Елена Свительская
Три мужа для Кизи
Добро и зло враждуют: мир в огне.
А что же небо? Небо – в стороне.
Проклятия и яростные гимны
Не долетают к синей вышине.
Омар Хайям
Мы молчали долго. Я думала, юноши оба – ждали.
Меня пугала звериная часть Сибасура. Но, уйдя с ним, я могла бы иметь только одного мужа. Хотя он мог в будущем полюбить какую-то женщину – и взять второй женой. А раз он имел отношение к существам иных миров, то женщин разных видов мог взять женой или даже жёнами. Да хоть ракшаси. Даже один из Пандавов влюбился в принцессу ракшасов. То ли все женщины ракшасов красивыми были, то ли у них свои красавицы встречались. Да и не только у них.
Хотя из братьев-музыкантов кто-то тоже мог жену взять младшую. Тут уже всё равно, я с ними или без них. Разве что трое женихов – люди. И если возьмут одну или несколько младших жён, то те человеческими девушками будут. Так-то спокойнее вроде.
Хотя… Сибасур воин. Ничего не боится. Рядом с ним я могу не беспокоиться о моей защите. Да он и сам хотел меня защищать.
Но музыканты, наверное, спокойнее и дольше смогут прожить?
Да и… если я убегу с Сибасуром, то Мохан обо всём расскажет братьям своим. Я не хочу, чтобы асур убивал моего младшего жениха, чтобы мы могли незаметно скрыться. А Мохан обиженный молчать не будет. Тогда уже Садхир разгневается. И откажется заботиться об Ише? Поллав-то, наверное, точно откажется. Вернут мою сестрёнку снова к мерзкому Яшу. Или продадут, чтобы мне за моё предательство отплатить.
А ещё я никак не могла забыть поступок среднего из женихов, который в ненастье, в бурный поток Ганги кинулся, пытаясь спасти мою сестру. Кинулся, поплыл. По реке, в которой жили крокодилы. Он не боялся за свою жизнь, сразу спасать сестру мою полез. И я, что ли, в ответ на это благородство с другим убегу? Разве можно так поступать с защитником моей сестры?
Да и Иша… что станет с нею, если я убегу с Сибасуром?..
- Молчишь… - Мохан вдруг произнёс грустно. - Ты так долго думаешь. Ты… сомневаешься в нас? Во мне? Мы… такие плохие, что с нами жить не хочешь?
И лицо у молодого бинкара было уже очень расстроенное.
- А ты на жалость-то не дави, - проворчал асур, посильнее вжимая его в каменисто-песчаный берег. - Давай хоть сейчас по-честному? Вот кто ей раньше больше приглянулся – с тем пусть и уйдёт.
- Да я… - начал человек возмущённо, но под взглядом насмешливым соперника смутился. - Прости, Кизи. - чуть погодя, прибавил: - Прав Сибасур: лучше, если ты выберешь сама.
Мы сколько-то ещё молчали, согреваемые теплом друга лотосов.
- А может… - опять начал музыкант – и мы снова посмотрели на него – и примолк смущённо, долгое время спустя продолжил: - Может, ты согласишься убежать со мною, Кизи?
- Это уже красивее, - ухмыльнулся Сибасур. - Женщину свою надо умыкать самому, - посмотрел на него с ухмылкою. - Но всё равно ты – трусливый щенок.
- Да ты… - возмущённо начал Мохан, но под взглядом его тяжёлым заткнулся.
Заговорил уже погодя, опять выводя меня из смятения и задумчивости:
- Ладно, признаюсь, я трус. Сиб меня смелее. И он воин, может тебя защитить. Я могу только играть и петь.
- Вот то-то же, - довольно усмехнулся его соперник. - Теперь похож на щенка уже умного.
Похоже, что долго быть рядом и молчать – для этих двоих невозможно. Не принимают друг друга как масло и вода.
Но… что же выбрать мне?
- Так… если бы я убежал с тобой один? – робко уточнил Мохан, придавленный ногою Сибасура, чуть погодя.
Грустно сказала:
- Тогда выйдет, что ты братьев своих предашь.
- И что? – возмутился он. - Я с тобой быть хочу!
