"Элеонору зовут рыжей и конопатой, а Даркле - бледной поганкой"
Казалось бы - обычное явление, учитывая яркую внешность девочек, но зачастую ребята действительно бывали слишком жестокими к сестрам. Они не принимали их в свои игры, вероятно чувствуя, что девочки отличаются от них. Даже соседская дружелюбная собака отскочила от Элеонор, когда та протянула к ней свои руки. От тела девочки исходил жар и, как и все животные, сеттер испугался близкого источника огня и кинулся наутек ища защиты у Даркле, но та отстранилась от животного. Она не любила собак.
"Наш Джекки чувствует плохих людей - заявила девчонкам маленькая разбойница, считавшаяся самой главной в этой детской компании - И если он не хочет с вами играть, то, значит, и мы не будем."
Трое остальных ребят, даже те, кто был гораздо старше "Задаваки", не стали возражать зачинщице ссоры. Им не пришло в голову, что собака не хотела играть, потому что устала или чувствовала недомогание после того, как съела много конфет. Поэтому забрав животное с собой, дети начали уходить с площадки, оставив близняшек в одиночестве и в недоумении
"Мы же не можем постоянно играть только друг с другом?"
У матери сердце обливалось кровью, но она не знала, чем помочь своим дочерям. Поселение, в котором они жили, было совсем небольшим и искать другую компанию не представлялось никакой возможности.
Когда пришло время идти в школу, мать сразу рассказала преподавателю об особенностях девочек. Учительница, на которую женщина возлагала большие надежды и которая должна была стать первой наставницей ее дочерей, нахмурилась:
"Девочки больны?" - не постеснялась она уколоть и без того растревоженное сердце Вельды
"Нет, но они... как бы это сказать? У них есть небольшие особенности в развитии"
"Вы же понимаете, что в классе учится 25 человек и я не могу уделять внимание только вашим дочкам"
Как бы не убеждала женщина учительницу, все ее попытки доказать, что девочки не потребуют персонального отношения, что они разумны, здоровы и что только у Даркле временами случается апатия и слабость, как и у многих детей. чье физическое развитие не поспевает за умственным - все оказалось тщетно.
Вельда настолько отчаялась, что стала сама скупать педагогические книги, стремясь обучить детей самостоятельно.
Подобная литература даже у людей, не имевших отношения к образованию, вызывала большие сомнения, но ничего другого не оставалось. От отчаяния и бессилия женщина лишилась возможности критично оценивать ситуацию.
Только к сентябрю удалось найти школу, где учительницей оказалась старая колдунья, своим видом напугавшая Даркле и Элеонор до безумия. Девочки плакали, отправляясь на очередной урок, но вскоре привыкли к носатой и горбатой и полуслепой старухе, без конца роняющей вставной глаз на тетрадки девочек. Именно эта шамкающая, пахнувшая гнилью и плюющаяся желтыми зубами ведьма увидела в непоседливых и не слишком способных к точным наукам ученицах таланты, развитию которых посвятила все десять лет.
"Вот блохи неразумные! - лежа в скрипучей кровати, пропитывая драную простынь кровью из незаживающих ран и оставляя клочья сухих волос на подушках, провожала она девиц на выпускной - Я им талдычила про теоремы и алгебраические формулы, а они заявляют, что займутся гуманитарщиной. Варево вместо мозгов. Ну идите уж. В математике вам и впрямь делать нечего. Лишь бы деньги умели считать. Все. Умираю. Подите прочь и будьте прокляты!"
Смерть наставницы, случившаяся на следующий день, оставила незаживающую рану в сердцах учениц. В их глазах, она была самой прекрасной и самой красивой женщиной на земле. Второй после матери.
Стоя у ее могилы, Элеонор и Даркле поклялись никогда не забывать о ее уроках. И рыдали друг перед другом без взаимных упреков и неуместного стеснения.
6. Воспоминания и борьба
Но повзрослев Элеонор перестала видеть в ней ангела сошедшего с небес, внезапно вспомнив все плохое, что было в их отношениях.
