Я поскорее переложила всю свою нехитрую еду в тарелку и, захватив кружку с молоком, направилась в столовую, так как кухонный столик был слишком мал для троих.
— Идемте сюда, — позвала я их за собой.
Разместившись за большим столом, я первым делом занялась едой, желая поскорее с ней расправиться, чтобы не бросать недоеденной в случае неожиданного пробуждения Эйльхарт. Однако видя, что чародейки явно никуда не спешат и цедят свое вино маленькими глотками, умерила пыл и стала есть нормально.
— Каковы прогнозы по моим срывам? — спросила я у Йен, которая продолжала молча наблюдать за мной. — Мне следует опасаться их частого появления?
— Подобные процессы — это аномалия, они не должны происходить вовсе при нормальном течении магии. Их присутствие говорит о том, что что-то идет не так, — пояснила она. — Следует разобраться в их причине и устранить ее, чтобы больше они не появлялись. Учитывая, что раньше срывов у тебя не было, причину следует искать во вчерашней операции. Я почти уверена, что причина в твоей странной ледяной составляющей магии.
— Почему? — удивилась я.
— Сама по себе твоя зацикленность на двух стихиях, так плотно слившихся в одну, — это уже уникальная по своей сути ситуация. Может быть, в твоем мире это нормально, а может быть, именно твой мир так повлиял на твой магический дар. Не исключено, что подействовало что-то другое, или что это и вовсе вариант нормы для тебя. Учитывая, что до вчерашнего дня успешно практиковать магию нашего мира это тебе не мешало, я особого значения этому не придавала. Снег, ветер, иней всегда сопровождают твои заклинания, но вчера ты не просто вызвала горсть снежинок или порыв ветра, ты начала замораживать все вокруг задолго до срыва. Очевидно, именно твоя ледяная составляющая магии вышла из-под контроля, и это переросло в выброс. Также, судя по всему, эта же составляющая и обеспечивает тебе столь высокий магический потенциал. По крайней мере, мы с Трисс так считаем, — Йеннифер подробно расписала мне, как оказалось, не только свои мысли, явно давая понять, что все время моего целительного сна они именно обсуждением этого вопроса с Трисс и занимались.
— То есть получается, я в порыве закончить быстрее, черпнула ледяной силы больше, чем могу удержать, и та вырвалась наружу неконтролируемым потоком, — подытожила я. — Стало быть, мне нужно найти безопасный объем используемой магии, чтобы этого не повторялось.
— Я рада, что ты так быстро уловила суть, — Йеннифер действительно выглядела довольной, будто не объясняла мне ситуацию, а устраивала тест, который я успешно сдала. — Но боюсь, просто соблюдать меры предосторожности будет недостаточно, потому что всегда существуют форс-мажорные ситуации. И в таких ситуациях тебе понадобится больше сил, либо же в случае, например, сильного эмоционального потрясения, ты можешь просто потерять контроль. Поэтому дар, так или иначе, нужно развивать. Повышая объем силы и свои навыки ее контроля, ты его стабилизируешь и уменьшаешь шанс возникновения ситуаций, которые могут привести к выбросу.
Я почесала кончик носа. С одной стороны, мне все было предельно ясно, с другой — осознавать себя опасной для окружающих и самой себя было неприятно.
— Я поняла, — наконец сказала я, допивая остатки молока залпом. — Буду учиться чувствовать грань, — сведя брови к переносице, сказала я и поднялась. — Пойдемте к Филь.
Чародейки поднялись следом. Грязная посуда под моим взглядом исчезла со стола, а я вместе с наставницами отправилась на второй этаж. Женщина спала в одной из «гостевых» комнат второго этажа. Гостевыми они были условно, потому что, несмотря на наличие свободных и обустроенных мной спален, кроме Йен и меня в доме никто не ночевал до вчерашнего дня.
— Я хотела спросить, откуда у тебя такие прекрасные зеркала? — по дороге наверх спросила Трисс.
— Из моего мира. Я нашла разбитые и восстановила их.
