- Не знаю, куда-то с Оспой уехал - ответила я.
- Предлагаю выяснить, что да как с этим товарищем, а потом уже решать, что нам делать.
Марина согласно кивнула, Иван молча направился к двери из квартиры.
- Вань, ты куда? - жалобно спросила я.
- Не переживай, не трону я твоего ненаглядного - бросил он и хлопнул дверью.
- Вань! - крикнула я уже в закрытую дверь.
- Накапай ей еще корвалола - устало попросил Марину Влад.
Последующие дни тянулись невыносимо долго. Я никого не видела, почти ни с кем не разговаривала. Мобильный Толика был отключен, домашний молчал. Дозвонится до Оспы у меня тоже не получалось, он просто не брал трубку. Как еще разыскать Анатолия я не представляла, да и не очень старалась.
Зато Влад развернул полноценную поисковую операцию, но пока безрезультатную. Он опросил всех знакомых, оббежал все компьютерные клубы и кафешки, был у Анатолия в школе, и даже пытался подать заявление в милицию, но в отделении над ним только посмеялись.
Иван принципиально не отвечал на мои звонки, изредка присылал односложные смс-ки на мои длинные опусы.
Марина заменила экзамен по информатике на обществознание. В этом ей вряд ли кто-то мог помочь, поэтому она засела за учебники. И, кажется, она все еще на меня злилась.
Я решила сдавать английский. В институте нам его неплохо преподавали, по окончанию я свободно на нем изъяснялась и даже проводила совещания. На школьную программу моих познаний точно должно хватить, поэтому штудированием учебников я себя не утруждала.
Помимо домашних, я виделась только с маминой подругой, по совместительству швеей, Иришкой. Вообще-то ей было под пятьдесят, но, хрупкая и с тонким девичьим голосочком, для всех она так и осталось Иришкой. Я сильно похудела, приходилось почти каждый день бегать к ней на примерку "выпускного" платья. Сейчас оно не казалось мне таким волшебным, как раньше. Тяжелый шелковый жаккард никак не хотел струиться красивыми складками, холодный белый оттенок совершенно мне не шел. Но что-то переделывать не было ни времени, ни желания.
- Юляша, ты же так растаешь к выпускному! - причитала Иришка - Таня, куда ты смотришь?! От девки скоро одни рожки да ножки останутся?! Как будешь замуж такую выдавать?
- Да ей бы школу закончить, какой уж тут замуж? - безнадежно махнув рукой, проговорила увязавшаяся со мной на примерку маман.
- Вообще-то я алгебру на четыре сдала - напомнила я.
- До сих пор диву даюсь, как ты умудрилась. Вообще не готовилась! - сварливо откомментировала родительница.
- Хвалить, вообще-то, надо, раз сдала! - поучала Иришка - Молодец, Юляша! И давай завязывай так из-за экзаменов переживать, костями уже гремишь! Устала платье тебе подгонять.
Примерно так выглядел каждый поход на примерку. Когда Иришке окончательно это надоело, она решила вопрос радикально: на моем платье появилась шнуровка.
- Затянешь, если что. Не знаю, правда, что от тебя тогда останется - озвучила она, вручая готовый вечерний туалет.
В таком однообразии прошла почти неделя, наступил день экзамена по русскому - литературе. Памятуя все "туалетные" сложности на алгебре, мы встретились заранее, чтобы разработать план "на местности". Школа, в которой нам предстояло писать сочинение, не сильно отличалась от наших с Маринкой родных пенатов. Та же серая коробка здания, тот же небольшой двор со спортивной площадкой.
- Итак - вещал Влад - Двоечницы отправляются в класс, мы с Иваном, по сложившейся традиции, в женский туалет, предварительно заглянув в кабинет и подглядев темы. За час-полтора что-нибудь сочиним, и можно будет забирать готовые работы. Теперь, чтобы не вызвать подозрений, отпрашивается Маринка.
- Подозрений будет меньше, если это снова отпросится Юля - не согласилась подруга - Вроде как это ее... особенность.
- Эй! - возмутилась я.
- Без разницы - отрезал Иван - Тут ваших учителей нет, ваши особенности тут никому неизвестны.
