Письмо императрицы

09.02.2020, 16:29 Автор: Ольга Свириденкова

Закрыть настройки

Показано 7 из 9 страниц

1 2 ... 5 6 7 8 9


– Все, что угодно, мой ангел! – пылко воскликнул король.
       – Я хочу посмотреть дворец. Проведите меня по залам и покажите портреты ваших знаменитых предков.
       – С большим удовольствием, мой ангел! – с готовностью согласился король.
       Он предложил Наташе руку, и они направились к дверям, ведущим в длинную анфиладу парадных залов. По дороге Наташа поискала глазами Коврова. Он стоял с атташе русского посольства и о чем-то разговаривал с ним. Он казался спокойным и даже улыбался, но Наташу не могла обмануть эта показная невозмутимость. Она достаточно изучила Павла за две недели пути и сейчас с первого взгляда поняла, что он весь кипит изнутри.
       «Ничего, – мстительно подумала Наташа, – пускай немного побесится. Это пойдет ему только на пользу».
       А беситься Павлу, по мнению Наташи, было от чего. Они приехали на бал вместе и, естественно, все приняли их за любовников. А теперь она откровенно флиртует с королем, а на «любовника» даже не смотрит. Конечно, Павел не ревнует ее, но зато как должно страдать его самолюбие!
       Вернувшись в зал, Наташа и король снова пустились танцевать. На Павла Наташа по-прежнему не смотрела. Зато остальные гости все чаще бросали на него насмешливые взгляды. Больше всех злорадствовала одна русская дама, ехавшая из-за границы в Петербург. Наташа не сомневалась, что она расскажет всем завистникам Коврова про сегодняшний бал, и они будут над ним насмехаться. Что ж, поделом! Будет знать, как растаптывать самолюбие других людей.
       Около полуночи Фридрих-Вильгельм пригласил гостей ужинать. Однако отведать шедевров немецкой кухни Наташе не довелось. В тот момент, когда все засуетились и начали перемещаться в соседний зал, перед ней и королем неожиданно возник Ковров.
       – Прошу прощения, ваше величество, – произнес он решительно, – но мы с графиней не можем остаться на ужин. Нам пора возвращаться в Берлин, потому что утром мы уезжаем.
       – Как? – растерянно воскликнул король. – Вы сказали, утром?! Мадам, неужели это правда? – взволнованно обратился он к Наташе. – Вы хотите так быстро нас покинуть? И не задержитесь даже на несколько дней?!
       – К сожалению, ваше величество, это невозможно, – ответила Наташа, с виноватой улыбкой разводя руками. – Мы должны торопиться в Париж.
       – Но почему?!
       – Нас там ждут, – ответил Павел, и его глаза сверкнули таким недобрым блеском, что король невольно подался назад. – Мы приглашены на большой праздник в русском посольстве, и пропустить его нам никак нельзя… Итак, ваше величество, позвольте нам откланяться! – торопливо прибавил он, не давая королю вставить слово. – Вечер был прекрасный, мы с госпожой графиней в полном восторге.
       С этими словами Павел сдержанно поклонился королю, а Наташа присела перед ним в легком реверансе. Затем Павел предложил Наташе руку и быстро повел к дверям, пока король не опомнился и не придумал какой-нибудь уловки, чтобы их задержать.
       
