Он еще какое-то время повсхлипывала и затихла. Я подумала, будет ли кто-нибудь так утешать меня? И смогу ли я когда-нибудь кому-нибудь признаться, что попала сюда исключительно по своей доброй воле. И дурости.
Кэти уже спала, когда в комнату ввалилась Мириам. От нее несло дешевым алкоголем, одежда ее была грязная и порванная, но она была довольна и что-то мурлыкала себе под нос. В отличие от остальных в нашей комнате, ей реально нравилось то, чем она занималась. Денег хозяин ей не давал так же, как и другим, но видимо, сам процесс сношения доставлял ей удовольствие. Думаю, она, скорей всего, даже не испытывала оргазмов, потому что вряд ли те индийцы и пакистанцы, которым ее отдавали по дешевке, заботились о том, чтобы она кончила. Мне кажется, она была из тех девушек-мазохисток, которым нравится сам процесс того, что их берут грязные и вонючие мужики, что их унижают, пользуют их во все отверстия, мочатся на них, бьют и насилуют. По своему, она была счастлива. Несмотря на низкий уровень ее клиентов, зарабатывала она много, поэтому и находилась с нами в одной комнате.
Я же пока не заработала ничего, напомнила я себе. До сих пор я ублажала только нашего хозяина. Когда он увидел меня впервые, я была в очках, и по какой-то причине это ему понравилось. Наверное, какая-то фантазия из детства, когда он хотел какую-нибудь зубрилу-отличницу одноклассницу, а может быть, дрочил на учительницу. Он, конечно же, говорил, что списывает мне долг, во что, признаться, я ни капли не верила, но каждый раз его благодарила.
А сегодня, когда первый раз меня отправили на работу с клиентом на выезде, я умудрилась провалить дело. В который раз я подумала о Роберте. По сути, он меня спас. Он не стал жаловаться хозяину, а это означало, что пока я буду считаться проституткой с высоким уровнем. Он заплатил за меня, совершенно ничего не получив взамен. Может быть, случись это с каким-то другим клиентом, я просто порадовалась бы, что удалось «проскочить», но почему-то щедрость Роберта задевала.
Мои соседки мирно посапывали, а я, выспавшаяся, все сидела и думала о клиенте, которого так странно подсунула мне судьба. Если бы встретить его раньше, тогда, в своей прошлой жизни… Но тогда мы, скорей всего, и не встретились бы. Судя по акценту, он был англичанином, тогда как я…
Я оборвала свои мысли. Я запрещала себе думать о том, кем я была раньше, где жила. Я удалила из памяти мысли о доме, о друзьях и знакомых. Было легче забыть свое прошлое и представить, что я никогда не была никем другим, кроме как проституткой, которую продавали за деньги.
Днем я услышала звонок, который означал, что хозяин ждет меня у себя. Через полчаса я уже входила в комнату, где он всегда принимал меня. На мне было легкое платье, довольно строгое, чулки, туфли на шпильках и как непременный атрибут – очки. Именно внешний строгий образ, как я понимала, больше всего заводил моего хозяина.
Джон, как называли его помощники, – хотя я была уверена, что это не настоящее его имя, – был довольно высоким, худощавым, шестидесятилетним мужчиной с белой веснушчатой кожей и рыжеватыми волосами типичного англичанина. В свое время, когда я слышала о хозяевах сексуальных рабынь, я представляла себе этаких восточного типа мужчин, злых, жестоких и малообразованных, которые били и насиловали женщин. Джона трудно было назвать злым и тем более необразованным, он никогда не повышал голос, он говорил мягко и интеллигентно, он часто всего лишь сокрушенно покачивал головой, когда какая-нибудь девушка отказывалась выполнять то, что ей приказывали. Но это не мешало ему тут же позвать своего «помощника» и мягко попросить его «объяснить девушке», почему так важно, чтобы она выполнила то, о чем ее просят. Помощники были тоже англичанами, может быть, ирландцами. Как ни странно, никогда пакистанцами или индийцами, а также не имели африканских корней. У меня было подозрение, что мой хозяин сноб и расист.