- Давайте я отпрошусь - суеверно согласилась я - В первый раз получилось, авось, и сегодня получится.
Иван безразлично пожал плечами. Он тоже заметно похудел. Пару недель назад в Камнегорск приехал розовощекий откормленный мальчишка, а сейчас на меня смотрел, хотя чаще отводил от меня глаза, скуластый, немного угловатый парень.
- Решено! - подытожила Марина - Давайте заходить, народ уже подтягивается.
Пристроившись к группе одноклассников, мы вчетвером просочились в огромные деревянные двери, за которыми нас ожидал очень неприятный сюрприз. У самого входа стояла школьная парта, за ней восседал молодцеватый охранник с подозрительными списками, рядом с ним примостилась наша завуч Людмила Анатольевна.
- Это еще что такое? - испуганно зашипела мне на ухо Маринка.
- Как что? - вклинилась оказавшаяся рядом рыжеволосая Лена - Проверка документов, говорили же паспорта с собой взять.
- Говорили всем, но не вам, да? - сердито заметил Влад.
- А вы что тут делаете, мальчики? - игриво поинтересовалась у него Ленка.
- Иди давай - Марина невежливо отправила ее к охраннику - Чем мы слушали?! - отчаянно вопрошала она.
- Не слушали - констатировала я - Мы с тобой, видимо, формы заполняли, чтобы информатику не сдавать.
- Не суетитесь - посоветовал Влад - Может, чего и получится...
- Кречетова, вы чего там замерли? - завуч обратила на нас свой величественный взор.
- Мы паспорта забыли - проблеяла Марина.
- И отчего я не удивлена? Прощайтесь со своими провожатыми и проходите.
- А можно... - начал Влад - Мы тут их подождем, внутри?
- Не положено - отрезал охранник - Внутрь - строго по спискам.
- Да мы просто... - подхватил Ваня.
- На выход! - строго приказал доблестный блюститель порядка.
- Ни пуха... - упавшим голосом пожелал Влад.
Мы с Маринкой, обреченно оглядываясь, отправились на экзамен.
Первые минут десять экзаменуемые суматошно дергали листы из тетрадок, расписывали ручки, переговаривались под неодобрительные взгляды незнакомых преподавателей и Людмилы Анатольевны. Нашему взору явились темы сочинений. Маринка зачем-то кинулась переписывать все пять штук, а потом судорожно в них вчитываться.
Я просто взирала на доску с чувством абсолютного безразличия. Жизнь моя стремительно катилась под откос и какой-то несданный экзамен принципиально ничего не поменяет. В последние дни я часто вспоминала Полинку, ее пухлые ручки и смешной слюнявый рот с парой зубов. Увижу ли я ее еще?
Сморгнув подкатившие слезы, я удосужилась прочитать написанное на доске. "Образ Родины в "Слове о полку Игореве". В голове всплыло "Над широким берегом Дуная, над великой Галицкой землёй плачет, из Путивля долетая, голос Ярославны молодой...". Если поднапрячься, что-то еще из плача Ярославны я припомню, но на образ Родины не наскребу.
"Тема любви в лирике А.С. Пушкина", "Тема жизни и смерти в прозе И.А. Бунина". С этим уже можно что-то сделать. Перед самой поездкой в Камнегорск я как раз перечитывала рассказы Бунина. Стихотворения Пушкина почти все о любви и автоматически вшиваются в ДНК после первого прочтения. Я даже испытала что-то вроде азарта, перебирая в голове отрывки бессмертной классики.
"Образ Понтия Пилата и проблема совести в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Я даже дышать перестала. Сколько тут можно понаписать! Я читала роман всего раз, но сериал, который, кажется, уже сняли, пересматривала регулярно. "Трусость - самый страшный порок...", огромный черный пес Банга, в белом плаще с кровавым подбоем шаркающей кавалерийской походкой...
Незаметно для себя я так увлеклась, что исписывала уже четвертый лист. Сочинение, правда, получалось неприлично личным: оказывается, вопросы совести очень бередили мою потрёпанную душонку, я регулярно скатывалась в пространные рассуждения и отвлечённые примеры. Измарав суммарно одиннадцать листов, я все-таки решила, по возможности, вернуться к Пилату. Выкинув все лишнее, вполне удовлетворённая проделанной работой, я собралась переписывать все на чистовик.
