Видно, никому из знати не по нраву ветреная погода. Внезапно из-за разросшейся смоковницы вынырнула пожилая предсказательница с пряными травами в руке. Небхепрура жестом подозвал её к себе:
– Здравствуй, Меритхатор!
– Приветствую тебя, господин! – почтенно склонилась она перед ним.
– Как твоё здоровье? – осведомился повелитель.
– Боги даруют благодать! –без тени лести ответила женщина.
– Скажи, – обратился он к ней, – Как ты предсказываешь будущее?
– По-разному: с помощью камней, снов, видений…
– Что ты можешь сказать о моей судьбе? Одержу ли победу над Сирией?
Гадалка глубоко задумалась, прежде чем что-либо произнести:
– Мне странно слышать от тебя подобные вопросы, государь. Ты ведь никогда не спрашивал меня ничего такого.
– И всё же… – настоял властитель, глядя как шумят ветви пальм где-то вдалеке, – Я хочу знать, что меня ждёт? Победа или позор?
Женщина с тёмными как ночь и вместе с тем мудрыми глазами слегка улыбнулась:
– Великого правителя Та-Кемет ждёт великая слава, даже за пределами его страны. По своему величию, он превзойдёт не только своих предков, но и других правителей. Боги щедро вознаградят того, кто проводил свои дни, восстанавливая их лики!
Тутанхамон прокашлялся:
– Я понимаю, что как подданная, ты боишься моего гнева, но прошу тебя, скажи мне правду. Никакого наказания не последует за это.
– Это правда, мой господин. – кратко изрекла Меритхатор. – Я всего лишь передаю то, что говорят мне духи…
– Тогда благодарю тебя. – проявил великодушие он. – Просто мне не особо верится в это, после всего того, что случилось.
Хадит нечаянно стала свидетелем их разговора. При мысли о войне, её сердце начинало
стучать как барабан. Воображение постоянно рисовало чудовищные картины и
печальную судьбу её брата– Эмира. Набравшись смелости, она решила показаться
возлюбленному на глаза.
– Ваше Величество…
– Хадит? – слегка удивился повелитель двух земель.– Что ты здесь делаешь?
– Я вышла подышать свежим воздухом. Мне стало дурно…Господин…
– Меритхатор, – кивнул фараон, – Можешь идти.
Ворожея молча откланялась, оставив их наедине.
– Ты, наверное, всё слышала?
– Каждое слово.
– Выступаем, как только закончатся приготовления. – поставил перед фактом Небхепрура, избегая её взгляда– Прости…
– За что ты просишь прощения? – с тоской в голосе задала вопрос Хадит.
– За то, что не взял тебя в жёны до сих пор… Но – обещаю это сделать, как только вернусь из похода.
– Придворным не нравятся наши отношения, на меня давно падают косые взгляды. – уставилась она на свои колени. – Всё давно знают про нас, если помнишь – у дворцовых стен есть уши…
– И глаза…Но ты ведь любишь меня? – многозначительно взглянул на неё сын Эхнатона.
– Конечно, люблю, – Хадит подошла ближе и опустила ему голову на плечо.
– И это – главное. – произнёс он, погладив её по волосам – Какая разница, какой статус у тебя был раньше, если ты навсегда в моём сердце? Неужели ты отрекаешься от чувств из-за зависти моих подданных? Знала бы ты, сколько царица Тия вынесла всего…Обещай, что будешь сильной.
– Обещаю. – решительно отозвалась в полголоса его возлюбленная.
– Поклянись, что даже если меня не станет, будешь бороться за свою жизнь и за жизнь нашего ребёнка.
