Где-то впереди смутно послышался шорох, и мужчине почудилась смутная тень, метнувшаяся к стене коридора, пытающаяся скрыться в ее мраке.
Он помрачнел и, все боле и боле уверяясь одновременно в том, что это хитроумный замысел врагов, и в том, что это бездонная глупость друзей, медленно двинулся вперед, всматриваясь во мрак.
Долго идти не пришлось. Не успел мужчина сделать и пяти шагов, не успел он даже толком рассмотреть дверь комнатки, находящейся на этом этаже, как та самая тень, что так отчаянно пряталась у стены, внезапно отделилась от нее, бросаясь ему на шею.
- Винс! – знакомый радостный возглас заставил хранителя памяти, усмехнувшись, покачать головой и крепко стиснуть в объятиях наверняка изрядно переволновавшуюся за него девушку.
- Что ты здесь делаешь одна? – он немного понизил голос, подавая Татьяне позитивный пример, - Не говори, что сбежала от всех, чтобы…
- Все карабкаются через окно по стволу дерева, - девушка, счастливая до невозможности, крепко сжала руку вновь обретенного дяди, - Мы думали, тебя придется спасать, освобождать…
- Я справился сам, - мужчина легко отмахнулся и, потянув племянницу следом за собой к той самой темной двери, справедливо полагая, что друзья их забираются через окно именно в эту комнату, вопросительно приподнял брови, - По дереву? Не проще было создать лестницу?
- Папа сказал, что надо попытаться сохранить таинственность, - девушка неловко пожала плечами, - Хотя нас уже заметил Курк, да и грохот…
- Да уж, если грохот услышал я в своей комнате под крышей, то про Чеса с Аном и говорить нечего, - Винсент тяжело вздохнул, распахивая дверь и широко улыбнулся, - А вот и наши первые гости.
В окно, разбитое ветвями упавшего дерева, как раз успевшие добраться до него, действительно уже уверенно влезали Эрик и следующий за ним Ричард. Обнаружив в комнате помимо Татьяны еще и похищенного хранителя памяти, они переглянулись и, не сговариваясь, поспешили к нему.
- А мы-то думали, что ты похищен, что тебя здесь пытают, - оборотень, окинув хранителя памяти долгим взглядом, слегка покачал головой, - Судя по всему, с тобой обращались довольно лояльно, ты даже не похудел за это время.
- Сутки голодовки – когда бы это мне вредило? – отмахнулся Винс и, сердечно пожав другу руку, перевел взгляд на окно, - Сколько вас?
- Альберт, Андре, Луи, Роман, Марко с Паоло, мы с Ричардом, и Татьяна, - Эрик слегка пожал плечами, тоже пожимая хранителю памяти руку, - А теперь и ты, чему я чрезвычайно рад. Роман очень переживал, что наш предводитель похищен.
- Не он один, - Ричард, который подобные волнения тоже успел пережить, тонко улыбнулся и, глянув на окно, хмыкнул, - Впрочем, он об этом лучше расскажет сам, вон забирается.
Винсент не стал его слушать. Ему в данный момент было не до шуток, тем более, что тянуть время они сейчас не могли себе позволить.
- Поторопитесь, - коротко велел он, - Нас немного, жаль, что не пошел Тьери… но, думаю, кое-что сделать мы все-таки сумеем. Вы не придумали, как помешать им, как остановить?
- Мы сделаем паука пауком навечно! – виконт, как обычно жизнерадостный, ловко перемахнул через подоконник и, не желая сдерживать свою бурную натуру, восторженно бросился к хранителю памяти, стискивая его в крепких объятиях, - Винс! Ну, наконец-то знакомый кот, а то все какие-то полосатые, от которых в глазах рябит! – он отступил на шаг и лицо его внезапно приняло выражение весьма претенциозное, - Ну, чего застыл?! Веди нас в бой, коли явился, командир!
Винсент, не в силах удержаться, фыркнул и насмешливо козырнул.
- Есть, товарищ рядовой. Забирайтесь скорее, Большая луна вот-вот взойдет, и нам надо успеть остановить их! Где Марко?
