Елена Свительская
История двоих упрямцев
- Я знаю, ты здесь, Андрей! Выходи! Я желаю поговорить с тобой!
Дверь маленького домишки, прятавшегося в чаще Смешанного леса вдали от деревень и в неделе ходьбы от ближайшего города, со скрипом отворилась и на меня растерянно взглянула моя мама.
Как она могла очутиться здесь? Ведь, несколько дней назад, когда я сбежала, мама была дома с папой и сестрёнками!
- Сэмента, откуда ты явилась? Почему ты не с Марианной и Вальтером?
Нет, не мама, а тётя. Я от неожиданности совсем упустила из виду, что моя мама чуть выше сестры и таких пышных платьев не носит. Но это не менее удивительно, чем, если б здесь оказалась моя мать! Ведь Киана живёт вместе с родителями мамы, к нам в гости выбиралась только один единственный раз, а больше никуда – её берегут, её желают выдать за какого-нибудь знатного богатея, как выдали недавно тётю Араиссу! С тех, кстати, пор, тётя Киана и носит пышные платья, подарки нового родственника. А мама отказалась. Грустно взмахнула рукой: «Нет, милая, ни к чему мне в этой глуши роскошь! А для Вальтера я прекрасна и в своих старых платьях!». Потом задорно улыбнулась: «Не настаивай, сестричка, не такие уж мои платья и старые, а, если сравнивать с нарядами селянок, то и вовсе «прелесть неописуемая»…
- Я ж выяснила, что Андрей здесь! – я глянула через её плечо. Домик оказался чистеньким и уютным. Хотя такое чувство, будто в нём лишь сегодня поселились – вещей не видно, стол да простенькие стулья. И какая-то еда на столе.
- А зачем он тебе? – насторожилась тётя.
- А ты тут как очутилась? – подозрительно спросила я.
Она грустно потупилась:
- Он меня похитил.
- Зачем?! – я и без того ненавидела мага-самоучку, хотя и не думала, что способна возненавидеть его ещё больше, чем сейчас.
- Отчего, а не зачем. Перепутал с сестрицей.
- Так он собирался похитить мою мать?!
- У него не вышло.
- Но она выбрала моего отца! Восемнадцать лет назад! А Андрей ещё тогда сделал всё, чтобы мы могли его ненавидеть!
- Он её любит, - Киана погрустнела.
- Но он подло поступил с ней! Я разберусь с ним. Он ответит за всё. Потом помогу тебе добраться домой и вернусь в родной замок сама. У меня есть еда для нас, и я прихватила немного денег, нам их хватит, чтобы мы добрались до…
- Я не уйду.
- Как не уйдёшь? – изумилась я.
- И тебе не позволю причинять ему хоть какой-то вред! – тётя сжала руки в кулаки.
- Почему? - я опёрлась об косяк, чтобы не упасть.
- Ты хочешь, чтобы я вернулась. Но моей средней сестре повезло – и она и её муж друг другу приглянулись. Старшая моя сестра и твой отец – друг друга полюбили. А меня и не спросят, ведь мне уже почти тридцать!
- Но… - мой привычный мир рушился прямо на моих глазах. И открывавшийся новый был чужим и незнакомым. – Он же наш враг!
- Андрей обещал беречь меня и делать всё, чтобы я была счастлива.
- Обещал, думая, будто ты – моя мать?
- Перестань! – она со всей силы ударила по косяку, и поморщилась от боли. – Хватит!
- Ты Киана, а не Марианна!
- Я его люблю!
- А он тебя не любит! Подумай, что будет, когда этот маг-самоучка выяснит, как умудрился перепутать вас!
- У Марианны уже есть Вальтер. Может, Андрей тогда забудет её и женится на мне.
- Ты с ума сошла! Или… чем он заколдовал тебя?! Пойдём подальше отсюда! Я смогу защитить нас – я помогла одной молодой женщине и теперь всегда могу призвать её мечи…
- Я не уйду! – упрямо повторила Киана.
- Тётя!
- Уходи сама.
- Нет.
- Тогда прости, - она закатала рукав и прикоснулась к золотому браслету, на котором было вырезано её имя.