       В полном молчании они спустились по лестнице. В карете Павел хранил то же зловещее молчание, и Наташа уже решила, что он не собирается ничего ей высказывать. Но тут Павел зажег фонарь, прикрепленный к дверце кареты, и Наташа поняла, что объяснений не избежать. Ну что ж, пускай, подумала она. В конце концов, она не сделала ничего такого, что могло бы повредить их предприятию. А если Павлу не понравилось, что она кокетничала с королем, это только его забота.
       Набравшись смелости, Наташа вскинула голову и посмотрела на Павла. Вопреки ее ожиданиям, он не выглядел разгневанным. Его изумрудно-зеленые глаза были наполнены лишь едким сарказмом.
       – Ну что, дорогая моя, – спросил он, чуть наклонясь в ее сторону, – вы довольны собой?
       – О чем вы? – невинно поинтересовалась она.
       Павел досадливо поморщился.
       – Перестаньте, Натали, вы прекрасно знаете, о чем я. Вы только что выставили меня на посмешище в присутствии сотни человек, среди которых была одна из самых заядлых петербургских сплетниц. И не говорите, что все вышло случайно и вы того не желали. Вы намеренно повели себя так, чтобы я оказался в смешном положении.
       – Ну так что же? – с вызовом спросила Наташа. – Какое право вы имеете меня в чем-то упрекать? Вы всего лишь получили по заслугам, не более!
       В глазах Павла появился предостерегающий блеск.
       – Возможно, я это заслужил. Но не кажется ли вам, что вы выбрали крайне неудачное время для сведения счетов?
       – Вы правы, – сказала Наташа. – Однако я не сделала ничего такого, что может повредить нашим общим интересам. И потом, – прибавила она, не сдержав озорной улыбки, – вы сами виноваты, что все так сложилось. Потому что король начал за мной ухаживать вовсе не потому, что я ему так сильно понравилась, а из-за вас!
       – Из-за меня?!
       – Да-да, – подтвердила Наташа, – только из-за вас! Ему хотелось досадить вам, отыграться за давние обиды. И он избрал для этого самый незатейливый способ: принялся флиртовать с вашей дамой прямо на ваших глазах. Он рассчитывал кольнуть ваше самолюбие. И достиг своей цели!
       Павел небрежно усмехнулся.
       – Вы ошибаетесь, Натали. Я не настолько мелочен и глуп, чтобы расстраиваться из-за пустяков. Но с чего вы взяли, что король весь вечер пытался досадить мне? Извините, но это сущий вздор. Можно подумать, что у него нет других забот, кроме как досаждать моей скромной персоне!
       – Но я ведь только что объяснила вам, в чем дело. Король хотел вам отомстить.
       – Но за что?
       В голосе Павла прозвучало такое искреннее недоумение, что Наташа рассмеялась.
       – Ну, разумеется, вы и не догадывались, что Фридрих-Вильгельм затаил на вас обиду. И в самом деле, за что? Вы же всегда относились к нему с глубоким почтением, изо всех сил старались не ранить его самолюбие, которое и так отчаянно страдало по вине Бонапарта. Остается лишь удивляться, что король остался недоволен вашим трепетным обращением!
       – Черт побери, – с усмешкой протянул Павел. – Я, кажется, начинаю кое-что понимать. Так, значит, этому венценосному ослу не понравилось, как я с ним обращался? И он вам об этом сказал?
       – Да, – подтвердила Наташа. – В самом начале разговора. Должно быть, вы вели себя с ним, как настоящий тиран, раз он до сих пор не может вспоминать об этом спокойно.
       – Ну-ну, и что же он рассказал?
       – Что вы держались с ним высокомерно, так, словно перед вами был не монарх, а какой-нибудь простой дворянин. А однажды вы забылись до такой степени, что назвали Бонапарта гениальным полководцем!
       – И это все? – удивился Павел.
       – А по-вашему, этого недостаточно?
       Лицо Павла искривилось в презрительной гримасе.
       – Я всегда был невысокого мнения о Фридрихе-Вильгельме, но никогда не думал, что он настолько мелочный и ущербный человек. Наполеон был абсолютно прав, считая его глупым, как может быть глуп только сержант, занимающийся муштрой солдат.
       – Как вы сказали? – изумленно переспросила Наташа. – Глуп, как сержант? Павел, вы с ума сошли! Разве можно так отзываться о венценосной особе?!
       – Я всего лишь передаю слова французского императора, которые слышал, – невозмутимо ответил Павел.
