Леночке про журналы рассказывать совершенно необязательно. Мне показалось, что сначала надо просто определиться с местом, и расписать его подруге как можно живописнее. Приплести, что наслышана об этом, к примеру, клубе или обществе. Мол, многие друзья рекламируют и советуют сходить. Говорят: развлечешься, а может быть и встретишь того, кто понравится. Можно даже рассказать, что там уже была и осталась довольна. В общем, представить все дело так, словно мне самой туда хочется, а не Ленке я пытаюсь таким способом помочь забыть прежнюю любовь и не забивать голову глупостями про привороты.
Конечно, в журнале была описана лишь малая толика подобных мест, надо было дополнительно порыскать в Интернете. Один клуб являлся банальным клубом знакомств. Приходящие выбирали себе какое-нибудь особенное имя, им выдавали бейджик с этим именем. Затем ведущие рассаживали всех за маленькие столики на двоих, так чтобы каждый мужчина оказывался в паре с женщиной. Далее с периодичностью в десять-пятнадцать минут все мужчины передвигались за соседние столики. Таким образом за одно посещение клуба поневоле приходилось пообщаться с несколькими молодыми людьми. Заканчивалось все обычной дискотекой.
Во втором месте все так же начиналось с имени и бейджика, но рассаживались посетители сами, куда хотели, а могли и вовсе никуда не садиться, а бродить по клубу. Общение начиналось при помощи записочек. Сообщения разносили специальные служащие. Можно было выразить симпатию, задать вопрос кому угодно и попросить служащего доставить записку нужному адресату. При этом можно было общаться обычным способом со всеми.
В Интернете я нашла еще несколько похожих клубов. На самом деле мне показалось это не очень заманчивым, причем судя по предоставляемым услугам это должно было влететь посетителю в копеечку.
Мне больше импонировали местечки, где собравшиеся участвовали в коллективных играх, таких как «Крокодил» или «Ассоциации», где надо было изобразить заданное противником слово так, чтобы тебя поняла твоя команда. Идея такого рода сборищ была скорее развлекательная, чем с целью знакомства, но на мой взгляд это было даже лучше. Оказавшись в дружной команде с остроумными молодыми людьми, можно создать отношения более прочные, чем при помощи глупых записочек и десятиминутного общения с тем, кому пришлось сесть к тебе за стол, потому что подошла его очередь.
Выбирая таким образом способ спасения своей лучшей подруги, я не заметила, как сама загорелась желанием сходить развлечься. Проштудировав еще несколько вариантов, я выбрала пару-тройку мест и записала координаты. Одним из них как раз оказался описанный в журнале «Клуб Добрый Друзей», где играли в «Крокодила». Ленке сейчас звонить по этому поводу не стоило, она сразу поймет, для чего я туда ее зову. Стоило переждать недельку-другую, и затем как ни в чем не бывало предложить поход в клуб.
* * *
Рабочая неделя пролетела быстро. Вечерами после работы я часто заскакивала к Марине, чтобы получить очередную порцию знаний и заданий.
Вообще, способности у меня развивались довольно быстро, я оказалась хорошей ученицей. Я постепенно постигала хитрую науку, старательно плела кнотен, ездила в эзотерический магазин «Белые облака» за интересующим меня материалом и всяческими штучками типа ароматических масел, палочек, амулетов…
Мои усилия не пропадали даром. У меня стало получаться такое, что раньше представлялось невероятным и сказочным. Я могла снять или облегчить физическую боль, научилась предсказывать. Стали чаще получаться выходы из тела, и исчезла паника, накрывающая меня в такие моменты. Я начала лучше осознавать происходящее во время выходов и запоминать его более детально. Эти выходы, как оказалось, смогли стать мне помощниками во время предсказаний. Ведь я попадала туда, куда в обычной жизни не могла добраться, и видела то, что было скрыто раньше от моих глаз.
Представления о сверхъестественном потихоньку раскладывались в моей голове по полочкам, я научилась пользоваться своими знаниями.
