Он правда верит в то, что его мастер послал его сюда, желая остановить тебя и твоего товарища. Кровосос молод, хотя превращаться уже умеет. Но его разум в тенях чужой воли, и никто не даст гарантии, что сейчас через его глаза на мир не смотрел кто-то иной.
– Замещения сознания здесь нет, – Миклош рассматривает вампира с явным интересом.
– Нет. Но есть и иные пути превратить открытых разумом людей в свои глаза и уши, оплетя их сознание Паутиной и магии, и лжи. Я бы на вашем месте не стал принимать такое явное приглашение зайти в гости от Паука, но решать только вам. И увы, вам же придется возвращаться через поля прямо сейчас, не дожидаясь первых петухов. Я уезжаю отсюда. Защита Новгородского привязана к моему дому, но этот, боюсь, больше не безопасен. Забирайте своего пленника и отправляйтесь восвояси. Если есть деньги – могу дать телефон человека, добирающегося в этот медвежий угол в любое время дня и ночи и не задающего вопросов. Но денег будет нужно немало.
– Телефон?
Бестужев усмехается и достает из сумки видавшую виды Моторолу.
– Я не совсем отстал от жизни. Нужен номер?
Саша только кивает.
Через полчаса дом пустеет – Михаил закидывает на плечо собранную сумку и устремляется куда-то в поле, прочь от дачи, в ночь, усеянную звездами. А еще через полчаса к опушке леса по раздолбанной грунтовке на побитом уазике приезжает пахнущий самогоном и прерванным сном толстяк в кепке, пришедшей прямиком из девяностых.
И он правда не задает вопросов, отвозя в город их троих. Ничего не спрашивает о спящем вампире, заклинание на котором теперь поддерживает Саша. Только заламывает цену такую, что приходится вывести часть своих накоплений на карту для того чтобы расплатиться.
Ничего не спрашивает и портье в отеле – просто потому, что Саша вешает на всю троицу отвлечение внимания.
Только по возвращении под утро в номер молчание прерывается.
Миклош нарушает его первым. Впрочем, и не удивительно – у Саши от постоянного поддержания блока, давление на который усилилось после того, как она закинула номер Серафима в черный список, и наведенного на вампира сна, порядком болит голова.
– И что мы теперь будем делать?
Саша обводит глазами их номер, спящего на кровати вампира, старается вспомнить все мелочи невероятно длинного дня… И только пожимает плечами.
У нее много вопросов. И нет совершенно никаких ответов. Ни на один вопрос, и тем более на этот.
Короткий предутренний сон, кофе и быстрый перекус в ресторане напротив отеля не приносят ясности мысли и не разгоняют усталость. Саше хочется свернуться и спать, спать и еще раз спать. А по пробуждению выяснить, что все самом собой разрешилось. Как-нибудь. Пожалуйста.
Вампир по-прежнему в отключке. И Саши нет никаких идей о том, что с ним делать. У нее вообще мало идей, пусть Миклош и явно хочет что-то придумать прямо сейчас. На смену злости пришла усталость. И один-единственный вариант дальнейших действий, медленно занимающий все внимание.
– Все, что я думаю – нужно идти в этот клуб. Я проверила по адресу еще раз. Вампир назвал то же самое место, куда ходил Дмитрий. Там свил гнездо Паук, и я думаю – нужно найти его. Если этот Михаил Бестужев прав и вампир был нужен, чтобы позвать нас, то будет невежливо как-то отказываться от такого предложения.
– Ты хочешь пойти прямо в ловушку, Саша. Если адрес Михаила еще мог быть просто адресом, да и сам Бестужев связан клятвами, то здесь все очевидно.
– А какие варианты? Ждать неизвестно чего? Еще одного агента? Или когда этот неизвестный Советник вмешается? Он ведь тут есть, в этой истории. Все сходится, только неясно, при чем здесь Паук…
– Я думаю вот что, – Миклош складывает руки на груди, – нам нужно связаться с Михаилом Новгородским. И с Серафимом. Рассказать им все и ждать указаний. Мы тут просто полевые работники. И мы в общем-то почти все выяснили из того, зачем нас посылали.
