Кейт долго молчала. Потом, с усилием продолжила рассказывать.
— Мы прожили вместе четыре года. Я не могла забеременеть, колдомедики признали меня бесплодной. Тогда родня Николя настояла на разводе — роду нужен наследник, и ему пришлось подчиниться. Я уехала в Англию, поступила на работу в больницу святого Мунго, а через месяц у меня начались эти приступы. Роксана Лефевр прислала мне сову: «Надеюсь, тебе понравился мой прощальный подарок? За все нужно платить. Ты отняла у моего сына четыре года, мерзкая дочь шлюхи, я отниму у тебя жизнь.»
— В Англии за такие фокусы мадам Лефевр отправилась бы прямиком в Азкабан!
— Ты думаешь? А если бы ее звали, ну скажем, Нарцисса Малфой?
— Понятно, — вздохнул Снейп. — А что же твой бывший муж?
— Она отправила его в кругосветное путешествие. Приступы стали повторяться и колдомедики в Мунго, поначалу приветливые и дружелюбные, испугались и стали избегать меня. Тогда профессор Герхард предложил мне эту работу — уехать в Хогвартс, быть подальше от всех. Мадам Помфри не могла за вами ухаживать. После нападения на школу было очень много раненых, она ухаживала за ними день и ночь, без сна и отдыха — и надорвалась. В её возрасте такие нагрузки даром не проходят — сейчас она сама нуждается в помощи и проходит курс реабилитации в Мунго. (Тут Снейпу стало немного стыдно. Он понял, что увлеченный революционными методами лечения Кейт, ни разу не вспомнил о преданной мадам Помфри.) Так я оказалась здесь.
Снейп задумался. Когда спустя несколько минут он снова взглянул на Кейт, то увидел, что девушка, по-видимому обессиленная приступом, заснула. Он встал и, стараясь не шуметь, поковылял к выходу.
— Здравствуйте, профессор Снейп. Рада познакомиться с вами. Здесь, во Франции, только и говорят об этой вашей войне. Слава богу, у нас нет таких ужасных тёмных волшебников. Вот уже триста лет магическая Франция не знает никаких войн.
— Вам повезло, — холодно ответил Снейп.
Мадам Роксана Лефевр оказалась весьма уродливой тучной дамой лет пятидесяти, в темно-лиловом шёлковом платье с воротником из меха нюхлера. Массивная золотая цепь с большим медальоном в виде солнца украшала пышную грудь. При взгляде на лицо женщины Снейп начал машинально припоминать рецепт антибородавочного зелья, но вспомнил, что он здесь не за этим.
— Чем могу быть вам полезна, профессор?
В гостиной Лефевров было темно и жарко. Огромная комната была обставлена дорогой антикварной мебелью, старинные бронзовые канделябры с горящими свечами создавали удушливую атмосферу.
— Во время последней войны я был ранен. В госпитале за мной ухаживала Кейт Лефевр, ваша бывшая невестка.
Снейп поразился тому, как быстро выражение приветливости сползло с лица мадам, уступив место лютой ненависти.
— И что? — губы мадам Роксаны сжались в тонкую полоску и она стала ещё уродливее.
— Я хочу чтобы вы сняли с неё проклятие.
— Понятно, — мадам Лефевр разглядывала Снейпа с нескрываемым презрением, — вам нравятся молоденькие девочки в белых халатиках?
Снейп покраснел и сжал челюсти. Старая ведьма засмеялась.
— Эта шлюха всегда добивается своего… Известным способом. Такая же поблядушка, как и её мать. Мой несчастный наивный мальчик попался на тот же крючок. Вас мужчин так легко обмануть. А каких трудов мне стоило избавиться от неё. Каждый день подмешивать в еду настойку стронгилона, чтобы эта тварь не забеременела. А потом я отдала целое состояние парижским колдомедикам, чтобы они признали ее бесплодной.
— Так это вы! — ахнул потрясенный Снейп.
— Конечно, я, — легко согласилась ведьма, — мне не нужны тут грязные выблядки от полукровки. Лефевры издревле продолжают свой род только в чистокровных браках, даже если им приходится жениться на родственниках. Моя девичья фамилия тоже Лефевр, я вышла замуж за кузена, а моя мать — урождённая Лефевр была женой собственного дяди. А в восемнадцатом веке один из наших предков женился на собственной внучке! — мадам Лефевр приосанилась — она явно гордилась жуткой кровосмесительной историей своего рода.