Не заметив, как наступила суббота, я вернулась к идее отправиться с Ленкой в клуб. Все-таки я считала, что лучше всего будет сходить туда сначала одной. Проснувшись довольно рано утром, я привела себя в порядок и засела за телефон. Дозвонившись до места, где собравшиеся играли в «Крокодила», я принялась выяснять, что нужно для того, чтобы попасть туда. Веселый женский голос сообщил мне, что чаще всего туда попадают за компанию с друзьями, но ничего страшного, если я приду одна. Главное, не стесняться и активно во всем участвовать. Людям с комплексами в общении туда приходить в одиночку не рекомендуется, потому что вечеринка будет чревата для них угрюмым молчаливым отсиживанием в самом дальнем углу. Если ты вдруг застеснялся во время игры, или у тебя не получается изобразить заданный предмет, тебя поддержат и подбодрят окружающие, но специально вытаскивать за руку из угла никто не станет.
Я уточнила время и место и, к радости своей услышав, что сегодня в пять вечера очередная игра, поблагодарила собеседницу и повесила трубку. Ну, что ж. Закомплексованной я себя не считаю, так что попробую попытать счастья сегодня вечером. Конечно, есть какие-то у меня в характере пунктики, которым лучше бы не быть, но что касается легкости контакта – этого у меня не отнимешь. С детства всегда подходила знакомиться первая и предлагала «давай играть» незнакомым ребятам. В «Крокодила» тоже поиграю с удовольствием, тем более играла не раз, правила знаю, и надеюсь, что не оплошаю.
Перед выходом из дома я решила позвонить Ленке. От подруги, кстати, за всю неделю не было ни весточки. Может быть, так сильно обиделась, а может просто нашла чем себя занять. Я решила поинтересоваться, как у нее, да что, не упоминая пока про клуб и тот наш разговор. Ленин телефон не отвечал. Я в глубине души понадеялась, что она с кем-нибудь познакомилась и с головой нырнула в новую жизнь.
Вернулась домой я в двенадцатом часу, усталая и очень довольная. Поездка превзошла мои ожидания. Я даже не думала, что будет так весело! Приняли меня хорошо, я почти сразу включилась в игру. Вначале, конечно, несмотря на свою общительность, я слегка постеснялась: одно дело играть в компании друзей, другое – в обществе абсолютно новых для тебя людей, да еще и не на интерес, а участвуя в соревновании. Здесь важно не бояться быть смешным, потому что задания даются такие, что серьезность сохранить невозможно. Изображать мне сегодня пришлось лифт, рыбу-пилу, страусиное яйцо, вранье и Жанну Агузарову. Все это делать надо без слов – либо жестами, либо (и мне это больше нравится) играть как роль. Но как можно сыграть вранье? Я корчила рожи, махала руками, на самом деле я импровизировала самым жутким способом, почти не понимая, что делаю. Но как ни странно, ребята из моей команды это слово отгадали и потом меня хвалили за находчивость. Я краснела и улыбалась, потому что мне дали понять, что с радостью встретят меня здесь еще.
В команде, в которой мне посчастливилось попасть, чувствовался дух сплочения. Ребята очень дружны и часто встречаются за пределами клуба. После окончания игры меня потащили в какой-то кабачок, где они заседают каждый раз по субботам. «Это наше послекрокодильное место!» - объявили мне. Я ненадолго отправилась с ними туда, выпила кружку пива и засобиралась домой. На прощанье мы обменялись телефонами и договорились, что я обязательно приеду на следующую игру. У них это заседание явно должно было продлиться всю ночь, а я не любительница отсыпаться днем. Раньше, во времена моего студенчества я могла не ложиться спать дольше всех, а сейчас это уже не кажется мне таким интересным. Ночью надо спать. Недаром говорят, что утро вечера мудренее. Я, правда, спать все равно не собиралась. Хотелось позаниматься чем-нибудь, например, плетением кнотена. Можно было провести коротенький спиритический сеанс, почудить с зеркалами, или даже попробовать выйти из тела. Что-то мне говорило, что сегодня это может получиться. Какое-то у меня перед этим странное настроение, которое я не могу описать словами.
Я совершила все необходимые приготовления ко сну, отключила телефон и улеглась в кровать, оставив гореть только ночник в изголовье кровати. Правильнее всего лечь на спину, вытянув руки вдоль туловища под теплым одеялом, но чтобы части тела друг друга не касались. Мне гораздо удобнее лежать на животе, и в таком положении у меня чаще получаются выходы, но сейчас в утомленном состоянии это чревато тем, что я просто напросто сразу засну.
