«Не мог же этот ящер на крышке мне привидеться?»
Отложив мысли о красном драконе на потом, Джейн засунула шкатулку в рюкзак, вновь осмотрелась, увидела большой камень и поспешила к нему, чтобы спрятаться и переодеться. Девушка чувствовала себя очень неуютно, стоя посреди пещеры совершенно голой, и ей совсем не хотелось в таком виде попадаться незнакомцу на глаза. И совсем не было желания встречаться с этим мужчиной. Ее вновь охватило чувство стыда. Как такое могло случиться, чтобы она отдалась первому встречному, совершенно незнакомому мужчине. При воспоминании о его ласковых руках, внизу живота Джейн разгорелся жар, все внутри сжалось в желанном томлении.
И тут же грозный рык разнесся по пещере, из которой она сбежала и в которой остался спать незнакомец. Джейн чуть не взвизгнула от неожиданности, задрожала, и ее тело охватил липкий страх, пальцы затряслись от ужаса. Она прижалась голым телом к камню, сразу ощутив его прохладу, замерла в ожидании. Ее сердечко трепетало, пока она слушала тяжелые шаги, идущие в ее сторону. Дыханье замерло, когда незнакомец прошел рядом с камнем, за которым Джейн спряталась. Прислушалась и поняла, что преследователь направился к выходу из пещеры.
Любопытство распирало Джейн, она выглянула из-за камня, беглым взглядом пробежавшись по крепко сложенному телу незнакомца. На его широкие плечи падали совершенно белые волосы, которые едва не доходили до ямочек на узких бедрах. Проследив за движением его упругих ягодиц, Джейн почувствовала, что ее щеки опять запылали.
Она юркнула за камень, прижавшись к нему и стараясь унять дрожь в коленках, остудить пылающие щеки. Почесав левую руку, только теперь заметила бледный красный узор, чем-то похожий на виньетки, что оставляет мороз на стеклах в том мире, где она родилась и жила. Такой же узор был и на правой руке. «Надеюсь, это не заразно, и все пройдет само собой», — подумала девушка, нахмурив брови.
Дракон резко остановился, осмотрел своим звериным зрением пещеру. Внутри вновь нарастало недовольство и непонятное ворчание, что-то тревожило его, но не найдя ничего, на чем бы задержался взгляд, мужчина двинулся к выходу из пещеры.
Проснувшись утром, он не увидел рядом с собой Ратху, и рык недовольства вырвался из груди. Дракон загнал его подальше, не понимая, что это могло быть. Сейчас его мысли были заняты другим — нужно лететь во дворец и сообщить всем, что они с Ратхой стали парой. Истинная ли она будет, покажет время, подарив или нет им детей.
Его тело странным образом восстановилось. Раны, полученные в битве за Ратху, были смертельными, и он решил упасть в воды Мертвого озера, чтобы они его поглотили навечно, но потом что-то заставило его передумать и он, преодолевая боль, на последних остатках силы дотянул до пещеры.
Ратха, его любимая Ратха не приняла его поражения и прилетела к нему. Что эта была за ночь, знают только они, ведь столько тепла, ласки и любви подарили они друг другу.
Где-то в этих горах находится пещера богов. К ней всегда летели истинные пары, чтобы искупаться в озере любви и закрепить навечно свое единение. Только так давно никто не купался в этих водах… После убийства целого рода Красных драконов ящеры навечно потеряли дар находить свою истинную пару и всем им была закрыта дорога к пещере богов.
Правда, находились поначалу умники, пытающиеся обманом искупаться в священных водах, только пещеру никто не мог найти. Скрылась она от посторонних глаз, не подпускает к своим волшебным водам, не одаривает влюбленных зачатием первенца.
Убив целое племя Красных драконов, все остальные ящеры обрекли себя на вечные скитания в поисках истинной любви. Как потом оказалось, только такая пара могла зачать ребенка и только единицам удавалось без духа истины найти свою любовь. А все остальные, связавшие себя узами брака, жили с тоской, с завистью глядя на подрастающих драконов в чужих семьях.