Сверкнул свет, меня отбросило на мягкий мох…
Глупая! Зачем так делать? Разве Андрей – настолько благороден, чтобы отказаться от своей дерзкой мечты? И что скажут дед и бабушка, когда узнают об этом безрассудном решении?
Хлопнула дверь.
- Кто здесь был? – послышался в доме взволнованный мужской голос.
- Какой-то путник. Искал приют, но я не позволила ему остаться.
- Он не причинил тебе вреда? – заботливо спросил Андрей.
Я всегда думала, что он – негодяй. Неужели я ошиблась? Неужели в нём осталась хоть капля чего-то светлого?
- Путник оказался вежливым.
- Милая, я рад. Вот, принёс нам поесть, а эти цветы тебе.
- Это же эльфийские лилии! Где ты их достал?
- У эльфов, разумеется.
- Эльфы же никому не дадут и листика с этих цветов! Даже нашему королю, когда тот просил, и то не дали!
- Остроухие считают, будто они одни смогут понять такую красоту, но эльфийские лилии ничто – ты для меня прекраснее!
- Как же ты достал этих чудесных цветов? Разве эльфы…
- Остроухие были против того, чтобы я сорвал несколько лилий. Ничего, к вечеру придут в себя, денька два отлежатся и будут бодрёхоньки, как огурчики. Я им зла не желал. И цветы не вытаптывал, сорвал лишь немного.
- Для них и один лепесток – огромная потеря!
- Да у них этих лилий хватит и на тысячу таких букетов.
А, может, всё и обойдётся.
Закусив губу, я пошла прочь от этого дома. Мне как никогда раньше захотелось попасть в свой родной замок. Я особо и не радовалась, живя в нём, спокойно покидала его… не для того мы уходим из родных домов, замков, изб, чтобы потом, вдали от них, страстно захотеть вернуться, поняв, как много-таки они для нас значат?!
…Едва войдя в залу, окинув цепким взором нашу притихшую семью, и столкнувшись с моим, задумчивым взором, бывалый воин сразу смекнул, кто и ради какой низкой цели в нашей семье мечтает научиться сражаться. Однако услышав, что пригласили его учить меня, притворился изумлённым: «Как? Учить эту малышку?».
Он в своё последнее занятие говорил о том, что месть к добру не приводит, и, что научившись владеть мечом, правильно повесить его на стенку и вообще оттуда не снимать. Просто посоветовал, а я просто не прислушалась…
Мне уже всё равно. Не буду вытряхивать из Андрея заклинанье, которое исправит случившееся со мной по его вине. Может сдаться, тот его и не знает. И буду улыбаться широко, как отец и мои сёстры. Подумаешь зубу иные, немножко ж иные! Пусть любят меня такой, какая я есть. Что же до крыльев, появляющихся и пропадающим по желаниям меня и сестёр, то, наоборот, хорошо, ведь нам удаётся летать вволю, когда мы захотим того! Кто ещё, кроме драконов, подобным счастьем может похвастаться? Да надо Андрея поблагодарить за эти крылья! Даже, если они не совсем из-за него… пусть маг-самоучка никогда и не услышит, но я буду ему благодарна. Он ведь полюбил мою маму и потому желал себе счастья с ней, каждый может такого желать. Пусть тётя попробует, может и ей удастся добиться своего счастья. А я… попытаюсь научиться прощать.
Дорога, знакомая дорога. Только теперь я уже возвращаюсь по ней. Дойду до Малого города, если будет поздно – заночую в каком-нибудь трактире, или сразу пойду дальше.
Я внезапно остановилась.
А где моя вторая часть души? Где моя любовь? Вдруг он живёт далеко от моего родного замка и, вернись я туда, то с ним не повстречаюсь? Кто знает, зайдёт ли он когда-нибудь к нам, пройдёт ли мимо? Говорят, это как на судьбе написано. А если я не верю в судьбу? Верю – наша жизнь от нас самих зависит, и мы сами можем чего-то добиваться или не добиваться! Так как же мне быть? Куда идти? Мне семнадцать, сколько лет уже прожито, а его я до сих пор и не встретила. Надо его найти, вернуться в мой замок с ним. Да где ж его искать?
