Он продолжал молча на меня смотреть.
Двери закрылись, и лифт снова пополз вверх.
– Так о чем ты хотела поговорить? – переспросил он.
Его лицо ничего не выражало.
– О многом, – пробормотала я. – Но, мне кажется, в лифте это неудобно, тем более ты сейчас приедешь на свой этаж.
– Ты предлагаешь выбрать другое время и место? – уточнил он, совсем немного приподняв брови, но тем самым напомнив себя прежнего.
Он начал мне отвечать! И даже задавать вопросы! Может быть, еще не все потеряно?
– Да! – ответила я.
В этот момент лифт остановился.
Мино вышел. Я подумала, что он так и уйдет, ничего не ответив. Но, внезапно повернувшись, он сказал:
– Я подумаю и тебе сообщу. Хорошего вечера.
А затем протянул руку, нажал кнопку нужного мне этажа и двинулся к своему люксу.
– Хорошего вечера, – ответила я ему вслед, чуть замешкавшись.
Пока двери лифта закрывались, я смотрела в его удаляющуюся спину. Такую родную красивую спину, к которой мне хотелось прижаться.
Не находя себе места, я накручивала петли по номеру, не зная, что теперь делать: в спальню, в гостиную, в ванную, снова в спальню. Хотя было еще не очень поздно, но ранний подъем, перелеты и переезды утомили меня. И все же я подумала, что будет обидно, если Мино предложит встретиться, а я к тому времени засну. Вдруг у него потом пропадет настроение идти мне навстречу?
«Дурочка, – уговаривала я саму себя. – Может, он «подумает» еще через неделю, а встречу назначит через две. Теперь так и будешь целыми днями сидеть в номере и ждать, когда он решит передать тебе сообщение?»
Лечь я не могла, чем-то еще заняться не получалось. Я пыталась что-нибудь почитать, но ловила себя на том, что лишь скольжу глазами по строкам, ничего не понимая. Может быть, принять душ? Но что, если ко мне придут от него в тот момент, когда я буду в ванной? Не дождавшись, курьер уйдет, Мино решит, что я передумала, и больше не будет меня беспокоить. А я не рискну еще раз подойти к нему.
В итоге я отложила все дела и лишь вновь и вновь перебирала в памяти мгновения нашей сегодняшней встречи, пыталась из скупого набора фраз и выражений его лица сделать вывод о его отношении ко мне. Но информации не хватало, и я бессмысленно гоняла по кругу свои мысли.
Радовало хотя бы то, что он пусть и кратко, но отвечал мне. Мог ведь просто проигнорировать или сразу послать подальше. И по крайней мере еще один раз он был настроен встретиться со мной. Пусть даже из вежливости. «С другой стороны, – возражала я самой себе, – возможно он действительно согласен на встречу, но лишь из желания дать мне понять, чтобы я его больше не доставала. И в его отеле не появлялась».
Не знаю, сколько я бы так себя изводила, но наконец услышала стук.
С колотящимся сердцем открыла дверь.
К некоторому моему разочарованию (хотя это было ожидаемо) в коридоре стоял не Мино, а менеджер, слава богу, старый знакомый. Я даже помнила, что его зовут Морис.
– Вам просили передать, – сказал парень, – что вас ждут через полчаса в бассейне под открытым небом.
– Я не знаю, где это, – пробормотала я.
– Это новый бассейн, – сообщил мне Морис. – Только для частных посещений. Я могу вас проводить. Через двадцать минут спускайтесь на ресепшен.
Я поблагодарила и закрыла за ним дверь. То, что Мино решил встретиться в этот же день, меня порадовало. Вдруг ему так же сильно хотелось меня увидеть, как и мне его? С другой стороны, я боялась, что он хочет, не откладывая в долгий ящик, решить проблему и отправить меня восвояси.
Интересно, а что подумал менеджер по поводу отношений его работодателя со мной? О том, что между нами что-то есть, догадаться было не сложно. Мино просил его сообщать, если я появлюсь в отеле. От горничных не могло укрыться, что владелец отеля ночует не в своем номере, хотя мы и старались быть осторожными. Но все это было давно. А теперь менеджер наверняка знал, что у хозяина есть девушка, лежащая в коме. И наше поведение в этой ситуации выглядело, мягко говоря, не очень.