— Ты уже можешь переносить такие большие предметы? — поразилась чародейка.
— Уже да, надеюсь, теперь моя сила еще возрастет.
Филиппа спала буквально в соседней со мной комнате. Она выглядела нормально, никаких следов от множественных травм, полученных ею вчера в процессе операции, видно не было, а также под закрытыми веками были заметны восстановленные глазные яблоки. Говорить об их функциональности было еще рано, но само наличие все-таки радовало. Проведя над ее телом раскрытой ладонью, я лишь подтвердила свои зрительные наблюдения. Ее тело было здоровым, мои «ассистентки» постарались на славу! Оставалось только разбудить нашу пациентку и проверить ее зрение и сознание…
— Сейчас я сниму заклинание, и она, вероятно, сразу очнется, — сказала Трисс, очевидно решив не ждать самостоятельного развеивания магии.
— Погоди, — попросила я и быстро задернула плотные шторы на окне, погружая комнату в полумрак.
— Оптимистично, — усмехнулась Йеннифер.
— Хуже-то не будет, — пожала я плечами, возвращаясь к постели и берясь за повязку Филиппы.
— А это тоже, чтобы хуже не было? — спросила Йен, глядя, как я завязываю глаза чародейки.
— Хочу сначала поговорить с ней, убедиться, что она в порядке. И лучше все делать постепенно, зрение будет ей слишком большим стрессом в первый миг, вернулось оно или нет, — ответила я.
— Так будет лучше, — согласилась Трисс и наконец сняла магию.
С полминуты ничего не происходило, а потом Филиппа слегка дернула головой, чуть пошевелила рукой и шумно втянула воздух носом.
— Как ты себя чувствуешь? — внятно, но не слишком громко спросила я.
— Н-нормально, — ответила Филиппа, ощупывая кровать и себя руками.
— Ты помнишь, как тебя зовут? Помнишь, почему ты тут? — это уже спросила Трисс, нависая над женщиной с другой стороны.
— Помню, я… Что с глазами? — она резко потянулась к лицу, но я перехватила ее руки.
— Не торопись. Сейчас мы проверим, как ты перенесла операцию, и займемся проверкой глаз, — сказала я ей, без труда удерживая руки еще слабой женщины.
— У тебя получилось? Ты восстановила? — быстро спросила она.
— Да восстановила, насколько успешно проверим с минуты на минуту, — ответила я. — Ответь сначала на вопросы. Ты чувствуешь все части своего тела нормально? Руки, ноги?
— Да, все как обычно, — прекратив попытки добраться до повязки, ответила чародейка.
— У тебя не болит и не кружится голова? Нет провалов в памяти? Нет странных ощущений? — задала свои вопросы Трисс.
— Нет, — прислушавшись к себе, ответила Филь. — Что-то пошло не так? Почему вы задаете такие вопросы?
— Все так, просто это изначально было очень опасным мероприятием, — ответила я. — Ты можешь попытаться встать?
Филиппа молча, но с некоторым трудом села в постели, спустила ноги на пол и так же медленно встала босыми ногами на прикроватный коврик.
— Все по-прежнему в порядке? — уточнила Трисс, внимательно следя за чародейкой.
— Голова немного кружится и сил еще мало, — ответила та.
— Последствия наркоза, — пожала плечами Трисс. — Кажется, все в порядке.
— Никакого дискомфорта? В том числе и в области глаз? — на всякий случай еще раз придирчиво уточнила я.
— Кроме того, что я ни черта не вижу, — ничего! — рассердилась Филиппа.
— О, с ней точно все в порядке, — подала голос до того молчавшая Йен.
— И ты тут, — повернулась на звук Филиппа, присаживаясь обратно на кровать. Видимо, стоять ей все-таки было не очень комфортно.
— Куда же мне деваться? Любопытно же, что смогла сотворить моя ученица, — ответила та. — Развяжите ей глаза, а то она сейчас магией начнет швыряться.
