Принцесса оглянулась на друга и удивилась тому, как спокойно он смотрит на это страшное видение.
— Маркус, Маркус, очнись! Маркус, неужели ты не видишь? – Она в отчаянье дергала его за рукав, бессильно наблюдая за тем, как шаг за шагом всадник приближается к ней.
Принц не двигался. Вообще не двигался.
Ей овладел панический страх; забыв о былой привычке встречать опасность лицом к лицу, девушка бросилась бежать, но ноги предательски заплетались. Сеть колдовства опутала её; это действительно была ловушка. И она, словно птичка, билась в магическом силке.
Всадник был совсем близко, Стелла чувствовала жар, исходивший от его лошади, видела каждую складочку его просторной одежды, сквозь которую просвечивала мертвенно бледная, с голубоватым оттенком кожа.
Сжав волю в кулак, она постаралась унять биение собственного сердца.
— Ты переступила черту, господин недоволен. – Голос был низким и будто обволакивал её со всех сторон. – Он предупреждает тебя. Остановись, пока есть возможность.
— Кто он?— хрипло спросила Стелла чужим, деревянным голосом.
— Мой господин, вечный Эвеллан, — глухо ответил всадник.
Так вот оно что… Вот почему у нее так трясутся колени, вот почему все вокруг цепенеет. Перед ней посланник Тьмы.
Костлявая рука убрала меч в ножны, чиркнула длинными ногтями по воздуху, родив фейерверк ярких искр. Голубоватое пламя причудливым ореолом окружило его ладони. Разгоревшись, оно столпом взметнулось в небо и погасло.
— Ничего вечного не бывает. – К девушке постепенно возвращалась былая уверенность: может, чары рассеялись? Или, мелькнула шальная мысль, что они не действуют на неё так же, как на других. Как на Маркуса, к примеру. Наверное, Ильгресса думала перед тем, как выбрать её, должно же было быть в ней что-то, ведь Светлая наперёд знала, что ей придется лицом к лицу столкнуться с демонами. Рано или поздно. И она столкнулась, здесь узкой улочке Сустенты.
— Тебя ждёт награда, достойная награда. Тебя будут бояться и почитать, пред тобой будут преклоняться. Подумай: весь Мендиар будет у твоих ног!
— Я уже подумала. Передай, что мне ничего от него не нужно.
— Зато твоей сестре нужны деньги. Господин подарит тебе всё золото мира. – Голос изменился, превратился в убаюкивающий прибой.
— Вряд ли кто-нибудь согласиться отдать мне свои деньги, а тем более все люди сразу.
— Зачем отбирать деньги у людей? — настойчиво нашёптывал голос. – Деньги живущих – ничто по сравнению с сокровищами мёртвых. Ты будешь утопать в драгоценностях.
— Мне не нужны ни деньги, ни драгоценности, — решительно отказалась Стелла, прогоняя от себя наваждение.
— Неужели? – Он усмехнулся. – Мир держится на золоте. И мир твоей родины – тоже.
— За что же вы предлагаете мне такие деньги?
— За то, что ты вернешься домой. Просто вернешься домой и будешь заниматься своими земными делами, не вмешиваясь в чужие.
— Какие еще «чужие дела»? – не поняла девушка.
— Лучезарная звезда, — просвистел голос.
От нее ждали ответа, но принцесса решила потянуть время:
— Что ж, я подумаю. Только, боюсь, у вас не хватит золота, чтобы выкупить Лучезарную звезду.
— Подумай хорошенько перед тем, как дать ответ господину. Он скоро сам спросит тебя, и то, что ты ему ответишь, решит твою судьбу.
Всадник тронул поводья, и его конь, взвившись на дыбы, оторвался от мостовой, превратившись в крылатое чудовище. Сделав круг над головой принцессы, демон скрылся из виду.
— Стелла, ты такая бледная… — Маркус очнулся и размял затёкшие руки. – У меня такое дурацкое ощущение… Все тело болит. Стелла, да что с тобой? Ты, что, приведение увидела?
Значит, он ничего не видел и ничего не помнит. Даже тот кинжал. Это был конфиденциальный разговор, персональное предупреждение. И персональное предложение.
— Стелла, ты чего? – не унимался принц. – Что, действительно приведение?