Жить тысячелетие и не испытать радости материнства и отцовства — самое тяжкое бремя.
Редгар резко остановился, почувствовав на себе чей-то взгляд, осмотрел пещеру. Его не покидало тревожное чувство. «Может, все, что со мной происходило в пещере — сладкий сон и помутнение рассудка от потери крови?»
Он внимательней оглядел пещеру, прозрачное озеро… и в памяти всплыли жгучие сладкие поцелуи и объятия. Осмотрев себя, дракон не увидел на своем смуглом загорелом теле и следа от вчерашних ран. Он пошел прочь из пещеры и уже на выходе резко остановился, вновь почувствовав внутри недовольное рокочущее ворчание. Не уделив внимания этому, он, полный внутренних сил, в предвкушении встречи с Ратхой, взмыл в небо.
Где-то в самых сокровенных уголках души он надеялся, что все, что с ним произошло этой ночью, не сон — и с ним действительно была его Ратха. Она отказала его брату Сакрану и полетела за ним, чтобы связать навечно свою судьбу с избранником.
Дракон во время полета подставлял солнцу свою белую блестящую чешую, врывался в облака и, сложив крылья, падал вниз, наслаждаясь трепетом сердца. Затем, практически над землей, резко расправлял крылья и вновь взмывал в небо, подставляя голову порывам ветра. Дракон купался в своей силе и мощи — и если сейчас стал биться за Ратху, то обязательно победил бы своего брата.
Прилетев во дворец, он первым делом прошел в свои покои и хмуро окинул взглядом пустую нетронутую кровать. Он почему-то был уверен, что увидит на ней сладко спавшую драконицу, уставшую от его ласк. Переодевшись, проследовал в тронный зал и заметил стоящего у окна отца. Король резко повернулся и застыл, с неверием глядя на приближающегося к нему младшего сына.
— Редгар, — прошептал он, все еще не веря в то, что видит его, и бросился к сыну, захватив того в крепкие объятия. — Мы все думали, что ты погиб, все следили за вашим поединком… раны, которые тебе нанес Сакран, были смертельными. Как же я счастлив, что мы все ошибались. Ты не представляешь, что я переживал, глядя на закатное солнце, а потом одиноко встречая его восход. Я боялся отдать команду драконам лететь на твои поиски. Раз ты живой, тогда сегодня же отпразднуем свадьбу Ратхи и Сакрана.
Редгар словно окаменел, нахмурив брови.
— Не хмурься, сын. Ты должен признать свое поражение и ничем не выдавать нежелания видеть Ратху женой твоего брата. И почему вы всегда все делите? За все враждуете? Столько красивых молодых дракониц готовы хоть сейчас связать с одним из вас свою судьбу! А вы умудрились влюбиться в одну девушку. Но ты должен понимать, что твой брат старше тебя на целых пятьдесят лет и поэтому нужно было уступить ему Ратху без поединка.
Редгар дернулся, чтобы возразить, но тут двери залы распахнулись и в тронный зал вошел его брат с невестой, сияющие счастьем. Увидев Редгара, они остановились в удивлении.
Взглянув на счастливые лица брата и Ратхи, внутри у Редгара все взыграло от недовольства и злости.
«Как она может сиять от радости, когда все думают, что я умер. Значит, вся ее влюбленность была лишь игра. А сегодняшней ночи просто не было! Мой разум помутнел от большой потери крови, вот и привиделось желаемое».
Редгар походкой взбешенного тигра подошел к оторопевшей паре, обвел их тяжелым взглядом, вскинув гордо голову, и вложил в голос всю свою грубость.
— Примите мои поздравления.
Ратха кокетливо захлопала ресницами, опять поселив в его сердце сомнение. «А что, если она всех обманывает и на свадьбе все-таки признает меня, а не старшего брата? Ничего, дождемся свадебной церемонии и тогда посмотрим, кто выиграл этот бой».
Джейн еще некоторое время стояла за камнем, не решаясь пошевелиться, и только поняв, что дракон улетел, отжала мокрое белье, быстро оделась, следом поспешила натянуть футболку, джинсы и кроссовки, обрадовавшись тому, что не выкинула вещи.
