- Понимаю, конечно, - как-то сдержанно ответила Ира. – Все известные мне девочки, с которыми он когда-то время проводил, стонут от желания повторить, но дважды он не приглашает. Никогда!
Слова подруги прозвучали как приговор, стало даже как-то не по себе. Хотя я и не надеялась. Нет, вру. Вру и ещё как. Конечно надеялась, как дура мечтала о финале, как в Золушке. А что? Бывают же и в жизни чудеса? Голова-то всё понимает, а глупое сердце всё равно мечтает и надеется. Качнула досадливо головой, понимая, что боевой настрой снова куда-то улетучился. И не хотелось больше никого за пояс затыкать, каким-то фифам что-то доказывать.
- Извини, Ир, мне пора, меня ждут с документами…ты застала меня в пути…
- Да-да, конечно, Саш, но ещё секундочку! Ты не поедешь со мной снова?
- Куда? – не поняла я.
- Как куда? В клуб. У Лёвочки через две недели деловая поездка в Амстердам, и он решил меня порадовать. Мы вместе с ним поедем в клуб, он предложил и тебя захватить.
Сердце предательски дрогнуло, а потом начало нетерпеливо отстукивать вопящее во всю глотку согласие! Я аж задохнулась от неожиданности:
- Нет, Ир, - едва шевеля губами, ответила я, - думаю, мне хватит…
- Сашенька, пожалуйста…Лёва неспроста решил и тебя взять. Будет поляну пробивать, выспрашивать у тебя, что да как. Он же всё-всё знать хочет. Возила ли я тебя в действительности, понимаешь?
Ах, вот оно что. Я для Ирочки, как буфер в отношениях с мужем. Что ж, ладно, я ей всё-таки задолжала и с моим молчанием в эфире нехорошо получилось. Я потёрла переносицу и кивнула, а потом, осознав, что подруга не видит согласилась вслух.
- Спасибо, Сашуль! Ты настоящий друг! Я позвоню заранее, скажу, когда и во сколько мы за тобой заедем! Целую.
Ирка отключилась, не дожидаясь моего ответа, я аж рот открыла, но куда деваться-то? Для себя решила, что просто посижу за компанию, отчитаюсь перед Лёвой и сославшись на усталость пораньше отчалю домой.
Со спокойной душой вернулась к лифтам и отправилась на этаж начальства. Волгин и его замша занимали добрую половину этажа. Я бывала там всего пару раз, но при прежнем начальстве. В основном, всеми переговорами с руководством занималась Инга Олеговна, моя непосредственная начальница, мне же изредка перепадало внимание замши, Липатовой Аллы Геннадьевны.
Выйдя из лифта, нерешительно осмотрелась, вспоминая, куда нужно топать. Увидела нескольких инженеров с чертежами, которые направлялись в зал переговоров, и поняла, что мне в противоположную сторону. Набравшись смелости, зашагала к дверям приёмной. Алины за столом не оказалось, а дверь Волгина была приоткрыта.
- Это всё? – раздался голос Егора и мурашки разбежались по спине. – А где документы Бирюкова?
Тон Волгина был строгим и даже суровым, что пробудило в душе злорадство. Хоть не воркуют, и на том спасибо! Я не удержалась и обнимая папку с делом инженера, придвинулась ближе, чтобы заглянуть в кабинет. Умопомрачительный босс сидел за своим столом и разглядывал какие-то бумаги, а его секретарь склонилась над ним, указывая на что-то и буквально тыча своими буферами в его лицо. Внутри всё вспыхнуло. Если бы можно было, она, наверное, из платья бы выскочила.
- Я уже довольно давно запросила их в отделе кадров, - ничуть не обращая внимания на тон начальства, отрапортовала секретарь, - но Быстрова больше озабочена своим не совсем опрятным внешним видом, чем прямыми обязанностями!
Ах ты ж сучка! Моему возмущению не было предела. Закипая от ярости, я чуть было не ворвалась в кабинет и не оттаскала эту выдру за её безупречный пучок! Волгин оторвался от бумаг и сурово посмотрел на помощницу:
- А что не так с её видом?
