«Действительно чтение мыслей?» — выбрала я самое логичное и прислушалась к своим ощущениям повнимательнее, вычленяя отдельные аспекты, которым до того не придала значение.
Мысли были лишь частью потока, параллельно им я воспринимала и эмоциональный фон, и даже ощущения. Я осознала, что одновременно сижу и стою, чувствовала кровать и пол, чувствовала, как мои руки лежат на коленях, висят вдоль тела, и сложены на груди, чувствовала тревогу, недоумение, страх и все это одновременно! И это буквально разрывало мне мозг…
— А-а! — схватилась я за голову, которая грозила вот-вот взорваться.
— Что?! — хором воскликнули все трое и мысленно, и вслух.
— Молчите! — крикнула я, стискивая виски, в которые будто раскаленный прут всадили.
В комнате разлилась тишина, но только не в моей голове.
«Что с ее головой? Почему ей больно?»
«От перерасхода магии мозг был поврежден».
«Это последствия комы, из которой ее резко выдернули».
«Она еще не до конца пришла в себя».
«У нее появились новые способности?»
«Почему у нее до сих пор белые глаза? Магия ее еще не отпустила?»
«Чем ей не угодили наши голоса?»
«Ее магический фон становится нестабильным. Колебания очень высоки!»
— Я слышу ваши мысли! Прекрати-и-ите, — простонала я, падая обратно на кровать.
«Ментальный щит!»
Это была последняя мысль, которую я услышала, после чего наступила, наконец, долгожданная тишина.
— Брин? — спустя минуту-другую услышала я голос Йен.
— Спасибо, — прохрипела я и снова отважилась открыть глаза.
Комната покачнулась, так что я не стала рисковать и садиться.
— Выпей, — Трисс сноровисто подала мне воды и участливо похлопала по плечу, от чего я едва не выронила бокал.
«Бедная, как же ей досталось», — мощная волна сочувствия будто молоток опустилась мне на затылок.
— Пробивает при контакте? — зорко наблюдая за мной, тут же поняла Йеннифер.
— Да, — кивнула я, поспешно делая глоток. Прохладная вода несколько облегчила мое состояние.
— Плохо, — пробормотала Йен. Ее сосредоточенный взгляд становился все мрачнее и задумчивее. — Нужно отойти от нее подальше. Нет, ты сиди! — последнее она сказала, поднявшемуся вслед за Трисс Эскелю. Ведьмак послушно опустился на место. — Неизвестно, что будет, если ты отойдешь.
Я поставила чашку на тумбочку и помассировала виски. Я чувствовала себя несколько одурманенной, но зато полностью собой, а не всеми присутствующими в этой комнате сразу. Рискнув, я все-таки чуть приподнялась и приняла полусидячее положение, чтобы лучше всех видеть.
— Что это за напасть? — спросила я у Йен.
— Я думала, ты мне скажешь, — настороженно ответила та. — Обычно ты сама приходила и рассказывала о своей новой способности.
— Обычно мои способности не пытались взорвать мне голову, — заметила я, — а сейчас у меня именно такое ощущение было.
— Тогда что это? — спросил Эскель.
Он сидел рядом со мной, и я ощущала смутные волны беспокойства, исходящие от него. Йен подняла руки ладонями ко мне и потянулась к щиту.
— Зараза, — через некоторое время пробормотала она. — Он долго не выдержит. Твоя магия его буквально не замечает. Растет, будто ее ничто не сдерживает. Постарайся как-то ослабить процесс или хотя бы замедлить.
— Как?.. — пробормотала я. — Я даже не представляю, что это…
Я снова прислушалась к себе, но на сей раз с большой опаской. Эскель рядом ощущался уже очень четко, а на периферии появились чародейки, пока слабо, но это очевидно было лишь вопросом времени. Йен была совершенно права — щит мало сдерживал мои непонятные способности. Трисс создала свой поверх, снова заглушая исходящий от них с Йен фон. Но я не спешила обманываться, понимая, что это все временно.
