Вы знаете, истину, вы забыли ее. Когда вы слышите, внезапно приходит воспоминание, просыпается то, что спало. Внезапно возникает связь. Дело не в согласии, дело в открывании внутри себя той же истины, что вы услышали. А если внутри вас ни что не шевельнулось, ни что не пробудилось, это значит, что в том, что вы услышали, не содержится ничего, в этом нет жизни, это не истинно. Это даёт вам представление о том, что есть два вида испытания истины: один только логический, когда ум соглашается с доказательствами. Это обязательно будет поверхностно, потому что доказательство другое лучше и острее, может разрушить первое и согласие исчезнет; то, что вы сочли истинным, больше не истинно.
Второй полностью отличается. Это не логическое, интеллектуальное, рациональное согласие. Это взаимосвязь, взаимопонимание между двумя сущностями. Внезапно в вас рождается понимание; это так же и моя истина. Я не осознавал её это другое дело, но теперь меня спровоцировали, мне бросили вызов. Тогда это несогласие со мной, это ваша собственная истина. Никакие аргументы не могут её разрушить, потому что она не подтверждалась никакими аргументами. Никакая логика не может повредить ей, потому что не логика была причиной её нахождения.
Когда я говорю об этом, становится всё яснее и яснее, что я говорю в стену, никто не слышит. Самое большее несколько человек, но большинство из них были настолько полны своими предубеждениями, своими бездоказательными мыслями. У них имелось столько верований без всяких оснований в существующем, что всё, что вы им говорите, теряется в массе верований, идей, религий, философий. Когда они рассказывают о вас, они говорят что-то совершенно другое. То, что вы говорили, подвергается такому искажению, из этого столько выбрасывается и столько к нему прибавляется; оно приобретает совершенно новый оттенок, новое значение, которое вовсе не имелось в виду. Так что они либо не слышат совсем, либо, даже если им удалось услышать, это создаст только не понимание, это не находит понимания.
Для того чтобы слышать, необходимо умение быть безмолвным, находиться в этом мгновении, отложить в сторону ум со всем его мусором, проложить путь тому что вы слушаете. Если это правильно, ваше сердце забьет в колокола: если это неправильно, внутри вас ничего не произойдет. Это другой тип познания через сердце, а не через ум. Это единственно правильный путь, которым можно прийти к пониманию. Не будьте деятелями. Как это возможно? Играть на сцене значит переживать возможность действия, не будучи деятелем.
Запомните; действия могут быть двух видов: одно, в котором есть деятель и другое, в котором есть актер. Если актер заменяет деятеля, действие будет продолжаться на поверхности, но внутри будет полная трансформация. Игра не привязывает вас к действию, она не затрагивает вас. Она остается полностью снаружи, она не входит внутрь, она вибрирует на поверхности и затем исчезает. Как бы ни рыдал, и не убивался актер, играющий роль, эти слёзы не приходят из его внутренней сущности.
Они не приходят из глубины, а появляются на поверхности. Он кричит, он поднимает ужасный шум, но это идет из его горла, а не из его сердца. Внутренняя сущность остаётся абсолютно не затронутой и не взволнованной. Он не деятель, он остается актером. Тогда, кажется, не было бы никакого освобождения, пока сохраняется жизнь. Но как можно быть свободным после смерти, когда нельзя быть свободным при жизни?
Если вы несете это понимание внутри, тогда весь мир есть лила, игра, драма, сцена для вас и сама жизнь подобна сюжету. Тогда мы актеры, а актеров ничего не затрагивают. Есть только один путь, на котором человек может остаться незапятнанным при выполнении своих обязанностей жизни: это путь превращения жизни в игру. Но мы интересные люди. Мы пытается раз за разом представить нашу игру как нашу настоящую жизнь, и наши повторяющиеся действия фактически становятся ведущими силами наших жизней. Если мы обращаемся за советом к психологам, они говорят, что обычное поведение человека, это культивированное действие. Это всё обусловление.
Мы называем это человеческой природой, но психологи заявляют, что никакой человеческой природы нет. Если я есть некая человеческая природа, то это бесконечное непостоянство. Человеческая природа подобна воде. Вода всегда принимает форму того сосуда, в который её наливают. У неё нет никакой естественной формы. Вода не упряма, не неподатлива. Она готова жить в любой форме, какой бы она не была.
