– Я не могу сказать.
– Что?! Не заставляй меня подумать, что ты с ними заодно!
Кирилл отрицательно мотнул головой, но добавил:
– Но я связан клятвой крови.
– А с общиной нет?!
Парень промолчал. А что говорить? Накосячил он знатно. Причем не вчера, а когда тогда, в тринадцать лет, не ведая, что творит, побратался с бандитами... Раз накосячил – будет расхлебывать. Вопросов тут нет.
Доктор задумчиво забарабанил пальцами по дверной ручке. Помолчал с минуту, потом вынес вердикт:
– Год без оборота и от стражи отлучен. Твой сектор пока отдам Антону, – но, видимо, заметив расширившиеся от шока глаза Кирилла, добавил, – потом, как выйдешь, придется работать вдвойне, Антону тоже надо будет отдохнуть. Никто не трехжильный.
У Кира на душе несколько полегчало. Значит, они верят в него! Верят, что он выдержит, и ждут, что вернется. А раз это просто расплата, а не завуалированное изгнание, то он справится. Как-то переживет этот год…
…Марина была такая уставшая после пар, что едва не проспала в автобусе свою остановку. Но когда она выскочила на улицу – сон сняло как рукой.
– Ты откуда здесь? – спросила она, чмокнув Кирилла в щеку.
– Кажется, это очевидно – тебя ждал, – хмыкнул парень, забирая у нее рюкзак и переплетая их пальцы.
В самом начале знакомства Марине это казалось каким-то странным – ходить по городу вот так, как двухлетки – за ручку. Но сейчас это ей даже нравилось – чувствовать не только вполне физическое присутствие Кира рядом, но и какую-то исходящую от него заботу.
– И давно ты тут ждешь?
– Не знаю, я забыл дома телефон…
– Нечаянно или намеренно?
Парень рассмеялся, но был в этом смехе какой-то оттенок грусти:
– Прозорливая! Оставил. Хотел побыть только с тобой. Покуда не выгонишь. Мама же у тебя сегодня на дежурстве?
– О, какие у тебя наполеоновские планы! – засмеялась Марина, на минуту высвобождая руку и доставая из кармана пару чупсов. – Кола или с яблоком?
Кирилл поморщился:
– Я не люблю.
Марина с трудом отмотала обертку от яблочного и снова взяла парня за ладонь. В этот раз уже сама.
– Пойдем? – и они зашагали по длинному маршруту. Девушке так было спокойнее, а Кирилл протестовать не стал.
– Слушай, еще вчера хотела у тебя спросить, оборотни бывают только волки и собаки? – и она, смачно облизав чупс, подняла глаза на парня.
У Кира был какой-то странный взгляд с поволокой, но потом он, как будто стряхнул наваждение и ответил:
– Нет, это от разных факторов зависит. Кажется, в первую очередь от территории. В Африке много гиен и леопардов, в Японии, точно знаю, распространены лисы. Но вживую, кроме наших ребят, я видел только кота. Приезжал к нам в прошлом году из Беларуси. Варган. Мне до сих пор, как человеку, изучающему точные науки неясно, куда там при обороте девается такая огромная разница в массе. Но факт – своими глазами видел.
Слово за слово болтая не о чем, ребята подошли к дому. Марина отправила гостя в зал, сама же пошла переодеваться в родительскую спальню. В двухкомнатной квартире не было особенно, где разгуляться, поэтому гостиная была одновременно и «детской». Девушка надела коротенький домашний халатик. Марина не отличалась модельным ростом, поэтому рассчитывала, что в таком наряде ее ноги будут выглядеть более выигрышно длинными, что называется, от ушей. Ей где-то подсознательно хотелось нравиться Кириллу, смотреть, как загораются его глаза. Хотя, если объективно, в глубине души она знала, нацепи она хоть мешок из-под картошки, парень на нее смотрел бы так же. Это будоражило и заставляло сердце биться чаще.
– Борщ будешь? Есть вчерашний, — спросила она, возвращаясь в зал. Кирилл сидел на краю разложенного дивана: каждый раз с утра тягать такую махину Маринка не любила, а гостей не ждала. Ну, кроме Кира, конечно. Но он давно вышел из категории людей, к приходу которых, надо было отдельно готовиться.
