— Привет, — он натянуто улыбнулся, — чего у вас тут так холодно?
— Я от вас балдею. Одна горланит – в морозилку его срочно, этому вдруг холодно. Вы уже определитесь, работать не даёте, — медик вытер руки от крови, снял перчатки и помог Коле высвободиться из морозилки.
Я не верила своим глазам. Парень выглядел ещё немного болезненно, но уже ходил и разговаривал. Это было просто чудо.
— Идти сможешь?
— Конечно, моя любимая Снегурочка. С тобой, хоть на край света.
Пока я одевалась, пришёл анестезиолог, измерил Коле давление, температуру, убедился, что все показатели в норме и отпустил нас на все четыре стороны:
— Больше не перегревайтесь. Вы же знаете особенности своего организма.
— Да, хорошо. Спасибо вам.
Мы, взявшись за руки, вышли из больницы. Мне тоже стало интересно, что же послужило ухудшению самочувствия Коли.
— Я хотел стать нормальным, таким, как все. Пока тебя не было, почти не появлялся на улице, приучал себя к теплу, даже сходил сегодня с ребятами в баню.
— Но зачем? Ты ведь знал, что нельзя.
— Знал. Но я хочу быть всегда рядом с тобой. Я люблю тебя. А тогда, в новогоднюю ночь, я не убежал. Вызвал скорую помощь и пошёл её встречать. Водитель не мог подъехать ближе из-за припаркованных автомобилей. Когда мы с доктором пришли, тебя уже не было. Я метнулся к общаге и увидел в окно, что тебя лечат подруги, говоря обо мне плохие вещи. Поэтому я не стал заходить.
— Увидел в окно? Как это? Моё окно на восьмом этаже.
Коля наклонил голову:
— Ты всё равно не поверишь.
— Во что не поверю?
— А вот в это.
Он подхватил меня на руки, закружил, будто был на коньках, и внезапно оторвался от земли. Мы полетели над заснеженной мостовой, всё выше, и выше. У меня захватило дух! Но ощущение невесомости и полёта так подняло настроение, что я громко расхохоталась. Мы парили над городом, оставляя внизу все проблемы и заботы. Коля так нежно обнимал меня, что, казалась, он и есть воздух, ветер, будто он и не человек вовсе.
Я проснулась на плече юноши, сидящего рядом со мной в трамвае. Это была последняя остановка, поэтому трамвай подал гудок, сигнализирующий о том, что дальше идёт в депо.
— Вы так сладко спали, я не хотел вас будить, — парень улыбнулся, — давайте я вас провожу? Видимо, вы свою остановку давно проехали.
Я ничего не могла понять. Как я оказалась в трамвае? Где Коля? Но от предложения молодого человека отказываться не стала. Одной возвращаться было далеко и страшно.
— Руслан. А вас как зовут?
— Аня.
Мы вышли из трамвая, юноша вызвал такси, я назвала водителю адрес общежития. Руслан был учтив, просто довёз и, пожелав спокойной ночи, поехал дальше.
Я поднималась по лестнице на восьмой этаж, ведь лифт уже не работал, ночь. А сама думала. Всё происходящее не помещалось в моей голове. Неужели мне всё приснилось? А как же больница, звонок маме, эта величественная женщина? И где, в конце концов, сам Николай?
— Спать, — сказала я сама себе вслух, — утро вечера мудренее.
Провалилась в сон, будто в бездну. Никаких сновидений, никаких пробуждений посреди ночи.
Утро в общаге – это отдельная тема. Все бегают, суетятся, поторапливают друг друга для посещения уборной. Кто-то уже делает макияж, а кто-то только открывает глаза. Именно этот гам меня и разбудил. Вставать не хотелось, но проблем с учёбой не хотелось ещё больше. Я отвоевала пять минут у раковины на умывание, надела то, что было выглажено и отправилась в универ.
День тянулся, как назло, медленно и вязко. Но зато мне удалось узнать, где живёт Коля. После пар я туда и отправилась. Его соседи по съёмной квартире сказали, что после бани никто его не видел. На занятиях тоже отсутствовал.