- Ты что, все? - сдавленно прошептала Маринка.
Я кивнула и заглянула в ее листы. Помимо переписанных тем там появилось "Я помню чудное мгновение, передо мной явилась ты..." и почему-то "Нет, теперь решено без возврата, я покину родные края...".
- Это Есенин - шепнула я, ткнув в четверостишье - И там не так...
Маринка с глухим стуком уронила голову на парту, Людмила Анатольевна подозрительно на нас посмотрела, но никак не прокомментировала Маринкины творческие муки.
Я глянула на часы, мерно тикающие над доской. До конца экзамена еще почти два часа, чтобы переписать свою "пилатчину" в чистовик мне и получаса хватит. Я глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и со скоростью печатной машинки застрочила нетленные стихи и немного пространных рассуждений на их счет. За двадцать минут до конца экзамена Марина, не веря своему счастью, дрожащей рукой переписывала свое сочинение о любовной лирике Пушкина.
Сдавать работы последними становилось таким же ритуалом, как опаздывать на экзамен. Чужой школьный двор был пуст, когда мы, измочаленные, выкатились на крыльцо.
- Юль, по гроб жизни! - захлебывалась благодарственными речами Маринка.
- Да брось ты - смущенно отнекивалась я - Будем считать, это минимум, которым я могу откупиться за всю дичь, которая происходит по моей милости.
- Да уж - крякнула Марина.
Мы удобно разместились у ближайшего ларька, с наслаждением потягивая теплую колу.
- Про Толика так ничего и не слышно? - спросила подруга.
- Нет, как сквозь землю провалился.
- Надеюсь, он хотя бы живой. Иначе, все зря. Не видать нам нашего светлого будущего...
- Тьфу на тебя! - я второй раз за день поддалась суеверным страхам - Живой он, конечно! Просто где-то завис с Оспой... А будущее в любом случае настанет. И насколько оно будет светлым, по-моему, от Толи не очень зависит.
- Он мне вообще не звонит - после небольшой паузы отрешенно проговорила Марина.
Я сразу поняла, что речь уже не о Толике.
- А когда вы с Мишей последний раз разговаривали?
- На Юрин день рождения. И то, я его закидала сообщениями, напилась же... - призналась она - Странный у нас с ним разговор тогда вышел - подруга горько усмехнулась.
- А смс-ки?
- Я не пишу больше. Боюсь, если честно, что не ответит...
Мне стало так ее жалко, что аж дыхание перехватило.
- Марин, ну а на кой он тебе сдался?! - в сердцах выпалила я - Миша, конечно, нормальный мужик, но не единственный же! Ты его правда так любишь?
Мне всегда казалось, что Маринкин брак скорее партнерское соглашение, чем романтическая привязанность. Поэтому я никак не могла понять ее переживаний, расторгнутое соглашение того не стоило.
- Он меня не любит, понимаешь?! Он не меня выбирает! Это, знаешь ли, обидно! - всхлипнула она - Я ему, вообще-то, двоих детей родила! Неужели все так ужасно было, что он даже по-человечески поговорить со мной не хочет?
- Может, еще поговорит... - пролепетала я - Он, наверно, в шоке. Только переживает все это в одиночку. Мы то тут все вместе, а он там один...
- Кто ж ему мешает к нам присоединиться?
- Марин, я не знаю - сдалась я - Но я точно знаю, что ты замечательная жена и мама. Строгая, но справедливая. И я тебя всегда выберу! И в мире куча мужиков, которые с радостью поступят также! Да и Мишу пока со счетов списывать рано. Сдаст свои экзамены и прикатит, как миленький!
- Ты неисправима - кисло улыбнулась Маринка.
- Что есть, то есть - согласилась я - Не переживай ты так! Вот увидишь, все образуется...
Но подруга меня не слушала и вглядывалась куда-то за мою спину.
Я обернулась: оживленную проезжую часть бодрой, хотя немного дерганой походкой перебегал Анатолий.