– Да я не голоден. Ты поешь, я подожду. Тут вот у твоего отца и журнал интересный, – и он показал «Рыболов».
– Да ладно? – удивилась Марина. – Что-то я раньше тяги к этому у тебя не замечала.
И она, еще раз окинув парня цепким взглядом, села рядом и потребовала:
– Кир, выкладывай, что случилось! Я же вижу, как ни старайся, что на тебе лица нет! Кто-то узнал, что мне известно о вашем мире?
– К счастью, нет! – усмехнулся Кир, обнимая девушку за плечи. – Это было бы намного хуже! Просто вчерашние дружки подкинули мне проблем.
– Дружки? Ты про тех грабителей у магазина? Что у вас вообще может быть общего?!
– Они мои братья.
– ЧТО?!
Кирилл тяжело вздохнул:
– Не родные, конечно, но кровные. Мне было тринадцать, и я считал себя единственным таким особенным. И даже не всегда был уверен, что с моей головой все в порядке. А они меня нашли… Многому научили. Я тогда не совсем понимал, что меня водят за нос – просто им нужен был третий член банды. А я как минимум был из них самой мимимишной собакой. А в перспективе и самой крупной. До меня что-то начало доходить только через год. Когда Рен с Темычем устроили развлекуху типа «укради пиццу». Мол, это просто забава, пощекотать нервишки. И пиццы эти все равно по акции даром раздают. Мне надо было просто прийти в собачьей ипостаси к продавцу и, всячески с ним заигрывая, отвлечь, пока парни вынесут несколько коробок пиццы. Естественно, они меня начали подзуживать на «слабо», а в четырнадцать лет у меня со своими мозгами как-то еще не очень было… – Кирилл опять вздохнул, Марина сидела молча, давая парню выговориться.
– В общем, я пошел: хвостом вилял, язык вываливал – само очарование. Кассир мне и колбаски кинул, и погладил, и потом еще выходил на улицу, выспрашивал у прохожих, не знают ли они чья хаски? А мне так стыдно было уже в тот момент… Хорошо собаки не краснеют. Тем же вечером я сказал конкретно, что в таких шутках больше не участвую. А потом… узнал, что они взяли не только пару пицц, ну и всю выручку из кассы. Тогда наши пути и разошлись. Они не захотели жить по закону, я не захотел с ними дальше общаться. Сперва парни пытались меня агитировать, подначивать и даже шантажировать, а потом узнав, что меня приняли в общину, как-то отстали. А, может, просто к тому времени нашли замену, я не интересовался. Но первые свои две зарплаты я тайно отнес в пиццерию и оставил на стойке с припиской, что это за те деньги. Так, меня хоть совесть мучить меньше стала.
Марина видела, что парню паршиво на душе, как будто он заново окунулся в это – одиночество, предательство друзей, обманутые ожидания, собственные угрызения… Ее сердце пропустило удар. Вот она как, оказывается, ощущается чужая боль, когда любимому человеку плохо. Как своя.
Она вот сейчас сидит, смотрит в его лицо, такое родное и такое… необходимое. Разглядывает напряженно нахмуренные брови и прекрасные голубые глаза в окаймлении длинных, загнутых ресниц… Ее мама почему-то называла их в шутку «коровьи», отчего Маринка страшно бесилась. И понимала, что она его любит. Объективно и безвозвратно, хотя обещала себе после Ивана, что впредь пусть увлекаются ею, а не наоборот. Что никому она больше не даст ранить свое сердце.
– Кир, ты тогда был совсем мал и еще не разбирался в людях. Я вообще не представляю, как ты продержался один целый год и при этом остался нормальным?
Парень рассмеялся по-доброму и искренне:
– А ты считаешь, человек, который превращается в собаку может быть нормальным? Тебя вообще не смущает, что ты встречаешься с человеко-псом?
– Честно?
Маринка увидела, как напряглись в момент черты лица Кирилла. Он замер и, кажется, даже перестал дышать.