Значит, баня всё-таки была. Уже хорошо. Куда же он исчез? Я старалась прислушиваться к своим ощущениям и чувствам. Поняла, что всё-таки Коля мне очень нравится. Видимо, для подтверждения моих мыслей, зазвонил телефон. Это был видеозвонок от Лёши:
— Привет, куда пропала? В ватсап не заходишь. Я тебе там уже кучу сообщений написал.
— Ой, замоталась совсем.
— Понятно. Вчера вечером, наверное, рано уснула, устала с дороги?
Мне не хотелось лгать, но и рассказать всё я не могла:
— Слушай, давай я тебе нашу общагу покажу? Вот мои соседки, а это моя комната.
Мы болтали, как хорошие друзья. Девчонки стали хихикать, строить глазки, а у меня даже и капли ревности не возникло.
— Мы в субботу к детям в гости пойдём. Я тебе из детского дома позвоню, хочешь? Познакомлю с детишками.
— Классно. Давай!
Я смотрела в окно, там было уже темно, но снег освещал улицу. Ветер шалил со снежинками, сбивая их в кучу, а затем разбрасывал на сотни отдельных крупинок. Складывалось ощущение, что это невидимый человек большими руками то рассыпает по столу муку, то сгребает её. Ветер. Это ведь он, мой Коленька!
Я бросила трубку, накинула шубу и выбежала на балкон:
— Коля-я-я-я! Где ты?
Порыв растрепал волосы, я оступилась и перегнулась через перила, но ветер в тот же миг пригвоздил меня обратно, к, противоположной перилам, стене. Да, это был он. И он снова спас меня.
— Вернись, прошу тебя, — прошептала я сквозь слёзы.
Девчонки выскочили вслед за мной:
— Ополоумела? Смотри, какие порывы. Зайди немедленно.
Они затянули меня внутрь и замкнули балконную дверь:
— Ты же знаешь, какие у нас тут балконы ненадёжные. Сорвёшься, и костей не соберём.
Меня напоили чаем, успокоили и усадили за учебники. Я решила заняться делом, чтобы не мучить себя мыслями.
Будни прошли без потрясений и переживаний. В учёбе я была сильна. Мне всегда нравилось учиться, с самого раннего детства. Мама рассказывала, что я начала читать в три с половиной года. Всегда была прилежной и любознательной.
В субботу, как и договаривались, Лёша позвонил и познакомил меня с детьми. Они разложили настольную игру, весело смеялись и шутили. Юноша представил меня, как Снегурочку. Я тут же подыграла – надела шапочку от костюма и поприветствовала всех стихотворением. Детвора была в восторге! Тут же бросили свою игру и прильнули к экрану телефона.
— Ого, какие вы сильные. Сейчас меня повалите, — кричал Алексей, — все любите Снегурочку? Но и я тоже её люблю. — Он лукаво посмотрел на меня и подмигнул в трубку. — Как ты там? Замучена тяжёлой учёбой?
— Нормально. Мне нравится учиться.
— А у меня скоро практика. Буду трупиков резать.
При упоминании хирургической практики к горлу подступил ком:
— Жуть. Как тебе не противно?
— Привык уже. Ладно, давай, будем дальше играть. Пока.
Почему-то вспомнились слова мамы, что за таких ребят надо выходить замуж. Наверное. Алексей был надёжным, практичным, земным и предсказуемым.
Но меня-то манило нечто необъяснимое, эфемерное и неуловимое. Как ветер. Как воздух. Как мой Коля.
Мне вдруг сильно захотелось домой, к маме. Но учёба не позволяла, было много важных лекций и консультаций. Каково же было моё удивление, когда воскресным утром раздался звонок от мамы:
— Доча, привет, не разбудила?
— Разбудила.
— Прости, любимая. Я еду к тебе. Точнее, не только к тебе, а в командировку. Проездом заскочу переночевать. Примешь?
— Конечно, мамуль! Когда ты будешь?
— Уже сегодня. После обеда, я в пути.
Радостная новость обеспечила лёгкое пробуждение. Я позавтракала, навела порядок и принялась готовить обед. Когда всё было сделано, уселась за ноутбук, чтобы подготовиться к коллоквиуму. Соседка по комнате ушла в гости с ночёвкой, поэтому я была одна. Мама приехала, как и обещала, мы пообедали, и я пристала с расспросами:
— Ты совсем редко рассказывала про меня маленькую. Какие я первые слова говорила, какие игрушки любила? И фотографий нет.
