Но она и сама никогда не думала, что способна на убийство. Развлечение с ожерельем придумали они с чеорой та Роа вместе. Только ни о каких кандалах даже речи не было. Они просто навесили на цепочку с десяток всяких вульгарных и дешёвых образцов… а вот узнавший об этом чеор та Манг сам придумал, как эту идею повернуть в свою пользу и в пользу Эммегила.
– Он же ничего такого не сказал монахиням, когда они призвали его тень? – удивился Кинрик.
– Гун-хе очень подробно расспросил чеору та Роа после его смерти и после ареста Вельвы. Настолько подробно, что она чуть было не покинула Цитадель в неизвестном направлении. А потом нашёл письмо в архиве сиана-ювелира, который выполнял подправленный заказ. Та Манг знал о планах Вельвы соблазнить Кинрика. И собирался её всячески поддерживать. Сианы при любой власти были бы в выигрыше, а иметь любовницу, которая крутит наместником, как хочет… Я даже думаю, он собирался помочь Вельве женить Кинрика на себе. И идею отправить рэту в гости к Нейтри придумал тоже он. Вельва надеялась, что будет просто крупный скандал. И планировала воспользоваться случаем затащить опоенного любовным зельем Кинрика в свою постель. А вот пожар – это уж собственная инициатива чеора та Манга. Он был уверен, что Эммегил его поддержит, а в случае чего – поможет скрыться. Но Эммегилу свидетели тоже были не нужны. Кстати, умирать та Манг не собирался. Когда Гун-хе пришёл его допрашивать, он намеревался сбежать через окно, но подоконник сгнил и… в общем, он просто не смог удержаться.
– А нам Эммегил рапортовал о раскрытом заговоре против Императора… – медленно кивнул Старрен. – Думал, что раз в Империи знают о саругах, то даже расследовать ничего не будут…
– Эммегил старался не допустить свадьбу, потому что рассчитывал забраться на трон наместника по трупам малькан и ифленцев, которые должны были погибнуть во время восстания. – Чеор та Хенвил колюче усмехнулся. – Ему почти удалось. Если бы не…
Он перевёл взгляд на Темершану. Улыбка стала мягкой и тёплой.
Темери, оказывается, задремала в кресле.
Слишком много переживаний, слишком устала… а завтра снова трудный день.
Гости, усовестившись, вспомнили, что пора собираться.
Шедде сказал, что проводит её и вернётся.
Темери проснулась, заметно смутилась. Коридоры крепости казались ей в этот вечер особенно длинными, они к тому же сначала как-то странно покачивались в такт шагам. Потом сон немного отступил. Шеддерик отворил двери и остановился.
– Темери, – окликнул он тихонько.
Она обернулась.
В глазах – вопрос и ожидание.
– Темери… спокойных снов, любимая…
Она на миг зажмурилась. Спросила шепотом:
– Что же будет, Шедде? Что мы будем делать?
– Завтра мы пойдём в божью крепь, – ответил он безмятежно. – Мы с тобой и Кинне с Нейтри. И попросим богов и Покровителей, чтобы простили нашу ошибку и позволили расторгнуть тот ваш брак.
– А если они не ответят?
– Они ответят. Я позабочусь, чтобы ответили…
– Так никто никогда не делал, кроме героев бабкиных сказок…
– Ну, видишь, значит, кто-то всё-таки делал.
Она мягко улыбнулась:
– А если они всё-таки ответят… но не согласятся? Если император не поверит, что проклятие снято, и пришлёт солдат? Если…
– Тогда мы будем сражаться. И обязательно победим. Темери, всё будет хорошо. Как бы ни было трудно, всё будет хорошо.
– Не уходи. – Попросила она быстро. – Ну, хоть недолго…
Он послушно вошёл в её комнаты. Остановился посреди гостиной. Представил, как завтра… или через день… покажет Темери новый летний дом над гранитной набережной, выстроенный всего за месяц на месте сгоревшего павильона. Его только-только начали отделывать. Но он обязательно должен ей понравиться… не может не понравиться.
Темери, точно как утром, замерла всего в полушаге, неотрывно глядя в глаза.
Лунный свет скользил по её волосам, отражался в зрачках, ласкал платье.
– Не уходи, – повторила шепотом.
