Говорит, что имел с женой друга дружеские отношения. Обратился ко мне за психиатрической помощью, доказать, что Анна не убивала мужа, либо, если убила, то в невменяемом состоянии. Также утверждает, что пациентка не делилась с ним подозрениями относительно причастности мужа к смерти родителей.
Анна утверждает обратное.
Мог ли Денис Витальевич забыть об этом разговоре с женой друга? Не мог. Вопрос серьёзный, такое забыть трудно. С момента смерти родителей пациентки прошло всего 3 недели. К тому же снотворное пациентке посоветовал Денис Витальевич.
При разговоре он выглядел абсолютно удивлённым, когда узнал, что Анна подозревала мужа.
Вывод: Денис Витальевич лжёт.
Вопрос: почему?
Смущает, что пациентка утверждает, будто Колчанов прописал ей слабое снотворное. Но анализ показал отравление сильными препаратами. Упаковки от него и были найдены в мусорном ведре. Как покупала их, пациентка не помнит.
Дальнейшие действия: составить психологический портрет Дениса Колчанова. Сказать, что пациентка утверждает, будто делилась с ним подозрениями и посмотреть на реакцию.
Поговорить с соседями, составить психологический портрет Антона Морозова, Анны Морозовой, их брака и друзей Антона Морозова.
В первую очередь поговорить с соседкой Елизаветой Советовой, нашедшей тело Антона Морозова.
И надо выяснить, покупала ли Анна Морозова снотворное в тот день или в любой другой. Если покупала, то какое?
Сделав звонок и договорившись о встрече, Стивен Андерсон вызвал такси и поехал к нужному ему дому. Особняк привлекал взгляды и вызывал мысли о немалом финансовом состоянии его владельца. Уже покойного владельца. По соседству стоял не менее внушительный дом. Именно туда и направлялся психиатр. Елизавета Советова была женой верховного судьи, не работала, вела образ жизни великосветской домохозяйки. Стивен Андерсон был не уверен, что термин правильный.
– Хотите ли чаю, доктор Андерсон? – голос женщины был приятный, как и её манеры, но держалась она надменно.
– Да, благодарю вас.
Женщина отпустила прислугу и сама сервировала стол.
– В первую очередь, – начал доктор, – благодарю, что уделили мне время. Я хотел поговорить с вами о ваших соседях Морозовых. Я знаю, что вы уже всё рассказали следователю, я читал показания. Но хотел бы ещё раз услышать от вас о событиях того утра. Если вам несложно, конечно.
Лицо молодой женщины тут же приняло печальное и даже трагичное выражение. Она тяжело вздохнула.
– Это было ужасно! Я совершенно разбита после такого. Я постоянно говорю Кирюше, что не понимаю, чем Анна могла быть недовольна.
«Кирюша – это Кирилл Советов, муж», – отметил про себя доктор Андерсон.
Тем временем взволнованная хозяйка дома продолжала:
– Они были чудесной парой. Да, Анечка не из наших, слишком простовата. Но мы приняли её радушно. Я позаботилась о ней, ввела в наш круг. Правда, она не очень часто со мной ездила. Всё находила какие-то отговорки. Но, мне кажется, она понимала, что сильно отличается от нас, вот и не навязывала своё общество. Но на обязательные мероприятия всегда ездила и вела себя подобающе. Ни разу не опозорила ни себя, ни Антона. Милый серый мышонок. Как же она решилась на такое?
– На что именно, Елизавета Владимировна? – аккуратно спросил доктор Андерсон.
– Убить Антона, конечно! А потом и себя! Это ж надо было придумать такое! Он всё для неё. Да за ним столько женщин бегало, а он её выбрал. Ни капли благодарности. В конце концов, убила бы только себя, зачем же Антошу ещё?
– Елизавета Владимировна, есть ли у вас какие-нибудь основания считать, что именно Анна убила Антона Морозова?
Собеседница удивлённо посмотрела на мужчину.