Чувствовала она себя превосходно, как будто не было долгих скитаний по черному тоннелю и страшного полета… падения на спину белому ящеру. Грохнувшись с такой высоты, она должна была разбиться насмерть, но этого не случилось. Как будто какая-то сила смягчила удар — и она выжила. Но еще удивительнее, что ни одного синяка не осталось на теле.
И все можно было забыть и пережить, но… как забыть пылкие сладостные речи незнакомца, с которым встретилась здесь Джейн? Как забыть его нежные поцелуи и ласковые руки? Как забыть его сильное тело, от воспоминания о котором у нее все внутри скручивается в сладкой истоме? Она тряхнула головой, отгоняя волнующие мысли, и поспешила на выход.
Выйдя из пещеры, посмотрела на раскинувшееся перед ней озеро, уходящее далеко за горизонт, чем-то оно напоминало Черное море. Но вот что-то было странное и чуточку пугающее в синеве воды.
Легкий ветерок ласкал волосы Джейн, прибрежные заросли камышей шуршали от его игры, но воды озера не откликались на его забаву. В воде, словно в зеркале, отражались голубое небо и пушистые, плывущие по нему облака.
Джейн подошла к самой кромке воды, постояла, всматриваясь с тревогой в синюю гладь, и присела на песок. Чужой мир вызывал тревогу, да и от встречи с незнакомцем осталось разочарование — ушел и не вспомнил о ней!
Тяжко вздохнув, Джейн положила голову на колени, наконец, осознав, что осталось жива. Она смотрела на ровную, словно стекло, гладь воды, перебирала пальцами белый теплый песок, а сердце грызла тоска по друзьям.
«Как там Сашка и Глеб? Бедные вы мои, рветесь и мечетесь в поисках меня. Но только мы уже никогда не увидимся. Никогда. Этот странный мир, в который я попала, неизвестен никому. Не видно самолетов, линий электропередач, не слышно гула и рева машин, я уже опасаюсь вспоминать дерущихся драконов и того необычного незнакомца».
Ее взгляд замер на воде, которая медленно подползала к кроссовкам. Джейн нахмурила брови, сердце застучало от страха, она подтянула ноги под себя, глядя на странное явление. Слишком завораживающим и смертельным было оно. Вода, будто почувствовав напряжение сидевшей на берегу девушки, отхлынула и вновь замерла в тысячелетнем штиле.
Джейн еще некоторое время смотрела на озеро, но его поверхность оставалась такой же спокойной и безмолвной.
— Странная ты какая, вроде вода, а трогать страшно.
Она тяжко вздохнула и вновь посмотрела на воду, но не заметила больше никаких перемен и подтянула к себе рюкзак. Воспоминания о друзьях задели ноющую рану на сердце от разлуки с ними. Джейн достала свой паспорт, который больше ей не понадобится, и одинокая слеза скатилась по ее щеке. Девушка быстро вытерла ее и, порывшись в рюкзаке, вытянула из него сувенир в виде прозрачного стеклянного шара. Туда был помещен небольшой домик, рядом с ним росли несколько елей, наряженные в белый пушистый снег.
Джейн тряхнула сферу и тысячи мелких снежинок заполнили шар, кружась, они падали на дом и ели, покрывая их белым слоем. Девушка раз за разом трясла сферу и с грустью смотрела на белый снег, вспоминая зиму в Москве, и как она маленькая, открывая рот, подставляла язык, ловя холодные снежинки. Может, поэтому, увидев в лавке этот сувенир, и купила его.
Ее мысли прервал всплеск, она взглянула на озеро и замерла, увидев перед собой прозрачную живую девушку, только всю из воды. Тонкие белые пальчики, струящиеся по плечам бирюзовые волосы, нежно-голубое личико со сжатыми до синевы губами и длинное платье, скрывающее ноги цветом бушующего штормового океана… все было из воды. Девушка казалась живой, судя по разумному взгляду ее бирюзовых глаз, смотревших с изумлением и восхищением на руки Джейн, державшие сферу.
