Глава 1. Танцы с бубном
Троллейбус закрыл двери прямо перед моим носом. Теперь я точно опоздаю на экзамен в театральный. Ладно, пока жду следующий, повторю басни. Прокручиваю в голове "Квартет" и "Ворона и Лисица". С выражением. Так увлеклась, что чуть снова не проворонила троллейбус. Еду. До центра далеко, клонит в сон. Не проспать бы.
Тёмные коридоры. Я иду на мерцающий вдали свет. Вхожу в открытую дверь.
— Думала, в сказку попала? — мне навстречу встаёт тётка, похожая на Медузу Горгону.
Я в ужасе. Не знаю, что сказать.
— Я беру её на свой факультет, — голосом известного в городе режиссёра говорит белый дракон с красными глазами.
И откуда только он взялся?
— Отвечаете за эту бездарность головой, сэр Николас, — Горгона злобно морщится.
— Идёмте, леди, — дракон проходит мимо, превращаясь в элегантного блондина.
Следую за ним в тёмный коридор.
— Академия музыки и театра, — гремит в голове женский голос.
В ужасе открываю глаза и ломлюсь на выход, сбивая с ног какую-то бабулю.
Что она там мне вслед бормочет, я уже не слышу.
Забегаю в холл.
— Здравствуйте. Где у вас тут на актёрское экзамены?
— На первом, — лениво отвечает охранник.
— А это какой? — я в недоумении.
— Четвёртый. Вам туда, — охрана указывает налево. — Вниз по лестнице. Дальше найдёте.
— Спасибо, — бросаю на бегу.
Спотыкаюсь на ступеньке. Так. Первый этаж. И кому пришло в голову сделать вход на четвёртом?
Едва я шагаю в коридор, гаснет и вновь зажигается свет. Иду. Вижу кучку абитуриентов, репетирующих танцевальные па.
— Ребят, где здесь на актёрское принимают? — спрашиваю.
— Дальше по коридору, — отвечает парень.
— Аудитория сразу после народного. Там увидишь, — говорит девушка и уходит во вращение.
Иду дальше. В какой удивительный мир я попала! Мир искусства! Как же я мечтала здесь учиться! И вот теперь я чувствую себя попаданкой в храм искусства.
Так, вот и приёмная комиссия народного отделения. Со светом в этом коридоре, конечно, беда. Снова погас. И включился как ни в чём не бывало. Так, не пройти бы мимо нужной аудитории. Стоп. Здесь что, ремонт? Натянут целлофан. Табличка "Актёрское" и стрелочка. Значит, я правильно иду. Отодвигаю пыльную полупрозрачную шторку. Свет гаснет окончательно. Включаю фонарик на телефоне.
В темноте слышу голоса. Иду на них. На лавочке рядом с аудиторией расположилась группа странно одетых парней. Похожих на тувинцев. Лампа над моей головой издаёт треск и зажигается.
— Ребят, на актёрское здесь принимают? — убираю телефон в сумку.
Тувинцы смотрят на меня с нескрываемым любопытством.
— Я Элла, — на всякий случай представляюсь.
Парни не шелохнулись. Может, что-то с причёской не то? Поправляю локоны.
Дверь открывается, вылетает ещё один тувинец, неожиданно просто огромный. Метра два, не меньше. И орёт на весь коридор:
— Русский! Русский!
— Х-хэ-а! — хором отвечают парни, поднимаясь ему навстречу.
— Следующий! — слышится из аудитории неприятный голос, как из сна.
Я нервно сглатываю и смотрю на приоткрытую дверь. Оглядываюсь, чтобы спросить, за кем занять очередь. Но тувинцев уже будто ветром сдуло. Я осталась одна. На негнущихся ногах подхожу, заглядываю в дверь.
— М-можно?
У стены в захламлённой реквизитом аудитории стол приёмной комиссии. По центру восседает тётка, ну копия Медуза Горгона из моего сна. Нервно сглатываю. Рядом с ней блондин. И по другую руку ещё два мужчины. Один седой тувинец, а второй огненно-рыжий с небесно-голубыми глазами.
— Леди, вы не ошиблись дверью? — пытаясь сдержать улыбку, спрашивает блондин.
Голос действительно как у нашего режиссёра с курсов. Но это не он. Куда я попала-то?
— Н-нет, — отвечаю не вполне уверенно, но вдруг вспоминаю, что я уже на экзамене и нужно вести себя соответственно.
— "Вороне где-то Бог послал кусочек сыра..." — начинаю я громко и с выражением.