Разве кому-то суждено быть вместе, а кому-то нет? Неужели нельзя попытаться чего-нибудь исправить?
Пока пойду к Малому городу, а там… кто знает, чего ещё там случится?
Мне бы только найти свою любовь. Найти и добиться исполнения моих уже чистых мечтаний…
Я проснулась. Меня переполняло неясное чувство, хотелось чего-то добиться, с кем-то встретиться. Встаю и подхожу к окну, берусь за едва приметную ручку на раме витража и тяну к себе. Витраж поворачивается на петлях и открывает чудесный вид на сад и медленно выползающее из-за верхушек деревьев солнышко. Прислонив витраж к стене, выглядываю вниз. Первый этаж. Здорово. И невысоко. Залезаю на подоконник и прыгаю вниз. Мягкая трава приятно касается моих босых ступней. В плотной ночной рубашке вовсе не холодно. И так красиво вокруг! Будь у меня дом, я б тоже разбила вокруг него большой сад. Вставая, выходила из дому и любовалась этим садом. Потом бы вышел мой любимый, бодрый и улыбающийся или заспанный, но ласково смотрящий на меня, застывшую посреди утреннего великолепия…
Но где он? Как его найти?
Запоздало соображаю, что разгуливать по саду в городе даже за оградой в лёгкой, не облегающей, а мягко подчёркивающей мою фигуру ночной рубашке неприлично. Да и из родни Ориона меня кто-то может увидеть, если выглянет в окно.
Вот бы вернуться в ту комнату, так, чтобы меня никто не заметил! А то о чём подумают в городе, если я в таком виде пойду в дом через главную дверь или, хуже того, буду лезть в окно?
И я очутилась в комнате, которую выделили мне.
Кольцо снова будет меня перемещать и оберегать, как хорошо! Вот только… не явится ли за мной отец?
Впрочем, ничего страшного, я как раз объясню ему, из-за чего нас так не любят ведьмаки. Объясню. Ха. Да мне почти нечего объяснять! Узнать бы побольше… но как?
Я взяла со спинки просторной кровати мою одежду и быстро переоделась. Начала расчёсывать волосы. Тут из коридора послышался голос Ориона. Кажется, я ему вчера рассказала про моих деда и бабушку. А он перед тем начал просить у меня прощенья. Зачем ему это? Наверное, сегодня опять будет просить прощенье, вчера я его так и не простила.
После признания того ведьмака он, похоже, понял, что мы не такие, как ему о нас рассказывали. Или не понял. Спросил, отчего я вмешалась. Будто б мне хотелось посмотреть, как он будет мучиться. Я бы так не сделала, я не такая, как ведьмаки. Даже после того, чего ведьмаки натворили, не сделала бы. Даже за того старика, отправленного ими за Грань. Даже за годы, которые мы жили с опаской за родных и дорогих нам. Слабая? Или я сильная? Зависит от того, кто оценит: слабая – значит плохого в душе у того больше, сильная – значит, тому не чуждо милосердие.
Я позволила ему войти. Уточнила про рассказ о моём деде и моей бабушке. Выяснила, что и в правду ему рассказала. Кажется, заснула, закончив рассказывать. Прямо на подоконнике, а проснулась сверху одеяла, одетая. Не он ль меня перенёс? Сил хватило.
Оказалось, он мне вчера ещё и не успел сказать спасибо. Я спросила, за что, хотя подозревала, что за того ведьмака, оказавшегося его дядей. И точно.
- Пожалуйста, - ответила я. Чего тут ещё скажешь?
Затем парень сказал, будто бы хочет извиниться.
- Думаешь, я забуду?
Разумеется, он так не думал.
Вскользь замечаю о том, что не знаю, куда мне идти. Никаких намёков. Тогда прошу снять с меня повязки. Он развязывает узелки, снимает с меня смоченную каким-то отваром ткань. Что-то знакомое в его руках. Перед тем, как увидеть сон о каком-то воине Дарвине, когда у меня перед глазами что-то замелькало, меня кто-то взял на руки. Почему-то мне кажется, будто бы это был он. Но чтобы Орион обо мне стал заботиться? Хотя ночью он отчего-то отдал своё оружие мне и лёг спать. Равнодушным каким-то лёг. Жить ему не хотелось? Или дело в чём-то другом? Опять я его не понимаю.