"Старуха прокляла нас, а ты каждый год таскаешься на ее могилу - сказала она, пробираясь сквозь дикие заросли и в очередной раз раня руки о сухие и ломкие ветки - Таким как ты плюй в глаза - все волшебная роса!"
"Ты не подумала, что Рагда находилась в бреду в последнее время? Болезнь высасывала все ее силы и затуманила мозг. Она и себя перестала узнавать в зеркале, а уж мы...".
"Ох, Даркле - Даркле. 30 лет, а наивна как новорожденное дитя. Ведьма и здоровой отчитывала нас на чем свет стоит".
Не было ни кладбища, ни погоста. Просто дерево с черной меткой, больное и скрюченное под стать покойнице, чей сон сухостою предстояло охранять до своей окончательной гибели. Каждый раз Элеонора порывалась спалить дерево, но сразу опускала руку ощутив на себе холодный взгляд сестры:
"Не надо".
К "мемориалу" Даркле принесла самые красивы цветы, какие ей удалось отыскать на местном рынке. Букет больше подходил к платью молодой невесты, чем к последнему пристанищу старухи. Элеонор возложила на могилу венок, сплетенный из собранных по пути полевых цветов. Погода была солнечная и радостная, но на душе у девушек было темно.
"Ты помнишь, как Рагда отпаивала тебя снадобьем, когда ты заболела?" - спросила Даркле сестру
"Фу, вовек не забуду это мерзкое месиво"
"Но ты вылечилась. А ведь даже местные доктора не давали надежды, что ты оправишься после дегустации волчьих ягод"
"А, ну да. Что-то припоминаю" - равнодушно отозвалась Элеонора, едва сдерживая зевок.
"Ты помнишь вкус лекарства, но забыла того, кто тебя спас?"
То ли Эл не хотела проявлять искренние чувства, то ли действительно была настолько бездушной.
Даркле с гневом посмотрела на сестрицу, но та не уловила сигнала.
Элеоноре не терпелось покинуть это место и, наконец, приступить к своим обыденным земным делам. Поиску клиентов для брачного агентства... или что у нее там. Сейчас у Даркле не было интереса к творческой деятельности.
Погрузившись в тягостные размышления, Даркле не заметила, что начала рассуждать и высказывать нелестные замечания вслух.
Конечно, Элеонор это услышала и уже была готова расквитаться со своей непутевой сестрицей прямо у могилы наставницы
Даркле не позволила этому случиться и посмотрела на Эл так, что та отстранилась и уже была готова уйти, оставив девушку в одиночестве. Пришлось объяснить непокорной рыжей бестии, что так проблемы не решаются.
И если они при каждом конфликте будут разбегаться - их детищу не суждено просуществовать более года.
На обратном пути обсуждали обыденные дела.
Хотя Даркле хотелось поговорить о детстве, вспомнить совместные мелкие шалости, посмеяться над первыми девичьими проблемами - Элеонор не была расположена к подобным беседам.
Ей вообще не свойственно было копаться в прошлом, как будто бы там не оставалось ничего хорошего, кроме ссадин, шишек и тумаков от местных хулиганов.
"Кто старое помянет - тому глаз вон" - всякий раз говорила она, погружаясь в собственные думы о грядущем. Куда интереснее планировать будущее, чем сетовать на то, что уже не изменить.
"А что бы ты хотела изменить?" - хитро приподняла бровь Даркле
"К примеру, не связываться с Робертом. Помнишь, мою первую любовь?"
Даркле зашлась в хохоте так, что едва не упала, споткнувшись от какую-то корягу. Элеонор еле удалось удержать сестру. Не было ничего смешного в том, что Эл влюбилась как дурочка, не замечая огромной разницы между собой и молодым, пылким и очень красивым парнем
Как выяснилось, союз не одобрила Вельма, сказав, что ведьмы не должны связываться с простыми смертными
"А то бы я его околдовала - усмехнулась Элеонора - Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы вскружить голову какому-нибудь богатому наследнику"
Даркле неодобрительно посмотрела на сестру. Она даже не подозревала, что Эл окажется настолько меркантильной. А как же настоящая любовь?
