Надежда

Она сама смеялась, шутила и была самой собой.
       К вечеру девушку начало клонить в сон. Она настойчиво противилась сонливости, ведь хотела продлить время рядом с родными. Гирлянда на елке светила разноцветными шарами, отбрасывая тень на занавески. Отец, уставший от украшения дома, развалился на диване. Гошка играл в приставку, сидя рядом с Сергеем, в Роза поливала цветы. Ясения же сидела под елкой, словно ей было снова пять лет, и она ждала дедушку Мороза.
       — Красота, — цокнул языком отец.
       — Теперь здесь пахнем праздником, — поддержала Сергея дочка. — Пап, можно спросить тебя?
       — Ты уже, — хмыкнул он, — Спрашивай.
       — Как дела в компании? — И с Милославскими, хотела спросить девушка, но язык не повернулся. Впрочем, отец её понял.
       — Заседание суда пересели на середину января. Адвокат у этого, — он замялся, скрывая нецензурное слово, — Но наш не хуже. Уже доказано, что Олег переводил деньги на счет Стаса. Правда, тут одна загвоздка. У Стаса по итогу этих денег не оказалось.
       — Как так? — Ахнула Сенечка. Гошка отвлекся от игры, обращая внимание на отца.
       — А вот так! — Он взмахнул руками. — Ни на одном счету Милославских не оказалось этих денег. — Эти деньги покоились на твоем счету с лета. А я наивно думал, что это были какие-нибудь квартальные выплаты.
       — Что это могло значить? — Спросила она.
       — Адвокат как раз этим занимается. Если у него есть другие счета, то деньги определенно там.
       — И что с ними сейчас?
       — Марина ушла от мужа сразу после твоего дня рождения, — ответил Сергей. — Не знаю, связано как-то это или нет. Олег остался без бизнеса и прибыли. Ещё пару раз отдаст круглую сумму за свою «свободу» адвокату, и его карманы откажутся пустыми.
       — По делом ему, — фыркнула Роза, оборачиваясь с лейкой лицом к семье.
       — Стас до конца декабря под подпиской о невыезде, — произнёс отец, и сердце девушки заныло. Значит, ей все-таки причудилось присутствие Милославского рядом с ней.
       — Не знаю, как вы, — зевнула девушка, чувствуя острое желание остаться одной, — но я очень хочу спать.
       — Поднимайся к себе, милая, — девушка стала на ноги, поцеловала папу в щеку и ушла в свою комнату.
       Она не хотела вспоминать о Стасе, но пальцы сами начали писать в поисковике его фамилию. История сети отелей Лукояновых была на первой полосе газет уже какую неделю, везде высвечивался его отец, но не сам парень. Она даже загрустила. Но на одной из фотографий заседания суда, девушка увидела Стаса. Он сидел на задней скамье, его лицо было под непроницаемой маской. Зеленые острые глаза с ненавистью смотрели в спину Олега, который в этот момент стоял перед судьей. Она приблизила картинку, замечая, что он не изменился. Да и как он мог поменяться за полгода? Такое же красивое лицо, слаженное тело, облаченное в строгий чёрный костюм. Единственным отличием от Милославского, которого она помнила, был взгляд. Потухшие глаза, без привычных ей чертиков, если и горели, то нескрываемой злостью. В них нет той любви и нежности, которая появлялась в присутствии Сенечки.
       Она долго смотрела на его фотографию, сбрасывая вызовы Лиама и Рыбаковой, которая ждала прилета подруги. Слёзы падали на подушку, оставляя мокрые следы. Она скучала по нему. Она ненавидела его так же сильно, как и любила.
       Утром раздался пронзительный дверной звонок. Девушка оторвала голову от подушки, взгляну на время и выругалась. Восемь часов утра. Кто в такой ранний час мог заявиться на порог их дома? Заспанная Ясения поднялась с кровати, волоча ногами в коридор. Выглянув с балкончика, она увидела высокого седовласого мужчину лет пятидесяти. Он разговаривал с отцом.
       — Пап? — Позвала отца девушка. — Все в порядке?
       — Да, дочка.
       — Ясения, доброе утро. — Низкий голос грузного мужчины.
       — Доброе, — робко отозвалась она, пряча руки в рукава своей пижамы.