Комиссия слушает заворожённо. Когда я перехожу на заискивающий голосок Лисицы, экзаменаторы переглядываются, кивают головами. Я надеюсь, одобряют моё выступление. Но в момент, где "Ворона каркнула во всё воронье горло", женщина встаёт. Она, такая с виду небольшая, щуплая и хрупкая, оказывается вдруг неожиданно исполинских размеров. Волосы её, словно змеи Медузы Горгоны, струятся по воздуху.
— Это что за балаган? — возмущается она, прервав моё выступление на последнем слове.
— "...такова", — выдаю я его, будучи уже не в образе.
Не понимаю, я сдала? Или провалила?
— Крылов. Басня, — на всякий случай сообщаю я вполне очевидные вещи, не понимая, что не так.
— Что вы здесь вообще делаете? — продолжает Горгона.
— Экзамен сдаю, — я в недоумении.
Куда я вообще попала? Оглядываюсь. Обстановка вполне соответствует актёрскому факультету. Реквизит, костюмы — всё на месте. Кажется, я начинаю понимать, что сделала не так.
— Так, не устраивайте цирк! — тётка передёргивает плечиками и, скривив в гримасе губы, садится. — Берите бубен.
Бубен? Я в недоумении. Ну ладно. Как скажете. Бубен так бубен. Подхожу к сваленному в кучу реквизиту, выбираю самый интересный — в форме яйца, из тёмно-коричневой кожи. Несмотря на размер, инструмент лёгкий, как пушинка. Выхожу в центр аудитории. Четыре пары глаз испытующе смотрят на меня. Что я должна делать? Импровизировать?
— О-о-о-о-о, а-а-а-а-у-у-у-у-у, — затягиваю я в стиле горлового пения.
Ну, думаю, тувинец из комиссии должен оценить.
— Стоп! — Горгона снова встаёт. — Вы будете устанавливать контакт в этом? — презрительно смотрит на мои брендовые шмотки.
Иду в другой угол, нахожу среди непонятного тряпья с бахромой стильное пончо. Надеваю поверх своей одежды, снова выхожу в центр. С бубном.
Комиссия внимательно смотрит на меня. Так, что же им показать? Типа я шаманка, да? Окей. Эта роль по мне. Я же солистка народного коллектива. Чего мы там только не пели! Вот, например, недавно разучивали эвенкийскую народную "Гиркиё". Там что-то о друзьях.
— Хэй, хэй, хэй, хэй! — аккомпанируя себе бубном, выдаю я. — Гирки-гирки-гиркиё. Хэй, хэй, хэй, хэй!
Публика... то есть комиссия вылупилась на меня, как на слона на дереве. А я так и не поняла, сдала или нет?
Горгона снова поднялась, прерывая второй куплет. Я стукнула напоследок в бубен, и что-то как громыхнёт под потолком! На комиссию посыпалась мелкая штукатурка. Упс!
Горгона плюхнулась на место. Поднялся седой тувинец. Приблизился ко мне. Обошёл вокруг, осматривая с ног до головы.
— Не дотянет до конца, — произнёс он задумчиво. — Месяца не продержится.
Махнув рукой, сел обратно.
Я потупила взгляд, понимая, что провалила экзамен.
— Я бы взял на свой факультет, — слышу режиссёрский голос.
Поднимаю голову. Действительно, говорит блондин, обращаясь к Горгоне.
— Товарищ Грымза, слово за вами.
Ну и обращения тут у них. Куда я попала? Лучше бы и правда ехала поступать в Питер, а не в этот цирк. С моими данными мне пророчили даже Москву и Голливуд. А тут...
— Отвечаете за эту бездарность головой, товарищ Русский, — выплёвывает она и громко произносит: — Следующий!
— Погодите, — заискивающе, как кот, мурлычет рыжий тип. — Я ещё не сказал своё мнение. Готов взять на свой факультет. Кое-какие данные у леди явно имеются.
Фи! Кое-какие? Вот же компашка собралась. Завтра же вылетаю в Москву. Успею подать на заочное.
— Что ж, — Грымза смотрит на меня, — у вас появился выбор.
Чувствую себя на "Голосе", будто мне нужно выбрать наставника. Забавно. Но я бы из этих четверых ни к кому не пошла.
— Уже можно заходить? — в дверь заглядывает смазливая девичья мордашка.
— Минуточку, — отвечает ей Грымза и обращается ко мне. — Подождите в коридоре.
