Промедление в этой ситуации, без преувеличения, смерти подобно. Вперед!
Возражений не последовало, и путь вновь продолжился.
И вот теперь Ашет, покачиваясь в седле на быстрой рыси своего пегого жеребца, бесконечно проговаривал про себя все произошедшие события, ища среди них тоненькую, ежесекундно ускользающую ниточку.
Что-то сегодня было, что-то мелькнуло среди всех разговоров, такое важное, такое знакомое, но что – он никак не мог сообразить. Странные спутники Серебряного Фредо… Их имена, рана одного из них… Какое-то неясное чутье, говорящее, что князь Финоры в опасности… И ни одного, ни единого следа колдовства чернокнижника! Может ли быть, что он ошибся, решив, что Фредо д’Ардженто и есть чернокнижник? Может ли быть, что цель была избрана неправильно, а настоящий преступник продолжает разгуливать по дорогам Финоры, пользуясь тем, что его, охотника, внимание отвлечено…
Аш скрипнул зубами. Может! Конечно, черт побери, может, этого нельзя исключать! Но сейчас, когда он почти на сто процентов убежден, что князю Финоры грозит неясная опасность, что один из его спутников – негодяй, предатель с неизвестными мыслями и неясными намерениями, повернуть назад он не может. Нет, надо нагнать его, надо поговорить, надо узнать, где правда, а где ложь, а уже потом… Что-то решать. Что решать? Да хоть что-нибудь.
Так далеко Ашет Аччайо не заглядывал. Он просто скакал, ведя свой отряд к неизвестной цели, а впереди уже начинала сверкать гладь Красной речки…
Спутники охотника, тоже завидев если не цель, то веху на пути к ней, оживились. Толя легонько толкнул шенкелями свою кобылку, побуждая ее прибавить шаг. Барт, не желая отставать и вообще стараясь быть впереди всех, чтобы контролировать ситуацию, и вовсе сорвался на галоп, в мгновение ока обгоняя предводителя отряда.
Задумавшийся Аш не возражал. Он безучастно смотрел, как оба стража, обходя его, несутся к реке, спокойно наблюдал, как следом за ними вперед вырывается Антон, жаждущий быть рядом с дядей и не ощущал никакой опасности. Шин на своем коне мерно трусил рядом с ним – явственно усталый и измученный дорогой, но не позволяющий себе жалоб; Пьетро, отчаянно воюя с норовистой лошадкой, которая вдруг решила, что она очень устала и проголодалась, поэтому прямо сейчас должна свернуть и попастись, кое-как плелся сзади.
Громкий крик Барта, смешавшийся с ржанием взвившегося на дыбы коня явился полной неожиданностью для всех.
- Клацперы!
Ашет приподнялся в стременах, потом опустился и резко прижал шенкеля к бокам пегого жеребца. Тот, умный и послушный умелым приказам, мгновенно поднялся в галоп, бросаясь на выручку друзьям.
Шин позади честно попытался тоже прибавить ходу, но начал заваливаться на бок. Пьетро, подхватив его и удержав, неодобрительно покачал головой.
- Не лезь туда, друг. Тебе с этими тварями не совладать сейчас, мне жаль… Да куда ж ты прешь, зараза!
Лошадь опять уверенно свернула влево, к зеленеющей траве, и страж, яростно рыча и ругаясь сквозь зубы, принялся тянуть ее поводья, старательно выправляя курс. Упертая кобыла сопротивлялась изо всех сил, негодующе ржала и перебирала передними ногами. Потом и вовсе остановилась и, мотая головой, начала бить копытом.
- Норовистая у тебя лошадка, - усмехнулся Шин, обеспокоенно глядя, как летящий во весь опор патрон выхватывает на ходу меч, - А вот та, на которой я ехал поначалу, была спокойной… Жаль, что пришлось ее оставить.
- У нас не было времени ждать, пока кузнец подкует ее, - Пьетро недовольно дернул плечом, толкая упрямую кобылу вперед бедрами и шенкелями, - Иди, скотина безрогая! Кому говорю – вперед! Рысь!
- Лучше шаг, - подсказал парень, искоса глядя на мытарства товарища, - Иначе придем слишком рано.
