Глава 1.
Трубка надрывалась голосом Дюха:
— Ты просто не представляешь, что я тебе привёз! Только с самолёта, чувак, прямиком из Гранады! Ты закачаешься!
— Испанцы обновили коллекцию магнитиков? — флегматично усмехнулся Женя, прижимая телефон плечом и внимательно рассматривая на свет кристалл кварца. — У меня уже четыре.
— Женёк, ты дурак! — возмущённо воскликнула трубка. — Короче, через час в сквере на левом берегу. Буду ждать!
И бодрый голос сменился гудками.
Женя вздохнул, сбросил звонок и отложил телефон в сторону, возвращаясь к своему занятию.
Дюх был его лучшим другом ещё со школы, но это не мешало ему периодически становиться невыносимым. Главным его увлечением была археология и, насколько знал Женя, не всегда официальная. Хотя называть Дюха чёрным копателем язык не поворачивался. Дюх путешествовал по всему миру, привозил разные находки и тонны магнитиков и прочей никому не нужной ерунды, которой потом щедро одаривал знакомых. С каждой поездкой ерунды становилось больше, а знакомых в зоне доступа — меньше. Дюх был уверен, что они ему просто завидуют, Женя же считал, что он их просто задолбал. Но вслух это, конечно, не говорил.
Закончив рассматривать кристалл, Женя убрал его в отделанную бархатом шкатулку и вытащил хрустальный шар. Этот «артефакт» он особенно любил: хотя в магии шар на самом деле не использовался, большинству клиентов он внушал твёрдую уверенность, что перед ними не какой-то там шарлатан, а настоящий потомственный колдун.
Женя действительно был потомственным колдуном. Большинство магических артефактов и предметов досталось ему от матери, которая предсказывала будущее, снимала проклятия, отменяла привороты и собственной силой чистила чакры. Соседи считали, что она дурит людям головы, но Женя был уверен, что его мать — настоящая ведьма, а их семья имеет в предках легендарного колдуна, поэтому всю сознательную жизнь посвятил изучению магии. Она работала! Дюх, правда, говорил, что всё это обыкновенные совпадения, и отказывался верить, пока Женя не «скастует фаербол», но Женя прощал другу этот скептицизм. Хотя хрустальный шар при нём всё же не доставал.
Протерев шар замшевой тряпочкой и вернув его на место, Женя закрыл шкатулку и поставил на полку рядом с чучелом ворона. Ближайший клиент в его графике был назначен на завтра, так что сегодня можно было встретиться с Дюхом и узнать, что такое потрясающее он откопал в Испании на этот раз.
Набросив длинную чёрную кофту, прозванную Дюхом хогвартской мантией, Женя поспешил в названный другом сквер. Это было недалеко от его дома: минут пятнадцать пешком. Дюх обычно приезжал на машине: она позволяла ему приезжать даже на окраину, которую он давно променял на квартиру в центре. Впрочем, осуждать за это было сложно.
Горячий июльский воздух дохнул в лицо, солнце заставило сощуриться, и Женя, поглубже натянув капюшон, подумал, что в следующей жизни хотел бы стать заклинателем погоды. Облака, дождь и грозы нравились ему гораздо больше, чем температура +35 и палящие лучи.
Дюх уже был на месте.
— Эй, чёрный маг! — Он издалека заметил Женю, чёрным пятном выделяющегося среди людей в ярких летних футболках, и сразу замахал рукой. — Зимой и летом одним цветом, но не ёлка — угадай, что это, Женёк?
— Да не ори ты так. — Женя, засунув руки в карманы, остановился рядом, кивком головы отбросив с лица отросшую чёлку. — Руку мне пожмёшь, или всё боишься заразиться мракобесием?
Выдумывать способы подшутить над другом Дюх был мастак. В прошлый раз он пришёл к Жене в гости в шапочке из фольги и с каким-то аппаратом, который начинал усиленно пищать в углах. Услышав писк, Дюх с криком «демоны!» начинал метаться по комнате, читая «Отче наш» на латыни. Женя был порядком ошарашен, но в который раз взял себя в руки и посмеялся вместо того, чтобы обидеться, поэтому Дюх быстро свернул перформанс.