- Даже не знаю, Егор Александрович, - охотно ответила эта гадина, не скрывая ухмылки, - она будто в грязи валялась. Ещё совести хватило на работу явиться, я бы со стыда сгорела. Я считаю, что недисциплинированным и расхлябанным работникам нет места в такой серьёзной организации.
Ох ты ж, куда её понесло –то! Без году неделя работает, а уже совету даёт, стерва! Обида и злость застилали глаза, дышать от гнева стало трудно.
- Согласен, - всё так же строго ответил Волгин и сердце моё оборвалось. Он что реально к этой мымре прислушиваться будет? – но решать кого считать расхлябанным и недисциплинированным буду я.
О как! Поставил-таки сучку на место! Спазм в груди отпустил, я облегчённо выдохнула, но злиться на секретутку не перестала. Эта хитроумная окучивала Волгина и нужно быть слепоглухонемым, чтобы этого не заметить. Но я-то что ей сделала? Чего она ко мне прицепилась? Или почву готовит к руководству мужиком, как марионеткой? Но с Волгиным этот номер не пройдёт. На работе он как хищник на охоте: цепкий, суровый, непреклонный.
Я осмотрелась, пытаясь найти как исполнить свою маленькую месть. Руки чесались. Бросила взгляд в кабинет, Алина подсовывала боссу документы на подпись из приличной такой кипы бумаг. Время есть. Бросилась к компьютеру, посмотрела папки и файлы. Отчёты, заявки, флэшка с контактами.
Ничего серьёзного я сделать не могла, ибо это могло испортить Волгину переговоры или ещё что-то. Как-то не хотелось, чтобы моя месть отразилась на успехах фирмы. Она меня всё-таки кормит. Схватила флэшку со всеми контактами и зашвырнула её под шкаф с папками. Пусть поищет грымза. Запомнить она их точно не могла, поэтому влетит её по первое число. Мелочно, знаю, и как-то по – детски что ли, но ничего больше в голову не пришло за такой короткий срок. Вернулась на место с другой стороны стола и начала обдумывать холодную месть. Попутно снова осмотрела свою одежду. Стыдно, конечно, но выбора у меня не было.
- Вы ко мне? – услышала голос Волгина и медленно повернулась, чувствуя, как подкашиваются ноги.
Ну почему нельзя оставлять личные дела без присмотра? Я бы избежала этой встречи, если бы могла просто положить папку на стол и ретироваться вовремя.
- Я…я…я? Нет, - жалобно пропищала, отрицательно качнула головой, прижимая папку к груди, и отступила.
Дьявол! Опустила глаза, чтобы Волгин не дай Бог не узнал их. Хотя, о чём это я? Будто это он, а не я в последние дни живёт воспоминаниями о ночи в клубе. Продолжая как дура жаться и молчать, увидела носы дорогущих черных туфель Егора, в которых, наверное, и отражение своё можно увидеть. Сердце жалобно дрогнуло, а потом провалилось в пропасть. Ноги тоже задрожали, а дыхание и вовсе стало рваным. Мой организм рядом с этим умопомрачительным мужчиной сходил с ума.
- А эта папка разве не для меня? – очень тихо, почти шепотом, спросил он и коленки подогнулись.
Крепкие руки подхватили меня прежде чем я позорно плюхнулась на пол. Этого ещё не хватало. Отскочив от него как от прокаженного, чуть не запуталась в собственных ногах. Да что же это такое? Совсем уже рехнулась? Сделала глубокий вдох, а потом медленный выдох и подняла глаза. Нефиг и мечтать, что мужчина сможет узнать во мне ту самую девушку, что занималась с ним сексом несколько дней назад. У него таких как я наверняка целый вагон и маленькая тележка. Пытаясь сохранить остатки достоинства, я протянула Волгину папку. Иеху! Даже руки не тряслись.
Егор Александрович прошёлся по мне жгучим взглядом от макушки и до пят, вскинул густые брови, наткнувшись на загубленную блузку. Вот дерьмо! Теперь всё, что сказала обо мне эта фурия предстало перед ним в собственном соку. М-да, вот такая я вот, расхлябанная и недисциплинированная. Под изучающим взглядом чуть было не поёжилась, а потом вовремя вспомнила, кто был виновником случившегося с моей одеждой. Сцепила зубы и чуть задрала подбородок. О как я могу! Волгин изобразил дьявольски – сексуальную полуулыбку и я как идиотка заморгала и растеклась, будто пломбир по раскалённому асфальту. Так, Быстрова, держись! Не смей поддаваться! Не думай о его органе! Не думай!