– Клянусь… – проговорила предательски дрожащим голосом Хадит, на секунду представив, что это действительно случится.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------
АРМИЯ НЕБХЕПРУРЫ двигалась достаточно быстро и за десять дней достигла города Газы. Колонны шли стройными рядами, впереди ехали колесницы запряженными резвыми породистыми лошадьми, чьи головы украшали черно-белые перья страусов. Моросил мелкий дождь, явно досаждавший вооружённым хопешами пехотинцам. Впереди шли лучники, за ними следовали копьеносцы. Возглавлял процессию сам повелитель двух земель вместе с несколькими телохранителями, облаченных в сияющие доспехи из меди. Выглядели они точно живые боги – грозные и бессмертные. Позади всех ехали телеги гружённые провиантом и запасами питьевой воды. Правили ими крестьянские мужчины –добровольцы с покрытыми наспех головами белой тканью. Из вида постепенно исчезал привычный пустынный пейзаж с пальмами и барханами и возникал новый – диковинный, с каменистой поверхностью и лёгкими туманами, застилающими Ханаан. Солдаты в блестящих шлемах то и дело ругались на грязную от влаги дорогу. Несмотря на трудности похода, египетская армия всё же представляла собой грозную, разящую силу.
На лице главнокомандующего Хоремхеба не выражалось ни единого намека на усталость. Единственное, что его волновало, по всей видимости, это опасность внезапной засады, но за те несколько привалов, что успели сделать египтяне, этого так и не произошло.
На подступах города Мегиддо, было решено сделать привал.
Солдаты утомлённые переменчивой погодой неродных краёв, бежали к бурдюкам и опустошали запасы воды.
– Прибыл наш шпион, – доложили фараону, – Айтакаме уже известны твои намерения и он выступил с войсками досрочно, чем планировал.
– Значит, так тому и быть – невозмутимо отвесил властитель, будто знал наперед ,как будут разворачиваться события.
С наступлением сумерек, принёсших с собой похолодание, от которого ещё хуже прежнего омрачались солдаты, властитель южного Иуну остался в шатре наедине с самим собой. Он вглядывался в темноту, сквозь которую проступали лица – много лиц. Но одно до боли знакомое, – почти болезненное с колючим взглядом. Лицо бывшего советника было пропитано злобой по отношению к своему воспитаннику. Вдруг Небхепруру осенила мысль, которая до этого не приходила к нему в голову – очевидно, что за излишней агрессией, Эйе прятал свой страх. Советник всегда боялся его, точнее его взросления.
Далее, он почему-то вспомнил одно изречение, которое услышал в детстве от своего учителя: « В душе человека заложена вечность» – любил повторять Сенеджем, это означало, что любой, кто жив, считает, что никогда не умрёт, поскольку душа бессмертна.
Всю ночь ему грезились во сне тревожные глаза Хадит – в них читалось ощущение чего-то надвигающегося и неизбежного.
Наутро, армия продолжила своё шествие. Несколько десятков солдат по пути свалила лихорадка, отчего они бездыханно слегли. По всей армии прокатилась паника, – египтяне не желали умирать не на родной земле, ведь означало не попасть на суд к Осирису.
Тем временем, воинство Айтакамы, собранное из дружин сирийских властителей стремительно приближалось к границам Амку. Мятежный царь во главе войска – темноволосый мужчина сорока лет с густой бородой и соколиным взором, выражающий непокорность. Кольчуга из тысячи мелких пластин охватывала всё его тело, Глядя на неё со стороны, возникало чувство, что это металлическое широкое платье, в котором дневное светило разбилось на множество осколков, а в области сердца скалилась небольшая кованая голова льва – символ полноты власти. Будучи сыном бывшего правителя Кадеша Шуттары, Айтакама поклялся продолжить дело своего отца в борьбе с египетской экспансией. Устремив взгляд в небо, он увидел, как тяжелые тучи постепенно обволакивают холмистую местность.
– Это не к добру. – наблюдая то же самое явление, заметил первый советник, – Нужно переждать дождь.
Айтакама молча кивнул. Начавшаяся неистовая гроза застала врасплох, – как раз во время приготовления полевого лагеря и принудила солдат спрятаться под навесами. Фырканье гнедых коней, чередовалось с раскатами грома и шумом воды. Правитель Кадеша, впрочем, истолковывал это как доброе знамение – сам крылатый бог грозы мчится в колеснице на помощь своему сыну, дабы одержать победу над поработителями.
