом душа запросила приключений и, оседлав ступу, подруги понеслись в город, с хохотом горланя похабные частушки. Проснувшийся Леший обалдело проводил взглядом и перекрестился.
В городе девицы ввалились в самую крутую таверну (да, Яга решила тряхнуть кошельком), оказавшись тотчас в центре мужского внимания. Вышколенные официанты подливали в хрусталь изысканные вина, посыльные, знай, складывали корзины с богатыми букетами от очарованных поклонников. А столько комплиментов Яга не слышала уже лет, наверное четыреста. Потом захмелевшие воздыхатели не поделили внимание двух красоток - завязалась потасовка. Посетители радостно месили все подряд под отчаянные стоны хозяина. Яга была так довольна, что, не торгуясь, компенсировала ущерб, а когда вышли вон, сыто оглянулась на покосившуюся золоченую вывеску и разбитые окна:
- Да. Качественно гульнули.
Что было потом – вспоминалось уже смутно. Они мимоходом расстроили чью-то свадьбу – приревновавшая невеста отправила слишком любвеобильного жениха лесом, воровали коней с цыганами, потом пили на спор с городской стражей. А уже под утро ворвались в цирюльню, со скандалом разбудили хозяина, требуя немедленно набить тату. Теперь у Яги из-за края кружевного чулка кокетливо выглядывала затейливая вязь – 599.
Счастливая до поросячьего визга именинница уснула с рассветом.
Утром завибрировало зеркало. Не открывая глаз, Яга подтянула его к уху и промычала алё.
- С днем рождения, мам!
Ага, вот и Василиса.
- Спасибо, дочь. Как ты? Как там Иван?
- Ка..какой Иван? – Васька явно смутилась.
- Зять мой. А что есть еще один?
– Мам… а откуда ты про Ваню знаешь? Вообще-то мы и правда собрались пожениться, я не успела тебе рассказать. Думала, сейчас сессию сдам, приеду и..
Яга даже слегка проснулась. Похлопала глазами. С потолочных балок не свисали сушеные жабы и пучки трав. Потому что балок не было – белел обычный потолок обычной квартиры. На тумбочке мигали электронные часы, напоминая, что как-бы проспала и как-бы пора на работу. Очень пора.
Тьфу! Приснится же!
- Ну, привози своего Ивана – знакомиться будем. Если понравится - не съем.
Н-да.. дочь-то совсем уже взрослая.
- Ну, мааам! Шутки у тебя!
- А я и не шучу. Как под настроение попадешь. Если сессию удачно закроешь... Как, кстати, она?
- Да все хорошо, не переживай! Я ж у тебя премудрая – Васька хихикнула.
Так. Теперь оперативно нацепить лифчик, зажимая трубку ухом. Где колготки?
- Сколько еще экзаменов осталось?
- Еще буквально парочка. Я тут курсовую писала, несколько ночей убила. Так, представляешь… - Василиса что-то щебетала в трубу. – Маам..? мам, ты здесь? Что молчишь?
Она не слушала. Ошарашенно разглядывала тату на бедре – затейливую вязь 599.
- Чавой-то присмурнела, подруженька, м?
Баба Яга вздрогнула – простуженный басок Кикиморы вцарапался ржавым стеклорезом.
- Фух, напугала, старая! Сама не знаю, взгрустнулось внезапно.
- Это предыменинная хандра – пройдет!
- Все в этом мире проходит. Просто… шутка ли – пятьсот девяносто девять стукнет! Еще год – и седьмой столет погонит. Как оно все случилось?
- Пф! Ну, вот я разменяла седьмой – свежа, бодра и полна планов! – Кикимора оглушительно чихнула в замотанный вокруг тощей шеи пухлый шарф. – Лишь переплюхалась в холодной воде – намедни кувыркались с русалками. И русалами, - Кикимора подмигнула и ткнула Ягу локтем в бок. – Вот завтра оттянемся, м?!
- Да ну… - Яга отмахнулась. – Все так предсказуемо: Леший будет травить бородатые анекдоты, Кощей напьется и начнет развлекаться с бензопилой, а потом навязывать волейбол с его головой - «Ты меня уважаешь?». Горыныч по пьяни начнет искать у моей избушки жопу. Скипидаром, грит, сбрызнуть – проверить, мол, кто дальше прыгнет. Васька – замужняя баба, ей не до меня. У зятя вечно проблемы – не понос, так золотуха. Позвонят лишь по зеркальцу, поздравят. Скучно все…
Кикимора вздохнула, пристроила, поерзав, тощий зад рядом с Ягой и тоже уставилась на болото. Замолчали. Вечерело. Потянулся туман, обволакивая чахлые кустики неведомыми страшилищами.
Вдруг из зеленой жижи потянулись пупырчатые конечности, пытаясь достать скрюченными пальцами. Медленно вылез Болотник, завывая, откинул с глаз космы гниющей травы и напоролся на выставленную пятку Кикиморы.
- Упс! Пардон, дамы – обознался! - Болотник аж присел от неожиданности и с извинениями сгинул в тумане.
Оживившаяся, было, Яга опять скисла.
- Что за мужик нынче пошел! Нет, чтобы… так он – в кусты! Эх…
- Слушай, старая, - Кикимора хитро прищурилась. – А помнишь, мы по молодости собирались, было, гульнуть так, чтобы все мужики – да штабелями, да чтоб розы там, комплименты, эйфельи башни, капучино и ваниль?
