Он был рыжим и веселым — вот и все, что она могла про него сказать. Потом она писала, что, кажется, у девочек есть кое-какие генетические особенности, но я думала, это аллергия, или близорукость, или что-то в этом роде. Детские фото, которые я получала дважды в год, вот и все, что я знала про племянниц! И вдруг они оказываются в моем доме с чемоданами, и это в воскресное утро!
Фанни снова взяла ее под руку и повела наверх:
— Так как вы оказались в Нью-Ньюлине?
— Бирка с адресом была приклеена к их чемоданам. Я думала, нам тут помогут! А теперь оказывается, что мы зря ехали в такую даль.
Открыв перед ней дверь в номер, Фанни распахнула занавески, открыла окно, впуская прохладный морской воздух, и посоветовала:
— Примите пока душ, а я сделаю вам чай и принесу что-нибудь перекусить. Думаю, вам станет лучше после…
Джулия, ничего не ответив, шагнула вперед, упала на кровать как подкошенная, свернулась в позу эмбриона, обняв руками колени, и тут же заснула.
— Ну, может, обойдемся и без чая, — протянула Фанни, разглядывая ее. Накрыла пледом и вздохнула.
Завибрировал телефон — в чате деревни происходило какое-то волнение.
Фанни посмотрела на экран.
ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ ВСЕГО НЬЮ-НЬЮЛИНА. ЭТО СРОЧНО. ЭТО ВАЖНО. ВСЕМ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ. СЕЙЧАС. ПРОФЕССОР ЙЕН ГАСТИНГС.
Камила Фрост: Можно подумать, если вы перестанете повторять по сто раз, что вы профессор, кто-то об этом забудет.
Кенни: Я возьму термос с чаем и булочки.
Доктор Картер: Последние исследования показали, что люди, которые используют капслок, страдают истерическим расстройством или манией величия.
Сварливый Джон Хиченс: Да вы издеваетесь.
Дебора Милн: Мне кажется, профессор, вы преувеличиваете.
Эллиот Новелл: В такую рань?
Отшельник Эрл: !!!
Невыносимая Бренда: Напомните мне, что вообще делает в Нью-Ньюлине этот странный профессор?
Фанни засунула телефон в карман, озадаченно почесала в затылке и прикрыла окно, чтобы Джулия не замерзла.
А потом поторопилась вниз.
В Нью-Ньюлине сроду не было никаких общих собраний. Жители деревни в единственный раз собрались все вместе, чтобы подписать петицию против назначения Тэссы Тарлтон.
Признаться, это им не очень-то помогло.
Еще раз удрученно поглазев на учиненное в холле безобразие, Фанни обмоталась шарфом поплотнее и вышла на улицу. Ей было идти всего ничего — кроме как на лужайке у кладбища, негде было проводить собрание, а это было прямо перед пансионатом.
Фрэнк Райт, чья мастерская располагалась на заднем дворе дома Тэссы, тоже уже был здесь.
Как всегда угрюмый и немногословный, он прятал свои глаза-радары за темными очками, отчего выглядел чересчур пафосно.
За несколько проведенных здесь месяцев он так и не научился чувствовать себя комфортно с местными обитателями, в отличие от Холли, который в любом обществе был как рыба в воде.
Фанни и сама не знала, почему все время сравнивала этих двоих, но она сравнивала и время от времени спрашивала себя, поступает ли так же Тэсса.
— Привет, — неловко проговорил Фрэнк и усмехнулся, — не знаешь, что такое стряслось?
— Ну ты же знаешь этого Гастингса, — засмеялась Фанни. — Он слишком серьезно ко всему относится. Это бывает с теми, кто долгое время считал себя важной шишкой, а потом оказался не у дел.
У Фрэнка шевельнулись губы, наверняка он хотел возразить, что и Тэсса долго была важной шишкой, но решил промолчать, потому что не видел смысла спорить.
И вообще разговаривать без лишней необходимости.
Фанни очень старалась быть с ним дружелюбной, но он пугал ее с первой встречи. У Фрэнка было лицо душегуба и накачанное тело бойца без правил.
Поэтому она очень обрадовалась, когда к ним присоединилась Вероника Смит, пришедшая со стороны пляжа. Она была в ярости.