— Доченька, тогда не было моды фотографировать малышей. Боялись сглазить. И с животиком, беременных не снимали. Плохой приметой считалось.
— И не похожа на вас! — я громко засмеялась, — так, может, я таво, вам не родная? Из детского дома, который мне Лёшка вчера по видеосвязи показывал?
Мама, вдруг, закрыв лицо руками, заплакала. Такой реакции я никак не ожидала. Решила пошутить, а тут, оказывается, совсем не до шуток. Я испуганно прошептала:
— Мамочка, прости, я идиотка, прости, не плачь.
— Надо было тебе раньше рассказать. Это ты прости меня. Да, ты нам не кровная дочь. Но, поверь, по духу ты нам родная. Ведь и правда, совсем не похожа на нас. Светленькая, белотелая, хрупкая, словно из фарфора. А мы с папой крепкие и темноволосые. Деток нам Бог не дал, вот и ездили мы в тот самый детский дом, который Лёша тебе вчера по видео показывал. Несколько лет ездили, на деток смотрели. Мы тогда здесь жили, отец водителем на скорой работал. А тут вдруг тебя привезли в местную больницу. Откуда привезли, даже не знаю. Такую маленькую, прозрачную прямо. Поначалу тебя в детском отделении лечили, несколько месяцев отроду было, как нашли. А потом в ясли при детдоме определили. Никто в семью не брал, боялись, что умрёшь. Уж очень слабенькая была. Ну, а, как полтора годика исполнилось, решились мы. Прикипели к тебе.
Мне казалось, что я снимаюсь в фильме. Что это всё просто роль, я сейчас сниму костюм и пойду домой. А там прежняя любимая мама ждёт меня к ужину.
Но, с другой стороны, всегда чувствовала, что я «из другого теста», не такая, как мои родители. Я их всегда очень сильно любила, и чувствовала их любовь ко мне. Но ощущала нутром, что есть где-то что-то или кто-то похожий на меня на клеточном уровне. Наверное, это и называется «зов крови».
Я обняла маму, и успокоила:
— Правильно сделала, что раньше мне ничего не рассказала. Я была не готова. А сейчас готова. Я очень сильно люблю тебя и папу. И никогда не разлюблю.
Мама успокоилась, выпила воды и уснула прямо в моих объятиях. Я не спала всю ночь. Думала.
Рано утром, посадив мамочку на поезд, я зашла в железнодорожные кассы и купила билет в город, где учился Лёша на следующую пятницу, и обратный на воскресенье.
Выбрав свободное время среди недели, я наведалась в уже знакомую мне больницу. Именно там работал когда-то мой отец. И именно туда привезли меня, совсем крошечной. Мне повезло. Случайно встретился тот водитель, который вёз Колю. Он рассказал, что "сторожил ", которые работали двадцать лет назад, осталось совсем немного. Один из них - известный мне работник морга.
— Добрый день, — поприветствовала я своего недавнего знакомого.
— Да что ж такое? Опять ты? — видавший виды патологоанатом чуть не отпрыгнул в сторону, услышав мой голос.
— Никого уже морозить не надо. Я к вам по личному делу. Вижу, вы человек опытный. Может быть, работали здесь, когда мой папа был водителем на скорой помощи?
— Ага, опытный значит. Ну, спасибо, что хоть не сказала «старый».
Я улыбнулась:
— Да какой же вы старый? Мужчина в расцвете лет!
— Ладно. Давай вспоминать.
— Может быть, помните ту историю, когда совсем маленькую девочку привезли откуда-то?
— Ха, дак ту историю все знают. Из тайги её на вертолёте привезли. Слабенькая была, думали не выходим.
— А что с ней в тайге-то случилось?
— Да что? Шишка одна, начальничек, туда на вертолёте любил летать, охотиться. Вот, летом полетел, а пилот тряпки какие-то на берегу реки увидел. Людей-то там нет. Откуда тряпки? Пока начальник со своим помощником с дичью возились, он и прошёлся вдоль речки. А там девчушка, одна одинёшенька лежит, кряхтит. Даже и плакать толком не умела, хиленькая была такая. А он мужик бывалый. Глядь вокруг-ни души. Забрал девчушку-то, и спас.