Я едва слышно усмехнулась и, протянув руки, развязала узел на повязке. Та медленно соскользнула с лица чародейки и упала ей на колени. Веки, впрочем, были плотно сомкнуты, и сначала Филиппа ощупала глаза руками. Ее лицо озарила улыбка.
— Глаза… — тихо пробормотала она, водя подушечками пальцев по векам.
— Открывай уже, всем не терпится узнать результат, — поторопила ее Йен.
Филиппа убрала руки от лица и медленно, миллиметр за миллиметром начала поднимать веки. Казалось, прошло не менее пяти минут, пока она открыла глаза полностью. Выглядели они совершенно нормально и здорово, но вот видели ли они что-нибудь? Судя по неподвижности… Но тут глазные яблоки дернулись, и женщина медленно перевела взгляд в сторону, еще немного повременила и подняла вверх.
— Я вижу… — прошептала Филь на грани слышимости, снова поднося руку к лицу, но теперь чтобы взглянуть на свою ладонь. — Я вижу! — громко повторила она и принялась вертеть головой, осматривая всю комнату. — Зрение вернулось!!!
— Ну, тише-тише, — принялась увещевать ее Трисс, когда эйфория вылеченной чародейки стала принимать уж совсем безумные обороты.
— Трисс!!! — Филиппа вцепилась в ее руку, которой та пыталась похлопать ее по плечу, призывая успокоиться. — Я вижу тебя!
— Да, это прекрасно, — улыбнулась ей та.
— Филиппа Эйльхарт, возьми себя в руки! — неожиданно громко и резко подала голос Йен, вставая прямо перед прозревшей чародейкой. — Иначе мне придется тебя усыпить снова!
— Йен! — с восторгом посмотрела та и на нее.
— Филь… — покачала та головой.
Тут воссоединившаяся с глазами чародейка, очевидно, вспомнила о третьей участнице разговора и зашарила по комнате взглядом. Я шагнула ей навстречу из темного угла.
— Ну, вот и увиделись, — сказала я ей, улыбаясь.
— Так вот как ты выглядишь, дитя Старшей крови, — как следует рассмотрев меня, произнесла Филиппа.
— Сегодня так, — подтвердила я. — Завтра, может быть, уже по-другому.
— Спасибо, — сказала чародейка и зачем-то снова поднялась на ноги. — Спасибо тебе огромное, — она неожиданно поклонилась мне. — Я твоя должница.
— Это плата за твою помощь, — напомнила я.
— Ты в самом деле не обязана была ничего делать, но ты сотворила невозможное. Ты вернула мне зрение, когда я уже отчаялась. Я у тебя в долгу, — уверенно повторила Филиппа.
Краем глаза я заметила движение Йен, призывающее не спорить с чародейкой.
— Рада была суметь помочь, — ничего умнее сказать в ответ я не придумала с наскока и как всегда не очень удачно пошутила. — Обращайтесь!
— Вот уж надеюсь, больше не придется! — воскликнула чародейка, взмахнув руками.
Мы вернулись на кухню всей чародейской компанией, и я даже взялась приготовить завтрак для своей отважной пациентки. Трисс ушла через час, ее ждали королевские дела, Йен пробыла часа три, убедилась, что все в порядке, напомнила мне о «технике безопасности» и тоже телепортировалась. Филиппа пробыла со мной чуть больше пары дней и, учитывая ее близкое к эйфорическому настроение, мы с ней очень весело провели время. Днем она вместе со мной читала книгу по этикету, разбавляя ее скучное содержимое невероятными историями из своей придворной жизни и историческими справками событий, современницей которых являлась. А вечером она принесла безумно вкусное и старое вино из своих запасов, я же приготовила праздничный ужин, перемешав на столе кухню этого и своего мира. Под вино и вкусную еду разговор пошел еще веселее, и вскоре, хохоча как две полоумные ведьмы, мы уже пели песни, развлекали себя яркими иллюзиями, запускали фейерверки во дворе и смотрели, как они красиво расползаются по защитному куполу. В общем, отпраздновали восстановление глаз по полной.