Я слышала от девушек, которые были раньше у других хозяев, что обычно англичане любят азиаток, а вот восточные мужчины (иранцы, турки) больше предпочитают девушек славянских национальностей. Я имела вполне европейскую внешность, и только чудо, видимо, свело меня с хозяином-англичанином, который недолюбливал внешность других рас. Конечно, в его борделе были девушки на все вкусы и фантазии, но сам он выбрал меня, и это, как ни крути, был некий плюс в моем положении. Меня имел только один мужчина, который к тому же был довольно консервативен в сексе.
Джон сидел в кресле и просматривал газеты. Это было любимое его положение. Ему нравилось, чтобы я начинала его ласкать, а он при этом делал вид, что даже этого не замечает.
Я подошла к нему, опустилась на колени и медленно стала расстегивать его брюки. Он перевернул газетный лист, при этом, правда, чуть приподняв его, чтобы он мне не мешал. Его член был маленьким и вялым. Конечно, сказывался возраст, и мне всегда приходилось приложить массу усилий, чтобы возбудить его. Но возможно, то, что мне это каждый раз удавалось, и заставляло Джона благоволить мне.
До этого он ни разу не заставлял меня спать с другими мужчинами. Многих девушек, как я знала, на первых порах «обламывали». Их никуда не выпускали, держали в одной комнате и заставляли их обслуживать мужчин без отдыха, как на конвейере. Как правило, зарабатывали на этом мало, так как такой «быстрый» секс стоил дешево, а работать приходилось много. И только потом, если они выказывали полное послушание, им начинали доверять и могли выпустить их «на выезд», где клиент мог взять девушку на всю ночь. Стоило это больше, а работать приходилось меньше.
Видимо, доверие я заработала тем, что послушно обслуживала своего хозяина, не капризничая и не переча. Поэтому вчера я, по сути, первый раз получила клиента, которого так бездарно потеряла. По рассказам девушек, хороший клиент был на вес золота, и за него стоило держаться. Роберт был щедр, он мог простить плохое поведение, а некоторую его хмурость и вспышки гнева можно было смело не принимать в расчет. А я… я просто идиотка.
Усердно постонав и поерзав на Джоне, я дождалась, пока он кончит, изобразила бурный оргазм, затем сползла с него, сняла презерватив, привела в порядок его член и снова убрала его в брюки, оставив Джона в том виде, в каком увидела, придя сюда. Моему хозяину нравилось при этом изображать невозмутимость, как будто какая-то девушка, строгих правил, домашняя и умненькая (напоминаю: очки!), так захотела его, что не сдержалась и занялась с ним сексом, а ему было на это наплевать, и он при этом продолжал читать газету.
Я уже практически вышла из комнаты, когда вдогонку мне Джон произнес, не повышая голоса:
– Будь сегодня готова, у тебя снова будет ночью клиент.
Мне сказали, что клиент сам подойдет ко мне. Я вертелась на стуле возле барной стойки и смотрела по сторонам. Денег нам не давали, так что заказать себе выпивку я не могла. От нервов в груди давило так, что я не могла вздохнуть. Второй раз мне, однозначно, уже так не повезет.
Не повезло.
Ко мне, сально улыбаясь, направился мужчина лет сорока пяти, с довольно выдающимся животом и крайне непривлекательной внешностью. Я заставила губы растянуться в улыбке, одновременно пытаясь убедить саму себя, что не во внешности счастье, и главное, чтобы человек был хороший. Он с трудом взгромоздился на соседний стул и подозвал бармена. Тот придвинулся к нам.
– Два пива.
Пиво! Фу! Я чуть не скривилась, но вовремя взяла себя в руки и мило улыбнулась.
Клиент склонился ко мне, и запах из его рта сшиб меня с ног. Дяденьку нельзя было упрекнуть в нечистоплотности, скорее причиной запаха было не слишком хорошее здоровье. Я, отчаянно улыбаясь, пыталась отвернуть лицо в сторону.
– Девочка любит пиво? – шептал он, склоняясь все ближе, и его горячее дыхание обдавало меня жаром.
