– Артур Васильевич, извините, что так поздно. Мне нужно ваше разрешение. Да, на проверку витаминов, которые давали Морозовой.
– Доктор Андерсон, я уже распорядился. Это было первое, что я сделал, когда пациентка так неожиданно впала в кому. Результаты должны уже быть. Утром я просмотрю их.
– Я хотел бы взглянуть на результат сейчас.
– Я позвоню медсестре, – тяжело вздохнув, ответил главврач и повесил трубку.
Спустя несколько томительных минут медсестра с недовольным лицом принесла в кабинет доктора Андерсона баночку витаминов и результат анализа, громко поставила на стол и молча вышла. Видимо, звонок главврача отвлёк её от сна. Медперсонал тоже люди, и если обстановка более или менее спокойная, не упускают возможности по очереди поспать.
Стивен Андерсон посочувствовал уставшей женщине, но жизнь другой женщины находится в более сложном положении. Он открыл баночку и посмотрел на таблетки. Внешне они выглядели так, как и должны выглядеть витамины этой группы. Хотя запах был немного странным. Посмотрим, что показано в анализе.
В эту ночь Стивен Андерсон спал очень плохо. Его одолевали кошмары. Ему снилась Анна с окровавленным разделочным ножом в руках. Потом доктор Колчанов травит её, меняя витамины на психотропы.
А затем Анна открывает упаковку снотворного и пьёт таблетки. Упаковка! Что-то с ней не так. Но что?
Ледяной ветер бьёт в окно, терзая его несчастными ветками деревьев. Налетает, стучится, хочет что-то сказать. Но что? Он видел, в ту ночь он всё видел, он хочет рассказать. Что же он видел? Его яростные порывы пронизаны отчаянием.
Стивен Андерсон резко подскочил в постели. Холодный пот струился по его лицу. Он провёл рукой, смахивая капли, посмотрел в окно. Там бушевал ветер, царапая стекло ветками деревьев.
– Ветер, ты мне сейчас снился, – прошептал мужчина, устало подходя к окну. – Ты хотел мне что-то рассказать.
Ночные улицы спали, только ветер властвовал вовсю. Стивен Андерсон смотрел, как бушует стихия, а перед глазами мелькали картины из сна. Анна стоит с ножом, Анна держит упаковку от снотворного. Резкий удар веток в окно заставил мужчину резко вздрогнуть.
– Упаковка! Вот оно что! Спасибо, дружище-ветер!
Он торопливо набрал номер следователя.
– Никита Евгеньевич, знаю, что очень поздно, но это важно. На упаковке от снотворного обнаружены отпечатки пальцев только Анны, верно?
– Верно, доктор Андерсон, а в чём дело?
– А на пластине есть её отпечатки?
– На пластине? – озадаченно переспросил собеседник. – Не знаю, не припомню.
– Именно. Проверьте, пожалуйста!
– Хорошо, но...
– Просто проверьте, – перебил доктор Андерсон.
– Хорошо. Я перезвоню.
– Спасибо.
Будильник прозвенел внезапно. После тяжёлых снов голова гудела. Но, вспомнив ночные видения, Стивен Андерсон быстро стряхнул с себя сонливость и поспешил в ванну. Холодный душ привёл в норму. Едва он вышел, раздался телефонный звонок.
– Доктор Андерсон, это следователь Фролов. Не знаю, как вы до этого додумались, но на пластине нет отпечатков. Не только Анны Морозовой, ничьих. Да, вот так, на упаковке от снотворного есть, а на пластине пусто. Вы молодец. Отличная работа!
– Спасибо, Никита Евгеньевич. Держите меня в курсе.
Он отключил телефон и посмотрел в окно.
– Что ж, одно теперь известно точно – Анна Морозова не принимала в тот вечер смертельную дозу снотворного.
Но что мне это даёт?
Итак. Смерти мужа она желала. Факт.
Своей смерти она тоже желала. Факт.
Убила она всё-таки мужа или нет – пока не окончательно ясно. Но таблетки в тот вечер не пила. Это могло бы показать, что она имитировала суицид, убив мужа. Но сильное снотворное в организме всё же было обнаружено. Значит, оно попало туда другим путём. И инсценировки самоубийства не было. Логично предположить, что и мужа она не убивала.