— Как ни души? Откуда она там взялась?
— А пёс его знает. Там ни дорог нет, ни троп. Тайга. Может, росомахи откуда притащили, да съесть не успели.
— Спасибо вам за интересную историю.
Я уже шла в сторону выхода, а мне вдогонку сыпались вопросы:
— Так отца-то твоего как зовут? Чего ты про него узнать хотела?
— Спасибо, ничего уже не надо.
— Что за народ? Всё бегают, мечутся. — Патологоанатом шумно выдохнул и сделал большой глоток из припрятанной плоской фляжки, поморщился и крякнул. — Э-э-х, хорошо-о-о. — Занюхал рукавом и вернулся к работе.
Незаметно наступила пятница. Я сидела в плацкартном вагоне и задумчиво смотрела в окно. Впереди ждала неизвестность, Лёша и незнакомый город. Юноша готовился к моему приезду, периодически писал смс или звонил. Он очень обрадовался моему визиту, решив, что я по нему соскучилась. Не оспаривая эту версию, я напросилась на посещение детского дома в качестве волонтёра. Об истинной причине своего путешествия я, конечно, умолчала.
Настроение было замечательное. Всегда любила поезда, самолёты и автомобили. Да что там скрывать – любая поездка поднимала настроение и вызывала некоторую эйфорию.
Погода за окном не обещала ничего хорошего. Непрекращающаяся вьюга заметала перрон, снег проносился вдоль стекла, напоминая помехи на старом телевизоре. Поезд тронулся. В какой-то момент мне померещилось лицо Коли в причудливом танце несущихся мимо снежинок. Я присмотрелась. На улице уже было темно, но белые горизонтальные полоски стремглав проносящегося снега будто подчёркивали очертания человеческого лица.
— Папа, смотри, там дядя. — маленькая девочка дёргала за рукав отца, указывая ручонкой на стекло.
Мужчина, не глядя, отмахнулся:
— Не выдумывай, нет там никого.
Белое лицо сопровождало наш вагон, улыбаясь и подмигивая. Девчушка не унималась:
— Правда дядя, посмотри.
Отец застилал постельным бельём спальное место. Ребёнок его явно отвлекал. Я спохватилась:
— Малышка, иди ко мне, посиди пока здесь. Что ты там показывала папе?
Девочка вытянула тонкую шейку и прошептала мне на ухо:
— Того дядю.
— Вот этого? — я ткнула пальцем в стекло, но там уже никого не было. Только чёрная мгла простиралась, пугая своей необъятной глубиной.
— Ой, убежал. А ты тоже его видела? — поинтересовалась девочка.
— Конечно. Это мой друг, он нас провожал. А зовут его Ветер.
Мы весело засмеялись. Мне понравилось то, что малышка, не смотря на свой юный возраст, понимала шутки.
Все угомонились и легли спать. Я провалилась в дремоту под стук колёс, слушая краем уха, как мама читает своей дочери книгу:
— Древняя легенда гласит, что однажды, злой Владыка потустороннего царства и тёмных сил, решил похитить прекрасных сестёр – дочерей Сварога и Лады. Три девушки были обращены в страшных чудовищ, Владыка заставлял их творить зло, они же могли лишь подчиняться ему. К счастью, брат Перун расколдовал и спас своих сестёр, однако сердце старшей, Маржаны, так и осталось наполненным злобой. Она почувствовала неограниченную власть, что подтолкнуло её к переходу в царство Нави и мрака.
Маржана стояла на вершине белой горы, обдуваемой всеми ветрами. Руки её были раскинуты в стороны, будто обнимая всё новое и непостижимое, идущее к ней. Платье трепетало на ветру, точно парус, облегая стройную точёную фигуру, будто мачту. Чёрные волосы вздымались от порывов ветра, который с удовольствием играл ими, перебирая каждую прядь.
Маржана ощутила безусловное счастье. Счастье полёта, свободы и радости. Просто от того, что стояла на вершине горы, вершине мира Нави и мрака. Только сейчас, после изгнания из Светлого мира, Богиня Маржана по-настоящему жила. Не существовала, чтобы быть кому-то полезной, не пыталась стать лучше, чтобы кому-то понравиться, не мучилась угрызениями совести, чтобы вырасти внутренне, не притворялась, а просто была сама собой.
