Этот голос отзывался в ней - учащённым биением сердца, прерывистым дыханием из беспомощно приоткрытого рта. Возможно, то была лишь драконья магия, от которой Кора так бежала в первый день их знакомства, а, возможно, странная привязанность жертвы к своему пленителю, о которой говорил Кей... но девушке было всё равно. Это было нервное, странное и сладкое чувство, которого Кора никогда не ведала - но, как ей казалось, ждала всю свою жизнь.
Иногда она представляла Бранда в человеческом облике: высокий, с чёрными кудрями и пронзительными золотыми глазами, с тонким лицом и острыми скулами... Порой Кора и вовсе забывала, что рядом с ней дракон: если закрыть глаза, можно подумать, что с ней говорит могущественный мудрый человек много старше её.
Однажды она, не удержавшись, робко чмокнула дракона в морду - а вдруг он, как в легендах, обернётся прекрасным принцем? - но тот лишь улыбнулся.
- Не стоит верить сказкам, принцесса, - сказал Бранд, оставаясь прежним, и голос его был печален.
Тем вечером Кора даже поплакала - а потом смирилась. Какая разница, в конце концов? Замуж её Бранд всё равно бы не взял, даже если бы обратился человеком. Он ведь никогда не говорил, что любит её.
...и с чего её потянуло на задний двор замка?
Бранд тогда в очередной раз улетел в горы, и Кора, скучая, бродила по замку, когда вдруг заметила арку, ведущую на задний двор. Принцесса ни разу не была там: знала, что Кей хоронит там бедных рыцарей, павших от драконьего пламени. Вначале Коре было страшно смотреть на их могилы, затем - стыдно: они погибали, спасая принцессу, которая совсем не желала быть спасённой.
Но сейчас ей вдруг подумалось, что она должна возложить на их могилы цветы, хоть так выразив сожаление по поводу их напрасной гибели.
Нарвав на лесной опушке огромный букет нарциссов, Кора храбро вошла в арку. Она опустила по паре цветков на все могильные холмики, а потом, поколебавшись, подошла к большой каменной гробнице, высившейся чуть поодаль. Дверь поддалась с трудом, но, попыхтев, принцесса всё же открыла её.
Щурясь в полумраке, который рассеивал лишь свет из открытой двери, Кора увидела ряды каменных саркофагов - и вдруг замерла: из-под крышки одного торчал бархатный рукав женского платья.
Медленно приблизившись, принцесса сдвинула крышку и вытащила то, что когда-то было платьем: бурые обрывки, отделанные кружевом и жемчугом, в которых зияли чудовищные дыры... походившие на следы огромных зубов.
А потом, приглядевшись повнимательнее, Кора поняла, что платье не было бурым: в редких уцелевших местах оно было алым. А побуреть его заставила кровь.
- Что ты здесь делаешь?!
Кора обернулась и увидела Кея.
- Не думал, что ты любишь гулять на кладбищах, - колдун сердито вырвал платье из рук Коры. - Зачем тебя сюда понесло?
- Он... - Кора ухватилась за стену, чтобы не упасть, - он их... ел? Других девушек?
- Ну не любоваться же ему на них! - Кей швырнул платье обратно в саркофаг. - Людская красота для дракона - ничто. У них иные понятия о прекрасном. И на тебя он смотрит другими глазами. Как хищник на желанное лакомство, - колдун решительно задвинул мраморную крышку. - Юные изнеженные девицы, знаешь ли, куда вкуснее овец. Или других людей, не таких юных и изнеженных. Потому вас и похищают, а не сжирают на месте. Десертом куда приятнее наслаждаться в тишине и покое.
Кора представила себе, как это было. Вот девушка завороженно смотрит в жёлтые глаза Бранда и сама подходит ближе, ближе; а потом дракон открывает пасть и...
- А я тебе говорил не привязываться к нему, - колдун тяжело вздохнул. - Кто ж знал, что ты такая глупая, что веришь сказкам.
Сидя на берегу озера, Кора видела, когда вернулся Бранд.
Но в сокровищницу в тот вечер она не пришла.
