Пролог
Сознание возвращалось медленно, но тело всё ещё оставалось слабым настолько, что Дитамар не чувствовал даже пальцев. Он открыл глаза и увидел перед собой старую кирпичную кладку, изъеденную разводами соли, арки над узкими окнами в тёмных пятнах плесени и ржавые железные кольца, торчавшие из стены. Скользнул взглядом вниз: от колец к его рукам и ногам тянулись толстые корабельные цепи.
И всё сразу встало на свои места.
Он прикован к стене в какой-то башне. В узкие окна-бойницы сочится слабый свет, и снаружи доносятся однообразные звуки прибоя: волны равномерно то накатываются на камни, то уползают обратно в море.
Дитамар шевельнулся, звякнула цепь, и откуда-то сзади из сумрака башни раздался голос капитана Абалейна:
— Очнулся?
Капитан появился из тёмного провала в стене и, медленно подойдя, остановился напротив Дитамара. Постоял некоторое время, скрестив на груди руки и разглядывая пленника с выражением удовлетворения на лице, а затем присел на гранитный выступ и принялся грызть ивовый прутик, явно наслаждаясь ситуацией.
— Забавно, да? — произнёс он наконец, отшвырнув прутик в сторону. — Теперь ты мой пленник, и всё как тогда, в подземелье в Лааре, только с точностью до наоборот. Ну и каково тебе сейчас, всесильный лаарский князь, осознавать, что тебя переиграл обычный заносчивый болван-кахоле? Можешь не отвечать — вижу, что тебе паршиво. Ты, наверное, думаешь, что у тебя получится сбежать отсюда? Это вряд ли, — капитан встал и принялся неторопливо мерить шагами каменный пол. — Видишь ли, за всё это время, пока я гонялся за Зверем… за тобой… я собирал информацию о том, как мне тебя победить. Я изучал айяаррскую магию, собирал всё по крупицам. И… вот мы здесь, — он развёл руками, словно охватывая пространство вокруг себя. — Эта башня — старый маяк. Здесь когда-то были подвалы для перевалки грузов, но теперь он заброшен, с тех пор, как построили новый пирс. И нас окружает вода — маяк стоит на островке. Так что твоя магия камней здесь не действует. Разделение стихий, — усмехнулся капитан. — Колдун при корпусе Альбы хоть и был тем ещё уродом, но кое-чему я у него научился. Так что твоим шептунам тебя так просто не найти.
— А как ты вообще меня нашёл? — хрипло спросил Дитамар, запрокинув голову и разглядывая темноту уходящей вверх башни.
Капитан прав, он не слышит камней, а камни не слышат его. Он даже не слышит Фингара. И дело тут не только в разделении стихий…
— Твоя прелестная подруга написала мне письмо, в котором сама пригласила меня в Рокну, чтобы помочь поймать Зверя. Вот я и приехал. Каково же было моё удивление, когда она рассказала мне о том, что по дороге встретила милорда Брегата, моего разведчика, который спас ей жизнь. А я был уверен, что настоящий Брегат всё ещё торчит у Оленьего Рога и хлещет эль, и только кинжал под рёбра заставил бы его прыгать в горную реку. А потом миледи Лафорт сделала для меня средство против Зверя. Правда, я не поверил во всё это. Что там может сделать какая-то юная слушательница университета против того, кто вырывает людям сердца?! Но потом я проследил за её домом и увидел тебя у её дверей. Я глазам своим не мог поверить, но, видно, ты совсем страх потерял. А я не мог упустить такую удачу. И я следил всё это время за миледи Лафорт. Я видел вас в саду университета, и, знаешь… дальше всё уже было очень просто...