В голову полезла дурацкая реклама: Не думай о зуде, не думай о зуде! Тааак, Александра Андреевна, вы совсем умом тронулись. Но как же он до безобразия хорош! Как сексуален, как притягателен. Его парфюм кружил голову и словно магнит притягивал. Так хотелось уткнуться носом в шею Егора и вдохнуть от души, чтобы одуреть, а потом сорвать с него этот галстук, затем рубашку и скользнуть пальчиками сначала по тугим мышцам груди, а потом нырнуть под ремень и едва-едва коснуться кромки боксеров от Bruno banani. Я сглотнула, ощущая жар, спускающийся к моей уже во всю зудящей промежности. По телу побежали мурашки, как только вспомнила дразнящий язык Волгина, играющий с моими сосками. Матерь божья! Разве можно возбудиться с пол-оборота? Вот так, стоя полностью одетой в приёмной босса? Зажмурилась, снова вдохнула, беря себя в руки и даже порадовалась, что сердце чуток замедлилось.
- Дело Бирюкова, - а вот с голосом явно напортачила, пытаясь его изменить. Получилось низковато, на что Егор усмехнулся и качнул головой. Охренеть! Ну, теперь он точно решит, что я шизанутая.
Стоило гендиру схватиться за бумаги, как я тут же развернулась и пулей вылетела из его приёмной. Подо мной горела земля, если можно так выразиться. Тело изнывало от неудовлетворённого возбуждения, и я поняла, что той дозы, что я получила в прошлую пятницу, катастрофически не хватает.
Влетела в туалет, умыла пылающее лицо, освежила шею и прикусила губу, снова погружаясь в воспоминания. Как я не застонала, понятия не имею. Дверь резко хлопнула, и я буквально подпрыгнула, натыкаясь на ошарашенный взгляд одной из тех девушек, что застали нас с Ксюхой в кабинке не так давно. Если и дальше так пойдёт, то обо мне поползут нелицеприятные слухи.
Остаток дня провела будто не в себе. Всё летело из рук, я спотыкалась и была рассеянной.
Вернувшись домой, села в коридоре на тумбочку и выдохнула. День прошёл и ладно.
- Ты чего это? – встревоженно спросила мама, выходя из кухни с полотенцем на плече. – Устала?
- Нет, мамочка, - поднялась я на ноги. – Всё хорошо. А где мой василёк?
- Рисует что-то для тебя в своей комнате.
Я улыбнулась, представляю как моё сладкое солнышко высунуло кончик языка и слегка прищурилось, выводя красками очередной шедевр. Скинула обувь и замерла:
- А чем это так аппетитно пахнет?
- Твоя дочь заказала оладьи со сметаной, мёдом и вареньем, - усмехнулась родительница, указывая головой на дверь в комнату.
- А ничего у неё не слипнется?
- Видимо нет.
Я толкнула дверь и вошла в спальню, где тут же была заключена в цепкие объятья. Маленькая обезьянка обхватила меня ногами и положила голову на плечо.
- И зачем я тебе булочку покупала? – ущипнула я Василиску за нос.
- На завтрак оставь, - тут же нашлась она.
Я постояла так ещё совсем чуть-чуть и опустила ребёнка на пол. Вдоволь налюбовавшись пчёлкой, почему-то красного цвета, пообещала что всегда буду носить этот рисунок с собой и отправилась в душ, а потом и за стол. С наслаждением поужинала оладушками и уложила дочу спать. Спасть совершенно не хотелось. В голову лезли дурацкие мысли о том, что вот такие как Алина – это более привычное окружение для Волгина, а я всего лишь обычная молодая баба из самой обычной жизни. Ничего примечательного во мне нет, ничего выдающегося. Ну, тут мои девки поспорили бы, сказав, что по крайней мере одна выдающаяся часть тела у меня всё-таки есть.