Но в этот раз он почему-то не стал шутить: с широкой улыбкой протянул крепкую загорелую руку, на две трети забитую замысловатой татуировкой-рукавом, и крепко пожал бледную и изящную ладонь Жени. Женя посмотрел в прищуренные серые глаза, ища подвох.
— Пойдём, прогуляемся. — Подхватив его под локоть, словно барышню, Дюх зашагал в сторону набережной, продолжая улыбаться. — Извини, в этот раз я без магнитика. Мы с ребятами забрались в такие кучеря, что тебе и не снилось, но там и находки были поинтереснее. Раскапывали храм, предположительно, пятнадцатый век. Ну ты историю знаешь, Инквизиция, все дела.
Женя заинтересованно кивнул: про Инквизицию, особенно испанскую, он читал много, и про Гранаду кое-что припоминал.
— Короче, я кое-что нашёл, решил, что тебе понравится. — Дюх подтащил его к широким перилам, отгораживающим реку, сбросил со спины рюкзак и вытащил что-то, завёрнутое в упаковочную бумагу. По размеру «что-то» напоминало внушительную книгу. — Даже не спрашивай, как я смог протащить эту штуку через таможни! Скорее ты мне всё-таки скастуешь фаербол, чем я смогу повторить этот подвиг!
Разворачиваемая бумага зашуршала, и в ней обнаружилась запаянная в пластиковый пакет каменная плита, на которой был вырезан текст. Плита выглядела настолько потёртой, что распознать буквы было непросто.
— Я перевёл часть текста, — продолжал возбуждённо вещать Дюх, — и понял, что эта плита как-то связана с демонами. Типа, тут заперт один из них или что-то вроде, и если правильно прочитать заклина-а-ание, то можно его призвать. Сразу о тебе вспомнил, ты ж у нас тут чёрный маг! ? Дюх ткнул пальцем в рёбра Жене. Тот отшатнулся: кофта не делала тычок менее болезненным, а рёбра у него всегда выпирали из-за природной худобы.
— Я, вообще-то, серый… — потирая бок, пробормотал Женя.
— Запылился, что ли? Или на солнышке подкоптился? — Дюх подёргал его за рукав и довольно расхохотался. — Ну так что, примешь подарок, или мне в свою коллекцию утащить?
— Приму. — Женя кивнул. — Давно не работал с такими мощными артефактами, наверняка смогу узнать что-то интересное.
— За такие артефакты хороший опыт дают! — Дюх осклабился. — И хороший срок, кстати, тоже, поэтому ты сильно этой штукой не свети, ладно? — Он завернул бумагу обратно и любовно погладил ладонью. — От души отрываю, Женёк, но чего только не сделаешь ради дружбы! Владей. Потом расскажешь мне, что получится.
***
Следующие два часа Женя смиренно слушал рассказы Дюха об Испании. Это было интересно. В первые две поездки. Теперь же Женя думал только о том, чтобы побыстрее добраться до дома и изучить загадочную испанскую скрижаль, поэтому едва успевал кивать в такт рассказу. Но Дюх болтал настолько самозабвенно, что, кажется, не остановился бы, даже если бы Женя всё-таки ушёл.