— Тогда у вас в роду должны рождаться дети с очень слабым здоровьем, — равнодушно заметил Снейп.
— У меня было пять братьев и сестёр, но они все умерли, не дожив до года. У Николя было два брата, но они родились мертвыми. Но Лефевры никогда не предадут принципы чистокровности! — в глазах женщины появился фанатичный блеск и Снейп подумал, что родственные браки отрицательно сказываются не только на физическом здоровье…
— Это ваши проблемы, — нетерпеливо сказал он женщине, — приступайте.
— К чему? — увлеченная своей историей мадам Лефевр, казалось, забыла, зачем в её гостиной сидит незнакомый крючконосый волшебник в чёрной мантии.
— К выполнению моей скромной просьбы.
— Я не собираюсь выполнять вашу просьбу! — злобно выплюнула старуха. — Эта тварь получила то, что заслужила!
— - Тогда я вас заставлю, — голос Снейпа звучал спокойно, но хорошо знающие его люди сейчас содрогнулись бы от ужаса.
Но мадам Лефевр Снейпа не знала и только противно захихикала:
— Каким образом, позвольте узнать? Будете мучать меня круциатусом?
— Зачем так грубо? — пожал он плечами. — Просто обездвижу, заставлю выпить веритисариум — сами расскажете в чем там дело.
— И вы поступите так с женщиной?
— А я не самый высокоморальный волшебник в Европе.
Мадам засмеялась громче:
— Ну тогда, давайте, профессор, приступайте.
Снейп нахмурился — бурное веселье старой ведьмы ему не нравилось. Он медленно поднял палочку — мадам Лефевр, сидя в кресле напротив, улыбалась и не собиралась защищаться.
Локомотор Мортис!
Заклятие отскочило от внезапно появившегося прозрачно-голубого щита, который полностью закрыл Роксану и рикошетом полетело в Снейпа. Он уже ожидал чего-то подобного и проворно увернулся, едва не застонав — суставы до сих пор сильно болели. Голос мадам Лефевр сочился ядом:
— Ещё что-нибудь попробуете, профессор?
— Как вы это делаете? — с любопытством спросил он, с трудом поднимаясь на ноги.
Мадам поступала пальцем по солнцу — медальону:
— Фамильная реликвия — защищает от всех известных заклятий.
— А от неизвестных? — быстро спросил Снейп.
— От неизвестных, разумеется, не защищает, — раздраженно рявкнула Лефевр, — у вас такие имеются?
— А как же, — мягким вкрадчивым голосом ответил Снейп, — приберег специально для такого случая.
Лефевр слегка нахмурилась и потянулась рукой к карману, но не успела достать палочку…
— Тоталус плежерис!
Женщина замерла, затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Несколько минут слышались тихие стоны, кресло слегка поскрипывало под извивающимся телом.
Снейп опустил палочку. Спустя некоторое время Роксана открыла глаза и потрясённо выдохнула:
— Господи, что это было?
— Заклятие удовольствия. Противоположно по действию Круцио.
— Это я почувствовала. Но какой в этом смысл?
— Скоро узнаете.
Снейп снова уселся в кресло и стал спокойно наблюдать.
— Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнула Лефевр, но как-то не очень уверенно.
— Я-то уйду, — на этот раз была его очередь смеяться, — а вот вы будете бежать за мной и умолять меня вернуться.
— С какой стати? — недоверчиво фыркнула хозяйка. В глазах её появилось выражение тревоги.
Снейп улыбнулся, встал и неторопливо направился к выходу.
— Постойте!
Он обернулся. Мадам Лефевр встала с кресла и, недоуменно хмурясь, смотрела на него странным остановившимся взглядом.
— Подождите! Прежде, чем вы уйдете, — она нерешительно замялась, — вы не могли бы…
— Повторить? — тоном заботливого дядюшки осведомился Снейп.
— Да, — прошептала Роксана. — Если можно…
— Извольте. Тоталус плежерис!
