Много там странного. А в прошлый выход на них напала небольшая стая одичавших собак. Егор хотел отстреляться от них из этого самого ГМ, да не получилось. Пришлось отбиваться чем попало. Усмехнувшись, Егор тут же отстегнул второй нож, а вместо него закрепил на поясе чехол с сапёрной лопаткой. Так оно вернее будет. Попрыгав, проверил шумность. Нормально, в рамках дозволенного. И пошёл к контрольно-пропускному пункту эваколагеря со стороны въезда от Находки.
Ждать учёных пришлось дольше назначенного. Когда стало понятно, что они могут и в три часа не выйти, старшина решил, что через десять минут отменит выход — возвращаться после шести опасно вдвойне. Мало ли что. Там и так темно, в этой Пелене. А в вечерних сумерках и ночью Зона смертельно опасна, если судить по рассказам тех, кого оттуда выводят до сих пор его коллеги-погранцы.
Они-таки успели появиться. И Егор укоризненно высказал Маринке и Михалычу, седому бородатому дядьке богатырского сложения, свои претензии. На молодого парня, носящего громкую фамилию Тронштейн, старшина демонстративно не обратил внимания. И зря. Сеня спокойненько так сказал, когда Егор закончил свою мысль об опоздавших:
- Ну вот видите, Егор, у вас было столько времени придумать такую замечательную пламенную речь.
Перепетько уставился на парня взглядом рожающей жабы, осознал собственное сравнение и невольно заржал. На что Арсений тоже улыбнулся. Это не снизило между ними накал неприязни, но послужило поводом к временному затишью холодной войны. Всё-таки люди делом заняты. Внимательно осмотрев рюкзаки и снаряжение научников, Егор довольно покивал Михалычу. Явно его заслуга, что всё так хорошо упаковано и не болтается где, что и как попало. Экспедиция тронулась в путь по дороге в сторону города и моря. И Пелены. Таблетка в ухе, шедшая на пару с тактическим ларингофоном, оповестила Егора голосом Генки:
- Товарищ старшина, всё тихо.
Его бойцы были предупреждены заранее, что командир с ними разговаривать не будет, но доклады намерен слушать каждые пять минут. Рапорта три спустя четверо путников спустились по петляющей дороге до границы Зоны. Голубое осеннее небо над головой уже напиталось предвечерней глубиной, но опасений пока Егору не внушало. Лес вокруг, по склонам сопок, так же был спокоен и тих. Вот всё бы ничего, но Пелена… Егор жестом остановил спутников, а сам подошёл к стене странного дрожащего воздуха, наполненного, словно туманом, коварной взвесью мельчайшей чёрной пыли. Постояв так минут пять, едва не уткнувшись носом в Пелену, Егор наконец махнул рукой, подзывая научников, а сам сноровисто нацепил на лицо армейский респиратор и антипылевые очки. Девушка, бородач и парень последовали его примеру. Кинув внимательный взгляд назад, туда, откуда они пришли, Егор спокойно шагнул в другой, чуждый людям, мир, своим появлением так напугавший больше двух месяцев назад не то, что Приморье и всю Россию, но и половину Земного шара.
Мир вокруг мгновенно из цветного праздника осени превратился в монохромно-тёмное пространство. Видимость существенно сократилась метров до ста, и то не факт. Глухой голос Марины за спиной заставил ускорить шаг:
- У нас мало времени. Идём.
Всё вокруг было покрыто мельчайшем пылью чёрного цвета. Да и сам воздух словно пропитался этой же дрянью. Путники почти мгновенно покрылись тонким слоем угольной дряни. Егор почти услышал, как захрипел респиратор, ограждая его лёгкие от смертельной опасности силикоза. Все четверо двинулись по дороге вглубь поражённой территории.
Они провели в Зоне около двух часов, успев за это время набрать образцов растительности, пусть и пожухлой, а также воды из пары овражных ручьёв и воздуха, который набирали до смешного просто: Арсений поводит пробиркой, закупорит её, а потом, через метров сто пути — снова. И так раз пять или шесть, с пометками прямо на стекле. Рутина, в общем, всё, как и хотели учёные, выбрав именно Егора в проводники. Уже на обратном пути неугомонный парень ляпнул:
- Всё, закончили, сейчас выйдем и…
- Заткнись! - прошипел Егор, чувствуя шкурой, как потяжелело небо, словно что-то начало концентрироваться над ними. Опять… Опять этот недоносок сглазил! Как в прошлый раз, когда стая собак на них выскочила. Старшина скомандовал:
- По дороге бегом!
Маринка и Михалыч подорвались вперёд. До границы Зоны оставалось всего ничего — метров сто. А вот Арсений заартачился:
- Вы меня не затыкайте, старшина!