Самого появления в небе непрошеного гостя Валесса, не отрывая взгляда, следила за драконом и девушкой. Вид приближающегося к ее водам ящера наполнил сердце ликованием. В последние несколько сотен лет ей не приносят дары. Лишь случайные жертвы падают в воды, и она не считала это подношениями.
Валесса, хозяйка волшебного озера, не любила убивать, но несколько тысячелетий назад в озеро упало столько мертвых драконов, что воды его надолго окрасились в алый цвет, уничтожив все живое в ее владениях.
С тех пор сердце хозяйки озера оледенело и умерло. Она беспощадно расправлялась с любым, кто пытался искупаться в ее водах и кто отваживался на корабле пересечь их. Вначале драконы и люди хотели задобрить сердце водной хозяйки, но все их попытки были напрасными. После убийства Красных драконов, кости которых до сих пор лежат на дне озера, Валесса тоже умерла, но до конца не осознавала этого.
Поэтому хозяйка озера и обрадовалась летящему дракону — ведь было понятно, что он решил закончить свою жизнь в ее водах. Слабое, едва уловимое прикосновение к воде вмиг покрывало кожу черными язвами, которые разрастались с быстротой молнии. Смотреть, как человек или дракон чернеет и корчится в предсмертных муках, было одно из любимых занятий госпожи этих мест, но в последнее время охотников искупаться в озере не было. Да и дары в виде жертвоприношений и драгоценностей тоже прекратились.
Валесса замерла в напряжении и ожидании, но к ее разочарованию дракон не упал в воды озера, а из последних сил долетел до пещеры богов.
— Вот уж эта пещера! — фыркнула Валесса, нахмурив брови, и замерла у кромки воды, внимательно следя за действиями белого дракона.
Он заполз в пещеру, и хозяйка озера слышала его стоны от полученных ран и даже чувствовала запах его крови, стекающей в белый песок.
Валессе сделалось дурно от вида яркого алого перелива в пещере, этого света она не видела много тысяч лет. Это было так тревожно и необычно, а почему — она и сама не могла понять, да и вода вокруг нее вдруг стала теплой.
Каково же было ее удивление, когда из пещеры послышались совершенно другие стоны, от которых вода вокруг забулькала, нагреваясь.
Хозяйка вод уплыла подальше, на самое глубокое место озера, чтобы остудить свое холодное сердечко, вдруг ставшее горячим. Но вскоре вспомнила о том, что дракон был один, и ее охватило любопытство, заставившее вернуться к пещере.
«Если дракон был один, — подумала она, — то кому он шептал такие жаркие ласковые слова? Кому дарил нежные страстные поцелуи? И тот, другой стон — он был слишком тонким для драконицы, интонацией больше похоже на человека… Но как такое возможно, чтобы дракон занимался любовью с человеком, да еще в пещере богов?»
Хозяйка озера едва не распадалась на молекулы воды от раздирающего ее любопытства. Она лежала у самого берега и слушала все, что происходило в пещере. Некоторое время стояла тишина, ее нарушало лишь тяжелое и спокойное дыхание дракона. Дыхание человека было совсем легким и едва уловимым, но в какой-то момент изменилось, стало учащенным и взволнованным.
Валесса услышала тихие, медленные шаги и обрадовалась, что наконец увидит девушку, с которой провел ночь дракон. Но шаги, наоборот, удалились и вскоре затихли. Недовольство хозяйки озера росло, она металась, нервничая, но это никак не отражалось на глади воды, все такой же спокойной и мертвой в своем тысячелетнем безмолвии и обездвиженности.
Хозяйка озера вновь метнулась к кромке воды и замерла, увидев молодого, рослого и совершено голого мужчину, что вышел из пещеры. Валессу мало интересовало человеческое тело, но этим могли часами любоваться богини. Да что там любоваться… Хозяйка озера вздрогнула, когда мужчина побежал и прыгнул, обернувшись в воздухе белым драконом, взмыв в небеса.
