Веки моментально потяжелели, глаза стали слипаться, и я задремала прямо так как была, стоя. Ощутила еще, что меня поднимают на руки, потом переворачивают вниз головой. Плечо инквизитора уперлось мне в живот.
«Вот же гад! Тащит меня как мешок! А я, между прочим, девушка! Мог бы и просто на руках красиво нести! Мне было бы приятно…» — мелькнули шальные мысли в моем стремительно затмеваемом сном сознании.
И все на этом, темнота и забытье. Очнулась уже в камере. Каменные стены, аккуратно оштукатуренные и в светло-серый выкрашенные, маленькое оконце, через которое солнышко запускало свои ласковые лучи, койка, ну и я на ней. Без кандалов и на том спасибо.
Конечно, не понимая, что со мной делать собираются, стала в дверь стучать, но делом это оказалось неблагодарным и безрезультатным: на мой зов являться никто не спешил. Тогда попыталась докричаться до призрачной старушки. И вот, тоже фиаско! Почившая не явилась.
Вздохнула, руки за голову закинула, стала размышлять, что дальше-то предпринять. Можно попытаться покричать, что я няня питомца его высочества, что питомец голоден и, если я не явлюсь его кормить, то он помрет, а уж тогда принц, несомненно, казнит всех причастных к моему задержанию.
Сунула руку в карман, а там пусто, нет договора моего рабочего! И ключа от покоев нет! А я ведь еще на них не взглянула даже, ни одним глазком не видела! Обидно, черт подери!
Перевернулась на бок. Ну что ж, покричать, конечно, все равно можно, только подтвердить свои слова получается нечем! Вряд ли кто-то побежит к принцу спрашивать, правду ли я говорю.
В любом случае, рано или поздно кто-то ко мне придет. А что, если подождать у двери и как только откроют, постараться сбежать в открывшуюся щель. Не-е-е, не выйдет. Вот если бы была у меня с собой коса Смертейшества… Но ее нет, в Храме осталась. Все из-за призрачной бабули! Отправила меня магическим ходом, подготовиться не дала.
— Бабушка! Ты меня слышишь? Явись немедленно! — потребовала я. — А то я зла, как тысяча чертей. Если сама выберусь, хуже будет. Лично твой Храм по камешку разберу!
Неожиданно в замке, на который дверь была заперта, что-то заскрежетало. Я подпрыгнула на койке, соскочила с нее, стараясь подготовиться к встрече с… Да кто ж его знает с кем! Дверь отворилась с тихим протяжным скрипом, и на пороге появился он. Тот, кого я видеть совсем не хотела. Совсем! Сам глава Инквизиции. Глянула я на него, фыркнула и руки на груди скрестила.
— Проснулись, госпожа попаданка? — он ехидно ухмыльнулся. — Как спали?
— Спасибо, хорошо, — отозвалась я тем же тоном. — И так на сон не жаловалась, а уж с вашей помощью так и вообще почивала, аки младенец!
— Очень рад, — ответил мужчина и зашел в камеру. Еще и стул с собой прихватил.
Я на этот предмет мебели в его руках посмотрела вопросительно, вздернув бровь. А синеглазый невозмутимо прошел к центру комнаты, стульчик поставил напротив меня и рукой мне на койку указал.
— Присаживайтесь, — галантно так предложил он. — Нам надо поговорить.
— Спасибо, я постою, — отозвалась с вызовом. — Да и вообще беседовать не настроена. Мне идти надо, дела ждут. Так что, с вашего позволения…
Я сделал шаг в сторону выхода, чувствуя, как сердце забилось в груди: «Авось выйдет!»
Мужчина махнул рукой, и дверное полотно закрыло проход. Шмякнуло только, и некуда стало идти. Без помощи чьей-то, между прочим, закрылась дверка-то! Это он магичил, что ли? Других, значит, в магии подозреваемых, ловит, в камерах закрывает, а сам… Ух, нехороший розовобокий корнеплод больше известный под названием «редиска»!
— Да, дело у вас, госпожа попаданка, и правда есть! Ответственное! Пойти на костер! — сообщил грозно инквизитор.