— Я от вас балдею. Одна горланит – в морозилку его срочно, этому вдруг холодно. Вы уже определитесь, работать не даёте, — медик вытер руки от крови, снял перчатки и помог Коле высвободиться из морозилки.
Я не верила своим глазам. Парень выглядел ещё немного болезненно, но уже ходил и разговаривал. Это было просто чудо.
— Идти сможешь?
— Конечно, моя любимая Снегурочка. С тобой, хоть на край света.
Пока я одевалась, пришёл анестезиолог, измерил Коле давление, температуру, убедился, что все показатели в норме и отпустил нас на все четыре стороны:
— Больше не перегревайтесь. Вы же знаете особенности своего организма.
— Да, хорошо. Спасибо вам.
Мы, взявшись за руки, вышли из больницы. Мне тоже стало интересно, что же послужило ухудшению самочувствия Коли.
— Я хотел стать нормальным, таким, как все. Пока тебя не было, почти не появлялся на улице, приучал себя к теплу, даже сходил сегодня с ребятами в баню.
— Но зачем? Ты ведь знал, что нельзя.
— Знал. Но я хочу быть всегда рядом с тобой. Я люблю тебя. А тогда, в новогоднюю ночь, я не убежал. Вызвал скорую помощь и пошёл её встречать. Водитель не мог подъехать ближе из-за припаркованных автомобилей. Когда мы с доктором пришли, тебя уже не было. Я метнулся к общаге и увидел в окно, что тебя лечат подруги, говоря обо мне плохие вещи. Поэтому я не стал заходить.
— Увидел в окно? Как это? Моё окно на восьмом этаже.
Коля наклонил голову:
— Ты всё равно не поверишь.
— Во что не поверю?
— А вот в это.
Он подхватил меня на руки, закружил, будто был на коньках, и внезапно оторвался от земли. Мы полетели над заснеженной мостовой, всё выше, и выше. У меня захватило дух! Но ощущение невесомости и полёта так подняло настроение, что я громко расхохоталась. Мы парили над городом, оставляя внизу все проблемы и заботы. Коля так нежно обнимал меня, что, казалась, он и есть воздух, ветер, будто он и не человек вовсе.
Я проснулась на плече юноши, сидящего рядом со мной в трамвае. Это была последняя остановка, поэтому трамвай подал гудок, сигнализирующий о том, что дальше идёт в депо.
— Вы так сладко спали, я не хотел вас будить, — парень улыбнулся, — давайте я вас провожу? Видимо, вы свою остановку давно проехали.
Я ничего не могла понять. Как я оказалась в трамвае? Где Коля? Но от предложения молодого человека отказываться не стала. Одной возвращаться было далеко и страшно.
— Руслан. А вас как зовут?
— Аня.
Мы вышли из трамвая, юноша вызвал такси, я назвала водителю адрес общежития. Руслан был учтив, просто довёз и, пожелав спокойной ночи, поехал дальше.
Я поднималась по лестнице на восьмой этаж, ведь лифт уже не работал, ночь. А сама думала. Всё происходящее не помещалось в моей голове. Неужели мне всё приснилось? А как же больница, звонок маме, эта величественная женщина? И где, в конце концов, сам Николай?
— Спать, — сказала я сама себе вслух, — утро вечера мудренее.
Провалилась в сон, будто в бездну. Никаких сновидений, никаких пробуждений посреди ночи.
Утро в общаге – это отдельная тема. Все бегают, суетятся, поторапливают друг друга для посещения уборной. Кто-то уже делает макияж, а кто-то только открывает глаза. Именно этот гам меня и разбудил. Вставать не хотелось, но проблем с учёбой не хотелось ещё больше. Я отвоевала пять минут у раковины на умывание, надела то, что было выглажено и отправилась в универ.
День тянулся, как назло, медленно и вязко. Но зато мне удалось узнать, где живёт Коля. После пар я туда и отправилась. Его соседи по съёмной квартире сказали, что после бани никто его не видел. На занятиях тоже отсутствовал.
Значит, баня всё-таки была. Уже хорошо. Куда же он исчез? Я старалась прислушиваться к своим ощущениям и чувствам. Поняла, что всё-таки Коля мне очень нравится. Видимо, для подтверждения моих мыслей, зазвонил телефон. Это был видеозвонок от Лёши:
— Привет, куда пропала? В ватсап не заходишь. Я тебе там уже кучу сообщений написал.