Капитан прошёлся вдоль стены, выглянул в окно-бойницу и продолжил:
— …Я знаю одну таврачью старуху. Помнится, она дала мне отличный совет о том, как можно тебя поймать. Она говорила, что все вы связаны между собой и чувствуете друг друга через эту вашу связь. Я очень хорошо запомнил её слова: «В этой связи их сила. Но это и слабость. Как в сладкую вишню можно впрыснуть яд, и он будет незаметен, так и из любви айяарра можно сделать ловушку, приманить с её помощью, и он утонет в ней, как пчела в крынке с мёдом. Потому что не сможет не откликнуться на призыв того, с кем связан». И когда я увидел вас в саду, то понял, что мне делать. Ты не побоялся явиться к миледи Лафорт в своём истинном облике, а значит, она тебе очень дорога. Я видел вас у фонтана… А потом я пошёл к ней и рассказал о тебе правду. Я особенно не рассчитывал на успех, но, как оказалось, средство миледи Лафорт и в самом деле помогло. Впрочем, ловушкой по плану была сама миледи Лафорт, мне нужно было только выманить тебя туда, где ты не имеешь силы. Сыграть на внезапности. И всё получилось, — капитан самодовольно улыбнулся и добавил: — Теперь Милгид может спать спокойно, и всему Предгорью следовало бы её благодарить за то, что я тебя поймал.
— Ты, наверное, очень горд, — криво усмехнулся Дитамар. — Использовал девчонку как живца. И я попался.
— Не то чтобы горд, — усмехнулся Дарри в ответ, — но я доволен. Завтра я получу за тебя сто тысяч ланей и, может, даже повышение или ещё какую милость от королевы, и мы будем в полном расчёте. Хотя нет, когда мы возьмём Лааре, я убью твоего брата и верну генералу Альбе его дочь. Вот тогда мы будем в полном расчёте.
Дитамар откинул голову и рассмеялся.
— Признаюсь, я ошибся. В Лааре я решил, что ты просто глуп. А теперь я понимаю, что ты непроходимо глуп. Если ты думаешь, что Кайя в итоге достанется тебе, то, поверь, мне тебя очень жаль. Она выбрала другого — моего брата Эйвера. Смирись. С невестой тебе крупно не повезло.
— Тебе, как я вижу, тоже. Или ты полагал, что, убив моего друга Ройгарда Лардо, ты умолчишь об этом и сможешь остаться в глазах миледи Лафорт героем? А вот оно как вышло. Благодаря её средству и тому письму, ты оказался здесь. Любовь — коварная штука, — капитан прищурился и снова усмехнулся, явно наслаждаясь своим триумфом. — Сейчас я поеду к королеве, а завтра утром сюда приплывёт корабль, и тебя заберут. Я надеюсь, ты умрёшь самой мучительной смертью.
— Умирать страшно только в первый раз, — произнёс Дитамар с каким-то безразличием. — А я умирал столько раз, что твои угрозы, капитан, мне кажутся просто смешными.
— Ну что же, пусть это тебя утешает. А пока — наслаждайся свежим морским воздухом, Дитамар Сколгар.
— А ты поищи себе новую цель в жизни, капитан. Потому что месть — это блюдо, в котором важен сам процесс, а результат обычно разочаровывает. Завтра ты ощутишь пустоту, которую нечем будет заполнить, и снова вспомнишь обо мне. Погоня за мной наполняла твою жизнь смыслом, поверь, я умею читать в душах кахоле, — произнёс он презрительно. — И, может быть… мы ещё встретимся… быстрее, чем ты думаешь.
Дитамар снова запрокинул голову, глядя в тёмное нутро башни. В другое время он бы вытянул из этого капитана ещё какие-нибудь подробности, но сейчас на это не было сил, да и желания. Сейчас он ощущал внутри только лёд.
Почему так больно? И эта боль такая непривычная…
Она его предала…
Она сама дала капитану в руки оружие против него… Она согласилась стать приманкой…
И если завтра сюда явится кто-то из колдунов королевы…
Ему не сбежать. В этом капитан был прав. Дитамар чувствовал, как его тело сковывают ледяные путы силы, стягивают его кольцами, словно огромный удав, не давая даже полноценно дышать. И самым горьким во всём этом было то, что та сила, что удерживала его здесь — это сила воды. Сила той девушки, которая разбила ему сердце.
Видимо, у его сердца такая странная судьба. Стоило ему возродиться, как оно снова должно умереть.
Ну что же, пусть так и будет.
Хотя… Он может освободиться. Есть один способ. Достаточно снова пригласить Зверя в этот мир и отдать ему себя.
Или её…
— И чтобы ты точно никуда не делся, пока я не договорюсь обо всём с её величеством, эти цепи, — капитан постучал по металлическому кольцу, вставленному в стену, — удержат тебя. В них жилы чёрной ртути – самое то против тебе подобных. А вот это поможет тебе забыться и не тратить силы на поиск способов бегства. Силы тебе ещё понадобятся.