"Ты опять не поняла, Даркле. Мне вообще не нужны их деньги. Потом я бы бросила богача вместе со всеми его богатствами. Большие деньги - ничто по сравнению разбитым сердцем.
Девушка настолько удивилась, что у нее отвисла челюсть
"Закрой рот, а то ворона залетит - хмыкнула Эл и в ее глазах сверкнула искра - Иногда мужчинам надо преподать урок чтобы они не смели обманывать невинных девушек!"
В целом, Даркле была с ней согласна, но все равно, возмездие казалось ей слишком жестоким. Она бы предпочла просто подраться с обидчиком, дать ему пару хороших пощечин, обозвать его последними словами, но не подвергать столь страшной пытке как безответная любовь.
Она знала, насколько невыносимым может оказаться испытание.
Девушки пересекали огромное поле. До дома оставалось недолго, но Даркле больше не хотелось обсуждать что-то с сестрой. Она почувствовала внезапную усталость. Как будто земля высосала из нее все силы. Несмотря на планах р светском рауте, к которому девушки были весьма подготовлены - ноги сами несли их к особняку. Даркле хотелось вернуться домой и разлечься, растечься по простыням словно выплеснутая вода из кувшина. Старая ведьма - учительница словно забрала часть ее энергии с собой. С каждым шагом идти становилось тяжелее.
"Даркле, с тобой все хорошо? Ты еле на ногах стоишь! - встревожилась Элеонор, наблюдая за едва поспевающей сестрой чья походка стала пошатывающейся как у пьяной.
Эл была уверена, что вся хилость и болезненность хрупкой брюнетки осталась в далеком детстве. Но как оказалось, Даркле по прежнему требовался особый уход. С таким здоровьем ей точно не встретить своего столетия.
Но на самом деле девушку просто переполняли эмоции. Гибель учительницы была ее первой потерей, оставившей неизгладимый след. Ей очень хотелось уединиться, чтобы выплакать все слезы. Сердце трепетало, а руки немного подрагивали, хоть и были свободными от тяжелой ноши
За Элеонору переживать не стоило. У последней оставалась только обида на непедагогическое воздействие наставницы, которую она несла через всю жизнь. Все эти крики, слезы, брошенные в топку тетради - тяжелые воспоминания никак не выходили из глубин ее памяти. И девушка требовала расплаты за нанесенные ею раны. Даже тогда, когда Рагды уже не было в живых.
А впрочем, она и так уже поплатилась, утратив былую несказанную красоту и получив такую смерть, какую и врагу не пожелаешь.
6 Воспоминания
Но повзрослев Элеонор перестала видеть в ней ангела сошедшего с небес, внезапно вспомнив все плохое, что было в их отношениях.
"Старуха прокляла нас, а ты каждый год таскаешься на ее могилу - сказала она, пробираясь сквозь дикие заросли и в очередной раз раня руки о сухие и ломкие ветки - Таким как ты плюй в глаза - все волшебная роса!"
"Ты не подумала, что Рагда находилась в бреду в последнее время? Болезнь высасывала все ее силы и затуманила мозг. Она и себя перестала узнавать в зеркале, а уж мы...".
"Ох, Даркле - Даркле. 30 лет, а наивна как новорожденное дитя. Ведьма и здоровой отчитывала нас на чем свет стоит".
Не было ни кладбища, ни погоста. Просто дерево с черной меткой, больное и скрюченное под стать покойнице, чей сон сухостою предстояло охранять до своей окончательной гибели. Каждый раз Элеонора порывалась спалить дерево, но сразу опускала руку ощутив на себе холодный взгляд сестры:
"Не надо".
К "мемориалу" Даркле принесла самые красивы цветы, какие ей удалось отыскать на местном рынке. Букет больше подходил к платью молодой невесты, чем к последнему пристанищу старухи. Элеонор возложила на могилу венок, сплетенный из собранных по пути полевых цветов. Погода была солнечная и радостная, но на душе у девушек было темно.