Пьетро отмахнулся и милостиво позволил вредному животному идти шагом. Вредное животное показало зубы и намертво встало, упираясь всеми четырьмя ногами и не желая продолжать путь.
- Может, она и права, - задумчиво отметил Шин, вглядываясь вперед, - С клацперами шутки плохи…
Ему не было видно, а товарищи пока не сообщили, что Барт поднял панику понапрасну. Клацпер, которого он увидел, был лишь одним из недобитых ловким чернокнижником монстров, ослабленным, жалким и еле плетущимся на дрожащих лапках. Сильный удар конского копыта отшвырнул его в кусты, где звереныш закопошился, жалобно попискивая и особенно не стремясь выбираться вновь.
Подлетевший Ашет с мечом наголо, сплюнул и убрал оружие обратно в ножны.
- Ты испугался мертвых тварей, страж Финоры?
- На нас выскочил живой, патрон, - опережая товарища, ответил Анатолий, сдвигая брови, - Барт не паникер, и я тоже. Но клацперы…
Охотник жестом приказал ему замолчать и, приподнявшись в стременах, окинул взглядом поле выжженной травы перед собой, усыпанной телами зажаренных тварей. Глубоко вздохнул и, длинно присвистнув, вновь опустился в седло, качая головой. Антон, в беседе не участвующий, созерцал поле жестокого сражения, приоткрыв рот, но с комментариями не лез.
- Их здесь было много, - негромко резюмировал Ашет, опять обращая взгляд к собеседникам, - Извини, Барт. Ты был прав – если бы эти твари были живы, они представляли бы для нас большую опасность. По счастью, с ними кто-то разобрался до нас… Полагаю, это были те, кого мы преследуем.
- Доказательств у тебя нет, - упрямо отозвался верный страж Финоры, переводя взгляд вперед, - Не сказал бы, что речка бурная. Попробуем переправиться верхом?
Ответил ему не охотник, а восседающий на танцующем в нетерпении жеребце Анатолий.
- Не думаю, что стоит рисковать, друг. Тот крестьянин предупреждал патрона, лучше будет перевести лошадей в руках.
- Еще скажи на руках, - недовольно буркнул не особенно любящий холодную воду Ашет, и одним движением покинул седло.
…Верхом, как и следовало ожидать, остался только Шин. Его коня, как и свою упрямую кобылку, вел Пьетро, периодически дергая поводья упрямого животного, так и норовящего обогнать всех и выскочить на берег первым, и ругаясь на него сквозь зубы.
Ашет шел впереди всех; Барт отставал от него на пару шагов. Анатолий со своим племянником замыкали отряд.
До середины реки продвигались вполне успешно, без особенных происшествий – течение было действительно не слишком бурным, лошади ступали по ровному дну довольно уверенно, и даже Шин, покачивающийся в седле и держащийся за его луку, ощущал себя вполне комфортно.
Миновали середину реки, начали приближаться к противоположному берегу. Антон, бредущий по пояс в воде рядом с дядей, крепко держащий поводья своего вороного, и ухитряющийся при этом вертеть головой в разные стороны, неожиданно замер, всматриваясь и, торопливо нагнав ушедшего вперед Анатолия, дернул его за рукав.
- Дядя, гляди, что там? – он кивнул на какой-то черный предмет, мерно буксующий возле камней на краю фарватера речки. Анатолий, недоуменно повернувшись, вгляделся, приставляя ладонь козырьком к глазам, а потом ею же и махнул.
- Коряга какая-то. Не обращай внимания.
- Это не коряга… - паренек упрямо склонил голову, всматриваясь в неизвестный предмет и даже сделал, было, шаг к нему, но жеребец напряженно заржал, предупреждая хозяина.
Пьетро, кое-как справляющийся с двумя лошадьми, недовольно оглянулся.
- Что у вас там? Антон, что ты еще придумал?
- Ничего я не придумал! – племянник стража нахмурился и неожиданно опять остановил родственника, - Дядя, подержи, будь такой добренький, коня моего, я гляну все ж таки…
Анатолий, несколько опешив от наглости племянника, поспешно подхватил буквально брошенные ему поводья и, глядя, как парень уверенно подбирается к неизвестному предмету, занервничал.