Со стороны окна раздался громогласный рык, и сквозь разбитое стекло в комнату влетел, перемахнув через головы подбирающихся к окну Альберта и Паоло, огромный тигр. Замер на мгновение, окидывая спасенного человека внимательным взглядом, а затем решительно обратился юношей и широко улыбнулся.
- Рад, что ты не пострадал, Винченцо.
- Меня не мучили, только купали, - Винс махнул рукой и, окинув своего итальянского друга внимательным взглядом, сузил глаза, - Скажи… это ты пытался проникнуть вчера в мое сознание?
Юноша довольно кивнул.
- С помощью мастера, моего отца и господина Тьери, да, а что?
- Ничего, - мужчина негромко вздохнул, - Хорошо, что вы успели вовремя. Это же ты показал им путь через чащу? Я чувствовал, что ты был рядом, смутно, но ощущал… потом пришел Чеслав и я отвлекся.
- Кто, если не я? – парень усмехнулся, разводя руки в стороны, - Я и синьору доставил наверх, разве она не успела еще похвастаться? Какие у тебя планы?
Винсент чуть сдвинул брови и, быстро глянув на так и норовящего пошутить Романа, вертящегося возле окна и с причитаниями помогающего забраться в комнату друзьям и родственникам, включая даже Альберта (которого по случайности едва не сбросил вниз), на несколько секунд сжал губы, собираясь с мыслями.
- Вы и в самом деле нашли способ обратить Анхеля в паука навечно?
- Еще нет, - ответ последовал не от Марко, а от великого мага, как раз миновавшего при активной помощи племянника оконную раму, - Вернее… не до конца. Я боюсь, нам придется действовать так, надеясь, что все сработает. Я не уверен, что все завершено, впрочем…
- Впрочем то, что обратило Эрика человеком завершено тоже не было, - Луи, легко отпихнувший брата и уверенно забравшийся в комнату, широко улыбнулся, - Здоро?во, хвостатый. Как тебе пытки, не хочешь повторить?
Хранитель памяти быстро улыбнулся. Подобное общение между ним и этим парнем было чем-то вроде своеобразной игры, и на его попытки съязвить в его адрес мужчина всегда отвечал почти однозначно.
- Не забывай об уважении, щенок, - процедил он и тотчас же широко улыбнулся, - Рад, что ты настолько дееспособен, что все еще можешь язвить.
- Я язвить тоже могу, а он этого даже не заметил, - Роман обиженно надул губы, помогая забраться в комнату внезапно вспомнившему о страхе высоты Андре, - Ты представляешь, капитан, до чего обнаглел наш кот в неволе?
- В плену порой ломают кости,
Но здесь все это не причем…
Да и вообще зашли мы в гости,
К вам в этот старый, страшный дом, - довольно сварливо отозвался капитан Андре и, тяжело вздохнув, выпрямился на полу, - Мы все залезли? Можем выдвигаться? Луна восходит, мне не хотелось бы медлить и дальше…
- Согласен, - Винсент, вновь уверенно принимая на себя обязанности командира, слегка приподнял подбородок, выступая вперед, - Следуйте за мной. О том, что произошло за время моего отсутствия, расскажете по дороге, как и я поведаю о том, что было со мной в плену… И постарайтесь шагать как можно быстрее и как можно тише. Помните – волчий слух остер!
- Как прикажете, господин хвостатый главнокомандующий! – Роман воодушевленно козырнул и, щелкнув от избытка рвения каблуками, вытянул руку вперед, - Будем следовать за вами, и в случае чего за вами же и спрячемся.
Хранитель памяти, предпочитая не реагировать, лишь развернулся вокруг своей оси и, знаком велев друзьям следовать за ним, направился вперед.
Путь им предстоял не то, чтобы долгий и даже не очень трудный, но все-таки изрядно утомительный – надо было непрестанно подниматься по лестницам, сворачивать и, помимо этого, регулярно прислушиваться, отслеживать малейшие шорохи и вообще сохранять бдительность. Помимо этого, необходимо было еще и внимать историям друг друга, стараясь не упустить ни единой детали, делать какие-то выводы, да и вообще, как выразился Роман, кроме глаз и ушей еще и работать головой на полную катушку, что было, в общем-то, в данной ситуации несколько затруднительно.
