После встречи с Костюмом андроид вел себя очень тихо. Может быть, потому, что в его процессоре все это время происходили перемены, о которых она не могла знать, а может быть, оттого, что он не хотел ни о чем говорить. Девушка и не думала настаивать на разговоре, — она сама была не особым любителем поболтать, — но, какой бы ни была причина молчания, Ава, испытывая от всех событий уходящего дня тревогу, и волнуясь за андроида, продолжала наблюдать за ним, часто смотря на Уильяма в зеркало. Вот и сейчас, точно так же, как и несколько минут назад, когда они доели мороженое и снова поехали в город, она взглянула на робота. Ей очень хотелось знать, что с ним происходит, в каком он состоянии, и как себя чувствует, но почему-то она стеснялась заговорить об этом, и никак не могла заставить себя произнести вопрос вслух, хотя он буквально сжигал ее изнутри.
Думать обо всех событиях этого долгого дня было удивительно и странно. Ава и сама не понимала до конца, почему она так упорно выцарапывала из лап офисных идиотов этого, абсолютно незнакомого, постороннего ей андроида, которого сегодня увидела впервые в жизни. Проехав знак ограничения скорости на двухстах километрах в час, Ава мысленно отругала себя: новый штраф придет уже завтра, а ведь она столько раз обещала себе не гонять в городе!...
Мысли девушки, смолкли на некоторое время, и, побродив только им известными тропами, снова вернулись к андроиду. Он ей нравился, и даже не очень понятно, почему: скорее всего, замкнутый и молчаливый, — «сам себе на уме», — он был тем, кого вряд ли полюбит и примет общество. Ава презрительно фыркнула.
«Можно подумать тебя, Ава Полгар, это общество встретило любовью и теплом…» — сказала девушка сама себе, входя в плавный поворот на трассе. Одернув себя, она постаралась подробно, во всех нюансах, обстоятельно обдумать события дня, но перед глазами, — сбивая ее с этого курса, — снова и снова возникал один и тот же момент: взгляд Уильяма в офисном кабинете, обращенный к ней в то мгновение, когда Костюм, командуя, приказал ему снять серую куртку.
«Забыл, как это делается?».
Фраза прозвучала в мыслях Авы голосом Костюма, и девушка, вздрогнув, повела плечом, отмечая про себя еще одной, далекой мыслью, что боль в запястье все никак не проходит, и, кажется, пульсирует еще сильнее.
Уильям. В ту секунду, в выражении его удивительных глаз показалось что-то звериное и такое больное, что Ава почувствовала, как ее сердце выворачивается болью и падает вниз, на землю, к ногам… где на него тоже наступают, оставляя след от ботинка.
Девушка глубоко вздохнула и покачала головой, возвращаясь в настоящее. Если она хочет успеть купить свежей еды и одежду для Уильяма, ей нужно поторопиться.
Одежда для андроида.
Это тоже было завораживающе новым, почти невероятным. И только сейчас Ава начала осознавать, — насколько. Что Уильям будет делать в ее доме? Чем станет заниматься? Может, ему нужно что-то специальное? И если да, то — что? Он спит? Он ест? Так же, как люди?... Новые и новые вопросы кружили мысли Авы в бешеном ритме.
«Тише. Давай по порядку. Ты со всем разберешься. Сейчас ясно одно — Уильяму точно нужна одежда». Немного успокоившись от того, что был понятен хотя бы ближайший шаг, девушка остановила кабриолет у входа в магазин, повернулась к андроиду и сказала:
— Пойдем.
Услышав ее голос, Уильям не сразу очнулся от своих мыслей, и, посмотрев на нее в упор, кивнул:
— Валяй.
Он сказал это просто, без всякого умысла, и Ава, улыбнувшись, снова рассмеялась, весело и легко. И подумала о том, что надо будет объяснить ему значение этого слова, если он не вспомнит его сам.