- Антон!.. Дьявол, да что за мальчишка! Эй, патрон, взгляни, что он там добыть хочет?
Остроглазый Ашет, вовсе не желающий останавливаться посреди реки, по пояс в холодной воде, недовольно повернулся и, поправив шляпу, вгляделся в загадочный черный предмет.
- Да что там, коряга она коряга и есть. Антон! Вернись сейчас же!
Парень не слушал. Он шел, уверенно раздвигая воду, погружаясь все глубже (судя по всему, местом, где все путники перебирались через Красную речку, был все-таки брод) и, не обращая внимания на промокающую одежду, тянул руки к странной формы коряге. Он хотел достать ее. Он знал, он чувствовал, всем существом своим ощущал, что должен ее достать!
Временами ему чудилось, что течение ускоряется и тогда его немного относило в сторону, но парень, довольно сильный благодаря жизни в деревне, уверенно выгребал на прежнее направление и все ближе и ближе подпирался к заветному предмету. Теперь он уже видел, видел совершенно ясно и отчетливо, что это не коряга, что этот предмет скорее напоминает какой-то черный ящик с ручкой на нем, и силился дотянуться до последней.
Еще несколько взмахов рук, очередной взволнованный оклик из-за спины – и мокрые пальцы юноши уверенно стиснули заветную ручку. Он потянул, почему-то уверенный, что ящик сейчас зацепится за камни, будет сопротивляться изо всех сил… но предмет подался легко. Удерживая одной рукой ручку ящика, Антон развернулся и, чувствуя, как его переполняет гордое самодовольство, уверенно поплыл против течения обратно.
Удача придала ему сил. В обычное время парень, на самом деле не бывший таким уж хорошим пловцом, наверное, не выгреб бы против течения, не справился, но сейчас его силы словно удесятерились. Прошло не больше минуты, прежде, чем ноги его вновь коснулись дна и, довольный до невозможности, Антон решительно направился к ожидающим его в немом поражении спутникам.
Изумлен был даже Аш – такой самоотверженности от своего простоватого ученика он не ждал, да и не понимал, чем она вдруг могла оказаться вызвана. В конечном итоге, даже если коряга оказалась вовсе не корягой, а чем-то иным – что Антону-то за дело до этого странного предмета? Почему он так трепетно держит его сейчас, почему тянет за собой с такой уверенной непогрешимостью? Что, что в этом странном ящике, что там может быть?..
Парень, запыхавшийся от борьбы со стихией, остановился возле дяди и, сияя улыбкой, поднял ящик над головой, потрясая им.
- Я достал! – радостно сообщил он, сплевывая воду, - Достал, я… только не знаю, что это за сундук такой загадочный. Открыть?..
- На берегу откроешь, - пресек инициативу ученика охотник, и решительно взмахнул рукой, - Вперед, довольно мокнуть! Я уже устал стоять посреди реки.
Антон вздохнул и, прижимая к себе заветный ящик, вновь перехватил у дяди поводья своего жеребца, увлекая его вперед. До берега оставалось всего несколько шагов.
Очень скоро путники, выбравшись на него, уже получили возможность перевести дыхание, дать отдых лошадям и себе, а Антон, наконец, добрался до ящика.
Дрожащими руками, чувствуя, как замирает сердце, он аккуратно отомкнул две плотно удерживающие верхнюю крышку дужки и, набрав в грудь побольше воздуха, откинул ее.
Воздух вырвался наружу вместе с воплем восхищения.
- Скрипка!
- Скрипка?? – Ашет, который, казалось, совершенно не обращал внимания на то, чем занимается самый юный член их отряда, резко развернулся, почти бегом бросаясь к нему. Он замер рядом с распахнутым ящиком, расширившимися от волнения глазами глядя, как пальцы Антона завороженно и благоговейно скользят по красноватому дереву верхней деки, и недоверчиво покачал головой. Потом опустился на одно колено и, едва дыша, замирая на каждом движении, опасаясь повредить хрупкий инструмент, осторожно взял его в руки, приподнимая на уровень своих глаз. Антон следил за учителем с нескрываемым волнением и трепетом – почему-то ему было боязно, как бы Аш не повредил скрипку.