Тем не менее, с поставленными задачами путешественники справлялись довольно уверенно, возможно, в немалой степени потому, что путь по башне не был слишком уж ветвист и труден – предстояло лишь подниматься наверх, и каждый следующий пролет находился всегда в зоне видимости.
Главной задачей их, по мнению Винсента и Альберта, было хранить тишину, пытаться соблюсти таинственность, что, с точки зрения все того же Романа, и примкнувших к нему Людовика и Андре, было в высшей степени глупо, особенно после уже устроенного ими шума.
Прочие участники путешествия от прений предпочитали воздерживаться и уделяли все внимание непосредственно подъему.
Наконец, хранитель памяти, возглавляющий их отряд, остановился, поднимая голову. Они поднялись уже довольно высоко, находились где-то на высших этажах и, вероятно, Винсент что-то услышал, что-то подозрительное и настораживающее.
- На этом этаже они меня держали, - негромко вымолвил он, дождавшись, пока друзья, подтянувшись, окружат его, - И Чеслав говорил, что ритуал будет проходить прямо у меня над головой, что я все услышу… Остался последний пролет. Думаю, что эти ступени выводят на крышу, туда, где все должно будет решиться так или иначе. Все готовы?
- Ни у кого нет выбора, - отозвался Людовик и, хмыкнув, сунул по примеру дяди Ричарда руки в карманы, - Так что готовы. Веди, Винс, мы всецело полагаемся на тебя.
- Надо держаться так, чтобы он был первым, - поддакнул Роман, - Тогда, пока они будут пытаться его убить, мы проскользнем незамеченными.
Татьяна тихонько вздохнула. Шутки виконта после рассказа хранителя памяти о странной уверенности Чеслава в их грядущей способности убить бессмертного, смешными как-то не казались.
Винсент, придерживающийся того же мнения, предпочел на выпад шутника не реагировать и медленно двинулся вверх по лестнице.
Впереди, там, где заканчивались ступени, уже смутно маячило светло-серебристое пятно – озаренная Большой луной крыша башни.
Луна, огромная, невероятная, висела на небе, занимая собою, казалось, его целиком и свет ее, холодный, серебристо-пронзительный, был столь ярок, что чудилось будто площадка на вершине башни озарена солнцем.
Или, по крайней мере, лишь центр ее, коль скоро края, углы, образованные каменным высоким бордюром по сторонам, тонули во мраке, и чудилось, будто где-то в нем кроется опасность.
На первый взгляд, на крыше никого не было.
Путешественники, достигшие, наконец, своей цели, убежденные в том, что здесь их ждет бой не менее жестокий, чем все, что довелось пережить им раньше, поднявшись по лестнице, остановились, недоуменно озираясь и переглядываясь.
Винсент, как обычно предводительствующий их отряд, стоял впереди, немного отведя руку в сторону, не позволяя никому подходить ближе и внимательно созерцал окружающий их пейзаж.
Площадка на вершине башни была, если уж не совсем маленькой, то и, безусловно, отнюдь не огромной, а из-за тьмы по сторонам казалась еще меньше, чем, надо признать, изрядно смущала.
- Им места-то хватит? – Роман, как обычно, не могущий молчать в серьезных ситуациях, скептически приподнял бровь, - Задумали целую армию на этом пятачке – глупцы! Тут же тесно будет.
- Тише! – хранитель памяти, хмурясь, погрозил шутнику пальцем и, окинув еще одним долгим взглядом площадку, задерживая взор на мраке по краям, обратил его, наконец, на ее пол, или, точнее, на то, что было на этом полу.
Прямо перед ними, начинаясь практически у ног Винсента, виднелся ярко озаренный огромной луной, начертанный чем-то темным равносторонний треугольник, указующий одной из вершин прямо на ночное светило. Две других вершины были простерты в стороны, словно стремясь объять и башню, и лес, ее окружающий.