Девушка сделала знак рукой, давая понять андроиду, что пора выходить из машины, и с интересом наблюдала за тем, как он, прикоснувшись длинными пальцами к блестящему рычагу на внутренней стороне автомобильной дверцы, отводит его в сторону точно до щелчка, сообщающего о том, что дверь кабриолета уже открыта, и дальнейших усилий не требуется. Длинные ноги в коротких серых брюках выпрямились, и, глядя на грязные чешки, в которые был обут андроид, — и которые когда-то очень давно были белыми, — Ава мысленно сказала себе поискать в олде помимо одежды еще и обувь.
Надеяться на широкий выбор мужских костюмов в этом магазине не стоило, — здесь продавали все понемногу: продукты, разную необходимую мелочь типа батареек и невидимых пластырей, журналы, питьевую воду, еду быстрого приготовления и, в самом дальнем углу магазина, — одежду.
Двери с небольшим, плавным шумом открылись перед Авой и Уильямом. Механический голос ровно сказал им «добрый вечер!» и «добро пожаловать!». От этих слов андроид вздрогнул и испуганно посмотрел на девушку:
— Не бойся, это всего лишь приветствие.
Уильям с подозрением оглянулся на стену, но так и не нашел источник голосового сообщения. Он сделал шаг в сторону, сокращая и без того небольшое расстояние между собой и Авой, и пошел точно за ней, ступая след в след.
Выбор продуктов не заинтересовал его, и пока девушка складывала в небольшую корзину манго и малиновые драконы с яркими, мягкими шипами, похожими на обезвреженные инопланетные щупальца, Уильям последовал ее совету, и направился в отдел мужской одежды, чтобы выбрать для себя «то, что понравится».
Он еще не помнил смысл этого слова, — «нравится». Как это? Что это такое? Темные длинные трубы, которые, как он вспомнил, назывались «брюками», были сшиты для мужчин, и выполнены в «официально-деловом стиле». Уильям обратил на них внимание. «Может, это и значит «нравится»? — спросил андроид самого себя.
Ава увидела Уильяма, когда он медленно передвигал в сторону горизонтальные штуковины с закрепленной на них материей, и сказала, что магазин совсем скоро закроется, им нужно поспешить.
Робот кивнул, делая вид, что все понял, и медленно передвинул еще одну горизонтальную штуку, — с крючком на вершине, — вправо. Девушка подошла ближе, останавливаясь позади него, и Уильям почувствовал движение воздуха за спиной. Ответом стал молниеносный захват. Андроид схватил Аву за раненую руку, и с силой вывернул ее назад. Девушка закричала от боли и вырвалась, а Уильям вздрогнул и отшатнулся, закрывая уши руками.
Крик Авы напомнил андроиду его собственный крик, когда…
Уильям схватился за голову, закрыл глаза и наклонился вперед. В памяти включилось громкое жужжание, — целый рой надоедливых, настырных пчел… Ава Полгар назвала его имя.
Снова.
И снова.
Она зовет его, он должен ответить, им пора уходить.
Уильям взглянул на девушку, и внутри все оборвалось. Ава смотрела на него знакомыми, больными, пораженными диким страхом, глазами. Андроид очень хорошо знал этот взгляд. Ава отошла от него как можно дальше и обняла поврежденную руку. Он и сам тоже сделал шаг назад, не отводя взгляда от лица девушки. В ее глазах было точно такое же выражение боли, когда они...
— Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
Голос Авы отчетливо высек каждое слово. Уильям механически кивнул, и продолжал смотреть на нее, не понимая, что ему делать дальше. Что это было? Что он только что сделал?
Несколько прозрачных капель перелились через край карих глаз, и андроид, подняв руки до уровня груди, снова отступил назад.
— Я прошу меня простить!
Ава сделала тяжелый вдох и выдох, так похожие на те, которыми она дышала в машине, и пошла к выходу из магазина. Она так быстро уходила от него, что Уильям испугался мысли о том, что он может остаться один.