— Нет, прекрати! Не сосредотачивайся, так только быстрее процесс идет, — прервала мои попытки понять, что к чему, наставница.
Она развеяла первый щит и наложила еще один, помощнее.
— Получается, чтобы ослабить действие, мне нужно наоборот расслабиться и не думать об этом, — сделала вывод я.
— Угу, — подтвердила Йен, хмурясь. — Не очень похоже на способность, больше на проклятье…
— Аваллак’х? — резко спросил Эскель, подавшись вперед.
— Нет, — хором с Йен ответили мы.
— Я сказала, что похоже, а не оно и есть, — конкретизировала Йен. — Механизм действия похож, но проклятье никто не накладывал, мы бы этого не пропустили. Это все еще последствия очень необдуманного поступка.
— Обдуманного, — возразила я. — Если бы я этого не сделала, сгорело бы все.
Я кратко пересказала все, что успела увидеть и осознать в тот момент, и почему не раздумывая выплеснула такую прорву сил, лишь бы загасить огонь.
— Что ж… Тебе удалось предотвратить неизбежное! Возможно, ценой своей магии, — констатировала факт Йеннифер.
— Моя магия при мне, — не согласилась я, демонстрируя ледяной шар на ладони. — А вот что с моим сознанием…
— Эскель, какая у нее температура? — задала неожиданный вопрос Трисс.
Ведьмак протянул руку и коснулся сначала моей щеки, потом плавно спустился на шею и ключицу. Я почувствовала тепло ладони и его чувств ко мне, сильно разбавленных беспокойством.
— Как и было. Холоднее, чем должна быть, — с досадой ответил он, убирая руку.
Мне, с одной стороны, было жаль разорванного контакта, а с другой, воспринимать его чувства, будто свои, было явно чересчур.
— Получается, ничего не изменилось, — Йен потерла подбородок. — Проклятье! Это плохо…
— Чем конкретно это грозит? — нахмурилась я.
— Понятия не имею! Поэтому и плохо! — всплеснула руками чародейка. — Не имею ни малейшего представления, что с тобой происходит, но самое паршивое, что на тебя, по сути, ничего не действует! Щиты постепенно станут практически бесполезны.
Спохватившись, я выставила свой щит и теперь сама убедилась, насколько он был бесполезен. Неведомая магия практически не обращала на него внимания, продолжая раскручиваться, но три сложенных щита от одних из сильнейших чародеек континента все-таки худо-бедно сдерживали стихию. На стабильный эффект, впрочем, рассчитывать не приходилось, максимум они дадут мне несколько часов.
— Ощущение, будто я пытаюсь оградить какой-то природный источник, — озадаченно сказала я, исследуя взаимодействие заклинания с излучением.
— Источник… — пробормотала Трисс. — Похоже это выброс.
— Как это возможно? — не понял Эскель, видя, что со мной все в относительном порядке.
— Перенаправленный выброс, — уточнила чародейка. — Как тогда, после магической дуэли. Только тогда вокруг распространялся холод, а теперь… Это больше похоже на медиумальный транс. Ты видела будущее, причем сплошным потоком, а потом резко остановила время, да еще и заморозила все вокруг на фоне общего сильного магического воздействия. Да и после этого не остановилась. Очевидное перенапряжение сил, а после него у тебя обычно идет выброс, — более полно описала она свою теорию. — Однако, как мы в прошлый раз убедились, потоки ты научилась контролировать в совершенстве, и выбросы перешли на иной уровень.
— Хорошая теория, — согласилась Йен. — Но чтение мыслей и всеобщее оледенение слишком разные вещи.
— А ты посмотри на структуру, — посоветовала Трисс, которая, видимо, все это время ее изучением и занималась. — Она расходится по спирали от Брин, постепенно увеличиваясь в радиусе. Точь в точь как волны холода. И щиты ведут себя так же. Фактически не способны воспрепятствовать.