Внезапно я засомневалась. Что я могу сказать Мино? Как я вообще имею право выяснять отношения за спиной его девушки, которая находится в таком плачевном состоянии? Может, отступить?
Через двадцать минут я спустилась в холл. На ресепшене стояла та самая незнакомая мне девица. Я собралась узнать про Мориса, но он сам появился из ниоткуда и, подойдя ко мне, предложил следовать за ним. Девушка, как мне показалось, с любопытством проводила нас взглядом. Интересно, весь персонал отеля обсуждает меня? Я почувствовала себя неловко и неожиданно подумала: а каково Мино? Его отношения, мнимые или реальные, обсуждают в интернете миллионы людей. Наверное, это ужасно неприятно, особенно для такого интроверта как он.
Минут через десять мы подошли к небольшому зданию, окруженному декоративным кустарником. Морис открыл картой дверь, пропустил меня вперед и сказал:
– Вас ожидают. Хорошего вечера.
Я в растерянности оглянулась, но дверь уже закрылась. Не понимая, куда мне идти, я двинулась вперед по небольшому холлу. Где может ждать меня Мино? Стоит ли мне сначала раздеться до купальника? Еще в номере после переданного приглашения я была удивлена: почему именно бассейн? Мне думалось, что беседовать лучше за столом в какой-нибудь вип-комнате, где нас не побеспокоят. Или хотя бы в лаунж-зоне для тех же випов. Но бассейн? Возможно, это объяснялось просто: другие места были заняты, а это оказалось свободным. Вполне возможно, Мино планирует здесь именно поговорить. Я долго раздумывала, нужен ли купальник. Долго сомневалась. В итоге под моим легким летним платьем сейчас он был надет.
Впереди за большими французскими окнами сверкала бликами поверхность воды. Я вышла на открытое пространство, освещенное декоративными фонарями и окруженное со всех сторон тем же высоким густым кустарником, создающими уютную изолированность и полумрак.
Возле бассейна в пляжном кресле, расслабленно откинувшись на спинку, сидел Мино и что-то потягивал из высокого стакана через соломинку. Но как он выглядел! Мое сердце принялось сбоить. Мокрые антрацитово-черные волосы и поблескивающие капли на груди, едва прикрытой распахнувшимся купальным халатом, намекали на то, что бог Азии только что плавал.
«Он издевается!» – в отчаянии подумала я, подходя ближе.
Бог заметил меня, но ничего не сказал, только молча наблюдал, как я приближаюсь. Выражение его лица невозможно было прочитать. «Удивительно, – подумала я. – Актер, умеющий одним взглядом передать множество эмоций, сейчас умудряется не показать ни одной».
– Привет, – сказала я, лишь бы что-то сказать.
– Привет, – кивнул он и добавил: – Раздевайся и искупайся, пока есть возможность. После разговора может уже не быть нужного настроения.
Отличное начало! То есть он уверен, что наша беседа закончится плачевно? Мне и так было некомфортно, а после его слов стало вообще невмоготу. Да и как он себе это представляет? Я буду тут плескаться под его взглядом? И воображать, как он собирается мне сказать то, что разобьет мне сердце? Изысканная пытка, ничего не скажешь.
– Я не хочу, – помотала я головой.
– Почему? – казалось, удивился он, поднимаясь и направляясь к бортику мимо меня. – Ты ведь в купальнике (ишь ты, заметил!), а вода подогревается, так что не замерзнешь (помнит, что я не люблю купаться в холодной воде). Да и когда ты еще в таком круто оформленном бассейне поплаваешь? Никогда.
Я проследила за его указывающим жестом: действительно было красиво. На поверхности воды в огороженных зонах неправильной формы бассейна то ли цвели, то ли плавали водяные лилии, создавая причудливые композиции.
«Интересно, это специально для меня, или бассейн всегда был так украшен?» – мелькнула мысль.