До здания, в котором жила Ава Полгар, они доехали очень быстро потому, что девушка знала: действие адреналина, временно перекрывающего сильную боль, совсем скоро стихнет, и она не сможет управлять автомобилем. А значит, ей нужно оказаться дома до того, как это произойдет.
Обладал ли Уильям навыком вождения? Для выяснения этого у Авы не было ни сил, ни желания. И потому, крепко сцепив руки на рулевом колесе, она приказала себе не отвлекаться, и ехать домой так быстро, как это только возможно.
Всю дорогу девушка молчала, чувствуя приближение мучительной боли, а регистры андроида, издавая внешне безмолвные, и потому незаметные для людей сигналы, с тревогой сообщали ему, что «человек с очень большим трудом будет выдерживать приступы сильнейшей боли в правой верхней конечности, называемой рукой, если ему не оказать помощь». Уильям, все еще испытывая провалы в памяти, и, одновременно с тем, замечая в своих памятных блоках обрывки незнакомых ему в этой реальности, жестоких ситуаций, — одним из непосредственных участников которых был он сам, — не понимал, что ему делать. Но внутри, на уровне его солнечного сплетения с каждой секундой нарастало что-то, какое-то невидимое давление… Ава больше не смотрела на Уильяма, и не нужно было быть андроидом, чтобы понять, что она избегает его пристального, беспокойного взгляда.
«Как извиняются люди? Что они делают? Что говорят?» — занятый этими размышлениями, и поисками пригодных вариантов ответа, Уильям автоматически следовал за девушкой. Они немного прошли по улице, на которую уже спустилась полная темнота, мимо высоких деревьев, и подошли к большому дому, где было очень много стекла. Уильям подумал, что никогда до этого он не видел такое множество стекла в одном месте, но операционная система напомнила ему, что он вообще мало что видел, даже с точки зрения самых простых людей. Перед дверью с красивым металлическим молотком Ава остановилась, и сказала, не глядя на Уильяма:
— Если ты еще раз схватишь меня за руку или попробуешь причинить мне иную физическую боль, я откажусь от тебя.
Фраза прозвучала очень спокойно и тихо, — Уильям даже распознал в голосе девушки большую усталость. Странно, но она не спросила ничего из того, что интересовало других людей в подобных ситуациях: «Тебе все понятно?! Тебе ясно?! Ты все уяснил?!». После этих слов чаще всего следовали оскорбления или удары, — в зависимости от того, кто его спрашивал. И обычно те, другие люди, выкрикивали ему фразы в лицо, с ненавистью или злобой. Но Ава Полгар вела себя иначе. Она только твердо и тихо произнесла эти несколько слов, и просто пошла вперед, в большой дом, без всякого намерения ударить андроида. Провожая ее изумленным взглядом, Уильям после долгого молчания и фиксации того факта, что поведение людей может идти по столь неожиданной траектории бихевиоризма, молча отметил про себя, что с того момента, как они вышли из магазина, девушка ни разу не взглянула на него. Хотя до той минуты, как он едва не сломал ей руку, она часто и кратко оглядывалась на андроида, думая, что он этого не замечает. Всего двадцать один раз за те несколько часов, что они были знакомы. Уильям посчитал.
II.
— Так что мы едем зав…
Окончание затерялось: Роб наклонился ближе, и, продолжая улыбаться, поцеловал Аву. Первые секунды улыбка держалась на ее губах, — девушка все еще смеялась над его недавней шуткой. Ее губы, вовлеченные в легкий поцелуй, то отвечали, то снова расплывались в веселой улыбке.
— Ну прости…
Смех зажег во взгляде Авы золотые искры, и Роберт, замерев на несколько секунд, просто смотрел на нее, молча наслаждаясь теплым, глубоким светом ее глаз. Жаль, что такие мгновения случались редко. И все же, он не терял надежды и терпения.
Учтивый голос с британским акцентом прозвучал совсем близко, прерывая уютную атмосферу.