- Я тоже много всего хочу, - ухмыльнулся асур. - Хочу, чтобы меня выбрали правителем летающего города Трипуры. Вот чтобы новую Трипуру краше прежней отстроили – и отдали мне. Хочу посмотреть на мир людей с высоты. Вот что Шиве стоит для меня создать Трипуру заново, краше прежней? Зачем он ту-то разрушил?! Да и пусть все три города будут отделаны золотом! Ещё хочу стать раджой в северном царстве. Хочу завоевать себе Кайлаш. Без Парвати, так уж и быть, обойдусь. Она – жена Шивы. Да и… царь асуров Шумбха уже пытался её умыкнуть, но что-то не вышло, - зевнув, потянулся. - Не, без Парвати обойдусь. Так спокойнее. Махадев в гневе страшен. Да, впрочем, и Парвати тоже, если её довести. Вот хочу ещё, чтобы братья старшие склонились передо мной…
- Значит, у тебя есть братья? – удивилась я.
- Скорее уж, нет, - признался Сиб, нахмурившись. - Они бросили меня младенцем ещё когда был. А когда пришли ко мне, я их слушать не стал... - голос его стал мечтательным: - А ещё хочу стать правителем подземного мира! Хочу отобрать у нагов все их сапфиры и выложить ими сплошным слоем свой дворец…
Растерянно посмотрела на него. А, нет, глаза у него весело блестели, с озорством. Шутит, значит. Издевается над Моханом.
А насмешник воодушевлённо продолжал:
- Часть залов у меня будут в синих сапфирах, а часть – в голубых. Хм… пожалуй, и стены снаружи тоже надо выложить голубыми сапфирами, густо-густо. Пусть дворец мой будет в горах, да камни драгоценные сделают стены его подобными ясному небу. Пущай дэвы обзавидуются!
- Ты не обнаглел?! – возмутился бинкар.
- Да, я тоже так считаю, совсем обнаглел, - асур серьёзно бровь почесал, когтём с указательного пальца. - Но хотеть-то мне это не мешает!.. – сверху вниз на человека поверженного им, посмотрел: - Урод, который сначала девку приличную обещал делить на троих распутников, а потом просит тайно убежать вдвоём без свадьбы и чтобы убили Кизи, если догонят, нашто ей выбирать тебя? Если после братья твои придут и вы иметь её будете на троих? И боги знают со своими священными коровами, вдруг даже без свадьбы? До слёз девушку довёл много раз твой брат, сам видел, - на меня посмотрел: - Выбирать трусливого мальчишку или воина мужчину – тебе решать. Я не хочу тебя заставлять! А он, не умею ничего, только требовать умеет? Пусть сначала научится хоть сам себя защищать! Лежит под моей ногой и рассуждает! Урод!..
Вот нравится ему издеваться над Моханом! Но я боюсь, что со мною и с детьми он будет слишком жестоким, тем более, что у него демоны – половина родственников, люди – только четверть, а другая четверть – чудовища ракшасы!..
- Слышь, говно червиное, ты просить тебя сохранить в живых будешь? – серьёзно спросил демон у человека под его ногой.
- Сам ты говно ракшасье!
- А ты не говно священной коровы! На червяков кшатрии наступают ногой! Воин скорее сдохнет, чем позволит это!
- Сибасур, прошу, не надо Мохана убивать! – испуганно попросила я.
Я боялась, что Яш сестру замучает, если я убегу и денег он от продажи меня не получит с актёров и музыкантов бродячих шудр. Но я внезапно испугалась, что Сиб убьёт Мохана, если я захочу уйти с полудемоном! Я обижена на то, что Мохан за столько времени брата не заставил отдать меня женой только одному из них или другому и приличному мужчине, но Мохан от Яша, едва меня насмерть не забившего, пытался отобрать успеть, хотя добежать опоздал! Смерти Мохану я не желаю! Как Сибасура уговорить отпустить Мохана?
- Если… - Мохан голос подал. - Если я пообещаю, что ты будешь моею первой и единственной женщиной? Ты пойдёшь со мной?
- Что-то я в тебе не видел твёрдости в исполнении аскез, - усмехнулся Сиб.
- Ну, я… - бинкар смутился. - Я буду учиться. Стараться буду! Ты только выбери меня?..
- Я? – отозвался асур недоумённо.
И человеческий юноша напугано на него выпучился.