Вдалеке показался одинокий всадник, насквозь промокший от сильного ливня. Приблизившись к своему господину, он спрыгнул с измученного скакуна и преклонил голову:
– Мой владыка, на рассвете войско египтян уже прибудет сюда.
– Откуда ты знаешь? – сложил в пальцы замок предводитель сирийцев, – Может, дождь будет лить всю неделю?
Всадник хотел что-то возразить, но Айтакама продолжил:
– Египтяне – они как кошки, – не любят воду и холод.
–Тебе виднее, царь. Просто будь готов. С новым фараоном следует быть на стороже…
–Их фараон всего лишь мальчишка. – усмехнувшись, повернулся лицом к своей свите сын Шуттары – К тому же, я наслышан о его болезнях. Мне удастся обвести его вокруг пальца, также как когда-то мой отец обвел вокруг пальца Эхнатона.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
С РАССВЕТОМ СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ, когда плотные тучи рассеялись на бледном горизонте, солнце со всем жаром обогрело долину Амка. Каждый холм, каждый кремневый камень, каждая веточка самого корявого деревца, щедро купались в его лучах. Наступила долгожданная природная благодать. Вдруг на фоне тишины, торжественно заиграли литавры и медные трубы, возвещая о начале сбора в египетской армии. Барабанный бой распугал птиц, облепивших смоковницы, которые росли вдоль дороги.
Тутанхамон объехал на колеснице несколько выстроенных колонн в сопровождении начальников войск. Остановив лошадей в центре, он обратился к солдатам:
–Мой народ, послушай, что я тебе скажу! Мы долго молчали и терпели, даже когда сирийцы нападали на наши города и пастбища, угоняли наших людей и воровали наш скот, но сегодня в чашу нашего терпения упала последняя капля. Совсем недавно до меня дошли известия о коварных планах наших врагов – захватить Мегиддо, Они мечтают уничтожить и обратить в рабство нас, хотя их предводитель давно является рабом Хаттусы и исполняет приказы Суппилулиумы. Сегодня, я – ваш царь, буду биться с вами плечом к плечу, и мы положим конец их притязаниям. Наслышан я, что среди вас есть те, кто боится умереть не на родной земле, считая, что Осирис – посмертный судья не примет его душу. А разве эти земли не завоевали когда-то наши славные предки во главе с Тутмосом третьим? Эта земля по праву принадлежит нам, так что ничего бойтесь! Поверьте своему царю, как когда то поверили моему славному предку!
Отовсюду послышались громкие одобрительные возгласы.
– Да здравствует земля Кемет! Да здравствует живой бог Небхепрура, возлюбленный Амоном!
Вслед за фараоном, египтяне погрузились в молитву, славящую Амона и просящую победы в предстоящем сражении. Но их мольбу прервали крики посыльного:
– Мой господин, они выступают! Сирийцы уже подошли на восточную равнину!
Примерно через час на восточной равнине уже кипел нещадный бой. Казалось, что этот бой длился вечность и не закончится никогда. Царь Египта никогда не видел столько смертей разом и не слышал столько криков на чужом наречии. Что же касается Хоремхеба, то он дрался так отчаянно, будто сам бог разрушения Сет завладел его телом, сокрушая всё на своём пути.
Земля, прежде приявшая омовение, теперь дрожала от топота лошадиных копыт… Земля, прежде согретая светилом, вобрала в себя пролитую кровь непримиримых народов. Если бы сейчас была ночь, то дети Нейт померкли бы от такого ужаса.
Воины, принявшие на себя град стрел, падали замертво, корчась в предсмертных муках.
