А вдруг?
Все это ерунда. Очередная поклонница, которая хочет показаться оригинальной. Я хмыкнул. Надо признать, ей это отчасти удалось. Несколько необычное знакомство.
Я вздохнул. Ладно, уже поздно. Пора ложиться спать. Завтра я съем конфеты, выкину диск и забуду обо всем, что сегодня случилось.
Я решительно улегся в постель и решительно закрыл глаза. И впервые за долгое время мне удалось моментально заснуть. А во сне в большой балетной студии кружилась девушка в белом платье. Падал снег.
Разбудил меня телефонный звонок. Я поднял трубку, не открывая глаз:
– Алло?
– Ты вчера ушел и даже не попрощался. Совести у тебя нет, – насмешливо проговорила Анжела в трубку.
Ненавижу тебя, Паттинсон.
Голос вчерашней знакомой прозвучал так явственно рядом, что я от неожиданности подпрыгнул на кровати и стал озираться вокруг. Обстановка комнаты пялилась на меня с прежней неодушевленностью.
– Я, между прочим, волновалась, – продолжила Анжела.
– Э… Да, извини. Я вчера был не в лучшей форме, – промямлил я.
– Я не успела отдать тебе мой подарок.
Это тебе. Подарок. С Рождеством!
– Черт! – я вскочил с кровати на ноги, сделал поворот вокруг своей оси, внимательно оглядывая комнату. Понимая, что спрятаться тут негде, я все равно ожидал увидеть девушку со светлыми волосами. Сашу.
– Ну, зачем же так переживать, – усмехнулась Анжела. – Заезжай сегодня, и я тебе отдам его. Сегодня друзей не будет. Побудем одни, поговорим, только ты и я.
Ты чувствуешь иногда, что ты один во всем мире?
Я поперхнулся. Потом попытался взять себя в руки:
– Я сейчас поеду к родителям, как обычно. А вечером – к тебе.
И мысленно: «Как там тебя?.. Саша! Отстань! У меня своя жизнь. И ты точно не моя половинка!»
– Хорошо, договорились, – ответила Анжела. – Целую.
И отключилась. А я так и держал трубку в руке, пытаясь через гудки услышать мысленный ответ. Ответа не было.
***
Я сидел за рождественским столом у родителей и наслаждался уютной домашней атмосферой. Никакие странные поклонницы, или хейтеры, или кто она там эта странная русская, – не должны помешать мне радоваться празднику.
– Роб, что-то случилось? – спросила меня мама.
– Случилось? – удивился я. – Нет, почему ты так решила?
– Не знаю. Просто ощущение, что ты где-то далеко.
…Ты где-то далеко сидишь в полумраке один…
«Заткнись! – мысленно огрызнулся я. – Сиди там в своей заваленной снегом России и не лезь в мою голову!»
– С Анжелой все нормально? Вы не поссорились? – продолжала мать.
– Мам, все нормально, правда. А даже если мы и ссоримся иногда, это ничего…
… скажи, что это ничего не значит…
– … не значит! – последнее слово я практически прорычал, и мать недоуменно уставилась на меня. Я усилием воли заставил себя успокоиться и продолжил нормальным голосом:
– После вас я поеду к ней, мы договорились.
Мать удовлетворенно кивнула и перевела разговор на другое.
Позже, сидя у Анжелы, я нервно прислушивался к мыслям в своей голове: не появится ли вновь чужой голос. Еще не хватало, чтобы эта сумасшедшая русская комментировала мои отношения с девушкой. Но, кажется, все было тихо.
«Эй, – вдруг удивленно спросил я сам себя, – я что, верю, что она может разговаривать со мной на расстоянии? Бред какой-то! Просто эта ситуация выбила меня из колеи, ее слова зацепились в моем сознании и теперь вылазят по поводу и без».
Я должен отстраниться от всего этого, выкинуть из головы и продолжать жить своей обычной жизнью. Я собирался предложить своей девушке переехать жить ко мне, вот сейчас я это и сделаю. Я невольно опять прислушался к мыслям в своей голове, словно ожидая чьего-то возражения, вмешательства, и тут же себя одернул. Ну, хватит уже!
– Анжела… – начал я.