— Ой, замоталась совсем.
— Понятно. Вчера вечером, наверное, рано уснула, устала с дороги?
Мне не хотелось лгать, но и рассказать всё я не могла:
— Слушай, давай я тебе нашу общагу покажу? Вот мои соседки, а это моя комната.
Мы болтали, как хорошие друзья. Девчонки стали хихикать, строить глазки, а у меня даже и капли ревности не возникло.
— Мы в субботу к детям в гости пойдём. Я тебе из детского дома позвоню, хочешь? Познакомлю с детишками.
— Классно. Давай!
Я смотрела в окно, там было уже темно, но снег освещал улицу. Ветер шалил со снежинками, сбивая их в кучу, а затем разбрасывал на сотни отдельных крупинок. Складывалось ощущение, что это невидимый человек большими руками то рассыпает по столу муку, то сгребает её. Ветер. Это ведь он, мой Коленька!
Я бросила трубку, накинула шубу и выбежала на балкон:
— Коля-я-я-я! Где ты?
Порыв растрепал волосы, я оступилась и перегнулась через перила, но ветер в тот же миг пригвоздил меня обратно, к, противоположной перилам, стене. Да, это был он. И он снова спас меня.
— Вернись, прошу тебя, — прошептала я сквозь слёзы.
Девчонки выскочили вслед за мной:
— Ополоумела? Смотри, какие порывы. Зайди немедленно.
Они затянули меня внутрь и замкнули балконную дверь:
— Ты же знаешь, какие у нас тут балконы ненадёжные. Сорвёшься, и костей не соберём.
Меня напоили чаем, успокоили и усадили за учебники. Я решила заняться делом, чтобы не мучить себя мыслями.
Будни прошли без потрясений и переживаний. В учёбе я была сильна. Мне всегда нравилось учиться, с самого раннего детства. Мама рассказывала, что я начала читать в три с половиной года. Всегда была прилежной и любознательной.
В субботу, как и договаривались, Лёша позвонил и познакомил меня с детьми. Они разложили настольную игру, весело смеялись и шутили. Юноша представил меня, как Снегурочку. Я тут же подыграла – надела шапочку от костюма и поприветствовала всех стихотворением. Детвора была в восторге! Тут же бросили свою игру и прильнули к экрану телефона.
— Ого, какие вы сильные. Сейчас меня повалите, — кричал Алексей, — все любите Снегурочку? Но и я тоже её люблю. — Он лукаво посмотрел на меня и подмигнул в трубку. — Как ты там? Замучена тяжёлой учёбой?
— Нормально. Мне нравится учиться.
— А у меня скоро практика. Буду трупиков резать.
При упоминании хирургической практики к горлу подступил ком:
— Жуть. Как тебе не противно?
— Привык уже. Ладно, давай, будем дальше играть. Пока.
Почему-то вспомнились слова мамы, что за таких ребят надо выходить замуж. Наверное. Алексей был надёжным, практичным, земным и предсказуемым.
Но меня-то манило нечто необъяснимое, эфемерное и неуловимое. Как ветер. Как воздух. Как мой Коля.
Мне вдруг сильно захотелось домой, к маме. Но учёба не позволяла, было много важных лекций и консультаций. Каково же было моё удивление, когда воскресным утром раздался звонок от мамы:
— Доча, привет, не разбудила?
— Разбудила.
— Прости, любимая. Я еду к тебе. Точнее, не только к тебе, а в командировку. Проездом заскочу переночевать. Примешь?
— Конечно, мамуль! Когда ты будешь?
— Уже сегодня. После обеда, я в пути.
Радостная новость обеспечила лёгкое пробуждение. Я позавтракала, навела порядок и принялась готовить обед. Когда всё было сделано, уселась за ноутбук, чтобы подготовиться к коллоквиуму. Соседка по комнате ушла в гости с ночёвкой, поэтому я была одна. Мама приехала, как и обещала, мы пообедали, и я пристала с расспросами:
— Ты совсем редко рассказывала про меня маленькую. Какие я первые слова говорила, какие игрушки любила? И фотографий нет.