Тем временем тяжесть на нервах военного сконцентрировалась до остроты взгляда, не враждебного, нет. Взгляда препаратора, прикидывающего, с какой стороны подступиться к телу. Без лишних слов Егор схватил парня за шкирку и потащил за собой, хоть тот и пытался что-то вякать и трепыхаться. Уже метрах в пяти от границы он услышал сдавленный вопль молодого учёного. Внезапно Арсений словно взбесился, вырвался из пальцев старшины и в пару гигантских прыжков выскочил из зоны. Егор мгновенно последовал за ним. И уже снаружи замер, всматриваясь в Пелену. За его спиной шумно выдохнул малой, сняв маску и очки. Дрожащий голос парня заставил старшину развернуться и уставиться на него:
- Ни черта себе жуть какая…
- Что ты видел? - взгляд Егора заставил Тронштейна сглотнуть. Парень словно нехотя сказал:
- Не знаю, старшина. Но оно были большим. И с глазами…
- В смысле? - не понял Егор.
- Знаешь, там всё тёмно-серое. А эта штука была почти чёрная, как силуэт. И два чёрнющих прицела.
Егор кивнул Арсению и застыл, вновь посмотрев на Пелену. Вокруг осенний день явно задумался о вечере. Но до сумерек ещё было время. Что же такое увидел Арсений? Не верить парню у Егора резона не было. Он, конечно, сволочь и хам, но не трепло — профессия обязывает всегда стоять за факты, отчего Арсений и наехал в прошлый раз за суеверия Егора. Что в итоге вылилось в перепалку и нагрянувшую стаю собак. Старшина переглянулся с Михалычем. Тот спокойно усмехнулся, отчего усы и борода шевельнулись, и сказал:
- Будем разбираться. Не боись.
И только теперь Егор обратил внимания на внешний вид спутников. Они словно побывали в шахте. Тонкая чёрная полоса пересекало лицо каждого. Волосы тоже оказались покрыты чёрной пылью. А борода Михалыча теперь выглядела привычно-пегой до середины шеи, а вот ниже, где уже не было респиратора — оказалась чёрной. Одежда также стала угольной. И кисти рук. Усмехнувшись, Егор несколькими движениями стряхнул с себя часть пыли, попрыгал в надежде, что ещё сколько-то просто осыпется. Учёные последовали его примеру. Минут через десять они всё-таки двинулись вверх по дороге, на перевал.
На подступах к КПП, выслушав очередной доклад своего поста о состоянии дел, старшина остановился и посмотрел туда, где ещё недавно можно было увидеть портовый город. Теперь там плотным слоем тёмной Пелены возлежала Зона. Моря видно не было — всё та же пелена, сверху выглядящая плотным одеялом, под которым схоронилась Находка. Говорят, на воде граница Зоны идёт не только в воздухе, но и в море до самого дна. На месте мыса Астафьева из Пелены торчал горб, или купол, всё той же дряни, что затопила сам город, устье реки Сучан и некоторые окрестности. Так мог бы выглядеть фонтан — словно именно там происходил выброс в наш мир той субстанции, что проглотила Находку.
Егор пожал плечами. Вроде бы ничего нового. Вон и горы местные на виду. Брат с усечённой макушкой и остроконечная Сестра. Уж их-то Пелена не смогла накрыть — высоковаты. И тут старшина застыл, уставившись на то, что зацепил его взгляд за Сестрой, в районе бухты Врангеля. Там над тёмно-серым покрывалом Зоны вырос небольшой, но знакомый, холмик серой дряни. Это что же? Второй эпицентр образовался?! Егор сглотнул. Так вот почему размер Зоны увеличился. Пыли стало больше… Значит, правы были те, кто кричал летом, что во всём виноваты угольщики? Да нет, не может быть, - Егор тряхнул головой. Маринка, стоявшая рядом, дёрнула его нетерпеливо за рукав:
- Чего встал, пошли! Надо образцы сгрузить.
Егор молча указал рукой на новое образование. Девушка сначала не поняла, что к чему, но уже через несколько секунд ахнула. И только дробный топот шагов возвестил, что аспирантка со всех ног бросилась к своим — рассказать о происходящем. Через несколько минут к так и не сдвинувшемуся с места старшине подошёл лейтенант. Богатиков просто встал рядом и уставился в ту же точку. А через полминуты сказал:
- Семью помнишь? Что сегодня вышли.
- Что с ними? - отозвался Перепетько.
- У младшего час назад слизистые почернели.
- Твою же… - выругался старшина.
- Ага, - выдохнул лейтенант. - Их уже увезли, всех пятерых.