А если серьёзно, то куда мне тягаться с расфуфыренными фифами, не отягощёнными семьёй? Сделала себе кофе с корицей и забралась на кухонный диванчик с ногами. За распахнутым окном опять дождь зарядил. Вздохнула.
- Саш, - послышался мамин голос, и я обернулась к ней. – Ты чего это хандришь?
Хотелось снова отмахнуться, но я не стала. Маму не проведёшь, подумает ещё бог весть что, если гадать начнёт.
- Я тут подумала, о вашем с тётей Лидой предложении. Кого она там в этот раз предлагает?
Чтобы было понятно, тётя Лида заслуженный педагог с многолетним стажем. Она уже несколько раз устраивала мне слепые свидания и каждый раз я едва держалась, чтобы не удавиться от скуки или не сбежать. Но всё мои природные вежливость и тактичность, будь они неладны! Слышали когда – нибудь анекдот:
— Бабушка, все говорят, что я лошара!
— Ну какой же ты лошара? Пиджачок в брючки, брючки в носочки, на носочки сандалики! Красавчик!?
Вот это как раз про моих ухажеров. Нет, я ничего не скажу, они приходили неизменно с цветочками, опрятненькие такие, вежливые. Но ни капли мужества, брутальности, харизмы. Это я только в последнее время стала повёрнутой на сексе, в своё оправдание скажу, что это исключительно от длительного воздержания, но даже тогда понимала, что к мужику должно тянуть. А что это за отношения, если и прижаться к нему нет желания, если мысли о поцелуях вызывают чувство гадливости? Некрасиво, конечно, по отношению к ним так думать, но правда – есть правда!
Мысленно усмехнулась, вспоминая своего Лёшика. Он-то у меня не был атлетом, но чем-то зацепил. Теперь и вспомнить не могу чем. С ним было весело, по началу, а потом всё свалилось в быт и этого испытания мы не прошли. Сейчас Алексей уже строит новую семью. Признаюсь честно, что, когда узнала о том, что он живёт не один уже несколько месяцев, ужасно расстроилась. Поначалу не могла себе самой ответить почему. Прислушалась, подумала, сделал вывод, что возвращать его не собираюсь, жить с ним, как и прежде, не хочу и Боже упаси не ревную. Но в чём тогда было дело? Ксюха тогда подсказала, что это от того, что сама всё ещё одна. А вот это уже похоже на правду.
Ничего плохого, кроме того, что уже было рассказано, о Лёше сказать не могу. Мы сохранили хорошие отношения, он приезжает к Васёнке, как может помогает финансово. И, как ни странно, именно сейчас с ним снова стало весело и легко. Ох, куда-то не туда я забрела, прослушав мамино счастливое воркование. Успела поймать только обрывки:
- …сейчас же позвоню Лидусе, пусть сговориться о встрече с Павликом.
Чёрт, ну что за привычка? Нельзя было Павлом назвать? Теперь не избавиться от мыслей о Павлике с очками, у которых линзы толще чем мой палец, брюки натянуты выше пупка и смазанные гелем, уложенные на косой пробор волосы. Блин.
Мама уже щебетала с подружкой, устраивая судьбу любимой дочери, а я грустно посмотрела в чашку с остывшим кофе и встала с дивана. Что ж, деваться некуда, сама напросилась.
На следующий день, моя ненаглядная матушка уже скинула мне номер телефона Павлика с пометкой «на всякий случай» и место встречи уже сегодня.
- Ого! – присвистнула Ксюша, заглядывая мне через плечо. – Вот это Маргарита Сергеевна скора на расправу. Или это Павлику так не терпится?
Подруга сияла весельем, хихикая и подмигивая мне, а я уже сто раз пожалела, что ляпнула такую несусветную глупость. Воистину язык мой- враг мой!
- Чего ты киснешь, подруга? Ну а вдруг, Павлик окажется этаким тяжеловесом со стальными мышцами и упругим задом?
Я бросила страдальческий взгляд на Ксю, и мы обе скривились с воплем:
- Не-е-е…
Дело в том, что Лидия Петровна Ангорская преподавала ботанику и слова ботан как нельзя в пору приходится её ученикам. Вот такая насмешка судьбы. Конечно, тётя Лида присылала на свиданки не абы кого, а сплошь кандидатов наук или каких-нибудь молодых и одарённых доцентов, но для меня это ничего не меняло.
