Глава 7 - Свиток 7 - Игра в вэйцы
Ло Вэй
Вино в этом провинциальном городе было препоганое и не заглушало всей шумихи в голове, но шумиха, поднявшаяся при обрушении чиновничьей усадьбы, маленько подуспокоила мои истерзанные нервы и суматошный скач моих мыслей. Знатные чиновники так мило орали, выбегая из-под обрушившейся наполовину крыши, сотрясая жирными телесами, так отчаянно и рьяно звали стражу и рабов, слуг, чтоб порядок навели, чтобы вытащили их неподъёмные тела из-под обвала. Рабы метались, крича, или тихо-тихо наблюдали из-за угла служебной пристройки, как дохнут и воют их искалеченные хозяева и мучители. Стража бегала суматошно: то послали кого-то в усадьбу господина Сина, то вдруг вспомнили, что сегодня вообще-то его похороны.
Я стоял на крыше пустого храма, ветер развевал мои длинные-длинные белые волосы, трепал чёрные одежды. Людишки, кстати, даже не заметили странно метавшегося ветра.
Те мелкие драконы на поднявшуюся суету внимания не обратили. Игнорируете меня, мелюзга? Властителя Бездонного ущелья с презрением не замечаете, жалкие боги?!
Люди из города, прохожие, набежали на вопли из чиновничьей управы, но внутрь влезать не торопились.
Я поднял и опустил меч, вышвыривая из конца лезвия и левой ладони два светящихся шара.
Когда забор вокруг чиновничьей управы рухнул, то люди своим согражданам и землякам на помощь не кинулись. Они… просто стояли и любовались, как там мучаются и дохнут их чиновники!
Так дело не пойдёт! Вы должны вкусить того же хаоса и ужаса, что надолго застыл, заледенел, замёрз внутри меня! Так же, как уходило от меня Небо, так же уйдут из ваших сердец надежда на помощь богов и властей! Так же, как я мучился, обдирая тело при падении о горные выступы, пусть обдирает плоть и силы ваших душ безысходность!
Подняв голову к небу, яростно заревел. Вот теперь-то люди меня заметят! И небеса пусть обратят внимание на дитя, которое взрастили сами они!
Мягко приземлился с крыши храма на землю. Медленно опустились полы чёрного ханьфу и, ещё медленней и осторожней, волосы. Рога, появившиеся после победы в Бездонном ущелье, я больше не скрывал. Пусть боятся!
Но эти люди… эти чокнутые люди повалились предо мной на колени!
- Хвала богу, избавившему нас от этих кровососов! – вскричал оборванец какой-то.
- Это же демон! – толкнул его локтем в грудь другой.
- Хвала великому демону, спасающему нас от чудовищ! – не смутившись, проорал первый.
И, хоть и не все, но некоторые его бодрому приветствию последовали!
Хотите из демона слугу на побегушках себе сделать? Хотите, чтобы великий принц вас спасал, разбираясь с вашими отбросами? Да не дождётесь!
Сначала я топнул нагой – и по земле глубокая прошлась трещина, уходившая за несколько усадьб и улиц вперёд.
Людишки только замолкли.
Потом, радостно ухмыльнувшись, мечом ударил по стене храма, лишённого покровительства богов. Уж после разрушения храма-то эти сумасшедшие мигом протрезвеют! Они будут меня бояться! Эти трусливые Небеса, пожертвовавшие мной, будут меня бояться! Я стал сильным – и теперь я вернусь и отплачу им за всё!
Когда меня закрыли от них падающие обломки стен и крыши, они, кажется, кто-то подался вперёд, чтоб разглядеть, не пришибло ли меня. Но, впрочем, думать было некогда. Меч подняв на головой, я едва успел сделать сферу защитную. Хотя, конечно же, каким-то жалким обломкам не забить насмерть бога, выжившего после паденья в Бездонное ущелье! И падать храму обрушенному, заглушая вопли тамошних прислужников-торгашей, намного короче по времени.
Люди в ужасе смотрели на меня, когда разглядели среди обломков сияние голубой защитной сферы, сотканной из уплотнившейся ци, потом лезвие Ледяного меча и, наконец, уже в самом низу, меня.