Отложив мысли о красном драконе на потом, Джейн засунула шкатулку в рюкзак, вновь осмотрелась, увидела большой камень и поспешила к нему, чтобы спрятаться и переодеться. Девушка чувствовала себя очень неуютно, стоя посреди пещеры совершенно голой, и ей совсем не хотелось в таком виде попадаться незнакомцу на глаза. И совсем не было желания встречаться с этим мужчиной. Ее вновь охватило чувство стыда. Как такое могло случиться, чтобы она отдалась первому встречному, совершенно незнакомому мужчине. При воспоминании о его ласковых руках, внизу живота Джейн разгорелся жар, все внутри сжалось в желанном томлении.
И тут же грозный рык разнесся по пещере, из которой она сбежала и в которой остался спать незнакомец. Джейн чуть не взвизгнула от неожиданности, задрожала, и ее тело охватил липкий страх, пальцы затряслись от ужаса. Она прижалась голым телом к камню, сразу ощутив его прохладу, замерла в ожидании. Ее сердечко трепетало, пока она слушала тяжелые шаги, идущие в ее сторону. Дыханье замерло, когда незнакомец прошел рядом с камнем, за которым Джейн спряталась. Прислушалась и поняла, что преследователь направился к выходу из пещеры.
Любопытство распирало Джейн, она выглянула из-за камня, беглым взглядом пробежавшись по крепко сложенному телу незнакомца. На его широкие плечи падали совершенно белые волосы, которые едва не доходили до ямочек на узких бедрах. Проследив за движением его упругих ягодиц, Джейн почувствовала, что ее щеки опять запылали.
Она юркнула за камень, прижавшись к нему и стараясь унять дрожь в коленках, остудить пылающие щеки. Почесав левую руку, только теперь заметила бледный красный узор, чем-то похожий на виньетки, что оставляет мороз на стеклах в том мире, где она родилась и жила. Такой же узор был и на правой руке. «Надеюсь, это не заразно, и все пройдет само собой», — подумала девушка, нахмурив брови.
Дракон резко остановился, осмотрел своим звериным зрением пещеру. Внутри вновь нарастало недовольство и непонятное ворчание, что-то тревожило его, но не найдя ничего, на чем бы задержался взгляд, мужчина двинулся к выходу из пещеры.
Проснувшись утром, он не увидел рядом с собой Ратху, и рык недовольства вырвался из груди. Дракон загнал его подальше, не понимая, что это могло быть. Сейчас его мысли были заняты другим — нужно лететь во дворец и сообщить всем, что они с Ратхой стали парой. Истинная ли она будет, покажет время, подарив или нет им детей.
Его тело странным образом восстановилось. Раны, полученные в битве за Ратху, были смертельными, и он решил упасть в воды Мертвого озера, чтобы они его поглотили навечно, но потом что-то заставило его передумать и он, преодолевая боль, на последних остатках силы дотянул до пещеры.
Ратха, его любимая Ратха не приняла его поражения и прилетела к нему. Что эта была за ночь, знают только они, ведь столько тепла, ласки и любви подарили они друг другу.
Где-то в этих горах находится пещера богов. К ней всегда летели истинные пары, чтобы искупаться в озере любви и закрепить навечно свое единение. Только так давно никто не купался в этих водах… После убийства целого рода Красных драконов ящеры навечно потеряли дар находить свою истинную пару и всем им была закрыта дорога к пещере богов.
Правда, находились поначалу умники, пытающиеся обманом искупаться в священных водах, только пещеру никто не мог найти. Скрылась она от посторонних глаз, не подпускает к своим волшебным водам, не одаривает влюбленных зачатием первенца.
Убив целое племя Красных драконов, все остальные ящеры обрекли себя на вечные скитания в поисках истинной любви. Как потом оказалось, только такая пара могла зачать ребенка и только единицам удавалось без духа истины найти свою любовь. А все остальные, связавшие себя узами брака, жили с тоской, с завистью глядя на подрастающих драконов в чужих семьях.
Жить тысячелетие и не испытать радости материнства и отцовства — самое тяжкое бремя.