Слова подруги прозвучали как приговор, стало даже как-то не по себе. Хотя я и не надеялась. Нет, вру. Вру и ещё как. Конечно надеялась, как дура мечтала о финале, как в Золушке. А что? Бывают же и в жизни чудеса? Голова-то всё понимает, а глупое сердце всё равно мечтает и надеется. Качнула досадливо головой, понимая, что боевой настрой снова куда-то улетучился. И не хотелось больше никого за пояс затыкать, каким-то фифам что-то доказывать.
- Извини, Ир, мне пора, меня ждут с документами…ты застала меня в пути…
- Да-да, конечно, Саш, но ещё секундочку! Ты не поедешь со мной снова?
- Куда? – не поняла я.
- Как куда? В клуб. У Лёвочки через две недели деловая поездка в Амстердам, и он решил меня порадовать. Мы вместе с ним поедем в клуб, он предложил и тебя захватить.
Сердце предательски дрогнуло, а потом начало нетерпеливо отстукивать вопящее во всю глотку согласие! Я аж задохнулась от неожиданности:
- Нет, Ир, - едва шевеля губами, ответила я, - думаю, мне хватит…
- Сашенька, пожалуйста…Лёва неспроста решил и тебя взять. Будет поляну пробивать, выспрашивать у тебя, что да как. Он же всё-всё знать хочет. Возила ли я тебя в действительности, понимаешь?
Ах, вот оно что. Я для Ирочки, как буфер в отношениях с мужем. Что ж, ладно, я ей всё-таки задолжала и с моим молчанием в эфире нехорошо получилось. Я потёрла переносицу и кивнула, а потом, осознав, что подруга не видит согласилась вслух.
- Спасибо, Сашуль! Ты настоящий друг! Я позвоню заранее, скажу, когда и во сколько мы за тобой заедем! Целую.
Ирка отключилась, не дожидаясь моего ответа, я аж рот открыла, но куда деваться-то? Для себя решила, что просто посижу за компанию, отчитаюсь перед Лёвой и сославшись на усталость пораньше отчалю домой.
Со спокойной душой вернулась к лифтам и отправилась на этаж начальства. Волгин и его замша занимали добрую половину этажа. Я бывала там всего пару раз, но при прежнем начальстве. В основном, всеми переговорами с руководством занималась Инга Олеговна, моя непосредственная начальница, мне же изредка перепадало внимание замши, Липатовой Аллы Геннадьевны.
Выйдя из лифта, нерешительно осмотрелась, вспоминая, куда нужно топать. Увидела нескольких инженеров с чертежами, которые направлялись в зал переговоров, и поняла, что мне в противоположную сторону. Набравшись смелости, зашагала к дверям приёмной. Алины за столом не оказалось, а дверь Волгина была приоткрыта.
- Это всё? – раздался голос Егора и мурашки разбежались по спине. – А где документы Бирюкова?
Тон Волгина был строгим и даже суровым, что пробудило в душе злорадство. Хоть не воркуют, и на том спасибо! Я не удержалась и обнимая папку с делом инженера, придвинулась ближе, чтобы заглянуть в кабинет. Умопомрачительный босс сидел за своим столом и разглядывал какие-то бумаги, а его секретарь склонилась над ним, указывая на что-то и буквально тыча своими буферами в его лицо. Внутри всё вспыхнуло. Если бы можно было, она, наверное, из платья бы выскочила.
- Я уже довольно давно запросила их в отделе кадров, - ничуть не обращая внимания на тон начальства, отрапортовала секретарь, - но Быстрова больше озабочена своим не совсем опрятным внешним видом, чем прямыми обязанностями!
Ах ты ж сучка! Моему возмущению не было предела. Закипая от ярости, я чуть было не ворвалась в кабинет и не оттаскала эту выдру за её безупречный пучок! Волгин оторвался от бумаг и сурово посмотрел на помощницу:
- А что не так с её видом?
- Даже не знаю, Егор Александрович, - охотно ответила эта гадина, не скрывая ухмылки, - она будто в грязи валялась. Ещё совести хватило на работу явиться, я бы со стыда сгорела. Я считаю, что недисциплинированным и расхлябанным работникам нет места в такой серьёзной организации.