И в этот момент в его голосе ни ехидства, ни усмешки, ни галантности не было. Только суровый приговор.
Я подавилась вдохом, закашлялась, будто бы уже дыма вдохнула. Вот так заявочка — на костер!
— А понятия о предъявлении обвинения и доказательстве вины у вас тут не существует? — выговорила я, когда маленечко в себя пришла.
— Отчего же, существует! — спокойно отозвался инквизитор, откидываясь на спинку стула.
— То есть судебная система у вас, в этом мире присутствует, да? — уточнила, стараясь нащупать какие-то наметки способов самоспасения.
— Конечно, — кивнул инквизитор.
— Ну так тогда…
— … Но к вам она никак неприменима! — перебил меня мужчина.
— Почему? — выпалила я, искренне не понимая, с чего это меня желают сжечь без всякого суда и следствия.
— Вы ведь не станете отрицать, что явились из другого мира? — уголки губ синеглазого чуть дернулись, создавая на его лице подобие полуухмылки. — Если это избавит меня от необходимости шагать в пламя, то… — я развела руками, как бы выражая, что в моей ситуации все средства хороши. Даже отрицание. Даже лживое.
— Но ведь есть свидетель вашего появления, — глаза инквизитора лукаво сверкнули.
— Кто это, интересно? — фыркнула ему коротко.
— Я! — тут же ответил мужчина.
— А разве вы не являетесь в данной ситуации заинтересованным лицом, обвинителем по сути! — возмутилась я. — Какой же из вас свидетель?
— Свидетель из меня наилучший, потому как я в этой ситуации являюсь тем, чьи слова считаются неоспоримым доказательством, — этот ответ мне совсем не понравился.
— С чего это? — буркнула я, нахмурившись.
— Должность такая, — теперь руками развел мужчина. — В этом случае соврать я не имею возможности.
— Допустим. Но я в своем явлении из другого мира не виновата, стремления не имела, так вышло просто! За что же на костер-то? — не унималась я.
— Вы ведь также не станете отрицать, что владеете магией, — инквизитор даже вперед подался, словно бы очень уж хотел мой ответ услышать.
— Я? Магией? Пфф… — фыркнула и глаза закатила, словно бы отрицать величайшую глупость приходилось. — Конечно, не…
Осеклась на полуслове. Да, в своем мире никаких подобных талантов я не имела. Даже фокусы, и те показывать никогда не пробовала, какое уж там колдовство. Мне и погадать на рождество ни разу не довелось, все как-то недосуг было. Но этот камень, старушкой призрачной мне подсунутый, жречество это, предметы вокруг меня парившие… По всему выходило, что теперь сказать, будто не имею такого необычного и непривычного мне таланта, я не могла.
— Не стану отрицать, — выговорила я неохотно. Почему-то врать синеглазому насчет магии мне казалось бессмысленным, нутром чуяла: все равно узнает правду. Каким методом? Ну а какие методы могут быть у Инквизиции? Проверку какую-то устроит? На дыбу поднимет? Иголки под ноготки? Выяснять как-то не хотелось. — Но и в этом моей вины нет! Мне этот дар, можно сказать, подсунули…
— А вот это уже не важно! — снова перебил меня инквизитор.
Тут перстень на его руке засветился. Он перевел взгляд с меня на украшение, потер его, нахмурился.
— В общем, костру быть, вам на нем — тоже, — заявил он, вставая со стула. — А дальше посмотрим…
Посмотрим? Боюсь, что после костра от меня так мало останется, что смотреть будет и не на что!
А инквизитор, сказав это, как ни в чем не бывало, к двери пошел, повелительным жестом, не касаясь, заставил ее открыться. Точно магия!
— Я, между прочим, няня питомца его высочества! Его любимец без меня погибнуть может! — бросила я ему в спину. — И вообще, принц Эрих будет против моего сожжения!
— Вот как? Няня? И не боитесь его питона? — уточнил мужчина, задержавшись на пороге и оглянувшись на меня.
— Питона — нет, а вот костра, да! — честно ответила я.