       – И все равно, вы не должны повторять такие чудовищные слова, – сказала Наташа, пытаясь придать своему голосу строгие нотки. – Ведь речь идет не о простом смертном, а о короле. О боже! – воскликнула она, возводя глаза к потолку. – Глуп, как сержант, гоняющий по плацу солдат…
       – Я вижу, меткое высказывание Наполеона пришлось вам по вкусу, – насмешливо поддел ее Павел, – раз вы повторяете его с таким упоением.
       – Ничего подобного. Я возмущена до глубины души. И не только нахальным корсиканским выскочкой, но и вами. Вы на редкость бессердечный человек, Павел Ковров. Вы видели, как чудовищно обращался Бонапарт с бедным королем, и осмелились назвать Бонапарта великим полководцем!
       – Но что же поделать, если это правда? – со смехом возразил Павел. – Или, по-вашему, я должен был выставить себя дураком в глазах подчиненных мне офицеров ради того, чтобы не задеть самолюбие чужого государя? И потом, – прибавил он, выразительно посмотрев на Наташу, – меня приставили к королю вовсе не затем, чтобы я любезничал с ним, а затем, чтобы я его охранял.
       – И все-таки, вам следовало проявить к нему чуть больше уважения, – назидательно заметила Наташа.
       Глаза Павла блеснули холодным блеском.
       – Тот же самый упрек, дорогая моя Натали, вы можете с полным основанием бросить королю. Он тоже мог бы проявить ко мне чуть больше уважения… в благодарность за то, что я когда-то спас ему жизнь. Что такое, сударыня? – насмешливо поинтересовался Павел, заметив удивление в глазах Наташи. – Или его величество не рассказал про этот случай? Какая, однако, у него странная память! Одни события она сохраняет очень хорошо, а другие отбрасывает, словно вышедшие из моды наряды!
       – Так что же все-таки случилось? – нетерпеливо спросила Наташа. – На жизнь короля было устроено покушение? По приказу Бонапарта?!
       – О нет, – рассмеялся Павел, – Бонапарт здесь совершенно ни при чем. Лошадь короля просто испугалась фейерверка и понесла. А так как моя лошадь очень послушна и вынослива, то мне не составило труда догнать… – Он внезапно замолчал и досадливо передернул плечами. – Вообще-то, я никогда не ставил себе в заслугу этот случай и даже забыл о нем. Но Фридрих-Вильгельм невольно освежил мою память. Это же надо – затаить на меня злобу из-за пустяков! Если бы я мог такого ожидать, не стал бы задерживаться в Берлине.
       Конечно, Павел был прав, обвиняя короля в недостойном поведении. Наташа даже прониклась к нему невольным сочувствием. Однако это длилось недолго, до тех пор, пока она не вспомнила, как чудовищно он обошелся с ней самой. К тому же, сейчас ей представилась прекрасная возможность уколоть его.
       – А вот я очень рада, что побывала на королевском балу, – сказала она, посмотрев в окно кареты и мечтательно улыбнувшись. – И не только потому, что этот бал доставил вам столько неприятных минут. Вы не поверите, Павел, но мне… понравилось общаться с Фридрихом-Вильгельмом. Может быть, в ваших глазах он выглядит мелочным и смешным, но ведь я – женщина, а женщины судят о мужчинах совсем не так, как мужчины. И бедный прусский король, который вызывает у вас такое негодование, показался мне довольно симпатичным человеком.
       – Вот как? – переспросил Павел с непонятной интонацией. – И что же вам в нем понравилось?
       – Во-первых, он весьма недурен собой. Во-вторых, он очень галантный кавалер, отлично танцует и умеет развлечь даму разговором. А в-третьих… – Наташа немного помедлила для пущего эффекта, – в-третьих, мне все-таки кажется, что он уделял мне так много внимания не только из-за вас.
       – И что же? – зловеще спросил Павел.
       – Да ничего, просто я хотела сказать, что провела замечательный вечер.
       Павел мрачно усмехнулся.
       – Ну, еще бы! Столько удовольствий!
       Оставшуюся часть дороги они не проронили ни слова. Наташа видела, что Павел взбешен, и боялась окончательно вывести его из себя. К тому же она уже высказала все, что хотела, и добавить ей было нечего. А сам Павел и подавно не желал с ней больше разговаривать. И не только потому, что был чертовски зол на нее. Он чувствовал, что еще немного – и его хваленая выдержка изменит ему, что, несомненно, вызовет у компаньонки бурную радость и наполнит ее сердце мстительным торжеством.