Ох ты ж, куда её понесло –то! Без году неделя работает, а уже совету даёт, стерва! Обида и злость застилали глаза, дышать от гнева стало трудно.
- Согласен, - всё так же строго ответил Волгин и сердце моё оборвалось. Он что реально к этой мымре прислушиваться будет? – но решать кого считать расхлябанным и недисциплинированным буду я.
О как! Поставил-таки сучку на место! Спазм в груди отпустил, я облегчённо выдохнула, но злиться на секретутку не перестала. Эта хитроумная окучивала Волгина и нужно быть слепоглухонемым, чтобы этого не заметить. Но я-то что ей сделала? Чего она ко мне прицепилась? Или почву готовит к руководству мужиком, как марионеткой? Но с Волгиным этот номер не пройдёт. На работе он как хищник на охоте: цепкий, суровый, непреклонный.
Я осмотрелась, пытаясь найти как исполнить свою маленькую месть. Руки чесались. Бросила взгляд в кабинет, Алина подсовывала боссу документы на подпись из приличной такой кипы бумаг. Время есть. Бросилась к компьютеру, посмотрела папки и файлы. Отчёты, заявки, флэшка с контактами.
Ничего серьёзного я сделать не могла, ибо это могло испортить Волгину переговоры или ещё что-то. Как-то не хотелось, чтобы моя месть отразилась на успехах фирмы. Она меня всё-таки кормит. Схватила флэшку со всеми контактами и зашвырнула её под шкаф с папками. Пусть поищет грымза. Запомнить она их точно не могла, поэтому влетит её по первое число. Мелочно, знаю, и как-то по – детски что ли, но ничего больше в голову не пришло за такой короткий срок. Вернулась на место с другой стороны стола и начала обдумывать холодную месть. Попутно снова осмотрела свою одежду. Стыдно, конечно, но выбора у меня не было.
- Вы ко мне? – услышала голос Волгина и медленно повернулась, чувствуя, как подкашиваются ноги.
Ну почему нельзя оставлять личные дела без присмотра? Я бы избежала этой встречи, если бы могла просто положить папку на стол и ретироваться вовремя.
Глава шестая
- Я…я…я? Нет, - жалобно пропищала, отрицательно качнула головой, прижимая папку к груди, и отступила.
Дьявол! Опустила глаза, чтобы Волгин не дай Бог не узнал их. Хотя, о чём это я? Будто это он, а не я в последние дни живёт воспоминаниями о ночи в клубе. Продолжая как дура жаться и молчать, увидела носы дорогущих черных туфель Егора, в которых, наверное, и отражение своё можно увидеть. Сердце жалобно дрогнуло, а потом провалилось в пропасть. Ноги тоже задрожали, а дыхание и вовсе стало рваным. Мой организм рядом с этим умопомрачительным мужчиной сходил с ума.
- А эта папка разве не для меня? – очень тихо, почти шепотом, спросил он и коленки подогнулись.
Крепкие руки подхватили меня прежде чем я позорно плюхнулась на пол. Этого ещё не хватало. Отскочив от него как от прокаженного, чуть не запуталась в собственных ногах. Да что же это такое? Совсем уже рехнулась? Сделала глубокий вдох, а потом медленный выдох и подняла глаза. Нефиг и мечтать, что мужчина сможет узнать во мне ту самую девушку, что занималась с ним сексом несколько дней назад. У него таких как я наверняка целый вагон и маленькая тележка. Пытаясь сохранить остатки достоинства, я протянула Волгину папку. Иеху! Даже руки не тряслись.
Егор Александрович прошёлся по мне жгучим взглядом от макушки и до пят, вскинул густые брови, наткнувшись на загубленную блузку. Вот дерьмо! Теперь всё, что сказала обо мне эта фурия предстало перед ним в собственном соку. М-да, вот такая я вот, расхлябанная и недисциплинированная. Под изучающим взглядом чуть было не поёжилась, а потом вовремя вспомнила, кто был виновником случившегося с моей одеждой. Сцепила зубы и чуть задрала подбородок. О как я могу! Волгин изобразил дьявольски – сексуальную полуулыбку и я как идиотка заморгала и растеклась, будто пломбир по раскалённому асфальту. Так, Быстрова, держись! Не смей поддаваться! Не думай о его органе! Не думай!