       — Дочка, иди к себе. Ещё слишком рано.
       — Сергей, то, что я должен сказать, касается и твоей дочери.
       — Что ты имеешь в виду? — Насторожился Лукоянов, выпрямляясь.
       — Пройдем к тебе в кабинет. Ясения, пойдём с нами.
       Оказавшись за закрытой массивной дверью кабинета Сергея, адвокат с хлопком положил свой дипломат на стол из красного дерева и уставился пристальным взглядом на девушку. Ясения сжалась под его взглядом, ловя поддержку в отце, но тот сам находился в растерянности.
       — В чем дело, Андрей? — Закрывая дочь широкой спиной, потребовал ответа глава семьи.
       — Я узнал, на чьем счету лежат остальные твои деньги, Сергей. — Адвокат упал в кресло. — На счету твоей дочери.
       — Быть не может! — Возмутился Сергей. — У дочери нет доступа к счетам компании. Она смогла бы пользоваться ими только когда вступит в права.
       — В том-то и дело. — Андрей рукой указал на соседний стул, и Сергей нехотя приземлился на него. — Сама девушка не могла переводить себе эти деньги. Это делал сын Олега. — Адвокат бросил пачку бумаг перед носом хозяина дома. — Вот доказательства. Вопрос, зачем?
       — Ты что-нибудь понимаешь, дочка? — Спросил Лукоянов. Ясения подала плечами, совершенно не понимая, что сейчас говорил Андрей.
       — В каких ты отношениях со Стасом? — Задал вопрос адвокат, и девушка задержала дыхание. Живот неприятно крутило.
       — Ни в каких.
       — А какие были?
       — Мы встречались. Когда я узнала о произошедшем, рассталась с ним. Больше не видела, не слышала.
       — Сергей, — Андрей посмотрел на Лукоянова, — ты же мне говорил, что наводку дала тебе дочь, так? — Сергей кивнул. — Откуда она могла это знать?
       — Что за вопросы? — Громкий бас отца заполнил комнату. — Что ты себе позволяешь?
       — Задаю вопросы, которые возникнут у судьи, когда он узнает, что Ясения знала о краже, была в отношениях с сыном Олега, так ещё и все украденные деньги спокойно приумножаются на её счету.
       — Я ничего не знала, — подала голос девушка. Её потряхивало от волнения. — Я узнала, когда зашла в номер родителей Стаса. Марина стало нехорошо, Стас пошел проводить мать, но задержался. Я решила проверить. Зашла, а Марина вся в слезах, а отец и сын снова бьют друг друга.
       — Снова? — Сергей и Андрей удивленным взглядом уставились на девушку. Та закусила губу, чувствуя стыд, что взболтнула лишнего.
       — Олег избивал Стаса. Но в этот раз он дал ему отпор. Я слышала, как Стас сказал отцу, мол мне нужны твои деньги, которые ты украл к Лукоянова. Что-то такое. Не припомню уже дословно.
       — Что ж, — Андрей потер подбородок. — Если Стас был жертвой Олега, то есть вероятность, что из чувства вины он мог переводить все ваши деньги на счет Ясении. Если это, конечно, не было его планом «б».
       — Олег хотел, чтобы мы поженились. — Сказала Ясения. — Чтобы наш бизнес достался им. Он хотел оставить с голой задницей отца.
       — Зачем ему это? — Спросил Сергей.
       — Он думает, что ты убил его мать ещё в подростковом возрасте. — Сказала девушка, и на лицо отца упала тень.
       — Я никого не убивал, — прошептал отец, кроясь в воспоминаниях молодости. — Никогда и никого. Однажды, когда я купил себе Яву, мой друг попросил покататься. Я позволил ему. Его не было около двадцати минут, а когда он вернулся, рыдал и просил прощения. Говорил, что упал и помял выхлопную трубу. Я ещё тогда не понял, почему он из-за этого так рыдает. — Сергей потер указательным пальцем переносицу. — Это был единственный странный момент в моем юном возрасте. И уж точно я никого не убивал.
       — Я верю тебе, — Андрей кивнул отцу. Сергей одарил его тем же жестом. — Я выясню о той ситуации. Как звали твоего друга?
       — Евгений Баранов. Он умер три года назад от инфаркта. Узнал от матери, — Женя жил на соседней улице. Пил безбожно, жена ушла от него спустя пятнадцать лет совместной жизни, забрала детей.