Капитан посмотрел на своего пленника с плохо скрываемым злорадством, достал огниво и, бросив что-то на камень, поджёг. Белый дым потёк вниз по серому боку гранитного фундамента, расстелился по полу и потянулся к подмёткам сапог Дитамара.
Приторно-сладкий запах добрался до ноздрей…
Курьма!
Дозы размером с маковое зёрнышко обычно хватает, чтобы сделать мир ярче, обострить чувства. Айяаррские Хранители используют это средство для того, что принимать судьбоносные решения, для ясности ума, сосредоточенности и собранности. Но этим средством нельзя злоупотреблять. Доза размером с ячменное зерно заставит видеть чудовищ…
А капитан по незнанию бросил в огонь целую горсть. Хотя, может, наоборот, знал и хотел, чтобы Дитамар корчился в муках. Но тут он, конечно, просчитался. Дитамару не привыкать видеть чудовищ.
— Прощай, капитан, — он прислонился затылком к шершавому граниту и закрыл глаза.
Что капитан вообще может знать о чудовищах?
Зверь стоит прямо перед ним. Позади него пляшут языки пламени, с хрустальных клыков капает слюна, и в его глазах клубится алый туман.
— Ты слышишь меня, Дитамар Сколгар? Тебе никуда не скрыться… Выбирай: или ты, или она. Твоя свобода от меня — всего лишь отсрочка. Кровавая луна уже близко… Уже очень близко… Врата открыты…Скоро я буду здесь. И не только я… Ты служил мне, и я могу подарить тебе свою милость. Будешь служить мне и дальше… Будешь служить Великому Ашшу. Смотри…
Высокая тёмная башня вырастает перед ним. Её обвивает плотными кольцами гигантский огненный змей. Кольца мерцают, становясь то ярче, то угасая, будто угли в догорающем костре, и невозможно оторваться от этого завораживающего пульса.
Сколько этих колец?
Дитамар поднимает голову, скользит по ним взглядом, начинает считать… но их слишком много. Он смотрит выше и видит чёрную голову огненного змея. Кожистые веки медленно поднимаются, и ониксовые глаза смотрят прямо на него.
А внизу, у подножия, башню сторожат четыре Зверя. И Даурус, крылатый волк, его давний мучитель, он тоже среди них.
Кольца на теле змея начинают медленно двигаться, заставляя башню пульсировать сильнее, а из пасти появляется чёрный раздвоенный язык. И в голове Дитамара раздаётся шипящий голос:
— Хочешь мне служить?
Тяжёлые невидимые кольца одно за другим начинают стягивать грудь, давая выдохнуть, но не давая вдохнуть. Воздух становится горячим, и всё вокруг меркнет, погружаясь во мрак. Боль просачивается в голову, течёт под кожей огненными змеями, прорастая в мышцы, и оттуда в кровь, растворяется в ней и, растекаясь по всему телу, становится невыносимой.
На сколько хватит его терпения, прежде чем он сломается?
***
— Милосердные боги! Да тут же задохнуться можно!
Откуда-то издалека в темноту горячечного бреда прорвался женский голос. А ещё нежный фиалковый запах. Кажется, это духи, их аромат перебил приторную сладость курьмы. Дитамар резко очнулся, всё ещё не видя ничего вокруг, но уже ощущая, что он не там, в бреду, среди чудовищ, а снова в башне маяка, на холодном гранитном полу. Он сжал в кулак пальцы и разжал, ощущая, что они сухие. Никакой липкой крови, а значит, чудовища лишь привиделись ему.
— Хиск? Иди сюда! И убери эту отраву! В окно выбрось, да поживей! - женский голос раздавал кому-то указания. – Боги! Ну и вонь!
Что-то звякнуло, распахнулись двери с двух сторон, и ветер, подхватив дым, потянул его за собой.
Она пришла за ним? Королева…
Сколько раз он представлял эту встречу!