Невольно рассмеялась, на них глядя. Что-то в их возне было милое. Сиб, кажется, не собирался убивать Мохана: играл, выводя из себя! Или проверял, насколько серьёзно Мохан относится ко мне: будет ли пытаться победить демона, поставившего на него ногу?.. Хотя зрелый кшатрий мне нравился больше: он был худее и ниже ростом нас с Моханом, но характер воина у него был! Змею самую ядовитую схватил, чтобы детей спасти, да выкинул за селение!.. Плавать по реке с крокодилами туда-сюда его не смущало!
Покосилась на внутренности разбросанные от съеденного им крокодила, поморщилась. Я демона всё-таки выбирать боялась!..
Мохан продолжил чуть погодя, отчаянно пытаясь уговорить меня:
- Да, я трусливый и слабый, Кизи. Но я буду стараться! Я стану серьёзнее и сильнее ради тебя! Я буду стараться заботиться о тебе. Только о тебе одной! И пусть Ямарадж заберёт мою жизнь, если я когда-нибудь посмею ударить тебя! Пусть моё дыханье оборвётся в тот день, когда я страшно тебя обижу!
Сильный порыв ветра пронёсся по берегу. И воздух, залитый поднимающимся солнцем, на несколько мгновений стал холодным. Сердце моё напугано сжалось.
Мохан загрёб рукой песка мокрого, с землёй. Сиб вдруг ногу убрал с его груди и отступил в сторону. Я пояс его уже выпустила и потому перемещение асура меня не потревожило.
Бинкар поднялся. Но не кинулся на кшатрия, так долго державшего его, ногой. Присел, песком с землёю протёр свой лоб.
- Я клянусь родной землёй, что стану сильнее и серьёзнее! Я драться научусь с воинами, чтобы смог защищать Кизи!
Асур посмотрел на него как-то странно. Потом внимательно посмотрел на меня. Снова на него. Вдруг сказал, за своего противника заступаясь:
- Может, щенок этот и сможет вырасти. Хотя дать обет – это только первый шаг. Чтобы укрепить дух и получить дары от бога, аскезу надо выполнить целиком.
- Пусть, - молодой музыкант мрачно посмотрел на него. - Пусть эту аскезу я пронесу через всю мою жизнь.
- Даже если она уйдёт со мной? – ухмыльнулся Сиб.
- Отпустить Кизи с тобой – это уже аскеза, - проворчал Мохан.
- Ой ли, - асур обошёл вокруг него, потом напротив лица его остановился, меня от него ограждая. - Ты правда веришь, что ты бы мог мне помешать, борись я с тобою во всю свою силу? Ты?..
Шумно выдохнув, Мохан произнёс, с какой-то непривычной для него серьёзностью:
- Если бы ты хотел, ты бы мог меня убить, - вздохнул, голову поднял, заглянув в глаза воину – я из-за плеча того подсмотрела – и взгляда не отвёл. - Я уже понял, что если бы ты хотел, ты бы давно уже меня убил.
- И что же? – асур задумчиво бровь левую когтём поскрёб. - Поблагодарил бы, что ли?
- Не буду я тебя благодарить! – но Мохан без гнева сказал, улыбнулся по-доброму. Помолчав – мы внимательно смотрели на него – добавил, ко мне уже обращаясь: - У меня ведь своя аскеза, Кизи. Я хочу теперь, чтобы ты сама выбрала, с кем уйдёшь. А если… - он запнулся, но всё же продолжил: - Если ты уйдёшь с моими братьями, то я должен смириться, что ты не будешь принадлежать мне одному. Мне больно об этом думать. Но ты сама выбирай, - грустно улыбнулся. - Хотя, увы, то не моя идея была. Додумался до того Сиб.
Посмотрел серьёзно на напряжённо притихшего соперника и сказал вдруг:
- Спасибо тебе, демон, что ты так о ней заботишься. Что ты заботишься хотя бы о ней. И, уверен, если ты пообещал – заботиться о Кизи будешь и впредь. Даже если беречь никого больше не будешь кроме неё. Но она важна для тебя, я теперь понял, - вздохнул, поднялся, и почему-то соперник его больше не пытался свалить с ног. - В конце концов, отпустить Кизи с тем, кто будет заботиться о ней – это хорошее решение, - снова грустно улыбнулся. - Хотя мне больно думать, что вы можете уйти вдвоём. Но… можете же?