- Я слышал легенды… - хрипло прошептал охотник, - Говорили… Что в давние времени зачарованные инструменты настолько выбирали хозяев, что были способны буквально прийти к ним в руки. Но в живую… Никогда такого не видел. Она твоя, мой мальчик, - он медленно протянул скрипку обалдевшему парню, - Твоя по праву, она пришла в твои руки. Ты один разглядел в коряге нечто большее, ты один рискнул жизнью, чтобы достать ее… Твой инструмент – не флейта, Антон. Вот твой инструмент.
Парень осторожно принял скрипку из рук наставника и, приоткрыв рот, ошарашенно покрутил головой. Инструмент был прекрасен, завораживал взгляд, притягивал душу, но… но… играть на скрипке ему, тому, кто всю жизнь был связан с совершенно другим видом инструментов?
- Дак я ж… Я ж совсем не умею, учитель… - растерянно забормотал юноша, укладывая скрипку обратно в футляр, коим оказался загадочный ящик, - Я ж и не знаю ничего, все эти струны эти… И вон тот, палочка та с волосьями, я ж вообще…
- Это называется смычок, - проявляя чудеса осведомленности, вступил в разговор Барт, - Насколько мне известно, натянут на него конский волос. Берешь смычок в одну руку, скрипку в другую и давай пилить по струнам!
- Это тебе не пила, Барт, - Ашет нахмурился, - Скрипку не нужно перепиливать, нужно играть, зажимая струны как дырочки на флейте, в определенном… Э, да что говорить! Если скрипка пришла к тебе сама, Антон, я не удивлюсь, если она же сама и обучит тебя играть на себе. Зачарованные инструменты на многое способны, парень, ох, как на многое! Недаром говорят, что их создали еще Облачные…
Закончить он не успел. Откуда-то впереди, разгоняя тишину мирно сгущающегося сумрака, неожиданно донесся рык, сменившийся криком. Стражи вскинулись, переглянулись и, не сговариваясь, бросились к коням.
- Спрячь скрипку, Антон! – крикнул уже на бегу охотник, - Береги ее, как зеницу ока! Вперед!
Парень торопливо защелкнул футляр и, прижимая к себе бесценный инструмент, со всех ног рванул к своему вороному. Забраться с тяжелым футляром на коня оказалось делом не простым, но он все-таки справился и уже вскоре несся во весь опор следом за дядей и другими спутниками.
Вокруг еще не было темно, но туман от реки, а может, и от дубовой рощи слева, уже медленно наползал на берег – тонкий, полупрозрачный, нечеткий, дрожащий, как желе и одновременно густой, как студень. Дышать становилось трудно, горло перехватывало – чудилось, что отряд движется сквозь толщу воды.
Ашет, скачущий впереди, мрачнел с каждым мигом все больше. Губы его шевелились, глаза сверкали – охотник, более сведущий в магии, нежели его спутники, знал, что происходит, понимал это, и не мог предположить лишь, кто есть первопричина этому.
- Искажение третьего порядка… - чуть слышно прошептал он себе под нос, и слова его растаяли в странном, тяжелом тумане.
Да, он знал, что происходит. Искажение временной ленты третьего порядка – сжатие временных промежутков, опасные игры, игры со временем, на которые идут лишь отчаявшиеся или отчаянные. Те, кому нечего терять, кто готов положить все на алтарь своей цели… И редко эти цели светлы.
Кто? Кто мог сделать это, кому достало сил? Искажение третьего порядка – сложная магия высших сфер, она подвластна лишь богам, или… их адептам. Но кто, черт возьми, кто?? И зачем… То, что искажение было призвано как-то помешать князю Финоры, Ашет не сомневался ни на миг. Но чего хотел добиться неизвестный недоброжелатель, вот так путая, сплетая временные нити?
Крик наверняка испустил или сам Серебряный Фредо, или один из его спутников. Однако, по всем подсчетам выходит, что они еще должны быть далеко от этих людей, и скакать им еще как минимум ночь, чтобы настичь их, если только они не задержаться где-то надолго… Но этот туман все меняет и все объясняет.
