Цири обладала незаурядным умом, но до сих пор была слишком порывиста и непостоянна.
— Скорее переоцениваю, — не согласился с ним Аваллак’х. — Breainne уже взрослая женщина, а Zireael не только не постарела ни на год, но и вообще не изменилась ничуть. Стало быть, Gynvaelweddien (Дитя льда) пришла не только из другого мира, но и из будущего. Как тогда она оказалась в этом мире? — Знающий был немало удивлен. — Как повстречала вас?
Эскель недовольно хмыкнул. С другой стороны, чего еще можно было ожидать от эльфийского Знающего, если к таким же выводам можно было прийти, руководствуясь простой логикой.
— Брин очнется и расскажет сама, если пожелает, — ответил Эскель, увидев, что Аваллак’х в кои-то веки ждал ответа от него, а не сам себе его давал.
— Ты прав, ведьмак, — согласился с ним эльф.
В комнате опять разлилась тишина. Эскель обернулся к Брин. На ее щеках начал проступать здоровый румянец. Немного помедлив, ведьмак все-таки присел на диван рядом с ней, снова беря чародейку за руку и с удовольствием ощущая живое тепло.
Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату заглянула Цири. Очевидно почувствовав, что серьезные магические манипуляции окончены, она не утерпела и отправилась узнавать результаты сама. Увидев, что Аваллак’х уже в кресле, а ведьмак подле ее дочери, девушка осмелела и подошла ближе.
— Ну что? — тихо спросила она.
— Я остановил выброс, дальше нужно ждать, когда она проснется, — ответил Аваллак’х.
Цири нахмурила брови, прожигая Аваллак’ха испытующим взглядом.
— Проснется… — повторила девушка, недобро прищурившись.
Эскель понял, что ее одолевают те же самые сомнения, что и его.
— Ха-а… — тяжело выдохнул Аваллак’х. — Zireael, ты же не ожидала, что я щелкну пальцами и немедленно устраню все последствия тяжелой магической перегрузки?
— Я вообще не ожидаю от тебя ничего хорошего! — неприязненно бросила ведьмачка. — Но, к сожалению, ты единственный, кто может помочь, и чудо, что Брин согласилась.
— Она прочла мои мысли, — напомнил Аваллак’х.
— Интересно, что она там увидела, что подпустила тебя к себе, — раздраженно процедила девушка.
— То, что я искренне хочу помочь? — благожелательно предложил ей вариант Знающий.
Цири лишь скептически хмыкнула, выражая тем самым все свое отношение к искренности эльфа, и склонилась к дочери, касаясь ее лба.
— Теплый! — взволнованно воскликнула она и подняла взгляд к Эскелю. — Или это потому, что ты рядом сидишь?
— Нет, — качнул он головой. — Раньше даже когда я находился рядом, она все равно была прохладной. А теперь нет, — ответил он.
— Получилось! — обрадовалась девушка. Хотя и было видно, что она старалась приглушить свой голос, он все равно звучал слишком звонко. Она с восторгом посмотрела на Эскеля, а потом, бросив короткий взгляд на Аваллак’ха, выпрямилась.
— Ей нужен покой, — поспешил напомнить своей некогда ученице, а потом подопытной эльфийский Знающий.
Цири кивнула, показывая, что услышала слова эльфа, и поторопилась покинуть комнату, очевидно решив сообщить хорошие новости остальным.
— Почему именно ты? — помолчав с минутку, все-таки задал вопрос на эту тему Аваллак’х.
— Она мое Предназначение, — счел возможным пояснить Эскель, не будучи уверенным в бесполезности этой информации для исцеления, и понимая, что из этого секрет сделать все равно не получится.
— Одного Предназначения недостаточно, чтобы топить лед Белого Хлада, — похоже, Знающий что-то такое подозревал, так как удивленным совершенно не выглядел, но вопросы задавать продолжал.