Как снотворное могло попасть в её организм? В тот вечер у Морозовых в гостях был Колчанов. Мог ли он подмешать что-то Анне в напиток? Мог. Затем вернулся и убил Морозова. Зачем? И как?
«Как» – пока непонятно. Но вот «зачем» – куда более интересно. Любовь к Анне? Возможно. Но Доктор Колчанов не создаёт впечатление романтичной натуры. Скорее, он расчётливый, амбициозный и эгоистичный. Более вероятно, что у него были личные счёты с Морозовым. Может, бизнес, может, какие-то махинации. И когда Морозов стал помехой или угрозой, Колчанов его устранил. И прикрыл всё это любовными чувствами к Анне.
Итак, нужно выяснить, что могло связывать Морозова и Колчанова. Особенно в свете того, что витамины Анны были подменены на сильные галлюциногенные психотропы.
И когда Стивен Андерсон доехал до клиники и зашёл в кабинет главврача, там уже сидел доктор Колчанов.
– Проходите, доктор Андерсон. Мы с Денисом Витальевичем как раз обсуждали, кто и зачем поменял лекарство пациентки Морозовой.
– Я сам об этом подумал, – вставил Денис Колчанов, – и хотел отправить витамины в лабораторию. Но меня опередили.
– Мы не на соревнованиях, – бросил Стивен Андерсон и сел. – В записях камер видеонаблюдения я не обнаружил ничего существенного. В разговоре с персоналом тоже. Но лекарство подменили. И кто бы это ни был, он работает в клинике. И жизнь Анны Морозовой находится под угрозой.
– Я усилил охрану.
– От кого, Артур Васильевич? От кого конкретно из медперсонала клиники?
– Согласен, – вставил доктор Колчанов, – никому из персонала нельзя доверять.
– В том числе и вам обоим? – ошарашил главврач. Оба мужчины удивлённо переглянулись. Артур Васильевич рассмеялся. – Да не пугайтесь вы так. Я это к тому, что нужно действовать логично, а не с горяча. Мы не можем полностью изолировать пациентку от медперсонала. Но можем точно сказать, что кто-то в клинике её травил. В первую очередь я бы начал с мотива. Представим, что мы детективы.
– Артур Васильевич, вы не сообщили полиции? – Стивен Андерсон в упор смотрел на главврача.
– Понимаю вас, доктор Андерсон, вы американец, и привыкли, что всё должно делаться по правилам. Но представьте, что станет с нашей клиникой. Какая у нас будет репутация? Понимаю, что это не так важно на фоне инцидента, но, тем не менее, нужно думать и о других людях. Что станет с персоналом клиники, когда у нас не окажется работы? Кто будет доверять клинике, где травят пациентов? Я думаю не только о себе и об имидже клиники, но и о реальных, ни в чём не повинных людях. Вы согласны со мной?
Стивен Андерсон задумчиво кивнул.
– Прекрасно, – продолжил Артур Васильевич. – Итак, из тех, кто контактировал с Анной Морозовой, у кого мог быть мотив?
– Нужно проверить каждого из них. – Доктор Колчанов посмотрел в блокнот. – Я составил полный список всех сотрудников клиники. И немедленно займусь их проверкой. Задействую все свои связи.
– Отлично, Денис Витальевич, – одобрил главврач.
Гроза снова разбушевалась. Молнии сверкали одна за другой. Ветер налетел порывами, грозя выбить все окна. Стивен Андерсон изучал личные дела всего медперсонала клиники.
В тишине внезапно раздался телефонный звонок.
– Доктор Андерсон, это Фролов. Есть интересные новости.
– Слушаю, Никита Евгеньевич.
– В ночь, когда погибли родители Анны, Антон Морозов встречался с Колчановым и одним влиятельным бизнесменом Фёдором Акимовым. Это могло ничего и не значить, вот только недавно было громкое дело, связанное с Акимовым. Он обвинялся в жестоком обращении с одной дамой лёгкого поведения. Морозов был его адвокатом. И после того, как Колчанов обследовал девушку, её признали невменяемой. Акимова оправдали.