Йеннифер задумалась и помрачнела еще больше.
— Черт… Похоже, ты права, — пробормотала она. — Тогда через сутки накроет всю долину.
— Ведьмаки! — обеспокоенно напомнила Трисс.
— Нужно оставить минимум людей, пока мы не разберемся, как купировать выброс, — Йен сорвалась с места и почти вылетела за дверь.
Трисс выскочила следом, а я шумно выдохнула и снова помассировала виски, на сей раз, правда, не от боли, а от открывающихся перспектив. Название «медиумальный транс» в целом довольно неплохо подходило к тому состоянию, в котором я находилась. Я, по сути, стала проводником, вот только считывала информацию не откуда-нибудь, а с окружающих меня людей, и площадь этого считывания постоянно увеличивалась. Усугублялась ситуация тем, что контролю вырвавшаяся из меня магия не поддавалась, а от малейшей попытки обуздать или хотя бы сменить вектор усиливалась.
— О Господи! Только этого еще не хватало! — громко сокрушалась я.
В голове было пусто. Ни единой идеи…
— Все так плохо? — тихо спросил Эскель.
Я повернулась к нему. Его лицо было спокойным, но я уже довольно отчетливо ощущала усиливающуюся тревогу под маской невозмутимости. Несмотря на безрадостное будущее, я почувствовала, как губы мои растягиваются в улыбке от одного взгляда на своего ведьмака.
— Плохо, что непонятно, что делать, — ответила я и протянула руку, чтобы коснуться, но под конец передумала, вспомнив, что эффект усиливается от контакта. — А так любой из безлюдных миров ждет меня!
— Тебе придется…
Я почувствовала, что мои слова отозвались болью в его сердце.
— Мы найдем способ, — перебила я его.
И чтобы не откладывать в долгий ящик, решила, что начать надо с того, чтобы встать с кровати. И так уже трое суток провалялась.
— Ты уверена? — обеспокоился Эскель, заметив мои телодвижения.
Головокружение вроде бы успокоилось, и хоть свое тело я до сих пор ощущала странно, подняться все же смогла.
— Нормально, — успокоила я его и направилась в чулан, чтобы умыться.
Уже внутри я почувствовала, как в комнату кто-то вошел, и через минуту поняла, что это была Цири. Усмехнувшись какому-никакому плюсу текущего положения, я вышла из ванны.
— Ты очнулась! — бросилась ко мне Цири, радостно улыбаясь.
— Да, — улыбнулась я ей. Девушка беспокоилась.
— Ой, Йен сказала, что нельзя близко подходить, — спохватилась она и сделала шаг назад, так и не дойдя до меня.
— Да, лучше не надо, — подтвердила я и зашла за ширму, чтобы переодеться.
— Я не очень поняла то, что она сказала. В каком смысле ты в медиумальном трансе и тебе вредит присутствие в крепости людей? — спросила Цири. Я чувствовала ее недоумение и тревогу, перемешанную с радостью видеть меня на ногах.
— Из-за резкого перерасхода магии я перешла в состояние проводника, — ответила я ей, натягивая свитер. Мне не было холодно, но едва заметно проступающий морозный узор на кистях говорил о недопустимо низкой температуре моего тела. — Пока я была без сознания, выброс не развивался. Когда очнулась, воронка начала раскручиваться, к сожалению, совершенно неконтролируемо, несмотря на то, что я нахожусь в сознании.
— Зря я тебя разбудил, — вздохнул Эскель.
— Тихо и неподвижно лежащая я тебе больше нравилась? — усмехнувшись, подколола я его, подходя ближе.
На мгновенье прорисовавшаяся перед глазами картина безжизненно лежащей на кровати меня и пронизывающий ведьмака страх, что это не изменится, заставили меня сбиться с шага. Определенно шутка была неудачная.
— Извини, — пробормотала я, тряхнув головой в попытке отогнать видение.