Следующий день начался с восхищенных ахов по поводу зеркала в ванной. А после демонстрации зеркала в моей комнате Филиппа непременно захотела себе такое же! Пришлось стребовать с нее клятвенное обещание держать в секрете происхождения опережающего технологии предмета, после чего добыть из своего мира очередное почившее смертью храбрых зеркало и восстановить его во всей его первозданной красе. Филь была в восторге и долгое время любовалась своими восставшими из безвременья глазами, после чего спрятала зеркало в свой пространственный карман и еще раз заверила, что даже не покажет его никому, закрыв за семью замками в своих личных апартаментах. После этого мне даже уговаривать ее не пришлось, чтобы она показала сгорающей от любопытства мне свое превращение в сову. Вот же невероятные способности! Смотришь, стоит женщина, раз, и уже сова взмахивает крыльями, раз, и опять женщина, и тут же снова сова. Настоящие чудеса!
Немного позанимавшись магией, раз уж в моем распоряжении была такая могущественная чародейка, к вечеру мы решили опять закрутить что-нибудь этакое, перед тем как утром Филиппа отправится к себе домой. Наши планы дополнила неожиданно появившаяся посреди гостиной Трисс с еще одной бутылкой вина. И хоть алкоголь я не любила, но не оценить подобные шедевры местных виноделов просто не могла, особенно учитывая, что мой отец занимался изготовлением домашних вин, и мне довольно часто доводилось и дегустировать продукты его творчества, и вникать в суть технологии. Впрочем, в отличие от марочного алкоголя папино вино я любила, оно было сладким и слабеньким, зато со множеством вкусовых оттенков благодаря его непрекращающимся экспериментам. Здесь же вино было настоящим, достаточно крепким, но тем не менее очень вкусным, так что я снова не отказалась от бокальчика коллекционного красного. Ужин на сей раз я не готовила, обошлись закусками из реального мира, которые принесла с собой Трисс.
И снова мы смеялись, шутили, делились историями и как-то договорились до профессии, которая была у меня в своем мире. После этого наша домашняя вечеринка плавно перетекла в парикмахерскую на дому. Я продемонстрировала чародейкам и разные способы окраски волос, и всевозможные виды причесок, в том числе запустив руки и в густые темно-каштановые волосы Филь, и в пушистые рыжие волосы Трисс. А под конец решила не возвращать себе уже слегка поднадоевший синий, а оставила волосы ярко-розовыми и укоротила до ушей, придав им живописный беспорядок.
— Так вот, что ты имела в виду, когда сказала, что сегодня выглядишь так, а завтра по-другому! — рассмеялась Филиппа, с любопытством рассматривая мой новый облик.
— Я всегда любила экспериментировать с волосами, — отозвалась я. — А тут ни ждать, когда отрастут не надо, ни опасаться сжечь их краской. Придумал, намагичил и готово! Даже корни не отрастают не того цвета! — восхитилась я.
— Такое еще напридумать надо! — звонко рассмеялась Трисс.
Умаявшись ближе к ночи, мы перебрались на кухню, где с трудом, но все-таки поместились за маленьким столиком и долго пили там чай, перейдя с легкомысленных и шутливых тем разговора, к более серьезным и печальным.
Увы, несмотря на все прелести магии, жизнь чародеек отнюдь не была намазана медом, а уж тем более таких сильных и амбициозных. Но это был их выбор, свой я собиралась сделать другим, а пока было просто очень интересно послушать их правдивые рассказы о жизни и мире. Утром я распрощалась с обеими своими гостьями и снова осталась одна в тишине большого дома. Выходные кончились, наступили трудовые будни.
Первым делом я все-таки спустилась в подвал, расконсервировала его и вошла внутрь. Снег и лед покрывали все поверхности, искрились и переливались в свете магических ламп, тоже покрытых толстым слоем льда. Зрелище было одновременно завораживающим и пугающим, но, как ни странно, холода я не чувствовала. Только легкую прохладу. Вероятно, сила магического льда за три дня под куполом ослабела. Впрочем, ждать, пока он сам растает, у меня ни времени, ни желания не было.