Я легла, как полагается, и закрыла глаза. Теперь надо было использовать один из описываемых Монро способов расслабления. На самом деле у меня это пока не получалось. Возможно, у меня был свой способ, не известный этому человеку. Расслаблению обстановка способствовала, за исключением того, что с периодичностью в минуту у меня начинало чесаться в разных местах. Это, наверное, происходит со мной по закону подлости – когда обязательно надо, чтобы ничего не мешало, начинает сразу же что-то мешать. А может быть, это на нервной почве.
Но все-таки мне удалось справиться с почесонами, и я почувствовала как проваливаюсь туда, куда и планировала. Поборов привычный страх, я вышла и, не глядя на то, что лежало на моей кровати, направилась по комнате. Я корила себя за то, что не придумала, куда мне попасть. Сейчас мысли немного путались, и вообще нервное состояние не давало думать. В качестве маленького теста я оглянулась на ночник, - он горел, - и подошла к окну. Двинувшись прямо на стекло, я прошла сквозь него, почувствовав некоторое сопротивление материи, и оказалась в воздухе за окном. Ни одной идеи по поводу нужного места не возникло. Я полетала между своим и соседним домом, но что-то потянуло меня обратно. Мне захотелось срочно вернуться, что я и сделала.
Я открыла глаза, сердце колотилось и слегка звенело в ушах. Обычное явление. Ничего, что могло бы меня тянуть в себя обратно, я не заметила. У Монро обычно описывалось в таких случаях, что он или очень неудобно лежал, или затекла какая-то часть тела.
Я встала и включила верхний свет. Надо было немножко отойти от выхода, потому что стоит мне сейчас закрыть глаза, и меня опять начнет вытягивать, а мне почему-то этого не хотелось.
Когда я почувствовала, что смогу спокойно заснуть, я улеглась в кровать в своей любимой позе – на животе, обхватив подушку руками – и вскоре уснула.
* * *
Пробудившись наутро довольно рано, я немножко повалялась в кровати, планируя сегодняшний день. Надо будет снова позвонить Ленке, и узнать что у нее да как. Теперь уже можно будет рассказать ей про клуб и пригласить на следующую субботу. Надо только дождаться одиннадцати - дозвониться до этой сони раньше не выйдет. Потом можно слегка прибраться и заняться чем-нибудь приятным. А может полезным. Если будет много сил, стоит съездить к Маре, к ней сегодня должны приходить люди, которые ищут у нее помощи. Я там могу понадобиться.
Вставать пока не хотелось. Закрыв глаза, я попыталась мысленно воспроизвести последний выход. Каждый раз, по прошествии некоторого времени, мне начинает казаться, что это был только сон. Но в момент выхода я точно знаю, что это происходит на самом деле, и тому есть подтверждение. Просто какая-то частичка меня, наверное, никак не может до конца поверить в существование потустороннего мира. Сидит где-то внутри маленький противный реалист-материалист-или как там его и смущает меня своим недоверием.
Странное, надо сказать, это ощущение выхода. Состоит из моментов блаженства и желудочной боли. Кто не испытывал этого, не сможет до конца меня понять. Здесь, - грубо говоря, в нашем мире, - не бывает такого блаженства. И вряд ли бывает такая странная боль в желудке. Даже не боль, а скручивающая мышцы желудка судорога, при которой кажется, что если потерпеть еще чуть-чуть, то желудок вывернется наизнанку. Именно это очень неприятное ощущение и отпугивало меня раньше от выходов. Я же не знала, что за этим следует, не понимала, что происходит. Так как это неоднократно повторялось, меня уже стало разбирать любопытство, и я все дольше старалась терпеть, но помимо судорог приходил сверхъестественный страх, и я не могла с ним бороться. Но однажды, видимо, я продержалась нужный период времени, и оказалась за пределами тела.
Я перемещалась по своей комнате. Я откуда-то знала, что не сплю, при этом физические ощущения никак нельзя было назвать обычными. Это потом уже, вооружившись специальной литературой, я узнала, что можно делать гораздо больше, чем ходить по комнате и тупить. Но после того первого выхода я вообще решила, что с головушкой-то у меня не до конца все хорошо. Ничего страшного не происходило, но это состояние не зависело от меня. Меня словно кто-то выдернул туда, и я видела чьи-то размытые силуэты. Можно было, конечно, списать все на ночной кошмар, но это мне не снилось. И вспоминалось все, как событие жизненное, а не пригрезившееся.