— Как он проявляется? — спросила Цири.
— К примеру, чтение мыслей.
— То есть ты сейчас читаешь мои мысли? — уточнила Цири.
— Прямо сейчас нет. Между нами три щита. Но скоро они станут бесполезными, — пояснила я. — И я начну считывать не только мысли, но и эмоции, ощущения, возможно даже воспоминания. Я не знаю, насколько глубоко будет проникать магия. И все это я буду чувствовать как свое собственное. От большого количества людей у меня просто взорвется голова.
Цири нахмурилась, я ощутила, как ее тревога резко стала сильнее.
— Ты знаешь, как с этим справиться? — спросила она.
— Не имею ни малейшего представления. У тебя такого не случалось? — в ответ поинтересовалась я.
— Мои трансы всегда прекращались сами собой. Пару раз их купировал Аваллак’х, — ответила Цири, хмурясь. — Я не знаю как, он не рассказывал.
— Понятно, — вздохнула я.
— Может и твой прекратится сам? — с надеждой спросил Эскель.
— Может, — не стала я расстраивать его, хотя самой мало верилось в такой исход. — К сожалению, основная проблема в том, что мы понятия не имеем, что это такое. Что происходило тогда в горах? Что происходит сейчас? Каков механизм срабатывания и как его отключить?
— Ну ведь должен же быть способ! — уверенно воскликнула Цири.
— Должен, — с этим я была согласна.
Вот только как найти этот способ, я не знала, и это угнетало. Неотвратимая перспектива вобрать в себя всю ментальность в округе не на шутку пугала, хоть я и старательно запрещала себе скатываться в бесполезную панику. Чтобы найти решение проблемы, следовало держать мысли ясными и рассуждать четко.
Через несколько минут дверь в комнату снова открылась, впуская чародеек, а следом и ведьмаков — Геральта, Весемира, Ламберта и Койона.
— Ого, целая делегация, — усмехнулась я.
Уровень тревоги в комнате резко стал зашкаливающим. Каждый из вошедших смотрел на меня с беспокойством и надеждой. И, несмотря на то, что радость от моего в целом здорового внешнего вида также присутствовала, напряженность была сильнее.
— Мы ненадолго, — ответил Весемир. — Посмотрим, как ты, и я уведу этих оболтусов, — качнул он головой в сторону остальных ведьмаков.
— Нам тут сказали, что ты чуть ли не при смерти и надо экстренно очистить весь Каэр Морхен, а ты цветешь и пахнешь, — колко заметил Ламберт.
Однако, несмотря на слова, я чувствовала, что тревога исходила и от него.
— Скоро щиты перестанут сдерживать магию, и ты не сможешь прикрывать грубостью свое искреннее беспокойство, — ответила я, криво усмехаясь.
Ведьмак заколебался.
— Ламберт о ком-то, кроме себя, беспокоится? Вот это новость, — не преминула удивиться Трисс.
— Но ты и со щитами чувствуешь? — не дал начаться спору Койон, задавший вопрос.
— Пока смутно, но магия усиливается, — ответила я. — И скоро все мысли хлынут в мою голову.
— Все? — удивился Геральт.
— Плохо дело, — сделал очевидный вывод Койон, хмуря брови. — Остальные ждут твоих распоряжений, а не Йеннифер.
— Каких распоряжений? — растерялась я.
Все наши договоренности уже были исполнены.
— Мы пришли сюда за тобой и ждем твоих указаний.
— Я уже говорила тебе, после осады вы все свободны! — напомнила я.
— Также ты говорила, что не только ради осады собрала нас, — напомнил Койон. — Я понимаю, что сейчас о восстановлении ведьмачества говорить не ко времени, но нужно твое слово, перед тем как мы уйдем.
— Восстановление ведьмачества?! — не то возмутилась, не то восхитилась Йеннифер.
