Пять чёрных фигур с яркими алыми пятнами на шее и манжетах. На шее у каждого – круглые медальоны с изображением государственного герба. Председателя судебной коллегии можно было узнать по тонкой красной вязи на рукаве.
Судьи заняли свои места, разложили бумаги и подали знак секретарю: можно начинать. Двое конвойных ввели Отолора. Он еле стоял на ногах и цветом лица напоминал покойника.
Удар молотка возвестил о том, что процесс начался.
Первым выступал обвинитель, тот самый человек, с которым незадолго до начала заседания беседовала Апполина. Вот и верь потом в беспристрастность правосудия! Сухо, опираясь исключительно на факты, обвинитель изложил суть дела и предоставил в распоряжение судейской коллегии некие документы, подтверждавшие вину обвиняемого.
Отолор слушал судейского отрешённо, невнимательно, будто речь шла не о нём, а о постороннем человеке. Уронив голову на грудь, сцепив руки на коленях, он покорно ждал, когда ему предоставят право выступить в свою защиту. Даже не верилось, будто это тот же Отолор Кастер, которого допрашивал в замке Рандрин.
После обвинителя выступал защитник. Он уже поднялся, но секретарь попросил его сесть обратно, почтительно склонившись перед другим человеком, походкой зверя прошествовавшего к судейскому столу. Это было нарушением регламента, но никто не вздумал возразить Рэнальду Хеброну Рандрину.
Холодные синие глаза остановились на Отолоре, вызвав у обвиняемого странную реакцию: тот задрожал и отвернулся.
- Вижу, теперь сеньор Отолор Кастер не так храбр, как прежде! – усмехнулся Рандрин и, обращаясь к председателю судейской коллегии, спросил: - Надеюсь, Ваша честь не станет возражать, если я дополню выступление сеньора обвинителя?
- Прошу, Советник, - с нарочитым энтузиазмом отозвался судья, незаметно делая знаки секретарю записать всё предельно внимательно. – Мы с радостью выслушаем вас.
Рандрин кивнул, окинул взглядом собравшихся и вбил последний гвоздь в крышку гроба обвиняемого. Хоть приговор ещё не вынесли, а показания свидетелей не заслушаны, ни у кого не оставалось сомнений, вина Отолора доказана. Рандрин недвусмысленно намекнул, какого наказания желает для этого человека.
Выступавший после герцога защитник заметно волновался, отчаянно пытался выстроить цепочку контраргументов, но они выходили настолько притянутыми за уши, что их разбил бы в пух и прах ребёнок.
Потом пришла очередь свидетелей. Они друг за другом выходили на специально оборудованное место, давали руку магу в атласной мантии и подробно отвечали на вопросы обвинителя, защитника и судейской коллегии. Определявший правдивость их показаний волшебник выбирался сугубо из хорошо зарекомендовавших себя опытных вольных магов. По закону он должен был не состоять на государственной службе и не находиться в прямом родстве со служащими Судебного департамента, Департамента внутренних дел и Департамента магической обороны.
Когда Зара вручила ладонь седому магу, она жутко волновалась, но, как оказалось, напрасно. Её никто не перебивал, не обвинял в предвзятости, а комментарии и наводящие вопросы участников процесса касались исключительно подробностей нападения. Лишь один раз защитник позволил усомниться в правдивости слов девушки: когда она твёрдо сообщила суду, кто является заказчиком эгенов.
- Разве они сами сказали вам это, сеньорита?
- Я э-эрри, мне не нужно спрашивать, - пояснила Зара. – Достаточно установить контакт и найти в сознании нужные сведения.
- Вы позволите проверить ваше заявление.
- Какое именно?
- О наличии у вас редкого дара. Сеньор Анхелис, - маг в атласной мантии кивнул, - вы можете определить такое?
- Трудно, необходимо перевоплощение. У сеньориты Рандрин чрезвычайно подвижный спектр радужки и специфический цвет глаз, но это косвенные признаки, они ничего не доказывают.
- Мне продемонстрировать? – Зара обернулась к судьям. – Только крылья или ментальные способности?
- Полагаю, крыльев будет достаточно, - кивнул председатель.
Девушка вышла из-за кафедры, чтобы все всё хорошо видели, и отрастила демонические крылья. Зал ахнул, а сеньор Анхелис зафиксировал, они подлинные, не иллюзия.