— Она сама объяснит, если захочет, — снова уклонился от расспросов ведьмак, не желая говорить о своих чувствах с посторонним эльфом.
Аваллак’х снова не стал настаивать, признавая правоту ведьмака.
«Холера! А ведь он ее отец», — неожиданно осознал этот факт несколько с другой стороны Эскель.
Ничего не помня о собственных родителях, ему «повезло» столкнуться с двойным набором родственников у возлюбленной. И если Цири он не мог воспринимать матерью Брин в полном смысле этого слова, потому что в его глазах она была младше своей же дочери, то умудренный опытом эльф вполне годился в самые что ни на есть настоящие отцы для его увлеченной наукой и магией чародейки.
«Черт, она даже похожа на него! Ее тоже тянет к знаниям, к магии и к экспериментам с генетикой и силами Старшей крови!»
***
В этот раз в себя я приходила очень медленно и плавно. Не заметив как отключилась, я еще долго плавала в мареве не то снов, не то видений, то выплывая, что казалось вот-вот смогу открыть глаза, то снова погружаясь в темноту. Порой мне слышался чей-то звонкий до пронзительности голос, иногда, наоборот, тихий почти шепот, ласкающий слух. Правда, разобрать слова не получалось, а может и получалось, но я тут же забывала смысл сказанного и даже не могла поручиться, что голоса не были частью моего муторного сна.
— Температура все растет.
Издалека в очередной раз раздается приятный голос, и я с удивлением понимаю смысл сказанного, правда не знаю, о какой температуре идет речь.
— Такое возможно.
Ответ звучит спокойно, умиротворяюще.
— Холера! Да она вся горит!
Другой резкий, звонкий голос буквально ввинчивается в голову, вызывая желание заткнуть уши. Но пошевелиться я не могу. Я вообще едва ощущаю свое тело.
— Это одна из реакций организма на ментальную перегрузку, — снова звучит спокойный голос. Как бы было хорошо, если бы говорил только он или еще тот первый.
— Такая температура опасна для жизни! — мои невысказанные пожелания, впрочем, никто учитывать не спешил, а в голову снова ввинтился второй, как я теперь определила, женский голос.
— Нет.
— Откуда ты знаешь? Ты даже не проверил!
— Zireael…
«Zireael… что-то такое знакомое. Это, кажется, имя. Но чье?» — с трудом соображала я.
Додумать я не успела. В сознание ворвалась сухая, прохладная рука, легшая мне на лоб. По телу будто разряд прошел, разом включая все до того дремавшие рецепторы. Я осознала, что лежу на чем-то мягком и ровном, и, несмотря на брюки и толстый свитер, мне холодно. Прохладную руку убрали с моего лба, зато я почувствовала другую руку, что сжимала мои пальцы. Она была теплой и очень знакомой. Я попыталась перенести пальцы на тыльную сторону ладони, чтобы узнать лучше. У основания большого пальца нащупала короткий шрам.
— Все в порядке, — сказал все тот же приятный, убаюкивающий голос.
— В порядке было бы, если бы она проснулась! — женский был очень громкий и недовольный.
— Брин? — неожиданно снова прозвучал первый голос с такой знакомой интонацией.
А мои пальцы снова перехватили и крепко сжали. Как до того резко вернулись ощущения, так сейчас включилась память. С трудом превозмогая слабость, я медленно открыла глаза и снова первым увидела Эскеля.
— Брин! — радостно воскликнул он, на любимом лице появилась улыбка.
Тут в поле моего зрения появились два обладателя других голосов и тоже склонились ко мне. Это была искрящаяся радостью звонкоголосая Цири, и как всегда безмятежный эльфийский Знающий, в глазах которого сейчас я увидела беспокойство. Или это я после обзорной экскурсии по его голове стала различать скрытые эмоции?
— Ты проснулась! — радостно воскликнула ведьмачка. Я чуть поморщилась от ее восторга. — Ой, извини, — куда тише повинилась она.