И в этот момент я полетела в воду.
Задумавшись, я потеряла бдительность, чем и воспользовался Мино, столкнув меня в бассейн.
Я вынырнула, отфыркиваясь и убирая волосы с лица. Думала, этот гад будет смеяться, но он молча стоял возле бортика. Взгляд бы непроницаемым.
– За что? – возмутилась я.
– Год назад я обещал забросить тебя подальше в воду, когда на тебе будет купальник. Речь, правда, шла о море, но ты беспокоилась, что там опасно, так что… – Он пожал плечами. – Я всегда выполняю свои обещания. Рано или поздно.
– Так купальник же! – воскликнула я. – А не платье!
– Я предлагал тебе раздеться, – невозмутимо сообщил он, повернулся спиной и направился к своему креслу.
Он ведь знал, что я не люблю, когда в одежде толкают в воду! Злые слезы выступили у меня на глазах. Слава богу, лицо было мокрое, и он их не заметил бы. Я молча поплыла к ступенькам и выбралась из бассейна. С меня лился поток, будто я попала под ливень или водопад. Платье облепило тело и неприятно липло к ногам. Ну что ж, теперь понятно, как он ко мне относится. Можно дальше и не беседовать. Сразу уйти?
Я вздохнула и направилась ко второму пляжному креслу, стоящему тут же. Мино молча наблюдал за мной, потом вдруг встал и куда-то пошел. Я в недоумении проводила его взглядом. Он что, оставил меня тут? Встреча закончена?
Он зашел в здание через французские окна. Я потопталась, не понимая, что мне делать, потом решила подождать минут пятнадцать. Не вернется, уйду.
Но буквально через две минуты он появился, неся в руках другой купальный халат, судя по расцветке, женский.
– Сними платье, простудишься. Вот, лучше это надень.
И он повесил халат на спинку моего кресла.
Я разозлилась. Он мог не толкать меня в бассейн, тогда не пришлось бы переодеваться!
– Мне и так неплохо, – заявила я, стараясь, чтобы не он заметил, как меня трясет.
– Дело твое, – ответил он и снова уселся на прежнее место.
Да как он смеет?! Я пылала от негодования и уязвленной гордости. Он специально меня позвал, чтобы поиздеваться? Унизить? И что теперь? Уйти? Это будет так жалко выглядеть!
– Ты хотела поговорить, – напомнил он, продолжая что-то потягивать из стакана. – Я тебя слушаю.
Черт! Меня так и подмывало высказать ему все, что я о нем сейчас думаю, но это было бы бессмысленно. И глупо. Сама же хотела поговорить и все выяснить. Я сделала пару глубоких вздохов, пытаясь успокоиться. И с чего начать? После того, что он сделал, вопросы про отношения будут выглядеть смешными.
– Ты любишь свою девушку?
Мне показалось, этот вопрос был для него как удар в солнечное сплетение. Он словно задохнулся, глаза широко раскрылись, на щеке дернулся мускул. Но Мино тут же взял себя в руки и, отведя взгляд, жестко ответил:
– Тебя это не касается.
Ах, вот как? Не касается?
Я не верила своим ушам. Растерявшись, смотрела на него, не понимая, что я могла бы на это ответить. Его, видимо, удивила пауза, и он вновь взглянул на меня, приподняв брови:
– Что?
– То есть я… – начала я, еще не зная, что скажу дальше. Но слова нашлись сами: – Я для тебя совсем чужая?
Время замерло. Казалось, даже ветер стих и листва перестала шуметь. Словно в замедленной съемке Мино повернулся ко мне и чуть прищурил глаза. Я с ужасом подумала, что перешла границу. Не стоило трогать эту тему. Лучше бы мы просто поговорили ни о чем. Но мост за моей спиной уже полыхал и обваливался в пропасть. Пути назад нет. Непроницаемый взгляд прожег меня насквозь, полные губы слегка искривились, и с них слетело неожиданное:
– Разве ты не этого хотела, когда предложила перестать общаться?
