Часть 1
Глава 1. Первые встречи
- Если этот гад не появится через четверть часа, я ему дом сожгу! – тихо проворчал Вадим, прячась за картами, и сердито высморкался.
И от взора моего многозначительного не смутился. Я, сжав кулак, потёр стороной с основаниями пальцев, подбородок. Пусть только попробует! То есть, он наверняка понимал серьёзность поджога логова алхимиков и вряд ли хотел подвергать опасности жизни нас и всех жителей этого тайноземского города, но просто устал уже в засаде сидеть.
Друг мне козырного рыцаря показал, я сердито откинул свою пачку, полную мелочи. Я готов был всю колоду в глотку очередному алхимику заткнуть. Да хоть сегодняшнему! Где этого дурня носит?!
Нас отвлекла бегущая женщина, вымокшая до нитки, а потому хорошо видная со всеми аппетитными очертаниями, ещё и провокационно подол приподнявшая, липнущий к ногам, чтобы не мешал шлёпать в изящных туфельках по лужам на каменной мостовой. Да и с глубиной выреза эта охмурительница явно перестаралась. Завитки чёрных волос, выпавших из полуразвалившейся высокой причёски, невыносимыми завитками заплетались на пухлой груди, придерживаемой жёстким корсетом. Я всё ждал, когда эти соблазнительные полукружия из-под корсета выпрыгнут, под тонкое промокшее платье или вообще – и будет в сегодняшней засаде что-нибудь интересное – но, увы, не судьба. Это роскошное тело пронеслось мимо нас, цокая невысокими каблучками, подставив моему взгляду аппетитную задницу и пышные бёдра.
Я вздохнул и отвернулся. Вадим захихикал. Ему-то хорошо, его дома жена ждёт, красивая, а я с предыдущей любовницей поссорился. Негодяйка перестала верить, что я на работе столько пропадаю – и выгнала меня на ночь глядя, едва пришёл, на виду собравшихся соседей. Шаль, что принёс, скомкала и швырнула мне под ноги. Орала и плакала, словно я её убиваю. Точнее, будто и правда её убиваю. Душу режу, мерзавец. Соседи сонные наползли, словно цирк приехал. Шаль оставил в грязи, вместе с моей благодарностью. Я в Туманный овраг кроме как по делу больше не зайду. Она сама всё решила за нас двоих. Тем более, ора на виду у соседей не прощу. Даже если я их больше нигде не увижу. Я же честно был ей верен! Два года! Привык, эх.
Сердито отхлебнул из кувшина. Уже матами вспомнил про придумавшего пить на посту обычные напитки, притворяясь нетрезвыми.
Сзади вскрикнули напугано.
Развернулся.
Туфля валялась в стороне, а аппетитная красотка сидела в луже, поджав под себя ногу.
Вадим меня кувшином в бок подпихнул, мол, вот тебе и возможность. Опять эта зараза норовит решить за меня?!
Женщина приподнялась и со стоном рухнула обратно в грязь. С надеждой огляделась. Приметила только нашу, якобы нетрезвую, компанию под молодым дубком. Смущённо улыбнулась, смотря в полутьму, туда, где я сидел. Красивая…
Я уже по собственной воле вышел под холодные густые струи, подошёл, подхватил её под локти, поднял. Она ступила на ногу, охнула и прижалось ко мне. Невыносимо! Такое упругое мягкое тело, а я уже как два месяца…
- Вы меня проводите? – с надеждой осведомилась искусительница.
- А вы, кажется, уже бежали к кому-то? – насмешливо поднял брови.
Сейчас, при свете искусственного камня с высокого резного столба, женщина оказалась ещё моложе. Ей около двадцати. И это тёплое тело, прижатое к моему… Моей реакции она не смутилась, почувствовав.
- А ты тоже красивый! – незнакомка без смущения провела ладонью по моей груди, плечу, ощупывая мышцы, - Воин?..
То есть, ей всё равно, с кем?..
Невольно поморщился. Хотя спутаться с дамой, рыскающей со скуки в поисках приключений, покуда муж загулял у других, или с молодой вдовой из простых – женатую простолюдинку, да ещё такую фигуристую, ни один здоровый муж в трезвом уме из дома ночью не отпустит, да ещё и под дождь – это очень кстати.