— Срочно! Всем! Сейчас! — передразнила Вероника, опускаясь на скамейку у кладбищенской ограды. — Только послушайте, как он раскомандовался! Кто такой этот Йен Гастингс? Почему он ведет себя так, как будто здесь самый главный?
Со стороны холма спустился отшельник Эрл, настороженный и нахохленный.
— Боже, — сказал он с натянутой улыбкой, — я-то думал, что единственный раз, когда мне придется увидеть вас всех, будет день моей свадьбы. Но у меня в карманах полным-полно преднизолона. Вы знаете, что делать, если я начну умирать.
— Даже не сомневайся в нас, — ответила ему Фанни как можно увереннее.
Она ненавидела уколы.
Но Тэсса провела для каждого из них целый курс практических занятий по первой помощи — это в Нью-Ньюлине называлось предсвадебной подготовкой.
Кимберли Вайон, сумасшедшая предсказательница, у которой видения прошлого и будущего мешались в хаотичном порядке, выплыла из-за кустов и провозгласила нараспев:
— Мой дар привел меня сюда в этот час!
— Да конечно, — фыркнула Вероника. — Твой телефон тебя привел сюда. Как и всех нас.
— Напомни мне, твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше, или этого еще не случилось? — с рассеянной улыбкой спросила Кимберли.
— Да пошла ты, — крикнула Вероника, — не смей со мной разговаривать! И не смей даже заикаться о моем несчастном муже! Шериф! — ее громкость значительно увеличилась, когда от «Кудрявой овечки» появилась процессия с Тэссой во главе. Рядом с ней шли Холли и две рыжие близняшки, за ними двигались Милны, Мэри Лу, Кенни и все остальные. Профессор Йен Гастингс шагал немного в стороне от всех. — Я клянусь, что утоплю Кимберли в море, если она еще раз хоть что-то мне предскажет!
— Вероника, — крикнула в ответ Тэсса, — Кимберли сейчас наименьшая из твоих бед. У нас тут… эм… неожиданность.
Холли звонко засмеялся, как будто его ужасно веселило происходящее. Фрэнк нахмурился еще сильнее.
— Какая еще неожиданность? — заинтересовалась Фанни.
Йен Гастингс проворно выскочил вперед, явно намереваясь перехватить инициативу.
— Я собрал вас здесь, — сказал он напыщенно, — потому что считаю, что Тэсса Тарлтон безответственно подходит к своим обязанностям. Я хочу поставить вопрос о ее компетенции на посту констебля и главы администрации Нью-Ньюлина, а также смотрителя кладбища…
— Шерифа и мэра, — угрюмо поправил его Фрэнк.
— Ну-ну, в вашем возрасте вредно страдать такой ерундой, — сказала невыносимая Бренда и потрепала профессора по плечу. — Холли, дорогуша, поди сюда. Я принесла тебе целую корзину клубники в благодарность за альпак.
— Вы моя прекрасная леди, — воскликнул Холли и галантно поклонился, целуя морщинистую старушечью руку.
— Тэсса Тарлтон не воспринимает серьезно вызовы, который ставит перед ней Нью-Ньюлин! — надрывался Йен Гастингс.
— Милны, — с широкой улыбкой проговорила Тэсса, — вы уже познакомились с Лагуной и Мэлоди? Посмотрите, какие милые девочки.
Милые девочки с большим интересом уставились на мохнатые ушки Деборы и Билли.
Фанни удовлетворенно кивнула, обрадовавшись тому, что они с Тэссой мыслят в одном направлении. Да, Милнам придется проявить совсем несвойственное им гостеприимство.
— Вероника, — позвала Мэри Лу дрожащим голосом, — твой муж Малкольм прямо сейчас лопает вишневый пирог в моей пекарне. Я предложила ему яблочный, но он так оскорбился, как будто в яблоках есть что-то особо отвратительное. Я хочу сказать — откуда? Откуда такая ненависть к яблокам?
— Это у него с детства, — объяснила Вероника, — его мачеха… Что? — тут она схватилась за грудь. — Как? Что это значит? Мой Малкольм? Вишневый пирог? Это какая-то шутка?
— Та-дам! — торжествующе захохотала Кимберли Вайон. — И вот оно: твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше! А я предупреждала!