— Идемте сюда, — позвала я их за собой.
Разместившись за большим столом, я первым делом занялась едой, желая поскорее с ней расправиться, чтобы не бросать недоеденной в случае неожиданного пробуждения Эйльхарт. Однако видя, что чародейки явно никуда не спешат и цедят свое вино маленькими глотками, умерила пыл и стала есть нормально.
— Каковы прогнозы по моим срывам? — спросила я у Йен, которая продолжала молча наблюдать за мной. — Мне следует опасаться их частого появления?
— Подобные процессы — это аномалия, они не должны происходить вовсе при нормальном течении магии. Их присутствие говорит о том, что что-то идет не так, — пояснила она. — Следует разобраться в их причине и устранить ее, чтобы больше они не появлялись. Учитывая, что раньше срывов у тебя не было, причину следует искать во вчерашней операции. Я почти уверена, что причина в твоей странной ледяной составляющей магии.
— Почему? — удивилась я.
— Сама по себе твоя зацикленность на двух стихиях, так плотно слившихся в одну, — это уже уникальная по своей сути ситуация. Может быть, в твоем мире это нормально, а может быть, именно твой мир так повлиял на твой магический дар. Не исключено, что подействовало что-то другое, или что это и вовсе вариант нормы для тебя. Учитывая, что до вчерашнего дня успешно практиковать магию нашего мира это тебе не мешало, я особого значения этому не придавала. Снег, ветер, иней всегда сопровождают твои заклинания, но вчера ты не просто вызвала горсть снежинок или порыв ветра, ты начала замораживать все вокруг задолго до срыва. Очевидно, именно твоя ледяная составляющая магии вышла из-под контроля, и это переросло в выброс. Также, судя по всему, эта же составляющая и обеспечивает тебе столь высокий магический потенциал. По крайней мере, мы с Трисс так считаем, — Йеннифер подробно расписала мне, как оказалось, не только свои мысли, явно давая понять, что все время моего целительного сна они именно обсуждением этого вопроса с Трисс и занимались.
— То есть получается, я в порыве закончить быстрее, черпнула ледяной силы больше, чем могу удержать, и та вырвалась наружу неконтролируемым потоком, — подытожила я. — Стало быть, мне нужно найти безопасный объем используемой магии, чтобы этого не повторялось.
— Я рада, что ты так быстро уловила суть, — Йеннифер действительно выглядела довольной, будто не объясняла мне ситуацию, а устраивала тест, который я успешно сдала. — Но боюсь, просто соблюдать меры предосторожности будет недостаточно, потому что всегда существуют форс-мажорные ситуации. И в таких ситуациях тебе понадобится больше сил, либо же в случае, например, сильного эмоционального потрясения, ты можешь просто потерять контроль. Поэтому дар, так или иначе, нужно развивать. Повышая объем силы и свои навыки ее контроля, ты его стабилизируешь и уменьшаешь шанс возникновения ситуаций, которые могут привести к выбросу.
Я почесала кончик носа. С одной стороны, мне все было предельно ясно, с другой — осознавать себя опасной для окружающих и самой себя было неприятно.
— Я поняла, — наконец сказала я, допивая остатки молока залпом. — Буду учиться чувствовать грань, — сведя брови к переносице, сказала я и поднялась. — Пойдемте к Филь.
Чародейки поднялись следом. Грязная посуда под моим взглядом исчезла со стола, а я вместе с наставницами отправилась на второй этаж. Женщина спала в одной из «гостевых» комнат второго этажа. Гостевыми они были условно, потому что, несмотря на наличие свободных и обустроенных мной спален, кроме Йен и меня в доме никто не ночевал до вчерашнего дня.
— Я хотела спросить, откуда у тебя такие прекрасные зеркала? — по дороге наверх спросила Трисс.
— Из моего мира. Я нашла разбитые и восстановила их.
— Ты уже можешь переносить такие большие предметы? — поразилась чародейка.