— Как ты себя чувствуешь? — Аваллак’х был куда сдержаннее и озабоченнее.
— Холодно, — тихо произнесла я.
— У тебя жар, но он не опасен, — поспешил успокоить меня эльф, не зная, что я уже слышала их разговор.
Я слабо кивнула. Эскель в это время принес мой любимый плед и быстро укутал меня в него. Я поблагодарила его взглядом. Слабость была жуткая. Аваллак’х же поднял руки и медленно провел надо мной ладонями, сканируя. Я почувствовала мощные потоки магии, исходящие от него.
— Физически ты в порядке, — сообщил он, однако меж его бровей залегла глубокая складка. — Ты помнишь кто ты? Где ты находишься? — сдвинув брови к переносице, озабоченно поинтересовался он, опуская руки. — Кто мы такие?
— Да, — отозвалась я, сглатывая. На долгие фразы сил не хватало и в горле пересохло.
— Я принесу воды, — быстро сориентировалась Цири.
— Ты помнишь что произошло? — Аваллак’х продолжил расспросы не дожидаясь ее, его брови практически сошлись на переносице.
— Ментальный выброс, — тихо ответила я и снова замолчала.
— Я его остановил, теперь все в порядке, — не дожидаясь вопросов, поспешил проинформировать меня Знающий. Его лицо несколько разгладилось, вернув себе безмятежные черты, но взгляд остался напряженным.
«Похоже, он опасался, что я ничего не буду помнить. Что ж, хорошо, что этого не произошло! Это его заслуга», — определила я.
— Спасибо…
— Не надо меня благодарить, — внезапно резко отказался он и отвел взгляд.
Не способная на длинные фразы, я одарила эльфа тяжелым взглядом. Я помнила его попытки спрятать чувство вины за желанием помочь и сожалением о вооруженном конфликте, вышедшем из-под контроля. Неугасимый огонь, в самом деле, не был его идеей. Он, в отличие от его недальновидных подчиненных, и без особых способностей понимал, к чему это может привести.
В это время вернулась Цири. Вдвоем с Эскелем они быстро напоили меня каким-то отваром. Сразу же стало чуть легче, к тому же озноб начал плавно отступать. Я пошевелилась, проверяя работоспособность своих мышц.
— Боли? Отсутствие чувствительности? — уточнил Аваллак’х, продолжая опрос. — Незнакомые ощущения?
— В норме, — чуть громче ответила я. — Слабость, головокружение и холод, — сотрудничать с ним было в моих интересах.
— Голова еще может болеть, — сосредоточенно предупредил эльф. — Также могут присутствовать легкая дезориентация в пространстве и неспособность сосредоточиться на чем-то. Это временные явления.
— Я могу пользоваться магией? — задала я самый интересующий меня после моего состояния вопрос.
— Можешь, если чувствуешь в себе силы, — разрешил «лечащий врач», но в его взгляде виднелись сомнения.
— Не особо, — честно ответила я.
— Это пройдет в ближайшие дни, — снова пообещал эльф.
Послышался шум открывающейся двери, и он, как мне показалось, излишне поспешно перевел взгляд туда.
— Входите, — разрешила Цири.
«А до того сюда никого не пускали?» — задумалась я, пытаясь припомнить моменты своего забытья, но тщетно.
Передо мной появились остальные обитатели ведьмачьей крепости. Наставница стремительно преодолела последние разделяющие нас метры и простерла руки надо мной. От нее исходила даже еще более мощная магия, чем от Аваллак’ха. Наморщенный от сосредоточения лоб постепенно разглаживался.
— Как ты? — спросила она, когда завершила сканирование. На ее лице все еще была озабоченность, что, впрочем, не помешало ей пройтись по Аваллак’ху недовольным взглядом.
— Пойдет, — ответила я ей и даже нашла в себе силы улыбнуться.
— Ну ты и напугала нас! — с облегчением выдыхая, укорила меня Трисс. — Медиумальный транс — это определенно не твое!