– И они встречались с этим Акимовым в ночь гибели родителей Анны? – задумчиво проговорил доктор Андерсон.
– Именно.
– Никита Евгеньевич, дайте мне, пожалуйста, имя и адрес той девушки лёгкого поведения.
– Имя – Анжелика Митронова. А с адресом ещё проще – она обитает в вашей клинике.
Несколько секунд Стивен Андерсон молчал. Мысли роились в его голове, выдавая одно предложение за другим.
– Доктор Андерсон, – позвал собеседник на том конце провода, – вы здесь?
– Да, конечно. Очень благодарен за информацию, Никита Евгеньевич. Будьте добры, скиньте информацию об этом деле мне на почту.
– Без проблем, скину общие сведения.
– Отлично. До связи.
Стивен Андерсон отключил телефон. Через несколько минут пришло уведомление о входящем письме на электронную почту. Психиатр углубился в чтение.
Зайдя в общий зал, доктор Андерсон стал искать глазами Анжелику Митронову. Мимо прошла медсестра.
– Мария Павловна, не подскажете, где Анжелика Митронова?
– Вон та рыжая. Видите, разглядывает волосы соседки?
Стивен Андерсон пригляделся в указанном направлении и увидел, как одна девушка усердно рассматривает волосы другой девушки, сидящей рядом. Обе они были погружены в свои мысли, совершенно не реагируя на происходящее вокруг.
– Да, спасибо, Мария Павловна.
Медсестра продолжила свои дела, а доктор Андерсон подошёл чуть ближе к столу девушек и остановился, наблюдая за ними.
Лицо брюнетки, чьи волосы разглядывала соседка, ничего не выражало, оно было обращено в окно. Анжелика Митронова же тщательно изучала её волосы, принюхивалась, пробовала на вкус, крутила и так и эдак. Её лицо ещё сохранило следы привлекательности. Но текущая из уголков губ слюна, говорила о безумии. Это же читалось и в глазах.
Доктор Андерсон подошёл ближе.
– Анжелика Владимировна, уделите мне несколько минут?
Девушка никак не отреагировала.
– Анжелика Владимировна...
Никакой реакции.
– Анжелика Владимировна, я врач. Я хотел бы поговорить с вами. Всего минутку.
– Доктор Андерсон, она не разговаривает. – Мария Павловна остановилась рядом. – Она ни на что не реагирует, не разговаривает. Целыми днями в таком состоянии.
– Я могу посмотреть её историю болезни? – Доктор Андерсон повернулся к медсестре.
– Да, конечно. Я уточню у главного.
– Благодарю. Я буду у себя.
Через полчаса медсестра принесла доктору Андерсону историю болезни Анжелики Митроновой. Изучив её, психиатр отправился к главврачу.
– Что вас заинтересовало в Анжелике Митроновой? – Артур Васильевич предложил гостю кресло.
– Пока ничего особенного. – Стивен Андерсон остался стоять. – Но я хотел бы получить разрешение на диагностику.
– Это связано с Морозовой?
– Это я и хочу выяснить. Только могу я попросить, оставить это пока втайне. Это важно.
– Хорошо, доктор Андерсон, я распоряжусь. Но с результатами сразу ко мне.
Стивен Андерсон кивнул и вышел из кабинета.
Сверившись с данными, полученными от следователя Фролова, психиатр отправился к матери Анжелики Митроновой.
Женщина жила в маленькой и очень скромной квартирке. И, если верить словам таксиста, то и не в самом благополучном районе. Вокруг только склады, гаражи и несколько бедных квартир.
– Здравствуйте. Я ищу Митронову Ирму Леонидовну. Это здесь?
Пожилая женщина внимательно осматривала посетителя в щёлку приоткрытой двери.
– А вы кто?
– Я Стивен Андерсон, психиатр. Я хотел бы поговорить о вашей дочери, вы не против?
– Что-то случилось с Анжеликой?
– Нет, ничего не случилось. Я лишь хотел задать вам несколько вопросов.
– Покажите удостоверение, тогда впущу. А то ходят тут всякие.