Девушка медленно покачала головой:
— Я только что говорила с посланником Эвеллана. От имени господина он предлагал мне власть и деньги за Лучезарную звезду.
— А ты?
— Сказала, что подумаю. А что бы ты сделал на моем месте? – Она поймала его осуждающий взгляд. – Если бы я сразу сказала «нет», то закончила свои дни здесь, на острове Дана.
— А дальше? Ты согласишься? Что ты ему скажешь? – не унимался принц, нервно сжимая руки в кулаки.
— Что дальше? Разве это что-то меняет? Я намерена дойти до конца. Я не продам будущее своих друзей, чтобы мне ни предлагало это чудище! Теперь, когда я видела эту тварь, когда я знаю, что это не просто очередная божественная склока, я рада, что не смалодушничала в Лиэне.
— А этот… посланник, он какой?
— Обыкновенный. Сам понимаешь, он не выглядел, как сказочный принц.
Она окончательно пришла в себя и зашагала вверх по улице, увлекая за собой Маркуса. На душе, конечно, остался неприятный осадок, но ей ведь не привыкать: помнится, Маргулай тоже грозил ей, да и Вильэнара пугала карами небесными. Что ж, с каждым разом ее враги становятся всё сильнее и могущественнее, значит, с каждым годом её больше ценят.
Ей хотелось поскорее окунуться в бурлящий городской поток, чтобы окончательно выкинуть из головы этого всадника. Что толку, если она будет постоянно думать о нем? Неизбежное – оно на то и неизбежное, что его нельзя избежать, а то, что поправимо, всегда можно исправить.
— Это был Шек. – Стелла вздрогнула и, обернувшись на тихий голос, увидела ворона на ветке ближайшего кустарника.
— Шек – это высший демон Эвеллана, — коротко пояснил он.
— Стелла, я ведь тоже слышал… Это он? – Принц недоверчиво покосился на птицу.
— Ну и смертные пошли! — вздохнул ворон. – Сделай милость, исчезни, мне нужно поговорить со Стеллой.
Маркус смущенно кивнул и поспешил оставить принцессу наедине с небесным покровителем.
— Ты поддалась его чарам, Стелла, — укоризненно сказал Мериад, слетая ей на плечо. Девушка непроизвольно закрыла глаза и напряглась, когда цепкие коготки впились в плечо. Она боялась дышать. – Будь осторожна: Шек хитёр, а тебе не чужды человеческие слабости…
— Будьте уверены, я не отдам Лучезарную звезду. – Да, она никому не отдаст её, теперь она точно знала, что будет биться за неё до последнего, ведь от этого самоцвета зависит жизнь её близких.
— И не только близких, — прочитал её мысли бог. – Лучезарная звезда в руках Эвеллана – это конец всему. Ну, во всяком случае, — поправился он, — привычного нам.
Принцесса предпочла не уточнять, кого он имел в виду под словом «мы».
— В Скали ты остановишься в пансионе в четырех кварталах от порта; ты узнаешь его по красным ставням второго этажа. Спросишь хозяйку, скажешь, что ты лиэнка. Да, вот еще что… Маркуса и лошадей придется оставить в пансионе.
— Значит, мне придется идти пешком? – Её не обрадовала подобная перспектива.
— Нет, у тебя будет лошадь, но другая. Я же знаю, — усмехнулся он, — что ты ленива. Ступай, солнце скоро сядет, а ночь лучше встретить под крышей.
Ворон слетел с её плеча и исчез.
На ночь пассажиры «Арики» остановились в гостинице неподалеку от порта. Комнаты были тесные, но чистые, а плата – умеренная.
Взбивая подушки, Стелла искоса наблюдала за располневшей от частых родов хозяйкой, разжигавшей огонь в небольшой, одной на две комнаты печке: ей почему-то казалось, что та непременно её ограбит. Но хозяйка ничего не взяла, и девушке стало стыдно за свои мысли.
Закончив с печкой, адиласка захлопнула ставни и задёрнула занавески.
— Не беспокойтесь, я вовремя разбужу Вас, госпожа. – Хозяйка немного помолчала и добавила: — Вы бы не пускали к себе после заката того сиальдарского господина.
— Почему? – искренне удивилась принцесса.