Взревев, я пнул обломок, загородивший меня от них – почти на высоту роста человеческого и в пять коров в толщину – и он почти долетел до сжавшейся толпы. Опустив меч, криво ухмыльнувшись, я неспешно к ним вышел из-за обломков разрушенного храма. Мы ещё вдоволь успеем поиграть!
Но, как ни странно, два молодых обормота, посланных с Небес, верно, в наказание за запущенный родовой храм или отправленные плачущими родичами и женщинами во спасение клана от смерти, на мной устроенный цирк так и не вышли. Я понимаю, тому, жалкому любителю музицировать, насрать на чудовище, шляющееся по приютившему его городу, но тот второй, родственник, верно, его, мне недавно попался в самом городе, да ещё с мечом! Значит, он бродит среди людей, что-то разнюхивает да и держать свою древнюю железяку в руках наверняка хоть немного обучен. Так неужели он не придёт?
Я яростно заревел, так, чтоб вопль мой разнёсся над городом. Землю пнул, устраивая небольшое землетрясение.
Мелкие боги, я вполне серьёзен! Я готов разрушить весь это город вдребезги, испепелить здешних людей и дома обратить в песок! Вы, конечно, не заметите у себя на Небесах исчезновение одного города Поднебесной, но я не остановлюсь на этом. Я выжил в затхлом Бездонном ущелье не для того, чтобы заткнуться и терпеть ваше гордое безразличие и вашу замкнутость в собственных высокочтимых и благородных интересах!
Тишина. Даже полупришибленные чиновники, чьи кости раскроили тяжёлые деревянные столбы, обломки крыши и стены, притихли, смотря на мои ноги из-за обломков поваленного забора.
Трепещите, жалкие черви! Всего меня вы никогда и не увидите! Червю дано увидеть лишь одно-два прикосновения чьих-то ног, до того, как это мерзкое склизкое существо издохнет! Рождённому в грязи, в ней суждено и сдохнуть!
Тишина. Я стою как идиот и смотрю, словно трепетная псина верная в ожидании запоздавшего хозяина.
Да где эти боги, демоны их раздери?!
Притихли жалкие люди. Дерьмом и мочою повеяло, когда ветер дерзнул встать в естественный порядок и принести ко мне что-то с притихшей толпы.
Рука с лезвием в сторону – ветер клубится только вокруг моей руки, ветер развевает полы и широкие рукава моего ханьфу, треплет, играясь, мои побелевшие слишком рано волосы.
Так будем сегодня играть или нет?!
Тишина.
Неуважение мальцов к явившемуся чудовищу и собственным верующим превосходит все мыслимые и немыслимые пределы! Да, впрочем, если клан драконов Вэй издохнет на земле и на небесах, то так им и суждено. Клан драконов Вэй… эти существа… нет, ни к чему вспоминать дни, проведённые на Небесах! Небеса не стоят того, чтобы о них помнили.
Ухмыльнувшись, на обломки храма посмотрел. И меч направил в его сторону, разметав спиралью вьющимися порывами ветра все обломки и раздавленные трупы по площади и дворам ближайших усадеб.
Наконец-то я увидел его. Почуял яростный блеск его ауры за толщиной заборов и домов.
Молодой бог приближался ко мне. Кажется, бежал. Что ж, уже похоже на готовность приветствовать старика.
- Ты что тут устроил, чудови… - заорал он, выбегая на обнажившееся пространство земли, заваленной обломками и людьми.
Подавшись вперёд, я рыкнул на него, делая глаза свои янтарно-зелёными, с узким чёрным зрачком.
И юноша отпрянул невольно, узнав сородича-дракона. Ну и славно! Он так растерялся, увидев дракона, натворившего тут веселия, что дальнейшее веселье явно станет интереснее!
- Ты что тут… творишь? – внезапно охрипнув, выдавил он.
- Да тут уже столько всего натворили, - невозмутимо оглядел ногти левой руки, между которых сегодня забились щепки старых столешниц. – Тут и немного-то осталось для развлеченья.