— Уже да, надеюсь, теперь моя сила еще возрастет.
Филиппа спала буквально в соседней со мной комнате. Она выглядела нормально, никаких следов от множественных травм, полученных ею вчера в процессе операции, видно не было, а также под закрытыми веками были заметны восстановленные глазные яблоки. Говорить об их функциональности было еще рано, но само наличие все-таки радовало. Проведя над ее телом раскрытой ладонью, я лишь подтвердила свои зрительные наблюдения. Ее тело было здоровым, мои «ассистентки» постарались на славу! Оставалось только разбудить нашу пациентку и проверить ее зрение и сознание…
— Сейчас я сниму заклинание, и она, вероятно, сразу очнется, — сказала Трисс, очевидно решив не ждать самостоятельного развеивания магии.
— Погоди, — попросила я и быстро задернула плотные шторы на окне, погружая комнату в полумрак.
— Оптимистично, — усмехнулась Йеннифер.
— Хуже-то не будет, — пожала я плечами, возвращаясь к постели и берясь за повязку Филиппы.
— А это тоже, чтобы хуже не было? — спросила Йен, глядя, как я завязываю глаза чародейки.
— Хочу сначала поговорить с ней, убедиться, что она в порядке. И лучше все делать постепенно, зрение будет ей слишком большим стрессом в первый миг, вернулось оно или нет, — ответила я.
— Так будет лучше, — согласилась Трисс и наконец сняла магию.
С полминуты ничего не происходило, а потом Филиппа слегка дернула головой, чуть пошевелила рукой и шумно втянула воздух носом.
— Как ты себя чувствуешь? — внятно, но не слишком громко спросила я.
— Н-нормально, — ответила Филиппа, ощупывая кровать и себя руками.
— Ты помнишь, как тебя зовут? Помнишь, почему ты тут? — это уже спросила Трисс, нависая над женщиной с другой стороны.
— Помню, я… Что с глазами? — она резко потянулась к лицу, но я перехватила ее руки.
— Не торопись. Сейчас мы проверим, как ты перенесла операцию, и займемся проверкой глаз, — сказала я ей, без труда удерживая руки еще слабой женщины.
— У тебя получилось? Ты восстановила? — быстро спросила она.
— Да восстановила, насколько успешно проверим с минуты на минуту, — ответила я. — Ответь сначала на вопросы. Ты чувствуешь все части своего тела нормально? Руки, ноги?
— Да, все как обычно, — прекратив попытки добраться до повязки, ответила чародейка.
— У тебя не болит и не кружится голова? Нет провалов в памяти? Нет странных ощущений? — задала свои вопросы Трисс.
— Нет, — прислушавшись к себе, ответила Филь. — Что-то пошло не так? Почему вы задаете такие вопросы?
— Все так, просто это изначально было очень опасным мероприятием, — ответила я. — Ты можешь попытаться встать?
Филиппа молча, но с некоторым трудом села в постели, спустила ноги на пол и так же медленно встала босыми ногами на прикроватный коврик.
— Все по-прежнему в порядке? — уточнила Трисс, внимательно следя за чародейкой.
— Голова немного кружится и сил еще мало, — ответила та.
— Последствия наркоза, — пожала плечами Трисс. — Кажется, все в порядке.
— Никакого дискомфорта? В том числе и в области глаз? — на всякий случай еще раз придирчиво уточнила я.
— Кроме того, что я ни черта не вижу, — ничего! — рассердилась Филиппа.
— О, с ней точно все в порядке, — подала голос до того молчавшая Йен.
— И ты тут, — повернулась на звук Филиппа, присаживаясь обратно на кровать. Видимо, стоять ей все-таки было не очень комфортно.
— Куда же мне деваться? Любопытно же, что смогла сотворить моя ученица, — ответила та. — Развяжите ей глаза, а то она сейчас магией начнет швыряться.
Я едва слышно усмехнулась и, протянув руки, развязала узел на повязке. Та медленно соскользнула с лица чародейки и упала ей на колени. Веки, впрочем, были плотно сомкнуты, и сначала Филиппа ощупала глаза руками. Ее лицо озарила улыбка.