У человека тоже нет своей собственной природы. Тот феномен, который мы называем его природой, это всего лишь часто практикуемые поведенческие схемы. Это действия, совершаемые в некоем культурном обрамлении в часто повторяющихся обстоятельствах. Форма действия есть нечто практикуемое, чему мы обучаем людей с самого их младенчества.
Второй полностью отличается. Это не логическое, интеллектуальное, рациональное согласие. Это взаимосвязь, взаимопонимание между двумя сущностями. Внезапно в вас рождается понимание; это так же и моя истина. Я не осознавал её это другое дело, но теперь меня спровоцировали, мне бросили вызов. Тогда это несогласие со мной, это ваша собственная истина. Никакие аргументы не могут её разрушить, потому что она не подтверждалась никакими аргументами. Никакая логика не может повредить ей, потому что не логика была причиной её нахождения.
Когда я говорю об этом, становится всё яснее и яснее, что я говорю в стену, никто не слышит. Самое большее несколько человек, но большинство из них были настолько полны своими предубеждениями, своими бездоказательными мыслями. У них имелось столько верований без всяких оснований в существующем, что всё, что вы им говорите, теряется в массе верований, идей, религий, философий. Когда они рассказывают о вас, они говорят что-то совершенно другое. То, что вы говорили, подвергается такому искажению, из этого столько выбрасывается и столько к нему прибавляется; оно приобретает совершенно новый оттенок, новое значение, которое вовсе не имелось в виду. Так что они либо не слышат совсем, либо, даже если им удалось услышать, это создаст только не понимание, это не находит понимания.
Для того чтобы слышать, необходимо умение быть безмолвным, находиться в этом мгновении, отложить в сторону ум со всем его мусором, проложить путь тому что вы слушаете. Если это правильно, ваше сердце забьет в колокола: если это неправильно, внутри вас ничего не произойдет. Это другой тип познания через сердце, а не через ум. Это единственно правильный путь, которым можно прийти к пониманию. Не будьте деятелями. Как это возможно? Играть на сцене значит переживать возможность действия, не будучи деятелем.
Запомните; действия могут быть двух видов: одно, в котором есть деятель и другое, в котором есть актер. Если актер заменяет деятеля, действие будет продолжаться на поверхности, но внутри будет полная трансформация. Игра не привязывает вас к действию, она не затрагивает вас. Она остается полностью снаружи, она не входит внутрь, она вибрирует на поверхности и затем исчезает. Как бы ни рыдал, и не убивался актер, играющий роль, эти слёзы не приходят из его внутренней сущности.
Они не приходят из глубины, а появляются на поверхности. Он кричит, он поднимает ужасный шум, но это идет из его горла, а не из его сердца. Внутренняя сущность остаётся абсолютно не затронутой и не взволнованной. Он не деятель, он остается актером. Тогда, кажется, не было бы никакого освобождения, пока сохраняется жизнь. Но как можно быть свободным после смерти, когда нельзя быть свободным при жизни?
Если вы несете это понимание внутри, тогда весь мир есть лила, игра, драма, сцена для вас и сама жизнь подобна сюжету. Тогда мы актеры, а актеров ничего не затрагивают. Есть только один путь, на котором человек может остаться незапятнанным при выполнении своих обязанностей жизни: это путь превращения жизни в игру. Но мы интересные люди. Мы пытается раз за разом представить нашу игру как нашу настоящую жизнь, и наши повторяющиеся действия фактически становятся ведущими силами наших жизней. Если мы обращаемся за советом к психологам, они говорят, что обычное поведение человека, это культивированное действие. Это всё обусловление.
Мы называем это человеческой природой, но психологи заявляют, что никакой человеческой природы нет. Если я есть некая человеческая природа, то это бесконечное непостоянство. Человеческая природа подобна воде. Вода всегда принимает форму того сосуда, в который её наливают. У неё нет никакой естественной формы. Вода не упряма, не неподатлива. Она готова жить в любой форме, какой бы она не была.
У человека тоже нет своей собственной природы. Тот феномен, который мы называем его природой, это всего лишь часто практикуемые поведенческие схемы. Это действия, совершаемые в некоем культурном обрамлении в часто повторяющихся обстоятельствах. Форма действия есть нечто практикуемое, чему мы обучаем людей с самого их младенчества.