На Аваллак’ха она демонстративно не обращала никакого внимания, будто его тут вовсе не было, и это не он сделал возможным наш диалог.
— Он мне никогда не нравился! — ответила я, нарочито скривившись.
— Постарайся больше не впадать в него тогда, — на полном серьезе попросил меня Весемир.
Кажется, игнорирование Аваллак’ха — это была всеобщая стратегия, которую они выработали.
— Приложу все усилия, — пообещала я, в самом деле очень надеясь, что хотя бы в ближайшее время эта сторона дара мне не понадобится.
— Раз ты пришла в себя, этот хрен нам больше не нужен? — убедившись в моем удовлетворительном самочувствии, перешел к интересующему его вопросу Геральт.
Видимо, не все были согласны с этой «стратегией».
— Состояние еще не до конца стабилизировалось, — счел необходимым предупредить «этот хрен», несмотря на всеобщее презрение. — Нужно наблюдение.
«Как они тут вообще уживались, пока я была без сознания?» — задумалась я.
— Без тебя понаблюдают, — неприязненно бросил ему Ламберт.
— Он лучше разбирается в Старшей крови, — раздраженно признала Йен, снова окатив Аваллак’ха презрением, совершенно не сочетающимся с вербальным признанием его заслуг. — Пусть… наблюдает.
Узнав из головы Аваллак’ха много нового о своем выбросе, я была согласна с наставницей. Пусть лучше наблюдает сам, потерпим как-нибудь несколько дней. Все-таки его желание помочь было в самом деле неподдельным. Впрочем, после погружения в голову своего биологического отца, относиться к нему как прежде я, честно говоря, уже не могла. Объем полученной информации был колоссальный, и как ни старалась считывать только нужную мне в данный момент, я все равно зацепляла много лишнего. Или это не было лишним? Похоже, в эти дни мне предстояло как следует покопаться уже в собственных мозгах, чтобы упорядочить все то, что в них несанкционированно попало.
Вымотавшись от недолгого разговора, я едва смогла выпить немного бульона, приготовленного сердобольным Весемиром, и вырубилась. На сей раз спала крепким здоровым сном под боком своего любимого ведьмака, рядом с которым любые невзгоды отходили на второй план. Так что утром, традиционно довольно поздним для остальных, я чувствовала себя намного лучше. Повалявшись еще некоторое время и получив утреннюю порцию поцелуев, я почувствовала себя зверски голодной и все-таки решилась встать. Слабость все еще ощущалась во всем теле, но на ноги тем не менее я поднялась с первой попытки. Сразу же пошатнулась, так что ведьмак поспешил поддержать меня, но в целом стояла и сделала первые несколько шагов довольно уверенно. От помощи в душе, правда, отказываться не стала, так как уверенности в собственных силах пока еще не было, ни в физических, ни в магических. Одевшись не без содействия Эскеля, я уселась перед зеркалом, дабы привести себя в порядок, а сам ведьмак отправился за завтраком. Однако вернулся он с пустыми руками. Я с любопытством смотрела на него, пока он с загадочным видом приближался к моей табуретке.
— Ты передумал? — так и не найдя никаких намеков во внешнем виде ведьмака, все-таки спросила я, когда он сделал последний шаг. — Решил морить меня голодом?
— Нет, придумал кое-что получше! — торжественно сообщил Эскель и подхватил меня на руки.
— Что?! — удивленно воскликнула я, не ожидав такого поворота.
— Увидишь, — загадочно ответил ведьмак и направился на выход.
Промелькнули коридоры замка и большой зал, и я сощурилась на ярком весеннем солнышке.
— Сегодня такая чудесная погода, что я подумал, что не зачем тебе сидеть в четырех стенах, — сообщил Эскель, опуская меня на стул, специально вытащенный им во двор вместе со столом и завтраком.
