Пролог
Лопоухий щенок бежал, смешно загребая лапами опавшую листву и повизгивая от восторга. Над самой землёй парило огромное насекомое, и он пытался его поймать. Вдруг то, что он уже считал своей добычей, резко взмыло вверх и исчезло в последних лучах тёплого осеннего солнца. Щенок обиженно тявкнул, затормозил всеми четырьмя лапами, неуклюже плюхнулся на зад, поднял правое ухо и огляделся.
Раньше он никогда не забегал так далеко. Вокруг царили незнакомые запахи и звуки. Щенок втянул в себя воздух и прислушался. Вдруг среди шорохов и шелеста листвы он различил голоса. Запахи, витающие в воздухе, подтвердили, что недалеко были люди. Чужаков стоило опасаться, но нюх, никогда не подводивший щенка, сообщил, что среди людей не было мужчин, и любопытство побороло страх.
Припав к земле и оттопырив пушистый зад, щенок пополз к кустам, растущим на самом краю леса. Женские голоса раздавались всё ближе, запах становился всё ярче. Наконец он увидел их – несколько стройных фигур, образующих круг и держащихся за руки.
– Может, не стоит, сестра? Что ждёт нас в этом новом мире? Мне страшно.
– Нас ждёт счастье.
– Там всё чужое.
– Я нашла такой мир, который почти не отличается от нашего. Мы быстро привыкнем к нему.
– Но этот обряд заберёт все наши силы. Мы придём в новый мир беспомощными. Как мы будем защищать себя от магов?
– На Земле нет магии. Никто не станет преследовать нас, и мы наконец-то обретём покой.
Солнце скрылось за горизонтом. Женщины запели какую-то песню на незнакомом языке. Она звучала всё громче, и щенок решил подползти поближе. Вдруг поляну озарила вспышка света. Щенок вжался в землю, обнажил свои клыки и приготовился к защите. Но никто не нападал. На поляне сияла огромная арка, переливающаяся всеми цветами радуги.
Одна за другой женщины стали входить в неё – и пропадать. Последней подошла к ней высокая темноволосая женщина. Окинув долгим взглядом, полным тоски и отчаяния, поляну и лес, она достала из-за пояса небольшой кинжал, разрезала свою ладонь, прошептала несколько слов, бросила кинжал на землю и исчезла в арке, которая после этого замерцала и растворилась в воздухе.
Глава 1
Старуха впилась в меня колючим взглядом и оглядела с ног до головы.
– Как интересно, – пробормотала она и удивлённо покачала головой. – И чего же ты хочешь?
– Это я хочу. Замуж, – встряла в разговор Лерка, переключая внимание старухи на себя.
Подруга начала описывать мужчину своей мечты, и я поняла, что такого экземпляра в природе просто не существует. С логикой у Лерки всегда были некоторые проблемы, но идеальных людей не бывает, и я старалась не обращать внимания на её маленькие слабости и недостатки, а она прощала мне мои «заскоки», что позволило нам сохранить студенческую дружбу до сих пор.
Мыслила Лерка глобально. Её будущий муж должен был отличаться привлекательной внешностью и солидным счётом в банке, сражать всех наповал своей харизмой, но при этом быть верным своей жене. Деньги, кстати, должны быть заработаны самостоятельно, а не достаться в наследство от богатых родственников, так как дарить свою молодость и красоту лодырю и прожигателю жизни Лерка не собиралась. Ко всему этому должно было прилагаться желание тратить свои несметные богатства на прихоти и капризы своей возлюбленной, жмотов подруга на дух не переносила. Разумеется, олигархи преклонного возраста в качестве кандидатов в супруги не рассматривались. Будущий муж должен быть молод и здоров, а те, из кого начинает сыпаться песок, пусть ищут себе не жену, а сиделку. Ах, да, женщина она молодая… ну… сами понимаете… так что мужчина должен был продемонстрировать свои таланты не только при зарабатывании денег и обеспечении её комфорта, но и в спальне… и не только в ней.