Вернув бубен и пончо на место, выхожу. Одиноко сижу на лавочке, пытаясь войти в интернет. Не ловит. Ну что за гиблое место? Ещё ремонт этот. Откуда-то пошла вибрация и грохот. Потом будто что-то полилось. Только бы мастера тут потоп не устроили, подумала я. Вскоре девушка выскочила и, довольная, скрылась за целлофановой шторкой.
— Следующий! — раздался голос из аудитории.
Вхожу. Грымза недовольно смотрит.
— Там больше никого нет, — поясняю я.
— Вы уверены, что хотите учиться у нас? — сухо спрашивает она.
— Конечно! Я с детства мечтала.
— Хорошо. Мы готовы вас принять. Завтра вы получите расписание. А пока товарищ Русский вас проводит до общежития.
— Но я живу недалеко, — пытаюсь возразить.
Но Грымза говорит:
— Такое условие обучения.
— Идёмте, леди, — блондин, как во сне, проводит меня коридорами.
Странно. Мы вышли за полиэтиленовую плёнку, а коридор будто бы совсем не тот, которым я шла сюда. Хотя я же передвигалась в кромешной темноте. Ничего удивительного.
Пришли.
— Ключи и всё необходимое вам выдаст смотритель маяка, — инструктирует этот Русский.
Пока я пытаюсь осознать сказанное блондином, открываю дверь в комнату, и моя челюсть отваливается вниз, чуть не отбивая мне ноги.
— З-зд-драсьте, — хрипло говорю я.
Двенадцать пар глаз, уставившихся на меня, синхронно моргнули.
Глава 2. Я попала
Тувинцы. Двенадцать парней, включая того огромного, который, выйдя из аудитории, кричал: "Русский". Это точно моя комната? Оглядываюсь в поисках сопровождающего, но его и след простыл. Придётся разбираться самой.
— Простите, наверно, я ошиблась дверью, — нервно сглатываю.
Тувинцы переглянулись. Да, это выглядело забавно, но на тот момент мне было страшно.
— Ты кто? — рявкнул на меня самый большой.
— Элла, — отвечаю. — Меня привёл сюда... Русский.
Тувинцы начали ржать как кони. Долго. Я успела их рассмотреть. Один огромный, а остальные какие-то одинаковые. Я, конечно, понимаю, что мне это только кажется. И наверняка у каждого из них есть свои отличительные черты. Просто я их пока не замечаю.
— Что ты тут забыла? — наконец спрашивает тувинец-великан.
— Учиться пришла. Давно мечтала.
Парни снова загоготали.
— Лет двадцать сюда девчонки не поступали, — выдавил тот же тувинец сквозь смех.
— Шутите? — серьёзным тоном говорю я.
— Здесь нет русских, — отвечает тувинец.
— Как это нет? Я! И он. И говорим мы с вами по-русски.
Тувинцы задумались. Потом зашушукались.
— Заходи. Выбирай место, — сказал огромный парень.
Все они слегка склонились.
Вхожу в комнату. Убогая. Видимо, сюда ремонт ещё не добрался. Стены сине-сизые. Кровати двухъярусные железные. Матрасики так себе. Тонкие. Выбираю дальнее место по правой стороне. Нижнее.
— И... что теперь?
— Нам принесут вещи, потом обедать пойдём, — говорит тот же тувинец, видимо, самый главный.
— Я бы домой сбегала. Стрёмно здесь.
Парни заморгали.
— ПэТэУ нельзя покидать, — рявкнули они хором.
— Ну, ПэТэУ, может, и нельзя. А я в академию поступила. А тут...
Дверь со скрипом распахнулась. На пороге рыжий кот на двух ногах и в переднике.
— Бельё, — сообщает он и деловито вкатывает в комнату большущую тележку.
Горой лежат на ней комплекты постельного. Всё упаковано в целлофан, как в поезде. Парни расхватывают бельё, а я стою и не могу пошевелиться.
— Что это сейчас было? — риторически спрашиваю я, когда кот с тележкой выкатился в коридор, а верзила швырнул мне на койку пакет с постельным.
— Котофей, — коротко отвечает он, и все ребята принимаются застилать кровати.
Я тоже. Хотя и собиралась уходить домой. Только бы мне разобраться, точно ли меня приняли. И приняли именно на актёрский. А то что-то меня терзают смутные сомнения.
Ребята управились и молча сели на кровати. Я тоже. Тишина начинает давить на уши.
— Меня Элла зовут, — представляюсь я. — А вас?