— Спасибо! — счастливо рассмеялась я, глядя на все это.
— Скорее переоцениваю, — не согласился с ним Аваллак’х. — Breainne уже взрослая женщина, а Zireael не только не постарела ни на год, но и вообще не изменилась ничуть. Стало быть, Gynvaelweddien (Дитя льда) пришла не только из другого мира, но и из будущего. Как тогда она оказалась в этом мире? — Знающий был немало удивлен. — Как повстречала вас?
Эскель недовольно хмыкнул. С другой стороны, чего еще можно было ожидать от эльфийского Знающего, если к таким же выводам можно было прийти, руководствуясь простой логикой.
— Брин очнется и расскажет сама, если пожелает, — ответил Эскель, увидев, что Аваллак’х в кои-то веки ждал ответа от него, а не сам себе его давал.
— Ты прав, ведьмак, — согласился с ним эльф.
В комнате опять разлилась тишина. Эскель обернулся к Брин. На ее щеках начал проступать здоровый румянец. Немного помедлив, ведьмак все-таки присел на диван рядом с ней, снова беря чародейку за руку и с удовольствием ощущая живое тепло.
Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату заглянула Цири. Очевидно почувствовав, что серьезные магические манипуляции окончены, она не утерпела и отправилась узнавать результаты сама. Увидев, что Аваллак’х уже в кресле, а ведьмак подле ее дочери, девушка осмелела и подошла ближе.
— Ну что? — тихо спросила она.
— Я остановил выброс, дальше нужно ждать, когда она проснется, — ответил Аваллак’х.
Цири нахмурила брови, прожигая Аваллак’ха испытующим взглядом.
— Проснется… — повторила девушка, недобро прищурившись.
Эскель понял, что ее одолевают те же самые сомнения, что и его.
— Ха-а… — тяжело выдохнул Аваллак’х. — Zireael, ты же не ожидала, что я щелкну пальцами и немедленно устраню все последствия тяжелой магической перегрузки?
— Я вообще не ожидаю от тебя ничего хорошего! — неприязненно бросила ведьмачка. — Но, к сожалению, ты единственный, кто может помочь, и чудо, что Брин согласилась.
— Она прочла мои мысли, — напомнил Аваллак’х.
— Интересно, что она там увидела, что подпустила тебя к себе, — раздраженно процедила девушка.
— То, что я искренне хочу помочь? — благожелательно предложил ей вариант Знающий.
Цири лишь скептически хмыкнула, выражая тем самым все свое отношение к искренности эльфа, и склонилась к дочери, касаясь ее лба.
— Теплый! — взволнованно воскликнула она и подняла взгляд к Эскелю. — Или это потому, что ты рядом сидишь?
— Нет, — качнул он головой. — Раньше даже когда я находился рядом, она все равно была прохладной. А теперь нет, — ответил он.
— Получилось! — обрадовалась девушка. Хотя и было видно, что она старалась приглушить свой голос, он все равно звучал слишком звонко. Она с восторгом посмотрела на Эскеля, а потом, бросив короткий взгляд на Аваллак’ха, выпрямилась.
— Ей нужен покой, — поспешил напомнить своей некогда ученице, а потом подопытной эльфийский Знающий.
Цири кивнула, показывая, что услышала слова эльфа, и поторопилась покинуть комнату, очевидно решив сообщить хорошие новости остальным.
— Почему именно ты? — помолчав с минутку, все-таки задал вопрос на эту тему Аваллак’х.
— Она мое Предназначение, — счел возможным пояснить Эскель, не будучи уверенным в бесполезности этой информации для исцеления, и понимая, что из этого секрет сделать все равно не получится.
— Одного Предназначения недостаточно, чтобы топить лед Белого Хлада, — похоже, Знающий что-то такое подозревал, так как удивленным совершенно не выглядел, но вопросы задавать продолжал.
— Она сама объяснит, если захочет, — снова уклонился от расспросов ведьмак, не желая говорить о своих чувствах с посторонним эльфом.