- Я требую… - он поднял меч, направив на меня – ну, хотя бы немного смелое божество, хвала небесам, - требую, чтобы ты прекратил это!
- О, смешной мальчик, - ухмыльнулся растерявшемуся ему, - конечно же, я слушаю и повинуюсь! – сначала меч лезвием вниз опустил, потом положил левую ладонь поверх правой, рукоять сжимавшей, поклонился низко-низко.
Из толпы донеслись нервные смешки. Там догадался кто-то. А вот мальчишка из богов, когда я с запозданием распрямился, только с недоумением глядел.
Меч в левую руку переложив, я с воплем рванулся на него, вкладывая ци в лезвие Ледяного клинка, ускоряясь засчёт своей мощи и природных драконьих сил.
Он, конечно, растерялся от моего напора, но, будучи вдавленным в забор воинской управы, всё-таки успел заслониться мечом. Я напирал на него, он глазами сверкнул, сделав их голубыми, небесной голубизны, с серебристо-чёрным зрачком. Мол, тварь, ты счас разозлил дракона! Ну и отлично!
Забор человеческий не выдержал тяжести наших тел, провалился. Мальчишка упал на спину, перекатился от моего лезвия. Но… как ни странно, в спину мне его не всадил, в то мгновение, которое мне потребовалось, чтоб подняться.
- Зачем ты явился в Шоу Шан? – мрачно спросил он.
Я взмыл над землёй шагах в трёх от него, вихри, разметавшиеся вокруг, повинуясь моей ярости, разметали мои волосы и полы моего ханьфу.
- Зачем ты продал родную страну демонам, Хэ У? – горько спросил вдруг он.
- Думаешь, кто-то ещё не сдох? – я криво ухмыльнулся, не придумав, чего ещё ответить на этот подковырный вопрос.
Тут, на бегу, не очень-то и рассчитаешь верную стратегию, как мне получше можно использовать его любопытство!
На этот раз я рванулся на него молча.
Он, перекружившись, ушёл в сторону. Выпрямился, судорожно сжимая рукоять меча. Глаза яростно блестят. Зацепил-таки зверёныша! И хорошо.
Правою рукою провёл, собирая вокруг нас обломки на расстоянии в несколько десятков шагов. Они закружились вокруг нас в воздухе, собираясь в купол из крыши и стен, в полёте пропуская к нам неровный дневной свет. Ну, как тебе это понравится?
Он поднял руку.
Несколько тонких водяных струй с лезвия меча рванулись в стороны, разбивая обломки камней. А в боевой магии, возможно, хорош.
Хотя, заслышав вопли позади, он посмотрел-таки туда, на людей, зашибленных отброшенными ими обломками камней и дерева. А когда увидел паренька-чиновника, в глаз которому сам же невольно деревяшки толстый кусок воткнул, то от ужаса меч выронил. Паренёк, крича от боли, упал на колени. Простоял недолго – видимо деревом пробита оказалось не только кругляха глаза, но и обломок глубоко вошёл в мозг, быстро нарушив работу внутренних органов. Застонав, человечишка завалился на бок. Дёрнулся и затих в расползающейся крови.
- Что, предлагаешь тебя так просто зарезать? – грустно обратился к обращённой ко мне спине врага. – Так даже не смешно!
Юноша повернулся ко мне, злобно сверкнув глазами. И, уже о выдержке позабыв, с воплем бросился ко мне.
О, это чудно! Это уже живенько! Его мощный выпад, в который он осознанно или невольно вложил мощный пласт своей ци. Его уворот от моего лезвия.
Он подпрыгнул, перекувыркнулся в воздухе, уклоняясь от обломка храмовой крыши. Я, подпрыгнув, приземлился на несколько мгновений на обломок, ухмыльнувшись едва приметно, несколько движений рукавами из женского танца повторил. После в небо взмыл – захрипел позади меня старик задавленный мощью святилища, в которое, может сдаться, всю жизнь верил – и обрушил с клинка на юнца град ледяных лезвий-молний.
Он не только сумел уклониться, но и взмахом руки вызвал ледяную волну, что сожрала, уволочив на землю, все лезвия, укрыла от них притихших людей и полураздавленных орущих.