Всерьез опасаясь за свою психику, я осторожно поспрашивала в интернете, что бы это могло быть. Грозит ли это мне дурдомом или просто я вся такая особенная? И вот кто-то сведущий прислал мне по электронной почте брошюрку в несколько листов. Там вкратце и очень похоже описывалось мое состояние. Не веря своим глазам я несколько раз перечитывала текст. Там было все разложено по полочкам и разбито на подпунктики – какие существуют способы для выхода из тела, какие при этом бывают ощущения и список людей, которые этой явление исследовали. Больше всего автор брошюры ссылался на некоего Монро, труд которого, разумеется, вскоре занял подобающее ему место в моем книжном шкафу.
У Монро были описаны, наверное, сотни таких выходов. Из его книги я узнала, что в таком состоянии твердые предметы не являются препятствием на пути. Это действительно было так, и, когда я попробовала пройти стену насквозь, она оказалась ощутимой преградой, словно воздух в этом месте был в несколько раз плотнее. Монро проверял правдоподобность своих исследований следующим образом: он отправлялся к каким либо своим знакомым, наблюдал за тем, что они делают, а после этого интересовался у них, чем они занимались в такое-то время. Так как все их ответы совпадали с увиденным во время выхода, то это позволяло делать определенные выводы.
У меня пока не получалось так целенаправленно выходить, как описывал это Монро. Это происходит скорее случайно, хотя не совсем. Когда я ложусь спать и начинаю проваливаться в сон, то я уже знаю, что в данный момент у меня получится выйти. Я терплю все неприятные эффекты, потом делаю усилие и вырываюсь на свободу. Перед тем, как вырваться, я могу видеть комнату сквозь веки, смутно, но все-таки видеть. Только никак не могу себя заставить посмотреть на свое неподвижное тело со стороны. Когда я начинаю переводить на него взгляд, все тот же сверхъестественный ужас меня сковывает и я быстро отворачиваюсь. Потом прохожу сквозь оконное стекло и пытаюсь куда-то полететь. Туда, куда я определяю для себя полет, мне пока попасть не удается. Я теряюсь и путаюсь, и даже знакомые дома не совсем похожи на те, которые я вижу, например, из своего окна в нормальном состоянии.
Конечно, в журнале была описана лишь малая толика подобных мест, надо было дополнительно порыскать в Интернете. Один клуб являлся банальным клубом знакомств. Приходящие выбирали себе какое-нибудь особенное имя, им выдавали бейджик с этим именем. Затем ведущие рассаживали всех за маленькие столики на двоих, так чтобы каждый мужчина оказывался в паре с женщиной. Далее с периодичностью в десять-пятнадцать минут все мужчины передвигались за соседние столики. Таким образом за одно посещение клуба поневоле приходилось пообщаться с несколькими молодыми людьми. Заканчивалось все обычной дискотекой.
Во втором месте все так же начиналось с имени и бейджика, но рассаживались посетители сами, куда хотели, а могли и вовсе никуда не садиться, а бродить по клубу. Общение начиналось при помощи записочек. Сообщения разносили специальные служащие. Можно было выразить симпатию, задать вопрос кому угодно и попросить служащего доставить записку нужному адресату. При этом можно было общаться обычным способом со всеми.
В Интернете я нашла еще несколько похожих клубов. На самом деле мне показалось это не очень заманчивым, причем судя по предоставляемым услугам это должно было влететь посетителю в копеечку.
Мне больше импонировали местечки, где собравшиеся участвовали в коллективных играх, таких как «Крокодил» или «Ассоциации», где надо было изобразить заданное противником слово так, чтобы тебя поняла твоя команда. Идея такого рода сборищ была скорее развлекательная, чем с целью знакомства, но на мой взгляд это было даже лучше. Оказавшись в дружной команде с остроумными молодыми людьми, можно создать отношения более прочные, чем при помощи глупых записочек и десятиминутного общения с тем, кому пришлось сесть к тебе за стол, потому что подошла его очередь.