Аваллак’х снова не стал настаивать, признавая правоту ведьмака.
«Холера! А ведь он ее отец», — неожиданно осознал этот факт несколько с другой стороны Эскель.
Ничего не помня о собственных родителях, ему «повезло» столкнуться с двойным набором родственников у возлюбленной. И если Цири он не мог воспринимать матерью Брин в полном смысле этого слова, потому что в его глазах она была младше своей же дочери, то умудренный опытом эльф вполне годился в самые что ни на есть настоящие отцы для его увлеченной наукой и магией чародейки.
«Черт, она даже похожа на него! Ее тоже тянет к знаниям, к магии и к экспериментам с генетикой и силами Старшей крови!»
Часть 13
***
В этот раз в себя я приходила очень медленно и плавно. Не заметив как отключилась, я еще долго плавала в мареве не то снов, не то видений, то выплывая, что казалось вот-вот смогу открыть глаза, то снова погружаясь в темноту. Порой мне слышался чей-то звонкий до пронзительности голос, иногда, наоборот, тихий почти шепот, ласкающий слух. Правда, разобрать слова не получалось, а может и получалось, но я тут же забывала смысл сказанного и даже не могла поручиться, что голоса не были частью моего муторного сна.
— Температура все растет.
Издалека в очередной раз раздается приятный голос, и я с удивлением понимаю смысл сказанного, правда не знаю, о какой температуре идет речь.
— Такое возможно.
Ответ звучит спокойно, умиротворяюще.
— Холера! Да она вся горит!
Другой резкий, звонкий голос буквально ввинчивается в голову, вызывая желание заткнуть уши. Но пошевелиться я не могу. Я вообще едва ощущаю свое тело.
— Это одна из реакций организма на ментальную перегрузку, — снова звучит спокойный голос. Как бы было хорошо, если бы говорил только он или еще тот первый.
— Такая температура опасна для жизни! — мои невысказанные пожелания, впрочем, никто учитывать не спешил, а в голову снова ввинтился второй, как я теперь определила, женский голос.
— Нет.
— Откуда ты знаешь? Ты даже не проверил!
— Zireael…
«Zireael… что-то такое знакомое. Это, кажется, имя. Но чье?» — с трудом соображала я.
Додумать я не успела. В сознание ворвалась сухая, прохладная рука, легшая мне на лоб. По телу будто разряд прошел, разом включая все до того дремавшие рецепторы. Я осознала, что лежу на чем-то мягком и ровном, и, несмотря на брюки и толстый свитер, мне холодно. Прохладную руку убрали с моего лба, зато я почувствовала другую руку, что сжимала мои пальцы. Она была теплой и очень знакомой. Я попыталась перенести пальцы на тыльную сторону ладони, чтобы узнать лучше. У основания большого пальца нащупала короткий шрам.
— Все в порядке, — сказал все тот же приятный, убаюкивающий голос.
— В порядке было бы, если бы она проснулась! — женский был очень громкий и недовольный.
— Брин? — неожиданно снова прозвучал первый голос с такой знакомой интонацией.
А мои пальцы снова перехватили и крепко сжали. Как до того резко вернулись ощущения, так сейчас включилась память. С трудом превозмогая слабость, я медленно открыла глаза и снова первым увидела Эскеля.
— Брин! — радостно воскликнул он, на любимом лице появилась улыбка.
Тут в поле моего зрения появились два обладателя других голосов и тоже склонились ко мне. Это была искрящаяся радостью звонкоголосая Цири, и как всегда безмятежный эльфийский Знающий, в глазах которого сейчас я увидела беспокойство. Или это я после обзорной экскурсии по его голове стала различать скрытые эмоции?
— Ты проснулась! — радостно воскликнула ведьмачка. Я чуть поморщилась от ее восторга. — Ой, извини, — куда тише повинилась она.