Он уже опустил палочку, а она все ещё лежала, обессилено развалившись в кресле, с бессмысленной блаженной улыбкой на морщинистом лице. Из уголка рта медленно стекала ниточка слюны.
— Ещё, — хрипло прошептала она, не открывая глаз.
— Хорошего понемножку, — издевательски произнёс Снейп и снова уселся в кресло.
— Ещё! — неистово завизжала ведьма.
— Нет.
Лефевр открыла глаза и с ненавистью уставилась на Снейпа. На секунду ему показалось, что она сейчас бросится на него, но та вдруг упала перед ним на колени.
— Умоляю… Ещё!
— Нет.
— Северус… Голубчик… Я отдам тебе все, что ты захочешь, — она схватила его за руку и стала покрывать её поцелуями, — все, что хочешь…
Снейп с омерзением вырвал руку.
— Возьми деньги… Драгоценности…
— Нет.
— Хочешь этот медальон? Он бесценный!
— Неплохая вещица, — согласился Снейп, — но мне без надобности.
— Хочешь, возьми этот замок… Ему семьсот лет.
— Нет.
— Ладно, — вздохнула Роксана. — Никогда семья Лефевр не знала такого позора, но что же теперь делать… Бери меня, Снейп, бери урожденную Лефевр, бери как шлюху на базаре!
К ужасу Снейпа, она быстрым движением сняла с себя платье, оставшись в сорочке и панталонах и улеглась на ковёр.
— - Немедленно встаньте и оденьтесь! — рявкнул он. — Если вы забыли, я напомню — мне нравятся молоденькие девочки в медицинских халатах!
— Ах да, — лицо ведьмы опять исказила злоба, но, к облегчению Снейпа, она послушно встала и надела платье. — Ты же за этим пришёл ко мне. Ладно, скажу, только ты поклянись, что дашь мне…это…
— Клянусь.
— Женись на ней и трахай почаще.
— Ты издеваешься?! — прошипел Снейп.
— Нет! Проклятие будет снято, если она забеременеет будучи в законном браке.
— А другого способа нет? — мрачно поинтересовался Снейп.
Ведьма злобно захихикала.
— Нет… Давай, Снейп… Ты поклялся!
Снейп поднял палочку:
— Тоталус плежерис!
И, через секунду:
— Тоталус ремиссиус!
Роксана еще с минуту стояла на коленях, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, затем медленно поднялась на ноги.
— Будьте вы прокляты! — выдохнула она. — Что вы со мной сотворили?
— Заклятие удовольствия. Как я уже говорил, противоположно по действию круцио, но гораздо опаснее. Круцио вызывает немыслимую боль, а плезарис — немыслимое наслаждение. Но круцио можно перетерпеть, а плезарис сразу же вызывает зависимость. Я опробовал его на мышах — твари визжали от удовольствия, а потом бегали за мной по всему подземелью, грызли мне пальцы, карабкались по мантии. Приходилось их попросту убивать, пока я не придумал контрзаклятие, снимающее зависимость.
— Это же страшная вещь, Снейп!
— Я знаю.
— Нет, вы не знаете! Я же все готова была вам отдать! — она судорожно вцепилась в медальон. — Я бы выполнила любое ваше желание, любой приказ! Приказал бы убить — убила, приказал бы украсть — украла.
— Именно поэтому вы останетесь первым и, я надеюсь, последним человеком, который испытал его на себе. Некоторым мышам я давал столько, сколько они просили. В конце концов они умирали от нервного перевозбуждения. Судя по вашей реакции, у людей также мгновенно формируется зависимость и начинаются патологические изменения личности, подобные тому, что формируются при героиновой зависимости у маглов, только в десятки раз быстрее.
— Ничего не поняла из того, что вы сейчас сказали, но это было…это было…как тысяча оргазмов одновременно, — тихо сказала мадам Лефевр.
— Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о существовании данного заклятия.
— Это же страшное оружие, Снейп! Вы же можете принудить кого угодно к чему угодно, и никакое империо не понадобится!
— Вот именно. Поэтому все, что произошло здесь, должно остаться между нами.
Роксана молчала.
— А если вы будете распускать язык, — прошипел недовольный Снейп, — я всем расскажу, как урождённая Лефевр раздвигала ноги перед полукровкой на ковре в собственной гостиной!