Стивен Андерсон достал карточку и показал её хозяйке квартиры. Она надела очки и внимательно вчиталась. Несколько раз перевела глаза с фотографии на лицо посетителя. Наконец, нехотя, но открыла дверь и посторонилась.
– Что за вопросы вы хотели задать? Анжелика уже больше полугода в клинике. Врач сказал, шансов на выздоровление никаких. Внезапно сошла с ума, ничего не понимаю. Но я осталась без единственного кормильца. То пособие, которое выдаёт наше славное государство, совсем никуда не годится.
– Ирма Леонидовна, вы знаете, чем зарабатывала на жизнь ваша дочь?
– Конечно, знаю, – тяжело вздохнула женщина. – Разве такое утаишь? Особенно когда после очередного клиента лицо Анжелики было в синяках. Но муж умер, когда Анжелика была совсем маленькой, это он дал ей такое красивое имя. Но после его смерти нам едва хватало на хлеб. А об образовании после школы и мечтать нечего было. Спасибо, что государство позволило школу закончить. Поэтому ничего, кроме как пойти на панель, моей бедной девочке не светило. Родственников нет, государству на нас наплевать. Так, что именно вы хотите? Уж явно не послушать жалобы бедных людей.
– Я хотел узнать, что произошло? Почему ваша дочь внезапно сошла с ума, как вы сказали? Почему она в психиатрической клинике?
Женщина тяжело вздохнула и поджала свои сухие ноги в кресле.
– Очередной клиент оказался очень грубым. Такое было нередко, но тут он постарался на славу. Он не просто избил Анжелику, он сломал ей руку. А на лицо было страшно смотреть. Я уговорила её пойти в полицию. Тут можно было приложить снимок перелома. А денег на лечение у нас нет. Я подумала, что если этот урод позволяет себе издеваться над бедными девочками, то пусть и денег заплатит. Но он оказался не просто богатым, но и очень влиятельным. Мы даже не заметили, как всё произошло. Анжелику несколько раз на беседу вызывал этот психолог. После этого она стала сама не своя. А на суде вела себя как сумасшедшая. И вот нам не просто не заплатили, а ещё обвинили в клевете. И моя бедная девочка теперь в психушке. – Женщина несколько раз всхлипнула, но взяла себя в руки.
– Ирма Леонидовна, а что за психолог вызывал на беседу Анжелику? Можете сказать его имя?
– Мерзавец он, а не психолог, – плюнула женщина. – На всю жизнь запомню его имя – Денис Колчанов.
– Может, вы и имя следователя помните?
– А следователь наш – неплохой, пытался помочь. Но не смог, по Анжелике всё отлично видно было, что совсем умом тронулась. А зовут следователя Иван Александрович Борисов. Хороший парень.
– Мне очень жаль, что у вас всё так обернулось. Скажите, пожалуйста, раньше у Анжелики были какие-нибудь события или происшествия, которые могли привести к умственному расстройству? Возможно, какие-нибудь травмы, ушибы головы, психологические факторы. Может, в вашем роду или в роду мужа был кто-то с расстройствами психического свойства?
Женщина подумала, честно попыталась вспомнить, но ничего подобного не пришло на ум.
– Нет, знаете, я об этом тоже думала. Ведь не может же человек просто так сойти с ума, верно? Да, мы потеряли мужа и отца очень рано, но ведь она была тогда совсем ещё крошкой, год отроду. Она и не помнила его. Да и сколько таких семей. В целом в детстве ничего слишком трагического или шокирующего не было. Да, беднота, да, насмешки сверстников. Хотя мы живём в очень бедном районе, где каждый школьник похож на нас. Так что ничего такого не было. Даже после буйных клиентов Анжелика всегда оставалась оптимисткой, верила, что всё это ненадолго, что однажды нам очень повезёт, и мы сможем сбежать из этой дыры. А тут резко... и всё...
– Спасибо за помощь, Ирма Леонидовна. – Стивен Андерсон встал и достал из бумажника несколько крупных купюр. – Не сочтите за оскорбление, но я хотел бы выразить вам своё сочувствие.
Он положил деньги на стол и пошёл к выходу. Женщина так и осталась сидеть, глядя на деньги. А из её глаз медленно катились маленькие слезинки.