Возражений не последовало, и путь вновь продолжился.
И вот теперь Ашет, покачиваясь в седле на быстрой рыси своего пегого жеребца, бесконечно проговаривал про себя все произошедшие события, ища среди них тоненькую, ежесекундно ускользающую ниточку.
Что-то сегодня было, что-то мелькнуло среди всех разговоров, такое важное, такое знакомое, но что – он никак не мог сообразить. Странные спутники Серебряного Фредо… Их имена, рана одного из них… Какое-то неясное чутье, говорящее, что князь Финоры в опасности… И ни одного, ни единого следа колдовства чернокнижника! Может ли быть, что он ошибся, решив, что Фредо д’Ардженто и есть чернокнижник? Может ли быть, что цель была избрана неправильно, а настоящий преступник продолжает разгуливать по дорогам Финоры, пользуясь тем, что его, охотника, внимание отвлечено…
Аш скрипнул зубами. Может! Конечно, черт побери, может, этого нельзя исключать! Но сейчас, когда он почти на сто процентов убежден, что князю Финоры грозит неясная опасность, что один из его спутников – негодяй, предатель с неизвестными мыслями и неясными намерениями, повернуть назад он не может. Нет, надо нагнать его, надо поговорить, надо узнать, где правда, а где ложь, а уже потом… Что-то решать. Что решать? Да хоть что-нибудь.
Так далеко Ашет Аччайо не заглядывал. Он просто скакал, ведя свой отряд к неизвестной цели, а впереди уже начинала сверкать гладь Красной речки…
Спутники охотника, тоже завидев если не цель, то веху на пути к ней, оживились. Толя легонько толкнул шенкелями свою кобылку, побуждая ее прибавить шаг. Барт, не желая отставать и вообще стараясь быть впереди всех, чтобы контролировать ситуацию, и вовсе сорвался на галоп, в мгновение ока обгоняя предводителя отряда.
Задумавшийся Аш не возражал. Он безучастно смотрел, как оба стража, обходя его, несутся к реке, спокойно наблюдал, как следом за ними вперед вырывается Антон, жаждущий быть рядом с дядей и не ощущал никакой опасности. Шин на своем коне мерно трусил рядом с ним – явственно усталый и измученный дорогой, но не позволяющий себе жалоб; Пьетро, отчаянно воюя с норовистой лошадкой, которая вдруг решила, что она очень устала и проголодалась, поэтому прямо сейчас должна свернуть и попастись, кое-как плелся сзади.
Громкий крик Барта, смешавшийся с ржанием взвившегося на дыбы коня явился полной неожиданностью для всех.
- Клацперы!
Ашет приподнялся в стременах, потом опустился и резко прижал шенкеля к бокам пегого жеребца. Тот, умный и послушный умелым приказам, мгновенно поднялся в галоп, бросаясь на выручку друзьям.
Шин позади честно попытался тоже прибавить ходу, но начал заваливаться на бок. Пьетро, подхватив его и удержав, неодобрительно покачал головой.
- Не лезь туда, друг. Тебе с этими тварями не совладать сейчас, мне жаль… Да куда ж ты прешь, зараза!
Лошадь опять уверенно свернула влево, к зеленеющей траве, и страж, яростно рыча и ругаясь сквозь зубы, принялся тянуть ее поводья, старательно выправляя курс. Упертая кобыла сопротивлялась изо всех сил, негодующе ржала и перебирала передними ногами. Потом и вовсе остановилась и, мотая головой, начала бить копытом.
- Норовистая у тебя лошадка, - усмехнулся Шин, обеспокоенно глядя, как летящий во весь опор патрон выхватывает на ходу меч, - А вот та, на которой я ехал поначалу, была спокойной… Жаль, что пришлось ее оставить.
- У нас не было времени ждать, пока кузнец подкует ее, - Пьетро недовольно дернул плечом, толкая упрямую кобылу вперед бедрами и шенкелями, - Иди, скотина безрогая! Кому говорю – вперед! Рысь!
- Лучше шаг, - подсказал парень, искоса глядя на мытарства товарища, - Иначе придем слишком рано.