У меня задрожали руки, и чтобы скрыть это, я вцепилась в подлокотники. Он сам заговорил о нашем расставании. Может ли быть так, что его по-прежнему волнует эта тема, и он тоже хотел бы получить ответы? Или… Или это его способ дать понять, что все кончено? Нужно что-то сказать. Но какой ответ будет правильным? Должна ли я попытаться сохранить гордость или лучше быть искренней?
– Конечно, нет, – ответила я то, что первым появилось в голове. – Мне казалось, ты хорошо меня изучил и знаешь, что я часто говорю не то, что думаю на самом деле.
Мино состроил рожицу:
– Согласен, есть у тебя такой недостаток.
Я захотела возмутиться, но прикусила язык. Не хватало еще все испортить. Правда было непонятно: оставалось ли еще хоть что-то, что можно было портить. Но для Мино, видимо, не укрылся мой порыв, и он произнес:
– Не понравилось, что я назвал это недостатком? – Я промолчала, а он добавил: – Ну, не достоинством же это считать.
Возразить было нечего, я стушевалась и отвела взгляд.
– Но у меня тоже есть некоторые несовершенства: я не всегда мог понять, когда ты говоришь искренне, а когда меня провоцируешь. Я, между прочим, тебя об этом предупреждал.
Я промолчала. А что говорить? Знаю, сама дура.
– Пусть так, – продолжил Мино после паузы. – Значит, ты не хотела, чтобы мы… стали чужими? Но тогда чего хотела добиться? Зачем произнесла те слова?
Я посмотрела на него. Издевается? Подшучивает? Но его лицо было серьезным. Казалось, он действительно ждал моего ответа.
– Я была обижена. Ты долго не брал трубку, хотя мы договорились созвониться. И я всего лишь хотела, чтобы ты… – я осеклась и замолчала.
– Что? – поторопил Мино.
– Не знаю, – вздохнула я. – Может быть, ждала твоих извинений. Или ласковых слов. Или хотела, чтобы ты убедил меня в том, что я по-прежнему тебе нужна.
– Как будто ты этого не знала! – возмутился Мино. – Можно подумать, я никогда этого не говорил!
– Говорил, – согласилась я. – А я все равно боялась в это верить. Кто ты, а кто я? Между нами пропасть. Поэтому я хотела услышать это еще раз, чтобы попытаться поверить в невозможное. А ты взял и повесил трубку.
– А перезвонить мне и выяснить ситуацию тебе гордость не позволила? – саркастически произнес он.
– Как бы я тебе позвонила, если ты заблокировал номер? – возразила я.
– Ага. То есть ты мне все-таки звонила, – уточнил он. – Когда?
Мне стыдно было признаваться, что я набрала ему только после той ужасной истории, случившейся с его девушкой, поэтому едва слышно пробормотала:
– Какая разница?
– Не меньше, чем месяца через два, верно?
Я вскинула на него глаза в немом вопросе.
– Я долго ждал твоего звонка. Бросался к телефону при каждом новом вызове. И со временем понял, что ты не позвонишь, а я сойду с ума, если не прекращу это. Тогда и сменил сим-карту, – ответил он.
Я смотрела на него и думала о том, что неверно выбранные фразы, сказанные в неудачное время, могут привести твою жизнь к катастрофе.
– Если стесняешься снимать платье, надень халат хотя бы сверху.
– Что? – растерялась я, так как произнесенное не сочеталось с моими мыслями.
– Тебя же трясет. Не хочу, чтобы ты заболела.
Я оглядела себя, свое прилипшее к телу платье, которое скорее выставляло все напоказ, нежели скрывало.
– Я не стесняюсь, – буркнула я. – С чего бы мне? Ты уже все видел.
Он невольно усмехнулся и спросил:
– Тогда почему отказалась раздеваться?
– Из вредности, – хмыкнула я. – Ты же знаешь, я не люблю, когда меня толкают в воду.
– Прости, – сказал он, чем поверг меня в состояние шока.
Я-то думала, он надо мной посмеется, а он, казалось, искренне переживал.
Он встал, потянул меня за руку, заставляя подняться. Потом взял халат, висящий на спинке моего кресла, и сказал:
Двери закрылись, и лифт снова пополз вверх.