— Прошу меня извинить.
Ава вздрогнула и посмотрела на Роберта.
— Это… это Уильям, да. Я говорила тебе.
— А-а-а, спасенный андроид!
Роберт хлопнул ладонью по столу, и, подойдя к Уильяму, протянул ему руку.
— Роберт Мор, жених Авы. Рад знакомству, Уильям! Моя рубашка тебе… подошла?
Роб посмотрел на Аву с удивленной улыбкой.
— Ава Полгар дала мне ее вчера, когда мою куртку при осмотре порвали. Мнение Авы Полгар совпадает с вашим, она тоже думает, что эта рубашка мне подходит. Должен заметить, что ткань весьма приятно прилегает к телу, хотя эта деталь одежды все же несколько велика мне в плечах.
Уильям произносил слова плавно и тщательно, словно наслаждаясь, — как это было прежде с возможностью дышать и смотреть на закат, — самим фактом того, что он может говорить. Ему позволено свободно говорить! И, что было самым удивительным и невероятным, — тем, во что он до сих пор не мог поверить, — существовала громадная вероятность того, что теперь, присутствуя в жизни Авы Полгар, он будет услышан! Его станут слушать! Его слова, — судя по тому, как Ава Полгар вела себя с ним, — будут приняты во внимание!
Застыв на месте от этих непривычных, поразительных мыслей, Уильям молчал. Но ни его молчание, ни поведение не вызвали у окружающих его сейчас людей агрессии или злости.
Уильям действительно говорил очень красиво. Но вот чего он еще не знал о своем голосе, и знать пока не мог, — это то, что тембр его голоса, выразительный и глубокий, мог легко, без всяких усилий с его стороны, очаровать людей.
Произнеся фразу до конца, Уильям замолчал, выжидательно наблюдая за Робертом. Несколько секунд прошло в тишине, а потом робот, подняв голубые глаза вверх, и словно сверившись с чем-то, что видел только он, произнес с медленной, обволакивающей улыбкой:
— Я тоже рад знакомству, Роберт Мор. Надеюсь, вы — хороший жених для Авы Полгар.
— Мы не… — начала Ава, но осеклась, когда мужчины одновременно посмотрели на нее.
Роберт — с удивлением и плохо скрываемым напряжением, а Уильям — с большим любопытством, которое не ускользнуло от внимания девушки. Неловко помолчав, мужчины скрепили знакомство крепким рукопожатием, и Роберт, внимательно взглянув на Уильяма, перевел взгляд на Аву.
— Ты не говорила, что он такой забавный парень.
Мор широко улыбнулся и дружески хлопнул андроида по плечу.
— Добро пожаловать в мир людей!
В столовой опять повисла тишина, и новые знакомые одновременно, как по команде, оглянулись на Аву, на щеках которой, против ее воли, разгорелся яркий румянец. Придерживая руку в белом бандаже, она нетерпеливо сказала:
— Роб, пожалуйста, просто…
— Хорошо!
Мор примирительно улыбнулся, хотя тревога от только что сказанных, — вернее, едва не сказанных, — слов Авы все еще блестела беспокойством во взгляде его светло-карих глаз, и обратился к андроиду:
— Уильям, не возражаешь, если я проверю работу твоей операционки?
Посмотрев на сведенные почти в единую линию светлые брови робота, он пояснил:
— Я human-инженер, проектирую для людей современные протезы. Не скажу, что досконально разбираюсь в том, как устроены андроиды, но некоторые знания у меня есть. К тому же Ава волнуется за тебя, она боится, что вчера, при настройке операционной системы в новом режиме, тебе могли навредить.
— «Волнуется»? «Боится»?
Теперь брови андроида удивленно поползли вверх, немигающий взгляд голубых глаз остановился на лице девушки, которая по-прежнему сидела за столом.
— Да, Уильям, так бывает, когда… некоторые люди ведут себя как…
— Агрессивные млекопитающие, — ровным голосом закончил фразу Уильям.