- Больно было? – отчего-то вдруг спросил парень.
- Подумаешь, царапины, - тебе-то какое дело?
- Я о стреле.
По глазам видно – он не шутил и не издевался.
Отвечаю, что заснула тогда, а амулет заживил рану.
- Хорошо, - искренне радуется Орион.
- И я так считаю, - внимательно слежу за ним, не зная, чего же он сделает или спросит дальше.
- Могу я чем-нибудь заслужить прощенье?
- Хочешь, чтобы я тебя простила?
- Да.
- Что это тебе даст? Если я тебя прощу?
Парень надолго задумался. Серьёзно задумался. В глазах его я прочитала вину и какое-то намерение.
На улице послышался девичий, потом мужской вопль. Взор Ориона застыл на чём-то за моей спиной. Я, заинтересовавшись, чего ж там такое случилось, развернулась.
Перелетевший через ограду Андрий, медленно опустился на землю и огляделся. Эка невидаль – крылатый потомок Вальтера Ампира! Я, когда на наш замок нападали ведьмаки, много раз видела, как крылья у кого-то из нас появлялись. Да и у меня, признаться, самой пару раз тогда крылья появлялись. Отчего натолкнули на мысль: они могут появиться у нас, когда нам угрожает серьёзная опасность или когда мы чем-то очень расстроены. Увы, доказать что-либо не удалось. То есть, кто-то прислушался, но то ли не расстроился, как следует, толи крылья не считали деревянный меч, приставленный к его горлу серьёзной опасностью. Хотя когда мой ровесник Антон, один из молодых стражей, едва не упал с крыши, его именно крылья и спасли. Словом, я, Антон и другие молодые стражи, пытавшиеся со мной докопаться до истины, сошлись в едином мнении. Во-первых, на крылья никогда не следует рассчитывать, хотя иногда они очень нам помогают. Но это и до нас известно было, потому о крыльях особо не распространялись и люди не знали, что они у нас могут порой появляться. Во-вторых, заклинание или от чего там крылья появляются очень вредное. Опять же, не новость. Ибо чего ещё ждать от любого соединения магии и какого-то алхимического состава?! В-третьих, неизвестно, кто виноват более наш прародитель, Вальтер, с алхимией или его друг, маг-самоучка Андрей, с каким-то собственным заклинанием, или они оба, или… Марианна, в которую оба были влюблены!
Андрий взлетел, подлетел к нашему окну и вежливо попросил разрешить влезть к нам.
Мы с Орионом переглянулись. Я пожала плечами. А он не удержался и уточнил:
- А крылья дашь пощупать?
Теперь переглянулись мы с Андрием. Крылья ощущает только тот, за чьей спиной они махают.
- Хоть полчаса щупай. Левое крыло, правое крыло, оба крыла.
- Влезай, - позволил парень.
Я отошла, вампир залез на подоконник, сложил крылья и спрыгнул в комнату. Потом прошёл на середину её, выпрямился, скрещивая руки на груди, и развернул крылья.
Рука Ориона, потянувшаяся к ним, несколько раз прошла сквозь крылья. Те сочли свой тайный долг выполненным и пропали.
- Как же вы на них летаете? – поразился парень.
- Не задумываемся.
- На иллюзию похожи б были, если б вы с ними не летали!
- Иллюзия в смеси с какими-то заклинаниями.
- И Оборотным камнем?
- А ведь верно! – просиял Андрий. – Именно Оборотные камни дают какую-то особую способность, появляющуюся по желанию человека обладавшего ею. Значит, помимо магии замешана и алхимия!
- Чего-то я не совсем…
- Да это ясно, как солнечный день! – возмутились парни.
- Мне не ясно.
Орион объяснил:
- Так ведь магия смешана с алхимией! Получается, магия лишила алхимическую смесь какого-то свойства, а та смесь, в свою очередь, её.
