Теперь все мысли были об Ирине. Москвичка. Не знаю, что бы он делал, если бы она жила в другом городе.
Когда он в очередной раз вышел из её подъезда, в расстроенных чувствах решив закурить, увидел подъехавшую машину, водитель которой показался знакомым. Их взгляды встретились, и Юрий его узнал – Дмитрий, тот мудак, бывший его Ирины. ЕГО! Непроизвольно сжались кулаки, сминая только что прикуренную сигарету. Она только его и больше ничья! Он так решил еще тогда, в Турции.
Юрий стоял и не уходил, достал еще одну сигарету. Бывший Ирины из машины не вышел и уехал. Интересно, этот зачем приезжал? Вроде они четыре года не виделись.
Юрию почти сорок. Позади шесть лет брака с женщиной, которую он никогда не любил. Она привязала его ребенком, а он не подлец, чтобы его дочка росла без отца. Но и дочка не спасла их отношения. Сейчас бывшая жена вышла замуж и уехала жить в Италию, забрав и его Сонюшку. Было желание не разрешить увозить ребенка за границу, но и понимание было, что без матери ей будет не сладко. Первое время страшно скучал, приходя в пустую большую квартиру, казалось, что даже мои шаги в комнатах отдают эхом. Спасла от хандры только работа.
Кроме жены женщины у него были, что уж тут говорить. И жене он изменял, а когда понял, что и она ему не верна, словно с цепи сорвался, не одной юбки не мог пропустить. Вот только на его речи велись легкодоступные или охотницы за деньгами. После развода он стал перспективным женихом – хоть и не молод, но элитное жилье в столице имеет, хозяин немалого бизнеса, дающего приличный доход. Вот и стали порхать вокруг него потенциальные невесты, а ими оказались почти все незамужние женщины его офиса. И он себе не отказывал. Только в последнее время немного угомонился, но постоянной пассии так и не завел. Не хотел вести в свой дом другую женщину, опять нелюбимую, потому что женщины были, а вот любви не было ни к одной. Было влечение, когда женщина рядом, а стоило ей отойти, и он о ней забывал, словно она и не существовала. А вот Ирину он забыть не смог, её образ так и стоит перед ним и не развеивается. Прикрыв глаза, он видит Ирину, стоящую на морском берегу в лучах заходящего солнца. Эти лучи бросают искрящиеся блики на водную гладь, пронизывают насквозь тонкую ткань её сарафана, показывая изящество женского тела, которое так и хочется притянуть к себе и не отпускать. Просто наваждение какое-то! Словно околдовала она его, приворожила. И он не успокоится, пока не найдет.
Прошло больше двух недель, Ирина не появлялась, а Юрию срочно понадобилось лететь в Китай на переговоры, его фирма переориентируется на восточный рынок. Уезжать не хотелось, но и дела откладывать не стоит.
Дмитрий связался с юристом фирмы и проконсультировался по поводу двухсторонней опеки над ребенком. Дело оказалось не простым, предстояло пройти несколько судебных заседаний. Сначала получить решение о взятии анализов ДНК, чтобы определить отцовство, потом решение о признании отцовства, а потом доказать, что опека отца необходима ребенку. Если он пройдет все эти ступени и докажет своё право на сына, то хорошее расположение Ирины потеряет навсегда, тем более что она и сейчас не проявляет спокойствия. Быть «на ножах» с матерь собственного сына – не лучшая перспектива. Но как решить все полюбовно, если эта упрямая женщина не хочет слушать его доводы?
Дмитрию очень хотелось поделиться своей новостью об Олеге, но с кем? В один из приездов к родителям он рассказал о внуке, показал фото, поделился проблемой, пожаловался, что не может с ним общаться. Отец нахмурился и недовольно качал головой, а мать просто расплакалась, хватаясь за сердце, разглядывая фотографию Олежки.
- Как же ты сынок мог, - проворчал отец. – Ответственности нет у тебя.