Парни как воды в рот набрали, а верзила-тувинец поднялся.
— Зови меня Яр, — говорит он.
— Яр — это Ярослав? — на всякий случай уточняю.
— Ярополк, — отвечает он. — Эти — мои братья. Их имена скрыты. Нельзя.
Яр садится. Дверь снова распахнулась. И опять на пороге рыжий кот в переднике.
— Обед на первом этаже, — сообщает он.
Дверь со скрипом возвращается на место. Парни дружно встают.
— Стойте!
Смешно, они и так стоят, но...
— Что это было?
— Котофей, — отвечает спокойно Яр.
— Почему он разговаривает? — понимаю, что меня могут принять за сумасшедшую.
— Потому что он феекот.
Тьфу ты! Он Котофей или феекот? И какая мне разница?
— А братья почему молчат? — спрашиваю.
— Нельзя, — Яр кивком головы отправляет их за дверь, и когда они вышли, говорит. — Обед.
Плетусь вслед за ребятами в коридор.
— Как думаете, к началу учёбы ремонт закончится? — спрашиваю попутчиков.
— Он тут постоянно, — отвечает, как всегда, только Яр, остальные тувинцы молчат.
— Ну нет же. Я подавала документы, было чисто.
Тувинцы синхронно вздыхают.
— А вы тоже на актёрский поступили?
— На шамано-эзотерический, — Яр сворачивает на лестницу.
Тувинцы и я следуем за ним, как за вожаком стаи. Ну и чувство юмора у парня! Хотя, если вспомнить танцы с бубном, можно представить, что да, на шаманский поступали.
В столовой много свободных мест. Вижу кучку девчонок. Все примерно одинаковой внешности. Брюнетки европейского и азиатского типа. И каждая вторая похожа на ту, что заглядывала в аудиторию во время моего экзамена. Ладно, хотя бы девушки тут есть. А не я одна. Но тогда почему меня поселили в комнату с парнями? Видимо, досадная ошибка, или экзаменаторы решили подшутить. Или выжить меня из академии.
— Кофе, пожалуйста, — достаю банковскую карту. — И хот-дог.
Из-за раздачи на меня смотрит женщина. Как на сумасшедшую. А на карточку мою, как на диковинку. Понимаю без слов. Достаю кошелёк. Видимо, принимают только наличку. Кладу пятисотку на монетницу. У буфетчицы отваливается челюсть. У тувинцев за моей спиной тоже. А я не понимаю, что не так. Наконец Яр расталкивает товарищей и высыпает в монетницу горсть светлых кубиков. Буфетчица улыбается.
— Русский?
— Русский, — подтверждает тувинец. — Кофе и "дохлый кот" для леди.
Теперь челюсть отваливается у меня. Скорей бы свалить отсюда. Куда я вообще попала? Лучше бы в Москву пробовала поступить.
Тем временем буфетчица поставила какую-то огромную пивную кружку и блюдо с чем-то, напоминающим хот-дог, на поднос. Яр кивает на него. Забираю. Иду к столику у стены. Кофе воняет. Пережаренный что ли. Жжёный. Что это за невнятная жижа? А "дохлый кот" — это вообще что? Серая булка непонятного происхождения, внутри перья зелёного лука и нечто, похожее на котлету. Запах — ну просто фу. На вкус я решилась попробовать, только увидев, как то же самое уплетают ребята. Правда, они ещё каких-то салатов набрали. На вид из ... и палок. Ну что ж, здравствуй, "дохлый кот".
— Здесь всегда так ужасно кормят? — спрашиваю Ярополка, когда вместе со всей компанией выхожу из столовки.
— Нельзя, — отвечает он.
— Что нельзя?
— Плохо говорить. Урок первый — закон благодарности.
Навстречу нам по коридору идёт рыжий из экзаменаторов. Лечу к нему.
— Здравствуйте ещё раз. Скажите, пожалуйста, меня правда зачислили?
Его небесного цвета глаза улыбаются мне.
— А вам бы этого хотелось? — голос приятный, бархатный.
— Конечно! Я так мечтала учиться здесь. Даже в Москву не поехала. Но как-то странно тут. Неожиданно. А когда начинается учёба? С первого сентября?
— С третьего.
— Меня поселили в комнату. Но я живу в городе и могу приезжать на занятия, — мы медленно движемся в сторону столовки.
— Зачисленным студентам нельзя покидать общежитие. Таковы условия, — отвечает экзаменатор.