Она сидела на берегу, даже когда в тёмном небе уже сияла луна. Босые ноги девушки лизали волны, а медные волосы путал ветер. Кора сжимала в ладонях горсть белой гальки и метала камушки в озеро, глядя, как те лягушками скачут по воде.
Она слышала, когда сзади приземлился обеспокоенный дракон, но не обернулась. Кора не хотела смотреть в его глаза.
- Ты меня не убил только потому, что я принцесса? - спросила она, не дожидаясь, пока Бранд заговорит.
- Кора...
- И зачем было лгать мне? "Ты прекрасна"... - Кора со злостью швырнула крупный камень в воду, подняв фонтан брызг, и её не умилостивило, что дракон впервые назвал её по имени. - Ты такой же, как все. Ради своих целей пойдёшь на что угодно.
- Кора, послушай...
- И как ты терпел всё это время? Был со мной каждый вечер, глотая слюнки? Неужели тебе так хотелось править?
- Нет, - мягко произнёс дракон. - Я решил править, чтобы быть с тобой.
От изумления Кора всё-таки обернулась:
- Что?!
Бранд посмотрел в её глаза - и мир перед глазами принцессы исчез, уступил место чужим воспоминаниям о...
В тот день Бранд, великий дракон Северной Горы, парил над королевством в прохладном шелковистом небе. Мягкие солнечные лучи грели спину, и было приятно расправить крылья в золотистом тепле между небом и землёй.
Бранд часто выбирался из замка. Спустя почти пять сотен лет жизни ему приелось и золото, и разрушения - почти всё, кроме полётов. Дабы не заскучать окончательно, он даже улетел из родных гор и обосновался в заброшенном замке на берегу озера, но настоящую радость ему доставляло обозревать новые земли с небесной высоты.
Он летел так высоко, что с земли даже самый зоркий человек принял бы его за птицу; но сам дракон мог рассмотреть каждый лист в пёстром осеннем лесу. И потому он без труда разглядел одинокую девичью фигурку на берегу озера.
Бранд, великий дракон Северной Горы, давно научился видеть человеческие души. Чаще всего его взгляду представала унылая серость, иногда - могильная чернота. Немногие выделялись из общей массы, и даже эти были тусклы, как неогранённые камни. Но душа маленькой девушки была прекрасна, она сияла подобно бриллианту; и сердце Бранда защемило от её печали, одиночества и отрешённости, так хорошо знакомых ему самому.
Он улетел дальше, но мысли его то и дело возвращались к девушке на берегу. И следующим утром дракон вновь полетел к озеру - чтобы найти её на том же месте.
Два года дракон возвращался к озеру, и почти каждое утро девушка была там. Дракон узнал про неё всё: смерть отца, эгоизм матери, лицемерие окружающих, диковатый, прямой и мечтательный нрав - вот что было причиной её одиночества. Пока юная принцесса держалась, но рано или поздно непосильный груз ответственности погасил бы алмаз её души. Он уже тускнел.
И тогда дракон решил её похитить.
Он хотел потребовать принцессу в качестве заложницы, как наказание для упрямой королевы: принцессу лишь испугало бы знание о его чувствах, а другим драконам незачем было знать, что Бранд на старости лет спятил и полюбил собственный обед. Но Кора сама облегчила ему задачу. Когда она появилась на площади, дракон не мог отвести от неё глаз: храбрость придала ей сил, и принцесса сияла, как маленькое солнце. А трусость придворных окончательно убедила его в правильности решения.
Расчёт Бранда оправдался - не подозревая о его чувствах, обязанная честью приходить каждый вечер, оплетённая чарами драконьей магии, принцесса потихоньку приручалась. И вскоре дракон понял, что, быть может, для других драконов душа Коры была бы не ярче, чем у всех людей - но для него она светилась путеводной звездой.
Они были предназначены друг для друга. Но что-то повернулось не так, и он поспешил - и родился драконом, а она опоздала - и появилась на свет слабым человечком.