Встретившись глазами с мадам Лефевр Снейп понял, что в ближайшее время ему следует составить завещание…на всякий случай.
— Черт побери, да ты хочешь жить или нет?!!!
Снейп истощил свои небогатые запасы терпения — вот уже битый час он уговаривал Кейт выйти за него.
— Я подумаю, — наконец сказала она.
— Подумаешь, хочешь ты жить или нет? — насмешливо спросил он.
— Подумаю, могу ли я принять твою жертву.
Снейп засмеялся.
— В данном случае, Кейт, жертвой будешь ты.
— Почему я?
— Потому что во всей Англии ты бы не нашла мужа с более мерзким характером. Но ты не бойся, я не стану тебя принуждать жить со мной. Если не захочешь, всегда можешь уехать, взять развод. Думай до завтра. Я пока схожу в Хогсмид, договорюсь со священником и найду свидетелей.
— Но я ещё ничего не решила!
— Когда я говорил, что ты можешь подумать до завтра, я имел в виду, что ты можешь подумать, в каком платье ты пойдешь венчаться. Если до завтра не найдутся другие желающие на тебе жениться, ты выйдешь за меня.
— Действительно, мерзкий характер, — вздохнула Кейт.
— Это цветочки, — ласково пообещал Снейп. — Основное удовольствие ещё впереди. Кстати, объясни, как тебя вообще занесло в эту жуткую семейку? Ты знаешь об их привычке жениться на близких родственниках? У тебя могли родиться дети с отклонениями.
— Я любила Николя, — тихо сказала Кейт. — Он не похож на свою маму. Он не такой, как они все.
— Ага, — бровь Снейпа наконец стала изгибаться по нужным углом, — именно поэтому он отправился в кругосветное путешествие, оставив тебя умирать.
— Он не знал.
Снейп хмыкнул, но не стал развивать скользкую тему. Даст бог, он ещё встретится со славным юношей Николя, не таким как все.
Медовый месяц, однако, как-то не задался. Уехать никуда не удалось, потому что сразу после свадьбы, которую они скромно отметили в «Трёх метлах» в компании Розмерты, Аберфорта и Хагрида, в него мертвой хваткой вцепился Филч: он требовал, чтобы Снейп, как директор, занялся вопросами ремонта школы, зашедший в тупик в отсутствие высшего руководства. Филч слезно жаловался, как он каждый день ругается с бригадой строителей, а те лишь смеются над несчастным сквибом, пьют огневиски и целыми днями бездельничают. Снейпу пришлось провести воспитательную беседу с бригадиром — к счастью, тот закончил Хогвартс недавно и ещё не забыл, с кем имеет дело. Ремонт сдвинулся, наконец, с мёртвой точки, но нужно было ещё закупать материалы, составлять сметы, согласовывать их с попечительским советом и финансовым отделом министерства, писать кучу бумаг и отчётов. Снейп утонул в пергаментах, в переписке, в сложных расчетах, мысленно кляня легкомысленно упорхнувшую в отпуск Макгонагалл, которая и должна была всем этим заниматься, и с грустью осознавал, что его молодая жена тоскует в Хогвартсе, не зная, чем себя занять.
И только ночи их были упоительны. Кейт занималась любовью с удвоенной страстью, каждый раз, как последний, и Снейпу оставалось только гадать, вызвано ли это жаждой жизни молодой девушки или она раньше просто стеснялась незаконности их связи, а теперь, будучи в браке, совершенно раскрепостилась.
Однажды вечером, сидя рядом с мужем, как обычно зарывшемся носом в бумаги, Кейт вдруг попросила:
— Расскажи мне о Гарри Поттере.
— Зачем? — удивился Снейп.
— Ну… Он ваш национальный герой, победитель, как говорят, самого страшного тёмного волшебника этого столетия. Интересно узнать о нем побольше, ты ведь его учил?
- Да, — Снейп нахмурился и отодвинул наконец от себя многочисленные свитки с расчетами. — Учил. И с трудом удержался, чтобы не убить.
— Почему?
— Он ещё та скотина — этот наш национальный герой, — желчно сказал Снейп. — И, вообще, что-то здесь не так.