— Вас неправильно поймут. У вас, в Сиальдаре, можно всю ночь болтать с каким-нибудь господином, а у нас за такие дела сажают под замок. Покойной ночи, госпожа!
Адиласка вышла; Стелла слышала, как она, охая, спускается по скрипучей лестнице.
Выждав несколько минут, к ней постучался Маркус.
— Ну, заходи! – щёлкнув замком, принцесса пустила его в комнату.
Принц быстро проскользнул внутрь и, улыбаясь, спросил:
— Надеюсь, ты не выставишь меня за дверь?
— С чего бы?
— Как, неужели хозяйка не прочитала тебе нотацию? Никаких ночных визитов. Талдычила о порядочных воспитанных девушках, о правилах поведения, приличиях и так смотрела на меня, будто подозревала в каком-то страшном преступлении.
— Не беспокойся, прочитала. Нотация была короткая и содержательная. Как я поняла, впустив тебя, я преступила грань дозволенного и нанесла пощечину общественной морали.
— О, как всё серьезно! – Принц удобно расположился на стуле.
— И глупо. Как тебе, вообще, местные обычаи?
— Странноваты, конечно, и непривычны. Ладно, даже если за это меня посадят в тюрьму, мне нужно с тобой поговорить.
— Только вполголоса, ладно? Вдруг эта мегера подслушивает? Ты пока располагайся, а я запру дверь, заодно и проверю.
Принцесса щёлкнула замком и села напротив друга.
— Ну, говори.
— Я видел во дворе огни. Там какой-то шум, возня, крики… Я спрашивал у хозяина, он сказал, что это ашелдонцы.
— Что они тут делают? – Девушка нахмурилась.
— Знаешь, я задал себе точно такой же вопрос. Судя по их воплям – пируют. Купили десяток бочонков с вином и теперь горланят песни.
— Купили? За деньги?
— Не за шкуры же! Говорят, что-то продали…
— Ну и пусть горланят. – Стелла успокоилась и потянулась за расческой.
— Стелла, это еще не все. Ты думаешь, я пришёл к тебе ради пьяных ашелдонцев?
— Кто тебя знает? — пожала плечами девушка, расплетая косу.
— Их привела женщина. Брюнетка. Красивая брюнетка. Не ашелдонка, и не простолюдинка. И она с ними не осталась.
— Ты думаешь, это Вильэнара? – Её пальцы замерли.
— Вот и я о том же.
— Значит, она нашла нас… Боги, какая же я дура! Конечно, ей ничего не стоило нас выследить, она же колдунья! И она сделает все, чтобы погубить нас.
— Но зачем? Личная месть?
— Вильэнара – дочь Эвеллана. Ей тоже нужна Лучезарная звезда. И очень не нужна я.
— Но у нас нет этой звезды.
— Поэтому мы ещё живы. Стоит нам ее поучить – и тут-то начинается охота! Но они еще не знают, что я затеваю собственную игру, — усмехнулась девушка. – И еще неизвестно, кто выиграет. Да, я простая смертная, но тоже кое-что умею. Маркус, — она наморщила лоб, — у меня для тебя неприятное известие: тебе придется подождать меня в Скали. Сразу оговорюсь, это не моё решение.
Принцесса встала, подошла к окну и отворила один из ставней.
Во дворе горели костры; яркими бесформенными пятнами света прыгали в чьих-то руках факелы.
Ашелдонцев было около дюжины, и все пьяные. От зоркого взгляда девушки не укрылась хрупкая фигурка женщины, сновавшая между ними. Так-то она ушла!
— Интересно, что она им говорит? – подумала Стелла и осторожно высунулась из окна. Прислушавшись, она вычленила из общего гомона и сопения нужный голос. Надо же, такая хрупкая – а голос сталью звенел в чистом ночном воздухе.
Размахивая крученой плетью, Вильэнара кричала:
— Град дэрае йозе, джарта, джарта палердасиф, дагас!? Я плачу вам за то, чтобы вы делали свою работу, а не пропивали мои деньги! Я велела вам выследить её, схватить и привести ко мне – а вы? Вы ее упустили! Ну, и где она теперь, где, я вас спрашиваю?!
Ашелдонцы ответили ей дружным взрывом хохота.