История двоих упрямцев
Часть 2 «Выбранный путь»
Глава 1 - По горящим углям
- Я знаю, ты здесь, Андрей! Выходи! Я желаю поговорить с тобой!
Дверь маленького домишки, прятавшегося в чаще Смешанного леса вдали от деревень и в неделе ходьбы от ближайшего города, со скрипом отворилась и на меня растерянно взглянула моя мама.
Как она могла очутиться здесь? Ведь, несколько дней назад, когда я сбежала, мама была дома с папой и сестрёнками!
- Сэмента, откуда ты явилась? Почему ты не с Марианной и Вальтером?
Нет, не мама, а тётя. Я от неожиданности совсем упустила из виду, что моя мама чуть выше сестры и таких пышных платьев не носит. Но это не менее удивительно, чем, если б здесь оказалась моя мать! Ведь Киана живёт вместе с родителями мамы, к нам в гости выбиралась только один единственный раз, а больше никуда – её берегут, её желают выдать за какого-нибудь знатного богатея, как выдали недавно тётю Араиссу! С тех, кстати, пор, тётя Киана и носит пышные платья, подарки нового родственника. А мама отказалась. Грустно взмахнула рукой: «Нет, милая, ни к чему мне в этой глуши роскошь! А для Вальтера я прекрасна и в своих старых платьях!». Потом задорно улыбнулась: «Не настаивай, сестричка, не такие уж мои платья и старые, а, если сравнивать с нарядами селянок, то и вовсе «прелесть неописуемая»…
- Я ж выяснила, что Андрей здесь! – я глянула через её плечо. Домик оказался чистеньким и уютным. Хотя такое чувство, будто в нём лишь сегодня поселились – вещей не видно, стол да простенькие стулья. И какая-то еда на столе.
- А зачем он тебе? – насторожилась тётя.
- А ты тут как очутилась? – подозрительно спросила я.
Она грустно потупилась:
- Он меня похитил.
- Зачем?! – я и без того ненавидела мага-самоучку, хотя и не думала, что способна возненавидеть его ещё больше, чем сейчас.
- Отчего, а не зачем. Перепутал с сестрицей.
- Так он собирался похитить мою мать?!
- У него не вышло.
- Но она выбрала моего отца! Восемнадцать лет назад! А Андрей ещё тогда сделал всё, чтобы мы могли его ненавидеть!
- Он её любит, - Киана погрустнела.
- Но он подло поступил с ней! Я разберусь с ним. Он ответит за всё. Потом помогу тебе добраться домой и вернусь в родной замок сама. У меня есть еда для нас, и я прихватила немного денег, нам их хватит, чтобы мы добрались до…
- Я не уйду.
- Как не уйдёшь? – изумилась я.
- И тебе не позволю причинять ему хоть какой-то вред! – тётя сжала руки в кулаки.
- Почему? - я опёрлась об косяк, чтобы не упасть.
- Ты хочешь, чтобы я вернулась. Но моей средней сестре повезло – и она и её муж друг другу приглянулись. Старшая моя сестра и твой отец – друг друга полюбили. А меня и не спросят, ведь мне уже почти тридцать!
- Но… - мой привычный мир рушился прямо на моих глазах. И открывавшийся новый был чужим и незнакомым. – Он же наш враг!
- Андрей обещал беречь меня и делать всё, чтобы я была счастлива.
- Обещал, думая, будто ты – моя мать?
- Перестань! – она со всей силы ударила по косяку, и поморщилась от боли. – Хватит!
- Ты Киана, а не Марианна!
- Я его люблю!
- А он тебя не любит! Подумай, что будет, когда этот маг-самоучка выяснит, как умудрился перепутать вас!
- У Марианны уже есть Вальтер. Может, Андрей тогда забудет её и женится на мне.
- Ты с ума сошла! Или… чем он заколдовал тебя?! Пойдём подальше отсюда! Я смогу защитить нас – я помогла одной молодой женщине и теперь всегда могу призвать её мечи…
- Я не уйду! – упрямо повторила Киана.
- Тётя!
- Уходи сама.
- Нет.
- Тогда прости, - она закатала рукав и прикоснулась к золотому браслету, на котором было вырезано её имя.