— Об этом надо заявить, — упрямился Йен Гастингс, — нельзя, чтобы мертвецы ходили среди нас, как будто так и должно быть! Есть же компетентные органы!..
— Тэсса, — простонала Вероника, оседая на скамейку, — кажется, у меня ноги отнялись. Я не могу встать. И в глазах темнеет.
— Пропустите, — доктор Картер пробился к ней через толпу, опустился на колени прямо в лужу и положил руку на грудь Веронике. — Дыши, дорогая. Дыши вместе со мной. Вдох. Выдох. Вот так, хорошо.
— И что? — задыхаясь, спросила Вероника. — Правда лопает вишневый пирог? Средь бела дня? Тэсса, что это значит?
— Понятия не имею.
— Вот! — обрадовался Йен Гастингс. — Она понятия не имеет! Как может провозглашать себя шерифом тот…
— Ну и балаболы же эти профессора, — проворчал сварливый Джон и побрел обратно к своему дому, держа Артура за руку.
Мальчик шел за ним, волочась нога за ногу и все время оглядываясь на рыжих близняшек. И вдруг достал из кармана несколько леденцов, подул на них, и они поплыли по воздуху к девчонкам, чтобы зависнуть прямо перед их носами.
Мэлоди и Лагуна одинаково вытаращили глаза, как будто они были единственными в мире, кто умел творить чудеса. Наверное, они впервые повстречали такого же телекинетика, как и они.
Артур засмеялся и пошел за Джоном куда бодрее.
Близняшки взяли леденцы и синхронно сунули их за щеки.
— Все чуть инфаркт не схлопотали, — объявил доктор Картер. — Вероника, тебе надо завязывать с выпивкой, я тебе как врач говорю.
— Если бы твой муж вылез из могилы за вишневым пирогом, посмотрела бы я на тебя, — огрызнулась Вероника, размазывая слезы по щекам.
Фрэнк вдруг подошел к ней, наклонился над ней и поднял ее на руки.
— Я отнесу, — сказал он и пошел к пекарне.
Вероника обняла его за шею и притихла, умоляющими глазами глядя на Тэссу.
— Пойду-ка я с ними, — озабоченно проговорил доктор Картер и встал с колен.
— Я не понимаю, — профессор Йен Гастингс сел на освободившуюся скамейку, — почему вы все такие равнодушные? Неужели всем плевать на самоуправство Тэссы?
— Божечки, она ведь не знает, что Малкольм хочет развода, — жалостливо вздохнула Мэри Лу и тоже сорвалась с места, — нельзя оставлять ее одну с такими новостями!
— Понимаете, — сказала Фанни Милнам, — тетя близняшек на грани нервного срыва. Им надо пожить где-нибудь какое-то время.
— Где-нибудь — это где? — испугался Билли.
— Какое-то время — это сколько? — ахнула Дебора.
— Ну, не так уж и много в нашей деревне больших и удобных домов…
— Но наши картины, — Дебора Милн тревожно тронула Тэссу за руку, — наши бесценные произведения искусства!
Тэсса посмотрела на нее в упор.
Она умела так смотреть, что люди сразу вставали на правильную сторону, Фанни это давно заметила.
Дебора часто заморгала.
— Конечно, — понурилась она, — разумеется.
— Мэлоди, — Тэсса развернулась к близняшкам и поправила воротник на пальто у одной из них, — Лагуна, вашей тете надо немножко отдохнуть. Вы немножко поживете у Милнов.
— Мама тоже сказала, что устала, — проговорила Лагуна с вызовом, — и уехала. Джулия тоже сбежит?
— А это зависит от того, как сильно вы ее достали по дороге сюда, — безжалостно ответила Тэсса. — Люди в принципе не любят, когда над ними издеваются. Вот такие они законченные эгоисты.
— Разве в таких случаях не надо врать? — с запинкой спросила Мэлоди. — Ну, типа, нас никто не бросит… Мама врала нам все время, пока мы ехали к тетке. Ну, типа, что мы только погостить, и все такое.
— Ну знаете ли, — холодно произнесла Тэсса, — я терпеть не могу вранье и не собираюсь начинать врать из-за двух таких малявок, как вы. Не представляю себе, что будет делать ваша тетя, когда выспится, но уверена, что ничего плохого с вами в Нью-Ньюлине не случится. А если и случится, то я оторву голову любому, кто вас обидит. Но, с другой стороны, и вам от меня крепко достанется, если вы начнете доставать своих соседей. Все. Идите уже к Милнам и не путайтесь у меня под ногами.