Следователя Борисова доктор Андерсон нашёл быстро. В этом районе его хорошо знали.
– Доктор Андерсон, я уже распорядился. Это было первое, что я сделал, когда пациентка так неожиданно впала в кому. Результаты должны уже быть. Утром я просмотрю их.
– Я хотел бы взглянуть на результат сейчас.
– Я позвоню медсестре, – тяжело вздохнув, ответил главврач и повесил трубку.
Спустя несколько томительных минут медсестра с недовольным лицом принесла в кабинет доктора Андерсона баночку витаминов и результат анализа, громко поставила на стол и молча вышла. Видимо, звонок главврача отвлёк её от сна. Медперсонал тоже люди, и если обстановка более или менее спокойная, не упускают возможности по очереди поспать.
Стивен Андерсон посочувствовал уставшей женщине, но жизнь другой женщины находится в более сложном положении. Он открыл баночку и посмотрел на таблетки. Внешне они выглядели так, как и должны выглядеть витамины этой группы. Хотя запах был немного странным. Посмотрим, что показано в анализе.
В эту ночь Стивен Андерсон спал очень плохо. Его одолевали кошмары. Ему снилась Анна с окровавленным разделочным ножом в руках. Потом доктор Колчанов травит её, меняя витамины на психотропы.
А затем Анна открывает упаковку снотворного и пьёт таблетки. Упаковка! Что-то с ней не так. Но что?
Ледяной ветер бьёт в окно, терзая его несчастными ветками деревьев. Налетает, стучится, хочет что-то сказать. Но что? Он видел, в ту ночь он всё видел, он хочет рассказать. Что же он видел? Его яростные порывы пронизаны отчаянием.
Стивен Андерсон резко подскочил в постели. Холодный пот струился по его лицу. Он провёл рукой, смахивая капли, посмотрел в окно. Там бушевал ветер, царапая стекло ветками деревьев.
– Ветер, ты мне сейчас снился, – прошептал мужчина, устало подходя к окну. – Ты хотел мне что-то рассказать.
Ночные улицы спали, только ветер властвовал вовсю. Стивен Андерсон смотрел, как бушует стихия, а перед глазами мелькали картины из сна. Анна стоит с ножом, Анна держит упаковку от снотворного. Резкий удар веток в окно заставил мужчину резко вздрогнуть.
– Упаковка! Вот оно что! Спасибо, дружище-ветер!
Он торопливо набрал номер следователя.
– Никита Евгеньевич, знаю, что очень поздно, но это важно. На упаковке от снотворного обнаружены отпечатки пальцев только Анны, верно?
– Верно, доктор Андерсон, а в чём дело?
– А на пластине есть её отпечатки?
– На пластине? – озадаченно переспросил собеседник. – Не знаю, не припомню.
– Именно. Проверьте, пожалуйста!
– Хорошо, но...
– Просто проверьте, – перебил доктор Андерсон.
– Хорошо. Я перезвоню.
– Спасибо.
***
Будильник прозвенел внезапно. После тяжёлых снов голова гудела. Но, вспомнив ночные видения, Стивен Андерсон быстро стряхнул с себя сонливость и поспешил в ванну. Холодный душ привёл в норму. Едва он вышел, раздался телефонный звонок.
– Доктор Андерсон, это следователь Фролов. Не знаю, как вы до этого додумались, но на пластине нет отпечатков. Не только Анны Морозовой, ничьих. Да, вот так, на упаковке от снотворного есть, а на пластине пусто. Вы молодец. Отличная работа!
– Спасибо, Никита Евгеньевич. Держите меня в курсе.
Он отключил телефон и посмотрел в окно.
– Что ж, одно теперь известно точно – Анна Морозова не принимала в тот вечер смертельную дозу снотворного.
Но что мне это даёт?
Итак. Смерти мужа она желала. Факт.
Своей смерти она тоже желала. Факт.
Убила она всё-таки мужа или нет – пока не окончательно ясно. Но таблетки в тот вечер не пила. Это могло бы показать, что она имитировала суицид, убив мужа. Но сильное снотворное в организме всё же было обнаружено. Значит, оно попало туда другим путём. И инсценировки самоубийства не было. Логично предположить, что и мужа она не убивала.