— Доченька, тогда не было моды фотографировать малышей. Боялись сглазить. И с животиком, беременных не снимали. Плохой приметой считалось.
— И не похожа на вас! — я громко засмеялась, — так, может, я таво, вам не родная? Из детского дома, который мне Лёшка вчера по видеосвязи показывал?
Мама, вдруг, закрыв лицо руками, заплакала. Такой реакции я никак не ожидала. Решила пошутить, а тут, оказывается, совсем не до шуток. Я испуганно прошептала:
— Мамочка, прости, я идиотка, прости, не плачь.
— Надо было тебе раньше рассказать. Это ты прости меня. Да, ты нам не кровная дочь. Но, поверь, по духу ты нам родная. Ведь и правда, совсем не похожа на нас. Светленькая, белотелая, хрупкая, словно из фарфора. А мы с папой крепкие и темноволосые. Деток нам Бог не дал, вот и ездили мы в тот самый детский дом, который Лёша тебе вчера по видео показывал. Несколько лет ездили, на деток смотрели. Мы тогда здесь жили, отец водителем на скорой работал. А тут вдруг тебя привезли в местную больницу. Откуда привезли, даже не знаю. Такую маленькую, прозрачную прямо. Поначалу тебя в детском отделении лечили, несколько месяцев отроду было, как нашли. А потом в ясли при детдоме определили. Никто в семью не брал, боялись, что умрёшь. Уж очень слабенькая была. Ну, а, как полтора годика исполнилось, решились мы. Прикипели к тебе.
Мне казалось, что я снимаюсь в фильме. Что это всё просто роль, я сейчас сниму костюм и пойду домой. А там прежняя любимая мама ждёт меня к ужину.
Но, с другой стороны, всегда чувствовала, что я «из другого теста», не такая, как мои родители. Я их всегда очень сильно любила, и чувствовала их любовь ко мне. Но ощущала нутром, что есть где-то что-то или кто-то похожий на меня на клеточном уровне. Наверное, это и называется «зов крови».
Я обняла маму, и успокоила:
— Правильно сделала, что раньше мне ничего не рассказала. Я была не готова. А сейчас готова. Я очень сильно люблю тебя и папу. И никогда не разлюблю.
Мама успокоилась, выпила воды и уснула прямо в моих объятиях. Я не спала всю ночь. Думала.
Рано утром, посадив мамочку на поезд, я зашла в железнодорожные кассы и купила билет в город, где учился Лёша на следующую пятницу, и обратный на воскресенье.
Выбрав свободное время среди недели, я наведалась в уже знакомую мне больницу. Именно там работал когда-то мой отец. И именно туда привезли меня, совсем крошечной. Мне повезло. Случайно встретился тот водитель, который вёз Колю. Он рассказал, что "сторожил ", которые работали двадцать лет назад, осталось совсем немного. Один из них - известный мне работник морга.
— Добрый день, — поприветствовала я своего недавнего знакомого.
— Да что ж такое? Опять ты? — видавший виды патологоанатом чуть не отпрыгнул в сторону, услышав мой голос.
— Никого уже морозить не надо. Я к вам по личному делу. Вижу, вы человек опытный. Может быть, работали здесь, когда мой папа был водителем на скорой помощи?
— Ага, опытный значит. Ну, спасибо, что хоть не сказала «старый».
Я улыбнулась:
— Да какой же вы старый? Мужчина в расцвете лет!
— Ладно. Давай вспоминать.
— Может быть, помните ту историю, когда совсем маленькую девочку привезли откуда-то?
— Ха, дак ту историю все знают. Из тайги её на вертолёте привезли. Слабенькая была, думали не выходим.
— А что с ней в тайге-то случилось?
— Да что? Шишка одна, начальничек, туда на вертолёте любил летать, охотиться. Вот, летом полетел, а пилот тряпки какие-то на берегу реки увидел. Людей-то там нет. Откуда тряпки? Пока начальник со своим помощником с дичью возились, он и прошёлся вдоль речки. А там девчушка, одна одинёшенька лежит, кряхтит. Даже и плакать толком не умела, хиленькая была такая. А он мужик бывалый. Глядь вокруг-ни души. Забрал девчушку-то, и спас.
— Как ни души? Откуда она там взялась?