Вот и он про ответственность говорит, как Ирина. А Дмитрий хочет проявить её, да не дают.
- Может мне к ней съездить? – предложила мама. - Женщина женщину лучше поймет. Я ведь её помню. Хорошая девушка была, ты с ней остепенился, а я понадеялась, что жену себе нашел. Ведь любила она тебя, это сразу видно было, а вы разбежались. Чем же ты её так обидел, что она тебе о ребенке не сказала?
- Не хотел я тогда жениться, понял, что все к этому идет, и … разошлись наши дороги. Сейчас вот жалею, а что делать, не знаю. И вряд ли Ирина тебя послушает.
- А я все же попытаюсь, - не унималась мама. – Скажи её адрес.
- Не стоит. Я еще раз попытаюсь, а если не получится, обращусь в суд.
- Совсем сдурел? - взревел отец. – В суд подавать на мать своего ребенка? Не можешь договориться по-хорошему, отступись. Нечего им жизнь усложнять.
- Как отступись? А как же наш внук? – это уже запричитала мама.
В общем, Дмитрий пожалел, что рассказал родителям о сыне. Вряд ли они помогут, а расстраиваться и «пилить» его будут.
Я просто перекрестилась, когда мой бывший не появился у моего порога после встречи в кафе. Может, внял моим словам и передумал? Было бы замечательно. Он за эти две недели выпил литр моей крови. Но Дмитрий не появлялся уже несколько дней, и я почувствовала себя свободнее и не дергалась по вечерам, ожидая звонка или стука в дверь.
Мы прошли медкомиссию, и мой сын влился в коллектив детского сада. Я очень переживала, как он поведет себя, не будет ли плакать, и проситься домой, но все обошлось. Олежке в садике понравилось, особенно играть с другими детками. Теперь я после работы спешила забрать ребенка домой, заходила с ним в магазин, разогревала ужин, водила его гулять, благо лето еще продолжалось, в отличие от отпуска, который закончился. Я ощутила все прелести такого понятия, как «мама».
За всеми этими заботами как-то ушел на задний план мой отдых в Турции, встреча с Юрием и наш горячий поцелую. А было ли это все со мной? Или это сон, который иногда тревожит, заставляя вновь переживать прошедшее. И найдет ли меня Юрий, как обещал? Забыл, наверно, её давно.
Неприятности пришли, откуда не ждали. Все началось одним дождливым утром, когда я появилась в офисе.
- Ирина Владимировна, - бросился ко мне Валера Белов – наш конструктор-автоматчик, разрабатывающий автоматические технологические линии. Он был крайне взволнован и бледен.
- Ирина Владимировна, - повторил он. – Полная задница!
Надо сказать, что Валера был импульсивен и мог выражаться нецензурно, совершенно не стесняясь начальства.
- Так, Валерий, говори по сути. Что случилось? – велела я.
- Так проект пропал по Основинской промбазе. Вчера был в компьютере, а сегодня пропал. Я пришел, включил, хотел загрузить, чтобы проверить спецификацию, а там пусто. Папка пустая, совсем.
- Может, ты вчера вместо сохранения удалил? - предположила я, так как сама раз так поступила.
- В удаленных нет, - ответ Валеры убил. Это же труд нескольких месяцев. Так, без паники!
- Так, проверь на сервере. Там же должен быть, хоть и без последних изменений.
- На сервере тоже нет. Я уже все просмотрел. Осталось только на вашем компе проверить. Вы же копировали себе для проверки после отпуска.
Я быстро включила свой ноутбук. Засветилась заставка, а потом все замигало, и экран стал черным. Что такое? Гаджет почти новый, с хорошей скоростью и большой памятью, и до этого он ни разу не зависал.
- Валера, вызывай программистов.
- Сейчас.
В это время на работу подтянулись все сотрудники нашего бюро. Они, поняв что случилось что-то неординарное, столпились вокруг меня.