Как снотворное могло попасть в её организм? В тот вечер у Морозовых в гостях был Колчанов. Мог ли он подмешать что-то Анне в напиток? Мог. Затем вернулся и убил Морозова. Зачем? И как?
«Как» – пока непонятно. Но вот «зачем» – куда более интересно. Любовь к Анне? Возможно. Но Доктор Колчанов не создаёт впечатление романтичной натуры. Скорее, он расчётливый, амбициозный и эгоистичный. Более вероятно, что у него были личные счёты с Морозовым. Может, бизнес, может, какие-то махинации. И когда Морозов стал помехой или угрозой, Колчанов его устранил. И прикрыл всё это любовными чувствами к Анне.
Итак, нужно выяснить, что могло связывать Морозова и Колчанова. Особенно в свете того, что витамины Анны были подменены на сильные галлюциногенные психотропы.
И когда Стивен Андерсон доехал до клиники и зашёл в кабинет главврача, там уже сидел доктор Колчанов.
– Проходите, доктор Андерсон. Мы с Денисом Витальевичем как раз обсуждали, кто и зачем поменял лекарство пациентки Морозовой.
– Я сам об этом подумал, – вставил Денис Колчанов, – и хотел отправить витамины в лабораторию. Но меня опередили.
– Мы не на соревнованиях, – бросил Стивен Андерсон и сел. – В записях камер видеонаблюдения я не обнаружил ничего существенного. В разговоре с персоналом тоже. Но лекарство подменили. И кто бы это ни был, он работает в клинике. И жизнь Анны Морозовой находится под угрозой.
– Я усилил охрану.
– От кого, Артур Васильевич? От кого конкретно из медперсонала клиники?
– Согласен, – вставил доктор Колчанов, – никому из персонала нельзя доверять.
– В том числе и вам обоим? – ошарашил главврач. Оба мужчины удивлённо переглянулись. Артур Васильевич рассмеялся. – Да не пугайтесь вы так. Я это к тому, что нужно действовать логично, а не с горяча. Мы не можем полностью изолировать пациентку от медперсонала. Но можем точно сказать, что кто-то в клинике её травил. В первую очередь я бы начал с мотива. Представим, что мы детективы.
– Артур Васильевич, вы не сообщили полиции? – Стивен Андерсон в упор смотрел на главврача.
– Понимаю вас, доктор Андерсон, вы американец, и привыкли, что всё должно делаться по правилам. Но представьте, что станет с нашей клиникой. Какая у нас будет репутация? Понимаю, что это не так важно на фоне инцидента, но, тем не менее, нужно думать и о других людях. Что станет с персоналом клиники, когда у нас не окажется работы? Кто будет доверять клинике, где травят пациентов? Я думаю не только о себе и об имидже клиники, но и о реальных, ни в чём не повинных людях. Вы согласны со мной?
Стивен Андерсон задумчиво кивнул.
– Прекрасно, – продолжил Артур Васильевич. – Итак, из тех, кто контактировал с Анной Морозовой, у кого мог быть мотив?
– Нужно проверить каждого из них. – Доктор Колчанов посмотрел в блокнот. – Я составил полный список всех сотрудников клиники. И немедленно займусь их проверкой. Задействую все свои связи.
– Отлично, Денис Витальевич, – одобрил главврач.
Глава 19
Гроза снова разбушевалась. Молнии сверкали одна за другой. Ветер налетел порывами, грозя выбить все окна. Стивен Андерсон изучал личные дела всего медперсонала клиники.
В тишине внезапно раздался телефонный звонок.
– Доктор Андерсон, это Фролов. Есть интересные новости.
– Слушаю, Никита Евгеньевич.
– В ночь, когда погибли родители Анны, Антон Морозов встречался с Колчановым и одним влиятельным бизнесменом Фёдором Акимовым. Это могло ничего и не значить, вот только недавно было громкое дело, связанное с Акимовым. Он обвинялся в жестоком обращении с одной дамой лёгкого поведения. Морозов был его адвокатом. И после того, как Колчанов обследовал девушку, её признали невменяемой. Акимова оправдали.
– И они встречались с этим Акимовым в ночь гибели родителей Анны? – задумчиво проговорил доктор Андерсон.