— А стоило бы наоборот, — безапелляционно заявил ведьмосжигатель. — В любом случае, власть королевской семьи в отношении дел, подобных вашему, ограничена. Если вкратце, принц вряд ли захочет вам помочь. Но я сообщу ему, что вы тут, чтобы он распорядился найти другую… няню…
Судя по всему, свечение перстня было каким-то сообщением, и инквизитор, получив его, заторопился.
— Ну хоть последнее желание приговоренной у вас исполняют? — не желая прекращать диалог, все еще надеясь найти какой-то способ избежать незавидной участи, поинтересовалась я.
— Последнее желание приговоренной? — кажется, инквизитор удивился и заинтересовался. — А чего бы вы хотели, госпожа попаданка?
Я задумалась.
— Так и знал. Ничего. Пустые слова.
Мужчина уже был за дверью, когда я выкрикнула:
— Свидание хочу! Свидание!
Почему именно это пришло мне в голову, ума не приложу. Наверное, это все Эрих с его требованием стать невестой. Или климат на меня в новом мире так влиял. Я язык прикусила, мечтая взять слова назад, но, как известно, слово — не воробей…
— С кем? — инквизитор замер, держа дверь в явном намерении ее закрыть.
Мне показалось, что как только он это сделает, как только щелкнет замок камеры, все будет кончено. И ждет меня тогда только огонь, дым и яркие искры, в которых я и кану в лету, а после развеюсь пеплом. Нужно было сказать что-то такое, чтобы этого не допустить. Шокировать надо было до мозга костей ведьмосжигателя. Наповал словом бить!
— С вами! — выпалила я.
И замерла, ощущая, как быстро колотится сердце, как напряглись все мышцы и зазвенели натянутые до предела нервы.
Кажется, ожидаемого эффекта я достигла, инквизитор был шокирован. Почему так решила? Ну а с чего бы у него глаза засветились и на скулах чешуйки проявились? На несколько секунд правда всего, но я успела их заметить! Черные такие, с синим отливом. Они тут что, все со змеями в родстве? Или… Что-то я о драконах, кажется, уже слышала. Драконы же, насколько мне известно, тоже в чешуе… И зрачки у них вертикальные, ага. По крайней мере в книжках пишут так.
— Я ослышался? — наконец спросил инквизитор.
— Нет, — твердо ответила я, хотя внутри уже заверещал тонюсенький голосок паники, утверждающий, что я вытворила что-то такое, о чем буду долго сожалеть.
«Меня на костер отправляют. Так что долго жалеть мне в любом случае не придется. Некогда попросту!» — подумала я и решила идти до конца, не отступать от может быть опрометчивой, но уже избранной стратегии.
— Свидание, значит? — еще раз уточнил мужчина. — Со мной?
— Все верно, — кивнула я.
Синеглазый нахмурился, задумался и, кажется, уже готов был озвучить какое-то свое решение, но его перстень снова засветился. Мужчина тут же перевел взгляд с меня на украшение, потер излучающий свет камень и, мне показалось, крайне недовольно рыкнул.
— Я подумаю, что могу сделать, — произнес он и закрыл-таки дверь, оставляя меня в камере.
Щелкнул замок, и этот звук был почти как выстрел, что выпустил мне в голову расстрельную пулю.
— Блин, не сработало! — застонала я и повалилась на койку. — А, кажется, могло! Если бы не этот проклятый перстенек с эффектом фонарика…
Я полежала, пялясь в потолок, минут пять. В голове было пусто-пусто, на душе скребли кошки, и всю меня наполняло чувство гнетущей безысходности.
— И что теперь делать? — произнесла я, отправляя вопрос в пустоту.
— Соглашаться стать моей невестой!
Я аж подпрыгнула, глянула на дверь. А там его высочество собственной персоной и с ехидной улыбкой на губах. Это он так тихо сумел замок открыть или это я так глубоко в себя ушла, что не услышала?
— А быстро он! — выпалила я.
— Кто? — не понял принц.
— Инквизитор, — пояснила автоматически. — Быстро он сообщил вам, что я тут. Только пообещал и вот…
— Ох, дорогая моя, ничего мне наш многоуважаемый инквизитор не сообщал, — хмыкнув, сказал Эрих. — Этот господин много чего и кому обещает, но обещанного, знаешь ли, три века ждут.
— Три года… — поправила я принца.