Выбирая таким образом способ спасения своей лучшей подруги, я не заметила, как сама загорелась желанием сходить развлечься. Проштудировав еще несколько вариантов, я выбрала пару-тройку мест и записала координаты. Одним из них как раз оказался описанный в журнале «Клуб Добрый Друзей», где играли в «Крокодила». Ленке сейчас звонить по этому поводу не стоило, она сразу поймет, для чего я туда ее зову. Стоило переждать недельку-другую, и затем как ни в чем не бывало предложить поход в клуб.
* * *
Рабочая неделя пролетела быстро. Вечерами после работы я часто заскакивала к Марине, чтобы получить очередную порцию знаний и заданий.
Вообще, способности у меня развивались довольно быстро, я оказалась хорошей ученицей. Я постепенно постигала хитрую науку, старательно плела кнотен, ездила в эзотерический магазин «Белые облака» за интересующим меня материалом и всяческими штучками типа ароматических масел, палочек, амулетов…
Мои усилия не пропадали даром. У меня стало получаться такое, что раньше представлялось невероятным и сказочным. Я могла снять или облегчить физическую боль, научилась предсказывать. Стали чаще получаться выходы из тела, и исчезла паника, накрывающая меня в такие моменты. Я начала лучше осознавать происходящее во время выходов и запоминать его более детально. Эти выходы, как оказалось, смогли стать мне помощниками во время предсказаний. Ведь я попадала туда, куда в обычной жизни не могла добраться, и видела то, что было скрыто раньше от моих глаз.
Представления о сверхъестественном потихоньку раскладывались в моей голове по полочкам, я научилась пользоваться своими знаниями.
Не заметив, как наступила суббота, я вернулась к идее отправиться с Ленкой в клуб. Все-таки я считала, что лучше всего будет сходить туда сначала одной. Проснувшись довольно рано утром, я привела себя в порядок и засела за телефон. Дозвонившись до места, где собравшиеся играли в «Крокодила», я принялась выяснять, что нужно для того, чтобы попасть туда. Веселый женский голос сообщил мне, что чаще всего туда попадают за компанию с друзьями, но ничего страшного, если я приду одна. Главное, не стесняться и активно во всем участвовать. Людям с комплексами в общении туда приходить в одиночку не рекомендуется, потому что вечеринка будет чревата для них угрюмым молчаливым отсиживанием в самом дальнем углу. Если ты вдруг застеснялся во время игры, или у тебя не получается изобразить заданный предмет, тебя поддержат и подбодрят окружающие, но специально вытаскивать за руку из угла никто не станет.
Я уточнила время и место и, к радости своей услышав, что сегодня в пять вечера очередная игра, поблагодарила собеседницу и повесила трубку. Ну, что ж. Закомплексованной я себя не считаю, так что попробую попытать счастья сегодня вечером. Конечно, есть какие-то у меня в характере пунктики, которым лучше бы не быть, но что касается легкости контакта – этого у меня не отнимешь. С детства всегда подходила знакомиться первая и предлагала «давай играть» незнакомым ребятам. В «Крокодила» тоже поиграю с удовольствием, тем более играла не раз, правила знаю, и надеюсь, что не оплошаю.
Перед выходом из дома я решила позвонить Ленке. От подруги, кстати, за всю неделю не было ни весточки. Может быть, так сильно обиделась, а может просто нашла чем себя занять. Я решила поинтересоваться, как у нее, да что, не упоминая пока про клуб и тот наш разговор. Ленин телефон не отвечал. Я в глубине души понадеялась, что она с кем-нибудь познакомилась и с головой нырнула в новую жизнь.
Глава 12. Немного о выходах из тела.
Вернулась домой я в двенадцатом часу, усталая и очень довольная. Поездка превзошла мои ожидания. Я даже не думала, что будет так весело! Приняли меня хорошо, я почти сразу включилась в игру. Вначале, конечно, несмотря на свою общительность, я слегка постеснялась: одно дело играть в компании друзей, другое – в обществе абсолютно новых для тебя людей, да еще и не на интерес, а участвуя в соревновании. Здесь важно не бояться быть смешным, потому что задания даются такие, что серьезность сохранить невозможно. Изображать мне сегодня пришлось лифт, рыбу-пилу, страусиное яйцо, вранье и Жанну Агузарову. Все это делать надо без слов – либо жестами, либо (и мне это больше нравится) играть как роль. Но как можно сыграть вранье? Я корчила рожи, махала руками, на самом деле я импровизировала самым жутким способом, почти не понимая, что делаю. Но как ни странно, ребята из моей команды это слово отгадали и потом меня хвалили за находчивость. Я краснела и улыбалась, потому что мне дали понять, что с радостью встретят меня здесь еще.