— А пёс его знает. Там ни дорог нет, ни троп. Тайга. Может, росомахи откуда притащили, да съесть не успели.
— Спасибо вам за интересную историю.
Я уже шла в сторону выхода, а мне вдогонку сыпались вопросы:
— Так отца-то твоего как зовут? Чего ты про него узнать хотела?
— Спасибо, ничего уже не надо.
— Что за народ? Всё бегают, мечутся. — Патологоанатом шумно выдохнул и сделал большой глоток из припрятанной плоской фляжки, поморщился и крякнул. — Э-э-х, хорошо-о-о. — Занюхал рукавом и вернулся к работе.
Прода от 06.02.2022, 21:40
Глава 3
Незаметно наступила пятница. Я сидела в плацкартном вагоне и задумчиво смотрела в окно. Впереди ждала неизвестность, Лёша и незнакомый город. Юноша готовился к моему приезду, периодически писал смс или звонил. Он очень обрадовался моему визиту, решив, что я по нему соскучилась. Не оспаривая эту версию, я напросилась на посещение детского дома в качестве волонтёра. Об истинной причине своего путешествия я, конечно, умолчала.
Настроение было замечательное. Всегда любила поезда, самолёты и автомобили. Да что там скрывать – любая поездка поднимала настроение и вызывала некоторую эйфорию.
Погода за окном не обещала ничего хорошего. Непрекращающаяся вьюга заметала перрон, снег проносился вдоль стекла, напоминая помехи на старом телевизоре. Поезд тронулся. В какой-то момент мне померещилось лицо Коли в причудливом танце несущихся мимо снежинок. Я присмотрелась. На улице уже было темно, но белые горизонтальные полоски стремглав проносящегося снега будто подчёркивали очертания человеческого лица.
— Папа, смотри, там дядя. — маленькая девочка дёргала за рукав отца, указывая ручонкой на стекло.
Мужчина, не глядя, отмахнулся:
— Не выдумывай, нет там никого.
Белое лицо сопровождало наш вагон, улыбаясь и подмигивая. Девчушка не унималась:
— Правда дядя, посмотри.
Отец застилал постельным бельём спальное место. Ребёнок его явно отвлекал. Я спохватилась:
— Малышка, иди ко мне, посиди пока здесь. Что ты там показывала папе?
Девочка вытянула тонкую шейку и прошептала мне на ухо:
— Того дядю.
— Вот этого? — я ткнула пальцем в стекло, но там уже никого не было. Только чёрная мгла простиралась, пугая своей необъятной глубиной.
— Ой, убежал. А ты тоже его видела? — поинтересовалась девочка.
— Конечно. Это мой друг, он нас провожал. А зовут его Ветер.
Мы весело засмеялись. Мне понравилось то, что малышка, не смотря на свой юный возраст, понимала шутки.
Все угомонились и легли спать. Я провалилась в дремоту под стук колёс, слушая краем уха, как мама читает своей дочери книгу:
— Древняя легенда гласит, что однажды, злой Владыка потустороннего царства и тёмных сил, решил похитить прекрасных сестёр – дочерей Сварога и Лады. Три девушки были обращены в страшных чудовищ, Владыка заставлял их творить зло, они же могли лишь подчиняться ему. К счастью, брат Перун расколдовал и спас своих сестёр, однако сердце старшей, Маржаны, так и осталось наполненным злобой. Она почувствовала неограниченную власть, что подтолкнуло её к переходу в царство Нави и мрака.
***
Маржана стояла на вершине белой горы, обдуваемой всеми ветрами. Руки её были раскинуты в стороны, будто обнимая всё новое и непостижимое, идущее к ней. Платье трепетало на ветру, точно парус, облегая стройную точёную фигуру, будто мачту. Чёрные волосы вздымались от порывов ветра, который с удовольствием играл ими, перебирая каждую прядь.
Маржана ощутила безусловное счастье. Счастье полёта, свободы и радости. Просто от того, что стояла на вершине горы, вершине мира Нави и мрака. Только сейчас, после изгнания из Светлого мира, Богиня Маржана по-настоящему жила. Не существовала, чтобы быть кому-то полезной, не пыталась стать лучше, чтобы кому-то понравиться, не мучилась угрызениями совести, чтобы вырасти внутренне, не притворялась, а просто была сама собой.