Тот только рассмеялся.
— Обычно, может быть, ждут и три года, а от главы Инквизиции Теддерика Фалко три века — это минимум, — пояснил его высочество с ехидцей. Мне было не понять, шутит он или говорит всерьез.
— И как же вы тогда узнали, что я тут, в заточении, ваше высочество? — поинтересовалась я хмуро.
— О, вот именно, что ваше высочество! Титул мой вызывает желание у многих глаз увидеть, у многих ушей услышать, чтобы потом языки могли…
— Подлизать… — перебила я эту похвальбу, но глядя на то, как поморщился принц, добавила: — …ся?
— Фу, я противник подобных утех! — все еще кривясь, но глядя на меня лукаво, выговорил Эрих. — Хотя если это иносказание… То оно, в целом, справедливо. В общем, благодаря жаждущим набиться мне в друзья, я быстро узнаю обо всем, что происходит во дворце. Как правило…
— Рада. Можем идти? — перешла я к делу.
— Так ты согласна? — улыбнулся принц.
— Быть невестой? — Эрих кивнул. — Нет.
— Тогда удачи на костре! — и он развернулся, намереваясь уйти.
— Эй! Если я пропаду, Поползушка расстроится! — попыталась я надавить на больное.
— Да, это печально! — ответил принц, повернув голову, но не вернувшись назад. — Но надеюсь, такую потерю она все же переживет! А ты — грядущее испытание?
На последнем предложении в интонациях его голоса появилась какая-то металлическая твердь, что было, как по мне, странно. Такое чувство, что скрывался в сказанном какой-то подтекст, которого я не поняла.
— Переживу ли я костер? Издеваетесь? — я аж задохнулась возмущением.
— Нет? Так чего же ты упрямишься? Соглашайся на невесту, — потребовал его высочество. — Все равно иначе я тебя выдернуть из лап Инквизиции не смогу…
Ага, из лап Инквизиции вырвусь, в кольца его питона попаду! Отличная перспектива, конечно, ничего не скажешь.
— Найдите другой способ мне помочь, ваше высочество! — заявила я. — А не то всем расскажу, что видела сегодня… Вы, Поползушка, нежность на грани страсти.
— Расскажешь? — принц резко развернулся. — Кому?
Он многозначительно обвел взглядом мою камеру.
— Койке? Или может быть стулу вот этому? — Эрих указал на предмет мебели, оставленный господином Теддериком Фалко.
— Меня же не здесь жечь будут, — парировала я. — А там, где будут, уши найдутся.
— Это мы посмотрим! — кажется, принцу мое упорство пришлось не по душе.
Он вроде бы даже обиделся. Или разозлился? В любом случае из камеры Эрих удалился молниеносно и дверь захлопнул, оставив меня опять в полнейшем одиночестве.
— У-у-у, что за мужики в этом мире, а? Никакого сострадания к хрупкой, беззащитной девушке… — выдохнула я, упав на койку. — Вот бы их косой, косой обоих!..
Закрыла глаза и представила, как я с орудием Смертейшества гоняюсь за инквизитором и принцем по залу Храма, грозя отрезать им если не нить жизни, то нечто, чем нить рода продлевают. И натурально так представила, и юморно, что аж разулыбалась невольно. И тут что-то неожиданно прямо на меня упало, пребольно стукнув по лбу.
— Ох, ешкин свет! — воскликнула я, пытаясь стряхнуть с себя это продолговатое нечто.
Неожиданный «подарочек» шлепнулся на пол, и звякнув, и глухо стукнувшись об него. Я села и взглянула на свалившееся на меня.
— Коса… — выдохнула я, обнаружив рядом с койкой тот самый магический предмет, который прорубил мне путь в этот мир. — Коса моя! Косонька…
Радости моей не было края, предела и финала! Ух, сбегу теперь! Сбегу же?
Конечно же, я вскочила на ноги, подхватила косу и рванула к двери.
— Дорогая моя… — обратилась я к неодушевленному предмету и тут же замялась. Во-первых, на полном серьезе разговаривать с вещью, пусть и магической — признак неполадок в голове, а во-вторых, коса-то была не совсем моя.