В команде, в которой мне посчастливилось попасть, чувствовался дух сплочения. Ребята очень дружны и часто встречаются за пределами клуба. После окончания игры меня потащили в какой-то кабачок, где они заседают каждый раз по субботам. «Это наше послекрокодильное место!» - объявили мне. Я ненадолго отправилась с ними туда, выпила кружку пива и засобиралась домой. На прощанье мы обменялись телефонами и договорились, что я обязательно приеду на следующую игру. У них это заседание явно должно было продлиться всю ночь, а я не любительница отсыпаться днем. Раньше, во времена моего студенчества я могла не ложиться спать дольше всех, а сейчас это уже не кажется мне таким интересным. Ночью надо спать. Недаром говорят, что утро вечера мудренее. Я, правда, спать все равно не собиралась. Хотелось позаниматься чем-нибудь, например, плетением кнотена. Можно было провести коротенький спиритический сеанс, почудить с зеркалами, или даже попробовать выйти из тела. Что-то мне говорило, что сегодня это может получиться. Какое-то у меня перед этим странное настроение, которое я не могу описать словами.
Я совершила все необходимые приготовления ко сну, отключила телефон и улеглась в кровать, оставив гореть только ночник в изголовье кровати. Правильнее всего лечь на спину, вытянув руки вдоль туловища под теплым одеялом, но чтобы части тела друг друга не касались. Мне гораздо удобнее лежать на животе, и в таком положении у меня чаще получаются выходы, но сейчас в утомленном состоянии это чревато тем, что я просто напросто сразу засну.
Я легла, как полагается, и закрыла глаза. Теперь надо было использовать один из описываемых Монро способов расслабления. На самом деле у меня это пока не получалось. Возможно, у меня был свой способ, не известный этому человеку. Расслаблению обстановка способствовала, за исключением того, что с периодичностью в минуту у меня начинало чесаться в разных местах. Это, наверное, происходит со мной по закону подлости – когда обязательно надо, чтобы ничего не мешало, начинает сразу же что-то мешать. А может быть, это на нервной почве.
Но все-таки мне удалось справиться с почесонами, и я почувствовала как проваливаюсь туда, куда и планировала. Поборов привычный страх, я вышла и, не глядя на то, что лежало на моей кровати, направилась по комнате. Я корила себя за то, что не придумала, куда мне попасть. Сейчас мысли немного путались, и вообще нервное состояние не давало думать. В качестве маленького теста я оглянулась на ночник, - он горел, - и подошла к окну. Двинувшись прямо на стекло, я прошла сквозь него, почувствовав некоторое сопротивление материи, и оказалась в воздухе за окном. Ни одной идеи по поводу нужного места не возникло. Я полетала между своим и соседним домом, но что-то потянуло меня обратно. Мне захотелось срочно вернуться, что я и сделала.
Я открыла глаза, сердце колотилось и слегка звенело в ушах. Обычное явление. Ничего, что могло бы меня тянуть в себя обратно, я не заметила. У Монро обычно описывалось в таких случаях, что он или очень неудобно лежал, или затекла какая-то часть тела.
Я встала и включила верхний свет. Надо было немножко отойти от выхода, потому что стоит мне сейчас закрыть глаза, и меня опять начнет вытягивать, а мне почему-то этого не хотелось.
Когда я почувствовала, что смогу спокойно заснуть, я улеглась в кровать в своей любимой позе – на животе, обхватив подушку руками – и вскоре уснула.
* * *
Пробудившись наутро довольно рано, я немножко повалялась в кровати, планируя сегодняшний день. Надо будет снова позвонить Ленке, и узнать что у нее да как. Теперь уже можно будет рассказать ей про клуб и пригласить на следующую субботу. Надо только дождаться одиннадцати - дозвониться до этой сони раньше не выйдет. Потом можно слегка прибраться и заняться чем-нибудь приятным. А может полезным. Если будет много сил, стоит съездить к Маре, к ней сегодня должны приходить люди, которые ищут у нее помощи. Я там могу понадобиться.