– А кто же ещё мог это сделать? Разве её вина не доказана? Кирюша сказал, что на ноже только её отпечатки пальцев, следов взлома или борьбы нет. Ему следователь сказал. А в клинике её держат только из-за попытки убить себя. То есть либо тюрьма, либо психушка до конца дней. Разве не так?
– У полиции пока нет полной уверенности, – осторожно ответил доктор Андерсон.
– Что ж, полицейские – подневольные люди, – глубокомысленно изрекла молодая женщина. – Кирюша говорит, что они подчиняются правилам. Им нужны доказательства. Это, конечно, правильно, нужно время. – Она отпила глоток чая. Лицо больше не выражало страдания от обсуждаемой темы. Напротив, в глазах появились искорки.
– А что вы сами думаете по этому поводу, Елизавета Владимировна? – голос мужчины выражал заинтересованность, а глаза восхищение. Собеседница незамедлительно отреагировала.
– Ох, доктор, мне, конечно, трудно поверить, что наш мышонок, то есть наша Анна могла такое сотворить. Но ведь недавно она потеряла родителей. Какая трагическая гибель! Думаю, её психика пошатнулась. Поэтому я вполне могу допустить, что она убила Антона, а потом попыталась убить себя.
– Почему же она решила убить мужа?
– Честно, не знаю, – женщина закусила губу, – но могу лишь догадываться. Может, она узнала о его похождениях со стюардессами или о девушках на той вечеринке. Знаете, мужчины иногда позволяют себе такое. Я, например, Кирюше не запрещаю, если ему иногда хочется выпустить пар с танцовщицей или какой-нибудь стюардессой. Мужчины полигамны по своей природе. Не вижу в этом ничего страшного. Главное, что он всегда возвращается ко мне, понимаете? Это я живу в шикарном доме, езжу на дорогой машине, у меня прислуга и очень дорогие украшения. А все эти танцовщицы и стюардессы... ну что ж, каждому своё. Но, видимо, наша Анна была с этим не согласна. Однажды она так и сказала, чем поставила меня в неловкое положение перед подругами. К счастью, мне быстро удалось замять разговор и сменить тему.
А наша Анна даже не держала постоянную прислугу, представляете? – с ужасом закатила глаза женщина, резко сменив направление разговора. – Антон, конечно, настоял хотя бы на приходящей прислуге. Она несколько раз в неделю приходит убирать.
– Но почему же она просто не развелась с мужем? Зачем же убивать? – задал очередной вопрос доктор Андерсон.
– О, что вы! – вспыхнула хозяйка дома. – Наши мужчины не признают разводов. Что-то типа тайного сообщества «вместе навсегда». Шучу, – она очаровательно улыбнулась, слегка коснувшись маленькой ножкой ноги сидящего напротив мужчины, – конечно, никакого сообщества нет. Просто они не признают разводы. Для них это унизительно. Если они не смогли воспитать жену, то какие же они вершители судеб... – женщина запнулась, игривость пропала. – Я, кажется, выбрала не то слово. Не воспитать жену, а сделать счастливой. Вы понимаете?
– Да, разумеется, – очаровательно улыбнулся доктор Андерсон, сглаживая неловкость ситуации. К хозяйке дома снова вернулось самообладание.
– Хорошо, вы сказали, что Анна Морозова редко ездила на ваши мероприятия. А что насчёт гостей у них? Часто ли у них были приёмы? Приходил ли кто-то лично к Анне?
– Вы имеете в виду, был ли у неё любовник? – Елизавета Советова захихикала, изящно прикрыв рот рукой. – Не знаю, был ли у неё кто-то, но если бы Антон узнал, обоим бы не поздоровилось. Думаю, Анна это знала. Лично я ни разу не видела, чтобы к ней кто-то приезжал. Она ездила сама куда-то, но нечасто. И обычно не обсуждала со мной своих друзей. Опять же, если бы у неё кто-то был, она не решила бы покончить с собой, верно? Хотя они могли поссориться. Ох, могло быть всё что угодно. Но одно меня пугает: живёшь вот так спокойно, а с тобой по соседству неуравновешенная маньячка. Она же в любой момент могла зарезать и меня, представляете? – сделав несколько истеричных вдохов и выдохов, женщина достала сигарету и закурила.