Прицелившись из каркасного лука, фараон на мгновение застыл, от увиденной сцены впереди. Он увидел как Нехези, поражённый копьём сирийца, падает с колесницы. Из его рта обильно полилась кровь. Сын судьи хотел что-то прокричать своему господину, но вместо этого упал замертво, среди уже мёртвых пехотинцев и лучников. Ещё бы немного и повелителя двух земель ждала бы та же участь, если бы телохранители вовремя не отразили удар вражеского копья. А после послышалась чья-то ругань на фоне лязга металла секир и хопешей. Вдруг один из коней, запряженных в царскую колесницу, встал на дыбы и чуть не опрокинул её. В его бок угодила стрела, отчего несчастное животное стало брыкаться во все стороны. Наездников спало только их ловкость. Успев спрыгнуть с повозки, которая стала неуправляемой, Тутанхамон ринулся прямо в гущу сражения.
Солнце уже стояло высоко над холмами, когда войско египтян уже теснили сирийцев к северу. Среди множества убитых на поле брани, лежало насквозь утыканное стрелами тело начальника пешего войска.
Отважные, но измученные поданные Небхепруры бежали вперёд, пока полностью не разбили силы мятежников. Айтакама спешно покинул битву вместе с небольшим отрядом приближённых.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
НОВОСТЬ О ВЗЯТИИ КАДЕША напугало и одновременно разозлило хеттов. А ещё будто-то бы удивило, особенно их гордого царя – Суппилулиуму. Он стало было думать, что над ним хотят подшутить и разгневался, потому что ему сейчас стало совсем не до шуток, ведь осада города Каркемиш – дело серьёзное. Нахмурившись, правитель хеттов созвал в свой шатёр советников и сыновей. Сыновей у этого человека ни один и ни два, а целых шесть. Одного из старших звали Аруванда. С ними же в военном походе находились его братья Пияссили и Мурсилис.
– Мне только что принесли новость о том, что египтяне одержали победу в области Амка, там, где в Кинца правит мой верный человек, которого я когда-то защитил от миттанийцев. Что скажете?
– Я думаю, о царь, – сделал вступление Телепину– первый советник, что ты как мудрый человек доведёшь своё дело до конца. Нам осталось совсем немного до того момента, как Каркемиш станет твоим.
– Пошлите войско, отец. – нетерпеливо вмешался Мурсилис, – Следует выгнать наглых египтян с наших владений. Да обрушит бог грозы на них свой гнев!
– Не торопись, сын мой. Следует всё хорошо обдумать… – хитро прищурил большие глаза властитель Анатолии.
В это же время, победители беспрепятственно вошли в Кадеш Его крепостные ворота были обиты каким-то металлом, который в стране Кемет никогда не добывался, от того вызвал у египтян удивление.
О великолепии этого города слагались легенды. Город, что находился близ чистой и быстротечной реки Оронт. По его улицам всюду разносился сладковатый запах, какого-то растения, а статуи крылатых божеств, казалось, сейчас взлетят в небеса. Дул пронизывающий ветер, а вместо голубого неба образовался плотный туман.
Тутанхамон, уже многое знал об обычаях и традициях этого народа. Женщины здесь одевались совсем по-другому, но всё же чертами отдаленно напоминали Хадит. Сирийцы гордый и особенный народ.
– Нужно вызвать кого-нибудь из местной знати, чтобы провести переговоры о налогообложении, а также посчитать, сколько у нас захваченных колесниц, оружия и пленных. – посмотрел он на своего военачальника. Тот с ног до головы покрылся ссадинами, а двух местах виднелись ранения от копья.
– Будет исполнено. – незамедлительно ответил Хоремхеб. – Тебе нужно отдохнуть, господин. Потому как, твоя рана должна затянуться.
Небхепрура грустно взглянул на своё перебинтованное ребро:
– Мне не терпится осмотреть город. Я слышал, здесь есть свои месторождения золота. Если это так, то Египет снова вернётся в эпоху процветания…Но…
Тут фараон прервал свою мысль, а затем продолжил:
– Но какой ценой? Когда битва окончилась, я взглянул на поле брани, усыпанное телами офицеров и обычных солдат, меня словно передёрнуло осознанием того, сколько сыновей, братьев и мужей не вернётся домой.