Пьетро отмахнулся и милостиво позволил вредному животному идти шагом. Вредное животное показало зубы и намертво встало, упираясь всеми четырьмя ногами и не желая продолжать путь.
- Может, она и права, - задумчиво отметил Шин, вглядываясь вперед, - С клацперами шутки плохи…
Ему не было видно, а товарищи пока не сообщили, что Барт поднял панику понапрасну. Клацпер, которого он увидел, был лишь одним из недобитых ловким чернокнижником монстров, ослабленным, жалким и еле плетущимся на дрожащих лапках. Сильный удар конского копыта отшвырнул его в кусты, где звереныш закопошился, жалобно попискивая и особенно не стремясь выбираться вновь.
Подлетевший Ашет с мечом наголо, сплюнул и убрал оружие обратно в ножны.
- Ты испугался мертвых тварей, страж Финоры?
- На нас выскочил живой, патрон, - опережая товарища, ответил Анатолий, сдвигая брови, - Барт не паникер, и я тоже. Но клацперы…
Охотник жестом приказал ему замолчать и, приподнявшись в стременах, окинул взглядом поле выжженной травы перед собой, усыпанной телами зажаренных тварей. Глубоко вздохнул и, длинно присвистнув, вновь опустился в седло, качая головой. Антон, в беседе не участвующий, созерцал поле жестокого сражения, приоткрыв рот, но с комментариями не лез.
- Их здесь было много, - негромко резюмировал Ашет, опять обращая взгляд к собеседникам, - Извини, Барт. Ты был прав – если бы эти твари были живы, они представляли бы для нас большую опасность. По счастью, с ними кто-то разобрался до нас… Полагаю, это были те, кого мы преследуем.
- Доказательств у тебя нет, - упрямо отозвался верный страж Финоры, переводя взгляд вперед, - Не сказал бы, что речка бурная. Попробуем переправиться верхом?
Ответил ему не охотник, а восседающий на танцующем в нетерпении жеребце Анатолий.
- Не думаю, что стоит рисковать, друг. Тот крестьянин предупреждал патрона, лучше будет перевести лошадей в руках.
- Еще скажи на руках, - недовольно буркнул не особенно любящий холодную воду Ашет, и одним движением покинул седло.
…Верхом, как и следовало ожидать, остался только Шин. Его коня, как и свою упрямую кобылку, вел Пьетро, периодически дергая поводья упрямого животного, так и норовящего обогнать всех и выскочить на берег первым, и ругаясь на него сквозь зубы.
Ашет шел впереди всех; Барт отставал от него на пару шагов. Анатолий со своим племянником замыкали отряд.
До середины реки продвигались вполне успешно, без особенных происшествий – течение было действительно не слишком бурным, лошади ступали по ровному дну довольно уверенно, и даже Шин, покачивающийся в седле и держащийся за его луку, ощущал себя вполне комфортно.
Миновали середину реки, начали приближаться к противоположному берегу. Антон, бредущий по пояс в воде рядом с дядей, крепко держащий поводья своего вороного, и ухитряющийся при этом вертеть головой в разные стороны, неожиданно замер, всматриваясь и, торопливо нагнав ушедшего вперед Анатолия, дернул его за рукав.
- Дядя, гляди, что там? – он кивнул на какой-то черный предмет, мерно буксующий возле камней на краю фарватера речки. Анатолий, недоуменно повернувшись, вгляделся, приставляя ладонь козырьком к глазам, а потом ею же и махнул.
- Коряга какая-то. Не обращай внимания.
- Это не коряга… - паренек упрямо склонил голову, всматриваясь в неизвестный предмет и даже сделал, было, шаг к нему, но жеребец напряженно заржал, предупреждая хозяина.
Пьетро, кое-как справляющийся с двумя лошадьми, недовольно оглянулся.
- Что у вас там? Антон, что ты еще придумал?
- Ничего я не придумал! – племянник стража нахмурился и неожиданно опять остановил родственника, - Дядя, подержи, будь такой добренький, коня моего, я гляну все ж таки…
Анатолий, несколько опешив от наглости племянника, поспешно подхватил буквально брошенные ему поводья и, глядя, как парень уверенно подбирается к неизвестному предмету, занервничал.
