Девушка между тем продолжала говорить. Голос красивый, глубокий, и акцент милый.
– Все равно твое появление лишило меня способности думать, а потому не буду и пытаться казаться умной. И скажу все те банальности, которые тебе говорят твои поклонницы, а ты, разумеется, как настоящий джентльмен, выслушаешь их, не моргнув глазом, и вежливо поблагодаришь.
"Она так уверена, что видит меня насквозь? Она меня подкалывает?" Я усмехнулся. М-да, девчонка не промах. Оказывается, есть и такие поклонницы, которые во мне не только совершенство видят. Это мило, не надо из себя изображать неизвестно кого.
– Ты так думаешь? – улыбаясь, спросил я. – А если нет?
– Неужели пошлешь меня куда подальше? – она приподняла изящную бровь.
Я расхохотался. Мимика у нее невероятная.
– Нет, не пошлю, – ответил я и тотчас же вспомнил свои недавние фантазии о том, как я собирался отказываться от промотура, и, усмехнувшись, добавил: – Хотя иногда хочется.
Девушка почему-то вздохнула и стала говорить, будто выталкивая из себя слова:
– Я абсолютно искренне говорю, что мне нравятся твои роли и я считаю тебя очень талантливым. Наверняка тебе все это говорят, но что тут еще можно оригинального придумать? И я так же, как и любая другая твоя поклонница, тебя люблю.
"Ну, любишь-то ты не меня", - подумал я, продолжая улыбаться.
Хотя, конечно, это приятно слышать. Особенно от такой симпатичной девушки.
– Хоть тебе и смешны мои слова, но это правда. Я понимаю, что ты не воспринимаешь поклонниц как людей…
Что? Я растерялся и обиделся одновременно. Да я всегда пытался понять поклонников и представить себя на их месте! Терпел, когда у меня болела голова, когда была температура, когда глаза слипались от бессонной ночи, и, улыбаясь, старался быть вежливым. Всегда помнил, что и я мог бы быть на месте каждого из них. И с ней, между прочим, тут стою, хотя мог бы уже давно охрану позвать. Я уже было открыл рот, чтобы возмутиться, но она перебила меня:
– Нет-нет, ты идеально общаешься со своими поклонницами, всегда вежлив и отзывчив.
"Черт! Она меня совсем запутала!"
– Я вовсе не такой идеальный!
Из-за угла вывернул Джон, мой помощник. Потерял меня и отправился на поиски. Я давно уже должен был придти. Он взглянул на нас и осторожно произнес:
– Мистер Паттинсон, мы вас ждем.
Ага, он не понял, что это за девушка, и решил мне не мешать. Если бы сообразил, что поклонница, сразу бы ее выставил. Она метнула на Джона обеспокоенный взгляд.
"Ладно, не переживай, не буду я тебя выдавать", – мысленно обратился я к ней. И повернулся к своему помощнику:
– Да, Джон, я сейчас.
Джон еще раз посмотрел на меня, пытаясь разобраться в ситуации, но увидев, что я не паникую, решил поверить мне на слово. Я взглянул на девушку. Она снова настороженно смотрела на меня испуганными глазами, что-то высматривая во мне. Ну, не знаю, я как-то привык, что поклонницы, признаваясь в любви, улыбаются от уха до уха, визжат от счастья, и мне, глядя на них, тоже хочется улыбаться. А эта какая-то странная. Автографы и фото ей не нужны. Стоит, молчит и разглядывает.
– Тебя как зовут?
– Елена, – и тут же добавила, – Лена.
– Лена, – ладно, так мы можем долго в гляделки играть. Надо идти. А то Джон еще раз придет и кого-нибудь из охраны приведет, и ее точно выставят.
– Мне... – начал я, и одновременно начала говорить она:
– Я хотела… – и, смутившись, замолчала.
Ага, вот и до сути добрались. Я сделал ей знак продолжать, сам гадая, что же она у меня попросит.
– Мне хотелось сделать тебе подарок. Просто из благодарности за те чувства и эмоции, которые я испытываю, когда смотрю твои фильмы. Я твоя должница в этом плане, и вряд ли смогу хоть как-то адекватно отплатить за …
Она путалась в словах, лепетала, не поднимая глаз, а у меня аж в груди защемило. Она моя должница? В чем? Люди приходят, говорят мне теплые слова, признаются в любви, дарят подарки... За что? За то, что я удачно улыбнусь в камеру или сделаю зверскую рожу? И, между прочим, получу за это деньги. Это так нелепо!
Она вытащила из пакета картину.
– Я просто написала улицу, на которой живу. Ты никогда не был в России. И – вот.
Она протянула картину мне.
– Зимой у нас очень красиво, хоть и холодно. Может, тебе когда-нибудь захочется побывать у нас. Миллионы русских поклонниц мечтают об этом.
Я взял картину из ее рук. Я-то думал, что она у меня попросит что-нибудь. А она пробиралась сквозь охрану, ждала меня, смущалась, краснела, и все для того, чтобы сделать подарок мне.
– О, спасибо, – почти прошептал я.
Я не заслужил этого! Я никогда, никогда не смогу выплатить свои «долги»!
Я посмотрел на пейзаж. Совершенно не разбираюсь в живописи, но от изображения веяло какой-то умиротворенностью и грустью. Я имею ввиду, приятные ощущения.
– Очень красиво.
– Нет необходимости быть вежливым, – вдруг усмехнулась она. – Если не понравится, выкинешь.
Я вскинул на нее глаза. Я уже и не знаю, как мне реагировать на нее, плакать или смеяться.
Я открыл рот и… закрыл. Любопытная девушка! Я усмехнулся.
– Русские такие странные.
Она опять засмущалась, опустив глаза, и протягивая мне пакет, ответила:
– Не все. Есть и нормальные.
Я расхохотался.
Сразу представил на всех углах настороженных стройных девиц, озирающихся по сторонам и всовывающих мне подарки. Если в России много таких, то поездка туда обещает быть… нескучной.
– Что ж, это воодушевляет!
Она молчала. Ладно, пора и честь знать.
– Извини, мне, правда, нужно идти.
Она подняла глаза (красивые, между прочим) и улыбнулась в ответ.
– Да, конечно. Спасибо тебе!
– А мне за что? Тебе спасибо!
И неожиданно для себя я вдруг нагнулся к ней и прикоснулся губами к ее горячей щеке. Она на мгновение опустила ресницы и едва слышно вздохнула. На меня это как-то странно подействовало, только я не понял, как, уже успев отстраниться.
От нее пахло каким-то цветочным ароматом, и он шлейфом потянулся за мной.
– Пока, – улыбнулся я и пошел по коридору. Что-то непонятное было во мне. Я чувствовал себя… странно.
Нужно посмотреть графики, когда там Россия запланирована? Сейчас Джона спрошу, может, он помнит.
Уже дойдя до угла, я обернулся. Она стояла в той же позе и смотрела мне вслед. Почему-то это было приятно. Интересно, увидимся ли мы когда-нибудь еще?
"Вряд ли", – сам себе ответил я и улыбнулся ей еще раз перед тем как свернуть за угол. Губы ее дрогнули.