Это было странно. Его речи, лицо взволнованное. И его внезапное согласие меня с Сибасуром отпустить. И… и, кажется, сегодня Мохан стал серьёзнее. Капризный, взбалмошный ребёнок в нём вдруг сменился взрослым мужчиной. Хотя ещё и слишком молодым, но уже готовым терпеть и ограничивать себя ради чьего-то блага. Ради моего блага.
Растерянно смотрела на бинкара.
Несколько дней прошло. Но я видела уже совсем не того юношу, который пялился на меня, мокрою одеждою облепленную, у реки. Мохан… мог быть другим.
- Он… - голос кшатрия дрогнул, но, впрочем, лицо его огорчения не выдало, осталось непроницаемо спокойное. - Он нравится тебе? Или… или тебе приглянулся Садхир? Ты слишком долго думаешь. Не можешь выбрать. Будто совсем не хочешь от них уходить.
Мохан горько улыбнулся, добавил:
- Или Кизи боится, что я заставлю Манджу выгнать Ишу? Дядя у вас сраный человек, он тебя не пожалел!
- Ты сам сраный человек, если предлагаешь ей уйти с вами тремя! И если ты старшего брата заставить сам не можешь по обыкновенному и только с тобой свадьбу твою с Кизи устроить! – шумно выдохнул полудемон.
Выдохнула возмущённо:
- Ты что! Я не…
- Поллав мог бы её выкинуть, - грустно добавил Мохан. - Да и… я уверен, что старший брат в бешенстве будет, если ты убежишь с другим, - посерьёзнел. - Но я тогда сам позабочусь об Ише. Хочешь, я тогда возьму её своей женой? Или… или вообще с ней убегу?
- Какая неслыханная щедрость! – фыркнул асур, но, после некоторого раздумья, продолжая игнорировать возмущённый взгляд человеческого юноши, повернулся ко мне: - А так-то… Иша красивая. Если ты столько думаешь только потому, что волнуешься о ней, что с ней будет… - усмехнулся вдруг добродушно. - А ты любишь волноваться о слабых и беззащитных. В общем, мы могли бы умыкнуть и её. Я бы ей добыл приданного. И устроили бы Сваямвару для неё. Красивую-то девушку скорее возьмут.
- Сваямвару среди ракшасов? – съязвил, не удержавшись, Мохан.
- Нет, – Сиб нахмурился, - ракшасов я не люблю. И дел стараюсь с ними не иметь. Они не слишком-то и держат свои обещания, а это позорно для воина. А так-то мужчин хватает не только среди людей, - на меня посмотрел серьёзно. - Так что, Кизи? Так я смогу утолить твою печаль, если мы уйдём и ты моя жена, а Иша – сестра твоя? Или Яша я должен убить и родственников избить твоих, чтобы не уродовали жизнь Иши и не зарились на ваше с ней наследство? Хоть всю деревню избить мужиков попроси, раз дурные они и тебя убить пытались, - сощурился, - тебя, слышал, насмерть едва не забили камнями!.. Могу избить, а могу убить их всех! – шумно выдохнул. – Баб и детей я не бью и не убиваю, потому что я воин, а не ракшас!
Если он позаботится и о сестре…
Мне как-то ещё больше стал симпатичен Сибасур. Но… но этот искренний Мохан, который начал вдруг взрослеть. И… и много сделавший для меня и сестры моей Садхир. Как мне вернуть долг благодарности среднему из музыкантов бродячих? Без Поллава-то я обойдусь! По старшему музыканту точно не буду скучать. Но перед Садхиром мне совестно убегать…
Сиб шумно принюхался, снова чем-то напомнив мне дикого зверя. Сильного хищника. Мохан попятился. Нет, ступил уже между мною и им, меня заслоняя своею спиной. Молодой музыкант боялся нашего знакомого, вдруг оказавшегося то ли демоном, то ли жестоким полубогом, но всё же пытался меня защитить. Это было странное ощущение. И сердце моё как-то странно вдруг забилось.
А Сибасур прикрыл веки, вслушиваясь.
И словно вихрь пронёсся по берегу, вокруг нас, взад, вперёд, встрепав мои волосы и волосы Мохана, потерявшего где-то тюрбан, мою юбку заставил взвиться и опуститься, задев ноги жениха. Тот вздрогнул. Покосился на меня напугано. Потом руку мою сжал.