— Скажи им, — прошипела Дебора, — чтобы не портили наши картины!
— Ну знаете ли, — четко повторяя холодные и надменные интонации Тэссы, процедила Лагуна, — сдались нам ваши дурацкие картины.
— Ничего они не дурацкие, — немедленно оскорбился Холли. — По крайней мере, пять из них — точно гениальные.
Холли уныло таращился на стопку писем, которые принесла Тэсса из управления.
Бумажных писем — она распечатала каждое из них.
Секретарша Мэри не могла до него дозвониться — потому что он редко включал телефон. И бомбила электронную почту управления Нью-Ньюлина.
— Это ужасно, — простонал он и посмотрел на Тэссу и Фрэнка оленьими глазами, ну или постарался изобразить что-то такое. — Мне в жизни не разобраться со всем этим. Мне нужен секретарь.
— Почему тебе всегда что-то нужно? — спросила Тэсса. — То дворецкий, то секретарь для секретаря.
Фанни, которая забежала к ним на ужин, чтобы тут же вернуться ко все еще спящей Джулии, мужественно взялась за стопку.
— Давай я посмотрю, — предложила она, — пока у меня отпуск и дел все равно никаких.
— Ты же собиралась ставить спектакль, — заметила Тэсса.
— Не отговаривай ее, — шикнул на нее Холли. — Каждый человек имеет право совершить доброе дело!
Фрэнк, который молча чинил раковину — сантехника в доме на скале находилась в никудышном состоянии, — усмехнулся.
— Я не знаю, — призналась Фанни, — у меня какой-то кризис жанра. Я все время думаю о том, что все как-то бессмысленно.
— О, — Холли уставился на нее с восхищением, — как будто вся твоя жизнь ничего не стоит и все как-то тупо и бесполезно?
— Ты знаешь, каково это? — обрадовалась она.
— Неа! — торжественно объявил Холли. — Но меня неудержимо привлекают разные глупости.
— Это от неуверенности, — вдруг сказал Фрэнк, — ты не веришь в Кенни.
— С чего ты это взял, — насупилась Фанни, — у нас ведь серьезные отношения.
— А дубина Фрэнки дело говорит, — кивнул Холли, — он просто тоже не верит в Тэссу. Вы с ним вроде как в одной лодке. Два неудачника, которые в глубине души думают, что недостойны любви. Если бы я вздумал вас рисовать, то это было бы нечто дождливое и серое. Знаете, ветер несет по асфальту одинокие листья, что-нибудь в этом духе. Это была бы самая унылая картина в мире, вот что я вам скажу. Поэтому я никогда не стану ее рисовать.
Тэсса вдруг с такой силой грохнула тарелкой об стол, что все вздрогнули.
— У нас тут ужин или сеанс групповой психотерапии? — резко спросила она.
— Плевать, — спокойно заметил Фрэнк, — очередные бредни Холли. Я точно не чахлый листик на ветру.
Фанни, все еще сердитая, сгребла пачку писем Холли и встала из-за стола.
— Я возвращаюсь к нашей спящей красавице. И еще мне надо надрать одну наглую задницу, которая загадила весь пансионат. Удивительно, на какое свинство способны богатеи. Что ты сделала с Малкольмом, кстати?
— Отправила его обратно под землю. У Вероники случилась настоящая истерика, как только она услышала о разводе. Она была готова сжечь покойника прямо в пекарне, к счастью, ни у кого не нашлось факела.
— В наше время люди ни на что не способны, — хмыкнула Фанни и пошла к выходу.
Фрэнк вылез из-под раковины и тяжело посмотрел на Холли.
— Зачем ты расстраиваешь ее? — хмуро спросил он. — Фанни добрая.
— Протестую. Правда не может никого расстроить…
— Тэсса! — заорала вдруг Фанни из гостиной. — Кажется, Вероника все-таки нашла факел! У тебя кладбище горит!
Больше всего Мэлоди злило, что Лагуна такая тряпка и нытик. Вот не повезло с сестрой так не повезло.