Бранд уже знал, как всё будет. Её заточение не может продолжаться вечно: пусть сейчас она не хочет уходить, но нельзя стать счастливой в клетке. Рано или поздно принцесса затоскует, и тогда Бранд отпустит её. Он научит её править, править самой, и, вернувшись домой, она расправит крылья; самое драгоценное из его сокровищ, без которого жизнь дракона станет пуста и бессмысленна...
- Нет! - тоска, сквозившая в мыслях дракона, заставила Кору очнуться. - Никуда я не уйду, дурак! - она яростно стукнула Бранда кулачком по морде. - Почему ты раньше мне не сказал?!
- И, зная, ты смогла бы общаться со мной так просто? - прищурился дракон.
Кора растерялась: она не знала.
- Неважно, - твёрдо сказал она. - Но теперь я знаю, - принцесса смело посмотрела в золотые глаза. - И даже не надейся от меня избавиться, слышишь? Никуда я от тебя не уйду.
- Это ты сейчас так думаешь, - устало произнёс дракон.
Кора улыбнулась, губы её приоткрылись для ответа - и вдруг она закашлялась.
Она кашляла и кашляла, прикрыв рот ладонью, под тревожным взглядом дракона; а потом вдруг вдохнула шумно и судорожно, точно задыхаясь, и, закрыв глаза, упала на белую гальку. Бледное лицо её блестело от выступившей испарины, а ладонь...
Зрачки дракона сузились, когда он увидел, что ладонь Коры испачкана кровью.
Бранд ждал в тронной зале, пока Кей относил принцессу в спальню. Отозвавшись на властный зовущий рык дракона, колдун прибежал к озеру; и при виде бесчувственной Коры даже сдержанный Кей коротко охнул. Бережно подхватив девушку на руки, он понёс её в замок - а Бранду оставалось лишь ползти следом и ждать вердикта.
Кей не заставил ждать долго: вскоре вошёл в сокровищницу, отряхивая руки, и лицо его было мрачнее тучи.
- Кровавый кашель, - коротко сказал он. - Наверняка заразилась от отца. У меня есть кое-какие настойки, но... - колдун замялся.
- Говори прямо, - тихо велел Бранд.
- Она умирает, - Кей яростно пнул огромный рубин, валявшийся под его ногами. - А я дурак, лечил её от простуды. Она же вообще не жаловалась! Молчала, терпела...
- Люди могут ей помочь?
Кей покачал головой:
- Они не спасли её отца, как они могут спасти её?
- А ты?
- Я не целитель, - губы колдуна дрогнули. - Я не могу её вылечить, Бранд. И никто не может.
Дракон прикрыл золотые глаза.
- Сколько ей осталось? - выдохнул он свистяще.
- Я сделаю, что смогу, но даже с моими снадобьями - месяца три. Может, четыре, - Кей развёл руками. - Не больше.
Бранд медленно отвернул чёрную морду.
- Что ж, - сказал дракон, и в золоте его глаз плескалась горечь, - она действительно уже никуда от меня уйдёт.
Кора приняла свой приговор на удивление спокойно: будто внутри давно была к этому готова. И, конечно же, отказалась вернуться домой, к матери.
- Не хочу, чтобы она знала. Ей так только тяжелее будет, - говорила она, сидя рядом с Брандом, согреваясь драконьим теплом. - Пусть лучше думает, что ты меня голодом уморил.
- Хорошую же ты мне роль уготовила, - в голосе дракона слышалась печальная улыбка.
- А что? Тебе-то всё равно, что о тебе подумают жалкие людишки, а вот ей... кха-кха... - Кора судорожно потянулась за носовым платком и закашлялась, пятная белый шёлк алыми пятнами.
Она продолжала гулять и читать, а по вечерам приходить в сокровищницу - снадобья Кея поддерживали в ней силы, а тепло драконьей крови согревало всё тело, заставляя чувствовать себя почти здоровой. Вот только полотняную бледность и худобу было не скрыть: Кора таяла с каждым днём. А потом и силы её стали уходить, не оставляя возможности для прогулок.