Редгар резко остановился, почувствовав на себе чей-то взгляд, осмотрел пещеру. Его не покидало тревожное чувство. «Может, все, что со мной происходило в пещере — сладкий сон и помутнение рассудка от потери крови?»
Он внимательней оглядел пещеру, прозрачное озеро… и в памяти всплыли жгучие сладкие поцелуи и объятия. Осмотрев себя, дракон не увидел на своем смуглом загорелом теле и следа от вчерашних ран. Он пошел прочь из пещеры и уже на выходе резко остановился, вновь почувствовав внутри недовольное рокочущее ворчание. Не уделив внимания этому, он, полный внутренних сил, в предвкушении встречи с Ратхой, взмыл в небо.
Где-то в самых сокровенных уголках души он надеялся, что все, что с ним произошло этой ночью, не сон — и с ним действительно была его Ратха. Она отказала его брату Сакрану и полетела за ним, чтобы связать навечно свою судьбу с избранником.
Дракон во время полета подставлял солнцу свою белую блестящую чешую, врывался в облака и, сложив крылья, падал вниз, наслаждаясь трепетом сердца. Затем, практически над землей, резко расправлял крылья и вновь взмывал в небо, подставляя голову порывам ветра. Дракон купался в своей силе и мощи — и если сейчас стал биться за Ратху, то обязательно победил бы своего брата.
Прилетев во дворец, он первым делом прошел в свои покои и хмуро окинул взглядом пустую нетронутую кровать. Он почему-то был уверен, что увидит на ней сладко спавшую драконицу, уставшую от его ласк. Переодевшись, проследовал в тронный зал и заметил стоящего у окна отца. Король резко повернулся и застыл, с неверием глядя на приближающегося к нему младшего сына.
— Редгар, — прошептал он, все еще не веря в то, что видит его, и бросился к сыну, захватив того в крепкие объятия. — Мы все думали, что ты погиб, все следили за вашим поединком… раны, которые тебе нанес Сакран, были смертельными. Как же я счастлив, что мы все ошибались. Ты не представляешь, что я переживал, глядя на закатное солнце, а потом одиноко встречая его восход. Я боялся отдать команду драконам лететь на твои поиски. Раз ты живой, тогда сегодня же отпразднуем свадьбу Ратхи и Сакрана.
Редгар словно окаменел, нахмурив брови.
— Не хмурься, сын. Ты должен признать свое поражение и ничем не выдавать нежелания видеть Ратху женой твоего брата. И почему вы всегда все делите? За все враждуете? Столько красивых молодых дракониц готовы хоть сейчас связать с одним из вас свою судьбу! А вы умудрились влюбиться в одну девушку. Но ты должен понимать, что твой брат старше тебя на целых пятьдесят лет и поэтому нужно было уступить ему Ратху без поединка.
Редгар дернулся, чтобы возразить, но тут двери залы распахнулись и в тронный зал вошел его брат с невестой, сияющие счастьем. Увидев Редгара, они остановились в удивлении.
Взглянув на счастливые лица брата и Ратхи, внутри у Редгара все взыграло от недовольства и злости.
«Как она может сиять от радости, когда все думают, что я умер. Значит, вся ее влюбленность была лишь игра. А сегодняшней ночи просто не было! Мой разум помутнел от большой потери крови, вот и привиделось желаемое».
Редгар походкой взбешенного тигра подошел к оторопевшей паре, обвел их тяжелым взглядом, вскинув гордо голову, и вложил в голос всю свою грубость.
— Примите мои поздравления.
Ратха кокетливо захлопала ресницами, опять поселив в его сердце сомнение. «А что, если она всех обманывает и на свадьбе все-таки признает меня, а не старшего брата? Ничего, дождемся свадебной церемонии и тогда посмотрим, кто выиграл этот бой».
ГЛАВА 4 ХОЗЯЙКА МЕРТВОГО ОЗЕРА
Джейн еще некоторое время стояла за камнем, не решаясь пошевелиться, и только поняв, что дракон улетел, отжала мокрое белье, быстро оделась, следом поспешила натянуть футболку, джинсы и кроссовки, обрадовавшись тому, что не выкинула вещи.