- Антон!.. Дьявол, да что за мальчишка! Эй, патрон, взгляни, что он там добыть хочет?
Остроглазый Ашет, вовсе не желающий останавливаться посреди реки, по пояс в холодной воде, недовольно повернулся и, поправив шляпу, вгляделся в загадочный черный предмет.
- Да что там, коряга она коряга и есть. Антон! Вернись сейчас же!
Парень не слушал. Он шел, уверенно раздвигая воду, погружаясь все глубже (судя по всему, местом, где все путники перебирались через Красную речку, был все-таки брод) и, не обращая внимания на промокающую одежду, тянул руки к странной формы коряге. Он хотел достать ее. Он знал, он чувствовал, всем существом своим ощущал, что должен ее достать!
Временами ему чудилось, что течение ускоряется и тогда его немного относило в сторону, но парень, довольно сильный благодаря жизни в деревне, уверенно выгребал на прежнее направление и все ближе и ближе подпирался к заветному предмету. Теперь он уже видел, видел совершенно ясно и отчетливо, что это не коряга, что этот предмет скорее напоминает какой-то черный ящик с ручкой на нем, и силился дотянуться до последней.
Еще несколько взмахов рук, очередной взволнованный оклик из-за спины – и мокрые пальцы юноши уверенно стиснули заветную ручку. Он потянул, почему-то уверенный, что ящик сейчас зацепится за камни, будет сопротивляться изо всех сил… но предмет подался легко. Удерживая одной рукой ручку ящика, Антон развернулся и, чувствуя, как его переполняет гордое самодовольство, уверенно поплыл против течения обратно.
Удача придала ему сил. В обычное время парень, на самом деле не бывший таким уж хорошим пловцом, наверное, не выгреб бы против течения, не справился, но сейчас его силы словно удесятерились. Прошло не больше минуты, прежде, чем ноги его вновь коснулись дна и, довольный до невозможности, Антон решительно направился к ожидающим его в немом поражении спутникам.
Изумлен был даже Аш – такой самоотверженности от своего простоватого ученика он не ждал, да и не понимал, чем она вдруг могла оказаться вызвана. В конечном итоге, даже если коряга оказалась вовсе не корягой, а чем-то иным – что Антону-то за дело до этого странного предмета? Почему он так трепетно держит его сейчас, почему тянет за собой с такой уверенной непогрешимостью? Что, что в этом странном ящике, что там может быть?..
Парень, запыхавшийся от борьбы со стихией, остановился возле дяди и, сияя улыбкой, поднял ящик над головой, потрясая им.
- Я достал! – радостно сообщил он, сплевывая воду, - Достал, я… только не знаю, что это за сундук такой загадочный. Открыть?..
- На берегу откроешь, - пресек инициативу ученика охотник, и решительно взмахнул рукой, - Вперед, довольно мокнуть! Я уже устал стоять посреди реки.
Антон вздохнул и, прижимая к себе заветный ящик, вновь перехватил у дяди поводья своего жеребца, увлекая его вперед. До берега оставалось всего несколько шагов.
Очень скоро путники, выбравшись на него, уже получили возможность перевести дыхание, дать отдых лошадям и себе, а Антон, наконец, добрался до ящика.
Дрожащими руками, чувствуя, как замирает сердце, он аккуратно отомкнул две плотно удерживающие верхнюю крышку дужки и, набрав в грудь побольше воздуха, откинул ее.
Воздух вырвался наружу вместе с воплем восхищения.
- Скрипка!
- Скрипка?? – Ашет, который, казалось, совершенно не обращал внимания на то, чем занимается самый юный член их отряда, резко развернулся, почти бегом бросаясь к нему. Он замер рядом с распахнутым ящиком, расширившимися от волнения глазами глядя, как пальцы Антона завороженно и благоговейно скользят по красноватому дереву верхней деки, и недоверчиво покачал головой. Потом опустился на одно колено и, едва дыша, замирая на каждом движении, опасаясь повредить хрупкий инструмент, осторожно взял его в руки, приподнимая на уровень своих глаз. Антон следил за учителем с нескрываемым волнением и трепетом – почему-то ему было боязно, как бы Аш не повредил скрипку.