– Не все, а едва ли половину. Мы знаем только то, что, по мнению Михаила Бестужева, этот Григорий, твой знакомый, мертв. И все. Ни кто Анасталей из знакомых Дмитрия, ни даже правда ли он тут есть мы так достоверно и не выяснили.
– Паук и есть Анасталей, очевидно.
– И кто он? Что мы скажем сейчас? Видели, кажется, Паутину и подпитку ее? Вроде как что-то есть, а что – непонятно. Какие-то Обращенные… Какой-то Паук, какая-то очередная странная схема с местными орденцами, которые не то ничего не знают, не то кого-то покрывают. Бестужев, не то рассказавший много, не то ни сказавший ничего. Нужно больше информации.
– И ты хочешь просто залезть в пекло вперед головой.
– Да, определённо.
– Никому ни о чем не сказав.
– О чем говорить? Мика, нам не о чем говорить, – Саша вслед за парнем складывает руки на груди, чувствуя вновь поднимающуюся злость. – Я не хочу получить обрывки информации, не хочу опять выяснить, что меня просто водят за нос, все равно из каких побуждений. Я хочу узнать все, касающееся меня напрямую. Из первых рук. Черт дери, моя семья отсюда. Здесь есть менгир, и он зовет меня. Мои бабушка и дедушка могли быть частью Паутины. Мой отец мог быть частью Паутины. Даже я ребенком могла быть ее частью... Здесь тот, кто охотится на тебя, здесь Аня, моя подруга, мой… враг, наверное, забывшая меня из-за прошлой истории, куда меня втянули без моего ведома. Что бы тут не происходило – это связано со мной, понимаешь?
– Ты так думаешь?
Саша кивает. Она не знает почему, но это ощущение крепнет с каждой проведённой в Пензе минутой.
– С тобой тоже. Наверняка – не просто так амулет отдала Муза мне. Но черт, Миклош, моя семья отсюда. Я в детстве видела этого Бестужева, он общался с родными отца! И что теперь – отказаться от истины и просто ждать, как бобик, указания хозяина? Нет уж. Я хочу пойти и узнать, что этот Паук замыслил. В конце концов я проводник силы менгира. Вроде как сильна и мощна, так что должна же быть от этого какая-то польза? Если понадобится, то просто обезвредим всех – и все.
– Переоценка своих способностей – кратчайший путь к поражению.
Саша только фыркает. Ей надоели недомолвки, надоело неприятное ощущение, что окружающие знают о происходящем больше, чем она сама. Отражение, словно встревоженное предстоящим чем бы то ни было, колыхалось рядом, обещая раскрыть все тайны.
Это может быть опасно. Это скорее всего будет опасно. Но она не наивный ребенок, которого можно кинуть в секту, как котенка, и ждать, когда выплывет. И если неспособного к магии парня отправили с ней чтобы связать по рукам и ногам – то не выйдет.
– Миклош, я не хочу, чтобы ты шел со мной.
– Что?
Саша обдумывала идею и поняла, что это будет самым верным решением. Надо было сделать так еще раньше, глядишь, вытянула бы из Бестужева больше информации.
– В номере стоит защита. Есть амулеты на тебе. Здесь тебя никто не тронет – я надеюсь на это. А я могу за себя постоять. Правда могу. В конце концов – должна быть польза от моей силы? Вампира заберу с собой. Надо встретиться лицом к лицу с Пауком. Пока он сам на нас не вышел.
– Саша… За Пауком может стоять Советник. Паук сам может быть Советником! Если это Анасталей, он мог сменить тело. Он знает обо мне. О нас – и уже попробовал убить однажды. Попробует вновь. Ты сильна, но опыта у тебя нет.
– Но и сидеть здесь я не буду, – в голосе Саши прорезается сталь. – И только попробуй мне помешать.
Несколько секунд Миклош смотрит на нее, а потом качает головой.
– Саша. Мне все это не нравится. Твой поступок опрометчив, продиктован желанием что-то кому-то доказать и решить все проблемы одним махом. Как мчаться в одиночестве на коне прямо на пехотное каре – яростно, быстро и безрезультатно.