— Ну ладно, не моя, а честно отобранная! — поправила я себя. — Помоги, женской солидарности ради!
«Вот же гад! Тащит меня как мешок! А я, между прочим, девушка! Мог бы и просто на руках красиво нести! Мне было бы приятно…» — мелькнули шальные мысли в моем стремительно затмеваемом сном сознании.
И все на этом, темнота и забытье. Очнулась уже в камере. Каменные стены, аккуратно оштукатуренные и в светло-серый выкрашенные, маленькое оконце, через которое солнышко запускало свои ласковые лучи, койка, ну и я на ней. Без кандалов и на том спасибо.
Конечно, не понимая, что со мной делать собираются, стала в дверь стучать, но делом это оказалось неблагодарным и безрезультатным: на мой зов являться никто не спешил. Тогда попыталась докричаться до призрачной старушки. И вот, тоже фиаско! Почившая не явилась.
Вздохнула, руки за голову закинула, стала размышлять, что дальше-то предпринять. Можно попытаться покричать, что я няня питомца его высочества, что питомец голоден и, если я не явлюсь его кормить, то он помрет, а уж тогда принц, несомненно, казнит всех причастных к моему задержанию.
Сунула руку в карман, а там пусто, нет договора моего рабочего! И ключа от покоев нет! А я ведь еще на них не взглянула даже, ни одним глазком не видела! Обидно, черт подери!
Перевернулась на бок. Ну что ж, покричать, конечно, все равно можно, только подтвердить свои слова получается нечем! Вряд ли кто-то побежит к принцу спрашивать, правду ли я говорю.
В любом случае, рано или поздно кто-то ко мне придет. А что, если подождать у двери и как только откроют, постараться сбежать в открывшуюся щель. Не-е-е, не выйдет. Вот если бы была у меня с собой коса Смертейшества… Но ее нет, в Храме осталась. Все из-за призрачной бабули! Отправила меня магическим ходом, подготовиться не дала.
— Бабушка! Ты меня слышишь? Явись немедленно! — потребовала я. — А то я зла, как тысяча чертей. Если сама выберусь, хуже будет. Лично твой Храм по камешку разберу!
Неожиданно в замке, на который дверь была заперта, что-то заскрежетало. Я подпрыгнула на койке, соскочила с нее, стараясь подготовиться к встрече с… Да кто ж его знает с кем! Дверь отворилась с тихим протяжным скрипом, и на пороге появился он. Тот, кого я видеть совсем не хотела. Совсем! Сам глава Инквизиции. Глянула я на него, фыркнула и руки на груди скрестила.
— Проснулись, госпожа попаданка? — он ехидно ухмыльнулся. — Как спали?
— Спасибо, хорошо, — отозвалась я тем же тоном. — И так на сон не жаловалась, а уж с вашей помощью так и вообще почивала, аки младенец!
— Очень рад, — ответил мужчина и зашел в камеру. Еще и стул с собой прихватил.
Я на этот предмет мебели в его руках посмотрела вопросительно, вздернув бровь. А синеглазый невозмутимо прошел к центру комнаты, стульчик поставил напротив меня и рукой мне на койку указал.
— Присаживайтесь, — галантно так предложил он. — Нам надо поговорить.
— Спасибо, я постою, — отозвалась с вызовом. — Да и вообще беседовать не настроена. Мне идти надо, дела ждут. Так что, с вашего позволения…
Я сделал шаг в сторону выхода, чувствуя, как сердце забилось в груди: «Авось выйдет!»
Мужчина махнул рукой, и дверное полотно закрыло проход. Шмякнуло только, и некуда стало идти. Без помощи чьей-то, между прочим, закрылась дверка-то! Это он магичил, что ли? Других, значит, в магии подозреваемых, ловит, в камерах закрывает, а сам… Ух, нехороший розовобокий корнеплод больше известный под названием «редиска»!
— Да, дело у вас, госпожа попаданка, и правда есть! Ответственное! Пойти на костер! — сообщил грозно инквизитор.
И в этот момент в его голосе ни ехидства, ни усмешки, ни галантности не было. Только суровый приговор.
Глава 11
Я подавилась вдохом, закашлялась, будто бы уже дыма вдохнула. Вот так заявочка — на костер!