Двое военных так и стояли на перевале, глядя в сторону Зоны. О чём каждый из них думал, не смог бы догадаться никто. А через несколько минут оба, не сговариваясь, развернулись и пошли в лагерь. Тёмно-серое полотно там, где недавно был город у моря, медленно колыхалось и струилось само в себе, словно нечто живое и странное. Даже страшное. У этих троих, двух военных и Зоны, появилось нечто общее. Возможно, знание. О том, что всё только начинается.
Ждать учёных пришлось дольше назначенного. Когда стало понятно, что они могут и в три часа не выйти, старшина решил, что через десять минут отменит выход — возвращаться после шести опасно вдвойне. Мало ли что. Там и так темно, в этой Пелене. А в вечерних сумерках и ночью Зона смертельно опасна, если судить по рассказам тех, кого оттуда выводят до сих пор его коллеги-погранцы.
Они-таки успели появиться. И Егор укоризненно высказал Маринке и Михалычу, седому бородатому дядьке богатырского сложения, свои претензии. На молодого парня, носящего громкую фамилию Тронштейн, старшина демонстративно не обратил внимания. И зря. Сеня спокойненько так сказал, когда Егор закончил свою мысль об опоздавших:
- Ну вот видите, Егор, у вас было столько времени придумать такую замечательную пламенную речь.
Перепетько уставился на парня взглядом рожающей жабы, осознал собственное сравнение и невольно заржал. На что Арсений тоже улыбнулся. Это не снизило между ними накал неприязни, но послужило поводом к временному затишью холодной войны. Всё-таки люди делом заняты. Внимательно осмотрев рюкзаки и снаряжение научников, Егор довольно покивал Михалычу. Явно его заслуга, что всё так хорошо упаковано и не болтается где, что и как попало. Экспедиция тронулась в путь по дороге в сторону города и моря. И Пелены. Таблетка в ухе, шедшая на пару с тактическим ларингофоном, оповестила Егора голосом Генки:
- Товарищ старшина, всё тихо.
Его бойцы были предупреждены заранее, что командир с ними разговаривать не будет, но доклады намерен слушать каждые пять минут. Рапорта три спустя четверо путников спустились по петляющей дороге до границы Зоны. Голубое осеннее небо над головой уже напиталось предвечерней глубиной, но опасений пока Егору не внушало. Лес вокруг, по склонам сопок, так же был спокоен и тих. Вот всё бы ничего, но Пелена… Егор жестом остановил спутников, а сам подошёл к стене странного дрожащего воздуха, наполненного, словно туманом, коварной взвесью мельчайшей чёрной пыли. Постояв так минут пять, едва не уткнувшись носом в Пелену, Егор наконец махнул рукой, подзывая научников, а сам сноровисто нацепил на лицо армейский респиратор и антипылевые очки. Девушка, бородач и парень последовали его примеру. Кинув внимательный взгляд назад, туда, откуда они пришли, Егор спокойно шагнул в другой, чуждый людям, мир, своим появлением так напугавший больше двух месяцев назад не то, что Приморье и всю Россию, но и половину Земного шара.
Мир вокруг мгновенно из цветного праздника осени превратился в монохромно-тёмное пространство. Видимость существенно сократилась метров до ста, и то не факт. Глухой голос Марины за спиной заставил ускорить шаг:
- У нас мало времени. Идём.
Всё вокруг было покрыто мельчайшем пылью чёрного цвета. Да и сам воздух словно пропитался этой же дрянью. Путники почти мгновенно покрылись тонким слоем угольной дряни. Егор почти услышал, как захрипел респиратор, ограждая его лёгкие от смертельной опасности силикоза. Все четверо двинулись по дороге вглубь поражённой территории.
Они провели в Зоне около двух часов, успев за это время набрать образцов растительности, пусть и пожухлой, а также воды из пары овражных ручьёв и воздуха, который набирали до смешного просто: Арсений поводит пробиркой, закупорит её, а потом, через метров сто пути — снова. И так раз пять или шесть, с пометками прямо на стекле. Рутина, в общем, всё, как и хотели учёные, выбрав именно Егора в проводники. Уже на обратном пути неугомонный парень ляпнул:
- Всё, закончили, сейчас выйдем и…
- Заткнись! - прошипел Егор, чувствуя шкурой, как потяжелело небо, словно что-то начало концентрироваться над ними. Опять… Опять этот недоносок сглазил! Как в прошлый раз, когда стая собак на них выскочила. Старшина скомандовал:
- По дороге бегом!
Маринка и Михалыч подорвались вперёд. До границы Зоны оставалось всего ничего — метров сто. А вот Арсений заартачился:
- Вы меня не затыкайте, старшина!