____________________________________________________________________________
Дорогие читатели, спасибо, что заинтересовались моей книгой! Надеюсь, история вам нравится, и я буду рада услышать ваше мнение о ней в комментариях.
А пока вы ждете новую главу, предлагаю обратить внимание на замечательную историю полную мистики, загадок, тайн ну и, конечно, оборотней!
Тот самый оборотень-кот Варган-обитает именно здесь:
https://prodaman.ru/Valentina-Grinkevich/books/Istoriya-odnoj-tatuirovki
Глава 10
– Ни капли. Ты когда смотришь в зеркало и видишь свое отражение, тебя это не смущает? Вот и для меня все так же. Твои ипостаси для меня всего лишь отражения друг друга. Наверное, когда любишь, все эти заморочки просто теряют смысл.
– Что? – растерянно переспросил Кир и попытался поймать опущенный Маринкин взгляд.
Но она лишь ниже нагнула голову, чувствуя, как к лицу приливает краска и принялась рассматривать собственные сцепленные в замок руки.
– Я не ослышался?
И девушка поняла, что приятный баритон Кира вибрирует от волнения. Она нашла в себе силы лишь чуть мотнуть головой. Рука парня сползла с ее плеча, и она увидела его уже на полу перед собой. Кир нежно положил ладони ей на щеки и очень серьезно попросил:
– Посмотри на меня. Пожалуйста. Мне это важно сейчас.
Маринка, сделав над собой усилие, подняла глаза. Васильковые озера Кира смотрели, казалось, не мигая и в самую душу:
– Я люблю тебя, Мариш. Что хочешь сделаю, если тебе нужно подтверждение этого.
Она опять слегка мотнула головой. Да, после Ивана ей было трудно поверить, что мужчины в принципе способны на такие чувства. Но когда ради твоего спасения бросаются под нож… Какие могут еще требоваться подтверждения?
– И я тебя, Кир, люблю… – проговорила девушка срывающимся голосом, чувствуя себя почему-то неопытным подростком. В следующую секунду парень ее буквально сдавил в объятьях и… замер. Она лишь чувствовала, как глубоко и часто ухает его сердце. Сколько прошло времени? Секунды, часы?
– Кир! Дай мне вздохнуть! – хихикнула девушка.
– Ой, прости, – он тоже радостно рассмеялся и, разжав руки, снова сел рядом. – Я… просто очень счастлив.
– Кир, извини, что возвращаюсь к теме, но хочу понимать, какие у тебя из-за вчерашнего проблемы? – Маринка стушевалась, она не собиралась снова портить парню улучшившееся настроение, но стоило представлять, какой гадости и откуда надо ждать.
– Меня на год отстранили от стражи. Большего не могу рассказать, это не мои тайны, прости. Ну и… этот год мне нельзя менять ипостась…
– Как? – ахнула Марина. – А если это произойдет само?
– Значит, не должно произойти, – вздохнул Кир, – в противном случае опасаюсь, что меня отстранят навсегда.
– Для тебя так важна эта… работа?
– Это не работа, Мариш, а предназначение. Талантливый архитектор должен строить дома. Музыкант – играть. А у оборотней есть свои задачи, и поверь они не менее важные.
– Поняла. Больше про это спрашивать не буду. Для тебя трудно не перекидываться?
Кирилл опять засмеялся, но в этот раз как-то с грустинкой:
– Не знаю. С тех пор как научился, я себя не ограничивал. Слышал только по рассказам других. Правда, при мне никто не ловил дисциплинарку больше, чем на месяц или два. Для оборотня смена ипостаси – это регулярный жизненный процесс, как обмен веществ. И если долго не обращаться возникает… даже не знаю, как объяснить. Это не больно, ты не переживай. Больше похоже на чувство зуда, которое действует на нервы. На психику сильно давит. Так что, если у меня испортится характер, ты потерпи немного, я исправлюсь! – и он нежно провел тыльной стороной руки по Маринкиному плечу, резко меняя тему. – У тебя такая кожа нежная, но под моей рукой почему-то появляются мурашки.