Девушка с улыбкой приготовилась внимательно меня слушать. А у меня перед глазами всплыло воспоминание о совсем другой улыбке, и я сказал совсем не то, что собирался.
– Анжела, ты веришь в теорию, что мы по глазам определяем свою вторую половинку?
Девушка озадаченно посмотрела на меня:
– О чем ты, Роб? Какую половинку? По каким глазам?
Я рассмеялся. Действительно, звучит, бредово. Но решил все-таки объяснить:
– Есть теория, что влюбленные не могут никак насмотреться в глаза друг друга, потому что в них они видят свою настоящую вторую половинку. А ты что думаешь по этому поводу?
Ожидая ее ответа, я вгляделся в ее лицо и вдруг поймал себя на неожиданном выводе: я никогда не смотрел Анжеле в глаза. Не задумывался, какого они цвета, формы, не видел вот этих крапинок вокруг зрачка…
– Ерунда, – отмахнулась Анжела. – Ты же знаешь старую истину: любовь – это когда люди смотрят в одну сторону, а не друг на друга. Поэтому какая разница, какие у нас глаза или какая внешность? Главное, чтобы у людей было много сходства внутри, чтобы были общие устремления, общие взгляды.
…чтобы рядом был кто-то настоящий, к кому ты мог бы придти со своей болью, кто понимал бы тебя…
Я сделал вид, что не услышал последней фразы в своей голове и невозмутимо сказал:
– Анжела, я не все рассказал тебе… Ну, из-за чего я вчера опоздал.
– Ты сказал, что поскользнулся, упал и сильно испачкался. И что – это неправда? – недоуменно поинтересовалась Анжела.
– Нет-нет, это все правда! Так неожиданно выпал снег…
– Ненавижу снег, – вдруг перебила меня Анжела, кинув взгляд в окно, где от белого великолепия оставались только воспоминания.
… ненавижу тебя, Паттинсон…
Я сжал мысленно зубы, но постарался не обращать внимания на голос в голове и продолжил:
– Это правда. Но это не вся правда. Я не сам поскользнулся, меня толкнули. Девушка.
– Эм-м? – Анжела удивленно перевела на меня взгляд. – Девушка толкнула? Специально, что ли?
– Не знаю. Я так и не понял. То ли специально, то ли она сама поскользнулась и случайно толкнула меня…
– И что дальше? – явное недоумение было написано на ее лице. – К чему ты мне это рассказываешь? – и вдруг она усмехнулась: – Она что, понравилась тебе? Она симпатичная?
– Симпатичная? – растерялся я. – Не знаю. Я как-то про это даже не подумал… Она сказала, что меня ненавидит.
– Что? – вдруг расхохоталась Анжела. – Ненавидит? Почему?
– Не знаю, – я пожал плечами. – Этого я тоже не понял. Может быть, потому что упала и испачкала красивое светлое пальто… А может, потому что подвернула ногу, и ей было больно… А может быть, по какой-то иной причине, которой я не понимаю…
– Подожди, – перебила меня Анжела, – ты сказал, она тебя сбила? Или ты ее?
– Она меня, – несколько раздраженно ответил я. Меня почему-то злило, что моя девушка отвлекается на всякие второстепенные детали и не дает объяснить, что меня на самом деле волнует.
А ты сам знаешь, что тебя волнует?
Я растерянно прислушался к себе. Это я сам себя спросил? Или эта сумасшедшая опять лезет в мои мысли?
– Она тебя сбила, а потом еще и обиделась? Вот идиотка!
Это ты идиотка!
Я застыл. А это кто сейчас подумал? Это я так подумал про свою девушку? Или эта сумасшедшая русская лезет мне в голову и комментирует мой разговор? Если первое, то почему я так злюсь на мою девушку? А если второе, то… кажется, я схожу с ума. Я же не могу всерьез допустить, что человек, находящийся далеко, просто охрененно далеко от меня, мысленно разговаривает со мной? А кстати, интересно, где она сейчас? Уже улетела в свою Россию или все еще в Лондоне?
«Господи, да какая разница? – одернул я сам себя. – Даже если она стоит под окнами дома Анжелы, я все равно не мог бы ее услышать».
Я встал и подошел к окну. На улице никого не было.