- Так, товарищи-господа, все быстро проверяем на ваших компьютерах наличие или пропажу Основинского проекта и его частей. Кто чем занимался. Все! Спецификации, деталировки, узлы, компоновка. Все что-то делали по этому проекту. Создать на сервере отдельную папку и скидывать туда с сохранением последней даты редактирования. А я доложу о происшествии начальству.
Но уйти и доложить не успела. Пришли программисты. Они выслушали меня и Валеру. Один сел на комп Белова, а второй сел за мой ноутбук. Мы стояли и ждали результатов их проверки.
- Так. С этого компа прошло несанкционированное скачивание через сеть. Есть следы взлома, - доложил первый.
- Ноутбук словил вирус, - заявил второй. – Чтобы оживить, надо полностью переустановить Винду. Я сниму карту памяти и перелью все, что не пострадало, а потом восстановлю. Ноутбук заберу с собой. И обо всем надо поставить в известность службу безопасности.
- Хорошо, - только и оставалось сказать мне. Еще раз предупредив сотрудников о сохранении данных, я пошла на ковер к начальству. На душе было паршиво и муторно. По голове меня не погладят, хоть и обвинить не за что.
- Ирина Владимировна! Как такое могло произойти! – кричал начальник отдела, от чего его лицо покраснело, а на лбу выступили капли пота. Наш начальник отдела Евгений Давидович Ольхов уже был пенсионного возраста и страдал гипертонией, но с возрастом не утратил ясности ума и мышления, всегда находил рациональную жилку любого проекта и решал сложные технические вопросы. Но сейчас мои оправдания ему были не нужны. – Ирина Владимировна, это впервые на моем веку – кража проекта! Только в книгах шпионских о таком читал. Дожил! Проект ведь был полностью готов к передаче заказчику! И что мы теперь скажем? Чем оправдаемся? Фирма будет должна выплатить неустойку, потеряет заказчика и репутацию! И все из-за того, что из-под носа начальника бюро проектирования Ирины Владимировны Полетаевой украли проект.
- Вот именно! – не выдержала я необоснованного прессинга. – Украли, несмотря на все ухищрения программистов и службы безопасности, которые должны были обеспечить сохранность нашей интеллектуальной собственности. Кто-то взломал нашу базу данных и запустил вирус. Вот пусть полиция и безопасники разбираются, а мы постараемся восстановить проект. Надеюсь, основная часть чертежей и расчетов сохранилась.
- А если и их нет? Что мне докладывать директорам? Срок сдачи документации через две недели. Так, на время проверки вы отстраняетесь от руководства бюро. Будете под началом Молчанова Леонида Матвеевича. Он новый сотрудник, но с большим опытом работы, чем у вас. Поработаете пока так, но готовьтесь дать отчет вышестоящему руководству.
Я все понимала. Евгений Давидович решил подстраховаться, отстраняя меня от руководства. И виновной в данной ситуации, он постарается выставить меня.
Без своего ноутбука почувствовала себя, как без рук. К обеду все данные были собраны, и мы с Валерой сидели у его компа голова к голове, пока только просматривая то, что удалось сохранить от проекта. За две недели мы, конечно не восстановим утерянные данные и чертежи, но за месяц сможем. Об этом я и заявила новому начальнику бюро Молчанову. Надо сказать, он не истерил, не строил вновь приобретенных подчиненных, а пока только присматривался. Новости о сроках ему не понравились. А кто будет доволен, если заказчик потребует свои чертежи уже через две недели.
- Ирина Владимировна, надо уложиться дней в десять. Мы усилим нашу группу, и если надо, будем работать сутками. Иначе нас всех ждет увольнение, - заявил громко Леонид Матвеевич, чтобы его услышали все. Тут же раздался ропот со стороны женщин, заявивших, что им в садики и школы надо за детьми, и задерживаться они не могут. Я тоже не могла, но промолчала, хотя мне надо будет все равно озвучить эту проблему – детский сад работает до половины седьмого.