Парень говорит довольно медленно, явно стараясь подобрать слова.
– Я при всем желании не смогу тебя остановить. Ни как человек – драться врукопашную у меня никогда особо не выходило, ни как маг, тем более что в последней ипостаси я вообще никуда сейчас никуда не годен. Но, пожалуйста, прислушайся к моим словам. В тебе говорит желание протестовать и сделать по-своему, нарушить все правила. Это понятно. Я когда-то… Не так давно, в общем, я тоже хотел показать себя и решить проблему, послав к чертям все существующие ограничения. И посмотри, к чему это привело.
Саша смотрит на Миклоша долгим и довольно жестким взглядом. Она научилась более-менее сдерживать свой язык, пусть нынешняя усталость и эмоции размывали самоконтроль. Она молчит, не желая выплескивать свой гнев. Без ее участия сидел бы Миклош в своем амулете и дальше. А теперь советовать лезет, даром что сам в начале всей поездки у нее идеи и планы спрашивал.
На деле в его словах есть доля правоты – без злости и желания наконец прояснить хоть что-то в происходящем вокруг, без подозрений и опасений Саша едва ли бы решила сделать так. В тренировочных упражнениях ответ в таких случаях всегда ясен. Но теперь это вовсе не тренировка. Здесь и сейчас она наконец могла пойти и узнать ответы на свои вопросы. Если понадобится – вырвет их из этого Паука силой. Магия текла по жилам, требуя выхода.
– Спасибо за заботу.
– Но ты все равно намерена идти.
– Да, – лаконично отвечает Саша.
– И никого не извещать.
– И снова да. Заберу этого красавца с собой, – Саша кивает на вампира.
– Отвод внимания?
– Еще чего. Ногами пойдет. Эй, вставай, – Саша развеивает сон, становясь так, чтобы вампир видел только ее одну, – подъем.
Несколько секунд Обращенный никак не реагирует. Потом вздрагивает и открывает глаза.
– Ты поймал меня, и твой мастер наверняка захочет узнать об этом.
Вампир садится несколько дергано, судя по всему, из-за последствий наложенных заклинаний, и морщась, ощупывает голову.
– Где я?
– Неважно. Важнее то, что твое задание выполнено. Я не буду играть ни в какой другой партии, а хочу поговорить с твоим мастером и играть с вами.
Вампир разглядывает ее с явным сомнением – и кивает.
– Отлично. Насколько я понимаю, игра скоро начнется. Ты ведь поедешь на нее вместе со мной?
Еще один кивок.
– Вот и прекрасно. Идем.
Саша почти силой выволакивает Обращенного из номера, кожей чувствуя тяжелый взгляд Миклоша. Она успела возвести еще несколько защитных периметров. Ерунда, на деле – но амулеты парня должны выдержать любую гадость. Особенно вероятностный щит. Она же идет в логово Паука. Опрометчиво? Пожалуй. Но вся эта поездка сюда – одна большая опрометчивость. Неожиданность.
И ей надо пользоваться. Возможно, нынешнее решение не самое лучшее. Но отступать некуда. Надо схватить этого Паука за брюхо, вырвать из паутины и вытащить из него все его чертовы замыслы. Пока он не напал первым.
Вампир всю дорогу подозрительно тих. Не то вся эта «глубокая ментальная коррекция» делает из него марионетку с перерезанными нитями, не то Обращенный размышляет о чем-то своем. Саша больше уверена в первом – в Отражении она сейчас вообще ничего не чувствует. Словно рядом с ней не человек, а живой артефакт без мыслей и чувств. Артефакт, согласившийся проводить ее в логово Паука.
К добру или к худу?
Какая разница. Если идешь прямо в центр урагана – не стоит сомневаться, иначе сдует прочь.
Все пошло кувырком. Простой план: ей узнать о Бестужеве, найти с его помощью Григория, Миклошу пойти играть с местными ребятами и осторожно выяснить у них о знакомых Вернадского. Был простой план. Но все пошло прахом после того сна в поезде. После Музы и ее предупреждения. После слов Миклоша о Паутине, которую они толком даже и не нашли… Все изменилось.