– Роб, да что с тобой происходит? – удивилась Анжела. – Кого ты там высматриваешь? Эту свою идиотку? – она рассмеялась своей шутке.
– Да, именно ее, – спокойно подтвердил я, с любопытством глядя на свою девушку.
– Ро-о-об, ну хватит! – засмеялась Анжела. – Мы тратим время на всякие глупости. Не хочу я больше говорить о ней. Давай поговорим о чем-нибудь более интересном. Например, о нас.
– А если я хочу о ней говорить? – поинтересовался я. – Мои желания тебя совсем не волнуют?
Анжела застыла. А потом, чуть прищурив глаза, спросила холодным голосом:
– А мои? То есть я должна делать то, что хочется тебе? Хочется тебе говорить о какой-то сумасшедшей, которая сказала, что тебя ненавидит, и я должна говорить о ней и делать вид, что мне это интересно?
…есть ли кто-то, кто-то настоящий, кто-то реальный, к кому ты можешь прийти и рассказать о том, что тебя волнует? Кто поймет тебя?..
Я промолчал. Во всех смыслах: и вслух, и мысленно, оставив вопросы обеих девушек без ответа.
– Ты эгоист, ты знаешь об этом? – продолжала Анжела. – Тебя волнуешь только ты сам. Давай для разнообразия поговорим о том, что волнует меня? Джереми сказал, что любит меня, что всегда будет меня ждать. Он уверен, что когда-нибудь мне надоест играть роль всепонимающей девушки великого гениального недопонятого Роберта Паттинсона, который вечно приходит поговорить о своих делах и себе любимом.
Я молча поднялся и пошел к выходу.
– Что, неинтересно говорить о моих делах? – крикнула мне вслед Анжела. – Вот и подумай, каково мне – все время говорить о том, что мне совершенно неинтересно!
…я чувствую одиночество. У меня много друзей… Ну, я называю их друзьями… Но мне не к кому пойти, мне не хочется делиться с ними ни своей болью, ни своей радостью…
Я повернулся к Анжеле:
– Прости меня, – тихо сказал я. – Я действительно эгоист. Я думаю только о себе. Мне действительно хочется говорить о своих проблемах, мне хочется, чтобы понимали меня, слушали меня… Может быть, это означает, что мы не половинки друг друга? Может быть, действительно, Джереми тот, кто нужен тебе?
– Роб… – растерянно начала Анжела, – я не хотела сказать…
– Прости, – повторил я. – Со мной последнее время что-то не то. Кажется, мне нужно побыть одному и разобраться в себе.
– Если ты сейчас уйдешь, это будет значить, что между нами все кончено, – холодно сказала моя девушка.
… если она любит тебя, она будет ждать тебя, она примет тебя любого…
– Так тому и быть, – вслух сказал я, отвечая сразу обеим девушкам.
И вышел.
Ноги сами вынесли меня на то место, где она сбила меня. Я остановился и стал ждать. Может быть, если уж она умеет читать мои мысли, она узнает, что я жду ее, и придет?
Окоченев окончательно, я мысленно взмолился: «Эй, ну как там тебя… Саша! Я замерз, я устал, я медленно и верно схожу с ума. И это все из-за тебя! Ну, пожалей же меня! Скажи что-нибудь!»
…ненавижу тебя, Паттинсон…
«Но почему?! Что я сделал?»
…Ничего. Ты ничего не сделал. Прости, я просто дура. Я не знаю, что на меня нашло. Я не знаю, почему я решила, что ты моя половинка. Это глупо, я знаю. Я так красиво себе все намечтала… Что увижу тебя, и ты будешь один, без этой своей вечной толпы вокруг… И я подойду к тебе, а ты посмотришь мне в глаза и… И поймешь, тоже поймешь, что я та, кто тебе нужен. И я действительно увидела тебя, и ты на самом деле был один. Я обрадовалась, заторопилась к тебе… Вообще я люблю снег. Так красиво, когда он падает. Но в этом случае он сослужил мне плохую службу. Я поскользнулась, стала падать, нечаянно толкнула тебя… И сама упала, и тебя свалила в грязь. А ты даже не посмотрел на меня. Ты разозлился, и я поняла, что судьба подсунула мне пустышку. Нет, конечно, я не испытываю к тебе ненависти. Это я от обиды так сказала. От обиды на себя, что оказалась такой неловкой идиоткой, от обиды на судьбу, которая поманила меня надеждой на счастье и оставила в дураках, от обиды на тебя, что ты оказался не тем, кого я ждала увидеть. Конечно, ты не виноват, я понимаю. И никто не виноват, кроме меня одной. Но мне от этого не легче…
«Но подожди, – возразил мысленно я. – У меня даже не было возможности посмотреть тебе в глаза. Мы даже не поговорили нормально. Не то чтобы я верил, что ты моя половинка… Но у нас даже не было шанса это проверить! Вот видишь, я разговариваю с тобой мысленно. Я уже не могу сказать, что это ничего не значит. Ведь это что-то должно означать!»