– Здравствуй, Меритхатор!
– Приветствую тебя, господин! – почтенно склонилась она перед ним.
– Как твоё здоровье? – осведомился повелитель.
– Боги даруют благодать! –без тени лести ответила женщина.
– Скажи, – обратился он к ней, – Как ты предсказываешь будущее?
– По-разному: с помощью камней, снов, видений…
– Что ты можешь сказать о моей судьбе? Одержу ли победу над Сирией?
Гадалка глубоко задумалась, прежде чем что-либо произнести:
– Мне странно слышать от тебя подобные вопросы, государь. Ты ведь никогда не спрашивал меня ничего такого.
– И всё же… – настоял властитель, глядя как шумят ветви пальм где-то вдалеке, – Я хочу знать, что меня ждёт? Победа или позор?
Женщина с тёмными как ночь и вместе с тем мудрыми глазами слегка улыбнулась:
– Великого правителя Та-Кемет ждёт великая слава, даже за пределами его страны. По своему величию, он превзойдёт не только своих предков, но и других правителей. Боги щедро вознаградят того, кто проводил свои дни, восстанавливая их лики!
Тутанхамон прокашлялся:
– Я понимаю, что как подданная, ты боишься моего гнева, но прошу тебя, скажи мне правду. Никакого наказания не последует за это.
– Это правда, мой господин. – кратко изрекла Меритхатор. – Я всего лишь передаю то, что говорят мне духи…
– Тогда благодарю тебя. – проявил великодушие он. – Просто мне не особо верится в это, после всего того, что случилось.
Хадит нечаянно стала свидетелем их разговора. При мысли о войне, её сердце начинало
стучать как барабан. Воображение постоянно рисовало чудовищные картины и
печальную судьбу её брата– Эмира. Набравшись смелости, она решила показаться
возлюбленному на глаза.
– Ваше Величество…
– Хадит? – слегка удивился повелитель двух земель.– Что ты здесь делаешь?
– Я вышла подышать свежим воздухом. Мне стало дурно…Господин…
– Меритхатор, – кивнул фараон, – Можешь идти.
Ворожея молча откланялась, оставив их наедине.
– Ты, наверное, всё слышала?
– Каждое слово.
– Выступаем, как только закончатся приготовления. – поставил перед фактом Небхепрура, избегая её взгляда– Прости…
– За что ты просишь прощения? – с тоской в голосе задала вопрос Хадит.
– За то, что не взял тебя в жёны до сих пор… Но – обещаю это сделать, как только вернусь из похода.
– Придворным не нравятся наши отношения, на меня давно падают косые взгляды. – уставилась она на свои колени. – Всё давно знают про нас, если помнишь – у дворцовых стен есть уши…
– И глаза…Но ты ведь любишь меня? – многозначительно взглянул на неё сын Эхнатона.
– Конечно, люблю, – Хадит подошла ближе и опустила ему голову на плечо.
– И это – главное. – произнёс он, погладив её по волосам – Какая разница, какой статус у тебя был раньше, если ты навсегда в моём сердце? Неужели ты отрекаешься от чувств из-за зависти моих подданных? Знала бы ты, сколько царица Тия вынесла всего…Обещай, что будешь сильной.
– Обещаю. – решительно отозвалась в полголоса его возлюбленная.
– Поклянись, что даже если меня не станет, будешь бороться за свою жизнь и за жизнь нашего ребёнка.
– Клянусь… – проговорила предательски дрожащим голосом Хадит, на секунду представив, что это действительно случится.