Её волосы пахли солнцем. А губы были мягкими и тёплыми…
– Люблю тебя, Темери! Как же я тебя люблю… – шепнул он, уже понимая, что точно никуда не уйдёт.
– Он же ничего такого не сказал монахиням, когда они призвали его тень? – удивился Кинрик.
– Гун-хе очень подробно расспросил чеору та Роа после его смерти и после ареста Вельвы. Настолько подробно, что она чуть было не покинула Цитадель в неизвестном направлении. А потом нашёл письмо в архиве сиана-ювелира, который выполнял подправленный заказ. Та Манг знал о планах Вельвы соблазнить Кинрика. И собирался её всячески поддерживать. Сианы при любой власти были бы в выигрыше, а иметь любовницу, которая крутит наместником, как хочет… Я даже думаю, он собирался помочь Вельве женить Кинрика на себе. И идею отправить рэту в гости к Нейтри придумал тоже он. Вельва надеялась, что будет просто крупный скандал. И планировала воспользоваться случаем затащить опоенного любовным зельем Кинрика в свою постель. А вот пожар – это уж собственная инициатива чеора та Манга. Он был уверен, что Эммегил его поддержит, а в случае чего – поможет скрыться. Но Эммегилу свидетели тоже были не нужны. Кстати, умирать та Манг не собирался. Когда Гун-хе пришёл его допрашивать, он намеревался сбежать через окно, но подоконник сгнил и… в общем, он просто не смог удержаться.
– А нам Эммегил рапортовал о раскрытом заговоре против Императора… – медленно кивнул Старрен. – Думал, что раз в Империи знают о саругах, то даже расследовать ничего не будут…
– Эммегил старался не допустить свадьбу, потому что рассчитывал забраться на трон наместника по трупам малькан и ифленцев, которые должны были погибнуть во время восстания. – Чеор та Хенвил колюче усмехнулся. – Ему почти удалось. Если бы не…
Он перевёл взгляд на Темершану. Улыбка стала мягкой и тёплой.
Темери, оказывается, задремала в кресле.
Слишком много переживаний, слишком устала… а завтра снова трудный день.
Гости, усовестившись, вспомнили, что пора собираться.
Шедде сказал, что проводит её и вернётся.
Темери проснулась, заметно смутилась. Коридоры крепости казались ей в этот вечер особенно длинными, они к тому же сначала как-то странно покачивались в такт шагам. Потом сон немного отступил. Шеддерик отворил двери и остановился.
– Темери, – окликнул он тихонько.
Она обернулась.
В глазах – вопрос и ожидание.
– Темери… спокойных снов, любимая…
Она на миг зажмурилась. Спросила шепотом:
– Что же будет, Шедде? Что мы будем делать?
– Завтра мы пойдём в божью крепь, – ответил он безмятежно. – Мы с тобой и Кинне с Нейтри. И попросим богов и Покровителей, чтобы простили нашу ошибку и позволили расторгнуть тот ваш брак.
– А если они не ответят?
– Они ответят. Я позабочусь, чтобы ответили…
– Так никто никогда не делал, кроме героев бабкиных сказок…
– Ну, видишь, значит, кто-то всё-таки делал.
Она мягко улыбнулась:
– А если они всё-таки ответят… но не согласятся? Если император не поверит, что проклятие снято, и пришлёт солдат? Если…
– Тогда мы будем сражаться. И обязательно победим. Темери, всё будет хорошо. Как бы ни было трудно, всё будет хорошо.
– Не уходи. – Попросила она быстро. – Ну, хоть недолго…
Он послушно вошёл в её комнаты. Остановился посреди гостиной. Представил, как завтра… или через день… покажет Темери новый летний дом над гранитной набережной, выстроенный всего за месяц на месте сгоревшего павильона. Его только-только начали отделывать. Но он обязательно должен ей понравиться… не может не понравиться.
Темери, точно как утром, замерла всего в полушаге, неотрывно глядя в глаза.
Лунный свет скользил по её волосам, отражался в зрачках, ласкал платье.
– Не уходи, – повторила шепотом.
Её волосы пахли солнцем. А губы были мягкими и тёплыми…
– Люблю тебя, Темери! Как же я тебя люблю… – шепнул он, уже понимая, что точно никуда не уйдёт.
