Пролог.
Причиной, по которой я резко повернула руль своего старенького автомобиля, на всей скорости сошла с дороги и врезалась в дерево, была фигура в чёрном плаще. Она возникла словно из ниоткуда, в самый последний момент, и моё тело среагировало быстрее разума: лучше навредить себе, чем другому. Видимо, именно такая установка возникла на подкорках сознания, прежде чем я поняла, что совершила.
Что ж. То был мой выбор без выбора.
И, перед тем как провалиться во тьму, я услышала прекрасный голос. Самое прекрасное пение из всех, что мне доводилось только слышать, такое чистое, такое искреннее… такое завораживающее.
Тёплое чувство обволокло моё тело, растеклось по каждой его клеточке, растворяя болевые ощущения вместе со всеми сожалениями. И мой разум упокоился в этих прозрачных и ярких нотах, что словно вознесли меня ввысь…
Глава 1.
Колдиа.
Отрезанный от всего мира континент, где осень сменяет зиму, а зима — осень. Тёплые деньки заканчиваются, едва начавшись, и снег снова накрывает земли холодным белым покрывалом.
Однако его уникальная почва, благословлённая богиней Медейной, позволяет выращивать необходимые для питания овощи, крупы и фрукты даже во время морозов, поэтому здесь не невозможно жить.
Что же касается цветов… то, по большей части, является привилегией аристократии. Это правило действует в обеих странах этих земель, что зовутся Истор и Малия. Помимо них так же существует небольшое независимое герцогство, что ютится в самом центре континента, окутанное завесой тайны...
Но не для меня.
Я вздохнула и подперла голову руками, опершись локтями о стол.
Отсюда хорошо было видно рассвет — солнце придавало облакам рыжие мягкие нотки, что естественно вплетались в их пушистую текстуру. Самое обычное, самое привычное светило прямиком из моего родного мира, который послужил основой для мира, в котором я находилась сейчас.
Это определённо планета. И на ней определённо находится не одна Колдиа.
Просто остальные континенты автор не упоминал в книге — возможно, потому что хотел создать серию лёгких романов в этой вселенной.
Верно. Вы всё правильно поняли.
После аварии я попала в мир книжной дилогии «Призывая весну», которую прочитала накануне происшествия.
Мне понадобилось какое-то время, чтобы осознать своё положение — весьма плачевное, кстати — потому что я воплотилась тут далеко не одним из главных действующих лиц. А… вообще непонятно кем.
Но обо всём по порядку.
В основе дилогии лежит противостояние святого Храма Медейны, официальной религии этого континента, и чёрного культа «Дети Колдии», которые поклоняются демоническому снежному дракону Хлааву. Храм несколько веков искал человека, который бы пробудил богиню Медейну, чтобы она, наконец, принесла весну на холодные земли. Культ же противился этому, желая оставить только осень и зиму, во славу снежному дракону.
Прекрасная главная героиня романа — Елена Касмин — на начало всех событий являлась певицей Большого театра в столице Малии. Ангельский голос королевства, успокаивающий людские сердца и несущий гармонию. Её любили, её ненавидели, её восхваляли, её бранили… эта девушка не оставляла равнодушной никого.
«Под глубинами снежных покровов найдёшь ты прекрасные цветы. Срежь Невинным лезвием их, преподнеси на алтарь и вознеси певучие молитвы к небу. И пробудится Она, и снизойдёт Она до смертных, и рассеет Она Холода на земле…»
Пророчество о пробуждении Медейны. Елена как никто другой подходила на эту роль, поэтому Храм выбрал её для этой священной миссии, не взирая на волю самой девушки.
Ей предстояло пройти через множество преград и злоключений, прежде чем она добилась своей цели и, конечно же, нашла свою любовь — герцога Эферии, того самого независимого герцогства в сердце Колдии. Который по совместительству оказался могущественным магом, и смог поразить одного из трёх глав чёрного культа Хлаава — третьего сына короля Истора, Максимиллиана, бывшим бастардом при рождении, плод любви Его Величества и ведьмы Радомиры. Не смотря на то, что он был признан официальным родственником и вписан в семейное древо короля, при дворе к нему относились с пренебрежением. Думаю, автор использовал это как мотивацию для третьего принца, чтобы переметнуться к чёрному культу.
Герцог Эферии — Адриан Аталия, возлюбленный Елены — поразил Максимиллиана в конце первого тома. Однако его мать, ведьма Радомира, вместе со своей безымянной ученицей спрятали умирающего принца в своём поместье. Они провели обряд, чтобы Максимиллиан выжил любой ценой… но что-то пошло не так.
Принц, конечно, остался жив. Вот только время в поместье остановилось. Или, вернее было бы сказать, каждый день здесь начинался по новой, как в том самом знаменитом фильме. Проще говоря, он впал в вечный сон, и за это ученица его матери отдала свою душу.
По крайней мере, так было по сюжету книги.