Глава 29.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------
АРМИЯ НЕБХЕПРУРЫ двигалась достаточно быстро и за десять дней достигла города Газы. Колонны шли стройными рядами, впереди ехали колесницы запряженными резвыми породистыми лошадьми, чьи головы украшали черно-белые перья страусов. Моросил мелкий дождь, явно досаждавший вооружённым хопешами пехотинцам. Впереди шли лучники, за ними следовали копьеносцы. Возглавлял процессию сам повелитель двух земель вместе с несколькими телохранителями, облаченных в сияющие доспехи из меди. Выглядели они точно живые боги – грозные и бессмертные. Позади всех ехали телеги гружённые провиантом и запасами питьевой воды. Правили ими крестьянские мужчины –добровольцы с покрытыми наспех головами белой тканью. Из вида постепенно исчезал привычный пустынный пейзаж с пальмами и барханами и возникал новый – диковинный, с каменистой поверхностью и лёгкими туманами, застилающими Ханаан. Солдаты в блестящих шлемах то и дело ругались на грязную от влаги дорогу. Несмотря на трудности похода, египетская армия всё же представляла собой грозную, разящую силу.
На лице главнокомандующего Хоремхеба не выражалось ни единого намека на усталость. Единственное, что его волновало, по всей видимости, это опасность внезапной засады, но за те несколько привалов, что успели сделать египтяне, этого так и не произошло.
На подступах города Мегиддо, было решено сделать привал.
Солдаты утомлённые переменчивой погодой неродных краёв, бежали к бурдюкам и опустошали запасы воды.
– Прибыл наш шпион, – доложили фараону, – Айтакаме уже известны твои намерения и он выступил с войсками досрочно, чем планировал.
– Значит, так тому и быть – невозмутимо отвесил властитель, будто знал наперед ,как будут разворачиваться события.
С наступлением сумерек, принёсших с собой похолодание, от которого ещё хуже прежнего омрачались солдаты, властитель южного Иуну остался в шатре наедине с самим собой. Он вглядывался в темноту, сквозь которую проступали лица – много лиц. Но одно до боли знакомое, – почти болезненное с колючим взглядом. Лицо бывшего советника было пропитано злобой по отношению к своему воспитаннику. Вдруг Небхепруру осенила мысль, которая до этого не приходила к нему в голову – очевидно, что за излишней агрессией, Эйе прятал свой страх. Советник всегда боялся его, точнее его взросления.
Далее, он почему-то вспомнил одно изречение, которое услышал в детстве от своего учителя: « В душе человека заложена вечность» – любил повторять Сенеджем, это означало, что любой, кто жив, считает, что никогда не умрёт, поскольку душа бессмертна.
Всю ночь ему грезились во сне тревожные глаза Хадит – в них читалось ощущение чего-то надвигающегося и неизбежного.
Наутро, армия продолжила своё шествие. Несколько десятков солдат по пути свалила лихорадка, отчего они бездыханно слегли. По всей армии прокатилась паника, – египтяне не желали умирать не на родной земле, ведь означало не попасть на суд к Осирису.
Тем временем, воинство Айтакамы, собранное из дружин сирийских властителей стремительно приближалось к границам Амку. Мятежный царь во главе войска – темноволосый мужчина сорока лет с густой бородой и соколиным взором, выражающий непокорность. Кольчуга из тысячи мелких пластин охватывала всё его тело, Глядя на неё со стороны, возникало чувство, что это металлическое широкое платье, в котором дневное светило разбилось на множество осколков, а в области сердца скалилась небольшая кованая голова льва – символ полноты власти. Будучи сыном бывшего правителя Кадеша Шуттары, Айтакама поклялся продолжить дело своего отца в борьбе с египетской экспансией. Устремив взгляд в небо, он увидел, как тяжелые тучи постепенно обволакивают холмистую местность.
– Это не к добру. – наблюдая то же самое явление, заметил первый советник, – Нужно переждать дождь.
Айтакама молча кивнул. Начавшаяся неистовая гроза застала врасплох, – как раз во время приготовления полевого лагеря и принудила солдат спрятаться под навесами. Фырканье гнедых коней, чередовалось с раскатами грома и шумом воды. Правитель Кадеша, впрочем, истолковывал это как доброе знамение – сам крылатый бог грозы мчится в колеснице на помощь своему сыну, дабы одержать победу над поработителями.