- Порча старинного имущества – ай-яй-яй, как не стыдно! – на сей раз голос решил подать столь же неугомонный, как брат, Людовик, - Раскрашивать дурацкими картинками пол древней башни – это уже не просто вандализм, за это я бы лично отправил на плаху!
- Умолкни, - Винсент сдвинул брови сильнее и, погрозив на сей раз кулаком, весомо добавил, - Чувствуешь запах?
Луи потянул носом воздух. Обоняние его, обостренное некогда экспериментами дяди, но в последнее время начавшее несколько ослабевать, было, тем не менее, много острее, чем у обычных людей, поэтому сообразить, что имеет в виду Винс, труда для него не составило.
- Кровь? – молодой маг ухмыльнулся – старые замашки были забыты еще не до конца, и запах крови порою будил в нем застарелую ее жажду.
Роман, тоже принюхавшись, поморщился.
- Должно быть, кровь тех самых, безвинно убиенных девушек, загрызенных злобненьким песиком и покусанных диким паучком. Она была им нужна, чтобы странные рисунки делать?
- Не пытаюсь оправдать этих мерзавцев, но что странного ты находишь в треугольнике? – Эрик, всеми силами опекающий явно нервничающую больше всех их супругу, удивленно приподнял бровь и, сделав небольшой шажок вперед, закрыл Татьяну собой.
Виконт, судя по всему, не ждавший от брата такой недогадливости, медленно перевел взгляд для начала на Людовика, а затем уже обратил его к вопрошающему.
- Если бы вы вгляделись пристальнее, брат мой… - елейным голоском завел он, - То увидели бы, что треугольник, как вы выразились, представляет собою нечто большее, чем обычная геометрическая фигура. Начнем с того, что стороны его, безусловно, равны не идеально, хотя это можно списать на неумение художников, и продолжим линиями, исходящими из каждой вершины в центр, бесконечно рассеивающимися и переплетающимися и, в конечном итоге, формирующими… - он прищурился, всматриваясь в изображенную фигуру внимательнее, - Раз, два, три, четыре… девятиугольник. Это немножечко удивляет, замечу вам, ибо подобных изображений я прежде не встречал.
- Ты и с ритуалом таким прежде не сталкивался, Роман, - Альберт негромко вздохнул и, приподняв подбородок, еще раз оглядел предполагаемую арену действий, - Странно, я не вижу предметов. Однако, они должны быть, сила их для наших врагов неоценима…
Ответить никто из присутствующих, включая даже Романа, не успел.
Чей-то тихий смех, неприятный, шуршащий, ветром пронесся над крышей башни, сменяясь, наконец, до омерзения знакомым, не то сиплым, не то хриплым голосом.
- Так-так-так… Значит, зрители сегодня все-таки будут.
В одном из углов крыши, в самой темноте, вдруг возникла, будто вынырнув из воздуха, высокая светлая фигура, безмерно знакомая и безмерно отвратительная в своей непогрешимой уверенности.
- Друг мой не будет рад этому, - мужчина шагнул вперед, выходя на лунный свет и, приподняв голову, окинул прибывших надменным взглядом свысока. Прозрачно-зеленые глаза его едва заметно блеснули.
Татьяна, внезапно испытав почти животный ужас, безмерный страх перед этим человеком, невольно отступила, прячась за спинами своих более сильных спутников, сама толком не зная, на чью помощь в этот миг она рассчитывает больше – на помощь мужа, отца или все-таки дяди. Впрочем, при учете наличия здесь же, на крыше, еще и двух итальянцев, и родного брата, и двух деверей, а также оборотня, выбор девушки значительно расширялся, поэтому путаться она могла бесконечно долго.
Впрочем, делать этого не стала, предпочитая сосредоточить все внимание на происходящем.
- Я знал, что ты сумел освободиться, Венсен, - продолжал, тем временем, явившийся вдруг пред ними ворас, - Знал, как знал это и Чеслав. Увы, свобода не принесет тебе спасения – завершив ритуал, мы убьем тебя, ла Бошер… Я убью.