Из дыма проступил силуэт в тёмном плаще, и Дитамар прищурился, разглядывая женщину, прикрывавшую нос платком. Она стояла спиной к свету, льющемуся из узких окон-бойниц, и поэтому её лица нельзя было разглядеть. Когда дым рассеялся и свежий морской воздух наполнил башню, женщина наконец убрала платок и осторожно опустила капюшон на плечи.
— Ты пришла за мной, тварь? – хрипло спросил Дитамар и закашлялся.
Глаза резало и жгло немилосердно, и он моргнул несколько раз, сгоняя прочь едкие слёзы. Горло саднило так, будто он выпил кислоты, и боль свернулась в желудке ледяным колючим клубком.
Клятый капитан! Интересно, и сколько времени он уже валяется здесь в бреду благодаря Дарри Абалейну?
Судя по косым лучам солнца, ползущим вверх по стене, уже вечер, почти закат.
— Вы всегда так прямолинейны, милорд Ландегар? – в голосе женщины послышалась насмешка.
Милорд Ландегар? Каменная Дева, это ещё как понимать?!
Этот голос принадлежал не королеве. Не той Лейсе, которую он знал когда-то давно. И Дитамар прищурился, напряжённо вглядываясь в незнакомку.
— Кто вы? – спросил он, пытаясь совладать с охрипшим голосом.
Женщина махнула кому-то рукой и, указав на Дитамара, произнесла спокойно:
— Дайте ему воды.
Откуда-то со стороны дверей появился мужчина в тёмной одежде наёмника и протянул флягу. И это было странно… хотя, может быть, вполне и в духе этой твари. Проявить милосердие, а потом…
— Ну так и кто вы? И за каким гнусом сюда пришли? Как видите, я немного занят, — Дитамар поднял руки, демонстративно звякнув цепями.
— Скажем так, я друг, — невозмутимо ответила незнакомка, проигнорировав его грубость.
— У меня нет друзей.
— Это, конечно, печально, но… а кто сказал, что я ваш друг? – в голосе женщины снова прозвучала насмешка, и к Дитамару окончательно вернулось сознание.
— Вы, очевидно, ждёте, что сейчас я спрошу «И чей же?», но я не доставлю вам такого удовольствия, потому что мне плевать на то, чей вы там друг, миледи, — ответил Дитамар, безуспешно пытаясь понять, что за игру с ним ведёт эта женщина и кто она такая.
Ясно же, что её прислала королева. Но… зачем?
Дым окончательно рассеялся. Женщина молча приблизилась и остановилась там, куда Дитамар не дотянулся бы при всём желании. И он наконец смог рассмотреть её лицо.
Довольно красивое лицо. Белая кожа, тщательно уложенные чёрные волосы, но при этом кокетливый локон будто невзначай выбился из прически, придавая ей немного небрежности. И глаза у незнакомки прозрачно-голубые, совсем как лёд.
— Вы не только прямолинейны, но ещё весьма неучтивы, милорд… Ландегар, - женщина мило улыбнулась, снова достала платочек из кармана плаща, постелила его на край гранитного фундамента и присела ровно там, где до неё сидел капитан Абалейн.
И, судя по тому, какой упор она сделала на его фальшивом имени, Дитамар понял, что она точно знает о том, что оно фальшивое.
— Предпочитаю знакомиться с женщинами при несколько иных обстоятельствах, миледи-не-мой-друг, — усмехнулся он в ответ и окинул взглядом её наряд.
Из-под плаща выглядывал край синего шёлкового платья и, судя по переливам ткани, стоило оно весьма недёшево. А её расслабленность и спокойствие давали понять, что эта женщина привыкла повелевать и точно знает, что делает.
И кто же эта уверенная в себе дама?
— Я бы тоже предпочла познакомиться с вами не здесь. Но раз уж вы были столь неосмотрительны и умудрились подцепить наживку этого капитана, как рыба хлебный мякиш, то, как видите, мне выбирать не пришлось. Так что давайте оставим расшаркивания и перейдём сразу к делу, потому что я знаю, кто вы такой… на самом деле. И то, зачем вы здесь… на самом деле, - ответила незнакомка, разглядывая сидящего перед ней Дитамара так, как разглядывают скаковую лошадь, прежде чем сделать ставку. — И я могу помочь.
Какое-то долгое, тягучее мгновенье Дитамар всматривался в неё, строя догадки насчёт того, что она вообще может о нём знать.