- Толик! - громко позвала Марина, но парень ее не услышал, мешали машины.
- Толя! - визгливо подхватила я.
- Бежим! - Маринка ухватила меня за руку, выбив полупустую банку газировки.
В два счета мы оказались у дороги, но вот перебежать ее на другую сторону никак не получалось.
- Сейчас свернет куда-нибудь и поминай, как звали - причитала Маринка, глядя в удаляющуюся Толину фигуру.
Она отчаянно метнулась на дорогу, я, боясь отстать, прыгнула следом за ней. Машины сердито сигналили, в окна некоторых честно высказывались на наш счет. Толик свернул за угол обшарпанной панельки.
- Уходит! - простонала Маринка и рванула с удвоенной силой.
- Толя! - на бегу выкрикивала я.
На наших глазах парень пересек грязный двор и скрылся в одном из подъездов.
- Ушел! - Маринка в сердцах хлопнула себя по бедрам.
Я, с трудом переводя дыхание и ухватившись за колющий бок, в ответ могла только отфыркиваться.
Подъезд, в который зашел Анатолий, закрывался на домофонную дверь. Маринка наугад набрала номер квартиры, никто не ответил.
- Что же делать, что же делать... - приговаривала она.
- Ты собираешься по всем квартирам пройтись? - уточнила я.
- А что еще остается?
- Например, не трезвонить чужим людям и не вламываться к ним домой! Тут пять этажей, на каждом четыре двери, это двадцать квартир!
- Если так хорошо считать умеешь, чего ж сама алгебру не сдавала? - язвительно поинтересовалась Марина, но отцепилась от домофона.
Мы отошли от подъезда и задумчиво разглядывали пятиэтажку.
- Кто тут живет? - вслух размышляла подруга.
- Не знаю - откликнулась я - Но можно поспрашивать.
- Надо Владу рассказать - подхватила она - Он тут все оббегал, всех опросил, наверняка что-то узнает.
- По крайней мере, мы точно знаем, что Толик живой - подытожила я - И вполне невредимый.
- Маловато, конечно, но лучше, чем совсем ничего... - задумчиво протянула Марина.
Результаты экспериментального экзамена озвучили только через три дня. Коммуникация между двумя соседними школами осложнялось невиданным размахом бюрократических процедур, но они, результаты, стоили того, чтобы подождать. Мои размышления о совести и любви оценили в пять/четыре и четыре/три соответственно. Отсутствие какой бы то ни было репутации в чужой школе сыграло мне на руку. Маринка, в целом, тоже осталось довольна.
- Сплоховала ты Юлька, конечно - с усмешкой заявила она по окончанию классного часа - За орографию - трояк!
- А ты не сплоховала, получается? - язвительно ответила я.
- Я доверилась тебе, как профессионалу!
- Помнится, когда мы в первый раз сочинение писали, профессионал три/три получил. С твоей стороны доверять ему было недальновидно.
- Сдали, и слава Богу - подытожила Марина.
Мы неторопливо вышагивали по пустому школьному коридору, пыльные окна пронизывали по-летнему горячие солнечные лучи. Я забралась за прохладный подоконник и достала телефон.
- Молчит? - спросила Маринка.
- Молчит - откликнулась я.
- Кто у вас там такой молчаливый, девочки? - к нам подскочила любопытная Дашка.
- Ваня - ответила я.
- Толик - одновременно со мной ответила Марина.
Мы уставились друг на друга, Дашка мелодично рассмеялась.
- Все молчат - призналась я.
- Влад ваш тоже молчит - отсмеявшись, поделилась Даша - Совсем пропал.
- Радуйся - мрачно посоветовала Марина - Он тот еще извращенец.
- Да? Ну и ладно - Дарья моментально примирилась с потерей ухажера - Юля, как ты умудрилась сочинение на пятерку написать? - переключилась она.
- А что тебя так удивляет? - оскорбившись за подругу, вступилась Маринка.
- Действительно - гаденько проговорила выглянувшая из кабинета Лена - Что ж тут удивительного, когда за них все мальчики сдают? Отличная стратегия - подцепить умных парней накануне экзаменов!