- Какие у тебя мускулы… - изящная ладонь скользнула на живот, - Красивые!
Или она о другом?..
Вадим там из-под дерева уже неприкрыто ржал. Это сбило мои прорезавшиеся было мечты провести сегодняшнюю ночь в более уютном месте. Напомнило о присутствии напарников и болтливого новичка. И о деле, в конце концов. Эх, вот о деле-то надо было помнить в первую очередь, тем более, у моего отряда на виду!
Отпихнул нахалку, дерзнувшую сбить мои мысли.
Она, вскрикнув, упала. Губу закусила, заплакав. Губы её…
- Девушка… - это я произнёс с издёвкой, - А вам не показалось, что вы подвернули совсем другую ногу?..
- А ты… - она голову наклонила на бок, разглядывая меня с куда большим интересом, - Ты, гад, наблюдательный!
Я отвесил ей поклон, скорее из вредности, чем из вежливости – нахалку, оторвавшую меня от работы своим враньём, ненавидел – и быстро к напарникам прошёл.
Она ушла не сразу: тоже упрямая. Но всё-таки ушла. Уже не так бодро цокая каблучками по мостовой. Уже не так бодро шлёпая по лужам. Кажется, я её задел.
Улыбнулся невольно, оказавшись к ней спиной, да ещё и далеко.
Вадим шепнул, ухмыляясь:
- А она долго смотрела тебе вслед. Не хотела уходить.
На сей раз просто кулак ему показал. Потянулся к кувшину. С мятным отваром, буээ! Сплюнул с досады.
- Сейчас мята самое то, - серьёзно заметил Тихомил, - Очень помогает на…
Но, к счастью, «на посту» он проглотил.
Мужчина, заметив, что мой взор задержался на нём, прошёлся указательным и средним пальцами от запястья до локтя, якобы столкнул мелкое насекомое с руки.
Нет, в трактир отряду уходить поздновато, да и вместе надёжней. Мы уже устали.
Дарен почесался за левым ухом.
Я, вздохнув, отвернулся. В дом алхимика сейчас лезть ни к чему, мало ли, чего у него по полу или столам разложено, а мы все вымокли до нитки. И вообще, надо новичку потом рассказать, как подох Сатин.
Вадим, вздохнув, потянулся за квасом в толстом кувшине из-под вина. Квас, увы, мы уже весь выдули. Остался… Хм, клюквенный морс, иван-чай, мята. Понятно, женушки напарников расстарались, чтобы нам нескучно было притворяться на дежурстве.
Дождь, как назло, лил, не переставая. А дуб, под которым мы ждали «творца камней», был слишком юн, чтоб служить надёжным прикрытием от крупных холодных капель. Собственно, назвать это деревце прикрытием язык бы не повернулся. Однако в это место не доходил свет искусственных светильников, так что наша четвёртка не слишком привлекала внимание поздних прохожих. Тем более, с заметными очертаниями кувшинов меж нас. Всё-таки, идея с ложными пьянками стоящая.
Уже и Тихомил почесался за левым ухом.
- Слушайте, мы ж не грабители! – возмутился Дарен.
- Ты так уверен в этом? – фыркнул Вадим.
Лицо его не разглядеть, но я уверен, что в зелёных глазах напарника застыло обычное ядовито-насмешливое выражение.
Обращаю внимание на мой браслет-Определитель: к выступу в центре самой крупной пластины приближается холодная точка. Значит, тот, кто сейчас выйдет из-за поворота улицы, не маг.
Тихомил и Вадим приготовились. Дарен медлил. Похоже, спутал горячие и холодные уколы. А на последней тренировке утверждал, будто разобрался в действии Определителя!
Я толкнул новичка в бок. Он тотчас повернулся ко мне. Я хлопнул его по предплечью, где под рубашкой был укрыт Определитель. Мужчина развёл руки в стороны. Точно, не выучился толком. Дал ему подзатыльник. И плевать, что он старше меня лет на десять!
- Помните ту пословицу, ну, эльфийскую? – непринуждённо начал Мил, - Красивая она. Всё забыть не могу.
