Надежда

Вечер настал скоро. Встречи завершились, и уставший Милославский откинул голову на подголовник в салоне автомобиля. Ему удалось заключить контракт с Яндексом, который он, Дима и Лёша так желали. Снова новые ворота открылись перед ними, новые возможности. Стас чувствовал усталость, но она была приятной. Ему хотелось уткнуться носом в плечо возлюбленной и заснуть крепким сном.
       — Ты где? — Спросила Ясения, когда мужчина поднял трубку. — Гошка сейчас гулять укатит. На моей машине, зараза.
       — Неужели тебе жалко? — Послышался приглушённые оклик брата Ясении.
       — Я на парковке отеля, — Ответил Стас.
       — Уже поздновато для пикника, — она допрыгала до окна и выглянула, замечая знакомый чёрный внедорожник.
       — Поедем ко мне. — Сказал Стас, не принимая возражений. — Я просто хочу побыть с тобой.
       Сенечка спустилась на руках брата, держа костыли в своих ладонях. Гошка недовольно хмурился, потому что на лестнице эти палки ударяли его по лбу, на что сестра ехидно посмеивалась. Встретившись с Милославским, они кивнули друг другу. Стас отворил пассажирскую дверь, помог усадить пострадавшую на сидение, пристегнул ее.
       — Будь аккуратен, Гошка! — Наказала ему сестра. — Узнаю, что катал девчонок, — шкуру спущу!
       — Господи! — Взвыл брат, играясь ключами от машины. — Когда же ты уже выйдешь замуж и свалишь!
       — Между прочим, это моя работа! — Заявила Лукоянова, а брат изогнул бровь.
       — Выносить мне мозги?
       — Этот отель — моя работа. А могла быть твоей.
       — Поехали, принцесса. — Стас пожал ладонь Гоши. — Не шали, пацан.
       Квартира Стаса стала уютной. Появление в его жизни Сенечки изменило не только окружение, но и его внутрянку. На окнах, которые раньше всегда были занавешены плотными шторами, стал играться свет от огней и солнечных лучей. Мужчину радовал свет, который просачивался сквозь тюль цвета топленого молока. Забавно, но до неё, он даже не помнил, что они вообще есть в квартире.
       Стас занес девушку внутрь квартиры, усадил в кресло и поцеловал в щеку. Ясения наблюдала за ухаживаниями возлюбленного и чувствовала трепет. Ей не хватало Милославского, и сейчас она замечала каждую малейшую деталь с нём. Стас смотрел на Сенечку с любовью, но зеленые крапинки в глазах тускло блестели. Он был озадачен.
       — Что с тобой, Стас? — Спросила Сенечка, поднимая его голову ладонью. Щетина щекотала ладошку.
       — Ты уже разговаривала с папой? — Вопросом на вопрос ответил Милославский. Он хотел рассказать пол своего отца, но боялся подпортить настроение любимой.
       — Да, он все мозги мне проколупал о том, что я молчала о твоей фирме. Но это мелочи. Вернулся Сергей Лукоянов к семье довольный и подозрительно тихий. Прямо-таки как ты. Вы все-таки поссорились? — Её сознание набирало обороты. — Папа что-то сказал тебе плохое?
       — Нет, любимая, — Стас улыбнулся, целуя кончик носа девушки. — Твой отец — отличный мужик. Просто есть новость, которая не обрадует тебя. — Он положил свою голову на колени Сеньки. — Моего отца выпускают через месяц. И это меня тревожит.
       — Вот дела… — Присвистнула она. — Как быстро летит время.
       — Ты говоришь, как твой отец, — усмехнулся Стас, гладя её колени. — Меня беспокоит то, что отец может заявится к нам злым и ещё более мстительным. Боюсь за тебя, за себя, за маму.
       — Стас, — Мужчина поднял голову на возлюбленную. — Помнишь, что сказал твой отец в последний раз? — Милославский мотнул головой. — Он попросил прощения у папы. К нам он не сунется.
       — А мама? — Ладони девушки гладили уставшую голову мужчины. — Он ей угрожает.
       — Твоя мама — не ребенок, Стас. Она взрослая сильная женщина, за спиной которой стоят две горы. Ты и Ильдар. Неужели вы не сможете справится с ним?