Бестужев ничего не рассказал, и рассказал больше, чем кто-то мог представить. Этот Григорий непонятно где. Милош сидит в номере, подальше от проблем. А она сама идет к настольщикам вовсе не поиграть в «Подземелья и Драконы», а прижать к стенке того, кто устроил в Пензе сеть осведомителей из игрушек-бехолдеров и плетет свою паутину, используя странный полументальный артефакт, и прячась на самом виду в старом парке аттракционов. Ах да, и еще Аня, позабывшая ее, где-то здесь.
Все планы хороши до столкновения с реальностью.
Игровой клуб с прозаичным названием «Счастливый дайс» располагался на первом этаже в одном из домом напротив парка Белинского. Сашу это не удивило. Пожалуй, ее бы удивило, если бы этот клуб был где-то еще. Когда-то на его месте явно была обычная квартира, но кто-то из ее владельцев постарался, сделал еще один выход на улицу, перевел в нежилое, и даже сумел сдать в аренду или и вовсе продать под коммерцию, несмотря на то, что расположено помещение было в совершенно непроходном месте.
Никакой магии не было вокруг клуба. Никаких защит. Вообще никакого намека на то, что внутри какой-то таинственный мастер подземелий делает из вампиров идиотов, неспособных отличить события, происходящие за игровым столом, и просьбы организатора к участникам партии, от реальных событий и реальных приказов.
На удивление, дверь не заперта. В крошечном фойе нет никого, а молчаливый провожатый ведет Сашу вглубь перестроенной квартиры, к дальней пластиковой двери. Она почти не удивляется, обнаруживая в небольшом помещении длинный стол с лежащей на ней расчерченной на квадраты картой, места для игроков с заполненными листами персонажей около каждого, наборы кубов и моделек в середине. Почти не удивляется Саша и когда обнаруживает, что партия уже собралась. Что за столом сидит из игроков Аня и ее дважды виденный спутник, а остальные три места пусты. Вампир без раздумий садится на одно из них.
Наверное, нужно удивиться тогда, когда сидящий на месте мастера длинноволосый парень поднимает руку в приветствии, показываясь из-за ширмы. Самый обычный парень, достаточно гиковатый на вид чтобы быть мастером подземелий, и недостаточно яркий в Отражении, чтобы быть Пауком. Он, казалось, вообще был просто человеком. Или?..
– Приветствую. Наконец-то мы все в сборе. Я рассчитывал, что сегодня игроков будет пять, и просил Эдика не дать части нашей нынешней партии начать играть самостоятельно. Ему это удалось, но, как я смотрю, только частично, – длинноволосый лишь улыбается.
Саша все еще не чувствует в нем ни капли магии. И это пугает. Не удивляет – на деле она ждала чего-то подобного. Но пугает до жути. Какова тогда его сила? Или искусность? Мог ли он скрыть свое присутствие от нее еще в прошлом, или это вообще не Паук, а кто-то из его помощников?
– Жаль, мой модуль рассчитан на пятерых, – продолжает мастер, – но буду верить что вы и вчетвером его осилите.
– Ты рассчитываешь, что я буду играть? – Саша поднимает бровь, в упор смотря на длинноволосого.
На шее которого, как она замечает лишь сейчас, висит кусок немного потухшего янтаря.
– Разумеется. Ты ведь за этим сюда пришла. Как и остальные. К тому же если ты, или кто-то еще захочет задать мне вопросы, по этой партии или любой другой, то вы можете остаться после игры. Я всегда рад обратной связи от своих игроков. Всегда рад.
Саша колеблется. Взять, надавить, заставить отвечать…
Но Аня здесь. И ее спутник-человек. Вампир. Любой из них скажет, что она затеяла свару. Хорошая страховка... Или они здесь за чем-то еще?
– Прошу, садись. Пора начинать. Выбирай любое из оставшихся мест. Играем прегенами, так что даже ничего не нужно заполнять. Вы все знаете правила, пусть кто-то возможно и весьма поверхностно. Правда, учтите – если в течение модуля ваш персонаж погибнет, то нового создавать не будет возможности.