Стивен Андерсон с любопытством наблюдал за быстрой сменой настроения собеседницы.
– Приезжал ли кто-то к Анне – я имел в виду подруг, с которыми я мог бы поговорить, – не удержался Стивен Андерсон от колкости. – Есть ли у неё друзья?
Хозяйка дома несколько секунд смотрела на собеседника, обдумывая, как отреагировать. Но тот лишь добродушно улыбался.
– Насчёт друзей и подруг не знаю, – призналась женщина. – Я никого такого не видела.
– Говорила ли вам Анна Морозова, что собирается покончить жизнь самоубийством?
– Нет, что вы! Для меня это было полнейшей неожиданностью. Она, конечно, была не самым жизнерадостным человеком, но я никогда бы не подумала, что до такой степени.
– То есть ни о каких жизненных проблемах Анна с вами не говорила?
– Нет, она даже избегала этих тем, когда я их заводила.
– А что с приёмами в их доме?
– Да, Антон иногда устраивал приёмы, но нечасто. Он много работал. Мой Кирюша по воскресеньям играл с Антоном в покер. Они собирались большой компанией, чисто мужской. Иногда у нас, иногда у Антона, иногда у Дениса. У них там свой график какой-то, я не интересовалась особо.
– У Дениса Колчанова? – уточнил доктор Андерсон.
Собеседница утвердительно кивнула головой и медленно перекинула ногу на ногу, демонстрируя глубокий вырез платья.
– Что вы можете сказать об этой мужской компании? – слегка придвинулся в кресле доктор Андерсон. – Я вижу, что вы умная женщина. Тонко подмечаете детали, нестандартно мыслите. Мне хотелось бы послушать о ваших наблюдениях.
Елизавета Советова закусила нижнюю губу от удовольствия.
Из всех умозаключений вульгарной красотки Стивен Андерсон сделал весьма неутешительные выводы в адрес российского светского общества. Но польза от посещения особняка Советовых всё же была. Он понял, что Денис Колчанов мало чем отличался от своего друга Антона Морозова. Что давало богатую пищу к размышлению.
Значит, стоит рассматривать вопрос лжи психолога более подробно.
О событиях того дня Елизавета Советова мало что нового рассказала. Они договорились с Анной поехать по магазинам, так как в воскресенье их ждали на приёме. Не дозвонившись до соседки, Елизавета Советова пошла проверить, что там с Анной. Наверняка опять притворилась нездоровой. Ворота и двери открыла своим ключом. Антон дал ей его давно.
Часто ли она заходила к Анне, пользуясь своим ключом? – Не то чтобы очень часто, но бывало. Иногда Анна упрямилась и притворялась нездоровой, чтобы никуда не ехать. Тогда приходилось её вытаскивать.
Была ли Анна против, что у соседки ключ от её дома? – Наверняка нет. Что же здесь такого? Они ведь соседи.
Был ли такой ключ у Анны? – Нет, конечно. Да и зачем ей это? Это её постоянно приходилось из дома вытаскивать, такая домоседка.
А когда она зашла в дом, то в гостиной обнаружила Антона всего в крови, рядом лежал окровавленный кухонный шеф-нож. Сразу же начала набирать номер полиции, попутно осматриваясь в поисках Анны. Нашла её без сознания в спальне. Вызвала и скорую помощь.
Не боялась ли, что в доме преступник? – Нет, она любит смотреть опасности в лицо. А также берёт уроки самообороны.
Все эти интересные детали необходимо было обдумать. Но одно Стивен Андерсон понял точно – он ни за что не хотел бы такой жизни, как у Анны Морозовой.
Он вспомнил, как подбадривал заигрывания Елизаветы Советовой, льстил ей и очаровывал, чтобы получить информацию. Да, нестандартные методы, конечно, хороши, но Анна была права, это неэтично. Да и неприятно.
Слова Анны о невозможности развода также подтверждались Елизаветой Советовой. Вдобавок, интересен был вопрос с «воспитанием жён» и то, как хищная красотка испугалась своей оговорки. Деспотичность мужей налицо.