Чувствовала она себя превосходно, как будто не было долгих скитаний по черному тоннелю и страшного полета… падения на спину белому ящеру. Грохнувшись с такой высоты, она должна была разбиться насмерть, но этого не случилось. Как будто какая-то сила смягчила удар — и она выжила. Но еще удивительнее, что ни одного синяка не осталось на теле.
И все можно было забыть и пережить, но… как забыть пылкие сладостные речи незнакомца, с которым встретилась здесь Джейн? Как забыть его нежные поцелуи и ласковые руки? Как забыть его сильное тело, от воспоминания о котором у нее все внутри скручивается в сладкой истоме? Она тряхнула головой, отгоняя волнующие мысли, и поспешила на выход.
Выйдя из пещеры, посмотрела на раскинувшееся перед ней озеро, уходящее далеко за горизонт, чем-то оно напоминало Черное море. Но вот что-то было странное и чуточку пугающее в синеве воды.
Легкий ветерок ласкал волосы Джейн, прибрежные заросли камышей шуршали от его игры, но воды озера не откликались на его забаву. В воде, словно в зеркале, отражались голубое небо и пушистые, плывущие по нему облака.
Джейн подошла к самой кромке воды, постояла, всматриваясь с тревогой в синюю гладь, и присела на песок. Чужой мир вызывал тревогу, да и от встречи с незнакомцем осталось разочарование — ушел и не вспомнил о ней!
Тяжко вздохнув, Джейн положила голову на колени, наконец, осознав, что осталось жива. Она смотрела на ровную, словно стекло, гладь воды, перебирала пальцами белый теплый песок, а сердце грызла тоска по друзьям.
«Как там Сашка и Глеб? Бедные вы мои, рветесь и мечетесь в поисках меня. Но только мы уже никогда не увидимся. Никогда. Этот странный мир, в который я попала, неизвестен никому. Не видно самолетов, линий электропередач, не слышно гула и рева машин, я уже опасаюсь вспоминать дерущихся драконов и того необычного незнакомца».
Ее взгляд замер на воде, которая медленно подползала к кроссовкам. Джейн нахмурила брови, сердце застучало от страха, она подтянула ноги под себя, глядя на странное явление. Слишком завораживающим и смертельным было оно. Вода, будто почувствовав напряжение сидевшей на берегу девушки, отхлынула и вновь замерла в тысячелетнем штиле.
Джейн еще некоторое время смотрела на озеро, но его поверхность оставалась такой же спокойной и безмолвной.
— Странная ты какая, вроде вода, а трогать страшно.
Она тяжко вздохнула и вновь посмотрела на воду, но не заметила больше никаких перемен и подтянула к себе рюкзак. Воспоминания о друзьях задели ноющую рану на сердце от разлуки с ними. Джейн достала свой паспорт, который больше ей не понадобится, и одинокая слеза скатилась по ее щеке. Девушка быстро вытерла ее и, порывшись в рюкзаке, вытянула из него сувенир в виде прозрачного стеклянного шара. Туда был помещен небольшой домик, рядом с ним росли несколько елей, наряженные в белый пушистый снег.
Джейн тряхнула сферу и тысячи мелких снежинок заполнили шар, кружась, они падали на дом и ели, покрывая их белым слоем. Девушка раз за разом трясла сферу и с грустью смотрела на белый снег, вспоминая зиму в Москве, и как она маленькая, открывая рот, подставляла язык, ловя холодные снежинки. Может, поэтому, увидев в лавке этот сувенир, и купила его.
Ее мысли прервал всплеск, она взглянула на озеро и замерла, увидев перед собой прозрачную живую девушку, только всю из воды. Тонкие белые пальчики, струящиеся по плечам бирюзовые волосы, нежно-голубое личико со сжатыми до синевы губами и длинное платье, скрывающее ноги цветом бушующего штормового океана… все было из воды. Девушка казалась живой, судя по разумному взгляду ее бирюзовых глаз, смотревших с изумлением и восхищением на руки Джейн, державшие сферу.