Кора всё больше времени проводила в тронной зале, под боком у дракона, разговаривая с Брандом или читая. Иногда она и засыпала там же. Кей безропотно укладывал принцессу в постель и приносил ей еду, питьё и лекарства; девушка в ответ слабо улыбалась и пыталась шутить, обзывая колдуна заботливой нянькой. А ещё старалась не обращать внимания на боль, стынущую в золотых глазах дракона каждый раз, когда он слышал её кашель.
Ко дню своего девятнадцатого дня рождения Кора уже почти не вставала.
- Могу я попросить тебя кое о чём? - сказала она Бранду накануне годовщины пребывания в драконьем замке.
- Что угодно, - отвечал дракон, и обычно вкрадчивый голос его был трепетен и нежен.
- Завтра у меня день рождения. Последний, - немного грустно добавила девушка. - И я хочу попросить у тебя подарок.
- Какой же?
Кора улыбнулась:
- Подари мне небо.
Золотые глаза дракона блеснули улыбкой, и Бранд кивнул.
А следующим вечером Кей помог принцессе взобраться на спину дракона, в удобную ямку между чешуйчатых лопаток, будто созданную для верховых прогулок; и, развернув огромные шелковистые крылья, дракон осторожно подобрался и взлетел.
Он летел медленно и невысоко, ибо не было нужды прятаться; и Кора разглядывала ясную синеву широкого озера, золото пшеничных полей, багрянец кленового леса и пёстрые крыши столицы, когда-то бывшей её домом. Холодный ветер свистел в драконьих крыльях, но Коре было тепло и уютно.
И она ничуть не жалела, что год назад преклонила колени перед драконом.
- Бранд, - прошептала Кора.
- Да? - откликнулся тот, не оборачиваясь.
- Пообещай мне кое-что, - принцесса прикрыла глаза. - Я знаю, что правильно было бы попросить тебя жить дальше, всё-таки найти себе драконицу и присмотреть за моим королевством... но ты учил меня не сражаться по правилам. А мои бывшие советники и так поняли, какого политического курса надо придерживаться, - Кора судорожно вздохнула. - И поэтому, когда я умру... постарайся не прожить ещё пятьсот лет. И в следующей жизни родиться похожим на меня - а то будет ужасно обидно, если я снова появлюсь на свет человеком, а ты всё ещё будешь старым драконом.
- И ты веришь в это? В следующую жизнь?
- Если её нет, это будет ужасно глупо, - пожала плечами Кора.
Бранд вздохнул:
- А, может, ты появишься на свет молодым прекрасным дракончиком.
- Это не отменяет того, что ты будешь старым, циничным и разочарованным в жизни ящером. И, взглянув на тебя, я подумаю "что за старая развалина, поедающая строптивых девиц?" - и пройду... пролечу... мимо, - Кора усмехнулась. - А поскольку на лбу у меня не напишут, что я - это я, а ты всё ещё будешь любить мой человеческий призрак, ты возьмёшь и не узнаешь меня.
- Узнаю, - молвил дракон. - В этой ли, в следующей жизни - неважно.
Принцесса промолчала.
Когда, сделав широкий круг над королевством, Бранд приземлился перед заброшенным замком, Кора спала - с улыбкой на бледных губах.
А ночью стала задыхаться.
Когда взошло солнце, Кора лежала на перине, которую колдун принёс в сокровищницу, и дышала глубоко и хрипло. Кей и Бранд сидели рядом - зная, что она уже не проснётся: когда начался приступ, колдун дал принцессе маковое молоко, чтобы она ушла во сне, тихо, без боли.
- А я думал, нас разлучит совсем другое, - голос Бранда звучал глухо и страшно. - Я мог принести её сюда раньше. На два года. Целых два года.
- А я мог разглядеть кровавый кашель. Два старых глупца, - едва слышно пробормотал Кей. - И что нам делать дальше?
Откуда-то донёсся звук охотничьего рога. Дракон вскинул голову.
- Очередной самоубийца, - констатировал Кей, узнав традиционный вызова дракона на честный поединок. - Я думаю, не стоит даже обращать... эй, ты что делаешь?
- Встречаю противника, - дракон медленно полз к выходу из зала.