Интересно, что скажет об этом Денис Колчанов.
Следующий визит доктор Андерсон решил нанести следователю, ведущему дело Анны Морозовой.
– Доктор Андерсон! – приветливо встретил гостя следователь Никита Евгеньевич Фролов. – Отлично, что решили заехать. Я и сам сегодня собирался вас навестить.
– Вот как? – отозвался доктор и сел в предложенное кресло. – Есть новости?
– Напротив, я хотел узнать, как продвигаются дела у вас.
– Что ж, психология – дело небыстрое. Пациентка Морозова пока не вспомнила события того вечера.
– Это усложняет дело. А есть уверенность, что она не симулирует амнезию?
– Да, уверенность есть. Это же подтвердил и доктор Копасов.
– Да, я говорил с доктором Копасовым, когда Морозова лежала в реанимации. Её тщательно обследовали. Отравление сильным снотворным, плюс трагическая гибель родителей вызвали частичную потерю памяти.
– Но?.. – спросил доктор Андерсон, следя за выражением лица собеседника. Следователь Фролов располагал к себе, создавал впечатление честного и открытого человека.
– Но у нас нет никаких других зацепок. Следов борьбы или взлома нет. На ноже отпечатки пальцев только Анны Морозовой. И завещания у Антона Морозова нет, родственников тоже. Все деньги получает его жена. Конечно, попытка самоубийства заставляет усомниться в её виновности. Но она могла и сымитировать, чтобы отвести от себя подозрения. Понимаете? Мы должны прорабатывать все версии. В первую очередь подозрение всегда падает на жену или мужа.
– Да, я это знаю, – кивнул доктор Андерсон. – А вы лично знакомы с Анной Морозовой? Какое у вас о ней впечатление?
– Я лично не был знаком с ней до всего этого, – ответил Никита Евгеньевич. – Старший следователь Глушко близко знаком с судьёй Советовым. Это сосед Антона Морозова. Его жена, Елизавета Советова, нашла тело Морозова.
– Да, я знаю. Сегодня я имел удовольствие беседовать с госпожой Советовой, – отозвался доктор Андерсон, про себя отметив, что о ходе дела Советову рассказывает старший следователь Глушко.
– О, понимаю, – усмехнулся его собеседник, – та ещё штучка. С содроганием вспоминаю её дачу показаний.
Мужчины улыбнулись.
– А когда я беседовал с Анной Морозовой в больнице, – продолжил следователь, – я мало что смог у неё узнать. Она была в ужасном состоянии. А что скажете вы обо всём этом? Могла ли Морозова убить мужа?
Доктор Андерсон задумался.
– Да, она вполне могла убить мужа. Психотическое расстройство могло привести к такому результату. Тяжёлое детство, муж – нарцисс и тиран, постоянно давящее окружение, вынужденный аборт, полное эмоциональное одиночество, трагическая гибель родителей. Всё это вполне могло послужить катализатором.
– Но уверенности пока нет? – уточнил следователь.
– Да, уверенности пока нет. Поведение и психическое состояние Анны Морозовой одинаково показывают, что она убила мужа и что не убивала. Нужно время, чтобы разобраться.
– Разумеется, – отозвался собеседник. – Человеческая душа – потёмки.
– Скажите, Никита Евгеньевич, есть ли ещё подозреваемые по этому делу? Скажем, та же соседка, которая открыла дом своим ключом. Или «друзья» Антона Морозова, желающие получить его должность, завидовавшие ему. Да и врагов у адвоката должно быть немало.
– Разумеется, мы прорабатываем все версии, – отозвался хозяин кабинета. – В личной и деловой переписке ничего подозрительного. Но мы продолжаем искать любые возможные зацепки.
Советову проверили. У неё на всю ночь алиби. Она гостила у подруги. Уехала в обед предыдущего дня, домой вернулась утром следующего. У подруги был какой-то приём, где была куча людей. Прислуга подтверждает, что наша Советова никуда не отлучалась. Конечно, от подруги до дома Морозовых всего минут 40, могла быстро сгонять туда и обратно.