Три мужа для Кизи
Добро и зло враждуют: мир в огне.
А что же небо? Небо – в стороне.
Проклятия и яростные гимны
Не долетают к синей вышине.
Омар Хайям
Глава 22. Камень 22-ой
Мы молчали долго. Я думала, юноши оба – ждали.
Меня пугала звериная часть Сибасура. Но, уйдя с ним, я могла бы иметь только одного мужа. Хотя он мог в будущем полюбить какую-то женщину – и взять второй женой. А раз он имел отношение к существам иных миров, то женщин разных видов мог взять женой или даже жёнами. Да хоть ракшаси. Даже один из Пандавов влюбился в принцессу ракшасов. То ли все женщины ракшасов красивыми были, то ли у них свои красавицы встречались. Да и не только у них.
Хотя из братьев-музыкантов кто-то тоже мог жену взять младшую. Тут уже всё равно, я с ними или без них. Разве что трое женихов – люди. И если возьмут одну или несколько младших жён, то те человеческими девушками будут. Так-то спокойнее вроде.
Хотя… Сибасур воин. Ничего не боится. Рядом с ним я могу не беспокоиться о моей защите. Да он и сам хотел меня защищать.
Но музыканты, наверное, спокойнее и дольше смогут прожить?
Да и… если я убегу с Сибасуром, то Мохан обо всём расскажет братьям своим. Я не хочу, чтобы асур убивал моего младшего жениха, чтобы мы могли незаметно скрыться. А Мохан обиженный молчать не будет. Тогда уже Садхир разгневается. И откажется заботиться об Ише? Поллав-то, наверное, точно откажется. Вернут мою сестрёнку снова к мерзкому Яшу. Или продадут, чтобы мне за моё предательство отплатить.
А ещё я никак не могла забыть поступок среднего из женихов, который в ненастье, в бурный поток Ганги кинулся, пытаясь спасти мою сестру. Кинулся, поплыл. По реке, в которой жили крокодилы. Он не боялся за свою жизнь, сразу спасать сестру мою полез. И я, что ли, в ответ на это благородство с другим убегу? Разве можно так поступать с защитником моей сестры?
Да и Иша… что станет с нею, если я убегу с Сибасуром?..
- Молчишь… - Мохан вдруг произнёс грустно. - Ты так долго думаешь. Ты… сомневаешься в нас? Во мне? Мы… такие плохие, что с нами жить не хочешь?
И лицо у молодого бинкара было уже очень расстроенное.
- А ты на жалость-то не дави, - проворчал асур, посильнее вжимая его в каменисто-песчаный берег. - Давай хоть сейчас по-честному? Вот кто ей раньше больше приглянулся – с тем пусть и уйдёт.
- Да я… - начал человек возмущённо, но под взглядом насмешливым соперника смутился. - Прости, Кизи. - чуть погодя, прибавил: - Прав Сибасур: лучше, если ты выберешь сама.
Мы сколько-то ещё молчали, согреваемые теплом друга лотосов.
- А может… - опять начал музыкант – и мы снова посмотрели на него – и примолк смущённо, долгое время спустя продолжил: - Может, ты согласишься убежать со мною, Кизи?
- Это уже красивее, - ухмыльнулся Сибасур. - Женщину свою надо умыкать самому, - посмотрел на него с ухмылкою. - Но всё равно ты – трусливый щенок.
- Да ты… - возмущённо начал Мохан, но под взглядом его тяжёлым заткнулся.
Заговорил уже погодя, опять выводя меня из смятения и задумчивости:
- Ладно, признаюсь, я трус. Сиб меня смелее. И он воин, может тебя защитить. Я могу только играть и петь.
- Вот то-то же, - довольно усмехнулся его соперник. - Теперь похож на щенка уже умного.
Похоже, что долго быть рядом и молчать – для этих двоих невозможно. Не принимают друг друга как масло и вода.
Но… что же выбрать мне?
- Так… если бы я убежал с тобой один? – робко уточнил Мохан, придавленный ногою Сибасура, чуть погодя.
Грустно сказала:
- Тогда выйдет, что ты братьев своих предашь.
- И что? – возмутился он. - Я с тобой быть хочу!