       — Что, если отец заручился поддержкой у бандитов?
       — Любимый мой, — она улыбнулась, понимая, что в мужчине говорят страх. — Ты боишься и это нормально. Но все твои доводы не оправданы. Ты не знаешь наверняка. Давай попросим Андрея, — нашего семейного адвоката, — все разузнать. Давай будем готовы заранее.
       — Ты знаешь, что я безумно тебя люблю? — прошептал Стас, заглядывая в бескрайние просторы голубизны девушки. — Так сильно, что здесь, — он прижал её ладонь к своему сердцу, — скоро наступит революция.
       — Я знаю. — Она мягкими грубыми коснулась губ Милославского. — И я до дрожи в коленках тебя люблю. И я не хочу, чтобы ты мучил себя.
       Они снова поцеловались. Остальной мир ушел на второй план. Сердца зазвучали в унисон. Ласка и любовь, прикосновения и сбивчивое дыхание, — стали их путеводителем до поздней ночи. Девушка сладко спала на плече мужчины, а Стас наблюдал за ней. За тем, как смешно были взъерошены волосы, как она цеплялась руками за его торс, словно до сих пор боясь, что мужчина исчезнет. Лунный свет переливался на её немного загоревшей бархатной коже, ресницы взволнованно подрагивали. Она была такой хрупкой, такой идеальной, и мужчина чувствовал себя самым счастливым человеком на свете, — этот ангел был его.
       Осторожно, чтобы не разбудить свою возлюбленную, мужчина открыл прикроватную тумбу, достал оттуда цепочку с кулоном, который хранил под сердцем все время их разлуки. Холодный металл коснулся шеи Сенечки, и она вздрогнула, но глаза ене открыла. Пару ловких движений, и надежда снова вернулась к хозяйке.
       — Я хочу прожить с тобой всю свою жизнь, принцесса. — Негромко сказал Стас, а Сенечка улыбнулась.
       — Когда надеваешь на кого-то украшение, убедись, что человек спит. Металл холодный. Я замерзла.
       Стас согрел её. Этой ночью. Следующей. И все оставшиеся ночи позже. Они летали так высоко, словно знали, что в этот раз разбиться им не удастся. Жизнь уже подпаливала крылья молодых людей, ломала кости, но это не стало помехой. Они любили. А если любили они, но весь мир, казалось, влюблен в них.
       

       Эпилог

       — Марина, — Заметно исхудавший и постаревший Олег в очередной раз поджидал бывшую жену у её подъезда. Долгопрудный был маленьким городком, в котором каждая собака знала мать владельца Филатов Групп. Да, и Олегу было несложно догадаться, чью фамилию возьмут его семья после его ареста.
       Олег не хотел мести. Он бросался пустыми угрозами из чувства собственной никчемности. Мужчина потерял все. Семью, бизнес и самого себя. Он долгие годы жил мыслью о месте, а когда все оказалось совсем не так, как предполагал, его иллюзорный мир рухнул. Больше на было идеи и цели. У него не было дома и жизни, за которую можно было цепляться.
       Марина вышла из дома, где в машине её уже ждал Ильдар. Мужчина намеренно переехал к возлюбленной, чтобы оберегать её. Он всегда был рядом. Когда женщина смеялась, или когда с её глаз падали крупные капли слез. Женщина даже не обратила внимание на бывшего мужа. Она широкими шагами, считая каждое прикосновение каблуков об асфальт, чтобы сосредоточится, отмеряла дорогу к машине. Ильдар уже вышел из неё, представляя себя вниманию Олега. Сердце Милославского дрогнуло. Никто не обещал его ждать. Никто не клялся в верности после его ужасного поступка. Олег осознал, что прощения ему не видеть.
       — Марина, — снова окликнул Олег, касаясь её за локоть. Женщина вздрогнула. — Послушай.
       — Отпусти руку моей жены, — Грозный голос разнесся по двору, и Олег обомлел.
       — Жены? — Удивление и предательские мокрые глаза блеснули на фоне холодного осеннего солнца. Сухие желтые листья золотились под ногами, хрустя. — Что это значит, Марина?
       Женщина впервые взглянула на бывшего мужа с вызовом и уверенностью. Она помнила слова сына, — за её спиной стоят две сильные опоры. Сын и теперь уже муж.