Что касается её мужа – Кирилл Советов был в командировке.
Анна утверждает обратное.
Мог ли Денис Витальевич забыть об этом разговоре с женой друга? Не мог. Вопрос серьёзный, такое забыть трудно. С момента смерти родителей пациентки прошло всего 3 недели. К тому же снотворное пациентке посоветовал Денис Витальевич.
При разговоре он выглядел абсолютно удивлённым, когда узнал, что Анна подозревала мужа.
Вывод: Денис Витальевич лжёт.
Вопрос: почему?
Смущает, что пациентка утверждает, будто Колчанов прописал ей слабое снотворное. Но анализ показал отравление сильными препаратами. Упаковки от него и были найдены в мусорном ведре. Как покупала их, пациентка не помнит.
Дальнейшие действия: составить психологический портрет Дениса Колчанова. Сказать, что пациентка утверждает, будто делилась с ним подозрениями и посмотреть на реакцию.
Поговорить с соседями, составить психологический портрет Антона Морозова, Анны Морозовой, их брака и друзей Антона Морозова.
В первую очередь поговорить с соседкой Елизаветой Советовой, нашедшей тело Антона Морозова.
И надо выяснить, покупала ли Анна Морозова снотворное в тот день или в любой другой. Если покупала, то какое?
Глава 6
Сделав звонок и договорившись о встрече, Стивен Андерсон вызвал такси и поехал к нужному ему дому. Особняк привлекал взгляды и вызывал мысли о немалом финансовом состоянии его владельца. Уже покойного владельца. По соседству стоял не менее внушительный дом. Именно туда и направлялся психиатр. Елизавета Советова была женой верховного судьи, не работала, вела образ жизни великосветской домохозяйки. Стивен Андерсон был не уверен, что термин правильный.
– Хотите ли чаю, доктор Андерсон? – голос женщины был приятный, как и её манеры, но держалась она надменно.
– Да, благодарю вас.
Женщина отпустила прислугу и сама сервировала стол.
– В первую очередь, – начал доктор, – благодарю, что уделили мне время. Я хотел поговорить с вами о ваших соседях Морозовых. Я знаю, что вы уже всё рассказали следователю, я читал показания. Но хотел бы ещё раз услышать от вас о событиях того утра. Если вам несложно, конечно.
Лицо молодой женщины тут же приняло печальное и даже трагичное выражение. Она тяжело вздохнула.
– Это было ужасно! Я совершенно разбита после такого. Я постоянно говорю Кирюше, что не понимаю, чем Анна могла быть недовольна.
«Кирюша – это Кирилл Советов, муж», – отметил про себя доктор Андерсон.
Тем временем взволнованная хозяйка дома продолжала:
– Они были чудесной парой. Да, Анечка не из наших, слишком простовата. Но мы приняли её радушно. Я позаботилась о ней, ввела в наш круг. Правда, она не очень часто со мной ездила. Всё находила какие-то отговорки. Но, мне кажется, она понимала, что сильно отличается от нас, вот и не навязывала своё общество. Но на обязательные мероприятия всегда ездила и вела себя подобающе. Ни разу не опозорила ни себя, ни Антона. Милый серый мышонок. Как же она решилась на такое?
– На что именно, Елизавета Владимировна? – аккуратно спросил доктор Андерсон.
– Убить Антона, конечно! А потом и себя! Это ж надо было придумать такое! Он всё для неё. Да за ним столько женщин бегало, а он её выбрал. Ни капли благодарности. В конце концов, убила бы только себя, зачем же Антошу ещё?
– Елизавета Владимировна, есть ли у вас какие-нибудь основания считать, что именно Анна убила Антона Морозова?
Собеседница удивлённо посмотрела на мужчину.
– А кто же ещё мог это сделать? Разве её вина не доказана? Кирюша сказал, что на ноже только её отпечатки пальцев, следов взлома или борьбы нет. Ему следователь сказал. А в клинике её держат только из-за попытки убить себя. То есть либо тюрьма, либо психушка до конца дней. Разве не так?