– Так о чем ты хотела поговорить? – переспросил он.
Его лицо ничего не выражало.
– О многом, – пробормотала я. – Но, мне кажется, в лифте это неудобно, тем более ты сейчас приедешь на свой этаж.
– Ты предлагаешь выбрать другое время и место? – уточнил он, совсем немного приподняв брови, но тем самым напомнив себя прежнего.
Он начал мне отвечать! И даже задавать вопросы! Может быть, еще не все потеряно?
– Да! – ответила я.
В этот момент лифт остановился.
Мино вышел. Я подумала, что он так и уйдет, ничего не ответив. Но, внезапно повернувшись, он сказал:
– Я подумаю и тебе сообщу. Хорошего вечера.
А затем протянул руку, нажал кнопку нужного мне этажа и двинулся к своему люксу.
– Хорошего вечера, – ответила я ему вслед, чуть замешкавшись.
Пока двери лифта закрывались, я смотрела в его удаляющуюся спину. Такую родную красивую спину, к которой мне хотелось прижаться.
Не находя себе места, я накручивала петли по номеру, не зная, что теперь делать: в спальню, в гостиную, в ванную, снова в спальню. Хотя было еще не очень поздно, но ранний подъем, перелеты и переезды утомили меня. И все же я подумала, что будет обидно, если Мино предложит встретиться, а я к тому времени засну. Вдруг у него потом пропадет настроение идти мне навстречу?
«Дурочка, – уговаривала я саму себя. – Может, он «подумает» еще через неделю, а встречу назначит через две. Теперь так и будешь целыми днями сидеть в номере и ждать, когда он решит передать тебе сообщение?»
Лечь я не могла, чем-то еще заняться не получалось. Я пыталась что-нибудь почитать, но ловила себя на том, что лишь скольжу глазами по строкам, ничего не понимая. Может быть, принять душ? Но что, если ко мне придут от него в тот момент, когда я буду в ванной? Не дождавшись, курьер уйдет, Мино решит, что я передумала, и больше не будет меня беспокоить. А я не рискну еще раз подойти к нему.
В итоге я отложила все дела и лишь вновь и вновь перебирала в памяти мгновения нашей сегодняшней встречи, пыталась из скупого набора фраз и выражений его лица сделать вывод о его отношении ко мне. Но информации не хватало, и я бессмысленно гоняла по кругу свои мысли.
Радовало хотя бы то, что он пусть и кратко, но отвечал мне. Мог ведь просто проигнорировать или сразу послать подальше. И по крайней мере еще один раз он был настроен встретиться со мной. Пусть даже из вежливости. «С другой стороны, – возражала я самой себе, – возможно он действительно согласен на встречу, но лишь из желания дать мне понять, чтобы я его больше не доставала. И в его отеле не появлялась».
Не знаю, сколько я бы так себя изводила, но наконец услышала стук.
С колотящимся сердцем открыла дверь.
К некоторому моему разочарованию (хотя это было ожидаемо) в коридоре стоял не Мино, а менеджер, слава богу, старый знакомый. Я даже помнила, что его зовут Морис.
– Вам просили передать, – сказал парень, – что вас ждут через полчаса в бассейне под открытым небом.
– Я не знаю, где это, – пробормотала я.
– Это новый бассейн, – сообщил мне Морис. – Только для частных посещений. Я могу вас проводить. Через двадцать минут спускайтесь на ресепшен.
Я поблагодарила и закрыла за ним дверь. То, что Мино решил встретиться в этот же день, меня порадовало. Вдруг ему так же сильно хотелось меня увидеть, как и мне его? С другой стороны, я боялась, что он хочет, не откладывая в долгий ящик, решить проблему и отправить меня восвояси.
Интересно, а что подумал менеджер по поводу отношений его работодателя со мной? О том, что между нами что-то есть, догадаться было не сложно. Мино просил его сообщать, если я появлюсь в отеле. От горничных не могло укрыться, что владелец отеля ночует не в своем номере, хотя мы и старались быть осторожными. Но все это было давно. А теперь менеджер наверняка знал, что у хозяина есть девушка, лежащая в коме. И наше поведение в этой ситуации выглядело, мягко говоря, не очень.