       — Да, Олег. Ильдар — мой муж.
       — Вот как, — Голос Милославского притих. Руки беспомощно сжимались и разжимались в кулаке.
       — Олег, — спокойно сказала Марина, несмотря на трясущиеся ладони в руках Ильдара. Мужчина приобнял её за плечи. — Не возвращайся к нам. Живи своей жизнью. Ты годами разрушал меня и нашего сына. Ты почти что разрушил его будущее. Ты меня сломал так, что я до конца не собралась. Дай нам жизни и воздуха.
       — Я всю жизнь любил тебя, — словно это могло спасти его положение, произнёс Олег. Марина грустно улыбнулась.
       — Ты любил себя и свою идею мести. Я давным-давно забыла, как выглядит твоя искренняя улыбка, как ты нежно обнимаешь своего сына и как шепчешь нежности жене. Я женщина, а не трофей. А Стас — взрослый мужчина, который слишком долго ждал любви отца.
       — Нам пора, — Ильдар осторожно потянул женщину за руку. — Пойдём, дорогая.
       — Марина, — снова окликнул Олег, когда женщина уже почти подошла к машине. — Прости меня. За всё. За боль, за упущенные годы и за те глупые угрозы.
       — Иди с миром, Олег. И прошу, не появляйся в наших жизнях.
       Олег остался один последи неизвестного ему двора, в городе на дорогу к которому он потратил свои последние деньги. Куда идти? К кому? Бывшая жена счастлива с другим. Сын… Сын и на порог не пустит своего отца, который все его детство люто ненавидел. Да за что? За то, что он был похож на его мать? Что-то надломилось внутри мужчины. Он сел на лавочку возле подъезда, опустил голову на ладони и заплакал. Горько, как плачут безутешные люди.
       — С вами все хорошо? — Спросила женщина с собачкой. Она бреда по парку, и заметив прилично одетого мужчину, плечи которого подрагивали, решила спросить.
       — Да, не беспокойтесь. — Он отнял лицо от ладоней, взглянул на женщину, прическа которой напоминала макаронный бунт и рассмеялся. Громким истеричным смехом, чем напугал прохожую. — Простите.
       — Пойдемте, я угощу вас чаем. Вы в легкой ветровке, а на улице плюс семь. Простынете.
       Полгода спустя
       Белый камень переливался под солнечными мартовскими лучами в бархатной коробке, которую дрожащими руками держал Стас. Золото согревалось от одного взгляда, а надпись, которая преследовала его всю жизнь светилась ярче любого бриллианта. «Надежда», — любовь, которая началась с ненависти, не сломалась предательством и восстала после долгой разлуки. «Надежда», — татуировка под сердцем возлюбленной, которую он так любил целовать во время ласк. «Надежда», — след на сердце, не дающий забыть ему о том, кем он был, кто есть и каким может стать его будущее. «Надежда», — Ясения.
       Ресторан, где собрались сотрудники фирмы на празднования дня рождения Филатов Групп, кипел от количества гостей и блюд. Были приглашены на только сотрудники, но и партнеры с семьями. Все улыбались Стасу, жали ему руки и желали дальнейшего благоприятного развития бизнеса. Мужчина задумчиво им кивал, машинально улыбался, а глазами искал ту, которая одним своим присутствием разжигала пожар в его груди.
       Девушка пришла под руку с братом. Гоша прилетел из Франции лишь на выходные, и был чертовски рад повидаться с коллегами. Стас обещал ему хорошую должность, как окончит парень институт. Младший Лукоянов поднабрался мышцами, стал ещё шире в плечах и походил уже на своего отца, только будучи без седины. Ясения же плыла по мраморному полу в блистательном голубом платье, которое прекрасно сочеталось с её глазами. Сердце заколотилось. Её изящные тонкие ножки на высокой шпильке уверенно вышагивали навстречу к возлюбленному. Легкие волны ниспадали на оголенную спину, а глаза пристально наблюдали за эмоциями на лице мужчины. Она знала себе цену, знала, что своей красотой могла крутить Стасом, как хотела. И это её заводило больше, чем рев мотоцикла, которого её отцу так и не удалось продать. Ясения, словно львица, после выздоровления, вцепилась в байк и не отпускала, пока силы отца на иссякли в спорах.