— Как ты себя чувствуешь? — Аваллак’х был куда сдержаннее и озабоченнее.
— Холодно, — тихо произнесла я.
— У тебя жар, но он не опасен, — поспешил успокоить меня эльф, не зная, что я уже слышала их разговор.
Я слабо кивнула. Эскель в это время принес мой любимый плед и быстро укутал меня в него. Я поблагодарила его взглядом. Слабость была жуткая. Аваллак’х же поднял руки и медленно провел надо мной ладонями, сканируя. Я почувствовала мощные потоки магии, исходящие от него.
— Физически ты в порядке, — сообщил он, однако меж его бровей залегла глубокая складка. — Ты помнишь кто ты? Где ты находишься? — сдвинув брови к переносице, озабоченно поинтересовался он, опуская руки. — Кто мы такие?
— Да, — отозвалась я, сглатывая. На долгие фразы сил не хватало и в горле пересохло.
— Я принесу воды, — быстро сориентировалась Цири.
— Ты помнишь что произошло? — Аваллак’х продолжил расспросы не дожидаясь ее, его брови практически сошлись на переносице.
— Ментальный выброс, — тихо ответила я и снова замолчала.
— Я его остановил, теперь все в порядке, — не дожидаясь вопросов, поспешил проинформировать меня Знающий. Его лицо несколько разгладилось, вернув себе безмятежные черты, но взгляд остался напряженным.
«Похоже, он опасался, что я ничего не буду помнить. Что ж, хорошо, что этого не произошло! Это его заслуга», — определила я.
— Спасибо…
— Не надо меня благодарить, — внезапно резко отказался он и отвел взгляд.
Не способная на длинные фразы, я одарила эльфа тяжелым взглядом. Я помнила его попытки спрятать чувство вины за желанием помочь и сожалением о вооруженном конфликте, вышедшем из-под контроля. Неугасимый огонь, в самом деле, не был его идеей. Он, в отличие от его недальновидных подчиненных, и без особых способностей понимал, к чему это может привести.
В это время вернулась Цири. Вдвоем с Эскелем они быстро напоили меня каким-то отваром. Сразу же стало чуть легче, к тому же озноб начал плавно отступать. Я пошевелилась, проверяя работоспособность своих мышц.
— Боли? Отсутствие чувствительности? — уточнил Аваллак’х, продолжая опрос. — Незнакомые ощущения?
— В норме, — чуть громче ответила я. — Слабость, головокружение и холод, — сотрудничать с ним было в моих интересах.
— Голова еще может болеть, — сосредоточенно предупредил эльф. — Также могут присутствовать легкая дезориентация в пространстве и неспособность сосредоточиться на чем-то. Это временные явления.
— Я могу пользоваться магией? — задала я самый интересующий меня после моего состояния вопрос.
— Можешь, если чувствуешь в себе силы, — разрешил «лечащий врач», но в его взгляде виднелись сомнения.
— Не особо, — честно ответила я.
— Это пройдет в ближайшие дни, — снова пообещал эльф.
Послышался шум открывающейся двери, и он, как мне показалось, излишне поспешно перевел взгляд туда.
— Входите, — разрешила Цири.
«А до того сюда никого не пускали?» — задумалась я, пытаясь припомнить моменты своего забытья, но тщетно.
Передо мной появились остальные обитатели ведьмачьей крепости. Наставница стремительно преодолела последние разделяющие нас метры и простерла руки надо мной. От нее исходила даже еще более мощная магия, чем от Аваллак’ха. Наморщенный от сосредоточения лоб постепенно разглаживался.
— Как ты? — спросила она, когда завершила сканирование. На ее лице все еще была озабоченность, что, впрочем, не помешало ей пройтись по Аваллак’ху недовольным взглядом.
— Пойдет, — ответила я ей и даже нашла в себе силы улыбнуться.
— Ну ты и напугала нас! — с облегчением выдыхая, укорила меня Трисс. — Медиумальный транс — это определенно не твое!