— Мы прожили вместе четыре года. Я не могла забеременеть, колдомедики признали меня бесплодной. Тогда родня Николя настояла на разводе — роду нужен наследник, и ему пришлось подчиниться. Я уехала в Англию, поступила на работу в больницу святого Мунго, а через месяц у меня начались эти приступы. Роксана Лефевр прислала мне сову: «Надеюсь, тебе понравился мой прощальный подарок? За все нужно платить. Ты отняла у моего сына четыре года, мерзкая дочь шлюхи, я отниму у тебя жизнь.»
— В Англии за такие фокусы мадам Лефевр отправилась бы прямиком в Азкабан!
— Ты думаешь? А если бы ее звали, ну скажем, Нарцисса Малфой?
— Понятно, — вздохнул Снейп. — А что же твой бывший муж?
— Она отправила его в кругосветное путешествие. Приступы стали повторяться и колдомедики в Мунго, поначалу приветливые и дружелюбные, испугались и стали избегать меня. Тогда профессор Герхард предложил мне эту работу — уехать в Хогвартс, быть подальше от всех. Мадам Помфри не могла за вами ухаживать. После нападения на школу было очень много раненых, она ухаживала за ними день и ночь, без сна и отдыха — и надорвалась. В её возрасте такие нагрузки даром не проходят — сейчас она сама нуждается в помощи и проходит курс реабилитации в Мунго. (Тут Снейпу стало немного стыдно. Он понял, что увлеченный революционными методами лечения Кейт, ни разу не вспомнил о преданной мадам Помфри.) Так я оказалась здесь.
Снейп задумался. Когда спустя несколько минут он снова взглянул на Кейт, то увидел, что девушка, по-видимому обессиленная приступом, заснула. Он встал и, стараясь не шуметь, поковылял к выходу.
Глава 6. Что сильнее круцио?
— Здравствуйте, профессор Снейп. Рада познакомиться с вами. Здесь, во Франции, только и говорят об этой вашей войне. Слава богу, у нас нет таких ужасных тёмных волшебников. Вот уже триста лет магическая Франция не знает никаких войн.
— Вам повезло, — холодно ответил Снейп.
Мадам Роксана Лефевр оказалась весьма уродливой тучной дамой лет пятидесяти, в темно-лиловом шёлковом платье с воротником из меха нюхлера. Массивная золотая цепь с большим медальоном в виде солнца украшала пышную грудь. При взгляде на лицо женщины Снейп начал машинально припоминать рецепт антибородавочного зелья, но вспомнил, что он здесь не за этим.
— Чем могу быть вам полезна, профессор?
В гостиной Лефевров было темно и жарко. Огромная комната была обставлена дорогой антикварной мебелью, старинные бронзовые канделябры с горящими свечами создавали удушливую атмосферу.
— Во время последней войны я был ранен. В госпитале за мной ухаживала Кейт Лефевр, ваша бывшая невестка.
Снейп поразился тому, как быстро выражение приветливости сползло с лица мадам, уступив место лютой ненависти.
— И что? — губы мадам Роксаны сжались в тонкую полоску и она стала ещё уродливее.
— Я хочу чтобы вы сняли с неё проклятие.
— Понятно, — мадам Лефевр разглядывала Снейпа с нескрываемым презрением, — вам нравятся молоденькие девочки в белых халатиках?
Снейп покраснел и сжал челюсти. Старая ведьма засмеялась.
— Эта шлюха всегда добивается своего… Известным способом. Такая же поблядушка, как и её мать. Мой несчастный наивный мальчик попался на тот же крючок. Вас мужчин так легко обмануть. А каких трудов мне стоило избавиться от неё. Каждый день подмешивать в еду настойку стронгилона, чтобы эта тварь не забеременела. А потом я отдала целое состояние парижским колдомедикам, чтобы они признали ее бесплодной.
— Так это вы! — ахнул потрясенный Снейп.
— Конечно, я, — легко согласилась ведьма, — мне не нужны тут грязные выблядки от полукровки. Лефевры издревле продолжают свой род только в чистокровных браках, даже если им приходится жениться на родственниках. Моя девичья фамилия тоже Лефевр, я вышла замуж за кузена, а моя мать — урождённая Лефевр была женой собственного дяди. А в восемнадцатом веке один из наших предков женился на собственной внучке! — мадам Лефевр приосанилась — она явно гордилась жуткой кровосмесительной историей своего рода.