В голову полезла дурацкая реклама: Не думай о зуде, не думай о зуде! Тааак, Александра Андреевна, вы совсем умом тронулись. Но как же он до безобразия хорош! Как сексуален, как притягателен. Его парфюм кружил голову и словно магнит притягивал. Так хотелось уткнуться носом в шею Егора и вдохнуть от души, чтобы одуреть, а потом сорвать с него этот галстук, затем рубашку и скользнуть пальчиками сначала по тугим мышцам груди, а потом нырнуть под ремень и едва-едва коснуться кромки боксеров от Bruno banani. Я сглотнула, ощущая жар, спускающийся к моей уже во всю зудящей промежности. По телу побежали мурашки, как только вспомнила дразнящий язык Волгина, играющий с моими сосками. Матерь божья! Разве можно возбудиться с пол-оборота? Вот так, стоя полностью одетой в приёмной босса? Зажмурилась, снова вдохнула, беря себя в руки и даже порадовалась, что сердце чуток замедлилось.
- Дело Бирюкова, - а вот с голосом явно напортачила, пытаясь его изменить. Получилось низковато, на что Егор усмехнулся и качнул головой. Охренеть! Ну, теперь он точно решит, что я шизанутая.
Стоило гендиру схватиться за бумаги, как я тут же развернулась и пулей вылетела из его приёмной. Подо мной горела земля, если можно так выразиться. Тело изнывало от неудовлетворённого возбуждения, и я поняла, что той дозы, что я получила в прошлую пятницу, катастрофически не хватает.
Влетела в туалет, умыла пылающее лицо, освежила шею и прикусила губу, снова погружаясь в воспоминания. Как я не застонала, понятия не имею. Дверь резко хлопнула, и я буквально подпрыгнула, натыкаясь на ошарашенный взгляд одной из тех девушек, что застали нас с Ксюхой в кабинке не так давно. Если и дальше так пойдёт, то обо мне поползут нелицеприятные слухи.
Остаток дня провела будто не в себе. Всё летело из рук, я спотыкалась и была рассеянной.
Вернувшись домой, села в коридоре на тумбочку и выдохнула. День прошёл и ладно.
- Ты чего это? – встревоженно спросила мама, выходя из кухни с полотенцем на плече. – Устала?
- Нет, мамочка, - поднялась я на ноги. – Всё хорошо. А где мой василёк?
- Рисует что-то для тебя в своей комнате.
Я улыбнулась, представляю как моё сладкое солнышко высунуло кончик языка и слегка прищурилось, выводя красками очередной шедевр. Скинула обувь и замерла:
- А чем это так аппетитно пахнет?
- Твоя дочь заказала оладьи со сметаной, мёдом и вареньем, - усмехнулась родительница, указывая головой на дверь в комнату.
- А ничего у неё не слипнется?
- Видимо нет.
Я толкнула дверь и вошла в спальню, где тут же была заключена в цепкие объятья. Маленькая обезьянка обхватила меня ногами и положила голову на плечо.
- И зачем я тебе булочку покупала? – ущипнула я Василиску за нос.
- На завтрак оставь, - тут же нашлась она.
Я постояла так ещё совсем чуть-чуть и опустила ребёнка на пол. Вдоволь налюбовавшись пчёлкой, почему-то красного цвета, пообещала что всегда буду носить этот рисунок с собой и отправилась в душ, а потом и за стол. С наслаждением поужинала оладушками и уложила дочу спать. Спасть совершенно не хотелось. В голову лезли дурацкие мысли о том, что вот такие как Алина – это более привычное окружение для Волгина, а я всего лишь обычная молодая баба из самой обычной жизни. Ничего примечательного во мне нет, ничего выдающегося. Ну, тут мои девки поспорили бы, сказав, что по крайней мере одна выдающаяся часть тела у меня всё-таки есть.
А если серьёзно, то куда мне тягаться с расфуфыренными фифами, не отягощёнными семьёй? Сделала себе кофе с корицей и забралась на кухонный диванчик с ногами. За распахнутым окном опять дождь зарядил. Вздохнула.