После обеда нас по одному вызывали на беседу к безопасникам. Провели полный допрос, расспрашивая о всех знакомых, кто и где работает. Довели до слез Елену Миронову и до помешательства Валеру Белова, который вообще перестал разговаривать нормально, а только матерился. Я не чувствовала себя виновной, поэтому отвечала честно:
- Если скачали проект удаленно и вирус на мой ноутбук запустили тоже удаленно, то виновных нужно искать не в нашем бюро. Все данные мы передавали через сервер строго по инструкции, запрещающий копировать рабочие данные на временные носители и тем более выносить их. Разбирайтесь с программистами.
- Не беспокойтесь, мы проверим всех, - только и сказали мне в ответ.
К директору нас вызвали уже к концу рабочего дня. В кабинете было полно народа. Евгений Давидович сидел уже не красный, а бледный, его левый глаз нервно подергивался. Естественно, началось все с обвинений в нашем нерадении к работе и халатном отношении к проделанным результатам труда всего коллектива. Что интересно, бочку в мою сторону катили даже те, кто и близко не имел дел с моим бюро и наши разработки не пересекались. Меня что, решили утопить, или тут скрывается что-то большее?
- Ирина Владимировна, вы были у нас на хорошем счету, ваше бюро всегда сдавало проекты качественно и вовремя, но сегодняшнее ЧП просто стало вопиющим фактом того, что вы не справились с порученным вам заданием. Евгений Давидович правильно отстранил вас от руководства группой. Мы даем вам две недели на восстановление проекта в полном объеме или будем вынуждены с вами расстаться, - заявил после всего сказанного наш директор по техническим вопросам. Как заявляли знающие люди, он был средним инженером, но умел руководить.
- Мы не уложимся в эти сроки. Надо реалистично смотреть на ситуацию, - попыталась я донести я сложившееся положение дел, но меня прервали:
- Ирина Владимировна, нам не нужны ваши оправдания, а нужно расторопность и желание и дальше у нас работать.
- Найдите украденный проект и виновника этого и дрючьте его хоть в зад, хоть в перед, - зло огрызнулась я, понимая, что работать я здесь все равно не буду. Меня уже списали.
- Вот как вы заговорили! Не ожидал, - высказался директор, внимательно рассматривая меня.
- А что вы ожидали? Что я проглочу участь овцы, идущей на заклание за чужие грехи? Я постараюсь исправить положение, но сделаю это только за месяц. Надеюсь, что программисты, которые допустили утечку данных, смогут восстановить утраченное на сервере.
- Ладно, идите, работайте, - отпустил всех руководитель.
Естественно, в шесть я ушла с работы, пообещав, что завтра же вызову в Москву маму, которая будет забирать ребенка из садика. На это Леонид Матвеевич заявил с сарказмом, словно пытаясь укусить меня больнее:
- Мужа надо иметь, а не маму вызывать. Видимо у вас характер паршивый, раз мужики от вас бегут.
- А может, это мужики паршивые, которые сделав ребенка, бегут от ответственности, а некоторые «смелые» не находят ничего лучшего, чем унизить женщину.
Развернулась и ушла. А будь, что будет! Этот день вымотал мне все нервы и вынес мозг. Вот кому понадобился проект? Личная диверсия против меня? Я не того высокого полета птица, чтобы такое провернули против начальника небольшого проектного бюро. Скорее, это выпад против всей фирмы, но почему тогда меня хотят сделать крайней? Уже и про увольнение заговорили. А ведь, действительно могут уволить, да еще такую характеристику дадут, что потом и уборщицей не устроишься.
Сегодня мы из садика шли медленно. Погода к вечеру наладилась, светило солнце, утренние лужи высохли, и Олежка хотел гулять. Вот мы и гуляли, не торопясь домой.
Я подходила к подъезду, ведя Олежку за руку, когда вдруг передо мной оказалась широкая грудь человека, перегородившая нам дорогу. Я подняла взгляд и натолкнулась на васильковые глаза Юрия. Он стоял и разглядывал меня пристально, словно заново узнавал, словно забыл, как я выгляжу. Нашел.