— А понятия о предъявлении обвинения и доказательстве вины у вас тут не существует? — выговорила я, когда маленечко в себя пришла.
— Отчего же, существует! — спокойно отозвался инквизитор, откидываясь на спинку стула.
— То есть судебная система у вас, в этом мире присутствует, да? — уточнила, стараясь нащупать какие-то наметки способов самоспасения.
— Конечно, — кивнул инквизитор.
— Ну так тогда…
— … Но к вам она никак неприменима! — перебил меня мужчина.
— Почему? — выпалила я, искренне не понимая, с чего это меня желают сжечь без всякого суда и следствия.
— Вы ведь не станете отрицать, что явились из другого мира? — уголки губ синеглазого чуть дернулись, создавая на его лице подобие полуухмылки. — Если это избавит меня от необходимости шагать в пламя, то… — я развела руками, как бы выражая, что в моей ситуации все средства хороши. Даже отрицание. Даже лживое.
— Но ведь есть свидетель вашего появления, — глаза инквизитора лукаво сверкнули.
— Кто это, интересно? — фыркнула ему коротко.
— Я! — тут же ответил мужчина.
— А разве вы не являетесь в данной ситуации заинтересованным лицом, обвинителем по сути! — возмутилась я. — Какой же из вас свидетель?
— Свидетель из меня наилучший, потому как я в этой ситуации являюсь тем, чьи слова считаются неоспоримым доказательством, — этот ответ мне совсем не понравился.
— С чего это? — буркнула я, нахмурившись.
— Должность такая, — теперь руками развел мужчина. — В этом случае соврать я не имею возможности.
— Допустим. Но я в своем явлении из другого мира не виновата, стремления не имела, так вышло просто! За что же на костер-то? — не унималась я.
— Вы ведь также не станете отрицать, что владеете магией, — инквизитор даже вперед подался, словно бы очень уж хотел мой ответ услышать.
— Я? Магией? Пфф… — фыркнула и глаза закатила, словно бы отрицать величайшую глупость приходилось. — Конечно, не…
Осеклась на полуслове. Да, в своем мире никаких подобных талантов я не имела. Даже фокусы, и те показывать никогда не пробовала, какое уж там колдовство. Мне и погадать на рождество ни разу не довелось, все как-то недосуг было. Но этот камень, старушкой призрачной мне подсунутый, жречество это, предметы вокруг меня парившие… По всему выходило, что теперь сказать, будто не имею такого необычного и непривычного мне таланта, я не могла.
— Не стану отрицать, — выговорила я неохотно. Почему-то врать синеглазому насчет магии мне казалось бессмысленным, нутром чуяла: все равно узнает правду. Каким методом? Ну а какие методы могут быть у Инквизиции? Проверку какую-то устроит? На дыбу поднимет? Иголки под ноготки? Выяснять как-то не хотелось. — Но и в этом моей вины нет! Мне этот дар, можно сказать, подсунули…
— А вот это уже не важно! — снова перебил меня инквизитор.
Тут перстень на его руке засветился. Он перевел взгляд с меня на украшение, потер его, нахмурился.
— В общем, костру быть, вам на нем — тоже, — заявил он, вставая со стула. — А дальше посмотрим…
Посмотрим? Боюсь, что после костра от меня так мало останется, что смотреть будет и не на что!
А инквизитор, сказав это, как ни в чем не бывало, к двери пошел, повелительным жестом, не касаясь, заставил ее открыться. Точно магия!
— Я, между прочим, няня питомца его высочества! Его любимец без меня погибнуть может! — бросила я ему в спину. — И вообще, принц Эрих будет против моего сожжения!
— Вот как? Няня? И не боитесь его питона? — уточнил мужчина, задержавшись на пороге и оглянувшись на меня.
— Питона — нет, а вот костра, да! — честно ответила я.
— А стоило бы наоборот, — безапелляционно заявил ведьмосжигатель. — В любом случае, власть королевской семьи в отношении дел, подобных вашему, ограничена. Если вкратце, принц вряд ли захочет вам помочь. Но я сообщу ему, что вы тут, чтобы он распорядился найти другую… няню…
Судя по всему, свечение перстня было каким-то сообщением, и инквизитор, получив его, заторопился.