Маму она никогда не воспринимала всерьез, вернее, перестала с того времени, когда поняла, что она самая обыкновенная, обыкновеннее не бывает. И тетка Джулия уродилась такой же неудачницей.
Фанни снова взяла ее под руку и повела наверх:
— Так как вы оказались в Нью-Ньюлине?
— Бирка с адресом была приклеена к их чемоданам. Я думала, нам тут помогут! А теперь оказывается, что мы зря ехали в такую даль.
Открыв перед ней дверь в номер, Фанни распахнула занавески, открыла окно, впуская прохладный морской воздух, и посоветовала:
— Примите пока душ, а я сделаю вам чай и принесу что-нибудь перекусить. Думаю, вам станет лучше после…
Джулия, ничего не ответив, шагнула вперед, упала на кровать как подкошенная, свернулась в позу эмбриона, обняв руками колени, и тут же заснула.
— Ну, может, обойдемся и без чая, — протянула Фанни, разглядывая ее. Накрыла пледом и вздохнула.
Завибрировал телефон — в чате деревни происходило какое-то волнение.
Фанни посмотрела на экран.
ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ ВСЕГО НЬЮ-НЬЮЛИНА. ЭТО СРОЧНО. ЭТО ВАЖНО. ВСЕМ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ. СЕЙЧАС. ПРОФЕССОР ЙЕН ГАСТИНГС.
Камила Фрост: Можно подумать, если вы перестанете повторять по сто раз, что вы профессор, кто-то об этом забудет.
Кенни: Я возьму термос с чаем и булочки.
Доктор Картер: Последние исследования показали, что люди, которые используют капслок, страдают истерическим расстройством или манией величия.
Сварливый Джон Хиченс: Да вы издеваетесь.
Дебора Милн: Мне кажется, профессор, вы преувеличиваете.
Эллиот Новелл: В такую рань?
Отшельник Эрл: !!!
Невыносимая Бренда: Напомните мне, что вообще делает в Нью-Ньюлине этот странный профессор?
Фанни засунула телефон в карман, озадаченно почесала в затылке и прикрыла окно, чтобы Джулия не замерзла.
А потом поторопилась вниз.
В Нью-Ньюлине сроду не было никаких общих собраний. Жители деревни в единственный раз собрались все вместе, чтобы подписать петицию против назначения Тэссы Тарлтон.
Признаться, это им не очень-то помогло.
Еще раз удрученно поглазев на учиненное в холле безобразие, Фанни обмоталась шарфом поплотнее и вышла на улицу. Ей было идти всего ничего — кроме как на лужайке у кладбища, негде было проводить собрание, а это было прямо перед пансионатом.
Фрэнк Райт, чья мастерская располагалась на заднем дворе дома Тэссы, тоже уже был здесь.
Как всегда угрюмый и немногословный, он прятал свои глаза-радары за темными очками, отчего выглядел чересчур пафосно.
За несколько проведенных здесь месяцев он так и не научился чувствовать себя комфортно с местными обитателями, в отличие от Холли, который в любом обществе был как рыба в воде.
Фанни и сама не знала, почему все время сравнивала этих двоих, но она сравнивала и время от времени спрашивала себя, поступает ли так же Тэсса.
— Привет, — неловко проговорил Фрэнк и усмехнулся, — не знаешь, что такое стряслось?
— Ну ты же знаешь этого Гастингса, — засмеялась Фанни. — Он слишком серьезно ко всему относится. Это бывает с теми, кто долгое время считал себя важной шишкой, а потом оказался не у дел.
У Фрэнка шевельнулись губы, наверняка он хотел возразить, что и Тэсса долго была важной шишкой, но решил промолчать, потому что не видел смысла спорить.
И вообще разговаривать без лишней необходимости.
Фанни очень старалась быть с ним дружелюбной, но он пугал ее с первой встречи. У Фрэнка было лицо душегуба и накачанное тело бойца без правил.
Поэтому она очень обрадовалась, когда к ним присоединилась Вероника Смит, пришедшая со стороны пляжа. Она была в ярости.
— Срочно! Всем! Сейчас! — передразнила Вероника, опускаясь на скамейку у кладбищенской ограды. — Только послушайте, как он раскомандовался! Кто такой этот Йен Гастингс? Почему он ведет себя так, как будто здесь самый главный?