– У полиции пока нет полной уверенности, – осторожно ответил доктор Андерсон.
– Что ж, полицейские – подневольные люди, – глубокомысленно изрекла молодая женщина. – Кирюша говорит, что они подчиняются правилам. Им нужны доказательства. Это, конечно, правильно, нужно время. – Она отпила глоток чая. Лицо больше не выражало страдания от обсуждаемой темы. Напротив, в глазах появились искорки.
– А что вы сами думаете по этому поводу, Елизавета Владимировна? – голос мужчины выражал заинтересованность, а глаза восхищение. Собеседница незамедлительно отреагировала.
– Ох, доктор, мне, конечно, трудно поверить, что наш мышонок, то есть наша Анна могла такое сотворить. Но ведь недавно она потеряла родителей. Какая трагическая гибель! Думаю, её психика пошатнулась. Поэтому я вполне могу допустить, что она убила Антона, а потом попыталась убить себя.
– Почему же она решила убить мужа?
– Честно, не знаю, – женщина закусила губу, – но могу лишь догадываться. Может, она узнала о его похождениях со стюардессами или о девушках на той вечеринке. Знаете, мужчины иногда позволяют себе такое. Я, например, Кирюше не запрещаю, если ему иногда хочется выпустить пар с танцовщицей или какой-нибудь стюардессой. Мужчины полигамны по своей природе. Не вижу в этом ничего страшного. Главное, что он всегда возвращается ко мне, понимаете? Это я живу в шикарном доме, езжу на дорогой машине, у меня прислуга и очень дорогие украшения. А все эти танцовщицы и стюардессы... ну что ж, каждому своё. Но, видимо, наша Анна была с этим не согласна. Однажды она так и сказала, чем поставила меня в неловкое положение перед подругами. К счастью, мне быстро удалось замять разговор и сменить тему.
А наша Анна даже не держала постоянную прислугу, представляете? – с ужасом закатила глаза женщина, резко сменив направление разговора. – Антон, конечно, настоял хотя бы на приходящей прислуге. Она несколько раз в неделю приходит убирать.
– Но почему же она просто не развелась с мужем? Зачем же убивать? – задал очередной вопрос доктор Андерсон.
– О, что вы! – вспыхнула хозяйка дома. – Наши мужчины не признают разводов. Что-то типа тайного сообщества «вместе навсегда». Шучу, – она очаровательно улыбнулась, слегка коснувшись маленькой ножкой ноги сидящего напротив мужчины, – конечно, никакого сообщества нет. Просто они не признают разводы. Для них это унизительно. Если они не смогли воспитать жену, то какие же они вершители судеб... – женщина запнулась, игривость пропала. – Я, кажется, выбрала не то слово. Не воспитать жену, а сделать счастливой. Вы понимаете?
– Да, разумеется, – очаровательно улыбнулся доктор Андерсон, сглаживая неловкость ситуации. К хозяйке дома снова вернулось самообладание.
– Хорошо, вы сказали, что Анна Морозова редко ездила на ваши мероприятия. А что насчёт гостей у них? Часто ли у них были приёмы? Приходил ли кто-то лично к Анне?
– Вы имеете в виду, был ли у неё любовник? – Елизавета Советова захихикала, изящно прикрыв рот рукой. – Не знаю, был ли у неё кто-то, но если бы Антон узнал, обоим бы не поздоровилось. Думаю, Анна это знала. Лично я ни разу не видела, чтобы к ней кто-то приезжал. Она ездила сама куда-то, но нечасто. И обычно не обсуждала со мной своих друзей. Опять же, если бы у неё кто-то был, она не решила бы покончить с собой, верно? Хотя они могли поссориться. Ох, могло быть всё что угодно. Но одно меня пугает: живёшь вот так спокойно, а с тобой по соседству неуравновешенная маньячка. Она же в любой момент могла зарезать и меня, представляете? – сделав несколько истеричных вдохов и выдохов, женщина достала сигарету и закурила.
Стивен Андерсон с любопытством наблюдал за быстрой сменой настроения собеседницы.