– Именно.
– Никита Евгеньевич, дайте мне, пожалуйста, имя и адрес той девушки лёгкого поведения.
– Имя – Анжелика Митронова. А с адресом ещё проще – она обитает в вашей клинике.
Несколько секунд Стивен Андерсон молчал. Мысли роились в его голове, выдавая одно предложение за другим.
– Доктор Андерсон, – позвал собеседник на том конце провода, – вы здесь?
– Да, конечно. Очень благодарен за информацию, Никита Евгеньевич. Будьте добры, скиньте информацию об этом деле мне на почту.
– Без проблем, скину общие сведения.
– Отлично. До связи.
Стивен Андерсон отключил телефон. Через несколько минут пришло уведомление о входящем письме на электронную почту. Психиатр углубился в чтение.
Зайдя в общий зал, доктор Андерсон стал искать глазами Анжелику Митронову. Мимо прошла медсестра.
– Мария Павловна, не подскажете, где Анжелика Митронова?
– Вон та рыжая. Видите, разглядывает волосы соседки?
Стивен Андерсон пригляделся в указанном направлении и увидел, как одна девушка усердно рассматривает волосы другой девушки, сидящей рядом. Обе они были погружены в свои мысли, совершенно не реагируя на происходящее вокруг.
– Да, спасибо, Мария Павловна.
Медсестра продолжила свои дела, а доктор Андерсон подошёл чуть ближе к столу девушек и остановился, наблюдая за ними.
Лицо брюнетки, чьи волосы разглядывала соседка, ничего не выражало, оно было обращено в окно. Анжелика Митронова же тщательно изучала её волосы, принюхивалась, пробовала на вкус, крутила и так и эдак. Её лицо ещё сохранило следы привлекательности. Но текущая из уголков губ слюна, говорила о безумии. Это же читалось и в глазах.
Доктор Андерсон подошёл ближе.
– Анжелика Владимировна, уделите мне несколько минут?
Девушка никак не отреагировала.
– Анжелика Владимировна...
Никакой реакции.
– Анжелика Владимировна, я врач. Я хотел бы поговорить с вами. Всего минутку.
– Доктор Андерсон, она не разговаривает. – Мария Павловна остановилась рядом. – Она ни на что не реагирует, не разговаривает. Целыми днями в таком состоянии.
– Я могу посмотреть её историю болезни? – Доктор Андерсон повернулся к медсестре.
– Да, конечно. Я уточню у главного.
– Благодарю. Я буду у себя.
Через полчаса медсестра принесла доктору Андерсону историю болезни Анжелики Митроновой. Изучив её, психиатр отправился к главврачу.
– Что вас заинтересовало в Анжелике Митроновой? – Артур Васильевич предложил гостю кресло.
– Пока ничего особенного. – Стивен Андерсон остался стоять. – Но я хотел бы получить разрешение на диагностику.
– Это связано с Морозовой?
– Это я и хочу выяснить. Только могу я попросить, оставить это пока втайне. Это важно.
– Хорошо, доктор Андерсон, я распоряжусь. Но с результатами сразу ко мне.
Стивен Андерсон кивнул и вышел из кабинета.
Сверившись с данными, полученными от следователя Фролова, психиатр отправился к матери Анжелики Митроновой.
Женщина жила в маленькой и очень скромной квартирке. И, если верить словам таксиста, то и не в самом благополучном районе. Вокруг только склады, гаражи и несколько бедных квартир.
– Здравствуйте. Я ищу Митронову Ирму Леонидовну. Это здесь?
Пожилая женщина внимательно осматривала посетителя в щёлку приоткрытой двери.
– А вы кто?
– Я Стивен Андерсон, психиатр. Я хотел бы поговорить о вашей дочери, вы не против?
– Что-то случилось с Анжеликой?
– Нет, ничего не случилось. Я лишь хотел задать вам несколько вопросов.
– Покажите удостоверение, тогда впущу. А то ходят тут всякие.
Стивен Андерсон достал карточку и показал её хозяйке квартиры. Она надела очки и внимательно вчиталась. Несколько раз перевела глаза с фотографии на лицо посетителя. Наконец, нехотя, но открыла дверь и посторонилась.