Со стороны холма спустился отшельник Эрл, настороженный и нахохленный.
— Боже, — сказал он с натянутой улыбкой, — я-то думал, что единственный раз, когда мне придется увидеть вас всех, будет день моей свадьбы. Но у меня в карманах полным-полно преднизолона. Вы знаете, что делать, если я начну умирать.
— Даже не сомневайся в нас, — ответила ему Фанни как можно увереннее.
Она ненавидела уколы.
Но Тэсса провела для каждого из них целый курс практических занятий по первой помощи — это в Нью-Ньюлине называлось предсвадебной подготовкой.
Кимберли Вайон, сумасшедшая предсказательница, у которой видения прошлого и будущего мешались в хаотичном порядке, выплыла из-за кустов и провозгласила нараспев:
— Мой дар привел меня сюда в этот час!
— Да конечно, — фыркнула Вероника. — Твой телефон тебя привел сюда. Как и всех нас.
— Напомни мне, твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше, или этого еще не случилось? — с рассеянной улыбкой спросила Кимберли.
— Да пошла ты, — крикнула Вероника, — не смей со мной разговаривать! И не смей даже заикаться о моем несчастном муже! Шериф! — ее громкость значительно увеличилась, когда от «Кудрявой овечки» появилась процессия с Тэссой во главе. Рядом с ней шли Холли и две рыжие близняшки, за ними двигались Милны, Мэри Лу, Кенни и все остальные. Профессор Йен Гастингс шагал немного в стороне от всех. — Я клянусь, что утоплю Кимберли в море, если она еще раз хоть что-то мне предскажет!
— Вероника, — крикнула в ответ Тэсса, — Кимберли сейчас наименьшая из твоих бед. У нас тут… эм… неожиданность.
Холли звонко засмеялся, как будто его ужасно веселило происходящее. Фрэнк нахмурился еще сильнее.
— Какая еще неожиданность? — заинтересовалась Фанни.
Йен Гастингс проворно выскочил вперед, явно намереваясь перехватить инициативу.
— Я собрал вас здесь, — сказал он напыщенно, — потому что считаю, что Тэсса Тарлтон безответственно подходит к своим обязанностям. Я хочу поставить вопрос о ее компетенции на посту констебля и главы администрации Нью-Ньюлина, а также смотрителя кладбища…
— Шерифа и мэра, — угрюмо поправил его Фрэнк.
— Ну-ну, в вашем возрасте вредно страдать такой ерундой, — сказала невыносимая Бренда и потрепала профессора по плечу. — Холли, дорогуша, поди сюда. Я принесла тебе целую корзину клубники в благодарность за альпак.
— Вы моя прекрасная леди, — воскликнул Холли и галантно поклонился, целуя морщинистую старушечью руку.
— Тэсса Тарлтон не воспринимает серьезно вызовы, который ставит перед ней Нью-Ньюлин! — надрывался Йен Гастингс.
— Милны, — с широкой улыбкой проговорила Тэсса, — вы уже познакомились с Лагуной и Мэлоди? Посмотрите, какие милые девочки.
Милые девочки с большим интересом уставились на мохнатые ушки Деборы и Билли.
Фанни удовлетворенно кивнула, обрадовавшись тому, что они с Тэссой мыслят в одном направлении. Да, Милнам придется проявить совсем несвойственное им гостеприимство.
— Вероника, — позвала Мэри Лу дрожащим голосом, — твой муж Малкольм прямо сейчас лопает вишневый пирог в моей пекарне. Я предложила ему яблочный, но он так оскорбился, как будто в яблоках есть что-то особо отвратительное. Я хочу сказать — откуда? Откуда такая ненависть к яблокам?
— Это у него с детства, — объяснила Вероника, — его мачеха… Что? — тут она схватилась за грудь. — Как? Что это значит? Мой Малкольм? Вишневый пирог? Это какая-то шутка?
— Та-дам! — торжествующе захохотала Кимберли Вайон. — И вот оно: твой муж уже вылез из могилы, чтобы продолжать терзать тебя и дальше! А я предупреждала!
— Об этом надо заявить, — упрямился Йен Гастингс, — нельзя, чтобы мертвецы ходили среди нас, как будто так и должно быть! Есть же компетентные органы!..