Вдалеке показался одинокий всадник, насквозь промокший от сильного ливня. Приблизившись к своему господину, он спрыгнул с измученного скакуна и преклонил голову:
– Мой владыка, на рассвете войско египтян уже прибудет сюда.
– Откуда ты знаешь? – сложил в пальцы замок предводитель сирийцев, – Может, дождь будет лить всю неделю?
Всадник хотел что-то возразить, но Айтакама продолжил:
– Египтяне – они как кошки, – не любят воду и холод.
–Тебе виднее, царь. Просто будь готов. С новым фараоном следует быть на стороже…
–Их фараон всего лишь мальчишка. – усмехнувшись, повернулся лицом к своей свите сын Шуттары – К тому же, я наслышан о его болезнях. Мне удастся обвести его вокруг пальца, также как когда-то мой отец обвел вокруг пальца Эхнатона.
Глава 30.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
С РАССВЕТОМ СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ, когда плотные тучи рассеялись на бледном горизонте, солнце со всем жаром обогрело долину Амка. Каждый холм, каждый кремневый камень, каждая веточка самого корявого деревца, щедро купались в его лучах. Наступила долгожданная природная благодать. Вдруг на фоне тишины, торжественно заиграли литавры и медные трубы, возвещая о начале сбора в египетской армии. Барабанный бой распугал птиц, облепивших смоковницы, которые росли вдоль дороги.
Тутанхамон объехал на колеснице несколько выстроенных колонн в сопровождении начальников войск. Остановив лошадей в центре, он обратился к солдатам:
–Мой народ, послушай, что я тебе скажу! Мы долго молчали и терпели, даже когда сирийцы нападали на наши города и пастбища, угоняли наших людей и воровали наш скот, но сегодня в чашу нашего терпения упала последняя капля. Совсем недавно до меня дошли известия о коварных планах наших врагов – захватить Мегиддо, Они мечтают уничтожить и обратить в рабство нас, хотя их предводитель давно является рабом Хаттусы и исполняет приказы Суппилулиумы. Сегодня, я – ваш царь, буду биться с вами плечом к плечу, и мы положим конец их притязаниям. Наслышан я, что среди вас есть те, кто боится умереть не на родной земле, считая, что Осирис – посмертный судья не примет его душу. А разве эти земли не завоевали когда-то наши славные предки во главе с Тутмосом третьим? Эта земля по праву принадлежит нам, так что ничего бойтесь! Поверьте своему царю, как когда то поверили моему славному предку!
Отовсюду послышались громкие одобрительные возгласы.
– Да здравствует земля Кемет! Да здравствует живой бог Небхепрура, возлюбленный Амоном!
Вслед за фараоном, египтяне погрузились в молитву, славящую Амона и просящую победы в предстоящем сражении. Но их мольбу прервали крики посыльного:
– Мой господин, они выступают! Сирийцы уже подошли на восточную равнину!
Примерно через час на восточной равнине уже кипел нещадный бой. Казалось, что этот бой длился вечность и не закончится никогда. Царь Египта никогда не видел столько смертей разом и не слышал столько криков на чужом наречии. Что же касается Хоремхеба, то он дрался так отчаянно, будто сам бог разрушения Сет завладел его телом, сокрушая всё на своём пути.
Земля, прежде приявшая омовение, теперь дрожала от топота лошадиных копыт… Земля, прежде согретая светилом, вобрала в себя пролитую кровь непримиримых народов. Если бы сейчас была ночь, то дети Нейт померкли бы от такого ужаса.
Воины, принявшие на себя град стрел, падали замертво, корчась в предсмертных муках.