***
Самого появления в небе непрошеного гостя Валесса, не отрывая взгляда, следила за драконом и девушкой. Вид приближающегося к ее водам ящера наполнил сердце ликованием. В последние несколько сотен лет ей не приносят дары. Лишь случайные жертвы падают в воды, и она не считала это подношениями.
Валесса, хозяйка волшебного озера, не любила убивать, но несколько тысячелетий назад в озеро упало столько мертвых драконов, что воды его надолго окрасились в алый цвет, уничтожив все живое в ее владениях.
С тех пор сердце хозяйки озера оледенело и умерло. Она беспощадно расправлялась с любым, кто пытался искупаться в ее водах и кто отваживался на корабле пересечь их. Вначале драконы и люди хотели задобрить сердце водной хозяйки, но все их попытки были напрасными. После убийства Красных драконов, кости которых до сих пор лежат на дне озера, Валесса тоже умерла, но до конца не осознавала этого.
Поэтому хозяйка озера и обрадовалась летящему дракону — ведь было понятно, что он решил закончить свою жизнь в ее водах. Слабое, едва уловимое прикосновение к воде вмиг покрывало кожу черными язвами, которые разрастались с быстротой молнии. Смотреть, как человек или дракон чернеет и корчится в предсмертных муках, было одно из любимых занятий госпожи этих мест, но в последнее время охотников искупаться в озере не было. Да и дары в виде жертвоприношений и драгоценностей тоже прекратились.
Валесса замерла в напряжении и ожидании, но к ее разочарованию дракон не упал в воды озера, а из последних сил долетел до пещеры богов.
— Вот уж эта пещера! — фыркнула Валесса, нахмурив брови, и замерла у кромки воды, внимательно следя за действиями белого дракона.
Он заполз в пещеру, и хозяйка озера слышала его стоны от полученных ран и даже чувствовала запах его крови, стекающей в белый песок.
Валессе сделалось дурно от вида яркого алого перелива в пещере, этого света она не видела много тысяч лет. Это было так тревожно и необычно, а почему — она и сама не могла понять, да и вода вокруг нее вдруг стала теплой.
Каково же было ее удивление, когда из пещеры послышались совершенно другие стоны, от которых вода вокруг забулькала, нагреваясь.
Хозяйка вод уплыла подальше, на самое глубокое место озера, чтобы остудить свое холодное сердечко, вдруг ставшее горячим. Но вскоре вспомнила о том, что дракон был один, и ее охватило любопытство, заставившее вернуться к пещере.
«Если дракон был один, — подумала она, — то кому он шептал такие жаркие ласковые слова? Кому дарил нежные страстные поцелуи? И тот, другой стон — он был слишком тонким для драконицы, интонацией больше похоже на человека… Но как такое возможно, чтобы дракон занимался любовью с человеком, да еще в пещере богов?»
Хозяйка озера едва не распадалась на молекулы воды от раздирающего ее любопытства. Она лежала у самого берега и слушала все, что происходило в пещере. Некоторое время стояла тишина, ее нарушало лишь тяжелое и спокойное дыхание дракона. Дыхание человека было совсем легким и едва уловимым, но в какой-то момент изменилось, стало учащенным и взволнованным.
Валесса услышала тихие, медленные шаги и обрадовалась, что наконец увидит девушку, с которой провел ночь дракон. Но шаги, наоборот, удалились и вскоре затихли. Недовольство хозяйки озера росло, она металась, нервничая, но это никак не отражалось на глади воды, все такой же спокойной и мертвой в своем тысячелетнем безмолвии и обездвиженности.
Хозяйка озера вновь метнулась к кромке воды и замерла, увидев молодого, рослого и совершено голого мужчину, что вышел из пещеры. Валессу мало интересовало человеческое тело, но этим могли часами любоваться богини. Да что там любоваться… Хозяйка озера вздрогнула, когда мужчина побежал и прыгнул, обернувшись в воздухе белым драконом, взмыв в небеса.