— Тэсса, — простонала Вероника, оседая на скамейку, — кажется, у меня ноги отнялись. Я не могу встать. И в глазах темнеет.
— Пропустите, — доктор Картер пробился к ней через толпу, опустился на колени прямо в лужу и положил руку на грудь Веронике. — Дыши, дорогая. Дыши вместе со мной. Вдох. Выдох. Вот так, хорошо.
— И что? — задыхаясь, спросила Вероника. — Правда лопает вишневый пирог? Средь бела дня? Тэсса, что это значит?
— Понятия не имею.
— Вот! — обрадовался Йен Гастингс. — Она понятия не имеет! Как может провозглашать себя шерифом тот…
— Ну и балаболы же эти профессора, — проворчал сварливый Джон и побрел обратно к своему дому, держа Артура за руку.
Мальчик шел за ним, волочась нога за ногу и все время оглядываясь на рыжих близняшек. И вдруг достал из кармана несколько леденцов, подул на них, и они поплыли по воздуху к девчонкам, чтобы зависнуть прямо перед их носами.
Мэлоди и Лагуна одинаково вытаращили глаза, как будто они были единственными в мире, кто умел творить чудеса. Наверное, они впервые повстречали такого же телекинетика, как и они.
Артур засмеялся и пошел за Джоном куда бодрее.
Близняшки взяли леденцы и синхронно сунули их за щеки.
— Все чуть инфаркт не схлопотали, — объявил доктор Картер. — Вероника, тебе надо завязывать с выпивкой, я тебе как врач говорю.
— Если бы твой муж вылез из могилы за вишневым пирогом, посмотрела бы я на тебя, — огрызнулась Вероника, размазывая слезы по щекам.
Фрэнк вдруг подошел к ней, наклонился над ней и поднял ее на руки.
— Я отнесу, — сказал он и пошел к пекарне.
Вероника обняла его за шею и притихла, умоляющими глазами глядя на Тэссу.
— Пойду-ка я с ними, — озабоченно проговорил доктор Картер и встал с колен.
— Я не понимаю, — профессор Йен Гастингс сел на освободившуюся скамейку, — почему вы все такие равнодушные? Неужели всем плевать на самоуправство Тэссы?
— Божечки, она ведь не знает, что Малкольм хочет развода, — жалостливо вздохнула Мэри Лу и тоже сорвалась с места, — нельзя оставлять ее одну с такими новостями!
— Понимаете, — сказала Фанни Милнам, — тетя близняшек на грани нервного срыва. Им надо пожить где-нибудь какое-то время.
— Где-нибудь — это где? — испугался Билли.
— Какое-то время — это сколько? — ахнула Дебора.
— Ну, не так уж и много в нашей деревне больших и удобных домов…
— Но наши картины, — Дебора Милн тревожно тронула Тэссу за руку, — наши бесценные произведения искусства!
Тэсса посмотрела на нее в упор.
Она умела так смотреть, что люди сразу вставали на правильную сторону, Фанни это давно заметила.
Дебора часто заморгала.
— Конечно, — понурилась она, — разумеется.
— Мэлоди, — Тэсса развернулась к близняшкам и поправила воротник на пальто у одной из них, — Лагуна, вашей тете надо немножко отдохнуть. Вы немножко поживете у Милнов.
— Мама тоже сказала, что устала, — проговорила Лагуна с вызовом, — и уехала. Джулия тоже сбежит?
— А это зависит от того, как сильно вы ее достали по дороге сюда, — безжалостно ответила Тэсса. — Люди в принципе не любят, когда над ними издеваются. Вот такие они законченные эгоисты.
— Разве в таких случаях не надо врать? — с запинкой спросила Мэлоди. — Ну, типа, нас никто не бросит… Мама врала нам все время, пока мы ехали к тетке. Ну, типа, что мы только погостить, и все такое.
— Ну знаете ли, — холодно произнесла Тэсса, — я терпеть не могу вранье и не собираюсь начинать врать из-за двух таких малявок, как вы. Не представляю себе, что будет делать ваша тетя, когда выспится, но уверена, что ничего плохого с вами в Нью-Ньюлине не случится. А если и случится, то я оторву голову любому, кто вас обидит. Но, с другой стороны, и вам от меня крепко достанется, если вы начнете доставать своих соседей. Все. Идите уже к Милнам и не путайтесь у меня под ногами.