Когда он в очередной раз вышел из её подъезда, в расстроенных чувствах решив закурить, увидел подъехавшую машину, водитель которой показался знакомым. Их взгляды встретились, и Юрий его узнал – Дмитрий, тот мудак, бывший его Ирины. ЕГО! Непроизвольно сжались кулаки, сминая только что прикуренную сигарету. Она только его и больше ничья! Он так решил еще тогда, в Турции.
Юрий стоял и не уходил, достал еще одну сигарету. Бывший Ирины из машины не вышел и уехал. Интересно, этот зачем приезжал? Вроде они четыре года не виделись.
Юрию почти сорок. Позади шесть лет брака с женщиной, которую он никогда не любил. Она привязала его ребенком, а он не подлец, чтобы его дочка росла без отца. Но и дочка не спасла их отношения. Сейчас бывшая жена вышла замуж и уехала жить в Италию, забрав и его Сонюшку. Было желание не разрешить увозить ребенка за границу, но и понимание было, что без матери ей будет не сладко. Первое время страшно скучал, приходя в пустую большую квартиру, казалось, что даже мои шаги в комнатах отдают эхом. Спасла от хандры только работа.
Кроме жены женщины у него были, что уж тут говорить. И жене он изменял, а когда понял, что и она ему не верна, словно с цепи сорвался, не одной юбки не мог пропустить. Вот только на его речи велись легкодоступные или охотницы за деньгами. После развода он стал перспективным женихом – хоть и не молод, но элитное жилье в столице имеет, хозяин немалого бизнеса, дающего приличный доход. Вот и стали порхать вокруг него потенциальные невесты, а ими оказались почти все незамужние женщины его офиса. И он себе не отказывал. Только в последнее время немного угомонился, но постоянной пассии так и не завел. Не хотел вести в свой дом другую женщину, опять нелюбимую, потому что женщины были, а вот любви не было ни к одной. Было влечение, когда женщина рядом, а стоило ей отойти, и он о ней забывал, словно она и не существовала. А вот Ирину он забыть не смог, её образ так и стоит перед ним и не развеивается. Прикрыв глаза, он видит Ирину, стоящую на морском берегу в лучах заходящего солнца. Эти лучи бросают искрящиеся блики на водную гладь, пронизывают насквозь тонкую ткань её сарафана, показывая изящество женского тела, которое так и хочется притянуть к себе и не отпускать. Просто наваждение какое-то! Словно околдовала она его, приворожила. И он не успокоится, пока не найдет.
Прошло больше двух недель, Ирина не появлялась, а Юрию срочно понадобилось лететь в Китай на переговоры, его фирма переориентируется на восточный рынок. Уезжать не хотелось, но и дела откладывать не стоит.
***
Дмитрий связался с юристом фирмы и проконсультировался по поводу двухсторонней опеки над ребенком. Дело оказалось не простым, предстояло пройти несколько судебных заседаний. Сначала получить решение о взятии анализов ДНК, чтобы определить отцовство, потом решение о признании отцовства, а потом доказать, что опека отца необходима ребенку. Если он пройдет все эти ступени и докажет своё право на сына, то хорошее расположение Ирины потеряет навсегда, тем более что она и сейчас не проявляет спокойствия. Быть «на ножах» с матерь собственного сына – не лучшая перспектива. Но как решить все полюбовно, если эта упрямая женщина не хочет слушать его доводы?
Дмитрию очень хотелось поделиться своей новостью об Олеге, но с кем? В один из приездов к родителям он рассказал о внуке, показал фото, поделился проблемой, пожаловался, что не может с ним общаться. Отец нахмурился и недовольно качал головой, а мать просто расплакалась, хватаясь за сердце, разглядывая фотографию Олежки.
- Как же ты сынок мог, - проворчал отец. – Ответственности нет у тебя.
Вот и он про ответственность говорит, как Ирина. А Дмитрий хочет проявить её, да не дают.