- Предлагаю выяснить, что да как с этим товарищем, а потом уже решать, что нам делать.
Марина согласно кивнула, Иван молча направился к двери из квартиры.
- Вань, ты куда? - жалобно спросила я.
- Не переживай, не трону я твоего ненаглядного - бросил он и хлопнул дверью.
- Вань! - крикнула я уже в закрытую дверь.
- Накапай ей еще корвалола - устало попросил Марину Влад.
Глава 16
Последующие дни тянулись невыносимо долго. Я никого не видела, почти ни с кем не разговаривала. Мобильный Толика был отключен, домашний молчал. Дозвонится до Оспы у меня тоже не получалось, он просто не брал трубку. Как еще разыскать Анатолия я не представляла, да и не очень старалась.
Зато Влад развернул полноценную поисковую операцию, но пока безрезультатную. Он опросил всех знакомых, оббежал все компьютерные клубы и кафешки, был у Анатолия в школе, и даже пытался подать заявление в милицию, но в отделении над ним только посмеялись.
Иван принципиально не отвечал на мои звонки, изредка присылал односложные смс-ки на мои длинные опусы.
Марина заменила экзамен по информатике на обществознание. В этом ей вряд ли кто-то мог помочь, поэтому она засела за учебники. И, кажется, она все еще на меня злилась.
Я решила сдавать английский. В институте нам его неплохо преподавали, по окончанию я свободно на нем изъяснялась и даже проводила совещания. На школьную программу моих познаний точно должно хватить, поэтому штудированием учебников я себя не утруждала.
Помимо домашних, я виделась только с маминой подругой, по совместительству швеей, Иришкой. Вообще-то ей было под пятьдесят, но, хрупкая и с тонким девичьим голосочком, для всех она так и осталось Иришкой. Я сильно похудела, приходилось почти каждый день бегать к ней на примерку "выпускного" платья. Сейчас оно не казалось мне таким волшебным, как раньше. Тяжелый шелковый жаккард никак не хотел струиться красивыми складками, холодный белый оттенок совершенно мне не шел. Но что-то переделывать не было ни времени, ни желания.
- Юляша, ты же так растаешь к выпускному! - причитала Иришка - Таня, куда ты смотришь?! От девки скоро одни рожки да ножки останутся?! Как будешь замуж такую выдавать?
- Да ей бы школу закончить, какой уж тут замуж? - безнадежно махнув рукой, проговорила увязавшаяся со мной на примерку маман.
- Вообще-то я алгебру на четыре сдала - напомнила я.
- До сих пор диву даюсь, как ты умудрилась. Вообще не готовилась! - сварливо откомментировала родительница.
- Хвалить, вообще-то, надо, раз сдала! - поучала Иришка - Молодец, Юляша! И давай завязывай так из-за экзаменов переживать, костями уже гремишь! Устала платье тебе подгонять.
Примерно так выглядел каждый поход на примерку. Когда Иришке окончательно это надоело, она решила вопрос радикально: на моем платье появилась шнуровка.
- Затянешь, если что. Не знаю, правда, что от тебя тогда останется - озвучила она, вручая готовый вечерний туалет.
В таком однообразии прошла почти неделя, наступил день экзамена по русскому - литературе. Памятуя все "туалетные" сложности на алгебре, мы встретились заранее, чтобы разработать план "на местности". Школа, в которой нам предстояло писать сочинение, не сильно отличалась от наших с Маринкой родных пенатов. Та же серая коробка здания, тот же небольшой двор со спортивной площадкой.
- Итак - вещал Влад - Двоечницы отправляются в класс, мы с Иваном, по сложившейся традиции, в женский туалет, предварительно заглянув в кабинет и подглядев темы. За час-полтора что-нибудь сочиним, и можно будет забирать готовые работы. Теперь, чтобы не вызвать подозрений, отпрашивается Маринка.
- Подозрений будет меньше, если это снова отпросится Юля - не согласилась подруга - Вроде как это ее... особенность.
- Эй! - возмутилась я.
- Без разницы - отрезал Иван - Тут ваших учителей нет, ваши особенности тут никому неизвестны.