- Вы говорили, будто обладаете даром убеждения, - продолжал упираться защитник. – Не означает ли это, что обвиняемому или убийцам навязали нужные действия?
- Кто: я или мой отец? – Зара одарила его пристальным взглядом потемневших глаз. Намёки на ложь выводили из себя. – Может, мы сами нанесли себе тяжелейшие ранения? А потом подкупили эльфа и подвергли внушению десятки человек, чтобы они дали одни и те же показания?
Защитник стушевался и пробормотал, что больше не имеет вопросов к свидетельнице. Похоже, для него новость о её сути стала неприятным открытием, да и шепоток, пробежавший по залу, свидетельствовал, вторая сущность Зары известна далеко не всем. Зато никто не станет сомневаться в показаниях э-эрри и упрекать её в ложных выводах.
После зачитали протоколы допросов обвиняемого. Он полностью признавал свою вину, но не раскаивался в содеянном. Слова представшего перед судьями Отолора свидетельствовали, он не изменил убеждениям. А со стороны казалось, будто помощник бывшего консула полностью сломлен.
Речь обвиняемого венчала первое заседание суда. Второе назначали на понедельник. Тогда же, в случае отсутствия вновь вскрывшихся обстоятельств, судьи вынесут приговор. И они его вынесли: Отолор Кастер был признан виновным в государственной измене, организации покушения на Советника, клевете, денежных махинациях и попытке государственного переворота и приговорен к смертной казни через усекновение головы.
Казнь состоялась через неделю. Два удара топора – и вместе с отлетевшей к ногам палача головой пала мечта о республике.
Повсюду шли тотальные проверки, Департамент внутренних дел и внутренняя государственная охрана активно выискивали среди граждан, сочувствующих изменнику. По Антории прокатилась череда судебных процессов, часть обвиняемых наказали суровыми денежными штрафами, часть приговорили к различным срокам тюремного заключения. Поговаривали, что неожиданно куда-то пропали и бывшие консулы. Зара подозревала, они отправились в последний путь в безвременье.
Дорога к трону была расчищена, почва подготовлена, и через год-два Рэнальд Хеброн Рандрин, герцог С'Эте, Советник, глава трёх ветвей власти, почетный председатель Совета, верховный маг, готовился примерить корону.
Судьи заняли свои места, разложили бумаги и подали знак секретарю: можно начинать. Двое конвойных ввели Отолора. Он еле стоял на ногах и цветом лица напоминал покойника.
Удар молотка возвестил о том, что процесс начался.
Первым выступал обвинитель, тот самый человек, с которым незадолго до начала заседания беседовала Апполина. Вот и верь потом в беспристрастность правосудия! Сухо, опираясь исключительно на факты, обвинитель изложил суть дела и предоставил в распоряжение судейской коллегии некие документы, подтверждавшие вину обвиняемого.
Отолор слушал судейского отрешённо, невнимательно, будто речь шла не о нём, а о постороннем человеке. Уронив голову на грудь, сцепив руки на коленях, он покорно ждал, когда ему предоставят право выступить в свою защиту. Даже не верилось, будто это тот же Отолор Кастер, которого допрашивал в замке Рандрин.
После обвинителя выступал защитник. Он уже поднялся, но секретарь попросил его сесть обратно, почтительно склонившись перед другим человеком, походкой зверя прошествовавшего к судейскому столу. Это было нарушением регламента, но никто не вздумал возразить Рэнальду Хеброну Рандрину.
Холодные синие глаза остановились на Отолоре, вызвав у обвиняемого странную реакцию: тот задрожал и отвернулся.
- Вижу, теперь сеньор Отолор Кастер не так храбр, как прежде! – усмехнулся Рандрин и, обращаясь к председателю судейской коллегии, спросил: - Надеюсь, Ваша честь не станет возражать, если я дополню выступление сеньора обвинителя?
- Прошу, Советник, - с нарочитым энтузиазмом отозвался судья, незаметно делая знаки секретарю записать всё предельно внимательно. – Мы с радостью выслушаем вас.
Рандрин кивнул, окинул взглядом собравшихся и вбил последний гвоздь в крышку гроба обвиняемого. Хоть приговор ещё не вынесли, а показания свидетелей не заслушаны, ни у кого не оставалось сомнений, вина Отолора доказана. Рандрин недвусмысленно намекнул, какого наказания желает для этого человека.