О, благородный юноша? Так даже лучше! Теперь я знаю твоё слабое место!
Я мягко опустился на землю – он пристально на меня смотрел, зависнув в воздухе – и пнул землю, вызывая новую трещину, тянущуюся к окаменевшей от ужаса толпе.
Он упал, напоровшись рукою на собственное лезвие, подвернул ногу, но поднявшаяся из земли вода вымыла наверх провалившегося мальчишку, а там уже и руки отчаянно рванувшейся к нему матери подхватили оборванца. А, нет, оборванца в шёлковых одеждах, с волосами, заляпанными в крови, верно из ближайших усадеб пострадавших.
- Оставь в покое этих людей!!! – проорал молодой дракон, вскочив.
Поморщился, да и только. Из руки, раскроенной им же самим, от запястья почти до локтя, из разрезанной вены, хлестала кровь. Но, зубы сжав, юноша меч в левую руку переложил.
- Может, хотя бы назовёшь имя воина, от чьей руки мне суждено подохнуть, о храбрец? – ухмыльнулся я.
Стоит, зубы сжав, рука обрезанная висит плетью, покрывая кровью полы голубых, простых, шёлковых одежд.
Благородство небесных, достойное отвращения!
Люди с надеждой смотрят на него. Нет, там за обломками отползают трое.
Вихрь метнулся у моей правой руки. Отчаянно взвизгнули трое с костями, передавленными позолоченной храмовой колонной, так некстати упавшей.
- Перестань!!! – яростно проревел дракон.
И, забывшись, подхватив меч правой порезанной рукой, с громким рыком рванулся на меня, забыв про свою человечью маскировку.
Как скучно! С этими благородными героями до отвращения скучно!
Я перехватил за запястье раненной руки, впиваясь в неё своими когтями. Он, поморщившись, от боли заорал. А я и клинок его плевком отшиб от рукояти.
Пнул противника между ног коленом – спасибо братцу-девчонке за идею – и торжествующе смотрел, как враг согнулся передо мной.
- Умри, чудовище!!! – проорали со стороны.
Выпрямившись, оглянулся.
На меня, вопя то ли от ярости, то ли от личного ужаса, нёсся братец-девчонка, меч поднявший над головой.
Ну, это хоть немного интересно! Тем более, она меч с Ён Нианом вытащила из ножен.
Чуть в стороне, на мгновенье лишь, мелькнули длинные белые волосы и белизна простых шёлковых одежд.
Ён Ниан грустно посмотрел на несущуюся ко мне девчонку – поморщился, когда она споткнулась о какой-то камень и навернулась – миг уныло в глаза мне посмотрел, взгляд перевёл на молодого сородича, сгорбившегося передо мной. Кажется, вздохнул, отвернулся и исчез. Странно, а мне казалось, что ты с девчонкой заодно!
Но малявка с волосами растрёпанными – сейчас не в пучок собранными, а только связанными на затылке грязной лентой – поднялась, закусив губу.
Смешная! Понимает же, что слабее этого парня скрюченного, но вступается за него.
- Этой мой город! – прошипела она сквозь зубы. – Это мои земляки! – проорала, бросаясь на меня.
- Да я и не уговариваю тебя переехать! – пнув юнца в сторону, я уклонился от её удара.
Мы с ней скрестили клинки.
- Я не буду стоять в стороне, когда убивают моих земляков! – рявкнула она уже полуистерично.
- Да я и не заставляю, - ухмыльнулся.
Она защитилась от двоих моих ударов. А под третий сама подставилась.
Хотя марать руки о девчонку было как-то постыдно даже свергнутому богу. И я просто пнул её в живот, отшвыривая. Выгнувшись от боли – ощутимо приложило об обломок крыши, под которым уже застыл раздавленный старик – она, поднялась, сжав кулаки. Меч потеряла, но отчаянно оглядывалась.
Я, возникнув возле неё, прижал к её горлу лезвие.
- Я сегодня сражаюсь в полную силу, девочка.
- Я не… - напугано округлились глаза.
Я сшиб её и крышу в сторону, чтоб не быть ей и мне нашпигованными на клинок озверевшего дракона.