— Ну хоть последнее желание приговоренной у вас исполняют? — не желая прекращать диалог, все еще надеясь найти какой-то способ избежать незавидной участи, поинтересовалась я.
— Последнее желание приговоренной? — кажется, инквизитор удивился и заинтересовался. — А чего бы вы хотели, госпожа попаданка?
Я задумалась.
— Так и знал. Ничего. Пустые слова.
Мужчина уже был за дверью, когда я выкрикнула:
— Свидание хочу! Свидание!
Почему именно это пришло мне в голову, ума не приложу. Наверное, это все Эрих с его требованием стать невестой. Или климат на меня в новом мире так влиял. Я язык прикусила, мечтая взять слова назад, но, как известно, слово — не воробей…
— С кем? — инквизитор замер, держа дверь в явном намерении ее закрыть.
Мне показалось, что как только он это сделает, как только щелкнет замок камеры, все будет кончено. И ждет меня тогда только огонь, дым и яркие искры, в которых я и кану в лету, а после развеюсь пеплом. Нужно было сказать что-то такое, чтобы этого не допустить. Шокировать надо было до мозга костей ведьмосжигателя. Наповал словом бить!
— С вами! — выпалила я.
И замерла, ощущая, как быстро колотится сердце, как напряглись все мышцы и зазвенели натянутые до предела нервы.
Глава 12
Кажется, ожидаемого эффекта я достигла, инквизитор был шокирован. Почему так решила? Ну а с чего бы у него глаза засветились и на скулах чешуйки проявились? На несколько секунд правда всего, но я успела их заметить! Черные такие, с синим отливом. Они тут что, все со змеями в родстве? Или… Что-то я о драконах, кажется, уже слышала. Драконы же, насколько мне известно, тоже в чешуе… И зрачки у них вертикальные, ага. По крайней мере в книжках пишут так.
— Я ослышался? — наконец спросил инквизитор.
— Нет, — твердо ответила я, хотя внутри уже заверещал тонюсенький голосок паники, утверждающий, что я вытворила что-то такое, о чем буду долго сожалеть.
«Меня на костер отправляют. Так что долго жалеть мне в любом случае не придется. Некогда попросту!» — подумала я и решила идти до конца, не отступать от может быть опрометчивой, но уже избранной стратегии.
— Свидание, значит? — еще раз уточнил мужчина. — Со мной?
— Все верно, — кивнула я.
Синеглазый нахмурился, задумался и, кажется, уже готов был озвучить какое-то свое решение, но его перстень снова засветился. Мужчина тут же перевел взгляд с меня на украшение, потер излучающий свет камень и, мне показалось, крайне недовольно рыкнул.
— Я подумаю, что могу сделать, — произнес он и закрыл-таки дверь, оставляя меня в камере.
Щелкнул замок, и этот звук был почти как выстрел, что выпустил мне в голову расстрельную пулю.
— Блин, не сработало! — застонала я и повалилась на койку. — А, кажется, могло! Если бы не этот проклятый перстенек с эффектом фонарика…
Я полежала, пялясь в потолок, минут пять. В голове было пусто-пусто, на душе скребли кошки, и всю меня наполняло чувство гнетущей безысходности.
— И что теперь делать? — произнесла я, отправляя вопрос в пустоту.
— Соглашаться стать моей невестой!
Я аж подпрыгнула, глянула на дверь. А там его высочество собственной персоной и с ехидной улыбкой на губах. Это он так тихо сумел замок открыть или это я так глубоко в себя ушла, что не услышала?
— А быстро он! — выпалила я.
— Кто? — не понял принц.
— Инквизитор, — пояснила автоматически. — Быстро он сообщил вам, что я тут. Только пообещал и вот…
— Ох, дорогая моя, ничего мне наш многоуважаемый инквизитор не сообщал, — хмыкнув, сказал Эрих. — Этот господин много чего и кому обещает, но обещанного, знаешь ли, три века ждут.
— Три года… — поправила я принца.
Тот только рассмеялся.