… может быть, всего лишь, что ты сходишь с ума?..
В моей голове явственно прозвучал ее смешок.
…а может быть, это я схожу с ума, и мне кажется, что ты со мной разговариваешь. Через расстояния, через разницу во времени, через пелену этого чертового снега… У нас по-прежнему идет снег…
«Ты уже в России? – спросил я, и хоть говорил я не вслух, мой голос показался мне разочарованным. – А у нас уже снег растаял».
… я знаю. Я смотрела сводку погоды в Лондоне. Как будто судьба посмеялась надо мной. Мне удалось вырваться с работы всего на один день. Я была в Лондоне всего один день, и именно в этот день нужно было пойти снегу… чтобы свалить меня с ног… чтобы нас обоих уронить в грязь…
«Значит, ты не придешь…»
…не приду. Не мерзни, иди домой…
И я пошел домой.
Я сделал себе кофе, а потом снова включил диск, который она мне подарила. Я изучал ее, рассматривал и пытался вглядеться в ее глаза. Интересно, как я должен понять, что она моя вторая половинка? Как я должен это почувствовать?
«Саша…?»
Я не знаю. Не спрашивай. Я уже ничего не знаю. Моя теория дала сбой…
Мне показалось, ее голос стал тише.
«Эй-эй, только не уходи, – попросил я. – Останься со мной. Я понял, только сейчас понял, что я действительно одинок, и мне не к кому пойти, чтобы поделиться своими мыслями и чувствами. Может быть, я выдумал тебя, потому что мне было слишком одиноко?»
Ну, уж нет! – засмеялась она. – Я на самом деле существую. Это я сбила тебя с ног, помнишь? И это я дала тебе диск, который ты смотришь. Я существую. Я реальная. Настоящая…
«Хорошо, поправка принимается, – усмехнулся я. – Ты существуешь. Ну, тогда, возможно, я выдумал не тебя, а этот мысленный разговор, который веду с тобой?»
Кто знает? Откуда мы знаем, что мысли, которые возникают в наших головах, наши? – она словно задумавшись, помолчала. – Может быть, это я выдумала этот разговор, и мне кажется, будто ты мне отвечаешь?..
«Может быть, мы оба выдумали этот разговор?»
Может быть…
«А знаешь, мне плевать. Пусть я разговариваю с выдуманной тобой… Мне все равно от этого становится легче. Будь всегда в моей голове. Без тебя мне будет… скучно».
Если мы выдумали этот разговор, мы, наверное, сходим с ума? Может быть, нам стоит взять себя в руки и… Заставить себя вернуться к нормальной жизни? Начать учиться находить общий язык с окружающими нас людьми?..
«Ты считаешь, так будет лучше?»
Думаю, да. Сказки бывают только на Рождество. Иногда хочется поверить в мечту. Но Рождество заканчивается, продолжается обычная жизнь. Выкинь диск и забудь все…
«И ты тоже забудешь?»
Я постараюсь…
Неожиданно я разозлился:
«Это ты поманила меня надеждой на… избавление от одиночества! Это ты приехала в Лондон, свалила меня в грязь, перевернула с ног на голову всю мою жизнь! Это я тебя ненавижу!»
Она не ответила.
Я вынул диск и выкинул его в мусорный бак. И конфеты тоже.
***
Все, что ни делается, к лучшему. Теперь я это знаю точно. Моя жизнь вошла в прежнюю колею. Я больше не слышу голосов, я нормален, даже можно сказать, счастлив.