Я поняла, что ему нравится представлять меня малолеткой, и тут же включилась в игру:
– Ой, не знаю, я никогда не пробовала, – смущенно забормотала я, все еще пытаясь найти лазейку, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
– Такая хорошая девочка, – шептал он, а его мокрая от пота ладонь поползла по бедру мне под юбку. Я едва сдержалась, чтобы не сдвинуть ноги. – Будешь слушаться, и папочка купит тебе мороженое…
– Прошу прощения, но это моя девушка, – услышала я за спиной стальной голос и от неожиданности подпрыгнула на стуле, опрокинув локтем пиво.
Не может быть!
Оказывается, может. Это действительно был Роберт.
Ничего не понимая, я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Так кто мой клиент? Роберт заказал меня снова, а этот тип просто подвалил к одиноко сидящей девушке? Толстяк ошарашено смотрел на Роберта, видимо, тоже не врубаясь в ситуацию.
– Могли бы мы отойти на минутку? – вежливо обратился Роберт к моему несостоявшемуся «папочке». – Кажется, возникло недоразумение. Давайте обсудим это… не при ней.
Толстяк кивнул, с трудом сполз со стула и потащился за Робертом, который уверенно шел вперед, не оглядываясь.
Они остановились в полутемном углу. Роберт что-то говорил толстяку, тот, наконец, кивнул, и я увидела, как Роберт отсчитал тому несколько купюр.
Наконец, мой клиент вернулся ко мне. Я смотрела, как он приближается, как кривятся от злости его губы и темнеет взгляд, и мое сердце пело от счастья.
Не глядя на меня, он уселся верхом на стул и махнул рукой в пространство.
– Водку, – отрывисто бросил он, выпил залпом, и только потом сказал, обращаясь по-прежнему к стене, – какого хрена ты позволяешь себя лапать чужим мужикам?
– Ну, прости… – попыталась промямлить я, но он даже не слушал.
– Что, решила, пока меня нет, еще и с другого идиота денежек содрать? Не отходя от кассы, так сказать?
– Роберт, откуда мне было знать, что мой клиент – ты? – возмутилась я. – Мне сказали, что он сам подойдет ко мне. Этот толстяк подошел, я и решила, что это он меня заказал.
Бармен по взмаху руки Роберта повторил заказ. Он залпом выпил и вторую стопку.
– А зачем ты толстяку дал деньги? – поинтересовалась я.
– За моральный ущерб, – зло бросил Роберт. – Ты его завела, он, бедный, аж трясся от желания. Нельзя же было его просто выгнать в таком состоянии. Человек только настроился на удовольствие, а его так жестоко обломали. Конфликты мне не нужны. Пришлось снова раскошелиться.
– Ты слишком щедр, – пробормотала я.
Он, наконец, повернулся ко мне и прищурился:
– Ну что? Снова убийственный коктейль?
Я покачала головой:
– Я еще и вчерашние деньги не отработала.
– Смотрите, какие мы ответственные, – едко бросил он. – А когда позволяла ему между ног тебя щупать, что-то тебя не волновали мои деньги.
Я промолчала. Он в таком состоянии, что любые мои оправдания только будут его больше распалять.
– Что молчишь?
– Жду указаний, – кротко ответила я.
Он некоторое время пристально разглядывал меня, и его ноздри раздувались от гнева.
– Вот же дернул черт с тобой связаться, – в сердцах бросил он, уже ни к кому не обращаясь, оставил деньги на стойке и встал со стула. – Идем. Будешь отрабатывать.
На это раз он не вел меня за руку, не открывал мне пассажирскую дверь. Вел себя так, будто меня и не существовало. Я подошла к машине и осторожно сказала:
– Ты много выпил. Может, не стоит садиться за руль?
Он молча сел внутрь, всем своим видом показывая, что если я сейчас не сяду тоже, то останусь здесь. Я быстро скользнула в машину, он завел ее и буквально сорвался с места.
Памятуя о вчерашнем, я так же протянула руку и положила ему между ног, но он резко отбросил ее. Я решила, что он просто слишком зол, и таким способом хочет меня унизить, чтобы я вновь и вновь пыталась к нему подлизаться, поэтому я снова потянулась к его промежности.