       — Разберемся. — Андрей поднялся со стула, пожал руку Сергею и взглянул на Ясению. — Постарайтесь не покидать город до середины января.
       — У меня учеба в Лондоне, — растерянный взгляд девушки полоснул по отцу.
       — С какого числа начинаются занятия?
       — С восьмого января.
       — Плохо, — адвокат пожал губы. — Постараюсь ускорить процесс. Может, все решится до Нового года.
       — Осталось пять дней, — большие голубые глаза в неверии смотрел на взрослого мужчину, на лице которого появилась снисходительная улыбка.
       — Милая, деньги и статус могут ускорить даже самолет. До встречи, Сергей.
       Отец пошел провожать утреннего гостя. Сенечка побрела на кухню, заварила себе ультра крепкий кофе, и не удосужилась даже налить туда молока. Горечь растеклась по небу, но это только нравилось девушке. Просьба адвоката не покидать город могла дать понять, что она в числе подозреваемых. И это северное чувство. А ещё из головы не выходила мысль, что Стас переводил деньги на счет Ясении. Он знал, что Олег ворует деньги и переводил их ей обратно. Зачем? Неужели он и правда хотел жениться на Сенечке лишь ради денег? Нет, она не могла в это поверить. Слёзы Стаса, его глубокие искренние слова не могли оказаться ложью. Не тогда, когда она обнажилась перед ним не только телом, но и душой.
       Вскоре на кухне появился и Сергей. Он взъерошил волосы дочери, налил себе стакан воды и залпом выпил. Его взгляд встретился в взволнованным взглядом дочери.
       — Не переживай. Андрей грамотный адвокат. Все будет, как надо.
       — А как надо?
       — Надо, чтобы Олега посадили, чтобы мы наконец смогли вздохнуть полной грудью без едкого яда Милославских.
       — Не думаю, что от их яда можно избавиться.
       — Можно, дочка, и мы предоставим это сделать адвокату. Он сотрет в порошок этого черта и любое упоминание о нём.
       

Глава 39

       Андрей оказался прав. Благодаря круглой суммы денег, заседание суда удалось перенести на последний день года. Об этом семья Лукояновых узнала, когда бродила по торговому центру в поисках подарков. Адвокат попросил стать спец-гостем в суде Ясению. Скрепя сердцем, девушка согласилась.
       — Я же говорил, — Сергей широко улыбнулся, ведя наполненную до краем тележку с продуктами.
       Утром тридцать первого декабря Сергей и Ясения в деловых костюмах вышли из дома в районе восьми часов утра. В машине царила гнетущая тишина, а по приезду в здание суда, её сердце глухо ударилось об ноги. Неприятное предчувствие скорой встречи с главной причиной её страданий и одиночества сводили желудок от волнения. На лбу появилась испарина, и Лукоянова благодарила бога, что её косметика была водостойкой. Руки тряслись, сердце грохотало в груди.
       Она ждала, когда все зайдут в зал. Когда на улице опустело, а в коридорах лишь бросили уставшие и недовольные сотрудники, к машине Сергея подошел Андрей. Он повел за собой Ясению, руки которой потели от волнения, а ноги противились передвигаться. Словно она не должна была находится в этом месте, но тонкая надежда на то, что в зале суда будет тот, кто преследовал её каждую ночь, заставляли её двигаться навстречу к неизбежному.
       Двери зала отворились. Свет ударил в глаза девушки, и первым кого она увидела, оказался Стас. Он сидел напротив двери. Его лицо было безразличным, зеленые глаза устало водили по стенам зала, но когда он заметил Ясению, когда их глаза встретились, его спина выпрямилась. Взгляд из острого и колючего превратился в нежный. Он по прежнему смотрел на неё так, что её ноги подкашивались.
       — Уважаемый суд, главный свидетель.
       — Прошу, — судья был пожилым мужчиной, взглядом напоминающим Понтий Пилата. Она прошла мимо свидетелей, отца и Олега, сидящих по разные стороны зала. Вот это чувство, — кожа начинала худеть, а место, где была выгравирована память о её любви, обжигала сильнее языков пламени. Стас наблюдал за ней во все глаза. Но вскоре он перестанет смотреть на неё вовсе. Ведь Сенечка пришла сюда ради того, чтобы посадить за решетку главного виновника. Она знала, что после того, как Олег начнёт наблюдать за свободой сквозь решетку, Стас возненавидит её. Даже если он не любил отца, даже если его отец принес ему много боли. Он был, есть и остаётся его кровью. — Представьтесь, пожалуйста.