— Тогда у вас в роду должны рождаться дети с очень слабым здоровьем, — равнодушно заметил Снейп.
— У меня было пять братьев и сестёр, но они все умерли, не дожив до года. У Николя было два брата, но они родились мертвыми. Но Лефевры никогда не предадут принципы чистокровности! — в глазах женщины появился фанатичный блеск и Снейп подумал, что родственные браки отрицательно сказываются не только на физическом здоровье…
— Это ваши проблемы, — нетерпеливо сказал он женщине, — приступайте.
— К чему? — увлеченная своей историей мадам Лефевр, казалось, забыла, зачем в её гостиной сидит незнакомый крючконосый волшебник в чёрной мантии.
— К выполнению моей скромной просьбы.
— Я не собираюсь выполнять вашу просьбу! — злобно выплюнула старуха. — Эта тварь получила то, что заслужила!
— - Тогда я вас заставлю, — голос Снейпа звучал спокойно, но хорошо знающие его люди сейчас содрогнулись бы от ужаса.
Но мадам Лефевр Снейпа не знала и только противно захихикала:
— Каким образом, позвольте узнать? Будете мучать меня круциатусом?
— Зачем так грубо? — пожал он плечами. — Просто обездвижу, заставлю выпить веритисариум — сами расскажете в чем там дело.
— И вы поступите так с женщиной?
— А я не самый высокоморальный волшебник в Европе.
Мадам засмеялась громче:
— Ну тогда, давайте, профессор, приступайте.
Снейп нахмурился — бурное веселье старой ведьмы ему не нравилось. Он медленно поднял палочку — мадам Лефевр, сидя в кресле напротив, улыбалась и не собиралась защищаться.
Локомотор Мортис!
Заклятие отскочило от внезапно появившегося прозрачно-голубого щита, который полностью закрыл Роксану и рикошетом полетело в Снейпа. Он уже ожидал чего-то подобного и проворно увернулся, едва не застонав — суставы до сих пор сильно болели. Голос мадам Лефевр сочился ядом:
— Ещё что-нибудь попробуете, профессор?
— Как вы это делаете? — с любопытством спросил он, с трудом поднимаясь на ноги.
Мадам поступала пальцем по солнцу — медальону:
— Фамильная реликвия — защищает от всех известных заклятий.
— А от неизвестных? — быстро спросил Снейп.
— От неизвестных, разумеется, не защищает, — раздраженно рявкнула Лефевр, — у вас такие имеются?
— А как же, — мягким вкрадчивым голосом ответил Снейп, — приберег специально для такого случая.
Лефевр слегка нахмурилась и потянулась рукой к карману, но не успела достать палочку…
— Тоталус плежерис!
Женщина замерла, затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Несколько минут слышались тихие стоны, кресло слегка поскрипывало под извивающимся телом.
Снейп опустил палочку. Спустя некоторое время Роксана открыла глаза и потрясённо выдохнула:
— Господи, что это было?
— Заклятие удовольствия. Противоположно по действию Круцио.
— Это я почувствовала. Но какой в этом смысл?
— Скоро узнаете.
Снейп снова уселся в кресло и стал спокойно наблюдать.
— Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнула Лефевр, но как-то не очень уверенно.
— Я-то уйду, — на этот раз была его очередь смеяться, — а вот вы будете бежать за мной и умолять меня вернуться.
— С какой стати? — недоверчиво фыркнула хозяйка. В глазах её появилось выражение тревоги.
Снейп улыбнулся, встал и неторопливо направился к выходу.
— Постойте!
Он обернулся. Мадам Лефевр встала с кресла и, недоуменно хмурясь, смотрела на него странным остановившимся взглядом.
— Подождите! Прежде, чем вы уйдете, — она нерешительно замялась, — вы не могли бы…
— Повторить? — тоном заботливого дядюшки осведомился Снейп.
— Да, — прошептала Роксана. — Если можно…
— Извольте. Тоталус плежерис!
Он уже опустил палочку, а она все ещё лежала, обессилено развалившись в кресле, с бессмысленной блаженной улыбкой на морщинистом лице. Из уголка рта медленно стекала ниточка слюны.