— Не ко времени, — согласилась я, имея в виду еще и совершенно нежеланное внезапное обнародование этого факта. Но что-то сказать действительно было нужно.
Мысли были лишь частью потока, параллельно им я воспринимала и эмоциональный фон, и даже ощущения. Я осознала, что одновременно сижу и стою, чувствовала кровать и пол, чувствовала, как мои руки лежат на коленях, висят вдоль тела, и сложены на груди, чувствовала тревогу, недоумение, страх и все это одновременно! И это буквально разрывало мне мозг…
— А-а! — схватилась я за голову, которая грозила вот-вот взорваться.
— Что?! — хором воскликнули все трое и мысленно, и вслух.
— Молчите! — крикнула я, стискивая виски, в которые будто раскаленный прут всадили.
В комнате разлилась тишина, но только не в моей голове.
«Что с ее головой? Почему ей больно?»
«От перерасхода магии мозг был поврежден».
«Это последствия комы, из которой ее резко выдернули».
«Она еще не до конца пришла в себя».
«У нее появились новые способности?»
«Почему у нее до сих пор белые глаза? Магия ее еще не отпустила?»
«Чем ей не угодили наши голоса?»
«Ее магический фон становится нестабильным. Колебания очень высоки!»
— Я слышу ваши мысли! Прекрати-и-ите, — простонала я, падая обратно на кровать.
«Ментальный щит!»
Это была последняя мысль, которую я услышала, после чего наступила, наконец, долгожданная тишина.
— Брин? — спустя минуту-другую услышала я голос Йен.
— Спасибо, — прохрипела я и снова отважилась открыть глаза.
Комната покачнулась, так что я не стала рисковать и садиться.
— Выпей, — Трисс сноровисто подала мне воды и участливо похлопала по плечу, от чего я едва не выронила бокал.
«Бедная, как же ей досталось», — мощная волна сочувствия будто молоток опустилась мне на затылок.
— Пробивает при контакте? — зорко наблюдая за мной, тут же поняла Йеннифер.
— Да, — кивнула я, поспешно делая глоток. Прохладная вода несколько облегчила мое состояние.
— Плохо, — пробормотала Йен. Ее сосредоточенный взгляд становился все мрачнее и задумчивее. — Нужно отойти от нее подальше. Нет, ты сиди! — последнее она сказала, поднявшемуся вслед за Трисс Эскелю. Ведьмак послушно опустился на место. — Неизвестно, что будет, если ты отойдешь.
Я поставила чашку на тумбочку и помассировала виски. Я чувствовала себя несколько одурманенной, но зато полностью собой, а не всеми присутствующими в этой комнате сразу. Рискнув, я все-таки чуть приподнялась и приняла полусидячее положение, чтобы лучше всех видеть.
— Что это за напасть? — спросила я у Йен.
— Я думала, ты мне скажешь, — настороженно ответила та. — Обычно ты сама приходила и рассказывала о своей новой способности.
— Обычно мои способности не пытались взорвать мне голову, — заметила я, — а сейчас у меня именно такое ощущение было.
— Тогда что это? — спросил Эскель.
Он сидел рядом со мной, и я ощущала смутные волны беспокойства, исходящие от него. Йен подняла руки ладонями ко мне и потянулась к щиту.
— Зараза, — через некоторое время пробормотала она. — Он долго не выдержит. Твоя магия его буквально не замечает. Растет, будто ее ничто не сдерживает. Постарайся как-то ослабить процесс или хотя бы замедлить.
— Как?.. — пробормотала я. — Я даже не представляю, что это…
Я снова прислушалась к себе, но на сей раз с большой опаской. Эскель рядом ощущался уже очень четко, а на периферии появились чародейки, пока слабо, но это очевидно было лишь вопросом времени. Йен была совершенно права — щит мало сдерживал мои непонятные способности. Трисс создала свой поверх, снова заглушая исходящий от них с Йен фон. Но я не спешила обманываться, понимая, что это все временно.