- Давайте я отпрошусь - суеверно согласилась я - В первый раз получилось, авось, и сегодня получится.
Иван безразлично пожал плечами. Он тоже заметно похудел. Пару недель назад в Камнегорск приехал розовощекий откормленный мальчишка, а сейчас на меня смотрел, хотя чаще отводил от меня глаза, скуластый, немного угловатый парень.
- Решено! - подытожила Марина - Давайте заходить, народ уже подтягивается.
Пристроившись к группе одноклассников, мы вчетвером просочились в огромные деревянные двери, за которыми нас ожидал очень неприятный сюрприз. У самого входа стояла школьная парта, за ней восседал молодцеватый охранник с подозрительными списками, рядом с ним примостилась наша завуч Людмила Анатольевна.
- Это еще что такое? - испуганно зашипела мне на ухо Маринка.
- Как что? - вклинилась оказавшаяся рядом рыжеволосая Лена - Проверка документов, говорили же паспорта с собой взять.
- Говорили всем, но не вам, да? - сердито заметил Влад.
- А вы что тут делаете, мальчики? - игриво поинтересовалась у него Ленка.
- Иди давай - Марина невежливо отправила ее к охраннику - Чем мы слушали?! - отчаянно вопрошала она.
- Не слушали - констатировала я - Мы с тобой, видимо, формы заполняли, чтобы информатику не сдавать.
- Не суетитесь - посоветовал Влад - Может, чего и получится...
- Кречетова, вы чего там замерли? - завуч обратила на нас свой величественный взор.
- Мы паспорта забыли - проблеяла Марина.
- И отчего я не удивлена? Прощайтесь со своими провожатыми и проходите.
- А можно... - начал Влад - Мы тут их подождем, внутри?
- Не положено - отрезал охранник - Внутрь - строго по спискам.
- Да мы просто... - подхватил Ваня.
- На выход! - строго приказал доблестный блюститель порядка.
- Ни пуха... - упавшим голосом пожелал Влад.
Мы с Маринкой, обреченно оглядываясь, отправились на экзамен.
Первые минут десять экзаменуемые суматошно дергали листы из тетрадок, расписывали ручки, переговаривались под неодобрительные взгляды незнакомых преподавателей и Людмилы Анатольевны. Нашему взору явились темы сочинений. Маринка зачем-то кинулась переписывать все пять штук, а потом судорожно в них вчитываться.
Я просто взирала на доску с чувством абсолютного безразличия. Жизнь моя стремительно катилась под откос и какой-то несданный экзамен принципиально ничего не поменяет. В последние дни я часто вспоминала Полинку, ее пухлые ручки и смешной слюнявый рот с парой зубов. Увижу ли я ее еще?
Сморгнув подкатившие слезы, я удосужилась прочитать написанное на доске. "Образ Родины в "Слове о полку Игореве". В голове всплыло "Над широким берегом Дуная, над великой Галицкой землёй плачет, из Путивля долетая, голос Ярославны молодой...". Если поднапрячься, что-то еще из плача Ярославны я припомню, но на образ Родины не наскребу.
"Тема любви в лирике А.С. Пушкина", "Тема жизни и смерти в прозе И.А. Бунина". С этим уже можно что-то сделать. Перед самой поездкой в Камнегорск я как раз перечитывала рассказы Бунина. Стихотворения Пушкина почти все о любви и автоматически вшиваются в ДНК после первого прочтения. Я даже испытала что-то вроде азарта, перебирая в голове отрывки бессмертной классики.
"Образ Понтия Пилата и проблема совести в романе М.А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Я даже дышать перестала. Сколько тут можно понаписать! Я читала роман всего раз, но сериал, который, кажется, уже сняли, пересматривала регулярно. "Трусость - самый страшный порок...", огромный черный пес Банга, в белом плаще с кровавым подбоем шаркающей кавалерийской походкой...
Незаметно для себя я так увлеклась, что исписывала уже четвертый лист. Сочинение, правда, получалось неприлично личным: оказывается, вопросы совести очень бередили мою потрёпанную душонку, я регулярно скатывалась в пространные рассуждения и отвлечённые примеры. Измарав суммарно одиннадцать листов, я все-таки решила, по возможности, вернуться к Пилату. Выкинув все лишнее, вполне удовлетворённая проделанной работой, я собралась переписывать все на чистовик.