- Зачем?! Мы должны быть здесь, когда... если Кора...
- Кей, сделай для меня одну вещь, - Бранд чуть повернул голову. - Возьми столько золота, сколько можешь унести, ладно? И старайся больше не попадаться церковникам.
Иногда она представляла Бранда в человеческом облике: высокий, с чёрными кудрями и пронзительными золотыми глазами, с тонким лицом и острыми скулами... Порой Кора и вовсе забывала, что рядом с ней дракон: если закрыть глаза, можно подумать, что с ней говорит могущественный мудрый человек много старше её.
Однажды она, не удержавшись, робко чмокнула дракона в морду - а вдруг он, как в легендах, обернётся прекрасным принцем? - но тот лишь улыбнулся.
- Не стоит верить сказкам, принцесса, - сказал Бранд, оставаясь прежним, и голос его был печален.
Тем вечером Кора даже поплакала - а потом смирилась. Какая разница, в конце концов? Замуж её Бранд всё равно бы не взял, даже если бы обратился человеком. Он ведь никогда не говорил, что любит её.
...и с чего её потянуло на задний двор замка?
Бранд тогда в очередной раз улетел в горы, и Кора, скучая, бродила по замку, когда вдруг заметила арку, ведущую на задний двор. Принцесса ни разу не была там: знала, что Кей хоронит там бедных рыцарей, павших от драконьего пламени. Вначале Коре было страшно смотреть на их могилы, затем - стыдно: они погибали, спасая принцессу, которая совсем не желала быть спасённой.
Но сейчас ей вдруг подумалось, что она должна возложить на их могилы цветы, хоть так выразив сожаление по поводу их напрасной гибели.
Нарвав на лесной опушке огромный букет нарциссов, Кора храбро вошла в арку. Она опустила по паре цветков на все могильные холмики, а потом, поколебавшись, подошла к большой каменной гробнице, высившейся чуть поодаль. Дверь поддалась с трудом, но, попыхтев, принцесса всё же открыла её.
Щурясь в полумраке, который рассеивал лишь свет из открытой двери, Кора увидела ряды каменных саркофагов - и вдруг замерла: из-под крышки одного торчал бархатный рукав женского платья.
Медленно приблизившись, принцесса сдвинула крышку и вытащила то, что когда-то было платьем: бурые обрывки, отделанные кружевом и жемчугом, в которых зияли чудовищные дыры... походившие на следы огромных зубов.
А потом, приглядевшись повнимательнее, Кора поняла, что платье не было бурым: в редких уцелевших местах оно было алым. А побуреть его заставила кровь.
- Что ты здесь делаешь?!
Кора обернулась и увидела Кея.
- Не думал, что ты любишь гулять на кладбищах, - колдун сердито вырвал платье из рук Коры. - Зачем тебя сюда понесло?
- Он... - Кора ухватилась за стену, чтобы не упасть, - он их... ел? Других девушек?
- Ну не любоваться же ему на них! - Кей швырнул платье обратно в саркофаг. - Людская красота для дракона - ничто. У них иные понятия о прекрасном. И на тебя он смотрит другими глазами. Как хищник на желанное лакомство, - колдун решительно задвинул мраморную крышку. - Юные изнеженные девицы, знаешь ли, куда вкуснее овец. Или других людей, не таких юных и изнеженных. Потому вас и похищают, а не сжирают на месте. Десертом куда приятнее наслаждаться в тишине и покое.
Кора представила себе, как это было. Вот девушка завороженно смотрит в жёлтые глаза Бранда и сама подходит ближе, ближе; а потом дракон открывает пасть и...
- А я тебе говорил не привязываться к нему, - колдун тяжело вздохнул. - Кто ж знал, что ты такая глупая, что веришь сказкам.
Сидя на берегу озера, Кора видела, когда вернулся Бранд.
Но в сокровищницу в тот вечер она не пришла.
Она сидела на берегу, даже когда в тёмном небе уже сияла луна. Босые ноги девушки лизали волны, а медные волосы путал ветер. Кора сжимала в ладонях горсть белой гальки и метала камушки в озеро, глядя, как те лягушками скачут по воде.