Вконец разъяренная колдунья прошипела:
— Ну погоди у меня, жалкие твари, я вам покажу, что случается с теми, кто не исполняет моих приказов!
Сверкнула молния – и один из ашелдонцев замертво упал на землю. Во дворе воцарилась тишина, нарушаемая потрескиванием веток. Ашелдонцы сгрудились вокруг огня и безмолвно смотрели на мёртвого товарища.
Стелла бесшумно затворила окно и задернула занавески.
— Она не знает, что мы здесь, — шепотом сказала она Маркусу.
Скали стал столицей всего полвека назад, до этого он с переменным успехом оспаривал это право с древней богатой Суфой. Старушке-Суфе пришлось потесниться – каждому отмерен своей век.
Город встретил их высокими стенами из песчаника, сохранившимися со времен Хризской империи. В желтых подтеках, они издавна привлекали чаек, то здесь, то там чистивших перья посреди выветренной каменной пыли и с лёгким презрением посматривавших сверху на проплывавшие мимо суда.
Некогда Старая крепость была главным оплотом королевской власти, теперь она почти полностью обрушилась, остались только эти высокие портовые стены.
Подобные крепости сохранились в Суфе, на острове Сарсидан и некоторых городах юго-западной Дакиры, пограничных с Ашелдоном. Своеобразные, сумрачные, они были отражением своего времени.
«Арика» проплыла под массивной аркой, соединявшей берега портового канала, и бросила якорь у длинного причала. К судну тут же лихо подбежали несколько загорелых мускулистых адиласцев и в мгновение ока пришвартовали его.
Подали сходни, и пассажиры один за другим начали сходить на берег. За отдельную плату матросы и вертевшиеся на причале портовые рабочие помогали выносить багаж и выводить на берег животных. Стелла всегда путешествовала налегке (две сумки на одного), поэтому пренебрегла их услугами.
— А тут оживленно! – присвистнул Маркус, осторожно выводя на причал Лерда. – Ты уверенна, что мы выберемся отсюда без проводника?
Принцесса огляделась: сплошные мачты, тюки, снующие туда-сюда матросы… Да, порт огромный, ничего не скажешь!
— Ну, так как? – Принц с удовольствием прошелся по причалу – наконец-то доски под его ногами не ходили ходуном.
— Давай сначала спросим.
И они спросили, потом зашагали по широкому причалу в сторону неказистых складских помещений. Как оказалось, они стояли не на твердой земле, а на высоких сваях над водой. Осторожно лавируя между портовыми «муравьями», друзья шли мимо складов и, задрав головы, рассматривали тянувшиеся вдоль канала административные здания, оканчивавшиеся той самой памятной аркой.
Выбравшись из паутины порта, они отправились на поиски пансиона с красными ставнями.
Конные улочки замысловато переплетались с пешеходными; всюду мелькали террасы цветников, яркие чалмы адиласок, слышался их бойкий говор, звонкий смех. Принцесса терпеливо раскланивалась с обладательницами черной чалмы с серебряной полосой, с улыбкой принимая ответные поклоны.
— Зачем ты это делаешь? – не выдержав, спросил Маркус.
— Они адиласки в десятом поколении, то есть истинные, коренные представители аристократии, поэтому я обязана с ними здороваться. Это одна из традиций, а в Адиласе удобнее их соблюдать, чем игнорировать. Будешь кланяться – и все эти разряженные петухи и индюшки станут твоими друзьями.
— И все же я не понимаю…
— Что тут непонятного? В Адиласе, как и в Скаллинаре, коренные жители соблюдают давние традиции и требуют того же от приезжих. Я уже поплатилась за невежество в Скаллинаре и не хочу повторения неприятностей. Кланяйся всем адиласкам в черно-серебристых чалмах – и заслужишь благосклонную улыбку.
— Ты стала умнее меня.
— Сам виноват! Надарил книжек, дразнил дурочкой – вот и получил всезнайку, — девушка рассмеялась. – Ладно, так и быть, я тебя утешу: все мои знания поверхностны.
Чем больше кварталов они проезжали, тем чаще на их пути попадались пологие спуски и подъемы. Создавалось впечатление, будто город построен на череде низких холмов.
Наконец, примерно в четвертом квартале от порта выбранная ими конная дорога оборвалась возле глухой штукатуреной стены, из-за которой выглядывали кроны деревьев.