Сверкнул свет, меня отбросило на мягкий мох…
Глупая! Зачем так делать? Разве Андрей – настолько благороден, чтобы отказаться от своей дерзкой мечты? И что скажут дед и бабушка, когда узнают об этом безрассудном решении?
Хлопнула дверь.
- Кто здесь был? – послышался в доме взволнованный мужской голос.
- Какой-то путник. Искал приют, но я не позволила ему остаться.
- Он не причинил тебе вреда? – заботливо спросил Андрей.
Я всегда думала, что он – негодяй. Неужели я ошиблась? Неужели в нём осталась хоть капля чего-то светлого?
- Путник оказался вежливым.
- Милая, я рад. Вот, принёс нам поесть, а эти цветы тебе.
- Это же эльфийские лилии! Где ты их достал?
- У эльфов, разумеется.
- Эльфы же никому не дадут и листика с этих цветов! Даже нашему королю, когда тот просил, и то не дали!
- Остроухие считают, будто они одни смогут понять такую красоту, но эльфийские лилии ничто – ты для меня прекраснее!
- Как же ты достал этих чудесных цветов? Разве эльфы…
- Остроухие были против того, чтобы я сорвал несколько лилий. Ничего, к вечеру придут в себя, денька два отлежатся и будут бодрёхоньки, как огурчики. Я им зла не желал. И цветы не вытаптывал, сорвал лишь немного.
- Для них и один лепесток – огромная потеря!
- Да у них этих лилий хватит и на тысячу таких букетов.
А, может, всё и обойдётся.
Закусив губу, я пошла прочь от этого дома. Мне как никогда раньше захотелось попасть в свой родной замок. Я особо и не радовалась, живя в нём, спокойно покидала его… не для того мы уходим из родных домов, замков, изб, чтобы потом, вдали от них, страстно захотеть вернуться, поняв, как много-таки они для нас значат?!
…Едва войдя в залу, окинув цепким взором нашу притихшую семью, и столкнувшись с моим, задумчивым взором, бывалый воин сразу смекнул, кто и ради какой низкой цели в нашей семье мечтает научиться сражаться. Однако услышав, что пригласили его учить меня, притворился изумлённым: «Как? Учить эту малышку?».
Он в своё последнее занятие говорил о том, что месть к добру не приводит, и, что научившись владеть мечом, правильно повесить его на стенку и вообще оттуда не снимать. Просто посоветовал, а я просто не прислушалась…
Мне уже всё равно. Не буду вытряхивать из Андрея заклинанье, которое исправит случившееся со мной по его вине. Может сдаться, тот его и не знает. И буду улыбаться широко, как отец и мои сёстры. Подумаешь зубу иные, немножко ж иные! Пусть любят меня такой, какая я есть. Что же до крыльев, появляющихся и пропадающим по желаниям меня и сестёр, то, наоборот, хорошо, ведь нам удаётся летать вволю, когда мы захотим того! Кто ещё, кроме драконов, подобным счастьем может похвастаться? Да надо Андрея поблагодарить за эти крылья! Даже, если они не совсем из-за него… пусть маг-самоучка никогда и не услышит, но я буду ему благодарна. Он ведь полюбил мою маму и потому желал себе счастья с ней, каждый может такого желать. Пусть тётя попробует, может и ей удастся добиться своего счастья. А я… попытаюсь научиться прощать.
Дорога, знакомая дорога. Только теперь я уже возвращаюсь по ней. Дойду до Малого города, если будет поздно – заночую в каком-нибудь трактире, или сразу пойду дальше.
Я внезапно остановилась.
А где моя вторая часть души? Где моя любовь? Вдруг он живёт далеко от моего родного замка и, вернись я туда, то с ним не повстречаюсь? Кто знает, зайдёт ли он когда-нибудь к нам, пройдёт ли мимо? Говорят, это как на судьбе написано. А если я не верю в судьбу? Верю – наша жизнь от нас самих зависит, и мы сами можем чего-то добиваться или не добиваться! Так как же мне быть? Куда идти? Мне семнадцать, сколько лет уже прожито, а его я до сих пор и не встретила. Надо его найти, вернуться в мой замок с ним. Да где ж его искать?