Прицелившись из каркасного лука, фараон на мгновение застыл, от увиденной сцены впереди. Он увидел как Нехези, поражённый копьём сирийца, падает с колесницы. Из его рта обильно полилась кровь. Сын судьи хотел что-то прокричать своему господину, но вместо этого упал замертво, среди уже мёртвых пехотинцев и лучников. Ещё бы немного и повелителя двух земель ждала бы та же участь, если бы телохранители вовремя не отразили удар вражеского копья. А после послышалась чья-то ругань на фоне лязга металла секир и хопешей. Вдруг один из коней, запряженных в царскую колесницу, встал на дыбы и чуть не опрокинул её. В его бок угодила стрела, отчего несчастное животное стало брыкаться во все стороны. Наездников спало только их ловкость. Успев спрыгнуть с повозки, которая стала неуправляемой, Тутанхамон ринулся прямо в гущу сражения.
Солнце уже стояло высоко над холмами, когда войско египтян уже теснили сирийцев к северу. Среди множества убитых на поле брани, лежало насквозь утыканное стрелами тело начальника пешего войска.
Отважные, но измученные поданные Небхепруры бежали вперёд, пока полностью не разбили силы мятежников. Айтакама спешно покинул битву вместе с небольшим отрядом приближённых.
Глава 31.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
НОВОСТЬ О ВЗЯТИИ КАДЕША напугало и одновременно разозлило хеттов. А ещё будто-то бы удивило, особенно их гордого царя – Суппилулиуму. Он стало было думать, что над ним хотят подшутить и разгневался, потому что ему сейчас стало совсем не до шуток, ведь осада города Каркемиш – дело серьёзное. Нахмурившись, правитель хеттов созвал в свой шатёр советников и сыновей. Сыновей у этого человека ни один и ни два, а целых шесть. Одного из старших звали Аруванда. С ними же в военном походе находились его братья Пияссили и Мурсилис.
– Мне только что принесли новость о том, что египтяне одержали победу в области Амка, там, где в Кинца правит мой верный человек, которого я когда-то защитил от миттанийцев. Что скажете?
– Я думаю, о царь, – сделал вступление Телепину– первый советник, что ты как мудрый человек доведёшь своё дело до конца. Нам осталось совсем немного до того момента, как Каркемиш станет твоим.
– Пошлите войско, отец. – нетерпеливо вмешался Мурсилис, – Следует выгнать наглых египтян с наших владений. Да обрушит бог грозы на них свой гнев!
– Не торопись, сын мой. Следует всё хорошо обдумать… – хитро прищурил большие глаза властитель Анатолии.
В это же время, победители беспрепятственно вошли в Кадеш Его крепостные ворота были обиты каким-то металлом, который в стране Кемет никогда не добывался, от того вызвал у египтян удивление.
О великолепии этого города слагались легенды. Город, что находился близ чистой и быстротечной реки Оронт. По его улицам всюду разносился сладковатый запах, какого-то растения, а статуи крылатых божеств, казалось, сейчас взлетят в небеса. Дул пронизывающий ветер, а вместо голубого неба образовался плотный туман.
Тутанхамон, уже многое знал об обычаях и традициях этого народа. Женщины здесь одевались совсем по-другому, но всё же чертами отдаленно напоминали Хадит. Сирийцы гордый и особенный народ.
– Нужно вызвать кого-нибудь из местной знати, чтобы провести переговоры о налогообложении, а также посчитать, сколько у нас захваченных колесниц, оружия и пленных. – посмотрел он на своего военачальника. Тот с ног до головы покрылся ссадинами, а двух местах виднелись ранения от копья.
– Будет исполнено. – незамедлительно ответил Хоремхеб. – Тебе нужно отдохнуть, господин. Потому как, твоя рана должна затянуться.
Небхепрура грустно взглянул на своё перебинтованное ребро:
– Мне не терпится осмотреть город. Я слышал, здесь есть свои месторождения золота. Если это так, то Египет снова вернётся в эпоху процветания…Но…
Тут фараон прервал свою мысль, а затем продолжил:
– Но какой ценой? Когда битва окончилась, я взглянул на поле брани, усыпанное телами офицеров и обычных солдат, меня словно передёрнуло осознанием того, сколько сыновей, братьев и мужей не вернётся домой.