— Маркус, Маркус, очнись! Маркус, неужели ты не видишь? – Она в отчаянье дергала его за рукав, бессильно наблюдая за тем, как шаг за шагом всадник приближается к ней.
Принц не двигался. Вообще не двигался.
Ей овладел панический страх; забыв о былой привычке встречать опасность лицом к лицу, девушка бросилась бежать, но ноги предательски заплетались. Сеть колдовства опутала её; это действительно была ловушка. И она, словно птичка, билась в магическом силке.
Всадник был совсем близко, Стелла чувствовала жар, исходивший от его лошади, видела каждую складочку его просторной одежды, сквозь которую просвечивала мертвенно бледная, с голубоватым оттенком кожа.
Сжав волю в кулак, она постаралась унять биение собственного сердца.
— Ты переступила черту, господин недоволен. – Голос был низким и будто обволакивал её со всех сторон. – Он предупреждает тебя. Остановись, пока есть возможность.
— Кто он?— хрипло спросила Стелла чужим, деревянным голосом.
— Мой господин, вечный Эвеллан, — глухо ответил всадник.
Так вот оно что… Вот почему у нее так трясутся колени, вот почему все вокруг цепенеет. Перед ней посланник Тьмы.
Костлявая рука убрала меч в ножны, чиркнула длинными ногтями по воздуху, родив фейерверк ярких искр. Голубоватое пламя причудливым ореолом окружило его ладони. Разгоревшись, оно столпом взметнулось в небо и погасло.
— Ничего вечного не бывает. – К девушке постепенно возвращалась былая уверенность: может, чары рассеялись? Или, мелькнула шальная мысль, что они не действуют на неё так же, как на других. Как на Маркуса, к примеру. Наверное, Ильгресса думала перед тем, как выбрать её, должно же было быть в ней что-то, ведь Светлая наперёд знала, что ей придется лицом к лицу столкнуться с демонами. Рано или поздно. И она столкнулась, здесь узкой улочке Сустенты.
— Тебя ждёт награда, достойная награда. Тебя будут бояться и почитать, пред тобой будут преклоняться. Подумай: весь Мендиар будет у твоих ног!
— Я уже подумала. Передай, что мне ничего от него не нужно.
— Зато твоей сестре нужны деньги. Господин подарит тебе всё золото мира. – Голос изменился, превратился в убаюкивающий прибой.
— Вряд ли кто-нибудь согласиться отдать мне свои деньги, а тем более все люди сразу.
— Зачем отбирать деньги у людей? — настойчиво нашёптывал голос. – Деньги живущих – ничто по сравнению с сокровищами мёртвых. Ты будешь утопать в драгоценностях.
— Мне не нужны ни деньги, ни драгоценности, — решительно отказалась Стелла, прогоняя от себя наваждение.
— Неужели? – Он усмехнулся. – Мир держится на золоте. И мир твоей родины – тоже.
— За что же вы предлагаете мне такие деньги?
— За то, что ты вернешься домой. Просто вернешься домой и будешь заниматься своими земными делами, не вмешиваясь в чужие.
— Какие еще «чужие дела»? – не поняла девушка.
— Лучезарная звезда, — просвистел голос.
От нее ждали ответа, но принцесса решила потянуть время:
— Что ж, я подумаю. Только, боюсь, у вас не хватит золота, чтобы выкупить Лучезарную звезду.
— Подумай хорошенько перед тем, как дать ответ господину. Он скоро сам спросит тебя, и то, что ты ему ответишь, решит твою судьбу.
Всадник тронул поводья, и его конь, взвившись на дыбы, оторвался от мостовой, превратившись в крылатое чудовище. Сделав круг над головой принцессы, демон скрылся из виду.
— Стелла, ты такая бледная… — Маркус очнулся и размял затёкшие руки. – У меня такое дурацкое ощущение… Все тело болит. Стелла, да что с тобой? Ты, что, приведение увидела?
Значит, он ничего не видел и ничего не помнит. Даже тот кинжал. Это был конфиденциальный разговор, персональное предупреждение. И персональное предложение.
— Стелла, ты чего? – не унимался принц. – Что, действительно приведение?