- Твой друг говорил, что, возможно, предпочтет сделать это лично, Мактиере, - Винсент
Он помрачнел и, все боле и боле уверяясь одновременно в том, что это хитроумный замысел врагов, и в том, что это бездонная глупость друзей, медленно двинулся вперед, всматриваясь во мрак.
Долго идти не пришлось. Не успел мужчина сделать и пяти шагов, не успел он даже толком рассмотреть дверь комнатки, находящейся на этом этаже, как та самая тень, что так отчаянно пряталась у стены, внезапно отделилась от нее, бросаясь ему на шею.
- Винс! – знакомый радостный возглас заставил хранителя памяти, усмехнувшись, покачать головой и крепко стиснуть в объятиях наверняка изрядно переволновавшуюся за него девушку.
- Что ты здесь делаешь одна? – он немного понизил голос, подавая Татьяне позитивный пример, - Не говори, что сбежала от всех, чтобы…
- Все карабкаются через окно по стволу дерева, - девушка, счастливая до невозможности, крепко сжала руку вновь обретенного дяди, - Мы думали, тебя придется спасать, освобождать…
- Я справился сам, - мужчина легко отмахнулся и, потянув племянницу следом за собой к той самой темной двери, справедливо полагая, что друзья их забираются через окно именно в эту комнату, вопросительно приподнял брови, - По дереву? Не проще было создать лестницу?
- Папа сказал, что надо попытаться сохранить таинственность, - девушка неловко пожала плечами, - Хотя нас уже заметил Курк, да и грохот…
- Да уж, если грохот услышал я в своей комнате под крышей, то про Чеса с Аном и говорить нечего, - Винсент тяжело вздохнул, распахивая дверь и широко улыбнулся, - А вот и наши первые гости.
В окно, разбитое ветвями упавшего дерева, как раз успевшие добраться до него, действительно уже уверенно влезали Эрик и следующий за ним Ричард. Обнаружив в комнате помимо Татьяны еще и похищенного хранителя памяти, они переглянулись и, не сговариваясь, поспешили к нему.
- А мы-то думали, что ты похищен, что тебя здесь пытают, - оборотень, окинув хранителя памяти долгим взглядом, слегка покачал головой, - Судя по всему, с тобой обращались довольно лояльно, ты даже не похудел за это время.
- Сутки голодовки – когда бы это мне вредило? – отмахнулся Винс и, сердечно пожав другу руку, перевел взгляд на окно, - Сколько вас?
- Альберт, Андре, Луи, Роман, Марко с Паоло, мы с Ричардом, и Татьяна, - Эрик слегка пожал плечами, тоже пожимая хранителю памяти руку, - А теперь и ты, чему я чрезвычайно рад. Роман очень переживал, что наш предводитель похищен.
- Не он один, - Ричард, который подобные волнения тоже успел пережить, тонко улыбнулся и, глянув на окно, хмыкнул, - Впрочем, он об этом лучше расскажет сам, вон забирается.
Винсент не стал его слушать. Ему в данный момент было не до шуток, тем более, что тянуть время они сейчас не могли себе позволить.
- Поторопитесь, - коротко велел он, - Нас немного, жаль, что не пошел Тьери… но, думаю, кое-что сделать мы все-таки сумеем. Вы не придумали, как помешать им, как остановить?
- Мы сделаем паука пауком навечно! – виконт, как обычно жизнерадостный, ловко перемахнул через подоконник и, не желая сдерживать свою бурную натуру, восторженно бросился к хранителю памяти, стискивая его в крепких объятиях, - Винс! Ну, наконец-то знакомый кот, а то все какие-то полосатые, от которых в глазах рябит! – он отступил на шаг и лицо его внезапно приняло выражение весьма претенциозное, - Ну, чего застыл?! Веди нас в бой, коли явился, командир!
Винсент, не в силах удержаться, фыркнул и насмешливо козырнул.
- Есть, товарищ рядовой. Забирайтесь скорее, Большая луна вот-вот взойдет, и нам надо успеть остановить их! Где Марко?