- Может мне к ней съездить? – предложила мама. - Женщина женщину лучше поймет. Я ведь её помню. Хорошая девушка была, ты с ней остепенился, а я понадеялась, что жену себе нашел. Ведь любила она тебя, это сразу видно было, а вы разбежались. Чем же ты её так обидел, что она тебе о ребенке не сказала?
- Не хотел я тогда жениться, понял, что все к этому идет, и … разошлись наши дороги. Сейчас вот жалею, а что делать, не знаю. И вряд ли Ирина тебя послушает.
- А я все же попытаюсь, - не унималась мама. – Скажи её адрес.
- Не стоит. Я еще раз попытаюсь, а если не получится, обращусь в суд.
- Совсем сдурел? - взревел отец. – В суд подавать на мать своего ребенка? Не можешь договориться по-хорошему, отступись. Нечего им жизнь усложнять.
- Как отступись? А как же наш внук? – это уже запричитала мама.
В общем, Дмитрий пожалел, что рассказал родителям о сыне. Вряд ли они помогут, а расстраиваться и «пилить» его будут.
Глава 12
Я просто перекрестилась, когда мой бывший не появился у моего порога после встречи в кафе. Может, внял моим словам и передумал? Было бы замечательно. Он за эти две недели выпил литр моей крови. Но Дмитрий не появлялся уже несколько дней, и я почувствовала себя свободнее и не дергалась по вечерам, ожидая звонка или стука в дверь.
Мы прошли медкомиссию, и мой сын влился в коллектив детского сада. Я очень переживала, как он поведет себя, не будет ли плакать, и проситься домой, но все обошлось. Олежке в садике понравилось, особенно играть с другими детками. Теперь я после работы спешила забрать ребенка домой, заходила с ним в магазин, разогревала ужин, водила его гулять, благо лето еще продолжалось, в отличие от отпуска, который закончился. Я ощутила все прелести такого понятия, как «мама».
За всеми этими заботами как-то ушел на задний план мой отдых в Турции, встреча с Юрием и наш горячий поцелую. А было ли это все со мной? Или это сон, который иногда тревожит, заставляя вновь переживать прошедшее. И найдет ли меня Юрий, как обещал? Забыл, наверно, её давно.
Неприятности пришли, откуда не ждали. Все началось одним дождливым утром, когда я появилась в офисе.
- Ирина Владимировна, - бросился ко мне Валера Белов – наш конструктор-автоматчик, разрабатывающий автоматические технологические линии. Он был крайне взволнован и бледен.
- Ирина Владимировна, - повторил он. – Полная задница!
Надо сказать, что Валера был импульсивен и мог выражаться нецензурно, совершенно не стесняясь начальства.
- Так, Валерий, говори по сути. Что случилось? – велела я.
- Так проект пропал по Основинской промбазе. Вчера был в компьютере, а сегодня пропал. Я пришел, включил, хотел загрузить, чтобы проверить спецификацию, а там пусто. Папка пустая, совсем.
- Может, ты вчера вместо сохранения удалил? - предположила я, так как сама раз так поступила.
- В удаленных нет, - ответ Валеры убил. Это же труд нескольких месяцев. Так, без паники!
- Так, проверь на сервере. Там же должен быть, хоть и без последних изменений.
- На сервере тоже нет. Я уже все просмотрел. Осталось только на вашем компе проверить. Вы же копировали себе для проверки после отпуска.
Я быстро включила свой ноутбук. Засветилась заставка, а потом все замигало, и экран стал черным. Что такое? Гаджет почти новый, с хорошей скоростью и большой памятью, и до этого он ни разу не зависал.
- Валера, вызывай программистов.
- Сейчас.
В это время на работу подтянулись все сотрудники нашего бюро. Они, поняв что случилось что-то неординарное, столпились вокруг меня.