Марина смутилась, но сбить себя с разговора не дала:
– Ты знаешь почему. Уже есть планы на этот год?
– Да ничего, по сути, не изменится – брошу освободившееся время на диплом. И надо какую-то подработку поискать, не привык уже финансово от родителей зависеть.
– Теперь ты рассказал все, что тебя тревожит?
Кирилл поднял руку ладонью вперед, как в фильмах про суд:
– Как на духу!
– Ну что ж, – хитро улыбнулась Марина, – теперь, пожалуй, я расскажу тебе временные преимущества того, что ты человек.
Кирилл одобрительно кивнул, вроде как: «Я весь внимание, продолжай».
– Тебе же нравится на мне этот халатик?
Кирилл, еще не понимая к чему вопрос, согласился:
– Конечно! Ты в нем такая милая, домашняя, и…
Марина медленно повела вниз застежку молнии, как раз настолько, чтобы еще практически ничего не было видно, но стало понятно, что она без белья. Кир тяжело сглотнул и добавил враз осипнув:
–… притягательная.
Девушка хмыкнула, осознание собственной неотразимости в глазах любимого придавало силы. Она поднялась и, сев лицом к Киру к нему на колени, проворковала:
– С собакой нет желания сделать вот так, – и она, запустив пальцы в густые каштановые волосы Кира, нежно, смакуя каждую секунду, поцеловала его в губы. Руки парня тут же оказались на ее спине, они обнимали и гладили… Но девушка все же сумела прервать поцелуй и отстраниться. Нет уж, раз Марина взялась играть в крутую обольстительницу, она доведет это представление до конца.
– А еще, – девушка легонько толкнула Кира в плечо, и он, подыгрывая, откинулся спиной на диван, – с собакой не станешь делать вот так.
Марина начала медленно скатывать футболку парня вверх, оставляя дорожку поцелуев по его безупречному прессу и дальше по торсу. Кир поднял руки, помогая избавить себя от майки:
– Веский арг-умент, – проговорил он, срывающимся от возбуждения голосом. Марина видела, как глаза Кира поддергиваются поволокой, а мышцы, под ее руками и губами напрягаются и мелко вздрагивают. И ей это очень нравилось, вызывая ответную, такую же бурную реакцию внутри.
– И уж абсолютно точно, вот так, – Марина, опустила свою ладонь на ширинку парня и сжала ее. В следующую минуту она уже оказалась на спине, а Кир нависал над ней тяжело дыша:
– Все понял! Я не замечу этот год! – и он дернул молнию халатика вниз до упора. В то время как Марина попыталась расстегнуть ремень и освободить любимого от брюк. Они путались в руках и вещах, смеялись и целовались. Было легко, радостно и так естественно, как будто они были вместе всегда. Только на пару секунд к Киру вернулась серьезность – он достал из кармана джинсов фольгированный квадратик и спросил:
– Ты уверена?
Марина снова приникла к его губам, прошептав едва слышное:
–Да.
Комната давно плыла перед ее глазами, поцелуи Кира опьяняли, дарили восторг и эйфорию. Ее качало как цветок магнолии, занесенный ветром в морской шторм и когда откуда-то извне ее сознания донесся стон любимого:
–Ма-ариша-а-а…
Девушку сковало, погружая в чистейшее наслаждение и словно выбросило на берег. Сделав три глубоких вдоха, она распахнула глаза и встретилась с такими же ошалелыми, глазами Кира.
– Я тебя так люблю, – прошептал он, снова заключая девушку в свои объятья. Марине казалось, что у нее совершенно нет сил, и устроившись на груди у парня, пока тот нежно гладил ее волосы, она крепко заснула.
Глава 11
Утро было сладким. Еще прежде чем открыть глаза, Марина почувствовала, что ее обнимают крепкие мужские руки. И расплылась в улыбке. Было так приятно нежиться в объятиях Кира, ощущать его рядом: размеренный стук сердца, ровное дыхание. По всему телу расползалась волна спокойствия и какого-то приятного предвкушения в наступлении нового дня. Дня, в котором они будут уже совсем родными.