– Замещения сознания здесь нет, – Миклош рассматривает вампира с явным интересом.
– Нет. Но есть и иные пути превратить открытых разумом людей в свои глаза и уши, оплетя их сознание Паутиной и магии, и лжи. Я бы на вашем месте не стал принимать такое явное приглашение зайти в гости от Паука, но решать только вам. И увы, вам же придется возвращаться через поля прямо сейчас, не дожидаясь первых петухов. Я уезжаю отсюда. Защита Новгородского привязана к моему дому, но этот, боюсь, больше не безопасен. Забирайте своего пленника и отправляйтесь восвояси. Если есть деньги – могу дать телефон человека, добирающегося в этот медвежий угол в любое время дня и ночи и не задающего вопросов. Но денег будет нужно немало.
– Телефон?
Бестужев усмехается и достает из сумки видавшую виды Моторолу.
– Я не совсем отстал от жизни. Нужен номер?
Саша только кивает.
Через полчаса дом пустеет – Михаил закидывает на плечо собранную сумку и устремляется куда-то в поле, прочь от дачи, в ночь, усеянную звездами. А еще через полчаса к опушке леса по раздолбанной грунтовке на побитом уазике приезжает пахнущий самогоном и прерванным сном толстяк в кепке, пришедшей прямиком из девяностых.
И он правда не задает вопросов, отвозя в город их троих. Ничего не спрашивает о спящем вампире, заклинание на котором теперь поддерживает Саша. Только заламывает цену такую, что приходится вывести часть своих накоплений на карту для того чтобы расплатиться.
Ничего не спрашивает и портье в отеле – просто потому, что Саша вешает на всю троицу отвлечение внимания.
Только по возвращении под утро в номер молчание прерывается.
Миклош нарушает его первым. Впрочем, и не удивительно – у Саши от постоянного поддержания блока, давление на который усилилось после того, как она закинула номер Серафима в черный список, и наведенного на вампира сна, порядком болит голова.
– И что мы теперь будем делать?
Саша обводит глазами их номер, спящего на кровати вампира, старается вспомнить все мелочи невероятно длинного дня… И только пожимает плечами.
У нее много вопросов. И нет совершенно никаких ответов. Ни на один вопрос, и тем более на этот.
Глава 11
Короткий предутренний сон, кофе и быстрый перекус в ресторане напротив отеля не приносят ясности мысли и не разгоняют усталость. Саше хочется свернуться и спать, спать и еще раз спать. А по пробуждению выяснить, что все самом собой разрешилось. Как-нибудь. Пожалуйста.
Вампир по-прежнему в отключке. И Саши нет никаких идей о том, что с ним делать. У нее вообще мало идей, пусть Миклош и явно хочет что-то придумать прямо сейчас. На смену злости пришла усталость. И один-единственный вариант дальнейших действий, медленно занимающий все внимание.
– Все, что я думаю – нужно идти в этот клуб. Я проверила по адресу еще раз. Вампир назвал то же самое место, куда ходил Дмитрий. Там свил гнездо Паук, и я думаю – нужно найти его. Если этот Михаил Бестужев прав и вампир был нужен, чтобы позвать нас, то будет невежливо как-то отказываться от такого предложения.
– Ты хочешь пойти прямо в ловушку, Саша. Если адрес Михаила еще мог быть просто адресом, да и сам Бестужев связан клятвами, то здесь все очевидно.
– А какие варианты? Ждать неизвестно чего? Еще одного агента? Или когда этот неизвестный Советник вмешается? Он ведь тут есть, в этой истории. Все сходится, только неясно, при чем здесь Паук…
– Я думаю вот что, – Миклош складывает руки на груди, – нам нужно связаться с Михаилом Новгородским. И с Серафимом. Рассказать им все и ждать указаний. Мы тут просто полевые работники. И мы в общем-то почти все выяснили из того, зачем нас посылали.