Вставать пока не хотелось. Закрыв глаза, я попыталась мысленно воспроизвести последний выход. Каждый раз, по прошествии некоторого времени, мне начинает казаться, что это был только сон. Но в момент выхода я точно знаю, что это происходит на самом деле, и тому есть подтверждение. Просто какая-то частичка меня, наверное, никак не может до конца поверить в существование потустороннего мира. Сидит где-то внутри маленький противный реалист-материалист-или как там его и смущает меня своим недоверием.
Странное, надо сказать, это ощущение выхода. Состоит из моментов блаженства и желудочной боли. Кто не испытывал этого, не сможет до конца меня понять. Здесь, - грубо говоря, в нашем мире, - не бывает такого блаженства. И вряд ли бывает такая странная боль в желудке. Даже не боль, а скручивающая мышцы желудка судорога, при которой кажется, что если потерпеть еще чуть-чуть, то желудок вывернется наизнанку. Именно это очень неприятное ощущение и отпугивало меня раньше от выходов. Я же не знала, что за этим следует, не понимала, что происходит. Так как это неоднократно повторялось, меня уже стало разбирать любопытство, и я все дольше старалась терпеть, но помимо судорог приходил сверхъестественный страх, и я не могла с ним бороться. Но однажды, видимо, я продержалась нужный период времени, и оказалась за пределами тела.
Я перемещалась по своей комнате. Я откуда-то знала, что не сплю, при этом физические ощущения никак нельзя было назвать обычными. Это потом уже, вооружившись специальной литературой, я узнала, что можно делать гораздо больше, чем ходить по комнате и тупить. Но после того первого выхода я вообще решила, что с головушкой-то у меня не до конца все хорошо. Ничего страшного не происходило, но это состояние не зависело от меня. Меня словно кто-то выдернул туда, и я видела чьи-то размытые силуэты. Можно было, конечно, списать все на ночной кошмар, но это мне не снилось. И вспоминалось все, как событие жизненное, а не пригрезившееся.
Всерьез опасаясь за свою психику, я осторожно поспрашивала в интернете, что бы это могло быть. Грозит ли это мне дурдомом или просто я вся такая особенная? И вот кто-то сведущий прислал мне по электронной почте брошюрку в несколько листов. Там вкратце и очень похоже описывалось мое состояние. Не веря своим глазам я несколько раз перечитывала текст. Там было все разложено по полочкам и разбито на подпунктики – какие существуют способы для выхода из тела, какие при этом бывают ощущения и список людей, которые этой явление исследовали. Больше всего автор брошюры ссылался на некоего Монро, труд которого, разумеется, вскоре занял подобающее ему место в моем книжном шкафу.
У Монро были описаны, наверное, сотни таких выходов. Из его книги я узнала, что в таком состоянии твердые предметы не являются препятствием на пути. Это действительно было так, и, когда я попробовала пройти стену насквозь, она оказалась ощутимой преградой, словно воздух в этом месте был в несколько раз плотнее. Монро проверял правдоподобность своих исследований следующим образом: он отправлялся к каким либо своим знакомым, наблюдал за тем, что они делают, а после этого интересовался у них, чем они занимались в такое-то время. Так как все их ответы совпадали с увиденным во время выхода, то это позволяло делать определенные выводы.
У меня пока не получалось так целенаправленно выходить, как описывал это Монро. Это происходит скорее случайно, хотя не совсем. Когда я ложусь спать и начинаю проваливаться в сон, то я уже знаю, что в данный момент у меня получится выйти. Я терплю все неприятные эффекты, потом делаю усилие и вырываюсь на свободу. Перед тем, как вырваться, я могу видеть комнату сквозь веки, смутно, но все-таки видеть. Только никак не могу себя заставить посмотреть на свое неподвижное тело со стороны. Когда я начинаю переводить на него взгляд, все тот же сверхъестественный ужас меня сковывает и я быстро отворачиваюсь. Потом прохожу сквозь оконное стекло и пытаюсь куда-то полететь. Туда, куда я определяю для себя полет, мне пока попасть не удается. Я теряюсь и путаюсь, и даже знакомые дома не совсем похожи на те, которые я вижу, например, из своего окна в нормальном состоянии.