Со стороны окна раздался громогласный рык, и сквозь разбитое стекло в комнату влетел, перемахнув через головы подбирающихся к окну Альберта и Паоло, огромный тигр. Замер на мгновение, окидывая спасенного человека внимательным взглядом, а затем решительно обратился юношей и широко улыбнулся.
- Рад, что ты не пострадал, Винченцо.
- Меня не мучили, только купали, - Винс махнул рукой и, окинув своего итальянского друга внимательным взглядом, сузил глаза, - Скажи… это ты пытался проникнуть вчера в мое сознание?
Юноша довольно кивнул.
- С помощью мастера, моего отца и господина Тьери, да, а что?
- Ничего, - мужчина негромко вздохнул, - Хорошо, что вы успели вовремя. Это же ты показал им путь через чащу? Я чувствовал, что ты был рядом, смутно, но ощущал… потом пришел Чеслав и я отвлекся.
- Кто, если не я? – парень усмехнулся, разводя руки в стороны, - Я и синьору доставил наверх, разве она не успела еще похвастаться? Какие у тебя планы?
Винсент чуть сдвинул брови и, быстро глянув на так и норовящего пошутить Романа, вертящегося возле окна и с причитаниями помогающего забраться в комнату друзьям и родственникам, включая даже Альберта (которого по случайности едва не сбросил вниз), на несколько секунд сжал губы, собираясь с мыслями.
- Вы и в самом деле нашли способ обратить Анхеля в паука навечно?
- Еще нет, - ответ последовал не от Марко, а от великого мага, как раз миновавшего при активной помощи племянника оконную раму, - Вернее… не до конца. Я боюсь, нам придется действовать так, надеясь, что все сработает. Я не уверен, что все завершено, впрочем…
- Впрочем то, что обратило Эрика человеком завершено тоже не было, - Луи, легко отпихнувший брата и уверенно забравшийся в комнату, широко улыбнулся, - Здоро?во, хвостатый. Как тебе пытки, не хочешь повторить?
Хранитель памяти быстро улыбнулся. Подобное общение между ним и этим парнем было чем-то вроде своеобразной игры, и на его попытки съязвить в его адрес мужчина всегда отвечал почти однозначно.
- Не забывай об уважении, щенок, - процедил он и тотчас же широко улыбнулся, - Рад, что ты настолько дееспособен, что все еще можешь язвить.
- Я язвить тоже могу, а он этого даже не заметил, - Роман обиженно надул губы, помогая забраться в комнату внезапно вспомнившему о страхе высоты Андре, - Ты представляешь, капитан, до чего обнаглел наш кот в неволе?
- В плену порой ломают кости,
Но здесь все это не причем…
Да и вообще зашли мы в гости,
К вам в этот старый, страшный дом, - довольно сварливо отозвался капитан Андре и, тяжело вздохнув, выпрямился на полу, - Мы все залезли? Можем выдвигаться? Луна восходит, мне не хотелось бы медлить и дальше…
- Согласен, - Винсент, вновь уверенно принимая на себя обязанности командира, слегка приподнял подбородок, выступая вперед, - Следуйте за мной. О том, что произошло за время моего отсутствия, расскажете по дороге, как и я поведаю о том, что было со мной в плену… И постарайтесь шагать как можно быстрее и как можно тише. Помните – волчий слух остер!
- Как прикажете, господин хвостатый главнокомандующий! – Роман воодушевленно козырнул и, щелкнув от избытка рвения каблуками, вытянул руку вперед, - Будем следовать за вами, и в случае чего за вами же и спрячемся.
Хранитель памяти, предпочитая не реагировать, лишь развернулся вокруг своей оси и, знаком велев друзьям следовать за ним, направился вперед.
Путь им предстоял не то, чтобы долгий и даже не очень трудный, но все-таки изрядно утомительный – надо было непрестанно подниматься по лестницам, сворачивать и, помимо этого, регулярно прислушиваться, отслеживать малейшие шорохи и вообще сохранять бдительность. Помимо этого, необходимо было еще и внимать историям друг друга, стараясь не упустить ни единой детали, делать какие-то выводы, да и вообще, как выразился Роман, кроме глаз и ушей еще и работать головой на полную катушку, что было, в общем-то, в данной ситуации несколько затруднительно.