— Скажи им, — прошипела Дебора, — чтобы не портили наши картины!
— Ну знаете ли, — четко повторяя холодные и надменные интонации Тэссы, процедила Лагуна, — сдались нам ваши дурацкие картины.
— Ничего они не дурацкие, — немедленно оскорбился Холли. — По крайней мере, пять из них — точно гениальные.
Холли уныло таращился на стопку писем, которые принесла Тэсса из управления.
Бумажных писем — она распечатала каждое из них.
Секретарша Мэри не могла до него дозвониться — потому что он редко включал телефон. И бомбила электронную почту управления Нью-Ньюлина.
— Это ужасно, — простонал он и посмотрел на Тэссу и Фрэнка оленьими глазами, ну или постарался изобразить что-то такое. — Мне в жизни не разобраться со всем этим. Мне нужен секретарь.
— Почему тебе всегда что-то нужно? — спросила Тэсса. — То дворецкий, то секретарь для секретаря.
Фанни, которая забежала к ним на ужин, чтобы тут же вернуться ко все еще спящей Джулии, мужественно взялась за стопку.
— Давай я посмотрю, — предложила она, — пока у меня отпуск и дел все равно никаких.
— Ты же собиралась ставить спектакль, — заметила Тэсса.
— Не отговаривай ее, — шикнул на нее Холли. — Каждый человек имеет право совершить доброе дело!
Фрэнк, который молча чинил раковину — сантехника в доме на скале находилась в никудышном состоянии, — усмехнулся.
— Я не знаю, — призналась Фанни, — у меня какой-то кризис жанра. Я все время думаю о том, что все как-то бессмысленно.
— О, — Холли уставился на нее с восхищением, — как будто вся твоя жизнь ничего не стоит и все как-то тупо и бесполезно?
— Ты знаешь, каково это? — обрадовалась она.
— Неа! — торжественно объявил Холли. — Но меня неудержимо привлекают разные глупости.
— Это от неуверенности, — вдруг сказал Фрэнк, — ты не веришь в Кенни.
— С чего ты это взял, — насупилась Фанни, — у нас ведь серьезные отношения.
— А дубина Фрэнки дело говорит, — кивнул Холли, — он просто тоже не верит в Тэссу. Вы с ним вроде как в одной лодке. Два неудачника, которые в глубине души думают, что недостойны любви. Если бы я вздумал вас рисовать, то это было бы нечто дождливое и серое. Знаете, ветер несет по асфальту одинокие листья, что-нибудь в этом духе. Это была бы самая унылая картина в мире, вот что я вам скажу. Поэтому я никогда не стану ее рисовать.
Тэсса вдруг с такой силой грохнула тарелкой об стол, что все вздрогнули.
— У нас тут ужин или сеанс групповой психотерапии? — резко спросила она.
— Плевать, — спокойно заметил Фрэнк, — очередные бредни Холли. Я точно не чахлый листик на ветру.
Фанни, все еще сердитая, сгребла пачку писем Холли и встала из-за стола.
— Я возвращаюсь к нашей спящей красавице. И еще мне надо надрать одну наглую задницу, которая загадила весь пансионат. Удивительно, на какое свинство способны богатеи. Что ты сделала с Малкольмом, кстати?
— Отправила его обратно под землю. У Вероники случилась настоящая истерика, как только она услышала о разводе. Она была готова сжечь покойника прямо в пекарне, к счастью, ни у кого не нашлось факела.
— В наше время люди ни на что не способны, — хмыкнула Фанни и пошла к выходу.
Фрэнк вылез из-под раковины и тяжело посмотрел на Холли.
— Зачем ты расстраиваешь ее? — хмуро спросил он. — Фанни добрая.
— Протестую. Правда не может никого расстроить…
— Тэсса! — заорала вдруг Фанни из гостиной. — Кажется, Вероника все-таки нашла факел! У тебя кладбище горит!
Глава 06
Больше всего Мэлоди злило, что Лагуна такая тряпка и нытик. Вот не повезло с сестрой так не повезло.
Маму она никогда не воспринимала всерьез, вернее, перестала с того времени, когда поняла, что она самая обыкновенная, обыкновеннее не бывает. И тетка Джулия уродилась такой же неудачницей.