— Нет, прекрати! Не сосредотачивайся, так только быстрее процесс идет, — прервала мои попытки понять, что к чему, наставница.
Она развеяла первый щит и наложила еще один, помощнее.
— Получается, чтобы ослабить действие, мне нужно наоборот расслабиться и не думать об этом, — сделала вывод я.
— Угу, — подтвердила Йен, хмурясь. — Не очень похоже на способность, больше на проклятье…
— Аваллак’х? — резко спросил Эскель, подавшись вперед.
— Нет, — хором с Йен ответили мы.
— Я сказала, что похоже, а не оно и есть, — конкретизировала Йен. — Механизм действия похож, но проклятье никто не накладывал, мы бы этого не пропустили. Это все еще последствия очень необдуманного поступка.
— Обдуманного, — возразила я. — Если бы я этого не сделала, сгорело бы все.
Я кратко пересказала все, что успела увидеть и осознать в тот момент, и почему не раздумывая выплеснула такую прорву сил, лишь бы загасить огонь.
— Что ж… Тебе удалось предотвратить неизбежное! Возможно, ценой своей магии, — констатировала факт Йеннифер.
— Моя магия при мне, — не согласилась я, демонстрируя ледяной шар на ладони. — А вот что с моим сознанием…
— Эскель, какая у нее температура? — задала неожиданный вопрос Трисс.
Ведьмак протянул руку и коснулся сначала моей щеки, потом плавно спустился на шею и ключицу. Я почувствовала тепло ладони и его чувств ко мне, сильно разбавленных беспокойством.
— Как и было. Холоднее, чем должна быть, — с досадой ответил он, убирая руку.
Мне, с одной стороны, было жаль разорванного контакта, а с другой, воспринимать его чувства, будто свои, было явно чересчур.
— Получается, ничего не изменилось, — Йен потерла подбородок. — Проклятье! Это плохо…
— Чем конкретно это грозит? — нахмурилась я.
— Понятия не имею! Поэтому и плохо! — всплеснула руками чародейка. — Не имею ни малейшего представления, что с тобой происходит, но самое паршивое, что на тебя, по сути, ничего не действует! Щиты постепенно станут практически бесполезны.
Спохватившись, я выставила свой щит и теперь сама убедилась, насколько он был бесполезен. Неведомая магия практически не обращала на него внимания, продолжая раскручиваться, но три сложенных щита от одних из сильнейших чародеек континента все-таки худо-бедно сдерживали стихию. На стабильный эффект, впрочем, рассчитывать не приходилось, максимум они дадут мне несколько часов.
— Ощущение, будто я пытаюсь оградить какой-то природный источник, — озадаченно сказала я, исследуя взаимодействие заклинания с излучением.
— Источник… — пробормотала Трисс. — Похоже это выброс.
— Как это возможно? — не понял Эскель, видя, что со мной все в относительном порядке.
— Перенаправленный выброс, — уточнила чародейка. — Как тогда, после магической дуэли. Только тогда вокруг распространялся холод, а теперь… Это больше похоже на медиумальный транс. Ты видела будущее, причем сплошным потоком, а потом резко остановила время, да еще и заморозила все вокруг на фоне общего сильного магического воздействия. Да и после этого не остановилась. Очевидное перенапряжение сил, а после него у тебя обычно идет выброс, — более полно описала она свою теорию. — Однако, как мы в прошлый раз убедились, потоки ты научилась контролировать в совершенстве, и выбросы перешли на иной уровень.
— Хорошая теория, — согласилась Йен. — Но чтение мыслей и всеобщее оледенение слишком разные вещи.
— А ты посмотри на структуру, — посоветовала Трисс, которая, видимо, все это время ее изучением и занималась. — Она расходится по спирали от Брин, постепенно увеличиваясь в радиусе. Точь в точь как волны холода. И щиты ведут себя так же. Фактически не способны воспрепятствовать.
Йеннифер задумалась и помрачнела еще больше.