— Глаза… — тихо пробормотала она, водя подушечками пальцев по векам.
— Открывай уже, всем не терпится узнать результат, — поторопила ее Йен.
Филиппа убрала руки от лица и медленно, миллиметр за миллиметром начала поднимать веки. Казалось, прошло не менее пяти минут, пока она открыла глаза полностью. Выглядели они совершенно нормально и здорово, но вот видели ли они что-нибудь? Судя по неподвижности… Но тут глазные яблоки дернулись, и женщина медленно перевела взгляд в сторону, еще немного повременила и подняла вверх.
— Я вижу… — прошептала Филь на грани слышимости, снова поднося руку к лицу, но теперь чтобы взглянуть на свою ладонь. — Я вижу! — громко повторила она и принялась вертеть головой, осматривая всю комнату. — Зрение вернулось!!!
— Ну, тише-тише, — принялась увещевать ее Трисс, когда эйфория вылеченной чародейки стала принимать уж совсем безумные обороты.
— Трисс!!! — Филиппа вцепилась в ее руку, которой та пыталась похлопать ее по плечу, призывая успокоиться. — Я вижу тебя!
— Да, это прекрасно, — улыбнулась ей та.
— Филиппа Эйльхарт, возьми себя в руки! — неожиданно громко и резко подала голос Йен, вставая прямо перед прозревшей чародейкой. — Иначе мне придется тебя усыпить снова!
— Йен! — с восторгом посмотрела та и на нее.
— Филь… — покачала та головой.
Тут воссоединившаяся с глазами чародейка, очевидно, вспомнила о третьей участнице разговора и зашарила по комнате взглядом. Я шагнула ей навстречу из темного угла.
— Ну, вот и увиделись, — сказала я ей, улыбаясь.
— Так вот как ты выглядишь, дитя Старшей крови, — как следует рассмотрев меня, произнесла Филиппа.
— Сегодня так, — подтвердила я. — Завтра, может быть, уже по-другому.
— Спасибо, — сказала чародейка и зачем-то снова поднялась на ноги. — Спасибо тебе огромное, — она неожиданно поклонилась мне. — Я твоя должница.
— Это плата за твою помощь, — напомнила я.
— Ты в самом деле не обязана была ничего делать, но ты сотворила невозможное. Ты вернула мне зрение, когда я уже отчаялась. Я у тебя в долгу, — уверенно повторила Филиппа.
Краем глаза я заметила движение Йен, призывающее не спорить с чародейкой.
— Рада была суметь помочь, — ничего умнее сказать в ответ я не придумала с наскока и как всегда не очень удачно пошутила. — Обращайтесь!
— Вот уж надеюсь, больше не придется! — воскликнула чародейка, взмахнув руками.
Мы вернулись на кухню всей чародейской компанией, и я даже взялась приготовить завтрак для своей отважной пациентки. Трисс ушла через час, ее ждали королевские дела, Йен пробыла часа три, убедилась, что все в порядке, напомнила мне о «технике безопасности» и тоже телепортировалась. Филиппа пробыла со мной чуть больше пары дней и, учитывая ее близкое к эйфорическому настроение, мы с ней очень весело провели время. Днем она вместе со мной читала книгу по этикету, разбавляя ее скучное содержимое невероятными историями из своей придворной жизни и историческими справками событий, современницей которых являлась. А вечером она принесла безумно вкусное и старое вино из своих запасов, я же приготовила праздничный ужин, перемешав на столе кухню этого и своего мира. Под вино и вкусную еду разговор пошел еще веселее, и вскоре, хохоча как две полоумные ведьмы, мы уже пели песни, развлекали себя яркими иллюзиями, запускали фейерверки во дворе и смотрели, как они красиво расползаются по защитному куполу. В общем, отпраздновали восстановление глаз по полной.