На Аваллак’ха она демонстративно не обращала никакого внимания, будто его тут вовсе не было, и это не он сделал возможным наш диалог.
— Он мне никогда не нравился! — ответила я, нарочито скривившись.
— Постарайся больше не впадать в него тогда, — на полном серьезе попросил меня Весемир.
Кажется, игнорирование Аваллак’ха — это была всеобщая стратегия, которую они выработали.
— Приложу все усилия, — пообещала я, в самом деле очень надеясь, что хотя бы в ближайшее время эта сторона дара мне не понадобится.
— Раз ты пришла в себя, этот хрен нам больше не нужен? — убедившись в моем удовлетворительном самочувствии, перешел к интересующему его вопросу Геральт.
Видимо, не все были согласны с этой «стратегией».
— Состояние еще не до конца стабилизировалось, — счел необходимым предупредить «этот хрен», несмотря на всеобщее презрение. — Нужно наблюдение.
«Как они тут вообще уживались, пока я была без сознания?» — задумалась я.
— Без тебя понаблюдают, — неприязненно бросил ему Ламберт.
— Он лучше разбирается в Старшей крови, — раздраженно признала Йен, снова окатив Аваллак’ха презрением, совершенно не сочетающимся с вербальным признанием его заслуг. — Пусть… наблюдает.
Узнав из головы Аваллак’ха много нового о своем выбросе, я была согласна с наставницей. Пусть лучше наблюдает сам, потерпим как-нибудь несколько дней. Все-таки его желание помочь было в самом деле неподдельным. Впрочем, после погружения в голову своего биологического отца, относиться к нему как прежде я, честно говоря, уже не могла. Объем полученной информации был колоссальный, и как ни старалась считывать только нужную мне в данный момент, я все равно зацепляла много лишнего. Или это не было лишним? Похоже, в эти дни мне предстояло как следует покопаться уже в собственных мозгах, чтобы упорядочить все то, что в них несанкционированно попало.
Вымотавшись от недолгого разговора, я едва смогла выпить немного бульона, приготовленного сердобольным Весемиром, и вырубилась. На сей раз спала крепким здоровым сном под боком своего любимого ведьмака, рядом с которым любые невзгоды отходили на второй план. Так что утром, традиционно довольно поздним для остальных, я чувствовала себя намного лучше. Повалявшись еще некоторое время и получив утреннюю порцию поцелуев, я почувствовала себя зверски голодной и все-таки решилась встать. Слабость все еще ощущалась во всем теле, но на ноги тем не менее я поднялась с первой попытки. Сразу же пошатнулась, так что ведьмак поспешил поддержать меня, но в целом стояла и сделала первые несколько шагов довольно уверенно. От помощи в душе, правда, отказываться не стала, так как уверенности в собственных силах пока еще не было, ни в физических, ни в магических. Одевшись не без содействия Эскеля, я уселась перед зеркалом, дабы привести себя в порядок, а сам ведьмак отправился за завтраком. Однако вернулся он с пустыми руками. Я с любопытством смотрела на него, пока он с загадочным видом приближался к моей табуретке.
— Ты передумал? — так и не найдя никаких намеков во внешнем виде ведьмака, все-таки спросила я, когда он сделал последний шаг. — Решил морить меня голодом?
— Нет, придумал кое-что получше! — торжественно сообщил Эскель и подхватил меня на руки.
— Что?! — удивленно воскликнула я, не ожидав такого поворота.
— Увидишь, — загадочно ответил ведьмак и направился на выход.
Промелькнули коридоры замка и большой зал, и я сощурилась на ярком весеннем солнышке.
— Сегодня такая чудесная погода, что я подумал, что не зачем тебе сидеть в четырех стенах, — сообщил Эскель, опуская меня на стул, специально вытащенный им во двор вместе со столом и завтраком.
— Спасибо! — счастливо рассмеялась я, глядя на все это.