– Не все, а едва ли половину. Мы знаем только то, что, по мнению Михаила Бестужева, этот Григорий, твой знакомый, мертв. И все. Ни кто Анасталей из знакомых Дмитрия, ни даже правда ли он тут есть мы так достоверно и не выяснили.
– Паук и есть Анасталей, очевидно.
– И кто он? Что мы скажем сейчас? Видели, кажется, Паутину и подпитку ее? Вроде как что-то есть, а что – непонятно. Какие-то Обращенные… Какой-то Паук, какая-то очередная странная схема с местными орденцами, которые не то ничего не знают, не то кого-то покрывают. Бестужев, не то рассказавший много, не то ни сказавший ничего. Нужно больше информации.
– И ты хочешь просто залезть в пекло вперед головой.
– Да, определённо.
– Никому ни о чем не сказав.
– О чем говорить? Мика, нам не о чем говорить, – Саша вслед за парнем складывает руки на груди, чувствуя вновь поднимающуюся злость. – Я не хочу получить обрывки информации, не хочу опять выяснить, что меня просто водят за нос, все равно из каких побуждений. Я хочу узнать все, касающееся меня напрямую. Из первых рук. Черт дери, моя семья отсюда. Здесь есть менгир, и он зовет меня. Мои бабушка и дедушка могли быть частью Паутины. Мой отец мог быть частью Паутины. Даже я ребенком могла быть ее частью... Здесь тот, кто охотится на тебя, здесь Аня, моя подруга, мой… враг, наверное, забывшая меня из-за прошлой истории, куда меня втянули без моего ведома. Что бы тут не происходило – это связано со мной, понимаешь?
– Ты так думаешь?
Саша кивает. Она не знает почему, но это ощущение крепнет с каждой проведённой в Пензе минутой.
– С тобой тоже. Наверняка – не просто так амулет отдала Муза мне. Но черт, Миклош, моя семья отсюда. Я в детстве видела этого Бестужева, он общался с родными отца! И что теперь – отказаться от истины и просто ждать, как бобик, указания хозяина? Нет уж. Я хочу пойти и узнать, что этот Паук замыслил. В конце концов я проводник силы менгира. Вроде как сильна и мощна, так что должна же быть от этого какая-то польза? Если понадобится, то просто обезвредим всех – и все.
– Переоценка своих способностей – кратчайший путь к поражению.
Саша только фыркает. Ей надоели недомолвки, надоело неприятное ощущение, что окружающие знают о происходящем больше, чем она сама. Отражение, словно встревоженное предстоящим чем бы то ни было, колыхалось рядом, обещая раскрыть все тайны.
Это может быть опасно. Это скорее всего будет опасно. Но она не наивный ребенок, которого можно кинуть в секту, как котенка, и ждать, когда выплывет. И если неспособного к магии парня отправили с ней чтобы связать по рукам и ногам – то не выйдет.
– Миклош, я не хочу, чтобы ты шел со мной.
– Что?
Саша обдумывала идею и поняла, что это будет самым верным решением. Надо было сделать так еще раньше, глядишь, вытянула бы из Бестужева больше информации.
– В номере стоит защита. Есть амулеты на тебе. Здесь тебя никто не тронет – я надеюсь на это. А я могу за себя постоять. Правда могу. В конце концов – должна быть польза от моей силы? Вампира заберу с собой. Надо встретиться лицом к лицу с Пауком. Пока он сам на нас не вышел.
– Саша… За Пауком может стоять Советник. Паук сам может быть Советником! Если это Анасталей, он мог сменить тело. Он знает обо мне. О нас – и уже попробовал убить однажды. Попробует вновь. Ты сильна, но опыта у тебя нет.
– Но и сидеть здесь я не буду, – в голосе Саши прорезается сталь. – И только попробуй мне помешать.
Несколько секунд Миклош смотрит на нее, а потом качает головой.
– Саша. Мне все это не нравится. Твой поступок опрометчив, продиктован желанием что-то кому-то доказать и решить все проблемы одним махом. Как мчаться в одиночестве на коне прямо на пехотное каре – яростно, быстро и безрезультатно.
Парень говорит довольно медленно, явно стараясь подобрать слова.