- Так, товарищи-господа, все быстро проверяем на ваших компьютерах наличие или пропажу Основинского проекта и его частей. Кто чем занимался. Все! Спецификации, деталировки, узлы, компоновка. Все что-то делали по этому проекту. Создать на сервере отдельную папку и скидывать туда с сохранением последней даты редактирования. А я доложу о происшествии начальству.
Но уйти и доложить не успела. Пришли программисты. Они выслушали меня и Валеру. Один сел на комп Белова, а второй сел за мой ноутбук. Мы стояли и ждали результатов их проверки.
- Так. С этого компа прошло несанкционированное скачивание через сеть. Есть следы взлома, - доложил первый.
- Ноутбук словил вирус, - заявил второй. – Чтобы оживить, надо полностью переустановить Винду. Я сниму карту памяти и перелью все, что не пострадало, а потом восстановлю. Ноутбук заберу с собой. И обо всем надо поставить в известность службу безопасности.
- Хорошо, - только и оставалось сказать мне. Еще раз предупредив сотрудников о сохранении данных, я пошла на ковер к начальству. На душе было паршиво и муторно. По голове меня не погладят, хоть и обвинить не за что.
- Ирина Владимировна! Как такое могло произойти! – кричал начальник отдела, от чего его лицо покраснело, а на лбу выступили капли пота. Наш начальник отдела Евгений Давидович Ольхов уже был пенсионного возраста и страдал гипертонией, но с возрастом не утратил ясности ума и мышления, всегда находил рациональную жилку любого проекта и решал сложные технические вопросы. Но сейчас мои оправдания ему были не нужны. – Ирина Владимировна, это впервые на моем веку – кража проекта! Только в книгах шпионских о таком читал. Дожил! Проект ведь был полностью готов к передаче заказчику! И что мы теперь скажем? Чем оправдаемся? Фирма будет должна выплатить неустойку, потеряет заказчика и репутацию! И все из-за того, что из-под носа начальника бюро проектирования Ирины Владимировны Полетаевой украли проект.
- Вот именно! – не выдержала я необоснованного прессинга. – Украли, несмотря на все ухищрения программистов и службы безопасности, которые должны были обеспечить сохранность нашей интеллектуальной собственности. Кто-то взломал нашу базу данных и запустил вирус. Вот пусть полиция и безопасники разбираются, а мы постараемся восстановить проект. Надеюсь, основная часть чертежей и расчетов сохранилась.
- А если и их нет? Что мне докладывать директорам? Срок сдачи документации через две недели. Так, на время проверки вы отстраняетесь от руководства бюро. Будете под началом Молчанова Леонида Матвеевича. Он новый сотрудник, но с большим опытом работы, чем у вас. Поработаете пока так, но готовьтесь дать отчет вышестоящему руководству.
Я все понимала. Евгений Давидович решил подстраховаться, отстраняя меня от руководства. И виновной в данной ситуации, он постарается выставить меня.
Без своего ноутбука почувствовала себя, как без рук. К обеду все данные были собраны, и мы с Валерой сидели у его компа голова к голове, пока только просматривая то, что удалось сохранить от проекта. За две недели мы, конечно не восстановим утерянные данные и чертежи, но за месяц сможем. Об этом я и заявила новому начальнику бюро Молчанову. Надо сказать, он не истерил, не строил вновь приобретенных подчиненных, а пока только присматривался. Новости о сроках ему не понравились. А кто будет доволен, если заказчик потребует свои чертежи уже через две недели.
- Ирина Владимировна, надо уложиться дней в десять. Мы усилим нашу группу, и если надо, будем работать сутками. Иначе нас всех ждет увольнение, - заявил громко Леонид Матвеевич, чтобы его услышали все. Тут же раздался ропот со стороны женщин, заявивших, что им в садики и школы надо за детьми, и задерживаться они не могут. Я тоже не могла, но промолчала, хотя мне надо будет все равно озвучить эту проблему – детский сад работает до половины седьмого.