— Ещё, — хрипло прошептала она, не открывая глаз.
— Хорошего понемножку, — издевательски произнёс Снейп и снова уселся в кресло.
— Ещё! — неистово завизжала ведьма.
— Нет.
Лефевр открыла глаза и с ненавистью уставилась на Снейпа. На секунду ему показалось, что она сейчас бросится на него, но та вдруг упала перед ним на колени.
— Умоляю… Ещё!
— Нет.
— Северус… Голубчик… Я отдам тебе все, что ты захочешь, — она схватила его за руку и стала покрывать её поцелуями, — все, что хочешь…
Снейп с омерзением вырвал руку.
— Возьми деньги… Драгоценности…
— Нет.
— Хочешь этот медальон? Он бесценный!
— Неплохая вещица, — согласился Снейп, — но мне без надобности.
— Хочешь, возьми этот замок… Ему семьсот лет.
— Нет.
— Ладно, — вздохнула Роксана. — Никогда семья Лефевр не знала такого позора, но что же теперь делать… Бери меня, Снейп, бери урожденную Лефевр, бери как шлюху на базаре!
К ужасу Снейпа, она быстрым движением сняла с себя платье, оставшись в сорочке и панталонах и улеглась на ковёр.
— - Немедленно встаньте и оденьтесь! — рявкнул он. — Если вы забыли, я напомню — мне нравятся молоденькие девочки в медицинских халатах!
— Ах да, — лицо ведьмы опять исказила злоба, но, к облегчению Снейпа, она послушно встала и надела платье. — Ты же за этим пришёл ко мне. Ладно, скажу, только ты поклянись, что дашь мне…это…
— Клянусь.
— Женись на ней и трахай почаще.
— Ты издеваешься?! — прошипел Снейп.
— Нет! Проклятие будет снято, если она забеременеет будучи в законном браке.
— А другого способа нет? — мрачно поинтересовался Снейп.
Ведьма злобно захихикала.
— Нет… Давай, Снейп… Ты поклялся!
Снейп поднял палочку:
— Тоталус плежерис!
И, через секунду:
— Тоталус ремиссиус!
Роксана еще с минуту стояла на коленях, закрыв глаза и слегка раскачиваясь, затем медленно поднялась на ноги.
— Будьте вы прокляты! — выдохнула она. — Что вы со мной сотворили?
— Заклятие удовольствия. Как я уже говорил, противоположно по действию круцио, но гораздо опаснее. Круцио вызывает немыслимую боль, а плезарис — немыслимое наслаждение. Но круцио можно перетерпеть, а плезарис сразу же вызывает зависимость. Я опробовал его на мышах — твари визжали от удовольствия, а потом бегали за мной по всему подземелью, грызли мне пальцы, карабкались по мантии. Приходилось их попросту убивать, пока я не придумал контрзаклятие, снимающее зависимость.
— Это же страшная вещь, Снейп!
— Я знаю.
— Нет, вы не знаете! Я же все готова была вам отдать! — она судорожно вцепилась в медальон. — Я бы выполнила любое ваше желание, любой приказ! Приказал бы убить — убила, приказал бы украсть — украла.
— Именно поэтому вы останетесь первым и, я надеюсь, последним человеком, который испытал его на себе. Некоторым мышам я давал столько, сколько они просили. В конце концов они умирали от нервного перевозбуждения. Судя по вашей реакции, у людей также мгновенно формируется зависимость и начинаются патологические изменения личности, подобные тому, что формируются при героиновой зависимости у маглов, только в десятки раз быстрее.
— Ничего не поняла из того, что вы сейчас сказали, но это было…это было…как тысяча оргазмов одновременно, — тихо сказала мадам Лефевр.
— Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о существовании данного заклятия.
— Это же страшное оружие, Снейп! Вы же можете принудить кого угодно к чему угодно, и никакое империо не понадобится!
— Вот именно. Поэтому все, что произошло здесь, должно остаться между нами.
Роксана молчала.
— А если вы будете распускать язык, — прошипел недовольный Снейп, — я всем расскажу, как урождённая Лефевр раздвигала ноги перед полукровкой на ковре в собственной гостиной!