— Черт… Похоже, ты права, — пробормотала она. — Тогда через сутки накроет всю долину.
— Ведьмаки! — обеспокоенно напомнила Трисс.
— Нужно оставить минимум людей, пока мы не разберемся, как купировать выброс, — Йен сорвалась с места и почти вылетела за дверь.
Трисс выскочила следом, а я шумно выдохнула и снова помассировала виски, на сей раз, правда, не от боли, а от открывающихся перспектив. Название «медиумальный транс» в целом довольно неплохо подходило к тому состоянию, в котором я находилась. Я, по сути, стала проводником, вот только считывала информацию не откуда-нибудь, а с окружающих меня людей, и площадь этого считывания постоянно увеличивалась. Усугублялась ситуация тем, что контролю вырвавшаяся из меня магия не поддавалась, а от малейшей попытки обуздать или хотя бы сменить вектор усиливалась.
— О Господи! Только этого еще не хватало! — громко сокрушалась я.
В голове было пусто. Ни единой идеи…
— Все так плохо? — тихо спросил Эскель.
Я повернулась к нему. Его лицо было спокойным, но я уже довольно отчетливо ощущала усиливающуюся тревогу под маской невозмутимости. Несмотря на безрадостное будущее, я почувствовала, как губы мои растягиваются в улыбке от одного взгляда на своего ведьмака.
— Плохо, что непонятно, что делать, — ответила я и протянула руку, чтобы коснуться, но под конец передумала, вспомнив, что эффект усиливается от контакта. — А так любой из безлюдных миров ждет меня!
— Тебе придется…
Я почувствовала, что мои слова отозвались болью в его сердце.
— Мы найдем способ, — перебила я его.
И чтобы не откладывать в долгий ящик, решила, что начать надо с того, чтобы встать с кровати. И так уже трое суток провалялась.
— Ты уверена? — обеспокоился Эскель, заметив мои телодвижения.
Головокружение вроде бы успокоилось, и хоть свое тело я до сих пор ощущала странно, подняться все же смогла.
— Нормально, — успокоила я его и направилась в чулан, чтобы умыться.
Уже внутри я почувствовала, как в комнату кто-то вошел, и через минуту поняла, что это была Цири. Усмехнувшись какому-никакому плюсу текущего положения, я вышла из ванны.
— Ты очнулась! — бросилась ко мне Цири, радостно улыбаясь.
— Да, — улыбнулась я ей. Девушка беспокоилась.
— Ой, Йен сказала, что нельзя близко подходить, — спохватилась она и сделала шаг назад, так и не дойдя до меня.
— Да, лучше не надо, — подтвердила я и зашла за ширму, чтобы переодеться.
— Я не очень поняла то, что она сказала. В каком смысле ты в медиумальном трансе и тебе вредит присутствие в крепости людей? — спросила Цири. Я чувствовала ее недоумение и тревогу, перемешанную с радостью видеть меня на ногах.
— Из-за резкого перерасхода магии я перешла в состояние проводника, — ответила я ей, натягивая свитер. Мне не было холодно, но едва заметно проступающий морозный узор на кистях говорил о недопустимо низкой температуре моего тела. — Пока я была без сознания, выброс не развивался. Когда очнулась, воронка начала раскручиваться, к сожалению, совершенно неконтролируемо, несмотря на то, что я нахожусь в сознании.
— Зря я тебя разбудил, — вздохнул Эскель.
— Тихо и неподвижно лежащая я тебе больше нравилась? — усмехнувшись, подколола я его, подходя ближе.
На мгновенье прорисовавшаяся перед глазами картина безжизненно лежащей на кровати меня и пронизывающий ведьмака страх, что это не изменится, заставили меня сбиться с шага. Определенно шутка была неудачная.
— Извини, — пробормотала я, тряхнув головой в попытке отогнать видение.
— Как он проявляется? — спросила Цири.
— К примеру, чтение мыслей.