Выступавший после герцога защитник заметно волновался, отчаянно пытался выстроить цепочку контраргументов, но они выходили настолько притянутыми за уши, что их разбил бы в пух и прах ребёнок.
Потом пришла очередь свидетелей. Они друг за другом выходили на специально оборудованное место, давали руку магу в атласной мантии и подробно отвечали на вопросы обвинителя, защитника и судейской коллегии. Определявший правдивость их показаний волшебник выбирался сугубо из хорошо зарекомендовавших себя опытных вольных магов. По закону он должен был не состоять на государственной службе и не находиться в прямом родстве со служащими Судебного департамента, Департамента внутренних дел и Департамента магической обороны.
Когда Зара вручила ладонь седому магу, она жутко волновалась, но, как оказалось, напрасно. Её никто не перебивал, не обвинял в предвзятости, а комментарии и наводящие вопросы участников процесса касались исключительно подробностей нападения. Лишь один раз защитник позволил усомниться в правдивости слов девушки: когда она твёрдо сообщила суду, кто является заказчиком эгенов.
- Разве они сами сказали вам это, сеньорита?
- Я э-эрри, мне не нужно спрашивать, - пояснила Зара. – Достаточно установить контакт и найти в сознании нужные сведения.
- Вы позволите проверить ваше заявление.
- Какое именно?
- О наличии у вас редкого дара. Сеньор Анхелис, - маг в атласной мантии кивнул, - вы можете определить такое?
- Трудно, необходимо перевоплощение. У сеньориты Рандрин чрезвычайно подвижный спектр радужки и специфический цвет глаз, но это косвенные признаки, они ничего не доказывают.
- Мне продемонстрировать? – Зара обернулась к судьям. – Только крылья или ментальные способности?
- Полагаю, крыльев будет достаточно, - кивнул председатель.
Девушка вышла из-за кафедры, чтобы все всё хорошо видели, и отрастила демонические крылья. Зал ахнул, а сеньор Анхелис зафиксировал, они подлинные, не иллюзия.
- Вы говорили, будто обладаете даром убеждения, - продолжал упираться защитник. – Не означает ли это, что обвиняемому или убийцам навязали нужные действия?
- Кто: я или мой отец? – Зара одарила его пристальным взглядом потемневших глаз. Намёки на ложь выводили из себя. – Может, мы сами нанесли себе тяжелейшие ранения? А потом подкупили эльфа и подвергли внушению десятки человек, чтобы они дали одни и те же показания?
Защитник стушевался и пробормотал, что больше не имеет вопросов к свидетельнице. Похоже, для него новость о её сути стала неприятным открытием, да и шепоток, пробежавший по залу, свидетельствовал, вторая сущность Зары известна далеко не всем. Зато никто не станет сомневаться в показаниях э-эрри и упрекать её в ложных выводах.
После зачитали протоколы допросов обвиняемого. Он полностью признавал свою вину, но не раскаивался в содеянном. Слова представшего перед судьями Отолора свидетельствовали, он не изменил убеждениям. А со стороны казалось, будто помощник бывшего консула полностью сломлен.
Речь обвиняемого венчала первое заседание суда. Второе назначали на понедельник. Тогда же, в случае отсутствия вновь вскрывшихся обстоятельств, судьи вынесут приговор. И они его вынесли: Отолор Кастер был признан виновным в государственной измене, организации покушения на Советника, клевете, денежных махинациях и попытке государственного переворота и приговорен к смертной казни через усекновение головы.
Казнь состоялась через неделю. Два удара топора – и вместе с отлетевшей к ногам палача головой пала мечта о республике.
Повсюду шли тотальные проверки, Департамент внутренних дел и внутренняя государственная охрана активно выискивали среди граждан, сочувствующих изменнику. По Антории прокатилась череда судебных процессов, часть обвиняемых наказали суровыми денежными штрафами, часть приговорили к различным срокам тюремного заключения. Поговаривали, что неожиданно куда-то пропали и бывшие консулы. Зара подозревала, они отправились в последний путь в безвременье.
Дорога к трону была расчищена, почва подготовлена, и через год-два Рэнальд Хеброн Рандрин, герцог С'Эте, Советник, глава трёх ветвей власти, почетный председатель Совета, верховный маг, готовился примерить корону.