       Сергей тоже был здесь. На его локте покоилась изящна рука Розы, которая напоминала статуэтку. Длинное закрытое платье, шлейф которого волочился за женщиной, волосы цвета шоколада, — на днях она экспериментировала борьбой с сединой. Лукоянов кивал, здороваясь, и узнавал почти что всех присутствующих гостей. Но Стаса уже не волновали остальные. Вот она, — его надежда.
       — Долго ждал? — улыбнулась Ясения, смахивая невидимую пылинку с его плеча.
       — Тебя я готов ждать всю жизнь, принцесса.
       Короткий поцелуй в висок был лишь поводом укутаться в аромат его любимых духов. Сладкая ваниль в противовес терпкости табака. В этом была она сама, — стойкая и непоколебимая девушка, которая выглядела хрупким ландышем.
       Панов привлёк к себе внимание. Мужчина вместе со своим соакционером Алексеем стояли на сцене и с ухмылками на лицах выжидали появления генерального директора. Милославский не хотел уходить от любимой. Кольцо прожигало его карман до костей, он волновался. Сглотнув, Стас оставил ещё один поцелуй Сенечке и пошел к друзьям на сцену выполнять долг директора. Открытие торжественного вечера должен начинаться с речи начальства, — с этим мужчины решили не медлить.
       — Дорогие гости, минуточку внимания! — Прочистив горло, подал голос Стас. — Мы рады приветствовать вас на нашем четвертом дне рождении Филатов Групп. Мы ещё малыши, но уверенно шагаем вперед к прекрасному будущему. Хочу поблагодарить каждого из вас. Спасибо, что доверились нам, когда мы были ещё в начале нашего пути. Спасибо, что продолжаете сотрудничать. Пусть новый год рождения нашей фирмы только укрепит наши и без того крепкие связи. — Зеленые глаза Стаса нашли голубые глаза Ясении. Девушка держала в руках стакан с соком и с гордостью улыбалась возлюбленному. Милославский улыбнулся в ответ. Начало время, он это чувствовал. Кольцо уже больно царапало его кожу в кармане, снова и снова напоминая о себе. — Но сегодня есть ещё один повод для радости, — не отнимая взгляда от лица любимой, проговорил Стас. Друзья позади него переглянулась и ехидно заулыбались. — Об этом я мечтал долгие годы, решался многие месяцы. В этом зале есть девушка, которая забрала моё сердце ещё почти шесть лет назад. Я помню этот день, как сейчас. — Сергей ухмылялся, глядя на взволнованного Стаса, Гошка хмыкал, искоса поглядывая на сестру, а Роза пила второй бокал шампанского, волнуясь не меньше будущего жениха. Лишь Ясения не видела никого, кроме Стаса. Её большие глаза блестели от слез, которые просились выйти наружу. Она продолжала улыбаться, её сердце наполнялось нежностью. — Мне было двадцать четыре, я вел себя, как последний мерзавец. Молодой, холостой и беззаботный, — Милославский усмехнулся. — Я ждал своей пары, уткнувшись в телефон, как на меня наткнулась она, — юная первокурсница. Красивая с большими невинными глазами. Кто знал, что эта девушка станет для меня всей жизнью? Тогда я об этом не думал. Любовь ко мне пришла потом, когда по стечению обстоятельств нам пришлось проводить с ней больше времени вместе. Я помню, как смотрел на неё и её брата и чувствовал необъяснимое тепло в груди. Думаете, тогда я признался себе? — Дима за спиной загоготал. — Конечно же нет. Я понял это позже, когда её сердце было занято. Она горела любовью, а я горел ревностью. Но шло время, и я смирился с мыслью, что останусь для той самой только другом, пока эта чертовка, — Стас подмигнул Ясении, — не стала изводить меня. Я напился и признался, что бесповоротно влюбился. — Мужчина положил микрофон, спустился на негнущихся ногах к гостям, которые расступились перед ним. Его глаза были мокрыми, на лице играла улыбка, а в сердце расцветали розы. Дойдя до своей принцессы, Стас взял её хрупкую ладонь в свою. — Ты ещё задолго до нашей любви стала моей надеждой. Той надеждой, которая согревала меня зимними ночами, которая разжигала во мне сердце от страсти и ревности, той надеждой, которая даже после смерти дарит покой.