Лерка умолкла, и я подумала, что старуха, даже если она и была бы настоящей волшебницей, вряд ли смогла бы предоставить ей желаемое. Тут Лерка снова открыла рот и сообщила, что муж должен внимательно выслушивать все жалобы и просьбы, советоваться по всем вопросам и обожать её до умопомрачения. И постоянно находиться около супруги. Вот вроде бы и всё.
Старуху, которой на вид было лет сто, если не все двести, Лерка нашла по объявлению в газете. Сама я газеты давно не читала, считая это пустой тратой времени, но Лерка была полна решимости в очередной раз выйти замуж и не искала лёгких путей. Точнее, она всё усложняла.
Дожив до отметки «немного за тридцать», подруга до сих пор искала свой идеал, хотя вполне могла бы найти мужчину своего круга. Отец, будучи крупным бизнесменом провинциального масштаба, знакомил её с сыновьями своих партнёров по бизнесу, но Лерке нужны были не просто деньги и стабильность, её душа жаждала страсти и преклонения. Так в её жизни появились мошенники всех сортов и мастей, обещавшие ей взрыв страсти, ураган эмоций и любовь до гроба в сочетании с огромным особняком в качестве уютного семейного гнёздышка и блеском драгоценностей, которыми ослеплённый от страсти супруг будет одаривать любовь всей своей жизни ради её счастливой улыбки.
Обычно ко всем этим госпожам и бабкам, как они называли себя в газетных объявлениях, Лерка ездила одна. Их объявления, которые подруга гордо демонстрировала перед каждой поездкой, вызывали у меня смех. Это был «стандартный набор» из «заворожу», «приворожу», «отворожу» и «за деньги что угодно предскажу». Сначала я пробовала вразумить Лерку, но на все мои советы присмотреться получше к сыновьям друзей и бизнес-партнёров отца она отвечала, что среди них нет её судьбы, и уезжала к очередной ведунье. Потом я решила, что Леркино желание тратить деньги на всякую ерунду меня не касается, тем более что деньги не мои, а её отца, и мы прекратили разговоры на эту тему.
Вчера Лерка заявилась ко мне поздно вечером, сияя от счастья. Подруга раздобыла адрес «настоящей бабки» (а предыдущие, конечно, были «искусственными»?) и собиралась на штурм этой крепости. И она нуждалась в моральной поддержке. Естественно, в моей. Ведь лучшая подруга у неё кто? Вот ко мне она и пришла. Очередная нечистая на руку мадам (по словам подруги – волшебница и кудесница) жила у чёрта на куличках, и Лерке нужна была компания по дороге в эту Тьмутаракань.
Попивая только что приготовленный кофе и отправляя в свой желудок очередную порцию вишнёвого тортика, я заявила, что завтрашний день, свой единственный в этом месяце выходной, я собираюсь провести в обнимку с атласом ультразвуковой диагностики. Лерка залилась слезами, обвинила меня в чёрствости и неромантичности и пожаловалась на то, что я, будучи её единственной подругой, не хочу помочь ей обрести то женское счастье, о котором мечтает каждая женщина. С тем, что об этом мечтает каждая, я бы поспорила, но настроение после двенадцатичасовой смены в ветклинике было пофигистичным, и я предпочла промолчать.
В отличие от остальных «магов», предпочитающих офисы в центре города, поближе к обеспеченным клиентам, старуха жила в полуразвалившейся избушке на краю заброшенной деревни. Леркин навигатор отказывался помогать ей в поиске населённого пункта, которого не было на современных картах, подруга материлась и обвиняла власти в нежелании прокладывать дороги в отдалённых от центра районах нашей области. Я молча ждала, когда Лерке надоест маяться дурью, она повернёт свой джип по направлению к цивилизации, мы зайдём в какую-нибудь кафешку и поболтаем о пустяках.
Желание подруги выйти замуж за «прынца» я недооценила, и через несколько часов мы всё-таки нашли небольшую деревушку с покосившимися от старости деревянными домами. Из избы, стоявшей на самом краю, около леса, шёл дым, и мы пошли к ней.