Девушка медленно покачала головой:
— Я только что говорила с посланником Эвеллана. От имени господина он предлагал мне власть и деньги за Лучезарную звезду.
— А ты?
— Сказала, что подумаю. А что бы ты сделал на моем месте? – Она поймала его осуждающий взгляд. – Если бы я сразу сказала «нет», то закончила свои дни здесь, на острове Дана.
— А дальше? Ты согласишься? Что ты ему скажешь? – не унимался принц, нервно сжимая руки в кулаки.
— Что дальше? Разве это что-то меняет? Я намерена дойти до конца. Я не продам будущее своих друзей, чтобы мне ни предлагало это чудище! Теперь, когда я видела эту тварь, когда я знаю, что это не просто очередная божественная склока, я рада, что не смалодушничала в Лиэне.
— А этот… посланник, он какой?
— Обыкновенный. Сам понимаешь, он не выглядел, как сказочный принц.
Она окончательно пришла в себя и зашагала вверх по улице, увлекая за собой Маркуса. На душе, конечно, остался неприятный осадок, но ей ведь не привыкать: помнится, Маргулай тоже грозил ей, да и Вильэнара пугала карами небесными. Что ж, с каждым разом ее враги становятся всё сильнее и могущественнее, значит, с каждым годом её больше ценят.
Ей хотелось поскорее окунуться в бурлящий городской поток, чтобы окончательно выкинуть из головы этого всадника. Что толку, если она будет постоянно думать о нем? Неизбежное – оно на то и неизбежное, что его нельзя избежать, а то, что поправимо, всегда можно исправить.
— Это был Шек. – Стелла вздрогнула и, обернувшись на тихий голос, увидела ворона на ветке ближайшего кустарника.
— Шек – это высший демон Эвеллана, — коротко пояснил он.
— Стелла, я ведь тоже слышал… Это он? – Принц недоверчиво покосился на птицу.
— Ну и смертные пошли! — вздохнул ворон. – Сделай милость, исчезни, мне нужно поговорить со Стеллой.
Маркус смущенно кивнул и поспешил оставить принцессу наедине с небесным покровителем.
— Ты поддалась его чарам, Стелла, — укоризненно сказал Мериад, слетая ей на плечо. Девушка непроизвольно закрыла глаза и напряглась, когда цепкие коготки впились в плечо. Она боялась дышать. – Будь осторожна: Шек хитёр, а тебе не чужды человеческие слабости…
— Будьте уверены, я не отдам Лучезарную звезду. – Да, она никому не отдаст её, теперь она точно знала, что будет биться за неё до последнего, ведь от этого самоцвета зависит жизнь её близких.
— И не только близких, — прочитал её мысли бог. – Лучезарная звезда в руках Эвеллана – это конец всему. Ну, во всяком случае, — поправился он, — привычного нам.
Принцесса предпочла не уточнять, кого он имел в виду под словом «мы».
— В Скали ты остановишься в пансионе в четырех кварталах от порта; ты узнаешь его по красным ставням второго этажа. Спросишь хозяйку, скажешь, что ты лиэнка. Да, вот еще что… Маркуса и лошадей придется оставить в пансионе.
— Значит, мне придется идти пешком? – Её не обрадовала подобная перспектива.
— Нет, у тебя будет лошадь, но другая. Я же знаю, — усмехнулся он, — что ты ленива. Ступай, солнце скоро сядет, а ночь лучше встретить под крышей.
Ворон слетел с её плеча и исчез.
На ночь пассажиры «Арики» остановились в гостинице неподалеку от порта. Комнаты были тесные, но чистые, а плата – умеренная.
Взбивая подушки, Стелла искоса наблюдала за располневшей от частых родов хозяйкой, разжигавшей огонь в небольшой, одной на две комнаты печке: ей почему-то казалось, что та непременно её ограбит. Но хозяйка ничего не взяла, и девушке стало стыдно за свои мысли.
Закончив с печкой, адиласка захлопнула ставни и задёрнула занавески.
— Не беспокойтесь, я вовремя разбужу Вас, госпожа. – Хозяйка немного помолчала и добавила: — Вы бы не пускали к себе после заката того сиальдарского господина.
— Почему? – искренне удивилась принцесса.
— Вас неправильно поймут. У вас, в Сиальдаре, можно всю ночь болтать с каким-нибудь господином, а у нас за такие дела сажают под замок. Покойной ночи, госпожа!
Адиласка вышла; Стелла слышала, как она, охая, спускается по скрипучей лестнице.
Выждав несколько минут, к ней постучался Маркус.
— Ну, заходи! – щёлкнув замком, принцесса пустила его в комнату.
Принц быстро проскользнул внутрь и, улыбаясь, спросил:
— Надеюсь, ты не выставишь меня за дверь?
— С чего бы?
— Как, неужели хозяйка не прочитала тебе нотацию? Никаких ночных визитов. Талдычила о порядочных воспитанных девушках, о правилах поведения, приличиях и так смотрела на меня, будто подозревала в каком-то страшном преступлении.
— Не беспокойся, прочитала. Нотация была короткая и содержательная. Как я поняла, впустив тебя, я преступила грань дозволенного и нанесла пощечину общественной морали.
— О, как всё серьезно! – Принц удобно расположился на стуле.
— И глупо. Как тебе, вообще, местные обычаи?
— Странноваты, конечно, и непривычны. Ладно, даже если за это меня посадят в тюрьму, мне нужно с тобой поговорить.
— Только вполголоса, ладно? Вдруг эта мегера подслушивает? Ты пока располагайся, а я запру дверь, заодно и проверю.
Принцесса щёлкнула замком и села напротив друга.
— Ну, говори.
— Я видел во дворе огни. Там какой-то шум, возня, крики… Я спрашивал у хозяина, он сказал, что это ашелдонцы.
— Что они тут делают? – Девушка нахмурилась.
— Знаешь, я задал себе точно такой же вопрос. Судя по их воплям – пируют. Купили десяток бочонков с вином и теперь горланят песни.
— Купили? За деньги?
— Не за шкуры же! Говорят, что-то продали…
— Ну и пусть горланят. – Стелла успокоилась и потянулась за расческой.
— Стелла, это еще не все. Ты думаешь, я пришёл к тебе ради пьяных ашелдонцев?
— Кто тебя знает? — пожала плечами девушка, расплетая косу.
— Их привела женщина. Брюнетка. Красивая брюнетка. Не ашелдонка, и не простолюдинка. И она с ними не осталась.
— Ты думаешь, это Вильэнара? – Её пальцы замерли.
— Вот и я о том же.
— Значит, она нашла нас… Боги, какая же я дура! Конечно, ей ничего не стоило нас выследить, она же колдунья! И она сделает все, чтобы погубить нас.
— Но зачем? Личная месть?
— Вильэнара – дочь Эвеллана. Ей тоже нужна Лучезарная звезда. И очень не нужна я.
— Но у нас нет этой звезды.
— Поэтому мы ещё живы. Стоит нам ее поучить – и тут-то начинается охота! Но они еще не знают, что я затеваю собственную игру, — усмехнулась девушка. – И еще неизвестно, кто выиграет. Да, я простая смертная, но тоже кое-что умею. Маркус, — она наморщила лоб, — у меня для тебя неприятное известие: тебе придется подождать меня в Скали. Сразу оговорюсь, это не моё решение.
Принцесса встала, подошла к окну и отворила один из ставней.
Во дворе горели костры; яркими бесформенными пятнами света прыгали в чьих-то руках факелы.
Ашелдонцев было около дюжины, и все пьяные. От зоркого взгляда девушки не укрылась хрупкая фигурка женщины, сновавшая между ними. Так-то она ушла!
— Интересно, что она им говорит? – подумала Стелла и осторожно высунулась из окна. Прислушавшись, она вычленила из общего гомона и сопения нужный голос. Надо же, такая хрупкая – а голос сталью звенел в чистом ночном воздухе.
Размахивая крученой плетью, Вильэнара кричала:
— Град дэрае йозе, джарта, джарта палердасиф, дагас!? Я плачу вам за то, чтобы вы делали свою работу, а не пропивали мои деньги! Я велела вам выследить её, схватить и привести ко мне – а вы? Вы ее упустили! Ну, и где она теперь, где, я вас спрашиваю?!
Ашелдонцы ответили ей дружным взрывом хохота.
Вконец разъяренная колдунья прошипела:
— Ну погоди у меня, жалкие твари, я вам покажу, что случается с теми, кто не исполняет моих приказов!
Сверкнула молния – и один из ашелдонцев замертво упал на землю. Во дворе воцарилась тишина, нарушаемая потрескиванием веток. Ашелдонцы сгрудились вокруг огня и безмолвно смотрели на мёртвого товарища.
Стелла бесшумно затворила окно и задернула занавески.
— Она не знает, что мы здесь, — шепотом сказала она Маркусу.
ГлаваVIII
Скали стал столицей всего полвека назад, до этого он с переменным успехом оспаривал это право с древней богатой Суфой. Старушке-Суфе пришлось потесниться – каждому отмерен своей век.
Город встретил их высокими стенами из песчаника, сохранившимися со времен Хризской империи. В желтых подтеках, они издавна привлекали чаек, то здесь, то там чистивших перья посреди выветренной каменной пыли и с лёгким презрением посматривавших сверху на проплывавшие мимо суда.
Некогда Старая крепость была главным оплотом королевской власти, теперь она почти полностью обрушилась, остались только эти высокие портовые стены.
Подобные крепости сохранились в Суфе, на острове Сарсидан и некоторых городах юго-западной Дакиры, пограничных с Ашелдоном. Своеобразные, сумрачные, они были отражением своего времени.
«Арика» проплыла под массивной аркой, соединявшей берега портового канала, и бросила якорь у длинного причала. К судну тут же лихо подбежали несколько загорелых мускулистых адиласцев и в мгновение ока пришвартовали его.
Подали сходни, и пассажиры один за другим начали сходить на берег. За отдельную плату матросы и вертевшиеся на причале портовые рабочие помогали выносить багаж и выводить на берег животных. Стелла всегда путешествовала налегке (две сумки на одного), поэтому пренебрегла их услугами.
— А тут оживленно! – присвистнул Маркус, осторожно выводя на причал Лерда. – Ты уверенна, что мы выберемся отсюда без проводника?
Принцесса огляделась: сплошные мачты, тюки, снующие туда-сюда матросы… Да, порт огромный, ничего не скажешь!
— Ну, так как? – Принц с удовольствием прошелся по причалу – наконец-то доски под его ногами не ходили ходуном.
— Давай сначала спросим.
И они спросили, потом зашагали по широкому причалу в сторону неказистых складских помещений. Как оказалось, они стояли не на твердой земле, а на высоких сваях над водой. Осторожно лавируя между портовыми «муравьями», друзья шли мимо складов и, задрав головы, рассматривали тянувшиеся вдоль канала административные здания, оканчивавшиеся той самой памятной аркой.
Выбравшись из паутины порта, они отправились на поиски пансиона с красными ставнями.
Конные улочки замысловато переплетались с пешеходными; всюду мелькали террасы цветников, яркие чалмы адиласок, слышался их бойкий говор, звонкий смех. Принцесса терпеливо раскланивалась с обладательницами черной чалмы с серебряной полосой, с улыбкой принимая ответные поклоны.
— Зачем ты это делаешь? – не выдержав, спросил Маркус.
— Они адиласки в десятом поколении, то есть истинные, коренные представители аристократии, поэтому я обязана с ними здороваться. Это одна из традиций, а в Адиласе удобнее их соблюдать, чем игнорировать. Будешь кланяться – и все эти разряженные петухи и индюшки станут твоими друзьями.
— И все же я не понимаю…
— Что тут непонятного? В Адиласе, как и в Скаллинаре, коренные жители соблюдают давние традиции и требуют того же от приезжих. Я уже поплатилась за невежество в Скаллинаре и не хочу повторения неприятностей. Кланяйся всем адиласкам в черно-серебристых чалмах – и заслужишь благосклонную улыбку.
— Ты стала умнее меня.
— Сам виноват! Надарил книжек, дразнил дурочкой – вот и получил всезнайку, — девушка рассмеялась. – Ладно, так и быть, я тебя утешу: все мои знания поверхностны.
Чем больше кварталов они проезжали, тем чаще на их пути попадались пологие спуски и подъемы. Создавалось впечатление, будто город построен на череде низких холмов.
Наконец, примерно в четвертом квартале от порта выбранная ими конная дорога оборвалась возле глухой штукатуреной стены, из-за которой выглядывали кроны деревьев.