— Обычно, может быть, ждут и три года, а от главы Инквизиции Теддерика Фалко три века — это минимум, — пояснил его высочество с ехидцей. Мне было не понять, шутит он или говорит всерьез.
— И как же вы тогда узнали, что я тут, в заточении, ваше высочество? — поинтересовалась я хмуро.
— О, вот именно, что ваше высочество! Титул мой вызывает желание у многих глаз увидеть, у многих ушей услышать, чтобы потом языки могли…
— Подлизать… — перебила я эту похвальбу, но глядя на то, как поморщился принц, добавила: — …ся?
— Фу, я противник подобных утех! — все еще кривясь, но глядя на меня лукаво, выговорил Эрих. — Хотя если это иносказание… То оно, в целом, справедливо. В общем, благодаря жаждущим набиться мне в друзья, я быстро узнаю обо всем, что происходит во дворце. Как правило…
— Рада. Можем идти? — перешла я к делу.
— Так ты согласна? — улыбнулся принц.
— Быть невестой? — Эрих кивнул. — Нет.
— Тогда удачи на костре! — и он развернулся, намереваясь уйти.
— Эй! Если я пропаду, Поползушка расстроится! — попыталась я надавить на больное.
— Да, это печально! — ответил принц, повернув голову, но не вернувшись назад. — Но надеюсь, такую потерю она все же переживет! А ты — грядущее испытание?
На последнем предложении в интонациях его голоса появилась какая-то металлическая твердь, что было, как по мне, странно. Такое чувство, что скрывался в сказанном какой-то подтекст, которого я не поняла.
— Переживу ли я костер? Издеваетесь? — я аж задохнулась возмущением.
— Нет? Так чего же ты упрямишься? Соглашайся на невесту, — потребовал его высочество. — Все равно иначе я тебя выдернуть из лап Инквизиции не смогу…
Ага, из лап Инквизиции вырвусь, в кольца его питона попаду! Отличная перспектива, конечно, ничего не скажешь.
— Найдите другой способ мне помочь, ваше высочество! — заявила я. — А не то всем расскажу, что видела сегодня… Вы, Поползушка, нежность на грани страсти.
— Расскажешь? — принц резко развернулся. — Кому?
Он многозначительно обвел взглядом мою камеру.
— Койке? Или может быть стулу вот этому? — Эрих указал на предмет мебели, оставленный господином Теддериком Фалко.
— Меня же не здесь жечь будут, — парировала я. — А там, где будут, уши найдутся.
— Это мы посмотрим! — кажется, принцу мое упорство пришлось не по душе.
Он вроде бы даже обиделся. Или разозлился? В любом случае из камеры Эрих удалился молниеносно и дверь захлопнул, оставив меня опять в полнейшем одиночестве.
— У-у-у, что за мужики в этом мире, а? Никакого сострадания к хрупкой, беззащитной девушке… — выдохнула я, упав на койку. — Вот бы их косой, косой обоих!..
Закрыла глаза и представила, как я с орудием Смертейшества гоняюсь за инквизитором и принцем по залу Храма, грозя отрезать им если не нить жизни, то нечто, чем нить рода продлевают. И натурально так представила, и юморно, что аж разулыбалась невольно. И тут что-то неожиданно прямо на меня упало, пребольно стукнув по лбу.
— Ох, ешкин свет! — воскликнула я, пытаясь стряхнуть с себя это продолговатое нечто.
Неожиданный «подарочек» шлепнулся на пол, и звякнув, и глухо стукнувшись об него. Я села и взглянула на свалившееся на меня.
— Коса… — выдохнула я, обнаружив рядом с койкой тот самый магический предмет, который прорубил мне путь в этот мир. — Коса моя! Косонька…
Радости моей не было края, предела и финала! Ух, сбегу теперь! Сбегу же?
Глава 13
Конечно же, я вскочила на ноги, подхватила косу и рванула к двери.
— Дорогая моя… — обратилась я к неодушевленному предмету и тут же замялась. Во-первых, на полном серьезе разговаривать с вещью, пусть и магической — признак неполадок в голове, а во-вторых, коса-то была не совсем моя.
— Ну ладно, не моя, а честно отобранная! — поправила я себя. — Помоги, женской солидарности ради!