- Я тоже много всего хочу, - ухмыльнулся асур. - Хочу, чтобы меня выбрали правителем летающего города Трипуры. Вот чтобы новую Трипуру краше прежней отстроили – и отдали мне. Хочу посмотреть на мир людей с высоты. Вот что Шиве стоит для меня создать Трипуру заново, краше прежней? Зачем он ту-то разрушил?! Да и пусть все три города будут отделаны золотом! Ещё хочу стать раджой в северном царстве. Хочу завоевать себе Кайлаш. Без Парвати, так уж и быть, обойдусь. Она – жена Шивы. Да и… царь асуров Шумбха уже пытался её умыкнуть, но что-то не вышло, - зевнув, потянулся. - Не, без Парвати обойдусь. Так спокойнее. Махадев в гневе страшен. Да, впрочем, и Парвати тоже, если её довести. Вот хочу ещё, чтобы братья старшие склонились передо мной…
- Значит, у тебя есть братья? – удивилась я.
- Скорее уж, нет, - признался Сиб, нахмурившись. - Они бросили меня младенцем ещё когда был. А когда пришли ко мне, я их слушать не стал... - голос его стал мечтательным: - А ещё хочу стать правителем подземного мира! Хочу отобрать у нагов все их сапфиры и выложить ими сплошным слоем свой дворец…
Растерянно посмотрела на него. А, нет, глаза у него весело блестели, с озорством. Шутит, значит. Издевается над Моханом.
А насмешник воодушевлённо продолжал:
- Часть залов у меня будут в синих сапфирах, а часть – в голубых. Хм… пожалуй, и стены снаружи тоже надо выложить голубыми сапфирами, густо-густо. Пусть дворец мой будет в горах, да камни драгоценные сделают стены его подобными ясному небу. Пущай дэвы обзавидуются!
- Ты не обнаглел?! – возмутился бинкар.
- Да, я тоже так считаю, совсем обнаглел, - асур серьёзно бровь почесал, когтём с указательного пальца. - Но хотеть-то мне это не мешает!.. – сверху вниз на человека поверженного им, посмотрел: - Урод, который сначала девку приличную обещал делить на троих распутников, а потом просит тайно убежать вдвоём без свадьбы и чтобы убили Кизи, если догонят, нашто ей выбирать тебя? Если после братья твои придут и вы иметь её будете на троих? И боги знают со своими священными коровами, вдруг даже без свадьбы? До слёз девушку довёл много раз твой брат, сам видел, - на меня посмотрел: - Выбирать трусливого мальчишку или воина мужчину – тебе решать. Я не хочу тебя заставлять! А он, не умею ничего, только требовать умеет? Пусть сначала научится хоть сам себя защищать! Лежит под моей ногой и рассуждает! Урод!..
Вот нравится ему издеваться над Моханом! Но я боюсь, что со мною и с детьми он будет слишком жестоким, тем более, что у него демоны – половина родственников, люди – только четверть, а другая четверть – чудовища ракшасы!..
- Слышь, говно червиное, ты просить тебя сохранить в живых будешь? – серьёзно спросил демон у человека под его ногой.
- Сам ты говно ракшасье!
- А ты не говно священной коровы! На червяков кшатрии наступают ногой! Воин скорее сдохнет, чем позволит это!
- Сибасур, прошу, не надо Мохана убивать! – испуганно попросила я.
Я боялась, что Яш сестру замучает, если я убегу и денег он от продажи меня не получит с актёров и музыкантов бродячих шудр. Но я внезапно испугалась, что Сиб убьёт Мохана, если я захочу уйти с полудемоном! Я обижена на то, что Мохан за столько времени брата не заставил отдать меня женой только одному из них или другому и приличному мужчине, но Мохан от Яша, едва меня насмерть не забившего, пытался отобрать успеть, хотя добежать опоздал! Смерти Мохану я не желаю! Как Сибасура уговорить отпустить Мохана?
- Если… - Мохан голос подал. - Если я пообещаю, что ты будешь моею первой и единственной женщиной? Ты пойдёшь со мной?
- Что-то я в тебе не видел твёрдости в исполнении аскез, - усмехнулся Сиб.
- Ну, я… - бинкар смутился. - Я буду учиться. Стараться буду! Ты только выбери меня?..
- Я? – отозвался асур недоумённо.
И человеческий юноша напугано на него выпучился.