– Приезжал ли кто-то к Анне – я имел в виду подруг, с которыми я мог бы поговорить, – не удержался Стивен Андерсон от колкости. – Есть ли у неё друзья?
Хозяйка дома несколько секунд смотрела на собеседника, обдумывая, как отреагировать. Но тот лишь добродушно улыбался.
– Насчёт друзей и подруг не знаю, – призналась женщина. – Я никого такого не видела.
– Говорила ли вам Анна Морозова, что собирается покончить жизнь самоубийством?
– Нет, что вы! Для меня это было полнейшей неожиданностью. Она, конечно, была не самым жизнерадостным человеком, но я никогда бы не подумала, что до такой степени.
– То есть ни о каких жизненных проблемах Анна с вами не говорила?
– Нет, она даже избегала этих тем, когда я их заводила.
– А что с приёмами в их доме?
– Да, Антон иногда устраивал приёмы, но нечасто. Он много работал. Мой Кирюша по воскресеньям играл с Антоном в покер. Они собирались большой компанией, чисто мужской. Иногда у нас, иногда у Антона, иногда у Дениса. У них там свой график какой-то, я не интересовалась особо.
– У Дениса Колчанова? – уточнил доктор Андерсон.
Собеседница утвердительно кивнула головой и медленно перекинула ногу на ногу, демонстрируя глубокий вырез платья.
– Что вы можете сказать об этой мужской компании? – слегка придвинулся в кресле доктор Андерсон. – Я вижу, что вы умная женщина. Тонко подмечаете детали, нестандартно мыслите. Мне хотелось бы послушать о ваших наблюдениях.
Елизавета Советова закусила нижнюю губу от удовольствия.
Из всех умозаключений вульгарной красотки Стивен Андерсон сделал весьма неутешительные выводы в адрес российского светского общества. Но польза от посещения особняка Советовых всё же была. Он понял, что Денис Колчанов мало чем отличался от своего друга Антона Морозова. Что давало богатую пищу к размышлению.
Значит, стоит рассматривать вопрос лжи психолога более подробно.
О событиях того дня Елизавета Советова мало что нового рассказала. Они договорились с Анной поехать по магазинам, так как в воскресенье их ждали на приёме. Не дозвонившись до соседки, Елизавета Советова пошла проверить, что там с Анной. Наверняка опять притворилась нездоровой. Ворота и двери открыла своим ключом. Антон дал ей его давно.
Часто ли она заходила к Анне, пользуясь своим ключом? – Не то чтобы очень часто, но бывало. Иногда Анна упрямилась и притворялась нездоровой, чтобы никуда не ехать. Тогда приходилось её вытаскивать.
Была ли Анна против, что у соседки ключ от её дома? – Наверняка нет. Что же здесь такого? Они ведь соседи.
Был ли такой ключ у Анны? – Нет, конечно. Да и зачем ей это? Это её постоянно приходилось из дома вытаскивать, такая домоседка.
А когда она зашла в дом, то в гостиной обнаружила Антона всего в крови, рядом лежал окровавленный кухонный шеф-нож. Сразу же начала набирать номер полиции, попутно осматриваясь в поисках Анны. Нашла её без сознания в спальне. Вызвала и скорую помощь.
Не боялась ли, что в доме преступник? – Нет, она любит смотреть опасности в лицо. А также берёт уроки самообороны.
Все эти интересные детали необходимо было обдумать. Но одно Стивен Андерсон понял точно – он ни за что не хотел бы такой жизни, как у Анны Морозовой.
Он вспомнил, как подбадривал заигрывания Елизаветы Советовой, льстил ей и очаровывал, чтобы получить информацию. Да, нестандартные методы, конечно, хороши, но Анна была права, это неэтично. Да и неприятно.
Слова Анны о невозможности развода также подтверждались Елизаветой Советовой. Вдобавок, интересен был вопрос с «воспитанием жён» и то, как хищная красотка испугалась своей оговорки. Деспотичность мужей налицо.
Интересно, что скажет об этом Денис Колчанов.