       Время от времени Павел украдкой поглядывал на Наташу, пытаясь понять, о чем она сейчас думает, однако ее лицо не выражало ничего, кроме желания поскорее оказаться в постели. Наконец, устав бороться с сонливостью, она откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Тогда Павел окинул ее с головы до ног внимательным, изучающим взглядом. И ему в голову пришла мысль, которая уже не раз посещала его за последние дни.
       А мысль эта сводилась к тому, что рядом с ним находится самая очаровательная, умная и храбрая женщина из всех, что ему доводилось встречать в своей жизни. К тому же, графиня Наталья Струйская была еще и порядочной женщиной, что казалось Павлу совсем уж удивительным. Неужели на свете еще остались женщины, способные прожить целых четыре года со старым мужем и ни разу не наставить ему «рога»? До последнего времени Павел был уверен, что таковых не существует. Но оказалось, что они все-таки существуют и даже бывают весьма недурны собой.
       «А может, она лишь притворяется невинным ангелочком?» – подумал Павел и тут же отверг эту мысль. Он достаточно изучил Наташу за время путешествия и не мог ошибаться. Перед ним действительно находился редкий образчик женской породы – добродетельная красавица. И в то же время перед ним была совсем не та Наташа, с которой он когда-то танцевал на московских балах.
       Как ему могло прийти в голову, что она совсем не изменилась за эти годы? Наташа изменилась, и очень сильно. Например, раньше она не была такой уверенной в себе и бойкой на язык. Оно и понятно – ведь теперь она знатная графиня, а не дочка обнищавших провинциальных дворян. Потому и взгляд другой, и манеры. Одно только осталось неизменным в облике Наташи – легкая, почти незаметная россыпь веснушек на скулах. Веснушек, которые, как ни странно, ничуть не портили ее внешность, а, напротив, придавали ей некую пикантную изюминку…
       «Ты спятил, – сердито сказал себе Павел. – Эта коварная, мстительная особа только что сделала тебя всеобщим посмешищем, а ты еще выискиваешь в ней достоинства. Вот бы она позабавилась, если б могла прочитать твои мысли!»
       Внезапно Павел почувствовал нешуточное беспокойство. Черт побери, да что с ним творится? Он то обижается на Наташу, то восхищается ею, то злится на нее за то, что она никак не желает забывать давних обид. А когда она начала кокетничать с королем, он даже испытал нечто вроде ревности – чувство, которое было ему совершенно несвойственно!
       «А все из-за венценосного осла, – со злостью подумал Павел. – Меня задело, что Наташа нашла приятным общество такого ничтожного человека, и я почувствовал… возмущение! Да, да, именно возмущение, а вовсе никакую не ревность! – повторил он про себя, с радостью ухватившись за эту мысль. – С чего бы мне ревновать женщину, в которую я не влюблен? А в том, что я был возмущен до глубины души, видя, как, в общем-то, неглупая женщина ведет себя глупо, нет ничего удивительного».
       После таких рассуждений Павел немного успокоился. Да, конечно, чувства, которые он испытывает к Наташе, не имеют ничего общего с влюбленностью. Просто эта женщина вызывает у него симпатию. К сожалению, из-за ее непримиримости они не могут стать друзьями. Но кто в этом виноват, кроме него самого? Ах, не надо, не надо было ему вставать между ней и Мишелем! Чего он добился? Друг погиб, так и не узнав семейного счастья, а Наташа, наученная горьким опытом, теперь всегда будет относиться к молодым мужчинам с предубеждением. Она никогда не позволит себе влюбиться и, если и решится выйти замуж второй раз, то это снова будет брак по расчету.
       «А если и так, тебе-то что за печаль? – с сарказмом спросил себя Павел. – Или ты собрался к ней присвататься? Умерь пыл, приятель! Эта женщина скорее согласится пойти в монастырь, чем выйти за тебя».
       


       
       ГЛАВА 7


       На другой день Павел разбудил Наташу в шесть утра.
       – Нам нужно добраться до наступления ночи в Магдебург, который сейчас принадлежит французам, – пояснил он. – А путь до этого города весьма неблизкий.
       – Но какая нам нужда ночевать в Магдебурге? – проворчала Наташа.

Показано 7 из 9 страниц

1 2 ... 5 6 7 8 9