- Я слышал легенды… - хрипло прошептал охотник, - Говорили… Что в давние времени зачарованные инструменты настолько выбирали хозяев, что были способны буквально прийти к ним в руки. Но в живую… Никогда такого не видел. Она твоя, мой мальчик, - он медленно протянул скрипку обалдевшему парню, - Твоя по праву, она пришла в твои руки. Ты один разглядел в коряге нечто большее, ты один рискнул жизнью, чтобы достать ее… Твой инструмент – не флейта, Антон. Вот твой инструмент.
Парень осторожно принял скрипку из рук наставника и, приоткрыв рот, ошарашенно покрутил головой. Инструмент был прекрасен, завораживал взгляд, притягивал душу, но… но… играть на скрипке ему, тому, кто всю жизнь был связан с совершенно другим видом инструментов?
- Дак я ж… Я ж совсем не умею, учитель… - растерянно забормотал юноша, укладывая скрипку обратно в футляр, коим оказался загадочный ящик, - Я ж и не знаю ничего, все эти струны эти… И вон тот, палочка та с волосьями, я ж вообще…
- Это называется смычок, - проявляя чудеса осведомленности, вступил в разговор Барт, - Насколько мне известно, натянут на него конский волос. Берешь смычок в одну руку, скрипку в другую и давай пилить по струнам!
- Это тебе не пила, Барт, - Ашет нахмурился, - Скрипку не нужно перепиливать, нужно играть, зажимая струны как дырочки на флейте, в определенном… Э, да что говорить! Если скрипка пришла к тебе сама, Антон, я не удивлюсь, если она же сама и обучит тебя играть на себе. Зачарованные инструменты на многое способны, парень, ох, как на многое! Недаром говорят, что их создали еще Облачные…
Закончить он не успел. Откуда-то впереди, разгоняя тишину мирно сгущающегося сумрака, неожиданно донесся рык, сменившийся криком. Стражи вскинулись, переглянулись и, не сговариваясь, бросились к коням.
- Спрячь скрипку, Антон! – крикнул уже на бегу охотник, - Береги ее, как зеницу ока! Вперед!
Парень торопливо защелкнул футляр и, прижимая к себе бесценный инструмент, со всех ног рванул к своему вороному. Забраться с тяжелым футляром на коня оказалось делом не простым, но он все-таки справился и уже вскоре несся во весь опор следом за дядей и другими спутниками.
Вокруг еще не было темно, но туман от реки, а может, и от дубовой рощи слева, уже медленно наползал на берег – тонкий, полупрозрачный, нечеткий, дрожащий, как желе и одновременно густой, как студень. Дышать становилось трудно, горло перехватывало – чудилось, что отряд движется сквозь толщу воды.
Ашет, скачущий впереди, мрачнел с каждым мигом все больше. Губы его шевелились, глаза сверкали – охотник, более сведущий в магии, нежели его спутники, знал, что происходит, понимал это, и не мог предположить лишь, кто есть первопричина этому.
- Искажение третьего порядка… - чуть слышно прошептал он себе под нос, и слова его растаяли в странном, тяжелом тумане.
Да, он знал, что происходит. Искажение временной ленты третьего порядка – сжатие временных промежутков, опасные игры, игры со временем, на которые идут лишь отчаявшиеся или отчаянные. Те, кому нечего терять, кто готов положить все на алтарь своей цели… И редко эти цели светлы.
Кто? Кто мог сделать это, кому достало сил? Искажение третьего порядка – сложная магия высших сфер, она подвластна лишь богам, или… их адептам. Но кто, черт возьми, кто?? И зачем… То, что искажение было призвано как-то помешать князю Финоры, Ашет не сомневался ни на миг. Но чего хотел добиться неизвестный недоброжелатель, вот так путая, сплетая временные нити?
Крик наверняка испустил или сам Серебряный Фредо, или один из его спутников. Однако, по всем подсчетам выходит, что они еще должны быть далеко от этих людей, и скакать им еще как минимум ночь, чтобы настичь их, если только они не задержаться где-то надолго… Но этот туман все меняет и все объясняет.