Тем не менее, с поставленными задачами путешественники справлялись довольно уверенно, возможно, в немалой степени потому, что путь по башне не был слишком уж ветвист и труден – предстояло лишь подниматься наверх, и каждый следующий пролет находился всегда в зоне видимости.
Главной задачей их, по мнению Винсента и Альберта, было хранить тишину, пытаться соблюсти таинственность, что, с точки зрения все того же Романа, и примкнувших к нему Людовика и Андре, было в высшей степени глупо, особенно после уже устроенного ими шума.
Прочие участники путешествия от прений предпочитали воздерживаться и уделяли все внимание непосредственно подъему.
Наконец, хранитель памяти, возглавляющий их отряд, остановился, поднимая голову. Они поднялись уже довольно высоко, находились где-то на высших этажах и, вероятно, Винсент что-то услышал, что-то подозрительное и настораживающее.
- На этом этаже они меня держали, - негромко вымолвил он, дождавшись, пока друзья, подтянувшись, окружат его, - И Чеслав говорил, что ритуал будет проходить прямо у меня над головой, что я все услышу… Остался последний пролет. Думаю, что эти ступени выводят на крышу, туда, где все должно будет решиться так или иначе. Все готовы?
- Ни у кого нет выбора, - отозвался Людовик и, хмыкнув, сунул по примеру дяди Ричарда руки в карманы, - Так что готовы. Веди, Винс, мы всецело полагаемся на тебя.
- Надо держаться так, чтобы он был первым, - поддакнул Роман, - Тогда, пока они будут пытаться его убить, мы проскользнем незамеченными.
Татьяна тихонько вздохнула. Шутки виконта после рассказа хранителя памяти о странной уверенности Чеслава в их грядущей способности убить бессмертного, смешными как-то не казались.
Винсент, придерживающийся того же мнения, предпочел на выпад шутника не реагировать и медленно двинулся вверх по лестнице.
Впереди, там, где заканчивались ступени, уже смутно маячило светло-серебристое пятно – озаренная Большой луной крыша башни.
***
Луна, огромная, невероятная, висела на небе, занимая собою, казалось, его целиком и свет ее, холодный, серебристо-пронзительный, был столь ярок, что чудилось будто площадка на вершине башни озарена солнцем.
Или, по крайней мере, лишь центр ее, коль скоро края, углы, образованные каменным высоким бордюром по сторонам, тонули во мраке, и чудилось, будто где-то в нем кроется опасность.
На первый взгляд, на крыше никого не было.
Путешественники, достигшие, наконец, своей цели, убежденные в том, что здесь их ждет бой не менее жестокий, чем все, что довелось пережить им раньше, поднявшись по лестнице, остановились, недоуменно озираясь и переглядываясь.
Винсент, как обычно предводительствующий их отряд, стоял впереди, немного отведя руку в сторону, не позволяя никому подходить ближе и внимательно созерцал окружающий их пейзаж.
Площадка на вершине башни была, если уж не совсем маленькой, то и, безусловно, отнюдь не огромной, а из-за тьмы по сторонам казалась еще меньше, чем, надо признать, изрядно смущала.
- Им места-то хватит? – Роман, как обычно, не могущий молчать в серьезных ситуациях, скептически приподнял бровь, - Задумали целую армию на этом пятачке – глупцы! Тут же тесно будет.
- Тише! – хранитель памяти, хмурясь, погрозил шутнику пальцем и, окинув еще одним долгим взглядом площадку, задерживая взор на мраке по краям, обратил его, наконец, на ее пол, или, точнее, на то, что было на этом полу.
Прямо перед ними, начинаясь практически у ног Винсента, виднелся ярко озаренный огромной луной, начертанный чем-то темным равносторонний треугольник, указующий одной из вершин прямо на ночное светило. Две других вершины были простерты в стороны, словно стремясь объять и башню, и лес, ее окружающий.