Невольно рассмеялась, на них глядя. Что-то в их возне было милое. Сиб, кажется, не собирался убивать Мохана: играл, выводя из себя! Или проверял, насколько серьёзно Мохан относится ко мне: будет ли пытаться победить демона, поставившего на него ногу?.. Хотя зрелый кшатрий мне нравился больше: он был худее и ниже ростом нас с Моханом, но характер воина у него был! Змею самую ядовитую схватил, чтобы детей спасти, да выкинул за селение!.. Плавать по реке с крокодилами туда-сюда его не смущало!
Покосилась на внутренности разбросанные от съеденного им крокодила, поморщилась. Я демона всё-таки выбирать боялась!..
Мохан продолжил чуть погодя, отчаянно пытаясь уговорить меня:
- Да, я трусливый и слабый, Кизи. Но я буду стараться! Я стану серьёзнее и сильнее ради тебя! Я буду стараться заботиться о тебе. Только о тебе одной! И пусть Ямарадж заберёт мою жизнь, если я когда-нибудь посмею ударить тебя! Пусть моё дыханье оборвётся в тот день, когда я страшно тебя обижу!
Сильный порыв ветра пронёсся по берегу. И воздух, залитый поднимающимся солнцем, на несколько мгновений стал холодным. Сердце моё напугано сжалось.
Мохан загрёб рукой песка мокрого, с землёй. Сиб вдруг ногу убрал с его груди и отступил в сторону. Я пояс его уже выпустила и потому перемещение асура меня не потревожило.
Бинкар поднялся. Но не кинулся на кшатрия, так долго державшего его, ногой. Присел, песком с землёю протёр свой лоб.
- Я клянусь родной землёй, что стану сильнее и серьёзнее! Я драться научусь с воинами, чтобы смог защищать Кизи!
Асур посмотрел на него как-то странно. Потом внимательно посмотрел на меня. Снова на него. Вдруг сказал, за своего противника заступаясь:
- Может, щенок этот и сможет вырасти. Хотя дать обет – это только первый шаг. Чтобы укрепить дух и получить дары от бога, аскезу надо выполнить целиком.
- Пусть, - молодой музыкант мрачно посмотрел на него. - Пусть эту аскезу я пронесу через всю мою жизнь.
- Даже если она уйдёт со мной? – ухмыльнулся Сиб.
- Отпустить Кизи с тобой – это уже аскеза, - проворчал Мохан.
- Ой ли, - асур обошёл вокруг него, потом напротив лица его остановился, меня от него ограждая. - Ты правда веришь, что ты бы мог мне помешать, борись я с тобою во всю свою силу? Ты?..
Шумно выдохнув, Мохан произнёс, с какой-то непривычной для него серьёзностью:
- Если бы ты хотел, ты бы мог меня убить, - вздохнул, голову поднял, заглянув в глаза воину – я из-за плеча того подсмотрела – и взгляда не отвёл. - Я уже понял, что если бы ты хотел, ты бы давно уже меня убил.
- И что же? – асур задумчиво бровь левую когтём поскрёб. - Поблагодарил бы, что ли?
- Не буду я тебя благодарить! – но Мохан без гнева сказал, улыбнулся по-доброму. Помолчав – мы внимательно смотрели на него – добавил, ко мне уже обращаясь: - У меня ведь своя аскеза, Кизи. Я хочу теперь, чтобы ты сама выбрала, с кем уйдёшь. А если… - он запнулся, но всё же продолжил: - Если ты уйдёшь с моими братьями, то я должен смириться, что ты не будешь принадлежать мне одному. Мне больно об этом думать. Но ты сама выбирай, - грустно улыбнулся. - Хотя, увы, то не моя идея была. Додумался до того Сиб.
Посмотрел серьёзно на напряжённо притихшего соперника и сказал вдруг:
- Спасибо тебе, демон, что ты так о ней заботишься. Что ты заботишься хотя бы о ней. И, уверен, если ты пообещал – заботиться о Кизи будешь и впредь. Даже если беречь никого больше не будешь кроме неё. Но она важна для тебя, я теперь понял, - вздохнул, поднялся, и почему-то соперник его больше не пытался свалить с ног. - В конце концов, отпустить Кизи с тем, кто будет заботиться о ней – это хорошее решение, - снова грустно улыбнулся. - Хотя мне больно думать, что вы можете уйти вдвоём. Но… можете же?