- Ты что, все? - сдавленно прошептала Маринка.
Я кивнула и заглянула в ее листы. Помимо переписанных тем там появилось "Я помню чудное мгновение, передо мной явилась ты..." и почему-то "Нет, теперь решено без возврата, я покину родные края...".
- Это Есенин - шепнула я, ткнув в четверостишье - И там не так...
Маринка с глухим стуком уронила голову на парту, Людмила Анатольевна подозрительно на нас посмотрела, но никак не прокомментировала Маринкины творческие муки.
Я глянула на часы, мерно тикающие над доской. До конца экзамена еще почти два часа, чтобы переписать свою "пилатчину" в чистовик мне и получаса хватит. Я глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, и со скоростью печатной машинки застрочила нетленные стихи и немного пространных рассуждений на их счет. За двадцать минут до конца экзамена Марина, не веря своему счастью, дрожащей рукой переписывала свое сочинение о любовной лирике Пушкина.
Сдавать работы последними становилось таким же ритуалом, как опаздывать на экзамен. Чужой школьный двор был пуст, когда мы, измочаленные, выкатились на крыльцо.
- Юль, по гроб жизни! - захлебывалась благодарственными речами Маринка.
- Да брось ты - смущенно отнекивалась я - Будем считать, это минимум, которым я могу откупиться за всю дичь, которая происходит по моей милости.
- Да уж - крякнула Марина.
Мы удобно разместились у ближайшего ларька, с наслаждением потягивая теплую колу.
- Про Толика так ничего и не слышно? - спросила подруга.
- Нет, как сквозь землю провалился.
- Надеюсь, он хотя бы живой. Иначе, все зря. Не видать нам нашего светлого будущего...
- Тьфу на тебя! - я второй раз за день поддалась суеверным страхам - Живой он, конечно! Просто где-то завис с Оспой... А будущее в любом случае настанет. И насколько оно будет светлым, по-моему, от Толи не очень зависит.
- Он мне вообще не звонит - после небольшой паузы отрешенно проговорила Марина.
Я сразу поняла, что речь уже не о Толике.
- А когда вы с Мишей последний раз разговаривали?
- На Юрин день рождения. И то, я его закидала сообщениями, напилась же... - призналась она - Странный у нас с ним разговор тогда вышел - подруга горько усмехнулась.
- А смс-ки?
- Я не пишу больше. Боюсь, если честно, что не ответит...
Мне стало так ее жалко, что аж дыхание перехватило.
- Марин, ну а на кой он тебе сдался?! - в сердцах выпалила я - Миша, конечно, нормальный мужик, но не единственный же! Ты его правда так любишь?
Мне всегда казалось, что Маринкин брак скорее партнерское соглашение, чем романтическая привязанность. Поэтому я никак не могла понять ее переживаний, расторгнутое соглашение того не стоило.
- Он меня не любит, понимаешь?! Он не меня выбирает! Это, знаешь ли, обидно! - всхлипнула она - Я ему, вообще-то, двоих детей родила! Неужели все так ужасно было, что он даже по-человечески поговорить со мной не хочет?
- Может, еще поговорит... - пролепетала я - Он, наверно, в шоке. Только переживает все это в одиночку. Мы то тут все вместе, а он там один...
- Кто ж ему мешает к нам присоединиться?
- Марин, я не знаю - сдалась я - Но я точно знаю, что ты замечательная жена и мама. Строгая, но справедливая. И я тебя всегда выберу! И в мире куча мужиков, которые с радостью поступят также! Да и Мишу пока со счетов списывать рано. Сдаст свои экзамены и прикатит, как миленький!
- Ты неисправима - кисло улыбнулась Маринка.
- Что есть, то есть - согласилась я - Не переживай ты так! Вот увидишь, все образуется...
Но подруга меня не слушала и вглядывалась куда-то за мою спину.
Я обернулась: оживленную проезжую часть бодрой, хотя немного дерганой походкой перебегал Анатолий.