- А-а, та-то… - скучающе подхватил Вадим и выдал первую, которую вспомнил, - «Мечта что прекрасный цветок, распустившийся в пустыне жизни». Да ну её! На мой взгляд, в ней ничего особенного.
- Зато как поэтично звучит! - с мечтательным вздохом произнёс Тихомил.
Ворчу:
- Ой, да что все так носятся-то с этими остроухими! Ах, эльфы! Ах, у эльфов! А по мне так у них сплошные сопли какие-то! Вот у драконов…
- А что у крылатых? – запоздало вступил в игру новичок.
Я быстро перебрал в голове, что там им приписывают.
- У них лучше: «Мечта что соль – без неё есть трудно да и невкусно».
- Не в бровь, а в глаз, - притворно восхитился Мил.
- Да ну, подумаешь, мечта какая-то! – пробурчал Вадим, - Люди и без неё спокойно живут.
- Как говорится, даже Мириона умеет мечтать! - продолжил Тихомил, - А уж люди-то и подавно без мечты не могут. Им нужна хоть самая завалящая, пусть ничтожная и крохотная, но мечта…
Замечаю:
- Не, всякая мелочь – это не мечта, а так, пустячок. Ну, желание, на крайний случай.
Краем глаза отмечаю, что появившийся – нужный нам алхимик. Он как раз направляется к своему дому. Его-то хорошо видно благодаря ближайшему столбу с освещающим камнем. Так, продолжаем разговор, подпуская «творца камней» поближе.
Дарен, скотина такая, ещё и повернулся, посмотрел в сторону алхимика. Тот заподозрил, что четыре крепких мужика, непринуждённо болтающие в тени – это неспроста. Испугался, выхватил из кармана синей безрукавки какую-то склянку.
Прежде чем «творец камней» успел швырнуть своё оружие в нас, перемещаюсь к нему за спину, выхватываю кинжал и приставляю лезвие к его шее. Мысленно отмечаю, что от мужчины пахнет вином.
- Ч-что вам от меня надо? – слабым голосом спрашивает пойманный.
Спокойно поясняю:
- Бумаги с твоими расчётами об изготовлении Кровавого камня. Для тебя же лучше отдать их нам. Кстати, если ты посмеешь опять изготовлять эту дрянь, то однажды тебя найдут в постели с перерезанным горлом.
- Я-я-я про-о-дал и расчёты, и Кров-а-а-вый камень, - испуганно выдохнул алхимик.
Мысленно выругался. Оказывается, кому-то ещё нужна эта пакость!
- Кому?! – уколол алхимика в спину.
- О-о-о-н наз-з-звался Зачарова-а-а-нным алхи-и-и-миком, - объяснил пойманный, сотрясаясь всем телом.
Всё-таки острое лезвие – вещь полезная при разговорах, даже с чокнутыми.
Дарен остался на том же месте, где и стоял, а Тихомил и Вадим тотчас переместились в дом тайноземца, чтоб найти бумаги. То, что мужчина был холостяком и жил один, сыграло нам на руку. Спокойнее, что они.
Я проворчал:
- Не мели ерунду! Человек не может оказываться в нескольких местах одновременно, не может жить на протяжении двух или трёх веков и быть осведомлённым о том, как идут дела у алхимиков Синего и Белого краёв! Не может человек ходить сквозь стены, летать по воздуху и пить самые страшные яды как простую воду! А если бы и мог, если бы и знал алхимию так хорошо, как вы утверждаете, к чему ему на протяжении нескольких веков отбирать у вас искусственные вещества и расчёты? Он же и сам целый воз этих веществ может спокойно создать!
- Наверное, он – дракон или эльф, - проворчал алхимик.
- Бред! Остроухие и крылатые живут дольше людей, поэтому у них много возможностей обогнать нас в разных науках. На что одному из них обирать алхимиков, тем более, всех подряд, если он сам с лёгкостью создаст много веществ? Это вам выгодно сваливать ваши промахи на кого-то, вот и придумали Зачарованного алхимика!
После краткого молчанья мужчина уныло произнёс:
- Ты можешь думать что угодно, но Зачарованный алхимик существует.