— То есть ты сейчас читаешь мои мысли? — уточнила Цири.
— Прямо сейчас нет. Между нами три щита. Но скоро они станут бесполезными, — пояснила я. — И я начну считывать не только мысли, но и эмоции, ощущения, возможно даже воспоминания. Я не знаю, насколько глубоко будет проникать магия. И все это я буду чувствовать как свое собственное. От большого количества людей у меня просто взорвется голова.
Цири нахмурилась, я ощутила, как ее тревога резко стала сильнее.
— Ты знаешь, как с этим справиться? — спросила она.
— Не имею ни малейшего представления. У тебя такого не случалось? — в ответ поинтересовалась я.
— Мои трансы всегда прекращались сами собой. Пару раз их купировал Аваллак’х, — ответила Цири, хмурясь. — Я не знаю как, он не рассказывал.
— Понятно, — вздохнула я.
— Может и твой прекратится сам? — с надеждой спросил Эскель.
— Может, — не стала я расстраивать его, хотя самой мало верилось в такой исход. — К сожалению, основная проблема в том, что мы понятия не имеем, что это такое. Что происходило тогда в горах? Что происходит сейчас? Каков механизм срабатывания и как его отключить?
— Ну ведь должен же быть способ! — уверенно воскликнула Цири.
— Должен, — с этим я была согласна.
Вот только как найти этот способ, я не знала, и это угнетало. Неотвратимая перспектива вобрать в себя всю ментальность в округе не на шутку пугала, хоть я и старательно запрещала себе скатываться в бесполезную панику. Чтобы найти решение проблемы, следовало держать мысли ясными и рассуждать четко.
Через несколько минут дверь в комнату снова открылась, впуская чародеек, а следом и ведьмаков — Геральта, Весемира, Ламберта и Койона.
— Ого, целая делегация, — усмехнулась я.
Уровень тревоги в комнате резко стал зашкаливающим. Каждый из вошедших смотрел на меня с беспокойством и надеждой. И, несмотря на то, что радость от моего в целом здорового внешнего вида также присутствовала, напряженность была сильнее.
— Мы ненадолго, — ответил Весемир. — Посмотрим, как ты, и я уведу этих оболтусов, — качнул он головой в сторону остальных ведьмаков.
— Нам тут сказали, что ты чуть ли не при смерти и надо экстренно очистить весь Каэр Морхен, а ты цветешь и пахнешь, — колко заметил Ламберт.
Однако, несмотря на слова, я чувствовала, что тревога исходила и от него.
— Скоро щиты перестанут сдерживать магию, и ты не сможешь прикрывать грубостью свое искреннее беспокойство, — ответила я, криво усмехаясь.
Ведьмак заколебался.
— Ламберт о ком-то, кроме себя, беспокоится? Вот это новость, — не преминула удивиться Трисс.
— Но ты и со щитами чувствуешь? — не дал начаться спору Койон, задавший вопрос.
— Пока смутно, но магия усиливается, — ответила я. — И скоро все мысли хлынут в мою голову.
— Все? — удивился Геральт.
— Плохо дело, — сделал очевидный вывод Койон, хмуря брови. — Остальные ждут твоих распоряжений, а не Йеннифер.
— Каких распоряжений? — растерялась я.
Все наши договоренности уже были исполнены.
— Мы пришли сюда за тобой и ждем твоих указаний.
— Я уже говорила тебе, после осады вы все свободны! — напомнила я.
— Также ты говорила, что не только ради осады собрала нас, — напомнил Койон. — Я понимаю, что сейчас о восстановлении ведьмачества говорить не ко времени, но нужно твое слово, перед тем как мы уйдем.
— Восстановление ведьмачества?! — не то возмутилась, не то восхитилась Йеннифер.
— Не ко времени, — согласилась я, имея в виду еще и совершенно нежеланное внезапное обнародование этого факта. Но что-то сказать действительно было нужно.