– Я при всем желании не смогу тебя остановить. Ни как человек – драться врукопашную у меня никогда особо не выходило, ни как маг, тем более что в последней ипостаси я вообще никуда сейчас никуда не годен. Но, пожалуйста, прислушайся к моим словам. В тебе говорит желание протестовать и сделать по-своему, нарушить все правила. Это понятно. Я когда-то… Не так давно, в общем, я тоже хотел показать себя и решить проблему, послав к чертям все существующие ограничения. И посмотри, к чему это привело.
Саша смотрит на Миклоша долгим и довольно жестким взглядом. Она научилась более-менее сдерживать свой язык, пусть нынешняя усталость и эмоции размывали самоконтроль. Она молчит, не желая выплескивать свой гнев. Без ее участия сидел бы Миклош в своем амулете и дальше. А теперь советовать лезет, даром что сам в начале всей поездки у нее идеи и планы спрашивал.
На деле в его словах есть доля правоты – без злости и желания наконец прояснить хоть что-то в происходящем вокруг, без подозрений и опасений Саша едва ли бы решила сделать так. В тренировочных упражнениях ответ в таких случаях всегда ясен. Но теперь это вовсе не тренировка. Здесь и сейчас она наконец могла пойти и узнать ответы на свои вопросы. Если понадобится – вырвет их из этого Паука силой. Магия текла по жилам, требуя выхода.
– Спасибо за заботу.
– Но ты все равно намерена идти.
– Да, – лаконично отвечает Саша.
– И никого не извещать.
– И снова да. Заберу этого красавца с собой, – Саша кивает на вампира.
– Отвод внимания?
– Еще чего. Ногами пойдет. Эй, вставай, – Саша развеивает сон, становясь так, чтобы вампир видел только ее одну, – подъем.
Несколько секунд Обращенный никак не реагирует. Потом вздрагивает и открывает глаза.
– Ты поймал меня, и твой мастер наверняка захочет узнать об этом.
Вампир садится несколько дергано, судя по всему, из-за последствий наложенных заклинаний, и морщась, ощупывает голову.
– Где я?
– Неважно. Важнее то, что твое задание выполнено. Я не буду играть ни в какой другой партии, а хочу поговорить с твоим мастером и играть с вами.
Вампир разглядывает ее с явным сомнением – и кивает.
– Отлично. Насколько я понимаю, игра скоро начнется. Ты ведь поедешь на нее вместе со мной?
Еще один кивок.
– Вот и прекрасно. Идем.
Саша почти силой выволакивает Обращенного из номера, кожей чувствуя тяжелый взгляд Миклоша. Она успела возвести еще несколько защитных периметров. Ерунда, на деле – но амулеты парня должны выдержать любую гадость. Особенно вероятностный щит. Она же идет в логово Паука. Опрометчиво? Пожалуй. Но вся эта поездка сюда – одна большая опрометчивость. Неожиданность.
И ей надо пользоваться. Возможно, нынешнее решение не самое лучшее. Но отступать некуда. Надо схватить этого Паука за брюхо, вырвать из паутины и вытащить из него все его чертовы замыслы. Пока он не напал первым.
Вампир всю дорогу подозрительно тих. Не то вся эта «глубокая ментальная коррекция» делает из него марионетку с перерезанными нитями, не то Обращенный размышляет о чем-то своем. Саша больше уверена в первом – в Отражении она сейчас вообще ничего не чувствует. Словно рядом с ней не человек, а живой артефакт без мыслей и чувств. Артефакт, согласившийся проводить ее в логово Паука.
К добру или к худу?
Какая разница. Если идешь прямо в центр урагана – не стоит сомневаться, иначе сдует прочь.
Все пошло кувырком. Простой план: ей узнать о Бестужеве, найти с его помощью Григория, Миклошу пойти играть с местными ребятами и осторожно выяснить у них о знакомых Вернадского. Был простой план. Но все пошло прахом после того сна в поезде. После Музы и ее предупреждения. После слов Миклоша о Паутине, которую они толком даже и не нашли… Все изменилось.