Следующий день начался с восхищенных ахов по поводу зеркала в ванной. А после демонстрации зеркала в моей комнате Филиппа непременно захотела себе такое же! Пришлось стребовать с нее клятвенное обещание держать в секрете происхождения опережающего технологии предмета, после чего добыть из своего мира очередное почившее смертью храбрых зеркало и восстановить его во всей его первозданной красе. Филь была в восторге и долгое время любовалась своими восставшими из безвременья глазами, после чего спрятала зеркало в свой пространственный карман и еще раз заверила, что даже не покажет его никому, закрыв за семью замками в своих личных апартаментах. После этого мне даже уговаривать ее не пришлось, чтобы она показала сгорающей от любопытства мне свое превращение в сову. Вот же невероятные способности! Смотришь, стоит женщина, раз, и уже сова взмахивает крыльями, раз, и опять женщина, и тут же снова сова. Настоящие чудеса!
Немного позанимавшись магией, раз уж в моем распоряжении была такая могущественная чародейка, к вечеру мы решили опять закрутить что-нибудь этакое, перед тем как утром Филиппа отправится к себе домой. Наши планы дополнила неожиданно появившаяся посреди гостиной Трисс с еще одной бутылкой вина. И хоть алкоголь я не любила, но не оценить подобные шедевры местных виноделов просто не могла, особенно учитывая, что мой отец занимался изготовлением домашних вин, и мне довольно часто доводилось и дегустировать продукты его творчества, и вникать в суть технологии. Впрочем, в отличие от марочного алкоголя папино вино я любила, оно было сладким и слабеньким, зато со множеством вкусовых оттенков благодаря его непрекращающимся экспериментам. Здесь же вино было настоящим, достаточно крепким, но тем не менее очень вкусным, так что я снова не отказалась от бокальчика коллекционного красного. Ужин на сей раз я не готовила, обошлись закусками из реального мира, которые принесла с собой Трисс.
И снова мы смеялись, шутили, делились историями и как-то договорились до профессии, которая была у меня в своем мире. После этого наша домашняя вечеринка плавно перетекла в парикмахерскую на дому. Я продемонстрировала чародейкам и разные способы окраски волос, и всевозможные виды причесок, в том числе запустив руки и в густые темно-каштановые волосы Филь, и в пушистые рыжие волосы Трисс. А под конец решила не возвращать себе уже слегка поднадоевший синий, а оставила волосы ярко-розовыми и укоротила до ушей, придав им живописный беспорядок.
— Так вот, что ты имела в виду, когда сказала, что сегодня выглядишь так, а завтра по-другому! — рассмеялась Филиппа, с любопытством рассматривая мой новый облик.
— Я всегда любила экспериментировать с волосами, — отозвалась я. — А тут ни ждать, когда отрастут не надо, ни опасаться сжечь их краской. Придумал, намагичил и готово! Даже корни не отрастают не того цвета! — восхитилась я.
— Такое еще напридумать надо! — звонко рассмеялась Трисс.
Умаявшись ближе к ночи, мы перебрались на кухню, где с трудом, но все-таки поместились за маленьким столиком и долго пили там чай, перейдя с легкомысленных и шутливых тем разговора, к более серьезным и печальным.
Увы, несмотря на все прелести магии, жизнь чародеек отнюдь не была намазана медом, а уж тем более таких сильных и амбициозных. Но это был их выбор, свой я собиралась сделать другим, а пока было просто очень интересно послушать их правдивые рассказы о жизни и мире. Утром я распрощалась с обеими своими гостьями и снова осталась одна в тишине большого дома. Выходные кончились, наступили трудовые будни.
Первым делом я все-таки спустилась в подвал, расконсервировала его и вошла внутрь. Снег и лед покрывали все поверхности, искрились и переливались в свете магических ламп, тоже покрытых толстым слоем льда. Зрелище было одновременно завораживающим и пугающим, но, как ни странно, холода я не чувствовала. Только легкую прохладу. Вероятно, сила магического льда за три дня под куполом ослабела. Впрочем, ждать, пока он сам растает, у меня ни времени, ни желания не было.