Внезапно я засомневалась. Что я могу сказать Мино? Как я вообще имею право выяснять отношения за спиной его девушки, которая находится в таком плачевном состоянии? Может, отступить?
Через двадцать минут я спустилась в холл. На ресепшене стояла та самая незнакомая мне девица. Я собралась узнать про Мориса, но он сам появился из ниоткуда и, подойдя ко мне, предложил следовать за ним. Девушка, как мне показалось, с любопытством проводила нас взглядом. Интересно, весь персонал отеля обсуждает меня? Я почувствовала себя неловко и неожиданно подумала: а каково Мино? Его отношения, мнимые или реальные, обсуждают в интернете миллионы людей. Наверное, это ужасно неприятно, особенно для такого интроверта как он.
Минут через десять мы подошли к небольшому зданию, окруженному декоративным кустарником. Морис открыл картой дверь, пропустил меня вперед и сказал:
– Вас ожидают. Хорошего вечера.
Я в растерянности оглянулась, но дверь уже закрылась. Не понимая, куда мне идти, я двинулась вперед по небольшому холлу. Где может ждать меня Мино? Стоит ли мне сначала раздеться до купальника? Еще в номере после переданного приглашения я была удивлена: почему именно бассейн? Мне думалось, что беседовать лучше за столом в какой-нибудь вип-комнате, где нас не побеспокоят. Или хотя бы в лаунж-зоне для тех же випов. Но бассейн? Возможно, это объяснялось просто: другие места были заняты, а это оказалось свободным. Вполне возможно, Мино планирует здесь именно поговорить. Я долго раздумывала, нужен ли купальник. Долго сомневалась. В итоге под моим легким летним платьем сейчас он был надет.
Впереди за большими французскими окнами сверкала бликами поверхность воды. Я вышла на открытое пространство, освещенное декоративными фонарями и окруженное со всех сторон тем же высоким густым кустарником, создающими уютную изолированность и полумрак.
Возле бассейна в пляжном кресле, расслабленно откинувшись на спинку, сидел Мино и что-то потягивал из высокого стакана через соломинку. Но как он выглядел! Мое сердце принялось сбоить. Мокрые антрацитово-черные волосы и поблескивающие капли на груди, едва прикрытой распахнувшимся купальным халатом, намекали на то, что бог Азии только что плавал.
«Он издевается!» – в отчаянии подумала я, подходя ближе.
Бог заметил меня, но ничего не сказал, только молча наблюдал, как я приближаюсь. Выражение его лица невозможно было прочитать. «Удивительно, – подумала я. – Актер, умеющий одним взглядом передать множество эмоций, сейчас умудряется не показать ни одной».
– Привет, – сказала я, лишь бы что-то сказать.
– Привет, – кивнул он и добавил: – Раздевайся и искупайся, пока есть возможность. После разговора может уже не быть нужного настроения.
Отличное начало! То есть он уверен, что наша беседа закончится плачевно? Мне и так было некомфортно, а после его слов стало вообще невмоготу. Да и как он себе это представляет? Я буду тут плескаться под его взглядом? И воображать, как он собирается мне сказать то, что разобьет мне сердце? Изысканная пытка, ничего не скажешь.
– Я не хочу, – помотала я головой.
– Почему? – казалось, удивился он, поднимаясь и направляясь к бортику мимо меня. – Ты ведь в купальнике (ишь ты, заметил!), а вода подогревается, так что не замерзнешь (помнит, что я не люблю купаться в холодной воде). Да и когда ты еще в таком круто оформленном бассейне поплаваешь? Никогда.
Я проследила за его указывающим жестом: действительно было красиво. На поверхности воды в огороженных зонах неправильной формы бассейна то ли цвели, то ли плавали водяные лилии, создавая причудливые композиции.
«Интересно, это специально для меня, или бассейн всегда был так украшен?» – мелькнула мысль.
И в этот момент я полетела в воду.