- Толик! - громко позвала Марина, но парень ее не услышал, мешали машины.
- Толя! - визгливо подхватила я.
- Бежим! - Маринка ухватила меня за руку, выбив полупустую банку газировки.
В два счета мы оказались у дороги, но вот перебежать ее на другую сторону никак не получалось.
- Сейчас свернет куда-нибудь и поминай, как звали - причитала Маринка, глядя в удаляющуюся Толину фигуру.
Она отчаянно метнулась на дорогу, я, боясь отстать, прыгнула следом за ней. Машины сердито сигналили, в окна некоторых честно высказывались на наш счет. Толик свернул за угол обшарпанной панельки.
- Уходит! - простонала Маринка и рванула с удвоенной силой.
- Толя! - на бегу выкрикивала я.
На наших глазах парень пересек грязный двор и скрылся в одном из подъездов.
- Ушел! - Маринка в сердцах хлопнула себя по бедрам.
Я, с трудом переводя дыхание и ухватившись за колющий бок, в ответ могла только отфыркиваться.
Подъезд, в который зашел Анатолий, закрывался на домофонную дверь. Маринка наугад набрала номер квартиры, никто не ответил.
- Что же делать, что же делать... - приговаривала она.
- Ты собираешься по всем квартирам пройтись? - уточнила я.
- А что еще остается?
- Например, не трезвонить чужим людям и не вламываться к ним домой! Тут пять этажей, на каждом четыре двери, это двадцать квартир!
- Если так хорошо считать умеешь, чего ж сама алгебру не сдавала? - язвительно поинтересовалась Марина, но отцепилась от домофона.
Мы отошли от подъезда и задумчиво разглядывали пятиэтажку.
- Кто тут живет? - вслух размышляла подруга.
- Не знаю - откликнулась я - Но можно поспрашивать.
- Надо Владу рассказать - подхватила она - Он тут все оббегал, всех опросил, наверняка что-то узнает.
- По крайней мере, мы точно знаем, что Толик живой - подытожила я - И вполне невредимый.
- Маловато, конечно, но лучше, чем совсем ничего... - задумчиво протянула Марина.
Глава 17
Результаты экспериментального экзамена озвучили только через три дня. Коммуникация между двумя соседними школами осложнялось невиданным размахом бюрократических процедур, но они, результаты, стоили того, чтобы подождать. Мои размышления о совести и любви оценили в пять/четыре и четыре/три соответственно. Отсутствие какой бы то ни было репутации в чужой школе сыграло мне на руку. Маринка, в целом, тоже осталось довольна.
- Сплоховала ты Юлька, конечно - с усмешкой заявила она по окончанию классного часа - За орографию - трояк!
- А ты не сплоховала, получается? - язвительно ответила я.
- Я доверилась тебе, как профессионалу!
- Помнится, когда мы в первый раз сочинение писали, профессионал три/три получил. С твоей стороны доверять ему было недальновидно.
- Сдали, и слава Богу - подытожила Марина.
Мы неторопливо вышагивали по пустому школьному коридору, пыльные окна пронизывали по-летнему горячие солнечные лучи. Я забралась за прохладный подоконник и достала телефон.
- Молчит? - спросила Маринка.
- Молчит - откликнулась я.
- Кто у вас там такой молчаливый, девочки? - к нам подскочила любопытная Дашка.
- Ваня - ответила я.
- Толик - одновременно со мной ответила Марина.
Мы уставились друг на друга, Дашка мелодично рассмеялась.
- Все молчат - призналась я.
- Влад ваш тоже молчит - отсмеявшись, поделилась Даша - Совсем пропал.
- Радуйся - мрачно посоветовала Марина - Он тот еще извращенец.
- Да? Ну и ладно - Дарья моментально примирилась с потерей ухажера - Юля, как ты умудрилась сочинение на пятерку написать? - переключилась она.
- А что тебя так удивляет? - оскорбившись за подругу, вступилась Маринка.
- Действительно - гаденько проговорила выглянувшая из кабинета Лена - Что ж тут удивительного, когда за них все мальчики сдают? Отличная стратегия - подцепить умных парней накануне экзаменов!