Тем временем тяжесть на нервах военного сконцентрировалась до остроты взгляда, не враждебного, нет. Взгляда препаратора, прикидывающего, с какой стороны подступиться к телу. Без лишних слов Егор схватил парня за шкирку и потащил за собой, хоть тот и пытался что-то вякать и трепыхаться. Уже метрах в пяти от границы он услышал сдавленный вопль молодого учёного. Внезапно Арсений словно взбесился, вырвался из пальцев старшины и в пару гигантских прыжков выскочил из зоны. Егор мгновенно последовал за ним. И уже снаружи замер, всматриваясь в Пелену. За его спиной шумно выдохнул малой, сняв маску и очки. Дрожащий голос парня заставил старшину развернуться и уставиться на него:
- Ни черта себе жуть какая…
- Что ты видел? - взгляд Егора заставил Тронштейна сглотнуть. Парень словно нехотя сказал:
- Не знаю, старшина. Но оно были большим. И с глазами…
- В смысле? - не понял Егор.
- Знаешь, там всё тёмно-серое. А эта штука была почти чёрная, как силуэт. И два чёрнющих прицела.
Егор кивнул Арсению и застыл, вновь посмотрев на Пелену. Вокруг осенний день явно задумался о вечере. Но до сумерек ещё было время. Что же такое увидел Арсений? Не верить парню у Егора резона не было. Он, конечно, сволочь и хам, но не трепло — профессия обязывает всегда стоять за факты, отчего Арсений и наехал в прошлый раз за суеверия Егора. Что в итоге вылилось в перепалку и нагрянувшую стаю собак. Старшина переглянулся с Михалычем. Тот спокойно усмехнулся, отчего усы и борода шевельнулись, и сказал:
- Будем разбираться. Не боись.
И только теперь Егор обратил внимания на внешний вид спутников. Они словно побывали в шахте. Тонкая чёрная полоса пересекало лицо каждого. Волосы тоже оказались покрыты чёрной пылью. А борода Михалыча теперь выглядела привычно-пегой до середины шеи, а вот ниже, где уже не было респиратора — оказалась чёрной. Одежда также стала угольной. И кисти рук. Усмехнувшись, Егор несколькими движениями стряхнул с себя часть пыли, попрыгал в надежде, что ещё сколько-то просто осыпется. Учёные последовали его примеру. Минут через десять они всё-таки двинулись вверх по дороге, на перевал.
На подступах к КПП, выслушав очередной доклад своего поста о состоянии дел, старшина остановился и посмотрел туда, где ещё недавно можно было увидеть портовый город. Теперь там плотным слоем тёмной Пелены возлежала Зона. Моря видно не было — всё та же пелена, сверху выглядящая плотным одеялом, под которым схоронилась Находка. Говорят, на воде граница Зоны идёт не только в воздухе, но и в море до самого дна. На месте мыса Астафьева из Пелены торчал горб, или купол, всё той же дряни, что затопила сам город, устье реки Сучан и некоторые окрестности. Так мог бы выглядеть фонтан — словно именно там происходил выброс в наш мир той субстанции, что проглотила Находку.
Егор пожал плечами. Вроде бы ничего нового. Вон и горы местные на виду. Брат с усечённой макушкой и остроконечная Сестра. Уж их-то Пелена не смогла накрыть — высоковаты. И тут старшина застыл, уставившись на то, что зацепил его взгляд за Сестрой, в районе бухты Врангеля. Там над тёмно-серым покрывалом Зоны вырос небольшой, но знакомый, холмик серой дряни. Это что же? Второй эпицентр образовался?! Егор сглотнул. Так вот почему размер Зоны увеличился. Пыли стало больше… Значит, правы были те, кто кричал летом, что во всём виноваты угольщики? Да нет, не может быть, - Егор тряхнул головой. Маринка, стоявшая рядом, дёрнула его нетерпеливо за рукав:
- Чего встал, пошли! Надо образцы сгрузить.
Егор молча указал рукой на новое образование. Девушка сначала не поняла, что к чему, но уже через несколько секунд ахнула. И только дробный топот шагов возвестил, что аспирантка со всех ног бросилась к своим — рассказать о происходящем. Через несколько минут к так и не сдвинувшемуся с места старшине подошёл лейтенант. Богатиков просто встал рядом и уставился в ту же точку. А через полминуты сказал:
- Семью помнишь? Что сегодня вышли.
- Что с ними? - отозвался Перепетько.
- У младшего час назад слизистые почернели.
- Твою же… - выругался старшина.
- Ага, - выдохнул лейтенант. - Их уже увезли, всех пятерых.
Двое военных так и стояли на перевале, глядя в сторону Зоны. О чём каждый из них думал, не смог бы догадаться никто. А через несколько минут оба, не сговариваясь, развернулись и пошли в лагерь. Тёмно-серое полотно там, где недавно был город у моря, медленно колыхалось и струилось само в себе, словно нечто живое и странное. Даже страшное. У этих троих, двух военных и Зоны, появилось нечто общее. Возможно, знание. О том, что всё только начинается.