Встретившись глазами с мадам Лефевр Снейп понял, что в ближайшее время ему следует составить завещание…на всякий случай.
Глава седьмая. Медовый месяц в Хогвартсе.
— Черт побери, да ты хочешь жить или нет?!!!
Снейп истощил свои небогатые запасы терпения — вот уже битый час он уговаривал Кейт выйти за него.
— Я подумаю, — наконец сказала она.
— Подумаешь, хочешь ты жить или нет? — насмешливо спросил он.
— Подумаю, могу ли я принять твою жертву.
Снейп засмеялся.
— В данном случае, Кейт, жертвой будешь ты.
— Почему я?
— Потому что во всей Англии ты бы не нашла мужа с более мерзким характером. Но ты не бойся, я не стану тебя принуждать жить со мной. Если не захочешь, всегда можешь уехать, взять развод. Думай до завтра. Я пока схожу в Хогсмид, договорюсь со священником и найду свидетелей.
— Но я ещё ничего не решила!
— Когда я говорил, что ты можешь подумать до завтра, я имел в виду, что ты можешь подумать, в каком платье ты пойдешь венчаться. Если до завтра не найдутся другие желающие на тебе жениться, ты выйдешь за меня.
— Действительно, мерзкий характер, — вздохнула Кейт.
— Это цветочки, — ласково пообещал Снейп. — Основное удовольствие ещё впереди. Кстати, объясни, как тебя вообще занесло в эту жуткую семейку? Ты знаешь об их привычке жениться на близких родственниках? У тебя могли родиться дети с отклонениями.
— Я любила Николя, — тихо сказала Кейт. — Он не похож на свою маму. Он не такой, как они все.
— Ага, — бровь Снейпа наконец стала изгибаться по нужным углом, — именно поэтому он отправился в кругосветное путешествие, оставив тебя умирать.
— Он не знал.
Снейп хмыкнул, но не стал развивать скользкую тему. Даст бог, он ещё встретится со славным юношей Николя, не таким как все.
***
Медовый месяц, однако, как-то не задался. Уехать никуда не удалось, потому что сразу после свадьбы, которую они скромно отметили в «Трёх метлах» в компании Розмерты, Аберфорта и Хагрида, в него мертвой хваткой вцепился Филч: он требовал, чтобы Снейп, как директор, занялся вопросами ремонта школы, зашедший в тупик в отсутствие высшего руководства. Филч слезно жаловался, как он каждый день ругается с бригадой строителей, а те лишь смеются над несчастным сквибом, пьют огневиски и целыми днями бездельничают. Снейпу пришлось провести воспитательную беседу с бригадиром — к счастью, тот закончил Хогвартс недавно и ещё не забыл, с кем имеет дело. Ремонт сдвинулся, наконец, с мёртвой точки, но нужно было ещё закупать материалы, составлять сметы, согласовывать их с попечительским советом и финансовым отделом министерства, писать кучу бумаг и отчётов. Снейп утонул в пергаментах, в переписке, в сложных расчетах, мысленно кляня легкомысленно упорхнувшую в отпуск Макгонагалл, которая и должна была всем этим заниматься, и с грустью осознавал, что его молодая жена тоскует в Хогвартсе, не зная, чем себя занять.
И только ночи их были упоительны. Кейт занималась любовью с удвоенной страстью, каждый раз, как последний, и Снейпу оставалось только гадать, вызвано ли это жаждой жизни молодой девушки или она раньше просто стеснялась незаконности их связи, а теперь, будучи в браке, совершенно раскрепостилась.
Однажды вечером, сидя рядом с мужем, как обычно зарывшемся носом в бумаги, Кейт вдруг попросила:
— Расскажи мне о Гарри Поттере.
— Зачем? — удивился Снейп.
— Ну… Он ваш национальный герой, победитель, как говорят, самого страшного тёмного волшебника этого столетия. Интересно узнать о нем побольше, ты ведь его учил?
- Да, — Снейп нахмурился и отодвинул наконец от себя многочисленные свитки с расчетами. — Учил. И с трудом удержался, чтобы не убить.
— Почему?
— Он ещё та скотина — этот наш национальный герой, — желчно сказал Снейп. — И, вообще, что-то здесь не так.