Наконец яркие воспоминания кончились, забавные истории с раскопок рассказались, и Дюх засобирался домой. Женя радостно потрусил к себе, пообещав позвонить, как только разберётся с призывом демона. В голове уже крутились мысли: какие книги из материнской библиотеки полистать, какие артефакты приготовить, когда и где проводить призыв и что оставить на откуп…
Женя сел на пол в гостиной, обложившись книгами и потрёпанными блокнотами, в которые мать вносила свои заметки, вычитанные в личных фолиантах и полученные на практике, и стал листать страницы. Если демон запечатан в скрижали, скорее всего, первым делом нужно найти заклинание, снимающее печать. Это что-то из сферы отмены и разрушения энергетических плетений. Потом демона нужно призвать. Это просто: заклинание призыва он выучил давно, хоть никогда и не пользовался им. Призванного демона нужно подчинить: первым делом он попытается завладеть душой призывающего, если верить всем изученным фолиантам. Расставаться с душой Женя не хотел, поэтому в нужную стопку добавилась ещё одна книга с заклинаниями подчинения, контроля, управления и слома. И наконец, если что-то пойдёт не так, и демон не захочет подчиняться, нужно заклинание защиты — эти Женя знал и без всяких томов, разные, от простых «зеркалок» до мощных охранительных стен, которые не прошибёт ни одна порча, — и заклинание изгнания. Изгнать — проще, чем запечатать обратно
Оглядев стопку «обязательной литературы», Женя вздохнул: столько он не читал даже в универе. Разве что сейчас ему нужны только отдельные разделы, главы и страницы…
Отвлёкся от чтения Женя только тогда, когда Дементор, его кот, чёрный, как ворон, но с белым пятном во лбу, ткнулся этим самым лбом в хозяйский локоть и замурчал. Днём Дементор обычно мирно отсыпался на какой-нибудь полке, а с наступлением сумерек выбирался из своего укрытия и начинал просить есть, мяукать, шуршать по углам и скакать по всей квартире, не давая Жене работать и спать.
— Мент, ну давай не сейчас, а? — Женя выписал в блокнот ещё несколько строчек. Мелкий кучерявый почерк походил на пряжу, растянутую на белоснежной странице. — Сейчас я с изгнанием разберусь…
Дементор потёрся об колено, тарахтя, как старый трактор, сел перед Женей прямо на открытую книгу и, прищурив жёлтые глаза, мяукнул ещё раз.
Женя тяжело вздохнул и, отложив блокнот, поднялся. Дементор тут же потрусил за ним, подняв хвост трубой.
— Будешь надоедать — я и тебя изгоню, понял? — Свет на кухне зажёгся, заставив Женю сощуриться и прикрыть глаза предплечьем. Он и не заметил, что последние полчаса читал в темноте.
Дементор мяукнул, то ли соглашаясь, то ли намекая, что он не враждебная сущность, а вполне себе дружелюбное живое существо, на которое заклинание изгнания не подействует.
Женя насыпал коту корма, заглянул в холодильник, забросил в рот ломтик плавленого сырка и поспешил в гостиную. Дочитать оставалось совсем немного. Ещё час, и он прикоснётся к такой древней магии, какую ещё не видел в своей жизни.
Прода от 16 октября
***
Женя поставил свечу на последний луч пентаграммы, сверился с записями, ещё раз просыпал периметр солью, чтобы линия нигде не прерывалась. Дементор, сев в дверном проёме, недоумённо наблюдал за хозяином, свернувшим ковёр в гостиной и прямо в её центре расчертившим внушительный рисунок с диковинными буквами и символами, которые перемежались чайными свечками, пахнущими клубникой, настоящими восковыми свечами с таинственно трепещущими огоньками, блестящими в полумраке кристаллами, душистыми пучками трав и другими магическими штуками. В центр рисунка Женя положил испанскую скрижаль, вытащив её из бумаги и пакета. В центре пентаграммы, освещённая лишь светом свечей, скрижаль выглядела особенно мистически.
Сев на собственные пятки, Женя собрался с духом и закрыл глаза, восстанавливая равновесие. Нужно быть максимально спокойным и расслабленным. Сплести вокруг себя защиту, чтобы разрушаемое плетение древнего заклинания не ударило по нему, как рвущаяся струна. Сосредоточиться…
Не открывая глаз, Женя поднялся на колени и, вскинув руки, начал читать «срыв печати». Дементор за спиной зашипел: то ли почувствовал, как истончаются нити магического плетения, то ли вид хозяина, раскинувшего руки в длинной чёрной мантии, делающей его похожим на культиста, напугал его. Но Женя не отвлекался. Только приоткрыл один глаз, заглядывая в лежащую рядом книгу: выучить заклинание наизусть он не успел.
Огонь свечей задрожал, пламя нескольких сорвало, словно порывом ветра. Женя вдохнул поглубже, успокаивая колотящееся сердце и бегущие по спине мурашки и, взмахнув руками ещё раз, продолжил читать заклинание громче.