Разве кому-то суждено быть вместе, а кому-то нет? Неужели нельзя попытаться чего-нибудь исправить?
Пока пойду к Малому городу, а там… кто знает, чего ещё там случится?
Мне бы только найти свою любовь. Найти и добиться исполнения моих уже чистых мечтаний…
Я проснулась. Меня переполняло неясное чувство, хотелось чего-то добиться, с кем-то встретиться. Встаю и подхожу к окну, берусь за едва приметную ручку на раме витража и тяну к себе. Витраж поворачивается на петлях и открывает чудесный вид на сад и медленно выползающее из-за верхушек деревьев солнышко. Прислонив витраж к стене, выглядываю вниз. Первый этаж. Здорово. И невысоко. Залезаю на подоконник и прыгаю вниз. Мягкая трава приятно касается моих босых ступней. В плотной ночной рубашке вовсе не холодно. И так красиво вокруг! Будь у меня дом, я б тоже разбила вокруг него большой сад. Вставая, выходила из дому и любовалась этим садом. Потом бы вышел мой любимый, бодрый и улыбающийся или заспанный, но ласково смотрящий на меня, застывшую посреди утреннего великолепия…
Но где он? Как его найти?
Запоздало соображаю, что разгуливать по саду в городе даже за оградой в лёгкой, не облегающей, а мягко подчёркивающей мою фигуру ночной рубашке неприлично. Да и из родни Ориона меня кто-то может увидеть, если выглянет в окно.
Вот бы вернуться в ту комнату, так, чтобы меня никто не заметил! А то о чём подумают в городе, если я в таком виде пойду в дом через главную дверь или, хуже того, буду лезть в окно?
И я очутилась в комнате, которую выделили мне.
Кольцо снова будет меня перемещать и оберегать, как хорошо! Вот только… не явится ли за мной отец?
Впрочем, ничего страшного, я как раз объясню ему, из-за чего нас так не любят ведьмаки. Объясню. Ха. Да мне почти нечего объяснять! Узнать бы побольше… но как?
Я взяла со спинки просторной кровати мою одежду и быстро переоделась. Начала расчёсывать волосы. Тут из коридора послышался голос Ориона. Кажется, я ему вчера рассказала про моих деда и бабушку. А он перед тем начал просить у меня прощенья. Зачем ему это? Наверное, сегодня опять будет просить прощенье, вчера я его так и не простила.
После признания того ведьмака он, похоже, понял, что мы не такие, как ему о нас рассказывали. Или не понял. Спросил, отчего я вмешалась. Будто б мне хотелось посмотреть, как он будет мучиться. Я бы так не сделала, я не такая, как ведьмаки. Даже после того, чего ведьмаки натворили, не сделала бы. Даже за того старика, отправленного ими за Грань. Даже за годы, которые мы жили с опаской за родных и дорогих нам. Слабая? Или я сильная? Зависит от того, кто оценит: слабая – значит плохого в душе у того больше, сильная – значит, тому не чуждо милосердие.
Я позволила ему войти. Уточнила про рассказ о моём деде и моей бабушке. Выяснила, что и в правду ему рассказала. Кажется, заснула, закончив рассказывать. Прямо на подоконнике, а проснулась сверху одеяла, одетая. Не он ль меня перенёс? Сил хватило.
Оказалось, он мне вчера ещё и не успел сказать спасибо. Я спросила, за что, хотя подозревала, что за того ведьмака, оказавшегося его дядей. И точно.
- Пожалуйста, - ответила я. Чего тут ещё скажешь?
Затем парень сказал, будто бы хочет извиниться.
- Думаешь, я забуду?
Разумеется, он так не думал.
Вскользь замечаю о том, что не знаю, куда мне идти. Никаких намёков. Тогда прошу снять с меня повязки. Он развязывает узелки, снимает с меня смоченную каким-то отваром ткань. Что-то знакомое в его руках. Перед тем, как увидеть сон о каком-то воине Дарвине, когда у меня перед глазами что-то замелькало, меня кто-то взял на руки. Почему-то мне кажется, будто бы это был он. Но чтобы Орион обо мне стал заботиться? Хотя ночью он отчего-то отдал своё оружие мне и лёг спать. Равнодушным каким-то лёг. Жить ему не хотелось? Или дело в чём-то другом? Опять я его не понимаю.