Она слышала, когда сзади приземлился обеспокоенный дракон, но не обернулась. Кора не хотела смотреть в его глаза.
- Ты меня не убил только потому, что я принцесса? - спросила она, не дожидаясь, пока Бранд заговорит.
- Кора...
- И зачем было лгать мне? "Ты прекрасна"... - Кора со злостью швырнула крупный камень в воду, подняв фонтан брызг, и её не умилостивило, что дракон впервые назвал её по имени. - Ты такой же, как все. Ради своих целей пойдёшь на что угодно.
- Кора, послушай...
- И как ты терпел всё это время? Был со мной каждый вечер, глотая слюнки? Неужели тебе так хотелось править?
- Нет, - мягко произнёс дракон. - Я решил править, чтобы быть с тобой.
От изумления Кора всё-таки обернулась:
- Что?!
Бранд посмотрел в её глаза - и мир перед глазами принцессы исчез, уступил место чужим воспоминаниям о...
В тот день Бранд, великий дракон Северной Горы, парил над королевством в прохладном шелковистом небе. Мягкие солнечные лучи грели спину, и было приятно расправить крылья в золотистом тепле между небом и землёй.
Бранд часто выбирался из замка. Спустя почти пять сотен лет жизни ему приелось и золото, и разрушения - почти всё, кроме полётов. Дабы не заскучать окончательно, он даже улетел из родных гор и обосновался в заброшенном замке на берегу озера, но настоящую радость ему доставляло обозревать новые земли с небесной высоты.
Он летел так высоко, что с земли даже самый зоркий человек принял бы его за птицу; но сам дракон мог рассмотреть каждый лист в пёстром осеннем лесу. И потому он без труда разглядел одинокую девичью фигурку на берегу озера.
Бранд, великий дракон Северной Горы, давно научился видеть человеческие души. Чаще всего его взгляду представала унылая серость, иногда - могильная чернота. Немногие выделялись из общей массы, и даже эти были тусклы, как неогранённые камни. Но душа маленькой девушки была прекрасна, она сияла подобно бриллианту; и сердце Бранда защемило от её печали, одиночества и отрешённости, так хорошо знакомых ему самому.
Он улетел дальше, но мысли его то и дело возвращались к девушке на берегу. И следующим утром дракон вновь полетел к озеру - чтобы найти её на том же месте.
Два года дракон возвращался к озеру, и почти каждое утро девушка была там. Дракон узнал про неё всё: смерть отца, эгоизм матери, лицемерие окружающих, диковатый, прямой и мечтательный нрав - вот что было причиной её одиночества. Пока юная принцесса держалась, но рано или поздно непосильный груз ответственности погасил бы алмаз её души. Он уже тускнел.
И тогда дракон решил её похитить.
Он хотел потребовать принцессу в качестве заложницы, как наказание для упрямой королевы: принцессу лишь испугало бы знание о его чувствах, а другим драконам незачем было знать, что Бранд на старости лет спятил и полюбил собственный обед. Но Кора сама облегчила ему задачу. Когда она появилась на площади, дракон не мог отвести от неё глаз: храбрость придала ей сил, и принцесса сияла, как маленькое солнце. А трусость придворных окончательно убедила его в правильности решения.
Расчёт Бранда оправдался - не подозревая о его чувствах, обязанная честью приходить каждый вечер, оплетённая чарами драконьей магии, принцесса потихоньку приручалась. И вскоре дракон понял, что, быть может, для других драконов душа Коры была бы не ярче, чем у всех людей - но для него она светилась путеводной звездой.
Они были предназначены друг для друга. Но что-то повернулось не так, и он поспешил - и родился драконом, а она опоздала - и появилась на свет слабым человечком.
Бранд уже знал, как всё будет. Её заточение не может продолжаться вечно: пусть сейчас она не хочет уходить, но нельзя стать счастливой в клетке. Рано или поздно принцесса затоскует, и тогда Бранд отпустит её. Он научит её править, править самой, и, вернувшись домой, она расправит крылья; самое драгоценное из его сокровищ, без которого жизнь дракона станет пуста и бессмысленна...