       — Лукоянова Ясения Сергеевна. — Голос на удивление не дрожал, хотя дрожало тело.
       — Кем вы являетесь истцу?
       — Дочь.
       — Вы клянетесь говорить только правду в зале заседания суда?
       — Клянусь. — Рука девушки лежала на конституции.
       — Расскажите, что вы знаете о краже двадцати пяти миллионы рублей со счета вашего отца, Ясения.
       — Это я рассказала истцу о причастности Олега к краже. Я стала свидетелем признания Олега. — Позади судьи была стена из лакированных деревянных панелей. Чуть правее от него стеклянная дверь, которая отражала позади сидящих людей. Её глаза встретились с глазами Стаса, который ерзал на стуле и безотрывно наблюдал за девушкой. — Они дрались. — Ясения сглотнула. — И в порыве драки Стас сказал, что Олег вор. Как оказалось, правда.
       Зеленый лес в глазах любимого вспыхнул огненным пожаром. Он метал в девушку молнии, а она отвечала тем же. Это была немая битва любящих взглядов, ведь видеть друг друга сейчас для них было самым трудным испытанием. Они оба до хруста костей любили друг друга, но если любовь Ясении временами перекликалась с лютой ненавистью от предательства, то сердце парня разрывалось от чувства вины. Стас был более одиноким, чем Ясения, но он тщательно это скрывал. Правда, видя сейчас перед собой прямую спину девушки, ему хотелось взорваться. Оборона от эмоций вот-вот готова была пасть. Пасть к её ногам.
       — Выходит, Стас Милославский тоже знал, что его отец вор?
       — Получается, что так. Не думаю, что он покрывал его, но факт остаётся фактом.
       — Стас Милославский, встаньте.
       Парень поднялся. В безмолвном порыве, девушка обернулась. Она видела колючий взгляд, но в нём не было ненависти к ней. Словно, он ожидал такого исхода событий.
       — Вы подтверждаете, что бы осведомлены о деяниях вашего отца?
       — Да, Уважаемый суд. Я знал, и долгое время пытался вразумить его. И исправить ситуацию.
       Судья взглянул на дело, лежавшее перед его носом. Его лицо было бесстрастным, но на лице было что-то похожее на полуулыбку.
       — Вы переводили деньги истца на счет его дочери?
       — Да. Счет Сергея был под сильной защитой, и оказалось проще вернуть украденные деньги его дочери.
       — Почему не заявили в полицию? Вы знаете, что вам тоже грозит наказание за утайку преступления?
       Ясения судорожно вздохнула. Стаса тоже могли осудить? Этого она точно не хотела… Из глаза скатилась одинокая слеза, и девушка быстро отвернулась от безотрывно наблюдавшего за ней парня.
       — Думал, что ответчик одумается.
       — Как выпросили доступ к счету Ясении?
       — Мы встречались. Как-то ночью я зашел в её приложение, записал номер счета.
       — Вы подтверждаете, что бы в отношениях с сыном ответчика? — Спросил судья.
       — Да. — Ясения кивнула.
       — Уважаемый суд, — Адвокат Сергея поднялся со стула, — Смею заметить, по показаниям свидетеля, Олег рассчитывал на брак их детей, дабы присвоить себе многомиллионный бизнес истца.
       Судья поднял глаза на Стаса. Он прикрыл веки, пытаясь совладать с эмоциями. Кувшин был полон, и уже вот-вот содержимое готовилось вылиться через край.
       — Вы подтверждаете этот факт?
       — Да, Уважаемый суд. Отец и правда склонял меня к браку с Ясенией ещё задолго до того, как мы стали встречаться. Но наши отношения не были фикцией.
       Эти слова были сказаны на судье, а Ясении. Он до сих пор пытался уверовать её в том, что любил. До сих пор любил. До хруста костей, до удушья. Сейчас стоя в зале суда, он не слышал ничего, кроме её голоса и духов.