Задумавшись, я потеряла бдительность, чем и воспользовался Мино, столкнув меня в бассейн.
Я вынырнула, отфыркиваясь и убирая волосы с лица. Думала, этот гад будет смеяться, но он молча стоял возле бортика. Взгляд бы непроницаемым.
– За что? – возмутилась я.
– Год назад я обещал забросить тебя подальше в воду, когда на тебе будет купальник. Речь, правда, шла о море, но ты беспокоилась, что там опасно, так что… – Он пожал плечами. – Я всегда выполняю свои обещания. Рано или поздно.
– Так купальник же! – воскликнула я. – А не платье!
– Я предлагал тебе раздеться, – невозмутимо сообщил он, повернулся спиной и направился к своему креслу.
Он ведь знал, что я не люблю, когда в одежде толкают в воду! Злые слезы выступили у меня на глазах. Слава богу, лицо было мокрое, и он их не заметил бы. Я молча поплыла к ступенькам и выбралась из бассейна. С меня лился поток, будто я попала под ливень или водопад. Платье облепило тело и неприятно липло к ногам. Ну что ж, теперь понятно, как он ко мне относится. Можно дальше и не беседовать. Сразу уйти?
Я вздохнула и направилась ко второму пляжному креслу, стоящему тут же. Мино молча наблюдал за мной, потом вдруг встал и куда-то пошел. Я в недоумении проводила его взглядом. Он что, оставил меня тут? Встреча закончена?
Он зашел в здание через французские окна. Я потопталась, не понимая, что мне делать, потом решила подождать минут пятнадцать. Не вернется, уйду.
Но буквально через две минуты он появился, неся в руках другой купальный халат, судя по расцветке, женский.
– Сними платье, простудишься. Вот, лучше это надень.
И он повесил халат на спинку моего кресла.
Я разозлилась. Он мог не толкать меня в бассейн, тогда не пришлось бы переодеваться!
– Мне и так неплохо, – заявила я, стараясь, чтобы не он заметил, как меня трясет.
– Дело твое, – ответил он и снова уселся на прежнее место.
Да как он смеет?! Я пылала от негодования и уязвленной гордости. Он специально меня позвал, чтобы поиздеваться? Унизить? И что теперь? Уйти? Это будет так жалко выглядеть!
– Ты хотела поговорить, – напомнил он, продолжая что-то потягивать из стакана. – Я тебя слушаю.
Черт! Меня так и подмывало высказать ему все, что я о нем сейчас думаю, но это было бы бессмысленно. И глупо. Сама же хотела поговорить и все выяснить. Я сделала пару глубоких вздохов, пытаясь успокоиться. И с чего начать? После того, что он сделал, вопросы про отношения будут выглядеть смешными.
– Ты любишь свою девушку?
Прода от 16.01.2023
Мне показалось, этот вопрос был для него как удар в солнечное сплетение. Он словно задохнулся, глаза широко раскрылись, на щеке дернулся мускул. Но Мино тут же взял себя в руки и, отведя взгляд, жестко ответил:
– Тебя это не касается.
Ах, вот как? Не касается?
Я не верила своим ушам. Растерявшись, смотрела на него, не понимая, что я могла бы на это ответить. Его, видимо, удивила пауза, и он вновь взглянул на меня, приподняв брови:
– Что?
– То есть я… – начала я, еще не зная, что скажу дальше. Но слова нашлись сами: – Я для тебя совсем чужая?
Время замерло. Казалось, даже ветер стих и листва перестала шуметь. Словно в замедленной съемке Мино повернулся ко мне и чуть прищурил глаза. Я с ужасом подумала, что перешла границу. Не стоило трогать эту тему. Лучше бы мы просто поговорили ни о чем. Но мост за моей спиной уже полыхал и обваливался в пропасть. Пути назад нет. Непроницаемый взгляд прожег меня насквозь, полные губы слегка искривились, и с них слетело неожиданное:
– Разве ты не этого хотела, когда предложила перестать общаться?