Роберт рассмеялся.
— Именно! Ну, так что, разрешишь мне взглянуть?
— Вы спрашиваете разрешения, Роберт Мор?.. — медленно, как будто он говорил с иностранцем на марсианском языке, уточнил андроид, все больше повышая интонацию к концу фразы. Так, что, она, пожалуй, взлетела бы в небо нотой «си», если бы могла.
Думать обо всех событиях этого долгого дня было удивительно и странно. Ава и сама не понимала до конца, почему она так упорно выцарапывала из лап офисных идиотов этого, абсолютно незнакомого, постороннего ей андроида, которого сегодня увидела впервые в жизни. Проехав знак ограничения скорости на двухстах километрах в час, Ава мысленно отругала себя: новый штраф придет уже завтра, а ведь она столько раз обещала себе не гонять в городе!...
Мысли девушки, смолкли на некоторое время, и, побродив только им известными тропами, снова вернулись к андроиду. Он ей нравился, и даже не очень понятно, почему: скорее всего, замкнутый и молчаливый, — «сам себе на уме», — он был тем, кого вряд ли полюбит и примет общество. Ава презрительно фыркнула.
«Можно подумать тебя, Ава Полгар, это общество встретило любовью и теплом…» — сказала девушка сама себе, входя в плавный поворот на трассе. Одернув себя, она постаралась подробно, во всех нюансах, обстоятельно обдумать события дня, но перед глазами, — сбивая ее с этого курса, — снова и снова возникал один и тот же момент: взгляд Уильяма в офисном кабинете, обращенный к ней в то мгновение, когда Костюм, командуя, приказал ему снять серую куртку.
«Забыл, как это делается?».
Фраза прозвучала в мыслях Авы голосом Костюма, и девушка, вздрогнув, повела плечом, отмечая про себя еще одной, далекой мыслью, что боль в запястье все никак не проходит, и, кажется, пульсирует еще сильнее.
Уильям. В ту секунду, в выражении его удивительных глаз показалось что-то звериное и такое больное, что Ава почувствовала, как ее сердце выворачивается болью и падает вниз, на землю, к ногам… где на него тоже наступают, оставляя след от ботинка.
Девушка глубоко вздохнула и покачала головой, возвращаясь в настоящее. Если она хочет успеть купить свежей еды и одежду для Уильяма, ей нужно поторопиться.
Одежда для андроида.
Это тоже было завораживающе новым, почти невероятным. И только сейчас Ава начала осознавать, — насколько. Что Уильям будет делать в ее доме? Чем станет заниматься? Может, ему нужно что-то специальное? И если да, то — что? Он спит? Он ест? Так же, как люди?... Новые и новые вопросы кружили мысли Авы в бешеном ритме.
«Тише. Давай по порядку. Ты со всем разберешься. Сейчас ясно одно — Уильяму точно нужна одежда». Немного успокоившись от того, что был понятен хотя бы ближайший шаг, девушка остановила кабриолет у входа в магазин, повернулась к андроиду и сказала:
— Пойдем.
Услышав ее голос, Уильям не сразу очнулся от своих мыслей, и, посмотрев на нее в упор, кивнул:
— Валяй.
Он сказал это просто, без всякого умысла, и Ава, улыбнувшись, снова рассмеялась, весело и легко. И подумала о том, что надо будет объяснить ему значение этого слова, если он не вспомнит его сам.
Девушка сделала знак рукой, давая понять андроиду, что пора выходить из машины, и с интересом наблюдала за тем, как он, прикоснувшись длинными пальцами к блестящему рычагу на внутренней стороне автомобильной дверцы, отводит его в сторону точно до щелчка, сообщающего о том, что дверь кабриолета уже открыта, и дальнейших усилий не требуется. Длинные ноги в коротких серых брюках выпрямились, и, глядя на грязные чешки, в которые был обут андроид, — и которые когда-то очень давно были белыми, — Ава мысленно сказала себе поискать в олде помимо одежды еще и обувь.
Надеяться на широкий выбор мужских костюмов в этом магазине не стоило, — здесь продавали все понемногу: продукты, разную необходимую мелочь типа батареек и невидимых пластырей, журналы, питьевую воду, еду быстрого приготовления и, в самом дальнем углу магазина, — одежду.
Двери с небольшим, плавным шумом открылись перед Авой и Уильямом. Механический голос ровно сказал им «добрый вечер!» и «добро пожаловать!». От этих слов андроид вздрогнул и испуганно посмотрел на девушку:
— Не бойся, это всего лишь приветствие.
Уильям с подозрением оглянулся на стену, но так и не нашел источник голосового сообщения. Он сделал шаг в сторону, сокращая и без того небольшое расстояние между собой и Авой, и пошел точно за ней, ступая след в след.
Выбор продуктов не заинтересовал его, и пока девушка складывала в небольшую корзину манго и малиновые драконы с яркими, мягкими шипами, похожими на обезвреженные инопланетные щупальца, Уильям последовал ее совету, и направился в отдел мужской одежды, чтобы выбрать для себя «то, что понравится».
Он еще не помнил смысл этого слова, — «нравится». Как это? Что это такое? Темные длинные трубы, которые, как он вспомнил, назывались «брюками», были сшиты для мужчин, и выполнены в «официально-деловом стиле». Уильям обратил на них внимание. «Может, это и значит «нравится»? — спросил андроид самого себя.
Ава увидела Уильяма, когда он медленно передвигал в сторону горизонтальные штуковины с закрепленной на них материей, и сказала, что магазин совсем скоро закроется, им нужно поспешить.
Робот кивнул, делая вид, что все понял, и медленно передвинул еще одну горизонтальную штуку, — с крючком на вершине, — вправо. Девушка подошла ближе, останавливаясь позади него, и Уильям почувствовал движение воздуха за спиной. Ответом стал молниеносный захват. Андроид схватил Аву за раненую руку, и с силой вывернул ее назад. Девушка закричала от боли и вырвалась, а Уильям вздрогнул и отшатнулся, закрывая уши руками.
Крик Авы напомнил андроиду его собственный крик, когда…
Уильям схватился за голову, закрыл глаза и наклонился вперед. В памяти включилось громкое жужжание, — целый рой надоедливых, настырных пчел… Ава Полгар назвала его имя.
Снова.
И снова.
Она зовет его, он должен ответить, им пора уходить.
Уильям взглянул на девушку, и внутри все оборвалось. Ава смотрела на него знакомыми, больными, пораженными диким страхом, глазами. Андроид очень хорошо знал этот взгляд. Ава отошла от него как можно дальше и обняла поврежденную руку. Он и сам тоже сделал шаг назад, не отводя взгляда от лица девушки. В ее глазах было точно такое же выражение боли, когда они...
— Никогда. Больше. Так. Не. Делай.
Голос Авы отчетливо высек каждое слово. Уильям механически кивнул, и продолжал смотреть на нее, не понимая, что ему делать дальше. Что это было? Что он только что сделал?
Несколько прозрачных капель перелились через край карих глаз, и андроид, подняв руки до уровня груди, снова отступил назад.
— Я прошу меня простить!
Ава сделала тяжелый вдох и выдох, так похожие на те, которыми она дышала в машине, и пошла к выходу из магазина. Она так быстро уходила от него, что Уильям испугался мысли о том, что он может остаться один.
***
До здания, в котором жила Ава Полгар, они доехали очень быстро потому, что девушка знала: действие адреналина, временно перекрывающего сильную боль, совсем скоро стихнет, и она не сможет управлять автомобилем. А значит, ей нужно оказаться дома до того, как это произойдет.
Обладал ли Уильям навыком вождения? Для выяснения этого у Авы не было ни сил, ни желания. И потому, крепко сцепив руки на рулевом колесе, она приказала себе не отвлекаться, и ехать домой так быстро, как это только возможно.
Всю дорогу девушка молчала, чувствуя приближение мучительной боли, а регистры андроида, издавая внешне безмолвные, и потому незаметные для людей сигналы, с тревогой сообщали ему, что «человек с очень большим трудом будет выдерживать приступы сильнейшей боли в правой верхней конечности, называемой рукой, если ему не оказать помощь». Уильям, все еще испытывая провалы в памяти, и, одновременно с тем, замечая в своих памятных блоках обрывки незнакомых ему в этой реальности, жестоких ситуаций, — одним из непосредственных участников которых был он сам, — не понимал, что ему делать. Но внутри, на уровне его солнечного сплетения с каждой секундой нарастало что-то, какое-то невидимое давление… Ава больше не смотрела на Уильяма, и не нужно было быть андроидом, чтобы понять, что она избегает его пристального, беспокойного взгляда.
«Как извиняются люди? Что они делают? Что говорят?» — занятый этими размышлениями, и поисками пригодных вариантов ответа, Уильям автоматически следовал за девушкой. Они немного прошли по улице, на которую уже спустилась полная темнота, мимо высоких деревьев, и подошли к большому дому, где было очень много стекла. Уильям подумал, что никогда до этого он не видел такое множество стекла в одном месте, но операционная система напомнила ему, что он вообще мало что видел, даже с точки зрения самых простых людей. Перед дверью с красивым металлическим молотком Ава остановилась, и сказала, не глядя на Уильяма:
— Если ты еще раз схватишь меня за руку или попробуешь причинить мне иную физическую боль, я откажусь от тебя.
Фраза прозвучала очень спокойно и тихо, — Уильям даже распознал в голосе девушки большую усталость. Странно, но она не спросила ничего из того, что интересовало других людей в подобных ситуациях: «Тебе все понятно?! Тебе ясно?! Ты все уяснил?!». После этих слов чаще всего следовали оскорбления или удары, — в зависимости от того, кто его спрашивал. И обычно те, другие люди, выкрикивали ему фразы в лицо, с ненавистью или злобой. Но Ава Полгар вела себя иначе. Она только твердо и тихо произнесла эти несколько слов, и просто пошла вперед, в большой дом, без всякого намерения ударить андроида. Провожая ее изумленным взглядом, Уильям после долгого молчания и фиксации того факта, что поведение людей может идти по столь неожиданной траектории бихевиоризма, молча отметил про себя, что с того момента, как они вышли из магазина, девушка ни разу не взглянула на него. Хотя до той минуты, как он едва не сломал ей руку, она часто и кратко оглядывалась на андроида, думая, что он этого не замечает. Всего двадцать один раз за те несколько часов, что они были знакомы. Уильям посчитал.
II.
— Так что мы едем зав…
Окончание затерялось: Роб наклонился ближе, и, продолжая улыбаться, поцеловал Аву. Первые секунды улыбка держалась на ее губах, — девушка все еще смеялась над его недавней шуткой. Ее губы, вовлеченные в легкий поцелуй, то отвечали, то снова расплывались в веселой улыбке.
— Ну прости…
Смех зажег во взгляде Авы золотые искры, и Роберт, замерев на несколько секунд, просто смотрел на нее, молча наслаждаясь теплым, глубоким светом ее глаз. Жаль, что такие мгновения случались редко. И все же, он не терял надежды и терпения.
Учтивый голос с британским акцентом прозвучал совсем близко, прерывая уютную атмосферу.
— Прошу меня извинить.
Ава вздрогнула и посмотрела на Роберта.
— Это… это Уильям, да. Я говорила тебе.
— А-а-а, спасенный андроид!
Роберт хлопнул ладонью по столу, и, подойдя к Уильяму, протянул ему руку.
— Роберт Мор, жених Авы. Рад знакомству, Уильям! Моя рубашка тебе… подошла?