– Если ты сейчас не уберешь руку, – сквозь зубы процедил Роберт, – я выкину тебя из машины, и ты будешь возвращаться домой пешком.
– Все-все! – я подняла руки, будто сдаваясь. – Я просто думала, что ты из тех мужчин, которые хотят, чтобы женщина снова и снова пыталась соблазнить их, несмотря на отказ. Поняла свою ошибку. Больше не повторится.
Оставшуюся дорогу до его отеля мы проехали молча. Поднимаясь вместе с ним на лифте, я прикидывала, как же он теперь поведет себя. Разглядывала его безупречный профиль и скульптурно очерченную линию скул. И вдруг подумала: зачем такому мужчине проститутка? Да к нему в очередь должны выстраиваться женщины, желающие его обслужить бесплатно.
– Дыру во мне просверлишь, – буркнул Роберт.
– Ты женат? – неожиданно для самой себя спросила я.
– Ты дура? – искренне удивился Роберт, наконец, поворачиваясь ко мне. Кажется, от удивления он даже перестал злиться.
– Я дура, – согласилась я и отвернулась.
Конечно, он женат. Ну, или у него есть постоянная девушка. Просто сейчас она где-то далеко, или, может быть, они поссорились, ему одиноко, и он пытается развлечься, но уже заранее ненавидит всех продажных женщин, потому что они никогда не заменят ему ее.
К горлу опять подкатил комок, а в глазах начало щипать. Только этого еще и не хватало. Я потерла глаза, будто что-то в них попало.
– Приехали, – сказал Роберт, и лифт остановился.
Мы зашли в номер, и мой клиент молча ткнул пальцем в сторону душа. Все ясно, ему неприятно прикасаться ко мне из-за того, что меня лапал чужой мужик.
Когда я вышла из душа, завернутая в большое белое махровое полотенце, Роберт сидел в кресле, глядя в панорамное окно, и в руках его был бокал вина.
Я хотела сказать, что понижать градус не стоило, но потом решила, что я сейчас не в том положении, чтобы вякать. Я подошла и остановилась около него, не решаясь ничего делать без его разрешения.
– Сядь, не мельтеши, – он качнул бокалом в сторону соседнего кресла. Язык его заплетался.
Я выполнила приказ.
Он ткнул пальцем в бутылку вина, стоящую на столике рядом с моим креслом.
– Тебе подлить? – уточнила я.
– Себе налей.
Я наполнила вином пустой бокал, стоящий рядом.
Мы сидели, молча потягивая вино и глядя на огни ночного города. Мужчине рядом явно не нужен был секс. Ему нужно было что-то другое.
Когда бутылка опустела, Роберт, не говоря ни слова, ткнул пальцем в бар, и я поднялась и пошла за еще одной. Вина в баре больше не было, зато была текила. Я вернулась с солонкой и нарезанными дольками лимона. Роберт все так же не произнося ни звука взглянул на то, что я принесла, насыпал соли у основания большого пальца и, лизнув, сделал глоток. В животе у меня свернулся узел от желания так же облизать его кожу.
– Странное имя – Кьяра, – ни к кому не обращаясь, пробормотал Роберт. Кажется, градус в нем достиг того уровня, когда хочется поговорить.
– Не страннее, чем Роберт, – ответила я, лишь бы что-то сказать.
– Ты не ирландка и не итальянка. Кто ты?
– Я манкурт.
Роберт поморщился и покачал головой:
– Кто назвал тебя таким именем?
– Это было очень далеко отсюда в какой-то другой жизни, о которой я не хочу помнить.
– Ты хочешь помнить эту жизнь, в которой ты сосешь члены мужикам и подставляешь свои дырки?
Помолчав, я все же ответила:
– Может быть, это то, что я заслужила.
Роберт повернулся ко мне, пытаясь сфокусировать на мне остекленевший взгляд:
– То есть ты добровольно согласилась быть проституткой? Ты сознательно на это пошла?