"Ты помнишь, как Рагда отпаивала тебя снадобьем, когда ты заболела?" - спросила Даркле сестру
"Фу, вовек не забуду это мерзкое месиво"
"Но ты вылечилась. А ведь даже местные доктора не давали надежды, что ты оправишься после дегустации волчьих ягод"
"А, ну да. Что-то припоминаю" - равнодушно отозвалась Элеонора, едва сдерживая зевок.
"Ты помнишь вкус лекарства, но забыла того, кто тебя спас?"
То ли Эл не хотела проявлять искренние чувства, то ли действительно была настолько бездушной.
Даркле с гневом посмотрела на сестрицу, но та не уловила сигнала.
Элеоноре не терпелось покинуть это место и, наконец, приступить к своим обыденным земным делам. Поиску клиентов для брачного агентства... или что у нее там. Сейчас у Даркле не было интереса к творческой деятельности.
Погрузившись в тягостные размышления, Даркле не заметила, что начала рассуждать и высказывать нелестные замечания вслух.
Конечно, Элеонор это услышала и уже была готова расквитаться со своей непутевой сестрицей прямо у могилы наставницы
Даркле не позволила этому случиться и посмотрела на Эл так, что та отстранилась и уже была готова уйти, оставив девушку в одиночестве. Пришлось объяснить непокорной рыжей бестии, что так проблемы не решаются.
И если они при каждом конфликте будут разбегаться - их детищу не суждено просуществовать более года.
На обратном пути обсуждали обыденные дела.
Хотя Даркле хотелось поговорить о детстве, вспомнить совместные мелкие шалости, посмеяться над первыми девичьими проблемами - Элеонор не была расположена к подобным беседам.
Ей вообще не свойственно было копаться в прошлом, как будто бы там не оставалось ничего хорошего, кроме ссадин, шишек и тумаков от местных хулиганов.
"Кто старое помянет - тому глаз вон" - всякий раз говорила она, погружаясь в собственные думы о грядущем. Куда интереснее планировать будущее, чем сетовать на то, что уже не изменить.
"А что бы ты хотела изменить?" - хитро приподняла бровь Даркле
"К примеру, не связываться с Робертом. Помнишь, мою первую любовь?"
Даркле зашлась в хохоте так, что едва не упала, споткнувшись от какую-то корягу. Элеонор еле удалось удержать сестру. Не было ничего смешного в том, что Эл влюбилась как дурочка, не замечая огромной разницы между собой и молодым, пылким и очень красивым парнем
Как выяснилось, союз не одобрила Вельма, сказав, что ведьмы не должны связываться с простыми смертными
"А то бы я его околдовала - усмехнулась Элеонора - Но я не вижу ничего плохого в том, чтобы вскружить голову какому-нибудь богатому наследнику"
Даркле неодобрительно посмотрела на сестру. Она даже не подозревала, что Эл окажется настолько меркантильной. А как же настоящая любовь?
"Ты опять не поняла, Даркле. Мне вообще не нужны их деньги. Потом я бы бросила богача вместе со всеми его богатствами. Большие деньги - ничто по сравнению разбитым сердцем.
Девушка настолько удивилась, что у нее отвисла челюсть
"Закрой рот, а то ворона залетит - хмыкнула Эл и в ее глазах сверкнула искра - Иногда мужчинам надо преподать урок чтобы они не смели обманывать невинных девушек!"
В целом, Даркле была с ней согласна, но все равно, возмездие казалось ей слишком жестоким. Она бы предпочла просто подраться с обидчиком, дать ему пару хороших пощечин, обозвать его последними словами, но не подвергать столь страшной пытке как безответная любовь.
Она знала, насколько невыносимым может оказаться испытание.
Девушки пересекали огромное поле. До дома оставалось недолго, но Даркле больше не хотелось обсуждать что-то с сестрой.