- Больно было? – отчего-то вдруг спросил парень.
- Подумаешь, царапины, - тебе-то какое дело?
- Я о стреле.
По глазам видно – он не шутил и не издевался.
Отвечаю, что заснула тогда, а амулет заживил рану.
- Хорошо, - искренне радуется Орион.
- И я так считаю, - внимательно слежу за ним, не зная, чего же он сделает или спросит дальше.
- Могу я чем-нибудь заслужить прощенье?
- Хочешь, чтобы я тебя простила?
- Да.
- Что это тебе даст? Если я тебя прощу?
Парень надолго задумался. Серьёзно задумался. В глазах его я прочитала вину и какое-то намерение.
На улице послышался девичий, потом мужской вопль. Взор Ориона застыл на чём-то за моей спиной. Я, заинтересовавшись, чего ж там такое случилось, развернулась.
Перелетевший через ограду Андрий, медленно опустился на землю и огляделся. Эка невидаль – крылатый потомок Вальтера Ампира! Я, когда на наш замок нападали ведьмаки, много раз видела, как крылья у кого-то из нас появлялись. Да и у меня, признаться, самой пару раз тогда крылья появлялись. Отчего натолкнули на мысль: они могут появиться у нас, когда нам угрожает серьёзная опасность или когда мы чем-то очень расстроены. Увы, доказать что-либо не удалось. То есть, кто-то прислушался, но то ли не расстроился, как следует, толи крылья не считали деревянный меч, приставленный к его горлу серьёзной опасностью. Хотя когда мой ровесник Антон, один из молодых стражей, едва не упал с крыши, его именно крылья и спасли. Словом, я, Антон и другие молодые стражи, пытавшиеся со мной докопаться до истины, сошлись в едином мнении. Во-первых, на крылья никогда не следует рассчитывать, хотя иногда они очень нам помогают. Но это и до нас известно было, потому о крыльях особо не распространялись и люди не знали, что они у нас могут порой появляться. Во-вторых, заклинание или от чего там крылья появляются очень вредное. Опять же, не новость. Ибо чего ещё ждать от любого соединения магии и какого-то алхимического состава?! В-третьих, неизвестно, кто виноват более наш прародитель, Вальтер, с алхимией или его друг, маг-самоучка Андрей, с каким-то собственным заклинанием, или они оба, или… Марианна, в которую оба были влюблены!
Андрий взлетел, подлетел к нашему окну и вежливо попросил разрешить влезть к нам.
Мы с Орионом переглянулись. Я пожала плечами. А он не удержался и уточнил:
- А крылья дашь пощупать?
Теперь переглянулись мы с Андрием. Крылья ощущает только тот, за чьей спиной они махают.
- Хоть полчаса щупай. Левое крыло, правое крыло, оба крыла.
- Влезай, - позволил парень.
Я отошла, вампир залез на подоконник, сложил крылья и спрыгнул в комнату. Потом прошёл на середину её, выпрямился, скрещивая руки на груди, и развернул крылья.
Рука Ориона, потянувшаяся к ним, несколько раз прошла сквозь крылья. Те сочли свой тайный долг выполненным и пропали.
- Как же вы на них летаете? – поразился парень.
- Не задумываемся.
- На иллюзию похожи б были, если б вы с ними не летали!
- Иллюзия в смеси с какими-то заклинаниями.
- И Оборотным камнем?
- А ведь верно! – просиял Андрий. – Именно Оборотные камни дают какую-то особую способность, появляющуюся по желанию человека обладавшего ею. Значит, помимо магии замешана и алхимия!
- Чего-то я не совсем…
- Да это ясно, как солнечный день! – возмутились парни.
- Мне не ясно.
Орион объяснил:
- Так ведь магия смешана с алхимией! Получается, магия лишила алхимическую смесь какого-то свойства, а та смесь, в свою очередь, её.