Однако я очнулась в этом мире той самой безымянной ученицей, как раз после проведения обряда. Не смотря на то, что она просто второстепенный персонаж, и должна была умереть! С ума сойти.
И что мне теперь делать со всем этим бардаком, если я даже не могу покинуть зачарованное поместье?!
Радомира принесла в жертву свою ученицу, и сама скрылась, пока проклятье в поместье не вступило в полную силу. Поскольку снять его может только она, то главные герои рано или поздно до неё доберутся, ведь им по-любому нужно будет сюда попасть.
Я вздохнула и отпила чай из кружки. Крышу поместья, на которой я сейчас находилась, в это время суток всегда освещает солнце. Уже к обеду небо заполоняют тучи. И далее весь день идёт дождь, до самой полуночи, после чего время отматывается назад и всё начинается по новой: я открываю глаза на полу подземелья, в котором находится Максимиллиан.
Пока что меня хватало на то, чтобы считать дни. Прошла ровно неделя с моего пробуждения. Ничего не менялось.
Третий принц не выживет по сюжету. В поместье ведьмы находится то самое Невинное лезвие, которое нужно главной героине для того, чтобы срезать цветы для Медейны. Небольшой кинжал с полупрозрачным острием и рукояткой в виде лозы.
Невинным оно называется потому, что ни разу не впитывало в себя кровь.
Чары поместья будут рассеяны, принц окончательно убит, и кинжал попадёт в руки протагонистов.
Наверное, было бы правильным просто дождаться, когда главные герои придут сюда и развеют магию повторяющегося дня.
Но с каждым днём моё сердце сжималось всё сильнее при взгляде на мирно спящего Максимиллиана. Заслужил ли он такой жестокой судьбы? Ненавидимый при дворе его отца, отчаявшийся юноша, который даже не желал власти.
Каждый день просыпаясь на полу среди холода полупустого подземелья, я вставала и долго смотрела на его красивое лицо, размышляя о том, как поступить. Пощадят ли меня Елена и Адриан, когда придут сюда за Невинным лезвием? Или мне нужно действовать самой?
Я встала из-за стола, легонько отряхнув подол платья. На крыше поместья находилась небольшая беседка, в которой можно было любоваться представшими передо мной видами. Поскольку здание находилось на небольшом пригорке, то пейзажи здесь открывались просто изумительные.
Не было никакого смысла брать с собою кружку — в полночь она всё равно окажется на своём месте в буфете с остальной посудой.
Я спустилась вниз, в подземелье, освещаемое бесконечным светом факелов. Он лежал на алтаре, сжимая в ладонях на груди тот самый злосчастный кинжал — но сейчас этого не было видно, потому что я накрыла принца одеялом. Зачарован он или нет, наверняка ему холодно.
Так глупо, подумала я, усмехнувшись сама себе.
Это началось где-то со второго дня: ежедневный обряд, после пробуждения в зябком подземелье подле алтаря. Я шла наверх, брала одеяло и накрывала его с мыслями о том, что в подземелье, не смотря на горящие факелы, довольно морозно.
Как и погодка за окном. В Колдии не было тёплых сезонов года. Но главные герои изменят это в финале всей истории.
Это правильно… так ведь?
Я нахмурилась, глядя на расслабленное умиротворённое лицо Максимиллиана. В чертах его лица было что-то, что я бы назвала азиатским, от его матери, что-то, что отличало от остальной его семьи по линии отца. Он был хорошо слажен и крепок телом. И ещё мог точно похвастаться высоким ростом.
Я бросила взгляд в зеркало в тяжёлой позолоченной раме, что стояло в углу подземелья. С моих губ снова сорвался вздох.
Вот уж не думала, что воплощусь здесь… с собственной же внешностью. Почему же тогда у меня не было сомнений, что я — это погибшая ученица Радомиры? Потому что у меня были её воспоминания. Но, слава Медейне, не её чувства к принцу… верно?
Она отдала за него жизнь, а он так бесславно должен был в итоге умереть.
— Ладно, Кира, тебе бы о себе подумать… — проворчала я, глядя на себя в зеркале. Девушка с каштановыми волосами и зелёными глазами в отражении кивнула.
Не факт, что я умерла во время аварии в своём мире. Может, у меня ещё есть шанс вернуться.
Воспоминание о фигуре в чёрном плаще на дороге заставило невольно поёжиться. Всё это выглядело так, словно я попала сюда совсем не случайно.
Нельзя всё пускать на самотёк. Даже не ради принца, а ради себя самой.
Надеяться на жалость Елены или Адриана было немного унизительно. Чувство возмущения волной вспыхнуло в моей душе.
Я подошла к алтарю и откинула одеяло с тела Максимиллиана.
Кинжал поблескивал в свете факелов.
Осторожно приподняв его ладони, я взяла Невинное лезвие в свои руки.
— И сейчас мы изменим сюжет. — С этими словами я резко полоснула острием по собственной ладони.