Ухмыляюсь:
- Угу, Дед Мороз тоже существует. И мир наш – живой, способный думать, чувствовать и мечтать! Даже Мириона умеет мечтать! Ха, тогда выходит, даже у каждого камня есть мечта. Не верю! - уколол пойманного лезвием, - Как выглядел этот самозванец?
- Длинные чёрные волосы, серые глаза, смазливое лицо.
- Опиши подробнее.
Мужчина выполнил моё требование. Я выслушал всё. Когда освобожусь, запишу. Очередная бесполезная бумага ляжет поверх высоченной кипы подобных ей. А всё потому, что при помощи иллюзий можно получить какой угодно облик!
- А теперь расскажи, где и при каких обстоятельствах вы встретились.
Он выполнил моё требование. Похоже, что некий человек, называющий себя Зачарованным алхимиком, целенаправленно собирает Кровавые камни. В общем, появилась очередная головная боль. О, как я устал!
Вернувшиеся напарники подтвердили, что ни расчётов, ни Кровавого камня у этого «творца камней» не было. Тихомил мрачно уточнил, что были иные опасные вещества и расчёты для них. Алхимик дёрнулся, едва не напоровшись на лезвие.
Приказываю мрачным тоном:
- Не двигайся!
- Умоляю вас, берите всё, что угодно, только оставьте мне Серый туман! – в голосе мужчины появилось глубокое отчаяние. – Без этого камня моя жизнь потеряет смысл!
- А мне казалось, смысл жизни каждого алхимика составляет поиск Солнечного камня, - съязвил Вадим, - Как же ж ты и без этой прелести жить-то будешь?
Я размахнулся, но от моего удара ухмыляющийся мерзавец уклонился. Тихомил встал между нами. Пойманный неожиданно опустился на колени. Не отдёрни я вовремя руку – и в мире могло бы стать одним дураком меньше. Алхимик поклонился, коснувшись лбом пыльной дороги и взволнованно произнёс:
- Мне не жалко ни денег, ни веществ, которые я изготовлял месяцами! Мне даже жизни не жалко! Мне нужен только Серый туман. Весь, от мельчайших его крупинок до крупных камней.
- Ты глупец! - прошипел я. – Ты должен ценить жизнь, а не какое-то искусственное вещество. Впрочем, все вы, алхимики, глупцы. Из-за несуществующего Солнечного камня, из-за всякой дряни вы себя и других губите.
- Ты не поймёшь меня, незнакомец, - едва слышно произнёс алхимик.
- Да, я никогда не пойму, ради чего вы обрываете свои и чужие жизни!
После краткого молчанья мужчина, по-прежнему остающейся в униженной и жалкой позе, добавил:
- Я готов сделать что угодно, хоть ваши сапоги целовать, только оставьте мой Серый туман!
Мне стало досадно и грустно от его поведения и слов. Будь вещество, которое ему так нужно, опасным, отобрал бы всё до последней крупинки. Чтоб хоть как-то оправдаться перед теми, чей уход за Грань, чьи безжизненные тела и останки видел. Может, им там, за Гранью, уже всё равно. И безразлично, кто погубил их, а кто пытался спасти, но не смог. А мне хотя бы перед самим собой оправдаться за то, что не сумел сохранить им жизни.
Приказываю моему отряду:
- Заберите у него всё, что опасно.
Алхимик резко дёрнулся, развернулся. Не держи я кинжал над его головой, он бы мог и порезаться, и зарезаться. Но «творец камней» не думал об опасности. Вцепился в мои ноги, заглянул мне в глаза.
- Умоляю, оставьте! - и по щекам сумасшедшего потекли слёзы.
Мне захотелось плюнуть на дорогу около него или пнуть его ногой. Однако не позволил себе даже презрительного взгляда. Холодно сказал:
- Серый туман мы оставим тебе, поскольку он не так вреден, как другие вещества.
И опять только Вадим и Тихомил отправились выполнять мой приказ. Дарен продолжал наблюдать за «творцом камней» и мной. Алхимик пытался поцеловать мои сапоги, но я оттолкнул его ногой. Не сдержался. Поймал на себе укоризненный взгляд Дарена, равнодушно отвернулся. Пусть себе думает что хочет.
Когда напарники вернулись, пошёл по улице.