- Порча старинного имущества – ай-яй-яй, как не стыдно! – на сей раз голос решил подать столь же неугомонный, как брат, Людовик, - Раскрашивать дурацкими картинками пол древней башни – это уже не просто вандализм, за это я бы лично отправил на плаху!
- Умолкни, - Винсент сдвинул брови сильнее и, погрозив на сей раз кулаком, весомо добавил, - Чувствуешь запах?
Луи потянул носом воздух. Обоняние его, обостренное некогда экспериментами дяди, но в последнее время начавшее несколько ослабевать, было, тем не менее, много острее, чем у обычных людей, поэтому сообразить, что имеет в виду Винс, труда для него не составило.
- Кровь? – молодой маг ухмыльнулся – старые замашки были забыты еще не до конца, и запах крови порою будил в нем застарелую ее жажду.
Роман, тоже принюхавшись, поморщился.
- Должно быть, кровь тех самых, безвинно убиенных девушек, загрызенных злобненьким песиком и покусанных диким паучком. Она была им нужна, чтобы странные рисунки делать?
- Не пытаюсь оправдать этих мерзавцев, но что странного ты находишь в треугольнике? – Эрик, всеми силами опекающий явно нервничающую больше всех их супругу, удивленно приподнял бровь и, сделав небольшой шажок вперед, закрыл Татьяну собой.
Виконт, судя по всему, не ждавший от брата такой недогадливости, медленно перевел взгляд для начала на Людовика, а затем уже обратил его к вопрошающему.
- Если бы вы вгляделись пристальнее, брат мой… - елейным голоском завел он, - То увидели бы, что треугольник, как вы выразились, представляет собою нечто большее, чем обычная геометрическая фигура. Начнем с того, что стороны его, безусловно, равны не идеально, хотя это можно списать на неумение художников, и продолжим линиями, исходящими из каждой вершины в центр, бесконечно рассеивающимися и переплетающимися и, в конечном итоге, формирующими… - он прищурился, всматриваясь в изображенную фигуру внимательнее, - Раз, два, три, четыре… девятиугольник. Это немножечко удивляет, замечу вам, ибо подобных изображений я прежде не встречал.
- Ты и с ритуалом таким прежде не сталкивался, Роман, - Альберт негромко вздохнул и, приподняв подбородок, еще раз оглядел предполагаемую арену действий, - Странно, я не вижу предметов. Однако, они должны быть, сила их для наших врагов неоценима…
Ответить никто из присутствующих, включая даже Романа, не успел.
Чей-то тихий смех, неприятный, шуршащий, ветром пронесся над крышей башни, сменяясь, наконец, до омерзения знакомым, не то сиплым, не то хриплым голосом.
- Так-так-так… Значит, зрители сегодня все-таки будут.
В одном из углов крыши, в самой темноте, вдруг возникла, будто вынырнув из воздуха, высокая светлая фигура, безмерно знакомая и безмерно отвратительная в своей непогрешимой уверенности.
- Друг мой не будет рад этому, - мужчина шагнул вперед, выходя на лунный свет и, приподняв голову, окинул прибывших надменным взглядом свысока. Прозрачно-зеленые глаза его едва заметно блеснули.
Татьяна, внезапно испытав почти животный ужас, безмерный страх перед этим человеком, невольно отступила, прячась за спинами своих более сильных спутников, сама толком не зная, на чью помощь в этот миг она рассчитывает больше – на помощь мужа, отца или все-таки дяди. Впрочем, при учете наличия здесь же, на крыше, еще и двух итальянцев, и родного брата, и двух деверей, а также оборотня, выбор девушки значительно расширялся, поэтому путаться она могла бесконечно долго.
Впрочем, делать этого не стала, предпочитая сосредоточить все внимание на происходящем.
- Я знал, что ты сумел освободиться, Венсен, - продолжал, тем временем, явившийся вдруг пред ними ворас, - Знал, как знал это и Чеслав. Увы, свобода не принесет тебе спасения – завершив ритуал, мы убьем тебя, ла Бошер… Я убью.
- Твой друг говорил, что, возможно, предпочтет сделать это лично, Мактиере, - Винсент