– Что за вопросы вы хотели задать? Анжелика уже больше полугода в клинике. Врач сказал, шансов на выздоровление никаких. Внезапно сошла с ума, ничего не понимаю. Но я осталась без единственного кормильца. То пособие, которое выдаёт наше славное государство, совсем никуда не годится.
– Ирма Леонидовна, вы знаете, чем зарабатывала на жизнь ваша дочь?
– Конечно, знаю, – тяжело вздохнула женщина. – Разве такое утаишь? Особенно когда после очередного клиента лицо Анжелики было в синяках. Но муж умер, когда Анжелика была совсем маленькой, это он дал ей такое красивое имя. Но после его смерти нам едва хватало на хлеб. А об образовании после школы и мечтать нечего было. Спасибо, что государство позволило школу закончить. Поэтому ничего, кроме как пойти на панель, моей бедной девочке не светило. Родственников нет, государству на нас наплевать. Так, что именно вы хотите? Уж явно не послушать жалобы бедных людей.
– Я хотел узнать, что произошло? Почему ваша дочь внезапно сошла с ума, как вы сказали? Почему она в психиатрической клинике?
Женщина тяжело вздохнула и поджала свои сухие ноги в кресле.
– Очередной клиент оказался очень грубым. Такое было нередко, но тут он постарался на славу. Он не просто избил Анжелику, он сломал ей руку. А на лицо было страшно смотреть. Я уговорила её пойти в полицию. Тут можно было приложить снимок перелома. А денег на лечение у нас нет. Я подумала, что если этот урод позволяет себе издеваться над бедными девочками, то пусть и денег заплатит. Но он оказался не просто богатым, но и очень влиятельным. Мы даже не заметили, как всё произошло. Анжелику несколько раз на беседу вызывал этот психолог. После этого она стала сама не своя. А на суде вела себя как сумасшедшая. И вот нам не просто не заплатили, а ещё обвинили в клевете. И моя бедная девочка теперь в психушке. – Женщина несколько раз всхлипнула, но взяла себя в руки.
– Ирма Леонидовна, а что за психолог вызывал на беседу Анжелику? Можете сказать его имя?
– Мерзавец он, а не психолог, – плюнула женщина. – На всю жизнь запомню его имя – Денис Колчанов.
– Может, вы и имя следователя помните?
– А следователь наш – неплохой, пытался помочь. Но не смог, по Анжелике всё отлично видно было, что совсем умом тронулась. А зовут следователя Иван Александрович Борисов. Хороший парень.
– Мне очень жаль, что у вас всё так обернулось. Скажите, пожалуйста, раньше у Анжелики были какие-нибудь события или происшествия, которые могли привести к умственному расстройству? Возможно, какие-нибудь травмы, ушибы головы, психологические факторы. Может, в вашем роду или в роду мужа был кто-то с расстройствами психического свойства?
Женщина подумала, честно попыталась вспомнить, но ничего подобного не пришло на ум.
– Нет, знаете, я об этом тоже думала. Ведь не может же человек просто так сойти с ума, верно? Да, мы потеряли мужа и отца очень рано, но ведь она была тогда совсем ещё крошкой, год отроду. Она и не помнила его. Да и сколько таких семей. В целом в детстве ничего слишком трагического или шокирующего не было. Да, беднота, да, насмешки сверстников. Хотя мы живём в очень бедном районе, где каждый школьник похож на нас. Так что ничего такого не было. Даже после буйных клиентов Анжелика всегда оставалась оптимисткой, верила, что всё это ненадолго, что однажды нам очень повезёт, и мы сможем сбежать из этой дыры. А тут резко... и всё...
– Спасибо за помощь, Ирма Леонидовна. – Стивен Андерсон встал и достал из бумажника несколько крупных купюр. – Не сочтите за оскорбление, но я хотел бы выразить вам своё сочувствие.
Он положил деньги на стол и пошёл к выходу. Женщина так и осталась сидеть, глядя на деньги. А из её глаз медленно катились маленькие слезинки.
Глава 20
Следователя Борисова доктор Андерсон нашёл быстро. В этом районе его хорошо знали.