После обеда нас по одному вызывали на беседу к безопасникам. Провели полный допрос, расспрашивая о всех знакомых, кто и где работает. Довели до слез Елену Миронову и до помешательства Валеру Белова, который вообще перестал разговаривать нормально, а только матерился. Я не чувствовала себя виновной, поэтому отвечала честно:
- Если скачали проект удаленно и вирус на мой ноутбук запустили тоже удаленно, то виновных нужно искать не в нашем бюро. Все данные мы передавали через сервер строго по инструкции, запрещающий копировать рабочие данные на временные носители и тем более выносить их. Разбирайтесь с программистами.
- Не беспокойтесь, мы проверим всех, - только и сказали мне в ответ.
К директору нас вызвали уже к концу рабочего дня. В кабинете было полно народа. Евгений Давидович сидел уже не красный, а бледный, его левый глаз нервно подергивался. Естественно, началось все с обвинений в нашем нерадении к работе и халатном отношении к проделанным результатам труда всего коллектива. Что интересно, бочку в мою сторону катили даже те, кто и близко не имел дел с моим бюро и наши разработки не пересекались. Меня что, решили утопить, или тут скрывается что-то большее?
- Ирина Владимировна, вы были у нас на хорошем счету, ваше бюро всегда сдавало проекты качественно и вовремя, но сегодняшнее ЧП просто стало вопиющим фактом того, что вы не справились с порученным вам заданием. Евгений Давидович правильно отстранил вас от руководства группой. Мы даем вам две недели на восстановление проекта в полном объеме или будем вынуждены с вами расстаться, - заявил после всего сказанного наш директор по техническим вопросам. Как заявляли знающие люди, он был средним инженером, но умел руководить.
- Мы не уложимся в эти сроки. Надо реалистично смотреть на ситуацию, - попыталась я донести я сложившееся положение дел, но меня прервали:
- Ирина Владимировна, нам не нужны ваши оправдания, а нужно расторопность и желание и дальше у нас работать.
- Найдите украденный проект и виновника этого и дрючьте его хоть в зад, хоть в перед, - зло огрызнулась я, понимая, что работать я здесь все равно не буду. Меня уже списали.
- Вот как вы заговорили! Не ожидал, - высказался директор, внимательно рассматривая меня.
- А что вы ожидали? Что я проглочу участь овцы, идущей на заклание за чужие грехи? Я постараюсь исправить положение, но сделаю это только за месяц. Надеюсь, что программисты, которые допустили утечку данных, смогут восстановить утраченное на сервере.
- Ладно, идите, работайте, - отпустил всех руководитель.
Естественно, в шесть я ушла с работы, пообещав, что завтра же вызову в Москву маму, которая будет забирать ребенка из садика. На это Леонид Матвеевич заявил с сарказмом, словно пытаясь укусить меня больнее:
- Мужа надо иметь, а не маму вызывать. Видимо у вас характер паршивый, раз мужики от вас бегут.
- А может, это мужики паршивые, которые сделав ребенка, бегут от ответственности, а некоторые «смелые» не находят ничего лучшего, чем унизить женщину.
Развернулась и ушла. А будь, что будет! Этот день вымотал мне все нервы и вынес мозг. Вот кому понадобился проект? Личная диверсия против меня? Я не того высокого полета птица, чтобы такое провернули против начальника небольшого проектного бюро. Скорее, это выпад против всей фирмы, но почему тогда меня хотят сделать крайней? Уже и про увольнение заговорили. А ведь, действительно могут уволить, да еще такую характеристику дадут, что потом и уборщицей не устроишься.
Сегодня мы из садика шли медленно. Погода к вечеру наладилась, светило солнце, утренние лужи высохли, и Олежка хотел гулять. Вот мы и гуляли, не торопясь домой.
Я подходила к подъезду, ведя Олежку за руку, когда вдруг передо мной оказалась широкая грудь человека, перегородившая нам дорогу. Я подняла взгляд и натолкнулась на васильковые глаза Юрия. Он стоял и разглядывал меня пристально, словно заново узнавал, словно забыл, как я выгляжу. Нашел.