Роб посмотрел на Аву с удивленной улыбкой.
— Ава Полгар дала мне ее вчера, когда мою куртку при осмотре порвали. Мнение Авы Полгар совпадает с вашим, она тоже думает, что эта рубашка мне подходит. Должен заметить, что ткань весьма приятно прилегает к телу, хотя эта деталь одежды все же несколько велика мне в плечах.
Уильям произносил слова плавно и тщательно, словно наслаждаясь, — как это было прежде с возможностью дышать и смотреть на закат, — самим фактом того, что он может говорить. Ему позволено свободно говорить! И, что было самым удивительным и невероятным, — тем, во что он до сих пор не мог поверить, — существовала громадная вероятность того, что теперь, присутствуя в жизни Авы Полгар, он будет услышан! Его станут слушать! Его слова, — судя по тому, как Ава Полгар вела себя с ним, — будут приняты во внимание!
Застыв на месте от этих непривычных, поразительных мыслей, Уильям молчал. Но ни его молчание, ни поведение не вызвали у окружающих его сейчас людей агрессии или злости.
Уильям действительно говорил очень красиво. Но вот чего он еще не знал о своем голосе, и знать пока не мог, — это то, что тембр его голоса, выразительный и глубокий, мог легко, без всяких усилий с его стороны, очаровать людей.
Произнеся фразу до конца, Уильям замолчал, выжидательно наблюдая за Робертом. Несколько секунд прошло в тишине, а потом робот, подняв голубые глаза вверх, и словно сверившись с чем-то, что видел только он, произнес с медленной, обволакивающей улыбкой:
— Я тоже рад знакомству, Роберт Мор. Надеюсь, вы — хороший жених для Авы Полгар.
— Мы не… — начала Ава, но осеклась, когда мужчины одновременно посмотрели на нее.
Роберт — с удивлением и плохо скрываемым напряжением, а Уильям — с большим любопытством, которое не ускользнуло от внимания девушки. Неловко помолчав, мужчины скрепили знакомство крепким рукопожатием, и Роберт, внимательно взглянув на Уильяма, перевел взгляд на Аву.
— Ты не говорила, что он такой забавный парень.
Мор широко улыбнулся и дружески хлопнул андроида по плечу.
— Добро пожаловать в мир людей!
В столовой опять повисла тишина, и новые знакомые одновременно, как по команде, оглянулись на Аву, на щеках которой, против ее воли, разгорелся яркий румянец. Придерживая руку в белом бандаже, она нетерпеливо сказала:
— Роб, пожалуйста, просто…
— Хорошо!
Мор примирительно улыбнулся, хотя тревога от только что сказанных, — вернее, едва не сказанных, — слов Авы все еще блестела беспокойством во взгляде его светло-карих глаз, и обратился к андроиду:
— Уильям, не возражаешь, если я проверю работу твоей операционки?
Посмотрев на сведенные почти в единую линию светлые брови робота, он пояснил:
— Я human-инженер, проектирую для людей современные протезы. Не скажу, что досконально разбираюсь в том, как устроены андроиды, но некоторые знания у меня есть. К тому же Ава волнуется за тебя, она боится, что вчера, при настройке операционной системы в новом режиме, тебе могли навредить.
— «Волнуется»? «Боится»?
Теперь брови андроида удивленно поползли вверх, немигающий взгляд голубых глаз остановился на лице девушки, которая по-прежнему сидела за столом.
— Да, Уильям, так бывает, когда… некоторые люди ведут себя как…
— Агрессивные млекопитающие, — ровным голосом закончил фразу Уильям.
Роберт рассмеялся.
— Именно! Ну, так что, разрешишь мне взглянуть?
— Вы спрашиваете разрешения, Роберт Мор?.. — медленно, как будто он говорил с иностранцем на марсианском языке, уточнил андроид, все больше повышая интонацию к концу фразы. Так, что, она, пожалуй, взлетела бы в небо нотой «си», если бы могла.