- Нет! - тоска, сквозившая в мыслях дракона, заставила Кору очнуться. - Никуда я не уйду, дурак! - она яростно стукнула Бранда кулачком по морде. - Почему ты раньше мне не сказал?!
- И, зная, ты смогла бы общаться со мной так просто? - прищурился дракон.
Кора растерялась: она не знала.
- Неважно, - твёрдо сказал она. - Но теперь я знаю, - принцесса смело посмотрела в золотые глаза. - И даже не надейся от меня избавиться, слышишь? Никуда я от тебя не уйду.
- Это ты сейчас так думаешь, - устало произнёс дракон.
Кора улыбнулась, губы её приоткрылись для ответа - и вдруг она закашлялась.
Она кашляла и кашляла, прикрыв рот ладонью, под тревожным взглядом дракона; а потом вдруг вдохнула шумно и судорожно, точно задыхаясь, и, закрыв глаза, упала на белую гальку. Бледное лицо её блестело от выступившей испарины, а ладонь...
Зрачки дракона сузились, когда он увидел, что ладонь Коры испачкана кровью.
Бранд ждал в тронной зале, пока Кей относил принцессу в спальню. Отозвавшись на властный зовущий рык дракона, колдун прибежал к озеру; и при виде бесчувственной Коры даже сдержанный Кей коротко охнул. Бережно подхватив девушку на руки, он понёс её в замок - а Бранду оставалось лишь ползти следом и ждать вердикта.
Кей не заставил ждать долго: вскоре вошёл в сокровищницу, отряхивая руки, и лицо его было мрачнее тучи.
- Кровавый кашель, - коротко сказал он. - Наверняка заразилась от отца. У меня есть кое-какие настойки, но... - колдун замялся.
- Говори прямо, - тихо велел Бранд.
- Она умирает, - Кей яростно пнул огромный рубин, валявшийся под его ногами. - А я дурак, лечил её от простуды. Она же вообще не жаловалась! Молчала, терпела...
- Люди могут ей помочь?
Кей покачал головой:
- Они не спасли её отца, как они могут спасти её?
- А ты?
- Я не целитель, - губы колдуна дрогнули. - Я не могу её вылечить, Бранд. И никто не может.
Дракон прикрыл золотые глаза.
- Сколько ей осталось? - выдохнул он свистяще.
- Я сделаю, что смогу, но даже с моими снадобьями - месяца три. Может, четыре, - Кей развёл руками. - Не больше.
Бранд медленно отвернул чёрную морду.
- Что ж, - сказал дракон, и в золоте его глаз плескалась горечь, - она действительно уже никуда от меня уйдёт.
Кора приняла свой приговор на удивление спокойно: будто внутри давно была к этому готова. И, конечно же, отказалась вернуться домой, к матери.
- Не хочу, чтобы она знала. Ей так только тяжелее будет, - говорила она, сидя рядом с Брандом, согреваясь драконьим теплом. - Пусть лучше думает, что ты меня голодом уморил.
- Хорошую же ты мне роль уготовила, - в голосе дракона слышалась печальная улыбка.
- А что? Тебе-то всё равно, что о тебе подумают жалкие людишки, а вот ей... кха-кха... - Кора судорожно потянулась за носовым платком и закашлялась, пятная белый шёлк алыми пятнами.
Она продолжала гулять и читать, а по вечерам приходить в сокровищницу - снадобья Кея поддерживали в ней силы, а тепло драконьей крови согревало всё тело, заставляя чувствовать себя почти здоровой. Вот только полотняную бледность и худобу было не скрыть: Кора таяла с каждым днём. А потом и силы её стали уходить, не оставляя возможности для прогулок.
Кора всё больше времени проводила в тронной зале, под боком у дракона, разговаривая с Брандом или читая. Иногда она и засыпала там же. Кей безропотно укладывал принцессу в постель и приносил ей еду, питьё и лекарства; девушка в ответ слабо улыбалась и пыталась шутить, обзывая колдуна заботливой нянькой. А ещё старалась не обращать внимания на боль, стынущую в золотых глазах дракона каждый раз, когда он слышал её кашель.