Яга хмыкнула.
- Ага, вижу – помнишь. А мы ведь так и не собрались!
- И?
- Чо «и» - кто нас сейчас не пускает?
- Шутишь? – Яга саркастически ухмыльнулась, выставив клык. – Я, конечно, еще не старуха, но давно уже не сто.
Кикимора лишь лукаво хехекнула и зашарила в торбе. Долго бухтела, что-то перебирая, наконец, видимо, нашла.
- А что у нас тут за подарочек!?? – с торжествующим видом она вытянула на ладони два сморщенных плода.
- Молодильные яблочки!!! – Яга радостно взвизгнула, как девчонка.
- А ты тут про хандру, - подмигнула Кикимора. – Ну, шо, погнали?
Через минуту звонкий девичий хохот привлек Болотника. Подкравшись, он подглядывал из-за кустов за резвящимися на полянке девицами в бесформенных старческих балахонах: одна с богатой копной рыжих кудрей и совершенным античным профилем, другая – глазастая, с прозрачно-белой кожей и пепельной косой, отдающей в зелень, замотанная в пышный шарф.
- О, дают, старые ветошницы! – присвистнул Болотник и ретировался от греха.
Обе, тем временем, заливисто смеясь, прыгнули в ступу и умчались под загорающиеся звезды.
В избушке девки, веселясь, вытащили на середину большой ларь, и давай рыться в шелках, да бусах. Принарядившись, Кикимора пытливо огляделась в надтреснутое зеркало и, явно довольная результатом прищелкнула тонкими перстами.
- А давай-ка, Наина, вытаскивай свою фирменную.
Зарумянившаяся Яга огладила яркий шелк на бедрах, крутанулась перед зеркалом и со счастливой улыбкой кивнула.
- Да, это стоит обмыть.
Сквозь пыльное стекло пузатой бутыли нет-нет, да проглядывали крепыши-мухоморы. Яга ловко разлила по стопочкам…
Одним словом, день рождения Яга начала праздновать с вечера. Сначала они с песнями оприходовали бутыль, потом завели гусли-самогуды и наплясались. Потом душа запросила приключений и, оседлав ступу, подруги понеслись в город, с хохотом горланя похабные частушки. Проснувшийся Леший обалдело проводил взглядом и перекрестился.
В городе девицы ввалились в самую крутую таверну (да, Яга решила тряхнуть кошельком), оказавшись тотчас в центре мужского внимания. Вышколенные официанты подливали в хрусталь изысканные вина, посыльные, знай, складывали корзины с богатыми букетами от очарованных поклонников. А столько комплиментов Яга не слышала уже лет, наверное четыреста. Потом захмелевшие воздыхатели не поделили внимание двух красоток - завязалась потасовка. Посетители радостно месили все подряд под отчаянные стоны хозяина. Яга была так довольна, что, не торгуясь, компенсировала ущерб, а когда вышли вон, сыто оглянулась на покосившуюся золоченую вывеску и разбитые окна:
- Да. Качественно гульнули.
Что было потом – вспоминалось уже смутно. Они мимоходом расстроили чью-то свадьбу – приревновавшая невеста отправила слишком любвеобильного жениха лесом, воровали коней с цыганами, потом пили на спор с городской стражей. А уже под утро ворвались в цирюльню, со скандалом разбудили хозяина, требуя немедленно набить тату. Теперь у Яги из-за края кружевного чулка кокетливо выглядывала затейливая вязь – 599.
Счастливая до поросячьего визга именинница уснула с рассветом.
Утром завибрировало зеркало. Не открывая глаз, Яга подтянула его к уху и промычала алё.
- С днем рождения, мам!
Ага, вот и Василиса.
- Спасибо, дочь. Как ты? Как там Иван?
- Ка..какой Иван? – Васька явно смутилась.
- Зять мой. А что есть еще один?
– Мам… а откуда ты про Ваню знаешь? Вообще-то мы и правда собрались пожениться, я не успела тебе рассказать. Думала, сейчас сессию сдам, приеду и..
Яга даже слегка проснулась. Похлопала глазами. С потолочных балок не свисали сушеные жабы и пучки трав. Потому что балок не было – белел обычный потолок обычной квартиры. На тумбочке мигали электронные часы, напоминая, что как-бы проспала и как-бы пора на работу. Очень пора.
Тьфу! Приснится же!
- Ну, привози своего Ивана – знакомиться будем. Если понравится - не съем.
Н-да.. дочь-то совсем уже взрослая.
- Ну, мааам! Шутки у тебя!
- А я и не шучу. Как под настроение попадешь. Если сессию удачно закроешь... Как, кстати, она?
- Да все хорошо, не переживай! Я ж у тебя премудрая – Васька хихикнула.
Так. Теперь оперативно нацепить лифчик, зажимая трубку ухом. Где колготки?
- Сколько еще экзаменов осталось?
- Еще буквально парочка. Я тут курсовую писала, несколько ночей убила. Так, представляешь… - Василиса что-то щебетала в трубу. – Маам..? мам, ты здесь? Что молчишь?
Она не слушала. Ошарашенно разглядывала тату на бедре – затейливую вязь 599.