Глава 7
Следующий визит доктор Андерсон решил нанести следователю, ведущему дело Анны Морозовой.
– Доктор Андерсон! – приветливо встретил гостя следователь Никита Евгеньевич Фролов. – Отлично, что решили заехать. Я и сам сегодня собирался вас навестить.
– Вот как? – отозвался доктор и сел в предложенное кресло. – Есть новости?
– Напротив, я хотел узнать, как продвигаются дела у вас.
– Что ж, психология – дело небыстрое. Пациентка Морозова пока не вспомнила события того вечера.
– Это усложняет дело. А есть уверенность, что она не симулирует амнезию?
– Да, уверенность есть. Это же подтвердил и доктор Копасов.
– Да, я говорил с доктором Копасовым, когда Морозова лежала в реанимации. Её тщательно обследовали. Отравление сильным снотворным, плюс трагическая гибель родителей вызвали частичную потерю памяти.
– Но?.. – спросил доктор Андерсон, следя за выражением лица собеседника. Следователь Фролов располагал к себе, создавал впечатление честного и открытого человека.
– Но у нас нет никаких других зацепок. Следов борьбы или взлома нет. На ноже отпечатки пальцев только Анны Морозовой. И завещания у Антона Морозова нет, родственников тоже. Все деньги получает его жена. Конечно, попытка самоубийства заставляет усомниться в её виновности. Но она могла и сымитировать, чтобы отвести от себя подозрения. Понимаете? Мы должны прорабатывать все версии. В первую очередь подозрение всегда падает на жену или мужа.
– Да, я это знаю, – кивнул доктор Андерсон. – А вы лично знакомы с Анной Морозовой? Какое у вас о ней впечатление?
– Я лично не был знаком с ней до всего этого, – ответил Никита Евгеньевич. – Старший следователь Глушко близко знаком с судьёй Советовым. Это сосед Антона Морозова. Его жена, Елизавета Советова, нашла тело Морозова.
– Да, я знаю. Сегодня я имел удовольствие беседовать с госпожой Советовой, – отозвался доктор Андерсон, про себя отметив, что о ходе дела Советову рассказывает старший следователь Глушко.
– О, понимаю, – усмехнулся его собеседник, – та ещё штучка. С содроганием вспоминаю её дачу показаний.
Мужчины улыбнулись.
– А когда я беседовал с Анной Морозовой в больнице, – продолжил следователь, – я мало что смог у неё узнать. Она была в ужасном состоянии. А что скажете вы обо всём этом? Могла ли Морозова убить мужа?
Доктор Андерсон задумался.
– Да, она вполне могла убить мужа. Психотическое расстройство могло привести к такому результату. Тяжёлое детство, муж – нарцисс и тиран, постоянно давящее окружение, вынужденный аборт, полное эмоциональное одиночество, трагическая гибель родителей. Всё это вполне могло послужить катализатором.
– Но уверенности пока нет? – уточнил следователь.
– Да, уверенности пока нет. Поведение и психическое состояние Анны Морозовой одинаково показывают, что она убила мужа и что не убивала. Нужно время, чтобы разобраться.
– Разумеется, – отозвался собеседник. – Человеческая душа – потёмки.
– Скажите, Никита Евгеньевич, есть ли ещё подозреваемые по этому делу? Скажем, та же соседка, которая открыла дом своим ключом. Или «друзья» Антона Морозова, желающие получить его должность, завидовавшие ему. Да и врагов у адвоката должно быть немало.
– Разумеется, мы прорабатываем все версии, – отозвался хозяин кабинета. – В личной и деловой переписке ничего подозрительного. Но мы продолжаем искать любые возможные зацепки.
Советову проверили. У неё на всю ночь алиби. Она гостила у подруги. Уехала в обед предыдущего дня, домой вернулась утром следующего. У подруги был какой-то приём, где была куча людей. Прислуга подтверждает, что наша Советова никуда не отлучалась. Конечно, от подруги до дома Морозовых всего минут 40, могла быстро сгонять туда и обратно.
Что касается её мужа – Кирилл Советов был в командировке.