Это было странно. Его речи, лицо взволнованное. И его внезапное согласие меня с Сибасуром отпустить. И… и, кажется, сегодня Мохан стал серьёзнее. Капризный, взбалмошный ребёнок в нём вдруг сменился взрослым мужчиной. Хотя ещё и слишком молодым, но уже готовым терпеть и ограничивать себя ради чьего-то блага. Ради моего блага.
Растерянно смотрела на бинкара.
Несколько дней прошло. Но я видела уже совсем не того юношу, который пялился на меня, мокрою одеждою облепленную, у реки. Мохан… мог быть другим.
- Он… - голос кшатрия дрогнул, но, впрочем, лицо его огорчения не выдало, осталось непроницаемо спокойное. - Он нравится тебе? Или… или тебе приглянулся Садхир? Ты слишком долго думаешь. Не можешь выбрать. Будто совсем не хочешь от них уходить.
Мохан горько улыбнулся, добавил:
- Или Кизи боится, что я заставлю Манджу выгнать Ишу? Дядя у вас сраный человек, он тебя не пожалел!
- Ты сам сраный человек, если предлагаешь ей уйти с вами тремя! И если ты старшего брата заставить сам не можешь по обыкновенному и только с тобой свадьбу твою с Кизи устроить! – шумно выдохнул полудемон.
Выдохнула возмущённо:
- Ты что! Я не…
- Поллав мог бы её выкинуть, - грустно добавил Мохан. - Да и… я уверен, что старший брат в бешенстве будет, если ты убежишь с другим, - посерьёзнел. - Но я тогда сам позабочусь об Ише. Хочешь, я тогда возьму её своей женой? Или… или вообще с ней убегу?
- Какая неслыханная щедрость! – фыркнул асур, но, после некоторого раздумья, продолжая игнорировать возмущённый взгляд человеческого юноши, повернулся ко мне: - А так-то… Иша красивая. Если ты столько думаешь только потому, что волнуешься о ней, что с ней будет… - усмехнулся вдруг добродушно. - А ты любишь волноваться о слабых и беззащитных. В общем, мы могли бы умыкнуть и её. Я бы ей добыл приданного. И устроили бы Сваямвару для неё. Красивую-то девушку скорее возьмут.
- Сваямвару среди ракшасов? – съязвил, не удержавшись, Мохан.
- Нет, – Сиб нахмурился, - ракшасов я не люблю. И дел стараюсь с ними не иметь. Они не слишком-то и держат свои обещания, а это позорно для воина. А так-то мужчин хватает не только среди людей, - на меня посмотрел серьёзно. - Так что, Кизи? Так я смогу утолить твою печаль, если мы уйдём и ты моя жена, а Иша – сестра твоя? Или Яша я должен убить и родственников избить твоих, чтобы не уродовали жизнь Иши и не зарились на ваше с ней наследство? Хоть всю деревню избить мужиков попроси, раз дурные они и тебя убить пытались, - сощурился, - тебя, слышал, насмерть едва не забили камнями!.. Могу избить, а могу убить их всех! – шумно выдохнул. – Баб и детей я не бью и не убиваю, потому что я воин, а не ракшас!
Если он позаботится и о сестре…
Мне как-то ещё больше стал симпатичен Сибасур. Но… но этот искренний Мохан, который начал вдруг взрослеть. И… и много сделавший для меня и сестры моей Садхир. Как мне вернуть долг благодарности среднему из музыкантов бродячих? Без Поллава-то я обойдусь! По старшему музыканту точно не буду скучать. Но перед Садхиром мне совестно убегать…
Сиб шумно принюхался, снова чем-то напомнив мне дикого зверя. Сильного хищника. Мохан попятился. Нет, ступил уже между мною и им, меня заслоняя своею спиной. Молодой музыкант боялся нашего знакомого, вдруг оказавшегося то ли демоном, то ли жестоким полубогом, но всё же пытался меня защитить. Это было странное ощущение. И сердце моё как-то странно вдруг забилось.
А Сибасур прикрыл веки, вслушиваясь.
И словно вихрь пронёсся по берегу, вокруг нас, взад, вперёд, встрепав мои волосы и волосы Мохана, потерявшего где-то тюрбан, мою юбку заставил взвиться и опуститься, задев ноги жениха. Тот вздрогнул. Покосился на меня напугано. Потом руку мою сжал.