Глава 2
В комнате царил полумрак. Мы сидели за большим деревянным столом, заставленным бутылками и банками. На стенах висели пучки трав, часть потолка была затянута паутиной. Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошёл, презрительно щуря жёлтые глаза, большой серый кот. А разве кот не должен быть чёрным, чтобы соответствовать обстановке? И как его зовут? Своё имя, кстати, старуха назвать отказалась, поэтому про кличку кота я спрашивать не стала.
– Что можешь предложить взамен? – прокаркала старуха.
– Мне не сказали, сколько Вы берёте, – затараторила Лерка, вынимая из сумочки пачку купюр. – Если здесь не хватит, могу оплатить картой. Или привезти завтра.
Правильно, Лерочка, где ж ты здесь терминал-то увидела? Я с любопытством взглянула на старуху, ожидая ответа. Интересно, сколько стоит сеанс у «мошенников от магии»? Явно побольше консультации ветеринарного врача.
– Что можешь предложить взамен ему? – уточнила старуха.
– Ему – это кому?
– Мужчине.
– Я за него замуж выйду, – после непродолжительного молчания ответила Лерка. – Вы не бойтесь, просто назовите цену. Деньги у меня есть.
– Во всём должен быть баланс, – заявила старуха и окинула Лерку грозным взглядом. Нагнувшись, она вытащила из-под стола весы, напоминающие те, которыми мы пользовались на парах по фармакологии. Только наши были небольшие и из пластмассы, а старухе где-то удалось раздобыть огромные, на чёрной деревянной подставке и с чашами, сделанными из какого-то белого материала. На одну чашу весов она бросила несколько чёрных фигур, на вторую – одну белую. Придирчиво осмотрев Лерку, добавила к белой фигуре вторую. Чаша с чёрными фигурами устремилась вниз, чаша с белыми – вверх.
– Равновесие будет нарушено. Я не в силах выполнить твоё желание, но всё-таки могу тебе помочь.
Старуха взяла одну из бутылок, стоящих на столе, встряхнула её несколько раз, открыла ногтем и наполнила стоящую перед ней ёмкость до краёв. Подруга завороженно смотрела на все эти манипуляции, в мыслях, наверное, представляя, как какой-нибудь владелец виллы на берегу моря с фигурой древнегреческого атлета предлагает ей сердце и банковский счёт во время отдыха на яхте.
– Пей, – сказала она и протянула ёмкость Лерке.
– Стой, ненормальная! – крикнула я, но подруга залпом выпила содержимое.
– А что хочешь ТЫ? – ткнула в меня пальцем старуха.
Боже, какие у неё были ногти! И вот этими вот руками она готовит свои снадобья! А изба с паутиной! Да тут что угодно подхватить можно!
Кстати, что вообще она дала Лерке? Отвар, настой, раствор? Из чего именно? Это ведь только принято считать, что таблетки – зло, а травки – панацея от всех болезней. В таблетке, между прочим, содержится только то, что указано в инструкции, и только в том количестве, которое указано, а в безобидных на вид травках – огромное количество веществ в непонятно каких пропорциях. Не спорю, что в определённых случаях можно использовать и травки, но только если знаешь, как они действуют на организм, и учитываешь клиническую картину.
Лерка сидела, блаженно улыбаясь, и признаков скорой кончины пока не наблюдалось. Старуха по-прежнему смотрела на меня.
– Так что хочешь ТЫ? Замуж за молодого, красивого, богатого?
Глава 3
Замуж я не хотела. Это в семнадцать лет, втрескавшись по самые уши в Володю, я грезила о свадебном марше в нашу честь, куче ребятишек и любви до гроба. Про «и умерли они в один день» тоже было, каюсь. Розово-ванильные, приторные мечты разлетелись на части в тот день, когда я застукала его со своей лучшей подружкой Светкой, после чего они перестали для меня существовать.