Бестужев ничего не рассказал, и рассказал больше, чем кто-то мог представить. Этот Григорий непонятно где. Милош сидит в номере, подальше от проблем. А она сама идет к настольщикам вовсе не поиграть в «Подземелья и Драконы», а прижать к стенке того, кто устроил в Пензе сеть осведомителей из игрушек-бехолдеров и плетет свою паутину, используя странный полументальный артефакт, и прячась на самом виду в старом парке аттракционов. Ах да, и еще Аня, позабывшая ее, где-то здесь.
Все планы хороши до столкновения с реальностью.
Игровой клуб с прозаичным названием «Счастливый дайс» располагался на первом этаже в одном из домом напротив парка Белинского. Сашу это не удивило. Пожалуй, ее бы удивило, если бы этот клуб был где-то еще. Когда-то на его месте явно была обычная квартира, но кто-то из ее владельцев постарался, сделал еще один выход на улицу, перевел в нежилое, и даже сумел сдать в аренду или и вовсе продать под коммерцию, несмотря на то, что расположено помещение было в совершенно непроходном месте.
Никакой магии не было вокруг клуба. Никаких защит. Вообще никакого намека на то, что внутри какой-то таинственный мастер подземелий делает из вампиров идиотов, неспособных отличить события, происходящие за игровым столом, и просьбы организатора к участникам партии, от реальных событий и реальных приказов.
На удивление, дверь не заперта. В крошечном фойе нет никого, а молчаливый провожатый ведет Сашу вглубь перестроенной квартиры, к дальней пластиковой двери. Она почти не удивляется, обнаруживая в небольшом помещении длинный стол с лежащей на ней расчерченной на квадраты картой, места для игроков с заполненными листами персонажей около каждого, наборы кубов и моделек в середине. Почти не удивляется Саша и когда обнаруживает, что партия уже собралась. Что за столом сидит из игроков Аня и ее дважды виденный спутник, а остальные три места пусты. Вампир без раздумий садится на одно из них.
Наверное, нужно удивиться тогда, когда сидящий на месте мастера длинноволосый парень поднимает руку в приветствии, показываясь из-за ширмы. Самый обычный парень, достаточно гиковатый на вид чтобы быть мастером подземелий, и недостаточно яркий в Отражении, чтобы быть Пауком. Он, казалось, вообще был просто человеком. Или?..
– Приветствую. Наконец-то мы все в сборе. Я рассчитывал, что сегодня игроков будет пять, и просил Эдика не дать части нашей нынешней партии начать играть самостоятельно. Ему это удалось, но, как я смотрю, только частично, – длинноволосый лишь улыбается.
Саша все еще не чувствует в нем ни капли магии. И это пугает. Не удивляет – на деле она ждала чего-то подобного. Но пугает до жути. Какова тогда его сила? Или искусность? Мог ли он скрыть свое присутствие от нее еще в прошлом, или это вообще не Паук, а кто-то из его помощников?
– Жаль, мой модуль рассчитан на пятерых, – продолжает мастер, – но буду верить что вы и вчетвером его осилите.
– Ты рассчитываешь, что я буду играть? – Саша поднимает бровь, в упор смотря на длинноволосого.
На шее которого, как она замечает лишь сейчас, висит кусок немного потухшего янтаря.
– Разумеется. Ты ведь за этим сюда пришла. Как и остальные. К тому же если ты, или кто-то еще захочет задать мне вопросы, по этой партии или любой другой, то вы можете остаться после игры. Я всегда рад обратной связи от своих игроков. Всегда рад.
Саша колеблется. Взять, надавить, заставить отвечать…
Но Аня здесь. И ее спутник-человек. Вампир. Любой из них скажет, что она затеяла свару. Хорошая страховка... Или они здесь за чем-то еще?
– Прошу, садись. Пора начинать. Выбирай любое из оставшихся мест. Играем прегенами, так что даже ничего не нужно заполнять. Вы все знаете правила, пусть кто-то возможно и весьма поверхностно. Правда, учтите – если в течение модуля ваш персонаж погибнет, то нового создавать не будет возможности.