- Саш, - послышался мамин голос, и я обернулась к ней. – Ты чего это хандришь?
Хотелось снова отмахнуться, но я не стала. Маму не проведёшь, подумает ещё бог весть что, если гадать начнёт.
- Я тут подумала, о вашем с тётей Лидой предложении. Кого она там в этот раз предлагает?
Чтобы было понятно, тётя Лида заслуженный педагог с многолетним стажем. Она уже несколько раз устраивала мне слепые свидания и каждый раз я едва держалась, чтобы не удавиться от скуки или не сбежать. Но всё мои природные вежливость и тактичность, будь они неладны! Слышали когда – нибудь анекдот:
— Бабушка, все говорят, что я лошара!
— Ну какой же ты лошара? Пиджачок в брючки, брючки в носочки, на носочки сандалики! Красавчик!?
Вот это как раз про моих ухажеров. Нет, я ничего не скажу, они приходили неизменно с цветочками, опрятненькие такие, вежливые. Но ни капли мужества, брутальности, харизмы. Это я только в последнее время стала повёрнутой на сексе, в своё оправдание скажу, что это исключительно от длительного воздержания, но даже тогда понимала, что к мужику должно тянуть. А что это за отношения, если и прижаться к нему нет желания, если мысли о поцелуях вызывают чувство гадливости? Некрасиво, конечно, по отношению к ним так думать, но правда – есть правда!
Мысленно усмехнулась, вспоминая своего Лёшика. Он-то у меня не был атлетом, но чем-то зацепил. Теперь и вспомнить не могу чем. С ним было весело, по началу, а потом всё свалилось в быт и этого испытания мы не прошли. Сейчас Алексей уже строит новую семью. Признаюсь честно, что, когда узнала о том, что он живёт не один уже несколько месяцев, ужасно расстроилась. Поначалу не могла себе самой ответить почему. Прислушалась, подумала, сделал вывод, что возвращать его не собираюсь, жить с ним, как и прежде, не хочу и Боже упаси не ревную. Но в чём тогда было дело? Ксюха тогда подсказала, что это от того, что сама всё ещё одна. А вот это уже похоже на правду.
Ничего плохого, кроме того, что уже было рассказано, о Лёше сказать не могу. Мы сохранили хорошие отношения, он приезжает к Васёнке, как может помогает финансово. И, как ни странно, именно сейчас с ним снова стало весело и легко. Ох, куда-то не туда я забрела, прослушав мамино счастливое воркование. Успела поймать только обрывки:
- …сейчас же позвоню Лидусе, пусть сговориться о встрече с Павликом.
Чёрт, ну что за привычка? Нельзя было Павлом назвать? Теперь не избавиться от мыслей о Павлике с очками, у которых линзы толще чем мой палец, брюки натянуты выше пупка и смазанные гелем, уложенные на косой пробор волосы. Блин.
Мама уже щебетала с подружкой, устраивая судьбу любимой дочери, а я грустно посмотрела в чашку с остывшим кофе и встала с дивана. Что ж, деваться некуда, сама напросилась.
На следующий день, моя ненаглядная матушка уже скинула мне номер телефона Павлика с пометкой «на всякий случай» и место встречи уже сегодня.
- Ого! – присвистнула Ксюша, заглядывая мне через плечо. – Вот это Маргарита Сергеевна скора на расправу. Или это Павлику так не терпится?
Подруга сияла весельем, хихикая и подмигивая мне, а я уже сто раз пожалела, что ляпнула такую несусветную глупость. Воистину язык мой- враг мой!
- Чего ты киснешь, подруга? Ну а вдруг, Павлик окажется этаким тяжеловесом со стальными мышцами и упругим задом?
Я бросила страдальческий взгляд на Ксю, и мы обе скривились с воплем:
- Не-е-е…
Дело в том, что Лидия Петровна Ангорская преподавала ботанику и слова ботан как нельзя в пору приходится её ученикам. Вот такая насмешка судьбы. Конечно, тётя Лида присылала на свиданки не абы кого, а сплошь кандидатов наук или каких-нибудь молодых и одарённых доцентов, но для меня это ничего не меняло.