Серая тень поднялась над испанской скрижалью, надулась шаром и потянулась вверх, клубясь, чернея и раскачиваясь, как огромный мыльный пузырь. Холод коснулся кончиков пальцев, пополз по рукам вверх. Женя тряхнул головой, отбрасывая чёлку, так некстати снова упавшую на глаз, поднял руки над головой и, раскрыв ладони, практически прокричал последние слова.
Чёрно-серый пузырь поднялся до потолка, на мгновение замер… А потом лопнул, выпуская что-то огромное и чёрное.
Женя отшатнулся, неловко плюхнувшись на пол, Дементор истошно завопил и заметался по комнате, врезаясь в мебель. Свечи разом погасли, и громадное бесформенное нечто грянулось на пол, окружив себя то ли щупальцами, то ли тонкими чёрными корешками: в наступившей темноте разобрать было невозможно.
Дементор взлетел на шкаф и, распушившись, зашипел на чёрный ком. Женя шумно выдохнул и, упершись в ком взглядом, замер, судорожно соображая, почему это вывалилось на него гораздо раньше, чем он начал читать заклинание призыва. Он же только разрушил связь! Демон не должен был ещё появиться! Но если это не демон, то что это?..
— Спокойно, — то ли себе, то ли коту скомандовал Женя. Рука нащупала в кармане джинсов мобильник, тусклый фонарик зажёгся, и Женя, встав на четвереньки, подполз к неизвестному созданию, мысленно удерживая защиту.
Чёрный ком полностью состоял из… волос. Сомнений быть не могло: чёрные пряди растянулись по всей комнате, но в центре пентаграммы превратились в настоящий кокон. Женя уже сомневался, что хочет знать, что скрывается в нём. Но изгнать кокон не представлялось возможным: судя по нескольким волоскам, попавшим под ладонь и прилипшим к ней, волосяное нечто было полностью материальным. К этому Женя оказался не готов: он должен был призвать бестелесную сущность. Смертоносную сущность! Которая попытается поработить его душу! Вместо этого он призвал ночной кошмар парикмахера, который поработил его гостиную. Как это убрать теперь?..
Дементор наконец затих, и комната погрузилась в тишину: только Женино сердце колотилось так, что, казалось, его можно было услышать с улицы. Собравшись с духом, Женя протянул руку к чёрному кокону и коснулся его.
Кокон вздрогнул, и что-то бледное шмякнулось на пол рядом. Женя перевёл свет фонарика на звук… и, вскрикнув, отпрыгнул к стене, ударившись об неё.
На полу лежала бледная человеческая рука.
— Pater noster, — дрожащим голосом пробормотал Женя, не в силах перевести свет куда-либо ещё, — qui es in caelis [1]
Закрыть
…Отче наш, сущий на небесах
Вот так призвал… Это что же, теперь ещё и ментов вызывать надо?.. И как он объяснит, откуда в его квартире взялся труп в волосах… и контрабандная древняя скрижаль из Гранады, на которую этот труп благополучно улёгся? Если кто-то увидит всё это, да ещё с пентаграммой, солью и книгами, то его не в тюрьму, а в комнату с мягкими стенами отправят!
Женя прижался виском к холодной стене, судорожно думая, как быть дальше. И тут лежащая на полу рука зашевелилась.
Женя думал, что способность орать фальцетом не входит в список доступных ему, но в тот момент понял, что ошибался. Под аккомпанемент, напоминающий викторианскую оперу, бледная рука ощупала пол, оперлась на него… и кокон стал медленно подниматься в высоту.
Женя зажал рот рукой и вжался в стену, не издавая ни звука. А кокон замер, затрясся, как собака, вышедшая из воды, и вдруг рассыпался. Волосы водопадом скатились на пол, скручиваясь причудливыми завитками, и между гладких прядей выглянуло бледное лицо, на котором блестели в свете фонарика большие чёрные глаза.
Существо не думало нападать. Оно сидело на полу, пристально глядя на Женю, и Женя медленно понимал, что лицо было вполне себе человеческим. Большие чёрные глаза, тонкие брови, аккуратный нос, впалые щёки, бледные губы — немного непропорциональные, но всё равно человеческие. То, что смотрело на него, кутаясь в волосы, определённо было женщиной.