Ко дню своего девятнадцатого дня рождения Кора уже почти не вставала.
- Могу я попросить тебя кое о чём? - сказала она Бранду накануне годовщины пребывания в драконьем замке.
- Что угодно, - отвечал дракон, и обычно вкрадчивый голос его был трепетен и нежен.
- Завтра у меня день рождения. Последний, - немного грустно добавила девушка. - И я хочу попросить у тебя подарок.
- Какой же?
Кора улыбнулась:
- Подари мне небо.
Золотые глаза дракона блеснули улыбкой, и Бранд кивнул.
А следующим вечером Кей помог принцессе взобраться на спину дракона, в удобную ямку между чешуйчатых лопаток, будто созданную для верховых прогулок; и, развернув огромные шелковистые крылья, дракон осторожно подобрался и взлетел.
Он летел медленно и невысоко, ибо не было нужды прятаться; и Кора разглядывала ясную синеву широкого озера, золото пшеничных полей, багрянец кленового леса и пёстрые крыши столицы, когда-то бывшей её домом. Холодный ветер свистел в драконьих крыльях, но Коре было тепло и уютно.
И она ничуть не жалела, что год назад преклонила колени перед драконом.
- Бранд, - прошептала Кора.
- Да? - откликнулся тот, не оборачиваясь.
- Пообещай мне кое-что, - принцесса прикрыла глаза. - Я знаю, что правильно было бы попросить тебя жить дальше, всё-таки найти себе драконицу и присмотреть за моим королевством... но ты учил меня не сражаться по правилам. А мои бывшие советники и так поняли, какого политического курса надо придерживаться, - Кора судорожно вздохнула. - И поэтому, когда я умру... постарайся не прожить ещё пятьсот лет. И в следующей жизни родиться похожим на меня - а то будет ужасно обидно, если я снова появлюсь на свет человеком, а ты всё ещё будешь старым драконом.
- И ты веришь в это? В следующую жизнь?
- Если её нет, это будет ужасно глупо, - пожала плечами Кора.
Бранд вздохнул:
- А, может, ты появишься на свет молодым прекрасным дракончиком.
- Это не отменяет того, что ты будешь старым, циничным и разочарованным в жизни ящером. И, взглянув на тебя, я подумаю "что за старая развалина, поедающая строптивых девиц?" - и пройду... пролечу... мимо, - Кора усмехнулась. - А поскольку на лбу у меня не напишут, что я - это я, а ты всё ещё будешь любить мой человеческий призрак, ты возьмёшь и не узнаешь меня.
- Узнаю, - молвил дракон. - В этой ли, в следующей жизни - неважно.
Принцесса промолчала.
Когда, сделав широкий круг над королевством, Бранд приземлился перед заброшенным замком, Кора спала - с улыбкой на бледных губах.
А ночью стала задыхаться.
Когда взошло солнце, Кора лежала на перине, которую колдун принёс в сокровищницу, и дышала глубоко и хрипло. Кей и Бранд сидели рядом - зная, что она уже не проснётся: когда начался приступ, колдун дал принцессе маковое молоко, чтобы она ушла во сне, тихо, без боли.
- А я думал, нас разлучит совсем другое, - голос Бранда звучал глухо и страшно. - Я мог принести её сюда раньше. На два года. Целых два года.
- А я мог разглядеть кровавый кашель. Два старых глупца, - едва слышно пробормотал Кей. - И что нам делать дальше?
Откуда-то донёсся звук охотничьего рога. Дракон вскинул голову.
- Очередной самоубийца, - констатировал Кей, узнав традиционный вызова дракона на честный поединок. - Я думаю, не стоит даже обращать... эй, ты что делаешь?
- Встречаю противника, - дракон медленно полз к выходу из зала.
- Зачем?! Мы должны быть здесь, когда... если Кора...
- Кей, сделай для меня одну вещь, - Бранд чуть повернул голову. - Возьми столько золота, сколько можешь унести, ладно? И старайся больше не попадаться церковникам.