Были и ночные рыдания в подушку, и заедание своего горя шоколадом, и занятия на тренажёрах для «выпуска пара». Потом началась учёба на ветфаке, и страдать стало некогда. Совсем. Анатомия, гистология, фармакология, хирургия… Бесконечный калейдоскоп дисциплин выматывал так, что домой я просто приползала. После занятий я писала рефераты и курсовые, готовилась к коллоквиумам и контрольным работам, бегала на стажировку в ветклинику. Личная жизнь не просто отошла на второй план, она испарилась, капитулировав перед моим желанием стать хорошим врачом.
Лерку я встретила там же, в вузе. Если я целенаправленно готовилась к учёбе на ветфаке, Лерка поступила туда по воле случая, не пройдя даже платно ни на лечебное дело, ни на педиатрию в более престижном меде. Взбалмошная, весёлая и живая Лерка всегда искрилась позитивом, притягивая к себе внимание всего потока. В ней было то, чего так не хватало мне, и мы подружились, взаимодополняя друг друга.
Лерка не была злостной прогульщицей, но, в отличие от меня, к учёбе относилась с меньшим энтузиазмом, видя своё предназначение в другом. Главным для неё был вуз – выйти удачно замуж.
Несмотря на разницу во взглядах, Лерка поддерживала меня во всём: помогала при отработке различных манипуляций на трупах, которые на дух не переносила; ездила вместе со мной на практику в хозяйство, хотя её отец и предлагал ей договориться и проставить подписи и печати «просто так»; утешала меня, когда я выставила за порог Стасика. Именно поэтому я и поехала с ней за тридевять земель к очередной мошеннице, облегчающей кошельки чересчур доверчивых граждан.
Стасик был моей второй попыткой устроить личную жизнь. Тоже неудачной. После учёбы в вузе от зари до зари я стала строить карьеру. Превратившись из ассистента в ветеринарного врача и пройдя кучу курсов и мастер-классов, я поняла, что мне тоскливо возвращаться в пустую квартиру, доставшуюся по наследству от родителей, погибших в автокатастрофе, да и знакомые постоянно напоминали про тикающие часики и женское предназначение. Так в моей жизни появился Стас, а вместе с ним и его обожаемая матушка Анна Николаевна.
Стаса я не любила. По крайней мере, никогда не сгорала от любви к нему, как это было с Володей. Он показался мне неплохим человеком, немного мягкотелым и слабовольным. Ни в каких «прынцев» я уже не верила. И раз уж объекта любви у меня не было, то почему бы не попробовать построить отношения, основанные на доверии и взаимопонимании с приятным тебе человеком?
Сначала всё было неплохо, Стас переехал ко мне. Потом начались разговоры о свадьбе, и пришла пора познакомиться с его матерью. Тогда-то я и узнала, кто главная и самая любимая женщина в жизни Стасика, как его называла нежно любящая мамочка.
Мать Стасик обожал. Точнее, Анна Николаевна, вложившая, по её словам, в сыночка всю душу, умело манипулировала сыном и мастерски прививала ему чувство вины за пренебрежение своим долгом по отношению к матери. С одной стороны, она хотела «пристроить сына в хорошие руки», чтобы он не остался один на старости лет после её смерти, с другой – страшно ревновала, когда в жизни сына появлялась другая женщина, претендующая на его внимание.
Я продержалась два года. Сначала я действительно верила, что бедная Анна Николаевна серьёзно больна и даже договорилась с одним из своих знакомых, чтобы он осмотрел мою будущую свекровь и помог поставить диагноз. Анна Николаевна решила, что я таким образом пытаюсь от неё избавиться (врач, между прочим, не был ни патологоанатомом, ни судмедэкспертом), смертельно обиделась и не разговаривала со мной целых три недели (эх, золотое было времечко – без нотаций и нравоучений).
Изучив «анамнез» и произведя «осмотр», «диагноз» я поставила самостоятельно: Анна Николаевна не могла прожить и дня без своего Стасика. Ни одна женщина, даже самая распрекрасная, не была достойна её сына. Только она одна, очевидно, была способна понять его ранимую душу и любить его безусловно и беззаветно.