У меня задрожали руки, и чтобы скрыть это, я вцепилась в подлокотники. Он сам заговорил о нашем расставании. Может ли быть так, что его по-прежнему волнует эта тема, и он тоже хотел бы получить ответы? Или… Или это его способ дать понять, что все кончено? Нужно что-то сказать. Но какой ответ будет правильным? Должна ли я попытаться сохранить гордость или лучше быть искренней?
– Конечно, нет, – ответила я то, что первым появилось в голове. – Мне казалось, ты хорошо меня изучил и знаешь, что я часто говорю не то, что думаю на самом деле.
Мино состроил рожицу:
– Согласен, есть у тебя такой недостаток.
Я захотела возмутиться, но прикусила язык. Не хватало еще все испортить. Правда было непонятно: оставалось ли еще хоть что-то, что можно было портить. Но для Мино, видимо, не укрылся мой порыв, и он произнес:
– Не понравилось, что я назвал это недостатком? – Я промолчала, а он добавил: – Ну, не достоинством же это считать.
Возразить было нечего, я стушевалась и отвела взгляд.
– Но у меня тоже есть некоторые несовершенства: я не всегда мог понять, когда ты говоришь искренне, а когда меня провоцируешь. Я, между прочим, тебя об этом предупреждал.
Я промолчала. А что говорить? Знаю, сама дура.
– Пусть так, – продолжил Мино после паузы. – Значит, ты не хотела, чтобы мы… стали чужими? Но тогда чего хотела добиться? Зачем произнесла те слова?
Я посмотрела на него. Издевается? Подшучивает? Но его лицо было серьезным. Казалось, он действительно ждал моего ответа.
– Я была обижена. Ты долго не брал трубку, хотя мы договорились созвониться. И я всего лишь хотела, чтобы ты… – я осеклась и замолчала.
– Что? – поторопил Мино.
– Не знаю, – вздохнула я. – Может быть, ждала твоих извинений. Или ласковых слов. Или хотела, чтобы ты убедил меня в том, что я по-прежнему тебе нужна.
– Как будто ты этого не знала! – возмутился Мино. – Можно подумать, я никогда этого не говорил!
– Говорил, – согласилась я. – А я все равно боялась в это верить. Кто ты, а кто я? Между нами пропасть. Поэтому я хотела услышать это еще раз, чтобы попытаться поверить в невозможное. А ты взял и повесил трубку.
– А перезвонить мне и выяснить ситуацию тебе гордость не позволила? – саркастически произнес он.
– Как бы я тебе позвонила, если ты заблокировал номер? – возразила я.
– Ага. То есть ты мне все-таки звонила, – уточнил он. – Когда?
Мне стыдно было признаваться, что я набрала ему только после той ужасной истории, случившейся с его девушкой, поэтому едва слышно пробормотала:
– Какая разница?
– Не меньше, чем месяца через два, верно?
Я вскинула на него глаза в немом вопросе.
– Я долго ждал твоего звонка. Бросался к телефону при каждом новом вызове. И со временем понял, что ты не позвонишь, а я сойду с ума, если не прекращу это. Тогда и сменил сим-карту, – ответил он.
Я смотрела на него и думала о том, что неверно выбранные фразы, сказанные в неудачное время, могут привести твою жизнь к катастрофе.
– Если стесняешься снимать платье, надень халат хотя бы сверху.
– Что? – растерялась я, так как произнесенное не сочеталось с моими мыслями.
– Тебя же трясет. Не хочу, чтобы ты заболела.
Я оглядела себя, свое прилипшее к телу платье, которое скорее выставляло все напоказ, нежели скрывало.
– Я не стесняюсь, – буркнула я. – С чего бы мне? Ты уже все видел.
Он невольно усмехнулся и спросил:
– Тогда почему отказалась раздеваться?
– Из вредности, – хмыкнула я. – Ты же знаешь, я не люблю, когда меня толкают в воду.
– Прости, – сказал он, чем поверг меня в состояние шока.
Я-то думала, он надо мной посмеется, а он, казалось, искренне переживал.
Он встал, потянул меня за руку, заставляя подняться. Потом взял халат, висящий на спинке моего кресла, и сказал:
